Двое чеченцев пришли на астраханскую землю, чтобы совершить теракт.

Число жертв, по плану, должно было исчисляться сотнями человек

СЛЕДОВАТЕЛЯ по особо важным делам Астраханской областной прокуратуры Евгения Кононенко подняли ночью. Спросонья он некоторое время не мог сообразить, чего от него хотят. Ведь был тот самый час, когда все живое спит, за окном плыл грязный едкий туман, на улице тоскливо помигивали лампочками одинокие фонари. Но потом Кононенко решительно стряхнул с себя остатки сна, стремительно собрался и запрыгнул в машину, в которой уже сидела начальник отдела областной прокуратуры Лидия Алимова.

— На мосту станции Аксарайская — перестрелка, — сообщила Алимова. — Убит сотрудник милиции. Похоже, на налет чеченцев.

До Чечни от Астрахани далеко, но жизнь ныне такая тревожная и такая непредсказуемая, что все могло быть.

Когда подъехали к Аксарайску, к мосту, перекинутому через железнодорожные пути, мост уже был плотно оцеплен милицией. Работали оперативники из Красноярского районного отдела МВД, сотрудники ФСБ. Мост был усыпан стреляными автоматными гильзами калибра 7,62, будто семечками, среди "семечек" лежали также две неразорвавшиеся гранаты от подствольника, похожие на гнилые фрукты. Был обнаружен также пакет с неизвестным порошком. Когда прибыли саперы, то без особого труда определили тротил — рядом с пакетом лежал запал.

На мосту, врезавшись носом в столб, стояла покореженная машина. "Жигули". Корпус в нескольких местах пробит пулями. На переднем сиденье за рулем, запрокинувшись всем телом назад, застыл мертвый милиционер. Глаза открыты. Под оттопырившимся бортом куртки был виден пистолет. Оружие он достать не успел — нарвался на автоматную очередь.

Внизу, под мостом, также нашли рассыпанный тротил, как потом выяснилось, отсыревший. Тротил этот несколько месяцев пролежал в астраханской земле и в мозготную осеннюю пору подмок.

Опросили очевидцев и узнали, что стреляли двое людей кавказской внешности, что они действительно пытались взорвать мост (учитывая, что рядом находится газоконденсатный завод, последствия могли оказаться губительными для многих тысяч людей), но подвел отсыревший тротил... Террористам достаточно было выбить из колеи всего одну рельсу, чтобы на железной дороге и вообще в Аксарайске случилась большая беда. Тут часто ходят составы с жидким газом, поэтому малейшее "что-то не так" почти стопроцентно грозит взрывом.

С места схватки двое кавказцев укатили на мотоцикле марки "Иж" красного цвета.

Была немедленно образована группа поиска, которую возглавил майор милиции Николай Суюнчалиев.

А Евгений Кононенко возглавил следственную группу — надо было детально, в мелочах, восстановить происшедшее, определить последовательность событий, установить, как погиб милиционер, сидящий в "жигулях", выяснить, есть ли еще погибшие, отыскать других свидетелей ночного боя.

...Террористы, словно бы сквозь землю провалились: ни следов их, ни их самих — не люди, а духи бестелесные. Но Суюнчалиев был человеком упрямым, если уж за что-то брался, то дело доводил до конца.

Следы красного мотоцикла нашлись далеко за Аскарайском, в двадцати километрах от города. И уводили они в степь, в которой искать людей — дело малоперспективное.

И тем не менее, группа Суюнчалиева пошла в степь.

И вскоре был найден мотоцикл. Брошенная машина была прикопана и завалена ветками джангила — густого степного кустарника.

Неподалеку от мотоцикла обнаружился и тайник — яма, набитая оружием и боеприпасами, среди которых были и мины, и автоматные патроны, и снаряженные магазины к автомату Калашникова, и неуправляемые снаряды, которые мы в быту по неосведомленности своей называем ракетами. В яме находилась даже "муха" — одноразовый гранатомет, переделанный на многоразовый. Судя по пятнам ржавчины, приставшим к металлу, добро это находилось в земле довольно долго.

— Будем искать террористов дальше, — приказал Суюнчалиев, — рассыпаемся по степи!

Для начала решили прочесать местность около тайника, прочесали — пусто, прочесали дальше — пусто, увеличили охват — пусто... Когда уже возвращались обратно, решили проверить заросли джангила — не застрял ли там кто? — и когда приблизились к ним, из зарослей неожиданно поднялись двое с автоматами. Это были террористы.

Впереди милицейской группы шел майор Вячеслав Давыдов, он первым попал под пули и со стоном повалился на землю. В группе поиска было всего два автомата, и оба автомата молчали — находились в руках у необстрелянных людей, у новичков. Террористы это сразу поняли — сами-то они много раз бывали в боях, знали, что к чему, умели отличать новичков от опытных фронтовых волков.

Действовали террористы с точки зрения ведения боя очень грамотно, на любой выстрел со стороны милиционеров отвечали автоматной очередью либо несколькими прицельными одиночными выстрелами, следом посылали гранату из подствольника. Горячие осколки гранат сбривали даже траву. Милицейские же автоматы продолжали молчать.

В этом странном, скажем так, бою погибли капитан Олег Копин и майор Николай Суюнчалиев. Суюнчалив был найден лишь на следующий день, весь изрешеченный осколками. Но, видать, он и после взрыва гранаты был еще жив, его добили контрольным выстрелом.

Сержант Вячеслав Жуков был ранен, потерял сознание. Очнулся — смотрит, над ним стоит террорист с пистолетом в руке, целит Жукову в голову. В мозгу мелькнула спокойная, совершенно отрешенная, будто бы дело происходило и не с ним вовсе, мысль: "Сейчас добьет!" Террорист выстрелил. Жуков потерял сознание.

Сержанту повезло: пуля пробила ему одну щеку, затем другую и ушла в землю, ничего не задев, ни язык, ни зубы…

Террористов было двое. Они были в своей группе и тылом, и фронтом одновременно, действовали автономно, без всякой поддержки — Сейхан Алиходжаев 1967 года рождения, и Дени Асхабов,1971 года рождения. Оба — чеченцы. Алиходжаев был культяпистый, хромал, одной ногой наступал только на пятку, носок у него вихлял из стороны в сторону, ходить ему было трудно, и вообще выглядел Алиходжаев стариком. Его напарник Асхабов был моложе всего на четыре года, а выглядел моложе на все тридцать. Одежда у террористов была замызганной, рваной, поэтому Асхабов носил в вещевом мешке смену — новенькие модные брюки, рубашку-косоворотку и куртку: в любую минуту он мог переодеться и затеряться среди таких же, как и он, чисто одетых людей.

Оба они, и Алиходжаев, и Асхабов, появились в астраханских степях довольно давно. Асхабов вообще умудрился осесть здесь, а нынешней весной нанялись пасти колхозные отары, и пока пасли овец, оборудовали в степи тайник, набили его "товаром", оружием и взрывчаткой, а когда начались боевые действия в Дагестане и Чечне, получили приказ действовать.

После "странного" боя на поиск чеченцев были брошены вертолеты. Машины прочесали степь с воздуха — пусто. Ни одного следочка. Ни одного напоминания о том, что здесь были террористы. Но они-то были. Они есть. Просто опыта, боевой хватки у них было побольше, чем у необстрелянных ребят в милицейской форме, которых они положили на землю в степи, поэтому и ушли. Окажись на месте простых милиционеров омоновцы или собровцы — вряд ли бы террористы смогли уйти.

Через сутки исчезнувшие террористы объявились. Сами. На отдаленной чабанской точке, измотанные, голодные. Но живые, с автоматами. В чабанской юрте шло веселье — отмечали день рождения одного из чабанов. Люди с автоматами хозяевам не понравились.

— Кто вы такие? И что здесь делаете? — довольно зло, в упор спросил их один из чабанов.

В ответ прозвучала автоматная очередь.

Один из сидевших за столом получил ранение в живот, другой в ногу. Террористы вновь ушли в степь и растворились в ней. Судя по их усталым серым лицам, по злым голодным глазам, по тому, как они едва волокли ноги, чеченцы находились уже на последнем пределе, выдохлись.

В тот день найти их так и не смогли. Чеченцы обладали способностью растворяться, превращаться в воздух, делаться невидимыми. Обнаружились они лишь через сутки, туманным утром, на чабанской стоянке, совершенно в другом конце степи. Собственно, пришли они туда не утром, а ночью, забрались в землянку, выкопанную рядом с кошарой, чтобы выспаться, а на рассвете постучали в окно глинобитного домика:

— Откройте! Дайте поесть!

Дверь им не открыли, побоялись. И поесть, естественно, не дали. Когда рассвело, обитатели чабанского домика увидели, что в тумане, совсем рядом с домом, плавают две фигуры, протягивают руки к слабенькому, едва проклевывающемуся сквозь молочные космы костерку, греются.

Так чабанская семья просидела взаперти до половины десятого утра. В половине десятого, когда туман чуть рассосался, послышался стук вертолетных лопастей — над степью шли два "Ми-8". Террористы метнулись к землянке прятаться.

Момент был очень удобный. Из домика выскочила женщина, сестра жены чабана, и что было сил понеслась к воинской части, расположенной в километре от стоянки. Она благополучно достигла проходной и оттуда вместе с дежурным позвонила в райцентр:

— У нас террористы! С автоматами!

Через полчаса над чабанской стоянкой зависли два вертолета, на землю попрыгали спецназовцы, стремительно окружили чабанскую точку. В отдалении, на бугорке, занял выгодную позицию снайпер.

— Выходи по одному! — прозвучала в мегафон команда.

На языке юристов это называется словесным контактом. Но на словесный контакт террористы не пошли.

Туман тем временем рассосался окончательно, приподнялся над землей, сдвинулся, будто рваное одеяло, в сторону, командир десанта дал команду сделать несколько предупредительных выстрелов. Из землянки прозвучали ответные выстрелы — террористы сдаваться не собирались.

Поступили с ними просто — жестко и просто. Как на всякой войне. Поскольку террористы никакого другого языка, кроме языка оружия, понимать не собирались, в окошко землянки бросили четыре гранаты подряд, одну за другой. Штурмовать землянку, лезть на автоматы, терять людей командир спецназовцев не собирался. Четыре гранаты, по две на каждую заблудшую чеченскую душу, — этого было вполне достаточно, чтобы поставить точку.

Один из террористов был убит осколками, у второго граната вырвала полгруди, отсекла руку — всадилась в террориста, словно пуля, и взорвалась.

Автоматов в землянке не оказалось — террористы были вооружены лишь пистолетами Макарова с большим запасом патронов и гранатами. Две гранаты — из тех, что валялись в землянке, — подорвались прямо на месте, в землянке, и лишь потом вытащили трупы наружу.

А затем начали разбираться, что за люди пришли с худыми намерениями на астраханскую землю. Тут Кононенко пришлось серьезно потрудиться. Личности террористов он установил довольно быстро.

Оба они оказались из печально известного чеченского села Шали, оба были боевиками — в селе их часто видели в камуфляжной форме, потом Асхабов перебрался в Астраханскую область, и здесь, в селе Пироговке, сумел обзавестись семьей. Более того — довольно быстро сварганил двоих детей. Дома у Асхабова нашли кусок провода, таким к мосту был подвешен мешок с тротилом…

Автоматы, которыми так лихо работали террористы, тоже не пропали, они были обнаружены в загоне, в ста метрах от чабанского домика, валялись среди овечьего помета. Там же валялся и мешок с патронами — целых четыреста штук разрывных (пули с черными ободками), отдельно, чуть в стороне, — четыре снаряженных рожка и заводской глушитель к автомату.

Стало понятно, почему террористы бросили свои "Калашниковы" — автоматы были неисправны. У одного из них, например, у АКМ с деревянным прикладом, заклинило затвор. Автомат давно не чистился, в затвор попал песок, и на что уж неприхотливой была машина, а подвела. Впрочем, может быть, подвела и по другой причине — отказала, очутившись в бандитских руках, словно бы знала, что боевики будут стрелять в русских людей.

Стали подводить итоги: потери милиции — трое убитых (включая милиционера в "жигулях", расстрелянного на мосту), четверо раненых — цифра, скажем прямо, великоватая в обмен на жизни двух террористов.

Теперь Кононенко предстояло выяснить, как же погиб милиционер на мосту? Кононенко нашел свидетелей и этой трагедии — двух пассажиров "фольксвагена". Они направлялись в Астрахань, матерились, что нельзя добавить скорость — ночь была отчаянная, холодная, с густым туманом, иногда приходилось двигаться так медленно, что машину запросто мог обогнать пешеход. Но пешеходов в этой угрюмой ночи не было.

Когда подъезжали к аксарайскому мосту, переброшенному через железнодорожные пути, услышали какие-то странные хлопки. Белесый грязный туман в нескольких местах осветился бледными вспышками.

— Излишки газа на местном заводе сжигают, — знающе проговорил водитель "фольксвагена".

Туман немного развеялся, водитель прибавил оборотов и машина на скорости влетела на мост.

А тут — террористы с автоматами в руках. Поливают все вокруг свинцом, не жалеют боеприпасов. Открыли они огонь и по "фольксвагену". Водитель остался невредим, его даже не зацепило, а вот над его приятелем, сидевшим рядом, пуля просто поиздевалась — угодила в колено, отрикошетила от кости, скользнула вверх, содрала часть скальпа с головы и впилась в потолок кабины.

Едва проскочили через мост, еще не успели остановиться, как видят — навстречу идет КамАЗ. Водитель "фольксвагена" выскочил из машины, замахал руками:

— Стой! Стой! Стой!

КамАЗ остановился. За рулем сидел усталый, сумрачного вида кавказец. В это время из-за КамАЗа вывернул шустрый "жигуленок" с милиционером за рулем. Милиционер не внял предупреждению, надавил на педаль газа, вынесся на мост и тут же напоролся на автоматную очередь. Машина с мертвым водителем — милиционер умер мгновенно — ткнулась радиатором в столб и замерла.

Никакие разговоры и предположения, что милиционер этот совершил подвиг, не соответствуют истине.

И еще одна вещь, очень грустная, свиде

тельствующая о нашей неподготовленности к встрече с террористами. Как я уже говорил, в группе майора Суюнчалиева, когда она столкнулась с бандитами, было два автомата. Так из одного автомата было выпущено всего одиннадцать пуль, из другого — ни одной, рожок его по самую завязку был набит патронами. Повторяю: из него не было сделано ни одного выстрела. Потому террористы так безнаказанно и расправились с астраханскими милиционерами.

А ведь время наступило такое, что не только Россия — весь мир лицом к лицу сталкивается с терроризмом и бандитами, и стычек этих будет еще больше, поэтому к ним надо серьезно готовиться.

[guestbook _new_gstb]

u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

Напишите нам

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]