Сообщество « Посольский приказ » 20:36 11 октября 2017

Сирия — это звучит гордо

мирная жизнь в стране налаживается

Екатерина Глушик

2

Оценить статью: 3

Поездка в Сирию была совершенной неожиданностью. "Полетите?" "В Сирию? Конечно!" Если предложили бы на Лазурный берег, даже и на Международный профсоюзный форум, что состоялся в Дамаске (куда я и была приглашена), — не полетела бы. Тем более на отдых в те привлекательные для иных наших граждан берега не отправилась бы. А вот Сирия… Сражающаяся. Сопротивляющаяся бандитам явным и бандитам "в белых воротничках", экономическим террористам, так называемому мировому сообществу, цинизм и наглость которого — небывалые в истории. Ни один Дракула не сравнится в кровожадности с какими-нибудь чувствительными до страданий детей Иванками Трамп, по чьей прихоти бомбят суверенное государство, уничтожая и детей, и взрослых. Уничтожая и моё детство. Учебник истории древнего мира для меня — это колонны Пальмиры на обложке. Но сегодня они разрушены!

Удивляла срочность, с которой предстояло собраться. Три дня на сборы: визы, билеты… Мне откровенно признались, что предложили поездку после того, как другие отказались. Добрые люди порадели мне, и получилось, что отказное место — моё! Нельзя сказать, что это — радость нечаянная. Но событие — нечаянное.

Когда говорила: "Лечу в Сирию", то слышала ох да ах, какая молодец, да не боишься ли… Я от звания героини тут же отказывалась: там люди живут и воюют, а я еду на конференцию, надеюсь побывать на нашей военной базе, но не воевать же еду! Хотя я — медсестра гражданской обороны с соответствующим дипломом, выданным в своё время в университете, и если призовут… "Мы ни единого удара не отклонили от себя".

В аэроэкспрессе до Внукова просматриваю профильный журнал. Опрос каких-то второстепенных актёров-певцов: где, мол, побывали в последнее время, куда ездили. И все опрошенные взахлёб: Испания! Франция! Англия! Ни одного из этой шатии-братии внутреннего туриста. Причём деньги на такого рода вояжи-релаксы получают от наших нефтяников-лесорубов (а что ещё у нас покупают за валюту, на которую эти фигляры разъезжают по франциям?). За песенки-побасенки наших "представителей шоу-бизнеса" ни один нормальный англосакс и пенса не выложит. А вот по карману ли лесорубам ездить в Испанию, приобретать там жилье?

Лечу "Сирийскими авиалиниями". Прямой рейс Москва—Дамаск раз в неделю. Самолёт полон. В основном — сирийцами. Я просто-напросто физически испытываю чувство вины, если где-то в мире творится несправедливость, а я не могу её устранить, помочь людям. "Я знаю, никакой моей вины… Но всё же, всё же, всё же". Потому глаз не смею поднять на людей, летящих на свою терзаемую Родину. Конечно, Россия помогает, конечно, мы поддерживаем не только морально, но и материально. Конечно. Но всё же, всё же, всё же…

Вообще лёту до Дамаска — часа три. Но нам перекрыли воздушные коридоры, и летим дальними путями, поэтому в полёте — пять часов. Самолёт идёт над Ираном, северным Ираком, над территорией, захваченной "мятежниками", как ласково называет бандитов духовно близкое им мировое сообщество. Смотрю в иллюминатор. Луна в салон просто просится: кажется, руку протяни — достанешь. Время ночное, и в темноте, как россыпи драгоценных камней, огни: белые, жёлтые, зелёные. Словно Серебряное Копытце из сказки здесь било — камни рассыпало. В большом освещённом населённом пункте, как Москва, например, или Тверь, Казань, Ленинград, многочисленные огни сливаются и не так ярко горят. А одиночные огни внизу в темноте — сияют. Любуюсь. Огни этакими оазисами: вот населённый пункт светит, а вот — глухая темень. И вдруг в темноте — всполохи. Рассуждаю: салюты, свадьба, наверное. Мой спутник смотрит на экран-карту, где фиксируется наш полёт (где мы сейчас, что внизу), и сообщает: а мы летим как раз над зоной боевых действий (!!!). Делюсь: мол, внизу вспышки. Он: "Я же говорю — боевые действия. Но будем надеяться, что у террористов нет оружия, способного нас достать".

Надежда — дело хорошее. Особенно когда летишь над зоной боевых действий, где бандиты, поддерживаемые западным летальным оружием, устанавливают демократию.

Наконец звучит просьба: пристегнуть ремни. Пошли на снижение. Свет в салоне полностью погашен, стюардессы просят отключить и планшеты — в салоне темень. Выглядываю в иллюминатор — и сигнальные огни на крыльях отключены! В полной темноте идём на посадку: кажется, что и моторы рокочут глуше… Жутковато.

"Боинг" старенький. Но экипаж сирийский — суперкласс: сели мягко. Лучше приземляли самолёт только северокорейские лётчики, когда я летела в Пхеньян из Владивостока. Так плавно тогда посадка прошла, что даже момент приземления не почувствовался: летим-летим — и вот уже катимся. Сам момент контакта с землёй даже не ощущался.

Нашу делегацию, прибывшую в столицу Сирии на форум, проводят в зал для особых гостей. Народу в аэропорту, несмотря на очень поздний час, много. И совершенно не чувствуется, что мы в воюющей стране. Нет признаков ужаса, уныния, запустения. Не видно военных. Но сразу в аэропорту понимаешь, что ты — в иной цивилизации. Ныне, к сожалению, куда ни попади — везде этакий униформат: что в Португалии, что в Китае, что в Германии. Архитектура, одеяния… А здесь — паранджи, хиджабы… Но отнюдь не поголовно. Отнюдь! Девушки в хиджабах — и в мини-юбках, шортах таких, что и в Москве не всякая девица решится надеть. Говорят, что до войны хиджабы почти не носили, сейчас — довольно много. Но опять-таки: хиджаб и джинсы, хиджаб и декольте…

В зале — большая фотография Башара Асада. Портреты президента страны и бывшего президента страны Хафеза Асада — повсеместно. В кабинетах, в офисных зданиях, гостиницах, залах ожидания, на щитах вдоль дорог, в магазинах, в окнах домов, в лавчонках на базаре, на склонах гор, на скалах высечены в камне… Башар Асад в военной форме, Башар Асад с детьми, с солдатами… И это создаёт, я думаю, у людей чувство уверенности: президент, главнокомандующий — с нами. Он видит. Он слышит. Он спокоен и уверен в победе.

Пока ждём оформления документов, нас угощают прекрасным кофе, который рекомендуют запивать водой. Все очень приветливы. Вот документы готовы, мы садимся в микроавтобус и отправляемся в пригород Дамаска, где в гостиничном комплексе "Сахара", принадлежащем профсоюзам, будет проходить конференция, созванная по инициативе Всеобщей федерации рабочих профсоюзов Сирии в сотрудничестве с Всемирной федерацией рабочих профсоюзов и Международной федерацией арабских профсоюзов, во взаимодействии с Организацией африканского профсоюзного единства. Машин на дороге очень мало. Вдоль трассы — пальмы, кактусы. То и дело блокпосты, вооружённые люди… На блокпостах нас даже не досматривают: водитель показывает свои документы, какую-то разрешительную бумагу. Мы слышим: "Русия", и нас пропускают. Отношение к русским здесь особое.

Проезжаем по окраине Дамаска — разрушенные дома. Мне эта картина напоминает Донбасс. Блокпосты, остовы зданий. Но в городе горит свет: и в домах, и улицы неплохо освещены. Приезжаем в гостиницу в два часа ночи. "Сахара" — этакий зелёный островок среди небогатой растительностью земли. Фойе заполнено народом, все — участники конференции: кто-то прибыл только что, кто-то заехал накануне, но спустился в фойе, пьёт кофе, которым тут можно было угощаться круглосуточно, знакомится с вновь прибывшими, общается с коллегами. Всё очень спокойно, размеренно, дружелюбно.

Разместились. Гостинице, наверное, лет 15-20, она и сейчас очень достойна. Чисто, приветливый персонал. Вообще, сирийцы — красивы и доброжелательны.

Я ехала в воюющую страну, поэтому взяла с собой и еду, и мыло-шампуни, но в номере есть всё необходимое! А ужин, на который нас пригласили спуститься, не во всяком московском заведении отведаешь. Не деликатесы, но всё очень вкусно. Все продукты здесь свои. Овощи, мясо, знаменитый хлеб.

Уже три часа ночи. Завтра утром — первая сессия конференции, и надо бы спать ложиться, но я, поднявшись в номер, выхожу на балкон и наглядеться не могу на небо, силуэты гор, на их склоны залезли дома, мерцающие огоньками. И особый какой-то запах: свежесть, терпкость, неведомое благоухание. Под самыми окнами — скромные строения арабской деревни, возле которой и расположен отель. И далёкие гулы разрывающихся снарядов. Опять вспоминаю Донбасс: по ночам в центре Донецка слышались раскаты взрывов. И здесь — канонада. В Донецке утром просыпалась под звон церковных колоколов, здесь — под призывы муэдзина.

Приятные впечатления продолжаются и утром. Свет и вода в гостинице — без перебоев. То есть, как говорят и сами сирийцы, жизнь налаживается. Слава Богу! Опять разглядываю деревеньку: ходят овцы, собаки лают, мальчишки с утра пораньше играют в футбол, один из них бегает, размахивая национальным флагом, флаги вывешены на некоторых домах. И флаги — повсюду. Под сирийский флаг раскрашены заборы, бетонные заградительные тумбы, блок-посты.

Включила телевизор — десятки программ, пять сирийских каналов, четыре из них государственные, один частный. Каналы других арабских стран, турецкий нашла… Только по новостям поймёшь, что война идёт: кадры взрывов, убитых, плачущих детей и взрослых говорят сами за себя, не надо и арабский знать. Но остальные программы, помимо новостных, — как московское и любое другое телевидение: шоу "Голос", видимо, викторины, дискуссии, кинокомедии, музыкальные каналы с бесконечными клипами, прерывающая всё и вся реклама.

На конференцию прибыли делегации из 45 стран: Африка, Ближний Восток, Латинская Америка, Канада, Норвегия, Италия, Греция, Германия… Россия была представлена

Профсоюзом рабочих-мигрантов, Комитетом солидарности с народами Сирии и Ливии и Благотворительным фондом РУССАР, президент которого, известный арабист Олег Иванович Фомин, и помог мне попасть в эту удивительную страну — Сирию. РУССАР оказывает самую разнообразную помощь Сирии, её народу: отправляет гуманитарные грузы, принимает сирийских детей на лечение и отдых в России, помогает осуществлять контакты, оказывает информационную поддержку. Организацию создали люди, искренне любящие Сирию и воспринимающие её страдания как свои.

Официально был приглашён на конференцию и представитель ЛНР, то есть республика признана собравшимся сообществом. Слова солидарности с ДНР и ЛНР звучали в выступлениях многих делегатов. Андрей Владимирович Кочетов, председатель Профсоюза работников инновационных и малых предприятий ЛНР, гордо сидел под флагом республики, выступил с прекрасной речью. А потом, взяв флаг, сфотографировался с организатором конференции — Джамалем Кадри.

На делегатов, детей разных народов, залюбуешься: национальные одежды, великолепные типажи. Выступлениями — заслушаешься: правильные речи, взывания, побуждения к миру. Вот хорошо бы, если б слова солидарности с народом Сирии и других демонизируемых стран услышали руководители европейских государств, представители которых очень пафосно выступали. Подозреваю, что дальше этого зала их пыл не распространяется.

Есть, конечно, совершенно удивительные люди. Из Италии — Марина, Дэвид. Сталинист Тобиас из Мюнхена. Ему 27 лет. Признаётся, что его антиимпериалистическая организация невелика, но они очень активны. Настоящие леваки: устраивают пикеты, митинги, ездят по горячим точкам (в Донбасс, например), потом через интернет распространяют информацию об увиденном. Показал фотографии пикета возле посольства Польши в Берлине: он и его ребята (немцы!) протестовали против сноса советских памятников в Польше. Тобиас — программист. Ездит по миру в свободное от работы время на свои средства. Дэвид — участник рок-группы "Банда Басотти". А в "светской жизни" — мусорщик, это его основное место работы. А музыкальная группа — увлечение и социальная миссия. Он неоднократно был со своими концертами в Новороссии. Марина — интеллигентнейшая женщина-врач. Её антиимпериалистическая деятельность — это потребность бороться с несправедливостью. Говорит: слава Богу, что муж — мой единомышленник, поддерживает меня.

Мы с ней были приглашены послом Йемена в Сирии господином Наифом Ахмадом Аль Кансе (Naif Ahmad Al Kanse) в посольство этой страны. Я сидела на заседании с ним рядом, познакомились. На следующий день — приглашение. Нас, нескольких участников конференции, господин посол пригласил, чтобы обратиться с просьбой помочь обратить внимание мировой общественности на трагедию народов Йемена. Страна в ужасном положении: вой­на, эпидемии, голод, вражда, блокада. Обращается ко мне: аэропорт в Сане строил СССР. Надо, чтобы туда прибыл хотя бы один самолёт из России! С помощью! Чтобы оживить контакты. Почему мировое сообщество не пошлёт гуманитарный конвой с медикаментами? Люди-то умирают!

Я совершенно согласна! А то о бедах какого-нибудь извращенца все уши прожужжат, трагичные рожи по всем телеканалам состроят. А сотни тысяч людей умирают от жажды, болезней, голода, но где мы об этом слышим? Кто им помогает? Воистину: дай Бог помогать, не дай Бог в помощи нуждаться.

И все присутствующие на встрече у посла на меня смотрят: только Россия может здесь сыграть решающую роль. Она и не боится окриков Америки, и авторитетна, и очень сострадательна. Вообще на конференции в выступлениях и в кулуарах звучит: вся надежда на Россию. Россия — удерживает, если бы не Россия, Запад бы не церемонился ни с кем и ни с чем. Россия поможет. Россия потребует, Россия, Россия… И уполовиненная врагами внешними и внутренними Россия, ослабленная, демонизируемая, должна брать на себя ответственность за мир, как и во времена Советского Союза. Да к тому же и за отколовшуюся половину Союза, которая почти в полном составе "независимых государств" легально и нелегально явилась к "старшему брату" и просит (а чаще требует) пить, есть, учить, лечить и защищать.

Сирийцы делятся: реальную помощь оказывают стране Иран, Хизболла, Россия, Китай. По поводу погибших российских военных говорят: мы с вами кровные братья. Мы вместе проливаем кровь… К сожалению, растёт число погибших в Сирии наших. Сами военные убеждены: воюют здесь за Сирию и за Россию. Останавливают войну на дальних подступах к нашей родине. Сильна мотивация, силён дух, ощущение востребованности, чувство долга… В каких бы обстоятельствах ни погибли наши, их тела вызволяют и доставляют на родину.

Спрашиваю организаторов конференции, с какой целью затеяли такое грандиозное мероприятие. В условиях войны это во всех смыслах нелегко. Отвечают: чтобы прорвать информационную блокаду. Информация о Сирии однобока и предвзята. Надо показать миру, что страна приступила к мирной жизни и народу не надо мешать. Если не помогаете, так называемые благодетели, то хоть не препятствуйте, не вмешивайтесь в наши дела. Народ — на стороне Башара Асада. Отмечают, что в прошлом году проводилась подобная конференция, но было гораздо меньше участников, не было интереса со стороны СМИ других стран. Не все решались ехать: и опасно, и неизвестно, чья возьмёт. Ныне же приглашения приняли все. Многие арабские телеканалы прислали корреспондентов.

В перерывах между заседаниями, по окончании работы ко мне многие подходят, выражают поддержку сказанному мной, масса приглашений — от Судана до Ирана: зазывают приехать на конференции, круглые столы, митинги солидарности. Ко мне как к русской относятся с таким почтением, что даже неловко, словно это я лично помогаю прекратить военные действия, лечу раненых, восстанавливаю инфраструктуру, принимаю политические решения.

О том, что жизнь в стране налаживается, убедительно свидетельствует Дамаск. Город живёт мирной жизнью. Работают предприятия, кафе, магазины, школы, больницы. Рекламные щиты повсюду: зазывают купить мобильные телефоны, посетить развлекательные центры…

Бьют фонтаны. Полицейские в белоснежных рубашках регулируют движение, очень доброжелательны и несуетливы. Надо сказать, что машины здесь — почти все со следами дорожных неурядиц. И немудрено! Ездят так, что удивляешься, что не чиркнул, по крайней мере, тебя очередной лихач.

Особый разговор — базар. На восточном базаре я побывала впервые. Обилие товаров, гомон, услужливые торговцы, способные убедить тебя приобрести и то, что не особенно нужно. Но в Сирии они без утомительной назойливости. Ряды пряностей, кожаные ряды, золотые… Тыкаю в товар, спрашиваю: чьё? Продавцы важно так: "Импорт". Видимо, гордятся тем, что торговые связи и в такое время не прервались. Кричат и резонятся что-то не поделившие мальчишки.

На рынке очень много женщин в паранджах. Некоторые — полностью закрыты, только щёлка для глаз, да и на них — тёмные очки. Говорят, это паломники из Ирана. Приехали к святыне — в мечеть Омейядов (рынок к ней примыкает), одну из самых почитаемых мечетей в мусульманском мире, самую красивую в Сирии. Сюда на поклонение идут и мусульмане, и христиане. Мечеть построена на месте римского храма Юпитера в 715 году. Хотя расположена она вплотную к базару, но отделена от города внушительными стенами. Огромный внутренний двор, площадь мечети выложена чёрно-белыми полированными плитами. Полы молельного зала устланы коврами, по которым ходим босиком. Мечеть сохранила гроб Святого Иоанна Крестителя: гробница с головой Иоанна Крестителя, отсечённой по приказу царя Ирода, — посреди молельного зала. Усыпальница сделана из белого мрамора, украшена нишами из рельефных стёкол зелёного цвета. Приложилась.

Вот сидит мулла, около него, по-султански скрестив ноги, пять учеников. Люди сидят, лежат на коврах. Тишина, умиротворённость. А ведь буквально в десятках метров, сразу за стеной мечети — шумный суетливый базар.

Ты идёшь — и словно листаешь учебник истории! Необъяснимое чувство: трепет, восхищение, благоговение, робость и полёт душевный. Ходишь по старому городу в каком-то оцепенении. Машина времени! Вот стена, по которой Савла, узнавшего, что иудеи "согласились убить его", ученики ночью спустили по стене в корзине и тайно препроводили в Иерусалим. Через Восточные врата (Баб Шарки) мы входим (как входил Савл, превратившийся в Павла) на Прямую улицу (Via Recta), главную городскую улицу в римские времена. Вот дом Анания, катакомбная церковь… Улочки старого города столь узки, что, раскинув руки, ты достаёшь от стены одного дома до другого, а балкончики просто примыкают друг к другу. Открыта дверь во двор одного из домов: недвижима, сидит, опираясь на палку, древняя старуха в чёрном, играют дети, немолодой мужчина что-то мастерит. Хоть исторический фильм без всяких декораций снимай! Только детей переодеть — и древний мир воочию.

…Конференция длилась два дня. По её окончании я подарила председателю Всеобщей федерации профсоюзов Сирии Джамалю Кадри неваляшку в форме российской армии, сказав, что эта милая барышня всегда встаёт! Её невозможно заставить распластаться. Она поднимается! Так встанет и Сирия, которую не смогут заставить пасть ниц. А российская армия, в форму которой обряжена неваляшка, помогает Сирии выстоять.

По завершении мероприятия есть возможность осмотреть окрестности, выехать в Дамаск. Комплекс "Сахара" — огромный. Два открытых бассейна, один крытый, парк развлечений, детский городок, конференц-зал, клумбы, декоративные кусты, деревья, беседки… Здесь могут остановиться как члены профсоюзов, так и любой желающий. Для своих — льготы.

Прощальный ужин устроители превратили в праздник. Жара к вечеру спала, воздух наполнен ненавязчивым благоуханием. Великолепные певцы, танцевальный ансамбль, исполнению народных танцев которого и коллектив Игоря Моисеева мог бы позавидовать. Кроме Австралии, все континенты гомонят на этом торжестве-празднике. Смех, песни (это мы пели, русские), полное единение мыслей, взглядов, чувств. И не понимаешь: почему нормальные граждане всех наших стран находят общий язык, а правители — нет? В этом музыкально-танцевальном празднестве и представить нельзя, что ты в воюющей стране, что все эти люди совсем недавно были под угрозой уничтожения, кто-то из них воевал, у кого-то погибли родные и близкие. Да и сейчас опасность (в том числе для тебя) не миновала. И когда мы гуляли по Дамаску, следовали предупреждения: вот этими улицами ходить опасно, иногда и сейчас мины прилетают. И действительно: гуляем по улочкам — звук далёких взрывов. "Это террористы". Вдруг — свистящие звуки: "фьють, фьють". Затем — "бах, бах". "А это наши ракеты полетели, разорвались", — объясняют мне. Жители по звуку определяют, кто стреляет, куда летят снаряды.

Осматривали город с высот — красота! Как на ладони. Из низин, задрав головы, любовались на дома, заползшие на склоны гор. Глазели на виллы респектабельных кварталов, где бдительные люди в штатском проявляли интерес: кто вы и откуда. Осматривали дома и отнюдь не респектабельные. Отнюдь…

Недостроенное огромное здание в центре города — это до войны под патронатом жены Башара Асада Асмы начали строить центр детского творчества. Уверенно говорят: достроим обязательно.

Повсеместно на крышах солнечные батареи, баки с водой. Если прекращается централизованное водоснабжение и подача электричества — граждане подключают свои резервы. Люди выживают. Спасение замерзающих и жаждущих — дело рук самих…

Сидели в ресторанчиках восточной, европейской кухни. Здесь собираются и поесть, и провести досуг. Вот семья за соседним столиком играет в карты: говорок, смех. Современно одетые молодые люди и девушки сидят за большим столом, но все — впились в смартфоны. Потом делают селфи, каждый своё. И опять — впились в экраны.

Темнеет тут внезапно. Нет понятия сумерек: солнце перевалило за гору — и сразу темнота.

Многим сирийцам задавала вопрос: пройдена ли точка невозврата, когда поняли, что победили? Все в один голос: пройдена! Почти четыре года (до прихода российских военных) страна в одиночку сражалась против террористов, поддерживаемых извне. Да и большинство их — наёмники. Подчиняются они разным хозяевам, и сейчас уже между ними распри, они начинают уничтожать друг друга. До прихода российских военных уверенность в победе была не столь сильна. Всё-таки на страну набросились бандиты, поддерживаемые и подстрекаемые сворой западных человеколюбов, и новообращённые "цэевропейцы" суетились на подхвате. Сейчас на 95% уже победа. Остатки банд сопротивляются, но силы у них не те.

В Союзе крестьян-сельхозпроизводителей Сирии, которых мы, российская делегация, посетили, делятся: богатые урожаи цитрусовых, фисташек. Но рынки сбыта, даже те, что были у сирийцев до войны, заняты расторопными конкурентами. Страна восстанавливается, и важная часть восстановления — производство и сбыт продукции. Тоже — проблема. Просят помочь и в этом вопросе.

Интереснейший разговор, который ждёт своего часа, с генеральным секретарём Сирийской коммунистической партии Аммаром Багдашем, оказавшим мне самое сердечное внимание. Именно он показал мне Дамаск таким, что я хочу вернуться в этот город.

…Из гостиницы, что ещё накануне была полна сдружившимися участниками конференции со всего света, выезжаем последними. Тихо, грустно. Мы да делегация Ирака, что тоже привязана к своему рейсу — раз в неделю. И мы в аэропорту уже как родные: вместе держимся, фотографируемся на память.

Летим днём, и я глаз не отрываю от иллюминатора. И море, и пустыни, и горы. Над пустыней — облака! Проплывут и исчезнут, не уронив на жаждущие пески ни капли. Пустыни своё название оправдывают: пусты. Никаких признаков жизни, человека. А вот горы… То тут, то там — небольшие селенья. Вон по дну ущелья вытянулась деревня, от неё в обе стороны на горы взбираются тропы. И ты видишь, куда они идут — вот к той деревеньке на склоне. А от этой деревеньки — за перевал, и там тропка спускается ещё к одному селу. И как на нитке гроздья — деревеньки нанизаны.

А вот уже и под крылом самолёта любимые просторы. "Широка страна моя родная".

Я очень рада, что побывала в Сирии. Увидела красивых, энергичных людей, преодолевающих ужасы войны достойно. Готовых работать, желающих быстрее восстановить свою страну, надеющихся на себя и благодарных за любую помощь и поддержку. Гордящихся своим руководителем, не дрогнувшим перед злобным "сообществом цивилизованных стран". Любящих свою страну с уникальной историей. Сирию невозможно не полюбить.

Сирия выстояла. Сирия — звучит гордо.

Фото автора

Теги события:

сирия война путешествия ближний восток асад дамаск донбасс конференция государство российское информация