Юрий Панченко

22 июля 2003 0

30(505)

Date: 22-07-2003

Author: Юрий Панченко

ПОД ПЯТОЙ ХРЯП ХРЯПЫЧА

Болото. Провинциальное болото. Откуда оно произошло. Из чего оно собрано, из каких картинок и действий?

Центральная площадь областного города к новогоднему празднику "украшенная" под руководством чиновников городской управы, для чего они собирали совещания и "советовались, обсуждая проект". Что получилось "в натуре"? Высокая ёлка, обвешанная не игрушками, а кусками пенопласта размером с крышку стола с рекламой какой-то телефонной фирмы. Между ними болтаются коробки из-под женских сапог, коробки из-под туфель. Ёлочные настоящие игрушки полностью отсутствуют, может быть, несчастные больные, сошедшие с ума, у себя наряжают ёлку так же? По сторонам — две сколоченные из досок горки, с них можно кататься. И вся площадь по кругу огорожена громадными рекламными щитами. Показывается, рекламируется на них всякая дрянь: от перчаток до кирпичей,— любой мусор, к празднику отношения не имеющий. И ни детским глазам, ни взрослым не найти картин, где показывались бы русские народные сказки, лесные новогодние сюжеты. Таково лицо пришедшего к власти Хама, какого-нибудь очередного победившего на выборах Тыр Пырыча, "по закону" имеющего право набирать в помощники себе кого захочет.

Прежде праздника было объявлено в газетах: на украшение площади местная городская власть затратит миллион рублей! Наверное затратила, скупая в обувных магазинах коробочный мусор и у какой-то фирмы пенопластовый копеечный хлам. Деньги, как обычно, скорее всего, разворовали, показав в отчёте "затраты на культуру", и, уже по второму кругу, с того же молока снимая сметану заново, собрали деньги со всех фирм, рекламирующихся на новогодней площади. Наплевав на традиции народа, желающего в праздник увидеть нарисованное, вылепленное из снега, вырубленное изо льда своё, национальное, русское.

Тыр Пырычи и помощники их Хряп Хряпычи тоже не французы, и родом они из Пырловки, деревушки дальней, а оттого вдвойне озабочены самоуважением, высказываемым по пьянке: " То я в деревне скотником был бы, а тут всем городом управляю, так что..." Управляются они в таком темпе, что и на себя, самовлюблённых, времени остаётся. Приезжает озабоченный "культурой" Тыр Пырыч к директору частного магазина: "Слышь-ка? Мне надо городскую ёлку имени меня, Тыр Пырыча, проводить, столы для гостей накрывать, дай-ка мне тысяч десять, не хватает".

— Как же я вам дам? А налоги кто заплатит? А по бухгалтерии как оформлю?

— Слышь-ка? Выдай мне наличными и никакого дела до того, как оформишь. Бумагу на получение подписывать не буду. А не понимаешь, кто налоги заплатит — у тебя, слышишь ли, санитарная комиссия давно не была?

И Тыр Пырыч уезжает с суммой денег — зарплата учителя за полгода работы, — ограбив, попросту, и зная, — на него жаловаться не пойдут. Потому что там, куда жаловаться положено, к нему, Тыр Пырычу, пожелания иногда возникают, и он, в первую очередь, тем приёмщикам жалоб пишет резолюцию положительнейшую. Круговой порукой отмечено правление Тыр Пырыча.

На другой день в тот же частный магазин приезжает Хряп Хряпыч, толщиной с Хряка Хряковича, и тоже сокрушается: "На культуру не хватает", и тоже извещает, что бумаг никаких подписывать не будет. Уезжает, положив в карман наличными, предположим, восемь тысяч, ограбив частного торговца силой своей кабинетной власти. Так Тыр Пырычи и Хряп Хряпычи зарабатывают — рэкетируют на организации культурных мероприятий.

А русский человек отходчив: нальют ему, обворованному, и прав потребовать отчёта у власти не имеющему, нальют на пьянке, устроенной властью городской "по случаю международного женского дня," или "по случаю Дня Победы," — а пьянка та, оплаченная из денег общегородских, назовётся "культурно" фуршетом, а может диковато — полубанкетом, пару раз нальют по сто грамм и закуску положат, "всё бесплатно, за счёт власти",— объявить не забудут. И он умилится, от души будет благодарить Тыр Пырыча, называть хорошим мужиком.

В городе он "хороший мужик", а хотя Пырловка родная далеко, километров за двести с лишним, но словно под землей дыра идёт, и все секреты через эту дыру в Пырловку улетают! Там магазин полунищий клуб развалившийся заменяет, и всякая старушка, пришедшая за коробком спичек, из магазина не уйдёт, если со всеми пришедшими старушками новости подробно не обговорит. Тут, в магазине разве что, и состоится проклятый для чиновников, не выбираемый никем народный суд. Тут матери Тыр Пырыча в глаза общим приговором старушки местные объясняют: мы вместе с тобой сыном твоим гордились до времени, а он теперь вор сильнейший, даром что начальником называется. Да несколько случаев воровства в подробностях расскажут. Потому тут в Пырловке его мать престарелая приходит в магазин последней, перед самым закрытием, когда крайняя в очереди честная старушка отсюда уйдёт. Так приходит, чтобы не встречаться ни с кем, потому что перед людьми за сына стыдно. Ибо по делам его судят.

Сидя в холодной квартире губернского города, посмотрим опять же в окно. Зима. Улицы засыпаны снегом по окна первых этажей и не чистятся дворниками. Тыр Пырыч не платит им заработанное по три-четыре месяца. Здесь можно идти по тротуару, прокопанному в снегу, и вдруг упереться в сугроб выше своего роста. Далее никто не прокопал, наверное, поняв, что без зарплаты работать — бестолково. Здесь по всему городу тротуары в буграх замёрзшего снега, тропинки желобом, где снег отшлифован до льда. Люди, на самом деле, и калечатся, и гибнут. Причём городская власть ни перед кем из попавших в несчастье не отвечает.

Разные по названиям и однообразные по тупости местные газеты в разделах новостей пишут: человек поскользнулся, упал на ледяном тротуаре — перелом ключицы и вывих плечевого сустава. Другой поскользнулся, ударился головой о лёд тротуара — насмерть. На разных улицах с крыш обрываются толстые метровые сосульки на головы людей — две смерти. Водитель попробовал объехать яму, автомобиль крутануло по гололёду, удар в столб — родственникам его хоронить. Подобное повторяется каждую зиму, год за годом. Когда в России настанет по-настоящему культурная жизнь, в происходящее сегодня люди не поверят

Сидящие во власти не читают ни прозу, ни поэзию. Не смотрят живопись, произведения скульптуры, классическую музыку, оперу. Придумывая общегородские мероприятия, они за большие деньги привозят в свой город из столицы попеть Шуфутинского, "гоп со смыком это буду я", Вилли Токарева, "не сыпь мне соль на рану", — крутится на их музыкальных вечерах. Их мечта — увидеть живую Кристину Орбакайте!

Такие вот Хряп Хряпычи у руля в провинции…