9 сентября 2003 0

ОСТРОВ СВОБОДЫ В ОКЕАНЕ ИНФОРМАЦИИ

Вряд ли ошибемся, если скажем, что для очень многих наших современников, проживающих в самых разных уголках планеты, небольшое арабское государство Катар ассоциируется исключительно с телевизионным спутниковым каналом "Аль-Джазира". За последние несколько лет этот телеканал, созданный по инициативе катарского правительства в 1996 году, сумел стать не только популярнейшим во всем арабском мире, но и надежнейшим, заслуживающим доверия источником информации, на который сегодня ссылаются практически все мировые СМИ.

Каким образом "Аль-Джазире" удалось нарушить англо-американскую монополию на международные новости и превратиться в одного из информационных лидеров? Для того чтобы попытаться ответить на этот и некоторые другие вопросы, наш корреспондент Валентин Пруссаков встретился с главой его московского бюро г-ном Акрамом Хузамом.

Валентин ПРУССАКОВ. Акрам, прежде всего хотелось бы узнать, зачем, на ваш взгляд, богатому нефтью и газом государству, занимающему весьма незначительную территорию и к тому же малонаселенному, понадобилась "Аль-Джазира"? Захотелось катарцам обзавестись собственным мощным информационным оружием, или же преследовалась какая-то иная цель?

Акрам ХУЗАМ. Учитывая особенности исторического развития и давние связи Катара с Англией и Америкой, представляется, что эта страна призвана сыграть свою очень важную роль как в регионе, так и в арабском мире в целом. Ясное осознание этой роли, на мой взгляд, присуще нынешнему эмиру, шейху Хамаду Бен Халифу Аль-Тани, с приходом к власти которого в 1995 году началось бурное развитие в разных областях, и были предприняты шаги для выхода из изоляции и большей открытости к внешнему миру. Одним из таких шагов и стало создание "Аль-Джазиры", произошедшее через год после того, как шейх Хамад взял на себя бразды правления.

Сегодняшний Катар является арабским центром глобализации. Для распространения и внедрения глобализационных идей в арабской среде, для того, чтобы не допустить так называемую исламскую революцию, а также ради того, чтобы утвердить себя и осуществить собственную роль, и понадобилось создание телеканала, пользующегося авторитетом и доверием у людей, придерживающихся порой даже противоположных точек зрения.

В.П Всего через несколько лет после открытия вашего канала вам удалось захватить многомиллионную арабскую аудиторию, и вообще, стать одним из наиболее известных средств массовой информации во всем мире. Чем вы можете объяснить столь быстрые и поистине завидные достижения "Аль-Джазиры"?

А.Х. Несомненно, что главная причина нашего успеха — непривычная для арабской аудитории свобода мнений и отсутствие цензуры. Конечно, полной, стопроцентной свободы нет нигде, и я бы сказал, что у нас она существует где-то на 80%, а это больше, чем на Западе, и особенно в США, где после 11 сентября загнали журналистов в достаточно жесткие рамки. Как бы там ни было, мы впервые в арабском мире позволили зрителям знакомиться не только с каким-то одним, а с самыми разными мнениями. Мы не навязываем им ту или иную точку зрения, а предоставляем возможность самим сделать выбор. Наша же основная задача — объективное и всестороннее освещение событий.

Другой важный фактор — профессионализм. На "Аль-Джазире" создан независимый информационный организм, работающий уже помимо воли того или иного чиновника. Благодаря этому у наших сотрудников есть возможность проявить свое лицо, и они стараются, полностью отдавая себя любимому делу.

В.П. Несколько лет тому назад американский журнал "Ньюсуик" назвал Катар "мышью, которая рычит", имея в виду, вероятно, неожиданную самостоятельность и смелость, проявляемую властями этого весьма небольшого государства во внешнеполитических вопросах. Можно напомнить, например, что в течение нескольких лет в катарской столице Дохе было открыто торговое представительство Израиля, что вызывало откровенное раздражение почти во всех арабских странах. Действительно ли, по вашему мнению, Катар стремится проводить независимую внешнюю политику?

А.Х. Современный мир, как я считаю, поделен на пять политических зон. Это США, страны Европейского союза, Россия, Китай и Индия. Только эта "пятерка" и обладает, в большей или меньшей степени, подлинной суверенностью и может проводить свою независимую политику. Все остальные страны, без исключения, трудно отнести к числу совершенно самостоятельных государств. Они вынуждены постоянно оглядываться на вышеназванную "пятерку" и, в первую очередь, конечно, на Соединенные Штаты.

В. П. От вопросов общего порядка давайте перейдем к тому, что имеет отношение непосредственно к вам. Легко ли вам работается в Москве? Есть ли какие-нибудь препятствия, ограничения? Известно, что в некоторых странах у "Аль-Джазиры" периодически возникают разные проблемы с властями. Так, ей не разрешено работать в ряде стран. Если можно, то хотя бы вкратце расскажите и об этом.

А.Х. Нашему каналу запрещено работать в Саудовской Аравии, Кувейте, Сирии, Алжире и Тунисе. Правителям этих государств, очевидно, пришлось не по вкусу, что мы излагаем не только их позицию, но и точку зрения оппозиции. Хотя все они любят разглагольствовать о необходимости демократизации, реальная жизнь показывает, что им трудно избавляться от старых, диктаторских замашек.

Американский кулак дает себя знать в ряде других стран. Не раз сообщалось о неприятностях, выпавших на долю наших журналистов в Ираке. Мне же хочется сказать о том, что нам до сих пор не позволяют снимать в аэропорту Багдада. Остается загадкой, что же произошло там 7 апреля сего года. Американцы обещали продемонстрировать трупы иракских солдат, якобы убитых при взятии аэропорта, но они не выполнили своего обещания и поныне.

Под прикрытием лозунга о необходимости борьбы с терроризмом повсюду идет наступление на свободу слова, препятствуют попыткам выяснить правду о тех или иных событиях. К сожалению, не является исключением и Россия. Например, стало невозможным узнать о том, что действительно творится в Чечне. Если до 2000 года оттуда шла разнообразная и достаточно объективная информация и у меня самого была возможность собрать ее на месте событий, то затем началась информационная блокада, сопровождаемая всякого рода фабрикациями и подтасовками фактов. Неприятный осадок оставило освещение в прессе и на российском телевидении весьма печальной и во многих отношениях странной истории со взятием заложников в театре на Дубровке. Так, зачем-то показали бутылку коньяка рядом с трупом убитого Бараева. Убежден, что это чистейшая фабрикация... Глядя на подобные съемки, невольно добрым словом вспоминаешь честные и объективные репортажи старого, прежнего НТВ, никогда не работавшего в угоду властям предержащим. Но, разумеется, виноваты не российские журналисты и репортеры, отличающиеся, как правило, высоким профессиональным мастерством, а те, кто, используя мощные рычаги влияния, давит на них и под страхом потери работы вынуждает их препарировать и искажать информацию.

Следует сказать, что давление и ограничения, испытываемые журналистами в России, не ограничиваются лишь Чечней. Мы мало что знаем о происходящем и в других регионах. Существующие ныне правила аккредитации представителей иностранных СМИ создают перед ними трудные и порой непреодолимые барьеры на пути к сбору достоверных сведений.

В.П. Вам приходилось встречаться и брать интервью у многих российских государственных деятелей. Кто из них запомнился больше других, показался наиболее интересным как личность?

А.Х. Наиболее интересными и яркими из тех, с кем мне доводилось общаться, пожалуй, были следующие три, столь непохожие друг на друга фигуры: Евгений Примаков, министр иностранных дел Игорь Иванов и Борис Березовский. Никто из них не нуждался в том, чтобы предварительно ознакомиться с вопросами предстоящего интервью, как обычно того требуют российские официальные лица. Они всегда готовы к живому разговору, не пасуют перед любыми, самыми неожиданными поворотами и не боятся никаких, даже откровенно провокационных вопросов.

С Березовским довелось беседовать лишь единожды, а вот у Иванова я брал интервью пять раз, а у Примакова — трижды. Все интервью разительно отличались друг от друга, и в них не было общих, ничего не значащих фраз, банальностей и штампов, которыми столь любят изъясняться дипломаты и люди, обличенные государственной властью. Разговаривая как с Примаковым, так и с Ивановым, невольно подмечаешь, что их взгляды постоянно претерпевают изменения, ибо они, в отличие от многих других, не застывают и не перестают развиваться, находясь под влиянием огромного потока поглощаемой ими разнообразнейшей информации.

Встречался я и с почти всеми чеченскими лидерами: Масхадовым, Яндарбиевым, Закаевым, Басаевым, Хаттабом и некоторыми другими. С точки зрения телевизионной программы, самый интересный из них — Яндарбиев.

В.П. Забавно, что вам, иностранному журналисту, удалось поговорить с Басаевым, а вот российские правоохранительные органы в течение многих лет никак не могут повстречаться с ним! Правда, на днях они вроде бы чуть не настигли Шамиля, и было объявлено, что при захвате одного из лагерей чеченских боевиков обнаружили его ножной протез...

А.Х. Никто не ищет и не ловит всерьез Басаева. Если бы была действительно поставлена такая задача, то ее, бесспорно, давным-давно решили. Дело в том, что ежели наступит мир в Чечне, некоторые чиновники и олигархи в Москве лишатся своих тысяч и тысяч "баксов", ежедневно текущих к ним из-за продолжающейся там неразберихи и нестабильности. Они же, естественно, вовсе не спешат остаться без сверхдоходов, связанных напрямую с непрекращающейся "контртеррористической операцией", и совсем не возражают против того, чтобы ведущаяся ими "охота за призраками" продолжалась бы как можно дольше.

В.П. Любопытно, что приблизительно то же самое я слышал от некоторых российских военных, утверждающих, что Басаева не могут поймать лишь потому, что соответствующая команда не поступает из центра, в противном же случае для этого бы не понадобилось каких-то особых, чрезмерных усилий...

А.Х. К слову сказать, не очень-то напрягаются и американцы в поисках бен Ладена и Саддама Хусейна. Ведь если они найдут их, им придется вскоре уйти как из Афганистана, так и из Ирака. Пока же есть хоть какое-то оправдание своего пребывания там.

Возвращаясь же к теме Чечни, нельзя не заметить, что начиная с 1998 года российские СМИ постоянно определяют число боевиков, сражающихся на стороне сепаратистов, приблизительно в три тысячи. Между тем, не прекращают поступать сведения, что их чуть ли не ежедневно уничтожают то в одной местности, то в другой. Почему же общее число упорно остается неизменным? Неплохо бы хоть когда-нибудь получить вразумительный ответ на этот вопрос. Пора прекратить обманывать людей и вешать им лапшу на уши.

В.П. Акрам, пожалуйста, не будем о грустном! Давайте, как говорится, сменим пластинку и вернемся к "Аль-Джазире". Поговаривали, что с нынешнего года ваш телеканал стал работать и на англоязычную аудиторию. Не стоило ли подумать и о том, чтобы какие-то программы вести и на русском языке? Тем более, что в России проживают около 20 миллионов мусульман, и все они, можно предположить, ощущают особую потребность в непредвзятой и объективной информации, касающейся происходящего в исламском мире.

А.Х. К сожалению, программы на английском языке станут выходить лишь через 6-8 месяцев. Своевременному осуществлению наших планов помешала война в Ираке. Надеюсь, что ничего подобного не произойдет, по крайней мере в ближайшем будущем.

Должен сказать, что не в первый раз мне приходится сталкиваться с тем, что "Аль-Джазиру" почему-то считают исламским телеканалом. Это неверное представление, не имеющее ничего общего с реальностью. Исламская тематика не является для нас основной и ни в коей мере не определяет наше направление. Мы, в первую очередь, — новости, новости и новости. Было бы неплохо, если бы как россияне, так и жители других стран, проявляющие интерес к нашей работе, смогли раз и навсегда усвоить эту простую и неоспоримую истину.

В.П. Что вы думаете о том, как освещают международные события российские средства массовой информации и, в частности, российское телевидение?

А.Х. Плохо освещают. Так, 23 марта, когда для всего мира, бесспорно, главным событием была война в Ираке, российское телевидение начало свои передачи с референдума в Чечне, встречи Путина и Касьянова, и лишь потом сообщило об американском вторжении. На мой взгляд, такой порядок подачи новостей свидетельствует, с одной стороны, о провинциальном подходе к международным делам, а с другой — об отсутствии профессионализма. Главное событие в мире всегда должно стоять на первом месте в программе новостей.

Неправильно и однобоко, на мой взгляд, ведется освещение и палестино-израильского конфликта. Смотря некоторые программы, можно прийти к выводу, что Шарон — этакая мирная пташка, а вот палестинцы — сплошь террористы, злодеи и убийцы. Настоящий, профессиональный журналист не должен и не имеет права демонстрировать свою точку зрения. Он неизменно должен быть, как говорится, над схваткой. Можно также предположить, что кое-кто из российских ближневосточных комментаторов при подготовке своих материалов чересчур старательно следует инструкциям, получаемым из неких вышестоящих инстанций.

В то же время хочется отметить, что репортажи о войне в Ираке отличались высоким профессионализмом и объективным, хорошо сбалансированным подходом.

В.П. Несколько дней тому назад "Катар Эйрвейс" начала осуществлять прямое воздушное сообщение между Дохой и Москвой. Пока оно происходит трижды в неделю. Но исполнительный директор этой авиакомпании Акбар Аль-Бакер заявил, что вскоре полеты между обеими столицами станут ежедневными. Объясняется ли это расширением связей между Катаром и Россией или чем-то еще?

А.Х. Недавно я удостоился чести быть принятым Его Высочеством Эмиром Государства Катар Шейхом Хамадом Бен Халифа Аль-Тани. Из разговора с ним можно было заключить, что у него имеются самые серьезные намерения в отношении расширения разнообразных контактов с Россией. Тот факт, что Москва стала новым маршрутом для катарских авиалиний, по-видимому, можно считать своего рода подтверждением подобных намерений.

В.П. Что бы вы хотели пожелать себе и "Аль-Джазире"?

А.Х. Мне бы хотелось вести свои репортажи не только из Москвы, но и из регионов, из глубины России. И еще: "Аль-Джазира" по-арабски значит "остров", и я, в меру своих сил и возможностей, буду содействовать расширению этого острова. Может быть, придет такой день, когда программы "Аль-Джазиры" будут вестись и на русском языке.

В.П. Искреннейше присоединяюсь к этим пожеланиям. Как говорят арабы: инша Алла (если Бог того захочет).