Современное российское студенчество, при всей пёстроте его политических взглядов (есть среди моих знакомых и правые радикалы, и коммунисты, могущие по крепости взглядов поспорить с партийцами старой закалки, и либералы, и даже один ярый троцкист), никак не назовёшь социально активным. Обычно какие-то события, происходящие в политической сфере, становятся предметом обсуждения в лучшем случае на день-два, а затем исчезают из разговоров, смытые ворохом бытовых проблем и других, более актуальных тем для беседы. В силу возраста, для любого студента удачно сданная сессия или отношения с противоположным полом — проблемы куда более животрепещущие, чем всё, творящееся в "высших кругах" российской политики.

Однако из любого правила есть исключения. Беспорядки в декабре ушедшего года стали именно таким исключением — несколько недель подряд их обсуждали все, и даже спросив обычное "Как дела?" было затруднительно услышать в ответ что-то, не касающееся Манежной площади и того, что было до и после неё.

Большинство молодых москвичей не любят кавказцев. Возможно, это звучит отвратительно, ксенофобски, нацистски. Но, увы, это суровая правда сегодняшнего дня. Для того чтобы не любить кавказцев, не обязательно брить голову, носить берцы, тёмными вечерами подкарауливать приезжих в переулках и избивать их. 90 процентов молодёжи никак не реализовывают эту нелюбовь. Но если вы спросите любого парня или девушку 17-20 лет об отношении к нашим гостям с юга (и каким-то чудом добьётесь от него или неё полной откровенности), то в ответ получите "Недоверие, настороженность, опаска". В чём секрет этой нелюбви? В поисках ответа можно воспользоваться универсальной отговоркой о ксенофобии и жестокости (её очень любят наши власти, и, соответственно, СМИ), а можно копнуть чуть глубже и подумать о том, бывает ли дым без огня или нет. Увы, многие гости столицы давным-давно забыли о том, что они здесь гости, и ведут себя, как хозяева. Хотя это спорно — могут ли хозяева настолько развязанно вести себя в своём доме. В чём это проявляется? Это и эпатажная лезгинка на улицах, и беззастенчивое резание овец в песочнице на Курбан-Байрам, и грубый оклик в спину девушкам, и гопничество, и походка в стиле "пальцы веером на всю улицу" с выражением крайнего высокомерия на лице к русским "недочеловекам" и ещё многое. После этого кто-то ещё удивляется высокому уровню ксенофобии в нашем обществе.

Разумеется, конечно, априори, естественно, само собой — всё это относится ДАЛЕКО не ко всем кавказцам. Я учусь вместе с абхазом, ингушкой, азербайджанкой — все они прекрасные люди, которые дадут десять очков вперёд многим русским. Но мнение о народе или целой совокупности народов, увы, формируется далеко не по лучшим его представителям. И как стереотипные русские в глазах западного мира — это мрачные дикари, пьющие vodka прямо из samovar и стреляющие по medved из Kalashnikov, так и в глазах многих молодых москвичей кавказцы — это крайне плохо выбритые, развязные молодые люди с травматическим оружием под мышкой, характерным резким акцентом, большим запасом наглости и агрессии и полной безнаказанностью из-за связей с властью. Со стереотипами можно (и нужно) не соглашаться, но не признавать их существования по меньшей мере глупо. НО! Негативный образ горца, к несчастью, уже сформирован. И долго копившееся в обществе возмущение дало выплеск после оставшегося безнаказанным убийства русского парня Егора Свиридова, вылилось тысячами человек на Манежную площадь. Скандирование националистских лозунгов, разрушение всего вокруг, избиение первых попавшихся под руку кавказцев — русские беспорядки во всей красе. Давненько такого не случалось в подобных масштабах. И как ответная реакция — массовые выступления кавказцев по всей Москве 15 декабря. Снова беспорядки, снова драки. Улеглось всё только ближе к Новому году. Да и неизвестно, полностью ли улеглось.

Что это такое? Если смотреть с вершин истории — это самовыражение российского общества, противящегося коррумпированной системе, неспособной защитить вверенный ей народ от насилия (как русских от кавказцев, так и наоборот). А если смотреть "сбоку", то есть не принимая непосредственного участия в этих событиях, но находясь совсем рядом с ними, на одних и тех же улицах одного и того же города, то ситуацию довольно полно описывает диалог двух моих приятелей (один из них — русский, другой — таджик) во время одной из дружеских посиделок. Один говорил о том, что подобного рода конфликт назревал давно, является выплеском народного гнева, реакцией народа на неадекватное поведение и притеснения со стороны приезжих, и от этого никуда не деться. Другой соглашался с ним, но потом задал вопрос: а что делать нормальным приезжим? Ведь у каждого теперь есть шанс, возвращаясь вечером домой, наткнуться на толпу неонацистов, которые не будут спрашивать о том, плохой ты или хороший, а просто изобьют за нерусское лицо. А у каждого русского есть равнозначный шанс встретить отряд "джигитов", разъярённых из-за избитых на Манежке братьев и жаждущих мести. Итог одинаков. "Так что же делать нормальным людям?" — повторил вопрос мой друг. И собеседник, вздохнув, ответил: "Выживать вместе".

Действительно, что ещё остаётся?