Экономические и политические последствия катастроф, которые в нынешнем марте обрушились на Японию, спрогнозировать достаточно сложно, тем более, что самая главная и непредсказуемая из них, авария на комплексе АЭС "Фукусима-1", продолжается до сих пор, и пока неизвестно, удастся ли взять ситуацию на реакторах под контроль.
Однако уже сейчас можно сказать, что эти трагические события не только органично вплелись в общую картину глобального кризиса, но и стали своего рода "ускорителем" и "мультипликатором" всех процессов, идущих в современном мире.
Прежде всего следует сказать, что сценарий, по которому развиваются события, то есть грандиозные природные катастрофы (землетрясение и цунами), вызывающие не менее грандиозную техногенную катастрофу (аварии на АЭС), применительно к Стране Восходящего Солнца не был неожиданностью и рассматривался экспертами достаточно давно — в качестве примера можно привести интервью Михаила Хазина газете "Завтра" (2008, №3). Да и как могло быть иначе, если Япония находится в зоне тектонической нестабильности и обладает весьма развитой техносферой с десятками тысяч объектов, представляющих потенциальную биологическую, химическую, радиационную и прочую опасность?
То есть риски подобного рода не только были известны, но и, вполне возможно, учитывались японским истеблишментом при выборе своей экономической и политической стратегии. Во всяком случае, смена модели ускоренного экономического развития, "японского чуда" образца 60-х—70-х годов ХХ века с начала 80-х годов на весьма консервативный экономический курс с выводом из производства гигантских резервных активов в свете произошедшей катастрофы выглядит вполне обоснованным и предусмотрительным маневром.
И теперь, когда несколько затянувшийся (наука на основании исторических и геологических данных "давала" японцам промежуток между разрушительными землетрясениями с магнитудой около 9 в 60-80 лет, а предыдущее состоялось в 1923 году) период "ожидания катастрофы" завершился, вовсе не исключено, что Токио снова пересмотрит свой курс и формат своего присутствия в мировой экономике и политике.
Прежде всего это касается, конечно, финансовой сферы. До марта 2011 года Япония выступала одним из главных покупателей американских ценных бумаг, прежде всего казначейских облигаций, накопив этих активов на сумму свыше 880 млрд. долл. В условиях, когда совокупный ущерб от землетрясений, цунами и аварии на комплексе АЭС "Фукусима-1" оценивается примерно в 300 млрд. долл., естественно было предположить, что эти "золотовалютные" резервы и будут использованы для ликвидации последствий катастрофы.
Однако высокопоставленные официальные лица США жестко предупредили японскую сторону о недопустимости сброса своих treasures на мировых рынках, и это лишний раз свидетельствует о том, что финансирование американского государственного долга уже сейчас является для Вашингтона практически неразрешимой проблемой — во всяком случае, неразрешимой мирными средствами.
В результате японский Центробанк был вынужден заявить об эмиссии "внутренних прав заимствования" на сумму, эквивалентную 232 млрд. долл., а также оформить на себя многомиллиардные кредиты МВФ и Всемирного Банка.
Таким образом, непосредственная угроза обрушения "долларовой пирамиды" была устранена, однако неизбежный уход Японии из числа активных покупателей ценных бумаг США всё равно образует на данном рынке "дыру", заполнить которую в сложившейся ситуации могут только нефтедобывающие страны арабского Востока, Россия и Китай, для чего необходим новый скачок мировых цен на нефть и, соответственно, спроса на доллар. Что, судя по всему, и призвана обеспечить интервенция "международных сил" в Ливии по мандату ООН. К аналогичным последствиям — правда, в более дальней перспективе — должен привести и очередной всплеск всеобщего недоверия к атомной энергетике, который, опять же, увеличит спрос на углеводороды и, соответственно, их долю в мировом энергетическом балансе.
С этой точки зрения вероятность возникновения уже среднемасштабных военных конфликтов с участием США — например, против Ирана — значительно возрастает. Избрав гиперинфляционную стратегию выхода из кризиса и залив триллионы долларов в американскую банковскую систему, Вашингтон может избежать удара "инфляционного бумеранга" с необходимостью повышения учетных ставок ФРС и глубочайшей экономической депрессией только военно-политическим путём, утверждая свой контроль над всё новыми и новыми ликвидными активами в различных регионах мира. А такое "глобальное рейдерство", какими бы "демократическими" или любыми иными лозунгами оно ни прикрывалось, неизбежно вызовет ответные действия со стороны всех потенциальных жертв агрессии, и это наглядно видно по реакции Лиги арабских государств, Африканского союза, КНР, стран Боливарианской инициативы и даже России на начало военных действий западной коалиции против Ливии.
То есть дипломатическая победа, одержанная Вашингтоном и выраженная в принятии Советом Безопасности ООН резолюции № 1973 от 17 марта 2011 года, является, по сути своей, пирровой победой, разрушающей, правда, не саму по себе военно-политическую мощь США, но авторитет этой мощи на международной арене — тем более, что вопиющие нарушения, во-первых, Устава ООН при принятии этой резолюции и, во-вторых, содержания самой этой резолюции со стороны Соединенных Штатов и их союзников во время проведения военной операции против "бесчеловечного режима Муаммара Каддафи" совершенно очевидны.
Тем самым вся система международного права, установленная после Второй мировой войны и существовавшая более 65 лет, окончательно отбрасывается в сторону и рассыпается в прах, уступая место извечному "праву сильного". Разумеется, не случись японской катастрофы, Америка могла бы не так сильно спешить с началом своей агрессии против Ливии.
Другим, не менее важным следствием мартовских событий следует признать значительное усиление роли КНР как на международной арене в целом, так и в Азиатско-Тихоокеанском регионе в частности. Разговоры о том, что вследствие этих катастроф "красный дракон" закрепится на "чистом втором месте" в мировой экономике, не следует воспринимать всерьёз — с 2008 года Китай по реальному объёму своего ВВП превосходит даже США, то есть является первым номером мировой экономики.
Уникальность нынешней ситуации заключается как раз в том, что Япония — впервые за всю свою историю — может через экономические и даже сугубо финансовые механизмы (например, ACU) оказаться в зоне китайского влияния, что, учитывая многовековое соперничество, территориальные споры и взаимный этнокультурный антагонизм этих двух стран, пока выглядит маловероятным. Однако создание китайско-японского альянса, который сразу же станет недосягаемым для других экономическим лидером современного мира, способно принести его участникам такие геостратегические дивиденды, что полностью исключить подобную возможность нельзя. И в данной ситуации перспективы сохранения американских военных баз на Окинаве, Тайване и в Южной Корее окажутся, мягко говоря, незавидными. Впрочем, как и перспективы российских Дальнего Востока и Сибири.
Разумеется, при подобном варианте развития событий Соединенные Штаты, совокупный госдолг которых перед КНР и Японией уже сегодня составляет более 2 трлн. долл., будут вынуждены принимать экстраординарные меры как в финансовой, так и в военно-политической сфере, — вплоть до лавинной девальвации своей национальной валюты и/или масштабных силовых воздействий на тихоокеанском и евразийском направлениях. К которым в той или иной форме будут привлечены страны Евросоюза, а также — с гораздо меньшей долей вероятности — некоторые исламские государства, Индия и Россия.
Нынешняя "демократическая расчистка" исламского поля в рамках провозглашенной Бараком Обамой новой ближневосточной стратегии, а также "перегрузка" отношений с Россией и втягивание европейских государств в ливийскую авантюру на удивление плотно укладываются именно в эту модель развития событий и заставляют задаться вопросом, не была ли именно она после категорического отказа КНР от плана Бжезинского по созданию "Большой двойки" (G2) избрана американскими геостратегами как оптимальная "дорожная карта" для выхода из тупика, не была ли нынешняя "японская форточка" открыта перед Пекином намеренно? Странное название, избранное США для агрессии против Ливии, "Одиссей. Рассвет", — возможно, вовсе не случайно отсылает нас к поэмам Гомера, а через них — и к образу "троянского коня", который был сделан ахейцами как раз по совету "хитроумного" Одиссея и помог после двенадцати лет осады всё-таки взять неприступную Трою.
Подобная формулировка, возможно, создаёт пространство для всякого рода конспирологических конструкций с использованием в качестве строительного материала пресловутого "геофизического оружия", системы HAARP и т.п., однако пренебрегать даже самыми странными, экзотичными и, казалось бы, маловероятными возможностями ни в аналитике, ни — особенно! — в прогностике не следует.
Что означает эта японская катастрофа собственно для России? Прежде всего непосредственную выгоду в виде роста мировых цен на традиционные углеводородные энергоносители, то есть нефть и газ. А также опосредованные экономические и социально-политические сложности, связанные с сырьевой зависимостью российской экономики и с гигантскими "олигархическими" диспропорциями в распределении нефегазовых доходов. Временное ослабление территориальных претензий Японии на Южные Курилы — и последующее их распространение на все российско-японские "границы до 1945 года". Во всяком случае, планы расселения неопределенного количества "беженцев" и "переселенцев" из Японии вдоль всего Транссиба, от Владивостока до Урала, с предоставлением им гражданства РФ, неожиданно оказались озвученными на самом верху российской "властной вертикали". И то, что здесь лидер ЛДПР Владимир Жириновский, как обычно, катнул пробный шар, а затем президент РФ Дмитрий Медведев фактически поддержал и расширил это предложение — весьма тревожный симптом, который вряд ли стоит рассматривать как политическую клоунаду. Особенно в свете предстоящих президентских выборов 2012 года.
Как известно, и японцы, и китайцы обладают мощнейшей этнокультурной самоидентификацией и практически не ассимилируются иными общностями, поэтому даже несколько сотен тысяч японцев, "сидящих" на главной железнодорожной магистрали России, независимо от того, выдадут им паспорт с двуглавым орлом или нет, будут представлять собой грандиозную потенциальную опасность, такую мину замедленного действия, которая способна взорваться в любой момент. И этот момент будут определять далеко не в Кремле.
Казалось бы, мелочь, но это такая мелочь, которая лишний раз подчеркивает торжество "общечеловеческих ценностей" над здравым смыслом и даже над банальным чувством самосохранения в головах значительной части российской "элиты", а также патологическое неприятие ею исторической традиционной "русской России", которую они на уровне инстинкта стремятся побыстрее и любой ценой превратить хоть в "кавказскую", хоть в "среднеазиатскую", хоть в "японскую"...
Эта, выражаясь понятным для них языком, "ментальная неадекватность", "залоченность мышления" неработающими в российских условиях схемами (как тут не вспомнить про подаренный президенту Медведеву главой Apple Стивом Джобсом iPhone 4G, "прошитый" под АТТ?!) — сводит на нет всю в целом благоприятную для России глобальную экономическую и политическую конъюнктуру, и в результате практически все "окна возможностей", открытые для нашей страны, становятся "окнами проблем" и "окнами катастроф".
В ситуации неуклонного ослабления Соединенных Штатов и одновременного втягивания их во всё большее число региональных конфликтов, по логике "имперского круга", Россия могла бы занять более выгодное и почетное место в глобальной иерархии современного мира при формировании прочного альянса с коммунистическим Китаем. Однако этот вектор выглядит полностью неприемлемым для Кремля, желающего осуществить не выбор Александра Невского, пошедшего на союз с "погубляющей тело" Ордой, чтобы защитить Россию от "погубляющей душу" западнической версии христианства, а выбор Даниила Галицкого, принявшего корону от папы Римского, но затем утратившего свою страну. А ориентация на либеральную внутриполитическую модель ведёт к распаду России как единого государства и к её уничтожению как субъекта мировой политики. И дополнительные нефтегазовые доходы, которые получает нынешняя "элита" РФ служат, увы, не целям развития нашей страны, а сохранению гибельного для неё статус-кво.
