-- Атака на Беларусь
Александр Нагорный, заместитель главного редактора газеты "ЗАВТРА".
Мы являемся свидетелями того, что против Белоруссии, против её президента Александра Григорьевича Лукашенко развернута крупномасштабная подрывная операция. Она сложно структурирована, она включает в себя экономические, политические, идеологические, психологические и множество других аспектов, не исключая, в конце концов, и военные. Целью этой спецоперации является свержение Лукашенко и трансформация системы власти Республики Беларусь в сторону, угодную Западу и Кремлю — в той степени, в которой сам Кремль является западной креатурой. Я предлагаю уважаемым участникам "круглого стола" обсудить эти угрозы и предложить возможную технологию их преодоления.
Владимир Овчинский, доктор юридических наук.
Я думаю, что основная цель Запада в Белоруссии — вовсе не Белоруссия, а демонтаж российской системы ПРО и выдвижение своих противоракет от Бреста к Смоленску. Потому что, если сломать Лукашенко, нравится он кому-то или нет, то следующий президент Республики Беларусь будет выраженно антироссийским и прозападным. Если в Кремле и вокруг него кто-то думает, что может использовать антилукашенковскую волну в своих целях и получить какие-то дивиденды за участие в свержении "батьки", то он глубоко ошибается. Поэтому речь идет не об угрозах для Лукашенко, а об угрозах для России. Сейчас, как известно, полетела вся "перезагрузка" российско-американских отношений, под вопросом находятся основополагающие соглашения по ПРО и по СНВ, Обаму очень жестко критикуют и республиканцы, и демократы за то, что он пошёл на сближение с Медведевым. Мы фактически стоим на пороге новой "холодной войны", у которой, на мой взгляд, будет два основных полигона: один — белорусский, а второй — среднеазиатский. Причем, в Средней Азии ставка будет делаться на талибов, а в Белоруссии — на националистов.
Виталий Аверьянов, директор Института динамического консерватизма.
Прогноз Владимира Семёновича может оказаться и верным, но только при условии, что власть в России не будет мутировать в сторону окончательной вестернизации. Если же Кремль будет готов на любые уступки, вплоть до пересмотра территориального состава страны, чего раньше никогда не было, никакой "оранжевой революции" в РФ Западу просто не понадобится.
Я думаю, что помимо США, Евросоюза и ряда сопредельных с Белоруссией государств, прежде всего Польши, очень горячо участвующей в белорусских событиях, заказчиками изменения политического режима в Минске выступают сегодня не в последнюю очередь элиты РФ. Недавно, а именно 1 июля, у нас в Институте динамического консерватизма проходили консультации нескольких патриотических коалиций об объединении. Там мной был сделан доклад о необходимости создания "пробелорусского фронта" патриотов в РФ, который 4 июля опубликован на сайте АПН.ru. В ответ на мой доклад один из присутствовавших прямо заявил, что он лично участвовал в проекте по созданию "пророссийской" оппозиции батьке. Так что сегодняшние "рычащие" и хлопающие на площадях Минска — дело рук не только ЦРУ, Евросоюза. Это осуществляется и через деятельность российских спецслужб, которые целенаправленно создают головную боль для Лукашенко.
Шамиль Султанов, политолог, президент Центра стратегических исследований "Россия—Исламский мир".
Не стоит игнорировать общий контекст событий. А он сегодня таков, что и Европа, и США находятся в очень тяжелом положении, которое, к тому же, продолжает ухудшаться. Фактически в Евросоюзе произошло разделение на три части. Первая часть — это Германия, которая кормит всех. Вторая — это страны типа Великобритании, Франции, скандинавских государств, которые худо-бедно кормят себя. И третья, самая многочисленная, — это страны-должники, которые существуют за счет помощи ЕС, то есть фактически — за счет Германии. Но есть первоклассные получатели немецкой помощи — такие, как Испания, Португалия, Ирландия, Греция, которых именуют группой PIGS, то есть "свиньи", а есть восточноевропейская "мелочь", включая Польшу и Румынию, на которых в Евросоюзе давно махнули рукой. В этой ситуации кризиса брать на себя новую обузу в лице Беларуси Запад не будет. Макроэкономические модели показывают, что вторая волна глобального кризиса придется на 2012-2013 годы, и этот кризис будет уже не столько финансовым, сколько социальным, то есть наступит эра выживания и подготовки к войне, связанной с необходимостью выживания. И определяющим конфликтом будет, конечно, конфликт между Америкой и Китаем, относительно которого будут выстраиваться все остальные конфликты. В том числе и нынешняя напряженность внутри Белоруссии.
Александр Нагорный.
Совершенно очевидно, что нынешний кризис в Белоруссии носит системный характер. У него есть объективные и субъективные причины. Среди объективных причин — высокоспециализированный характер белорусской экономики и её зависимость от поставок российских энергоносителей. Что касается субъективных причин, то это мотивированное политическими соображениями предвыборное повышение зарплат и социальных выплат гражданам республики, которое создало дисбаланс денежной и товарной массы на внутреннем рынке. Я знаю, что Минск очень рассчитывал на поступление дополнительных траншей из Москвы, просил об ускоренном снижении цен на нефть и нефтепродукты, но ничего этого не получил. Кроме того, после введения ЕС санкций против Республики Беларусь уже исполненные белорусскими предприятиями экспортные контракты остались неоплаченными, что тут же сказалось на валютном балансе республики.
Я добавлю к абсолютно справедливым словам Владимира Семеновича Овчинского о том, что нынешние белорусские события несут в себе прежде всего угрозу национальным интересам России, еще один тезис. Тот курс, который проводил в Республике Беларусь Александр Григорьевич Лукашенко, идейно близок российской патриотической оппозиции, и поражение этого курса будет означать еще одну победу "вашингтонского консенсуса", той либерально-монетаристской модели, которая уничтожает и нашу страну.
Василий Симчера, доктор экономических наук.
Я, как директор НИИ статистики Росстата в 2000-2010 гг., а до этого — научный сотрудник ГКНТ и Института экономики мировой социалистической системы АН СССР, в течение многих лет занимавшийся экономикой постсоветского пространства, знаю положение дел в Белоруссии не понаслышке. Могу свидетельствовать, что это даже сегодня вполне самодостаточная страна, темпы роста которой среди других стран бывшего СССР наиболее высокие, а затраты на единицу продукции и цены — наиболее низкие. Беларусь сегодня — это своеобразный мини-Китай в Европе.
Главное её достояние — трудолюбивый, открытый и дружелюбный народ, воевать с которым в современном мире некому и незачем. Главная беда и проблема — разорванные по живому былые интеграционные связи с Россией, Украиной, другими республиками бывшего СССР и многими социалистическими странами, которые, в отличие от иных, конструировали её менталитет, составляли ее становой хребет, её, если хотите, религию. Отказаться от этого менталитета — это не вырвать зуб, как это с необыкновенной легкостью поспешно и себе в убыток в свое время сделали наши дорогие россияне или мои земляки — украинцы. Для Беларуси — это вырвать свои внутренности, продать дьяволу душу, убить родное дитя, заживо похоронить себя. Ради чего и кого? Тех же извергов-националистов в нынешнем овечьем обличии, которые в еще незажившую войну вдоволь поиздевались над ними? Вы, наёмные пигмеи, хотите добавить? Пожалели бы белорусских людей. Если не хотите пожалеть их "батьку", который всего лишь один из них. И мне кажется, что понимание этого факта, оказание поддержки Беларуси в отчаянном стремлении любою ценою восстановить эти родные связи — главный резерв ее самосохранения. Конечно, здесь на первом месте поддержка русского и украинского народов, которые, за неимением места у себя на Родине, именно в Белоруссии, как в банке, разместили и хранят свои славянско-советские идеалы и ностальгии. Другой неистребимый резерв — ядро экономики — твердая и уверенная опора на собственные силы, которую никакой внешней блокадой не разрушить. Есть и другие весомые резервы.
При ценах на российскую нефть для Беларуси в 200 (с 1 января 2010 г. — 400) долларов за тонну, и других льготных ценах, которые примерно в два-пять раз ниже мировых цен, наш реальный товарный кредит Минску зашкаливает за 15 млрд. долл. вместо "обычных" и привычных 8. Такая дыра Кремлю не может нравиться, и понятно, что от Лукашенко требуют компенсаций. Здесь сразу появляется рычаг для осуществления нужной Кремлю "приватизации". Однако у Лукашенко есть резерв. И немалый. И это третий резерв.
Четвертый резерв — это невоспроизводимый, уникальный элемент противовоздушной и противоракетной обороны.
Пятый резерв — это приватизация госпредприятий. На приватизацию "по Чубайсу—Немцову" белорусский президент не пойдёт, но приватизация приватизации рознь. Китайцы предлагали ему за кредит в 7,5 млрд. долл. отдать в залог тракторный завод и БелАЗ — он не согласился. Однако 600 предприятий значатся в приватизационном списке и, мне кажется, что мягкий вариант приватизации в Белоруссии сегодня возможен, а доходы от неё перекроют все имеющиеся долги.
Шестой резерв — это золотой запас, который по методике подсчета МВФ составляет свыше 4 млрд. долл., и который Лукашенко пока не желает тратить.
То есть, никакой катастрофы в Белоруссии сегодня нет. У нас в 2008 году валютный курс упал на 50%, с 23 до 34 рублей за доллар, и это было в порядке вещей. А в Белоруссии сегодня тоже 50%-ное снижение курса национальной валюты выдают за какой-то апокалипсис.
Наконец, еще один, седьмой резерв — свежая команда советников, в том числе здравомыслящих российских экономистов, которые обожглись у себя и могли бы предостеречь белорусское руководство от многих ошибок. Беларуси нужен приемлемый и узнаваемый во всём мире социально-экономический проект развития, — именно проект, а не "троянский конь", который в своё время был подсунут "чикагскими ребятами" России, — именно проект, который так и не сумели предложить белорусские экономисты. Ресурсы в республике огромные, толком мобилизовать и использовать их за все эти годы они так и не сумели. Культивируемые "батькой" осторожные проекты прорыва так и не обеспечили. Без прорыва республика обречена. Не важно, с Лукашенко или без него.
Проблема не в том, что есть сейчас, а в том, что будет дальше. Беларуси нужна перспектива. И Лукашенко должен дать Беларуси перспективу. Но — это важно! — сам по себе он перспективой не является и являться не может. И если он такой перспективы не даст, её неминуемо дадут другие.
На мой взгляд, спасение дела Лукашенко в создании партии народного доверия и в переходе к парламентской форме правления.
Александр Нагорный.
Лукашенко не приемлет олигархического капитализма, который господствует в современной России, строит социально ориентированную рыночную экономику, и поэтому он неприемлем для кремлевских либералов — тем более накануне запланированного в нашей стране на 2012-2013 годы резкого повышения цен, налогов и тарифов, на фоне чего Белоруссия может стать очень привлекательным примером. Поэтому Лукашенко хотят задавить именно сейчас.
Владимир Овчинский.
Не Россия, а Соединенные Штаты ввели режим чрезвычайного положения в отношениях с Белоруссией. Не Россия, а Соединенные Штаты утвердили списки белорусских чиновников, которым запрещен въезд на территорию США и чьи активы подлежат замораживанию. Не Россия, а Соединенные Штаты разработали механизмы экономической блокады Белоруссии, если она в ближайшее время не выпустит всех политических заключенных и не прекратит разгон ненасильственных митингов. НАТО в условиях нынешнего кризиса хочет шагнуть уже от Бреста к Смоленску и, образно говоря, приставить свой заряженный пистолет к виску Москвы. Об этом идёт речь.
А планы эти строятся по известной методике ненасильственной революции Джина Шарпа, американского политтехнолога. Суть этой методики заключается в том, чтобы постоянно, непрерывно наращивать потенциал ненасильственных действий оппозиции, провоцируя власть на нарастающее применение силы. Власть объявляется нелегитимной, когда появляются жертвы во время ненасильственных демонстраций. Всё это апробировано уже множество раз. После Довильской декларации "Большой Восьмёрки" любые революции, перевороты и мятежи признаются легитимными, какие бы насильственные действия ни начала совершать оппозиция. Я настаиваю на том, что нынешняя атака на Лукашенко — это проект США и Евросоюза, в котором, разумеется, задействован и Кремль.
Александр Нагорный.
Основной элемент "цветных революций" — это не флеш-мобы, не мальчики, которые хлопают в ладоши или плюют в ОМОН, а нейтрализация властных и силовых структур через дипломатические и спецслужбистские каналы. И только когда силовики соглашаются, что не будут использовать силу против якобы "собственного народа", — всё, дело можно считать сделанным. Так было и на Украине, и в Грузии, и в Египте на площади Тахрир. Но так не было в Узбекистане, так не было в Ливии, так не было в Сирии. И мы видим там совершенно иную картину, что и потребовало ставки на иностранное вмешательство в "довильском" варианте.
Виталий Аверьянов.
Мы фактически видим "клещи", в которые берут Лукашенко. При этом Запад предъявляет Лукашенко идеологические и политические требования, а Россия: как в лице олигархов, так и в лице правительства, — требования по переделу собственности. И я совершенно не согласен с тем, что "батька" занимает какую-то одностороннюю жесткую позицию. С российской стороны проявляется не меньшая жесткость. Потому что, когда он предлагает нашим олигархам выкупать собственность при условии сохранения существующих социальных обязательств, те отказываются. Никто из наших олигархов не готов соответствовать стандартам социальной ответственности, которые существуют в Республике Беларусь.
Важно то, что никакие сугубо экономические резервы, в том числе приватизация, Лукашенко не спасут. Если поставлена задача дожать его этими клещами — его будут дожимать и дожмут. Обычно много говорят об интересах наших приватизаторов, которые сталкиваются с политикой "батьки". Но умалчивают о другом. В 2008 году были негласно отменены многие важнейшие положения старых договоренностей о едином топливно-энергетическом балансе, которые давали России и Белоруссии возможность держать приемлемые для потребителей внутренние цены на энергоносители: нефть, мазут, бензин, газ и так далее. Эти соглашения стояли поперек горла нашим сырьевым олигархам — и их отменили. Что дальше?
Выбор тут, на мой взгляд, для "батьки" невелик: или попытаться замедлить процесс удушения этими клещами, через забалтывание приватизации, бесконечные переговоры на эту тему, или пойти ва-банк уже сейчас. Этот второй сценарий я предлагаю рассмотреть не столько президенту Беларуси, сколько нашим патриотам, потому что для них это — шанс наконец-то объединиться. Мы должны сплотить мощную патриотическую коалицию, провозгласив антибеловежский, антиельцинский сценарий, в центре которого — выдвижение на выборах 2012 года кандидата, чьей главной целью в случае прихода к власти будет заявлена полноценная реализация проекта Союзного государства, всенародный референдум о немедленном воссоединении с Белоруссией и назначение союзных президентских выборов. При этом на пост союзного президента сможет выдвигаться Лукашенко как человек, который, в отличие от наших патриотических вождей, на деле доказал свою способность управлять государством. Я думаю, что такая схема, когда наш "народный кандидат" идёт во власть не ради власти, а чтобы выполнить миссию воссоединения, найдет достаточно широкую поддержку, поскольку вполне соответствует русскому архетипу. Так Минин и Пожарский возглавили народное ополчение не для того, чтобы занять престол, а чтобы проторить дорогу к престолу настоящему царю, а не самозванцам и ставленникам западных стран. Важно отметить, что предложенная идея нашла поддержку 1 июля у многих руководителей патриотических организаций.
Михаил Делягин, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации.
В белорусском кризисе надо очень четко разделять тактическую и стратегическую составляющие.
Тактические проблемы просты. Обострение глобального экономического кризиса осенью 2008 года ударило по всем соседям Белоруссии и вынудило их пойти на масштабные девальвации. Это и Россия, и Украина, и Польша. К девальвации ради поддержания конкурентоспособности прибегли даже такие экспортеры углеводородов, как Казахстан и Норвегия. Прибалтийские страны из-за мечты о еврозоне и глубокой закредитованности населения в евро на девальвацию не пошли, результатом чего стал чудовищный спад (до 18,5%) и депрессия.
Белорусские власти с девальвацией тянули до последнего. До выборов президента это было понятно: политическая необходимость — вещь циничная, но объективная. Но под выборы бюджетникам повысили зарплаты, что означает рост импорта и, соответственно, рост спроса на валюту, дополнительным фактором усиления роста спроса на валюту стало повышение ввозных пошлин на автомобили с 1 июля в рамках присоединения к Таможенному союзу.
Это присоединение гарантировало Белоруссии российский и казахстанский рынок, но за эту выгоду для всех около 10% населения, связанного с соответствующим сектором, заплатило снижением доходов. Естественно, все, кто мог, купили автомобили заранее, дополнительно повысив спрос на валюту.
Почему на девальвацию не пошли, условно говоря, еще 1 февраля?
По причинам моральным и управленческим.
С моральными все понятно: Белоруссия — социальное государство. Пусть мир рушится, но социальные гарантии должны быть незыблемыми. Ситуация, когда от их части придется отказываться, да еще вскоре после выборов, морально невыносима для такого государства, это вам не банда либеральных фундаменталистов.
Управленческая причина заключается в том, что системе власти, ориентированной на единственный центр принятия решений, крайне трудно заниматься двумя проблемами сразу. А ведь "волнения" в Минске после президентских выборов были на самом деле попыткой государственного переворота — группа неплохо обученных боевичков штурмовала Центризбирком, в котором как раз в это время шел подсчет голосов. И, насколько можно судить, прорвись они внутрь — ряд европейских стран немедленно бы признал новое демократическое правительство Белоруссии, даже если б о его создании не успели бы объявить. Лукашенко, сколько ни проголосовало бы за него, оказался бы узурпатором.
С другой стороны, в тот же день группа боевиков в масках разогнала группу сторонников одного из оппозиционных кандидатов и избила его так, что он длительное время провел в больнице. Это преступление вменено "демократической общественностью" белорусскому КГБ, но его сотрудники в силу сложившегося положения вещей не нуждаются в сокрытии своих лиц при любых обстоятельствах. Так что, скорее всего, это были боевики, притворявшиеся сотрудниками КГБ, — для возникновения праведного возмущения.
Общее число боевиков, действовавших в Минске в тот вечер, составляло около трех взводов, — это, по сути дела, войсковая операция, которую белорусское КГБ не только полностью прозевало, но и, насколько можно понять, не смогло раскрыть.
После этого оно прозевало и, похоже, не смогло раскрыть теракт в метро. Вероятность того, что это действительно дело рук неуравновешенного одиночки, мне представляется низкой: уж больно вовремя произошел этот теракт для дезорганизации общества, которому продемонстрировали отсутствие главного достижения власти — безопасности.
Система управления, способная в силу централизации решать лишь одну проблему, в этих условиях, естественно, сосредоточилась на безопасности, просто забыв об экономике. И получила потребительскую панику, множественность курсов, сокращение валютных резервов и, соответственно, вынужденную девальвацию. То есть, социально-экономический и политический кризис.
Но позитивный эффект девальвации вытаскивает страну на поверхность. Благодаря ему растет производство, а инвестиции растут за счёт того, что деньги нельзя выводить из страны. Да, возможно, эти инвестиции не очень эффективны, но они все равно приносят пользу.
Нынешняя проблема сугубо тактическая: нужно где-то срочно перехватить от 3 до 4 млрд. долл., чтобы покрыть кассовый разрыв: получить до конца года те деньги, которые придут чуть позже в результате нормального развития.
Разговоры о приватизации в этом контексте — от лукавого. Если покупатель будет понимать, что продавцу позарез нужны деньги — он реальную цену не даст: это проходили все, и не раз.
Суверенитет Белоруссии экономически обеспечивается буквально десятком крупных предприятий. Отдать их иностранному капиталу — значит отдать власть: через пять лет страна превратится в выжженную либерализмом экономическую пустыню вроде Молдавии.
Отдавать иностранцам (кроме "Белтрансгаза") можно не более чем 25% минус одна акция, чтобы не было блокирующего пакета, да и отданное лучше делить поровну между нашими инвесторами и европейскими. В любом случае это процесс небыстрый, а деньги нужны до конца года.
Принципиальных выходов два.
Первый — законтрактовать продукцию "Белкалия", продать, например, 70% его экспорта лет на пять вперед (как Аргентина продала Китаю весь свой экспорт мяса): поскольку мировые цены растут, это выгодно для покупателя.
Второй выход — Китай. В условиях роста зарплат в развитых районах Китая и роста значения транспортных издержек из-за кризиса ему нужна сборочная площадка для экспорта рядом с Евросоюзом. Кроме того, Белоруссия дает идеологически важный для Китая пример успешного развития в интересах своего народа, а не глобальных рынков, — причем, не большой экономики вроде китайской, а маленькой. Для поддержания этого примера Китай может ограничить скаредность своих переговорщиков, — а принципиальной разницы между 3 и 15 млрд.долл. для него не существует.
Таким образом, тактические проблемы решаемы.
И я согласен с Василием Михайловичем в том, что главные проблемы Белоруссии — стратегические. Они построили у себя хорошее, гуманное общество советского типа, — и воспроизвели советские проблемы.
Первая проблема — проблема свободного времени молодёжи, грубо говоря, "драйва". Молодежи нужно давать не только возможности самореализации — ей нужно давать возможности самой создавать для себя новые сферы, в которых она могла бы проявлять инициативу и выражать себя. Это очень важно: дать молодым не просто жить в обустроенном для них мире, но и самим творить для себя новые миры, раскрывать новые сферы деятельности. Пути этого иногда неприлично просты: на Украине нет ни одного качественного дата-центра, — сделайте его в Минске и для себя, и для украинцев, и для других соседей!
Белорусская система управления такой возможности для молодежи предложить не может, и поэтому растет отчуждение молодежи от системы власти — точно так же, как это было в СССР. А кем стали наши бывшие комсомольские функционеры, думаю, все мы помним.
Вторая стратегическая проблема — власть, хоть и по объективным, внешним причинам, но не смогла сохранить социальные гарантии, к которым привыкли люди. Это больно ударило и по кошелькам, и по душам людей; многие небольшие бизнесы просто закрылись, — а задуматься о том, что государству надо создать им перспективу и прямо указать на нее, власть пока не смогла.
Третья проблема — привычка к социальным гарантиям. Все забыли начало 90-х, воспринимают их как данность и, как мы в конце 80-х, готовы ими жертвовать. Люди не понимают, что такое этническая преступность, наркомания, тотальная коррупция, платные и некачественные медицина и здравоохранение, что такое последовательное уничтожение социальной сферы, — а власть слишком порядочна, чтобы показывать документальные фильмы о том, как живет Россия. В результате мы видим четкую градацию: люди за 50 лет почти поголовно за Лукашенко, 40-50 лет — пограничная зона, среди тех, кто моложе 40, преобладает критическое отношение.
Сгладить эти социально-психологические проблемы помогает национальный белорусский характер: очень тихий, спокойный и очень твердый. Но проблемы есть, и они не решаются, а значит — будут нарастать.
Стратегическая проблема в области экономики — на какие рынки будет работать белорусское машиностроение в условиях глобального кризиса, больнее всего бьющего именно по этой отрасли. Рынок Европы, на который экспортируется половина продукции, будет закрываться на глазах: немецкое машиностроение будет бить Белоруссию по качеству, а китайское — по цене. Рассчитывать, что вся Белоруссия станет сборочным цехом Китая, не стоит: масштаб сотрудничества будет иным.
А в России никакой модернизации в ближайшие 5 лет не будет, — не будет и значимого роста спроса на белорусскую технику.
Единственный стратегический выход Белоруссии — становиться огромным технопарком на базе "закрывающих" технологий советского ВПК. В России они не нужны из-за бюрократии и коррупции, в мире — из-за глобальных монополий: их надо искать, выделять из них эффективные, перетаскивать к себе их создателей, давая им все условия, и коммерционализировать эти технологии. С одной стороны, это позволит резко снизить издержки экономики, с другой — заработать огромные деньги на торговле технологиями, с третьей — распахнуть перед молодежью качественно новые, сказочные, захватывающие дух перспективы, которых нет нигде не то что в СНГ — нигде во всем мире!
В конце концов, для Белоруссии в этом нет ничего нового: в послевоенном СССР благодаря усилиям "партизанской элиты" она до самого его конца использовалась как общесоюзный полигон для отработки новых технологий — и не только производственных, но и социальных, вплоть до тех же агрогородков! Не случайно проектирование нового Минска началось в феврале 1942 года, когда немцы стояли еще совсем недалеко от Москвы.
Но о необходимости и перспективности технологического рывка белорусскому руководству говорят, если мне память не изменяет, с 2005 года. Получая типичную реакцию управленческой системы советского типа: мол, мы тут утвердили государственную программу научно-технического прогресса на 15 лет вперед, повесили табличку "технопарк", и теперь всё в этой области у нас хорошо.
Это главная беда советской цивилизации: системность в ущерб эффективности. Люди, стоя по колено в золотых самородках, тратят время и силы на организацию геологических исследований, когда надо просто наклониться. С советскими технологическими наработками ситуация именно такова: их надо просто взять и рассортировать. Самостоятельные исследования, конечно, надо вести, но и пренебрегать почти готовыми технологиями просто нелепо.
И здесь мы подошли к главной, стержневой, одновременно и тактической, и стратегической, проблеме современной Белоруссии — к проблеме управленческой. Те люди, которые в 1994-1996 годах отчаянно вытаскивали Белоруссию из либеральной помойки, в большинстве уже ушли из государства: кто преподавать, кто на отдых, кто в бизнес. За минувшие годы их заменили исполнители — прекрасные исполнители, система даже в кризис работает, как часы, — но этого мало.
Описанные выше задачи, как и в целом кризисные условия, объективно требуют массовой инициативы системы управления, а значит, требуют делегирования полномочий. Без этого система недееспособна и небоеспособна.
Посмотрите: против Белоруссии вполне открыто проводятся спецоперации, — а КГБ, насколько можно судить, вполне по-позднесоветски "не ловит мышей".
Против Белоруссии ведется жесточайшая информационная война, а система управления, состоящая из прекрасных исполнителей, ее не то что проигрывает, она в ней вообще не участвует!
Несоответствие потребностям кризисных условий объективно ведет к деградации — и мы видим эту деградацию в самых разных секторах! 22 июня и 3 июля мы видели откровенное хамство многих представителей ОМОНа, — не вынужденную или неловкую жесткость, а откровенное хамство с получением от него удовольствия: мы вдруг почувствовали себя в нашей стране.
При разгоне акций протеста ОМОН кидается на тех, кто ближе, а бригадиры, стоящие в трех шагах и руководящие действиями, прекрасно заметные даже на оппозиционных видеороликах, остаются для него невидимками.
Оперативников КГБ, руководящих действиями ОМОНа, снимают в упор, в анфас и профиль и выкладывают эти записи в Интернет, — а они, как дети малые, не понимают, что это значит.
Официальные СМИ за употребление слова "кризис" получают "по шапке"! Как же можно вообще говорить с народом в критической для него ситуации, не упоминая очевидную для него реальность?
С другой стороны, в сфере экономической политики мы видим разрешение платить валютой на заправках, в гостиницах и в некоторых других местах. Это откровенная глупость: заплаченная таким образом валюта никогда не попадет в резервы нуждающегося в ней государства, — она пойдет на черный рынок и будет работать на нем против государства и против народа, причем не только экономически, но и политически.
Но эта система сохраняется, — значит, политическое влияние черного рынка и оргпреступности, которая на нем работает, таково, что оно уже сейчас доминирует над естественной логикой экономической политики, над интересами государства и общества!
Подводя итог: судьба Белоруссии определяется тем, сможет ли ее власть привить инициативу созданной исполнительской системе, разумно делегировав полномочия как в тактических, так и в стратегических вопросах.
Для России эта судьба важна принципиально: Белоруссия показывает, что государство может служить даже небольшому народу, а не перерабатывать его в личные богатства глобальных монополистов и компрадоров-коррупционеров. Убийство Белоруссии, планомерно осуществляемое сейчас либералами всех мастей, означает для России убийство надежды на справедливость.
Владимир Овчинский.
Потенциальная ставка Белоруссии на Китай возможна только при согласии России. Если такого согласия не будет — а его не будет, потому что в этом не заинтересованы ни наши "державники", ни наши "либералы", то есть никто в Кремле в этом не заинтересован, — то от такой ставки Белоруссию попытаются заставить отказаться в два-три месяца. И все это прекрасно понимают.
Нужно искать другие пути, другие идеологические схемы. В первую очередь в отношении собственного народа и общественного мнения. В этом ключе, по моему мнению, стоит совместить идеи патриотизма, духовности и единения, в том числе славянского, с постулатами свободы, "НОВОЙ ДЕМОКРАТИИ", информатизации и социальной мобильности. Такое смысловое поле скорее принесет свои плоды. Лукашенко нужно взять инициативу в развитии идей о свободе, демократизации и модернизации. Ему нужно идти как минимум на шаг впереди своих врагов. Никто родную землю целовать уже не будет только за то, что она — родная земля.
Белоруссия сегодня — не сельская, не аграрная страна, не "бульбаши", как многие почему-то еще считают. Это самая урбанизированная страны в Европе, и тянуть её обратно — бесперспективное и бессмысленное занятие. Надо двигаться дальше, вперед, и если Александр Григорьевич сможет перешагнуть через инерцию "прошлого" и выйти на более глобальный уровень с глобальными проблемами и их решением, то он станет по-настоящему великим политическим деятелем современности, и всё у него получится. Я понимаю, что это трудно, причем настолько трудно, что кажется невозможным, — но без этого не будет ничего.
Владимир Винников, культуролог.
Совершенно согласен с этим утверждением Владимира Семеновича.
Но вы помните современные флаг и герб Республики Беларусь? Флаг советский, правда, без серпа и молота, но с "национальным" орнаментом, и герб советский, только вместо земного шара в лучах восходящего солнца — контур границ территории республики. Это — более чем говорящие символы современной белорусской государственности, а символами пренебрегать не стоит. И они указывают не на "национализм духа" и не на "национализм крови", а на "национализм почвы", самый простой и низкий даже в этой смысловой иерархии. Если двигаться дальше, то символы придётся менять. А это куда сложнее, чем "батьке" Лукашенко лично перешагнуть через себя, трансформировать себя как политика и главу государства.
Андрей Девятов, военный китаевед.
На мой взгляд, главным достоянием Беларуси является не её экономика, не какие-то материальные факторы, а её особый, независимый, можно даже сказать — партизанский дух, который ярче всего проявился в годы Великой Отечественной войны. С этого надо начинать, это надо использовать. Точно так же красные партизаны Мао Цзэдуна в Китае, тогда невероятно нищей и разорванной на куски стране, сохраняли свой дух, веру и надежду на лучшее будущее, и на этой основе создали сначала единый Китай, а затем и вывели его в мировые лидеры.
Только в этом, партизанском смысле можно говорить о заимствовании опыта китайской победы над превосходящим противником. Беларусь сегодня представляется мне именно таким партизанским анклавом, который не пошёл по торному пути "рыночных реформ". Но и не может замкнуться в собственных границах. Превратиться в типичное малое европейское государство, хотя, казалось бы, куда от этой перспективы было деться стране с девятимиллионным населением? Зато, подобно малой закваске, может попытаться видоизменить не только себя, но и всю Великую Россию. Беларуси нужно в ментальном смысле присоединять к себе либеральную Россию, а не изолироваться от нее и не присоединяться к ней. Такова роль белорусов в возрождении нашего общего величия. И я думаю, что нынешний кризис является показательным сигналом в этом отношении.
Шамиль Султанов.
Китай слишком далеко от Беларуси и слишком близко к России. Россия важна Китаю куда больше, чем Беларусь. Поэтому вариант белорусско-китайского сближения я тоже считаю утопическим. Для нынешней Беларуси выбор один: либо Запад, либо Восток, либо Европа, либо Россия. А поскольку Европа, охваченная кризисом, повторюсь, не горит желанием принимать к себе Беларусь, точно так же, как не горит желанием принимать к себе Турцию и Украину, выбор для Минска сужается до полного его отсутствия: только Россия, какая бы олигархическая и либеральная она сегодня ни была.
Владимир Винников.
Хочу возразить уважаемому Шамилю Загитовичу, что наполеоновские большие батальоны оказались совершенно бесполезными в России против "дубины народной войны", которая поднялась против вторжения "двунадесяти языков". И в Испании, где герильерос дали Наполеону такой же асимметричный ответ.
Да, Белоруссия — небольшая страна. Но это не означает её обреченности как суверенной геостратегической единицы. У нас есть, как минимум, несколько примеров того, как небольшие государства успешно существуют в объективно неблагоприятном для них геостратегическом окружении.
Я приведу соответствующие примеры в анахроническом порядке.
Куба, "Остров Свободы". Государство, которое вот уже два десятилетия существует в условиях американской блокады и утраты существенной, идеологически обоснованной поддержки извне. Климат, сахарный тростник, туризм, нехватка продовольствия, блестящая система здравоохранения и образования, всеобщее вооружение народа, харизматичный лидер мирового уровня Фидель Кастро, который только в последние два года отошел от непосредственного управления делами государства, но продолжает оставаться знаменем Кубинской революции.
КНДР, страна утренней свежести и чучхэ, "опоры на собственные силы". Всеобщая милитаризация, своя атомная бомба и ракеты, острая нехватка продовольствия, блестящая социальная сфера, рядом — "красный дракон" Китая, который при внешней дистанцированности сегодня вовсю использует Пхеньян как козырную карту в геостратегической игре с Вашингтоном.
И, наконец, может быть, самый важный и показательный пример — Швейцария. Страна, которая опередила весь мир в оказании финансовых и информационных услуг, по мелочи — швейцарские часы, швейцарское оружие, швейцарские сыры и швейцарский шоколад, пищевая монополия Nestle и еще несколько ТНК мирового уровня.
Я не буду говорить отдельно о Сингапуре как финансовом и информационном центре, я просто хочу указать на то, что ничего фатального для Беларуси в ее нынешнем положении нет, что у нее существует прочный фундамент для развития, который можно задействовать в течение буквально нескольких ближайших лет.
Александр Нагорный.
Я постараюсь подвести предварительные итоги нашей дискуссии, которая получилась достаточно открытой, яркой и острой. И сформулировать те предложения, которые могут стать основой проекта эффективной антикризисной программы для Республики Беларусь.
Тот кризис, который она сегодня переживает, является не финансовым, не экономическим, а системным, поэтому он может и должен быть преодолен только на системном уровне, взаимосвязанным комплексом идеологических, политических и экономических мер.
В сфере идеологии эти меры должны касаться выработки "НОВОЙ ИДЕОЛОГИИ" и создания новой политической схемы с правящей партией, которая дает новый социальный лифт для собственного населения и уравновешивает "госбюрократию". Среди этих идей должна стоять установка на максимальное противостояние "вашингтонскому консенсусу", который ведет человечество к глобальному финансово-экономическому коллапсу и объективно тормозит развитие всей нашей цивилизации. Здесь Белоруссия может позаимствовать многое у венесуэльского и кубинского руководства. Тем самым формируется более высокий и объемный уровень идей, выдвигаемых Минском. А "вашингтонскому консенсусу" сегодня активно также противостоит КНР, противостоят страны Боливарианской инициативы в Южной Америке, прежде всего Венесуэла, отчасти противостоит ШОС и — это весьма важно! — начинает противостоять Евросоюз, как верно говорится в замечательной статье Михаила Геннадиевича Делягина, которая, надеюсь, будет вскоре опубликована газетой "Завтра".
В сфере политики эти меры должны заключаться в максимальном сближении системы власти с широкими массами населения, к включению дополнительных "социальных лифтов", в том числе партийных и общественно-политических, в диалоге не только с оппозицией, но и с молодежью, в осуществлении белорусского варианта "нового политического уклада", основанного на советском опыте и китайском опыте.
В сфере экономики эти меры должны касаться не только смягчения или даже ликвидации существующих валютно-финансовых дисбалансов и перекосов, но в реальной модернизации белорусской экономики, в ее ускоренном переходе к тому, что в современной экономической теории именуется "шестым технологическим укладом", для чего белорусские власти имеют возможность использовать китайский финансовый, российско-постсоветский инновационный и собственный человеческий, кадровый капитал, идеологически активизированный концепцией противостояния и преодоления "вашингтонского консенсуса", а политически — белорусским вариантом "культурной революции".
Новый технологический уклад, став основой новой финансовой системы, качественно укрепит белорусский рубль, сделав его полноценной, привлекательной для ее торговых партнеров валютой.
И чрезвычайно важный фактор — это новые кадры в руководстве Белоруссии, которые смотрят на мир не только через призму интересов своей республики. Отсюда и такой вывод, как чрезвычайная важность победы партии Лукашенко в нынешней схватке для истинных интересов России и всего постсоветского пространства. Отсюда и необходимость развертывания "пролукашенковского фронта" в РФ и других постсоветских республиках. И, одновременно, Минску надо срочно выработать новый подход для использования "патриотических" и "антизападных" сил в своей внутренней деятельности. Мы должны сделать все, чтобы Беларусь устояла и победила в нынешней ситуации и в конечном итоге вышла в реальные лидеры интеграции всего постсоветского пространства.
