Продолжение. Начало — в № 28

Трудно понять, что с вами, Марк Солонин, когда видишь, что в одной фразе о героической обороне Москвы и Ленинграда у вас говорится об "обороне Баку"(с.84). Что это такое? Может, у вашего отца есть медаль "За оборону Баку"? Может, это город-Герой? Вот у Радзинского, вероятно, остались от родителей две медали "За взятие Ташкента". А что у вас?

А на кого вы рассчитывали, когда писали, что перед войной и даже в 1940 году "производственные мощности немецких заводов были загружены изготовлением патефонов и велосипедов, радиоприемников и легковых машин, фельдеперсовых чулков да бритвенных лезвий"(с.12). А советские заводы? О, страшно сказать... Но ведь всё, мол, нелепо, всё курам на смех. Вот штурмовик Ил-2, которому в родной Самаре даже памятник поставили. "В пилотской кабине размещается один человек. Кроме прицеливания, у него в бою много других дел: ноги на педалях разворота, правая рука на ручке управления, левая рука управляет двигателем..." и т.д. Словом, совершенно непонятно, как он может стрелять. Правильно. Только на самолёте не один, а два лётчика, второй — стрелок-радист. И не было за всю войну лучшего штурмовика, чем Ил-2, потому и построили их больше 36 тысяч. Вы бы хоть только над этой цифрой подумали, прежде чем рот разевать.

Господи, как они похожи с Пивоваровым. Помните, Алёша тоже потешался над нашим замечательным автоматом ППШ: "Ведь его зарядить — целая история, морока, проблема!" Конечно. Для рук, которые ничего тяжелей столовой ложки не держали, и ни к чему, кроме гонорара, не тянулись. Ну, может, ещё тянутся к тому, о чем выразительно писал Илья Сельвинский:

Тихонько, осторожненько пуговку на лифе —

удивленно выкатилось спелое ядро...

Но сомневаюсь...

А этот не знает даже или сознательно врёт, какими силами обрушилась на Советский Союз фашистская Германия: "трехмиллионный вермахт"! Почти в два раза урезал. И боевой опыт, говорит, у вермахта совершенно пустяковый: "Давайте попробуем воспользоваться головой и зададим ей простой вопрос: когда и где мог вермахт набраться этого самого "двухлетнего опыта"? Три недели боев в Польше, три-четыре во Франции, неделя в Югославии. Вот и всё. Даже чисто арифметически это два месяца, а не два года". Как всё — а где, например, бои в Норвегии, в Греции? Где "битва за Англию"? Но главное, голова, которая соображает лишь арифметически, может служить только вешалкой для шляпы или быть дворковичем у Медведева.

Ну, кому не ясно, что даже обыкновенное ежедневное обучение уже отмобилизованной армии, даже бескровные захваты Мемеля, Чехословакии и Австрии, даже маневры имеют немалое значение для боевой подготовки армии. А тут — в Польше укокошили 64 тысячи человек да 134 тысячи покалечили. Это же надо уметь! Это "наука". И своих потеряли в общей сложности около 45 тысяч. Во Франции, опираясь на опыт в Польше, истребили уже 84 тысячи французов и 68 тысяч англичан, да сами потеряли 45 тысяч убитыми и около 100 тысяч ранеными. Это вам не маневры! Если голову Солонина спросить, допустим, для простоты, сколько времени потребовалось Елене Исинбаевой для мирового рекорда, она ответит: "Вот Леночка бежит, вот милашка опирается на шест — гоп, и рекорд готов! Секунд 15-20". "Молчи, пустая голова!" — как сказал незабвенный Руслан. За этими секундами, за рекордом стоят годы напряженнейшей работы, учёбы, тренировок, строгого режима. Так же — и за кровавыми блицкригами фашистской армии, ведь они были тоже своего рода "рекордами". Как можно, живя в славном городе Самаре, не понимать такие вещи! Это ж позор для города!

А силешки-то у трехмиллионного вермахта то там, то здесь были просто хилые. Так и пишет: хилая артиллерия, худосочные танкетки... Вот, говорит, пушчонку времен Первой мировой войны тянет-потянет, вытянуть не может шестёрка хилых лошадок. Или взять бомбардировщик Юнкерс-87. Да это сущий лаптёжник (с.166). Однако "катастрофический разгром Красной Армии можно списать на действия хилых сил немецкой авиации" (с.170). Кто не понял?

А ещё, мол, слышим "бесконечные причитания партийных пропагандистов, что "на Германию работала вся промышленность покорённой Европы" (с.100). Да ничего подобного! Сталинская пропаганда. Правда, в 215 моторизованной дивизии имелись французские, бельгийские и чешские грузовики. Так это ж чистая случайность! Да вот ещё в 7 танковой дивизии из 265 танков было 167 чешских и только 98 своих плюс 167 танковых пушек чешской фирмы "Шкода". А всего в июне 41-го перешли границу только 820 чешских танков (с.132-133). Разве много? Ну, были ещё и румынские, вернее, сделанные во Франции танки Первой мировой войны. Крохи! Правда, танки, самолёты, орудия были, разумеется, и у союзников — от Финляндии до Румынии.

Если установить десятибалльную шкалу знаний о Красной Армии и Отечественной войне и принять за единицу измерения, допустим, млеч, то знания, скажем, Радзинского можно оценить в полтора млеча, самого Млечина — в один млеч, а ваши, Солонин, в 0,3 млеча. В самом деле, вы не знаете даже, когда была создана Ставка (с.42), сколько человек входили в созданный 30 июня Государственный комитет обороны. А что пишете о гвардии? Будто звание гвардейских первыми получили две дивизии за бои под Минском в конце июня (с.141). До этого ли нам тогда было... На самом деле, первыми стали гвардейскими не две, а четыре стрелковые дивизии: 100-я генерал-майора И.Н.Руссиянова, 161-я полковника П.Ф.Москвитина, 127-я полковника А.З.Акименко и 153-я полковника Н.А.Гагена. И было это не в июне, а 18 сентября 1941 года. И не за бои под Минском, а за участие в Ельнинской операции, первой нашей крупной и успешной наступательной операции, проведенной под командованием генерала армии Жукова. И после этого, кроме жены, вас кто-то продолжает называть историком?

Маршал Жуков, разумеется, вам не по душе. Вы лишаете его славы победителя на Халхин-Голе, а целиком передаете её генералу Потапову.

Не только о воинских частях, но и о конкретных военачальниках вы врёте, как сивый жеребец: Тимошенко, Буденного, Ворошилова, Тюленева, которых называете горе-командирами, "через полгода-год после начала войны Сталин отправил в глубокий тыл" (с.468). Это куда — в Ташкент к Радзинским, что ли? Через полгода? На самом деле С.К.Тимошенко до марта 1943 года продолжал командовать фронтами, а потом до конца войны — представитель Ставки на разных фронтах, удостоен ордена Победы. С.М.Буденный до сентября 1942 года командовал Северо-Кавказским фронтом, а с января 1943 года, будучи заместителем наркома обороны, до конца войны был командующим кавалерией Красной Армии. Трижды Герой Советского Союза, кавалер ордена Суворова Первой степени и восьмикратный кавалер Георгиевских крестов и медалей. Вы или кто-нибудь из ваших родственников, Солонин, имеет хотя бы медаль "За спасение утопающих", как прокурор Чайка — за спасение Чубайса? К.Е. Ворошилов с конца 1942 года — начальник штаба партизанского движения. И.В.Тюленев с мая 1942 года до конца войны командовал Закавказским фронтом. Награждён орденом Кутузова Первой степени.

Заодно Солонин расправился в своём погребе и с И.И.Федюнинским. И ведь с какой лёгкостью! "Генерал-майор, он принимает командование целым фронтом да каким — Ленинградским, но вскоре покатился под гору и на завершающем этапе войны ушел в тень" (с.268). Да он после этого был еще замкомандующего Волховскоим фронтом, Брянским, командовал 2-й ударной армией, дослужился до генерала армии, был Героем Советского Союза. Это тень или плетень?

Но, конечно, иные из них были уже в весьма почтенных летах, а на первых ролях лучше иметь помоложе. Вот во Франции в трагическом мае 1940 года на первые роли призвали 73-летнего генерала Вейгана и 83-летнего маршала Петэна? Вам известно, Солонин, что было дальше? Когда вам исполнится 83, я настою, чтобы вы всё-таки хоть каптенармусом послужили в армии.

Впрочем, за некоторых генералов автор вступается, например: "В.А. Фролов не был удостоен звания Героя — совершенно необычная ситуация для полководца в звании генерал-полковника" (с.85). Этот военный историк уверен, что при таком звании никак нельзя было не дать Золотую Звезду, что её непременно прилагали к столь высокому званию. О Господи!.. Да вот тебе И.В.Болдин, Г.С.Зашихин, Л.М.Сандалов, И.Т.Коровников, М.С.Хозин — все генерал-полковники и никто не Герой. Вот тебе А.А.Антонов, М.И.Казаков, В.В.Курасов, А.В.Хрулёв, С.М.Штеменко — все генералы армии и никто не Герой. Вот тебе Г.А. Ворожейкин, Г.Ф.Одинцов, Н.С.Скрипко, С.А.Худяков, М.Н.Чистяков — все маршалы и никто не Герой. Это сейчас, если ты имеешь звание антисоветчика, то тебя непременно делают героем телеэкрана.

Очень ядовито похохатывает погребной сочинитель по поводу того, что "Сталин всё тасовал и перетасовывал генералов в надежде найти того, кто совершит чудо" (с.468). И тут же убийственный примерчик: "Командующего 21-й армией меняли шесть раз". Так это же естественно — искать того, кто может сделать дело лучше, а, возможно, и совершит чудо. Только у нас ныне все знают, что тот же Чубайс — потомок Чингисхана, трепло и бездельник, но власть дышит на него и любуется, как на хризантему.

Но с другой стороны, что, шесть? Но вот 1-я танковая армия немцев, которой сначала командовал известный "подлец Гудериан", по выражению А.И.Еременко. А после него до конца войны — еще шесть подлецов (Кто был кто в Третьем рейхе. М. 2002, с.914). Или вы хотите, чтобы я величал их рыцарями, как Пивоваров? А вот 2-я танковая. Ею сперва командовал фельдмаршал Клейст, скончавший дни во Владимирском централе, а после него — ещё семь хлюстов (Там же, с.915).Назову ещё танковую армию "Африка", которой первым командовал знаменитый фельдмаршал-самоубийца Роммель, а после него еще девять раз меняли командующего. Значит, всего десять (там же, с.917). Хватит? Ну ещё один примерчик. 4-я армия Клюге, тоже фельдмаршала-самоубийцы. Двенадцать перемен! (Там же,с.907). Об этой армии в немецком справочнике сказано: "В марте 1945 г. уничтожена на Востоке". Стесняются сказать "на советско-германском фронте".

Можно вспомнить и начальников Генштаба. У нас за войну сменилось четыре: Жуков, Шапошников, Василевский, Антонов. И у немцев четыре: Гальдер, Цейтцлер, подлец Гудериан и Кребс. Довольны?

Кстати, о самоубийствах. Вы пишете, что 22 июня, в первый же день войны застрелился командующий ВВС Западного фронта И.И.Копец. Увы, было с чего: в этот день авиация фронта потеряла около 800 самолётов. А что ж вы молчите о немцах? Ведь ещё 15 ноября 1941 года, когда они стояли под Москвой и не потеряли в один день 800 машин, покончил с собой начальник технического управления люфтваффе генерал-полковник Эрнст Удет. С чего бы? Не от сознания ли неизбежности краха, за неделю до этого уверенно предсказанного Сталиным? 19 августа 1943 года свёл счёты с жизнью начальник штаба люфтваффе генерал-полковник авиации Ганс Ешоннек. А уж после Сталинграда и Курской дуги, после Белорусского погрома 1944 года пошла эпидемия самоубийств: в июле застрелился генерал-полковник Людвиг Бек, 18 августа 1944 года принял цианистый калий помянутый фельдмаршал Ганс Клюге, 28 сентября сыграл в ящик рейхскомиссар Австрии Йозеф Бюркель, 14 октября "сделал последнюю гримасу" помянутых фельдмаршал Роммель, 21 апреля 1945 года протянул ноги фельдмаршал Вальтер Модель... А уж после 9 мая они посыпались, как горох: 10 мая отдал концы гауляйтер Чехословакии Конрад Генлейн, а за ним — главком ВМФ адмирал Ганс Фрейдебург, министр по делам науки и образования, вроде нашего Фурсенки, Бернхард Руст, начальник канцелярии Гитлера, рейхсляйтер Филипп Бюлер, начальник всех лагерей смерти Одило Глобочек, рейхскомиссар Норвегии Йозеф Тербовен, 30 апреля — сам фюрер и его Ева, 2 мая отравили себя и своих детей Геббельс с супругой, 21 мая отдал концы Гиммлер, 15 октября 1946 года "присоединился к большинству" и Геринг... У нас в самые отчаянные дни 41-го и 42-го годов ничего подобного не было ни среди генералов и маршалов, ни среди наркомов и партийных работников. Вот только Копец да в окружении, будучи ранен, — командующий 33-й армией генерал-лейтенант Ефремов Михаил Григорьевич. В Вязьме стоит ему памятник. Еще по неизвестным причинам в июле 1942 года в гостинице "Москва" застрелился генерал И.И.Ларин.

Тут нельзя не вспомнить, что на Нюрнбергском процессе многие подсудимые говорили, что они ничего не знали о зверствах и газовых печах. Нет, всё они знали и боялись возмездия, потому и стрелялись, вешались, травились.

Но больше всех наших маршалов и генералов Солонин поносит, конечно, Сталина. Это у них национальная болезнь: "Не получил даже среднего образования... Малообразованный сын пьяного сапожника..." (с.478). Не понимает образованец, что надо было сказать "пьющего" или "запойного", но никак не "пьяного". А слово "сапожник", порой, как здесь, употребляют в бранном смысле крайне несправедливо. Сапожники, как и сочинители книг о войне, бывают разные. В частности, отец Сталина был прекрасным сапожником, вся округа щеголяла в его обуви. А справедлив только тот случай, на который указал мудрец Крылов:

Беда, коль пироги начнёт печи сапожник,

А сапоги тачать — пирожник.

Вот вы, Марк Семёнович, и есть тот сапожник, который 15 лет пытался испечь в погребе свой пирог в 500 страниц, а выпек Энциклопедию военного невежества (ЭВН). И непонятно, почему у вашего отца, конечно же, не сапожника, а доктора юридических наук и строжайшего трезвенника, родился такой сапожник-энциклопедист.

Окончание следует

О приобретении книг Владимира Бушина можно позвонить по телефону 8-965-149-440-4.

Мы предлагаем: квалифицированное сопровождение налоговых проверок авторитетная компания "CanonicaLex Consult Group".