Есть есть есть. "Дорогой мой человек", 2011.
Ещё один фаворит премии "Степной волк", на которую я не то чтобы ориентируюсь — скорее, использую в качестве отправной точки. Тем более, вокруг премии фактически сложилась некоторая формация, в которой совершенно точно наличествует жизнь. Пусть есть масса вопросов, перехлёстов, конъюнктуры и неоправданных авансов.
Так, лидера проекта "Есть Есть Есть" Михаила Феничева, который получил "Степной волк" в номинации "Слова", Троицкий аттестовал как "главного поэта актуальной музыки". К такой экзальтации Артемия Кивовича и иже с ним не привыкать, однако характеристика заставляет повнимательнее присмотреться к персонажу и его группе.
"Есть Есть Есть" образовался из 2H Company, культовой хип-хоп-формации Северной Пальмиры. Там вообще довольно интересная компания: участники 2H Сompany Александр Зайцев и Илья Барамия — это электронный дуэт "Ёлочные игрушки". Они же плюс Кирилл Иванов — уже IDM-проект "СБПЧ" ("Самое большое простое число").
В "Есть Есть Есть", помимо Феничева, задействованы Алексей Помигалов (биты, клавишные), Фёдор Погорелов (гитара) и Максим Поляков (гитара, труба).
Связь с предыдущим проектом налицо — ряд композиций ("Олимпиада", "Утка") имели хождение как номера 2H Company. А альбом пообъёмнее музыкально — к месту гитары и труба. Порой композиции куда ближе не к хип-хопу, а к чему-то наподобие экспериментального рока. Так что, временами, музыка заметно конкурирует с текстом.
В 2H Company Феничев требовал: "мне нужны враги, чтобы хоть как-то в жизни удержаться", изучал "искусство ухода за АК-47", иронизировал над потреблятством и выдавал антиутопические сюжеты. В "Есть Есть Есть" куда больше нечитаемых горизонтов. Хотя "психическая" атака на слушателя здесь, пожалуй, посильнее, чем у 2H Company.
"Дорогой мой человек" — это большое психоделическое полотно почти на семьдесят минут. Пулемётная очередь сложносочинённого рэпа. Специфический юмор, сюрная лирика, экспрессия, потоки галлюцинаций, в которых выхватываются знакомые слова, какие-то приметы мест и времени. Но прочитать всё это очень непросто, велико пространство для интерпретаций.
"Дорогой мой человек" — неизбежна аналогия с одноимённым романом Юрия Германа. Но "Есть Есть Есть" — это, скорее, Алексей Герман и его фильм "Хрусталев, машину!", где пространство пульсирует, реальность сновидна и даже глючна.
Вот и произведения "Есть Есть Есть" очень сильно пропитаны реальностью — даже название коллектива участники трактуют и как "быть", и как "питаться". Но искусство для Феничева и Ко — это не увеличительное стекло и не зеркало жизни.
Михаилу Феничеву приснились сны. И песни — это попытки пересказа сновидений. Обычно при передаче сон предельно рационализируется, отсекаются множество не читаемых моментов.
Здесь же все сновидные "странности" сохранены. Любопытство, страх, удивление, отвращение, раздражение, смех — одновременно и по возможности целиком. Привкус реальности есть. Но все эти верблюды, олимпиады, тачки, кредиты, соседи — это галлюцинации, поиск прототипов тут бессмысленен.
"Есть Есть Есть" — оригинальное явление. Особенно для любителей такого сюрреалистического "безумия". Мне всё-таки от рэп-культуры хочется живого, яростного, пронизывающего, солнечного слова. Внимать галлюцинациям довольно непросто. Хотя, в случае "Есть Есть Есть", и небезынтересно.
Однажды с рассветом во мне было проснулась тревога,
Что восемь часов за компьютерными играми — это чересчур много.
Но уже точёный анализ мысли дал обеззараживающий рецепт:
Я, сочувствующий буддизму, всё ж христианского общества адепт.
И, практикуя ничегонеделанья принцип,
Вместо взгляда в никуда тружусь над расширением границы
Несуществующего королевства.
То есть делаю ничего.
А рядом моя спит.
Как жаль, что придётся сбежать от неё.
Иначе моя самозащита рухнет,
Ведь вчера она сказала:
"От соседей так приятно пахнет домашней кухней".
Не сложно догадаться было: она имела в виду,
Что я для неё не могу ничего сделать.
А философию мою, по глазам вижу, считает детищем теоретических заблуждений;
И из-за каши в голове при подборе определений
Были грубые подмены, поэтому мои песни
Она видит не как гимн самоанализа, а как рационализацию лени.
