В. Колобков

В Грозном состоялся шариатский расстрел. На глазах запуганного народа крепкие, опоясанные портупеями мужики расстреляли мужчину и женщину. Театрально приготавливали место казни. Развешивали на стене черное покрывало. Вмуровывали цепи с кандалами. Женщину нарядили в красивое платье. Обоих приковали. Картинно читали приговор. А потом изрешетили пулями и не торопились вынимать из цепей окровавленные тела. Еще одну приговоренную к смерти женщину держат в тюремном роддоме. Примут ребенка, а потом прямо из кровати, босиком, в рубахе выведут к той же стене и расстреляют.

Состоявшаяся публичная казнь — один из ритуальных элементов созданного в Чечне государства. Другие элементы — это торговля рабами. Захват заложников. Террористические лагеря и центры. Поставка наркотиков и оружия. Подрывная деятельность в кавказском регионе и по всей России. Создание агрессивной армии и агрессивной пропаганды. Открытие представительств в иностранных государствах. В итоге — на юге России создан мощный военно-политический антирусский плацдарм.

Этот плацдарм создавался при содействии кремлевских властей. Когда выводили на расстрел измученную худую женщину, в нее вместе с “воинами Аллаха” стрелял Черномырдин, несколько раз останавливавший русскую армию, не дававший ей добить Дудаева. Тот же Черномырдин удержал от атаки русский спецназ в Буденновске, вступил в переговоры с Басаевым, открыл эру ненаказуемого чеченского терроризма. Это и генерал Лебедь, предательски сыгравший с Масхадовым хасавюртовскую партию в шахматы, подписавший капитуляцию непобежденных российских войск. Это и мельтешащий говорливый Рыбкин, объявивший “бесстатусный статус” Чечни, позволивший бандитам строить “шариатский порядок”. Это и Березовский, морочивший голову русскому народу мифом о “нефтяном умиротворении” Чечни. Это и сам Ельцин, вначале бездарно развязавший бойню, а потом позорно принимавший в Кремле Яндарбиева и Масхадова, устно, на весь мир даровавший Чечне независимость. И конечно же, это Масюк, воспевшая Радуева и Басаева. И НТВ, гнавшее антирусскую “чернуху” во время Чеченской войны. И Сергей Ковалев, защищавший бородачей в зеленых повязках, перерезавших горло пленным русским солдатикам.

Теперь дело сделано, ичкерийское государство построено. Женщину в черно-золотом платье расстреляли, а вместе с ней — русское влияние на Кавказе. Предстоит большая война. Снова кровь, блеяние Ковалева, сучьи-масючьи передачи, деньги и нефть Березовского, мычание Ельцина и долгий бабий вой по русским деревням и поселкам.

В. КОЛОБКОВ