В ЕЛЬЦИНЕ ГАРПУН, НО ОН ЕЩЕ ЖИВ

Пятясь каракатицей, исчез Черномырдин, плеснув напоследок в лицо народа черную струю. Кириенко скрылся в Австралии, от которой недалеко до пингвинов,- встанет в вереницу черно-белых смешных коротышек, ни один прокурор не отыщет. Высохли, как лужицы слякоти, Немцов и Чубайс, Уринсон и Лившиц. Резиновый чехольчик, похожий на Гайдара, что-то жалобно чмокнул и испустил воздух. И в изношенную, идущую в раздрай государственную машину, превращенную Ельциным в каталку для паралитиков, вставили запчасть - Примакова. Эта запчасть, похожая на круглый шарнир, обточенный всеми разведками мира, пригодилась в момент, когда несостыкованные Центр и провинции, партии и движения, власть и народ со страшным скрежетом стали ломать друг друга, гнуть валы, дробить шестеренки. Бедные танкисты-кантемировцы, набив желудки картошкой, плеснув в баки последний литр горючки, стали смотреть по карте, как ловчее из Нарофоминска доехать до Охотного ряда. Тут и пришел Примаков, которого, как Рюрика, позвали на княжение неразумные думцы: “Приди, дескать, Максимыч, и володей нами.” Он поупирался, но пришел, деловитый и мешковатый, друг Олбрайт и Хуссейна, Горбачева и Ельцина, коммунистов и “Яблока”, Пиросмани и Шагала, шашлыка и дибазола. Эта сдержанная дружелюбность, свойственная многим членам “Римского клуба”, устроила русское общество, которое семь лет поили мухоморами и поганками “либеральных реформ”. Слабительное с болеутоляющим - такой медицинский аналог следует дать Примакову. И добавить: “Перед употреблением взбалтывать”

Бред прекратился, но болезнь не исчезла, микробы на месте. Эпидемия сожрала все силы больного, все его кровяные тельца. Сжирать больше нечего, тело почти бездыханно. Но где-то рядом, за портьерой, притаились Березовский с Гусинским, Смоленский с Ходорковским. Ткут полотно для савана две неутомимые ткачихи Таня и Наина Иосифовна. Ельцин, как кит, под которым высохло море, лежит на отмели, гарпун в загривке, лоб разбит о скалу, ходят по спине морские голодные птицы, готовые выклевать глаз. Кит сипло дышит, вылезает с посланиями к народу, ждет, когда вернется море, чтобы ударить хвостом. Прилипалы Кокошин и Ястржембский отлучены от кита, забились в комочки тины.

Оказывается, Примаков - это премьер согласия. Или соития? Согласия разоренных крестьянских хозяйств , не способных уберечь Россию от голода,- с “крестьянином” Черниченко? Замерзающих без огня и солярки озверелых северян Магадана - с аппетитным, как чебурек, Ремом Вяхиревым? Ободранных, словно из окружения, офицеров Российской армии - с сутенерами, за ночь проигрывающими в казино месячный заработок мотострелковой дивизии? “Антифашистов” Савостьянова и Прошечкина - с русскими писателями и художниками, чье творчество именуется “красно-коричневым”? Кстати, господин Примаков повстречался с редакторами ведущих газет и просил о поддержке. Он не пригласил на встречу ни одного из оппозиционных редакторов, видимо, не нуждаясь в поддержке оппозиционных газет. Быть может, он и правильно сделал. Когда господин Примаков станет навязывать Думе ратификацию “СНВ-2”, он сможет прочитать в оппозиционных газетах, как он выглядит в глазах патриотов.

Народ держали на дыбе, пытали паяльной лампой семь долгих лет. И теперь, когда воры перегнали за границу последние хлебное зерно и золотую пылинку, когда Борис Федоров, по словам Козленка, причастный к “перекачке русских алмазов в Калифорнию”, хлопочет о финансах России, теперь народу, чьи ребра переломаны железными клещами, предлагают обьединиться вокруг Примакова, восстанавливать Родину, пахать на коровах и есть лебеду. Но так не бывает ни у русских, ни у армян, ни у евреев… Возмездие, очищение, беспощадная жгущая правда - вот что способно оживить снятый с дыбы народ. Насильники детей, расстрельщики женщин, казнокрады и святотатцы должны предстать перед Судом Народа. Здесь мало одного Собчака. Вся команда “молодых реформаторов” должна быть выловлена в Америке и Израиле и доставлена “по этапу” в Москву. И только потом, шатаясь, люди пойдут запускать ржавые станки, впрягутся в борону, станут красить суриком окисленное днище подлодки.

Работайте, господин Примаков. Мы вам не станем мешать. Будем помогать, если ваш труд пойдет народу на пользу. Но процедуру импичмента Ельцину мы продолжим, о чем неброско заметил Зюганов. И руку, протянутую нам для премирения и согласия, тщательно рассмотрим, прежде чем пожать,- не рука ли это Бориса Абрамовича?

Александр ПРОХАНОВ

 

НЕОДНОЗНАЧНЫЙ ЕВГЕНИЙ МАКСИМОВИЧ ( На вопросы газеты “Завтра” отвечает бывший председатель КГБ СССР Владимир КРЮЧКОВ )

“ЗАВТРА”. Карьера нового премьер-министра РФ начиналась в службе радиовещания на зарубеж. Там он прошел путь от рядового журналиста до главного редактора. Потом был собкором “Правды” на Ближнем Востоке. Как иновещание на советском радио, так и собкоры за границей были тесно связаны с КГБ. Известно ли вам что-нибудь о деятельности господина Примакова в тот период?

Владимир КРЮЧКОВ. Я неплохо знаю Евгения Максимовича Примакова по тем областям, которые вы сейчас упоминали. Он был неплохим журналистом, хорошо изучившим Ближний Восток и арабский мир. Позиция его в то время была, я считаю, государственнической, патриотической. Он имел контакты на самом высоком уровне. На Ближнем Востоке слыл как человек, для которого небезразличны интересы арабских народов. Он много делал, чтобы в регионе был мир - и освещал проблемы не только с арабской точки зрения, но и с израильской.

“ЗАВТРА”. Когда Примаков стал директором внешней разведки Российской Федерации, в патриотической печати появились материалы, где утверждалось, что он являлся штатным сотрудником КГБ, начиная со времен учебы в Институте востоковедения, а потом был завербован израильским МОССАДом, стал двойным агентом и поэтому его от работы в КГБ отстранили. На ваш взгляд, насколько серьезна эта версия?

В.К. Первое: штатным сотрудником органов госбезопасности и в частности советской внешней разведки Примаков никогда не был. Второе: что касается его сотрудничества со спецслужбами других стран, в том числе и МОССАДом,- мне об этом ничего не известно. Я думаю, что утверждать подобное в настоящее время никаких оснований нет, тем более, что МОССАД со своей агентурой, в отличие от КГБ, не оформляет никак отношений.

“ЗАВТРА”. С середины 70-х Примаков занимался только наукой - и вдруг в ходе перестройки его выдвигают в горбачевскую политическую элиту. Было ли его вхождение туда для вас неожиданным?

В.К. Пожалуй, нет. Евгений Максимович занимал такую солидную должность, как директор Института мировой экономики и международных отношений. Его институт разрабатывал глобальные проблемы, не только экономического, но и политического направления. Потому Примаков был замечен, введен в Политбюро ЦК КПСС в качестве кандидата и работал по линии Верховного Совета СССР, где возглавил одну из палат. Он никогда не выступал за разрушение Советского Союза.

По ряду проблем он занимал здравомыслящую позицию, но когда наступил период острых решений, когда нужно было определяться, когда судьба Советского Союза была поставлена на карту, он оказался по другую сторону баррикад от тех, кто хотел спасти страну.

“ЗАВТРА”. После разгрома ГКЧП в ельцинскую элиту из горбачевской перешли только два человека - член Политбюро Александр Яковлев, который получил в свои руки “Останкино”, и кандидат в члены Политбюро Евгений Примаков, сделавшийся главой внешней разведки. Почему исключение сделано только для них двоих?

В.К. Я считаю, что они к этому шли не одной дорожкой, не одним путем, а разными. Но пришли к тому, что тот и другой оказались в одной системе - в системе ельцинской, в системе антигосударственной. Мне трудно судить о том, что думает сейчас Евгений Максимович о Яковлеве, личность которого для очень многих абсолютно ясна и не вызывает каких-то сомнений как личность разрушительная, личность предательская, личность, внесшая немалый вклад в дело разрушения нашего строя и государства. Полагаю, что сегодня Примаков не будет гордиться связями и дружбой с Яковлевым.

“ЗАВТРА”. По вашим сведениям: можно ли причислить Примакова, как и Яковлева, к “агентам влияния “Запада в СССР и России?

В.К. Я в прошлом был председателем КГБ, то есть официальным лицом и столь деликатного вопроса - вопроса об “агентах влияния” применительно к отдельным личностям не хотел бы касаться.

“ЗАВТРА”. Как вы оцениваете потенциал Евгения Примакова как главы правительства?

В.К. Ситуация в стране сегодня не просто кризисная. Она катастрофична. И мне кажется, что мы на пороге еще больших бед и несчастий. Поэтому, на мой взгляд, Дума правильно сделала, что утвердила Примакова. Черномырдин к роли главы правительства совершенно не подходит ни по качествам человеческим, ни по деловым. Он сокрушил Россию, развалил ее экономику, и самое страшное заключается в том, что он даже не хочет признать и долю вины, хотя его вина здесь стопроцентная.

Как пойдут дела у Примакова - сказать трудно. Он был министром иностранных дел. Удалось ли ему решить те проблемы, которые остались в наследство от козыревского периода? Я думаю, что удалось их не решить, а приглушить.

Мы не остановили продвижение НАТО на Восток, не восстановили отношений с бывшими союзниками, не сохранили рынки. Примаков - мастер компромисса. Но как примирить абсолютное большинство тех, кого ограбили, с теми, кто ограбил? Как найти компромисс между ними? Примаков должен занять четкую позицию. Экономические интересы Запада и России в каких-то областях также непримиримо противоречивы. Как тут прийти к компромиссу?

Примакову предстоит сделать выбор. Но что он выберет, судить пока рано.

 

ПОСЛЕ ПРИМАКОВА - ПОТОП? ( Комментарий “Клуба яйцеголовых” )

В прошедшие выходные глава администрации президента Юмашев и советник президента Дьяченко вели интенсивные консультации с двумя ведущими фигурами руководства Логоваза, принадлежащего Б.Березовскому. В те же выходные заседала группа наиболее приближенных аналитиков, которые отрабатывали “трехмесячный план возвращения контроля над правительством и Центральным банком”. В аналогичном ключе прошла и последняя встреча между Березовским и Гусинским, когда стала ясной “непроходимость” Черномырдина через Думу и возможность выдвижения Примакова. Показательно, что Березовский в интервью Би-би-си в понедельник признал, что досрочные выборы президента являются делом ближайшей перспективы.

Состоявшиеся беседы в суммарном виде были посвящены “отработке краткосрочных сценариев и политических мероприятий в контексте развивающихся тенденций социально-экономического положения РФ”. На деле же шла идеологическая подготовка к тотальной политической дестабилизации и перехвату власти.

Фактически на всех заседаниях обсуждалась коррекция двухэтапного плана, озвученного Черномырдиным. Развертывание гиперинфляции с тотальным обнищанием населения (первая фаза) и последующее введение сверхжесткой политики в рамках политико-экономической диктатуры (вторая фаза). Однако если в первоначальном варианте (до снятия кандидатуры экс-премьера) предполагалось, что Черномырдин выполнит обе схемы и превратится де-факто в президента, то нынешний план связан с “зачисткой” нового руководства правительства и ЦБ (Примаков-Маслюков-Геращенко).

В текущем варианте предполагается, что развертывание гиперинфляции произойдет вследствие действий самого кабинета и ЦБ, что обусловлено их идеологической основой и политической поддержкой со стороны Госдумы и предприятий-производителей, которые будут требовать “выплат задолженностей по оборонному заказу и региональным субвенциям”. В данном сценарии имеется в виду, что первый вал инфляции развернется уже в конце ноября с переходом в гиперинфляцию в течение месяца.

 

ТАБЛО

l Введение “субъектами РФ” системы ценообразования и рационирования ресурсов означает, что регионы де-факто возвращаются к системе кризисного управления по социалистической модели, в то время как федеральный Центр занят кадровыми перестановками. Следующим этапом в развитии сепаратизма, по мнению экспертов АБД, окажется введение местных талонов, как прообраза денежных знаков. Затем придет период бартерных расчетов между областями, в которых доминирующее положение займут Краснодарский и Ставропольский края. Таков итог рыночных схем московских монетаристов Чубайса и Черномырдина, и их “духовных отцов” - Абалкина, Шмелева, Арбатова и других…

l Перебои с продуктами в Москве, астрономический взлет цен и “зачистка” Лужкова, которая приведет к параличу московской мэрии,- различные аспекты управляемого кризиса, призванного совпасть с окончательной “разборкой” в федеральном Центре. Такой вывод сделан в аналитических подразделениях ряда банковских структур, готовящихся к развертыванию систем автономного выживания. О том же сообщают источники из московских криминальных кругов…

l Согласно информации из Вашингтона, республиканские оппоненты Клинтона подготовили “новый вброс”, связанный с очередной сотрудницей Белого дома, которая находилась в интимных отношениях с Клинтоном. Новая фаза “секс-скандала” будет разыграна уже в ближайшие недели. Одновременно в конгресс был внесен доклад по делу Левински, где подчеркивается, что президент занимался любовью в Овальном кабинете и других помещениях, являющихся “своеобразными святынями американского народа”. Полагают, что очередной “вброс” должен сделать досрочный уход Клинтона почти неизбежным…

l Как утверждают источники, близкие к горбачевской высшей номенклатуре, здесь наблюдается повышенная активность в подборе кадров для кабинета Примакова. М.Горбачев и его сподвижник А. Яковлев (ведущие фигуры в подготовке развала СССР) прорабатывают кадровые и политические схемы для синхронизации “управляемого финансового и экономического кризиса” с кампанией по пересмотру конституции, которая и должна подвести Россию к расчленению через “пересмотр Основного Закона”. Согласно их плану, борьба с Ельциным должна превратиться в процесс демонтажа конституции, после чего выработка новой окажется невозможной из-за несогласия с этим части субъектов, что и завершит перевод России в слабосвязанную конфедерацию. Для завершения “раздела” Примаков считается оптимальной фигурой как уже прошедший в ранге одного из высших лиц советской иерархии через роспуск СССР…

l Срочный отъезд Березовского в Лондон в конце прошлой недели трактуется в московских банковких кругах как вынужденный шаг, сделанный после поражения Черномырдина. Цель поездки - “подготовка запасной площадки” как для себя, так и для ряда своих “соратников”, в числе которых называют и родственников Ельцина. С другой стороны, московские элитные группировки, по сообщениям наших источников, не могут понять смысла и подлинных целей интервью Березовского британской радиовещательной программе, где он утверждал, что досрочные выборы президента состоятся в следующем году. В том же интервью Березовский утверждал, что главными претендентами в ходе выборов будут Лужков и Лебедь, причем последний - позитивный кандидат, поскольку Лужков “прогнозируем и разрушителен”, а Лебедь - непрогнозируем, но управляем. Подобное заявление свидетельствует, что окончательная “разборка” в российской верхушке приближается. Усилия же, связанные с закупкой собственности в Германии для семьи Ельцина, могут быть логическим шагом перед срочным отъездом из Москвы. По информации из источников в аппарате Белого дома, в том же направлении уже заказал для себя авиабилет и Борис Федоров…

l Как передает источник из Гонконга, власти КНР успешно отбили американскую атаку на юань, предпринятую Соросом и рядом финансовых групп США по заданию американского правительства. КНР оказалась единственной державой, сумевшей, благодаря своему закрытому рынку и жесткой централизованной вертикали федеральной власти, выстоять под ударами мировых финансовых обвалов. Вследствие этого от США ждут еще одной атаки на юань с целью втянуть Китай в водоворот девальвации. Между тем, все четче проявляется и вероятность “китайской контратаки” на американский доллар, которая, скорее всего, совпадет с введением “евро” и получит форму выброса огромных объемов долларов на международные рынки. Это, по расчетам, совпадет с растущим спросом на “евро” и позволит радикально обвалить перегретые внутренние американские рынки, лишив США роли главного эмиссионного центра мира…

l Поездка Примакова в США на сессию Генеральной ассамблеи ООН может быть объяснена лишь необходимостью встреч с руководителями крупных американских финансовых корпораций и паевых фондов по вопросу “экстренного сверхкрупного займа” для спасения политической стабильности. Между тем, финансовые круги США и, в частности, один из крупных магнатов Гринспэн,- склоняются к отказу и к линии на распад РФ. Это-де даст возможность “умиротворить Пекин” и осуществить новый финансовый и геополитический передел мира с сохранением американской гегемонии…

l Назначение в российское правительство А.Бугрова, работавшего спецпосланником при руководстве МВФ, доказывает, что эмвээфовский курс будет продолжен “ради финансовых траншей”. Сам Бугров, сын профессора ИМЭМО и бывший зять всесильного в брежневские времена замминистра МВД Шумилина, будет верным проводником установок МВФ и Всемирного банка в российском руководстве. Ставка Примакова на введение в исполнительную власть еще ряда представителей бывшего кабинета (председатель гостаможни Драганов, министр финансов Задорнов, глав Госкомимущества и ряда подотчетных ГКИ ведомств), которые проявляли особую “рьяность” в развале госсистемы при Черномырдине и Кириенко, заставляет считать, что дееспособный кабинет создан не будет, и развал в зимние месяцы приобретет лавинообразный характер. В пики кризисов в любом государстве вводится жесточайшая централизованная система для аккумуляции финансовых средств и их распределения, что требует военного диктата, а не утомленного жизнью политика. Примаков (намеренно или нет) близок к горбачевскому принципу “компромисса”, создающего условия для окончательного краха федерального центра. Успех “демконтратаки” в настоящее время напрямую зависит от контроля над телеканалами, что подразумевает кадровое насыщение их “своими” людьми. Этим, в частности, и мотивировано назначение Шабдурасулова председателем ОРТ. Этим же объясняется и заинтересованность демгруппировок иметь “своего человека на месте руководителя Минсвязи”…

l Промедление с введением жесткой административной вертикали (политическая диктатура) делает политический и экономический процесс в РФ все более неуправляемым и резко повышает уровень ответственности местных властей. Сохранение такой ситуации на протяжении еще двух месяцев сделает процесс распада необратимым, полагают аналитики АБД…

АГЕНТУРНЫЕ ДОНЕСЕНИЯ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ “ДЕНЬ”

 

АГЕНТСТВО “ДНЯ”

разное

Выражаем соболезнование нашему автору и другу Антону Сурикову в связи с постигшим его горем - кончиной отца

Виктора Михайловича СУРИКОВА,

доктора наук, профессора, ветерана ВПК.

РЕДАКЦИЯ “ЗАВТРА”

“Комитет в защиту Тамары Рохлиной” (КЗТР) совместно с Национальным фронтом по отрешению экстремистского режима (НФОЭР им. Рохлина) 19.09.98 г., с 15 до 18 часов проводит митинг напротив здания Министерства иностранных дел (Смоленская-Сенная площадь, д. 32), в сквере по другую сторону Садового кольца, с дальнейшим выставлением живой цепочки по тротуару - по обе стороны от сквера, вдоль всего Садового кольца.

 

ПОСЛЕ ПРИМАКОВА - ПОТОП?

В прошедшие выходные глава администрации президента Юмашев и советник президента Дьяченко вели интенсивные консультации с двумя ведущими фигурами руководства Логоваза, принадлежащего Б.Березовскому. В те же выходные заседала группа наиболее приближенных аналитиков, которые отрабатывали “трехмесячный план возвращения контроля над правительством и Центральным банком”. В аналогичном ключе прошла и последняя встреча между Березовским и Гусинским, когда стала ясной “непроходимость” Черномырдина через Думу и возможность выдвижения Примакова. Показательно, что Березовский в интервью Би-би-си в понедельник признал, что досрочные выборы президента являются делом ближайшей перспективы.

Состоявшиеся беседы в суммарном виде были посвящены “отработке краткосрочных сценариев и политических мероприятий в контексте развивающихся тенденций социально-экономического положения РФ”. На деле же шла идеологическая подготовка к тотальной политической дестабилизации и перехвату власти.

Фактически на всех заседаниях обсуждалась коррекция двухэтапного плана, озвученного Черномырдиным. Развертывание гиперинфляции с тотальным обнищанием населения (первая фаза) и последующее введение сверхжесткой политики в рамках политико-экономической диктатуры (вторая фаза). Однако если в первоначальном варианте (до снятия кандидатуры экс-премьера) предполагалось, что Черномырдин выполнит обе схемы и превратится де-факто в президента, то нынешний план связан с “зачисткой” нового руководства правительства и ЦБ (Примаков-Маслюков-Геращенко).

В текущем варианте предполагается, что развертывание гиперинфляции произойдет вследствие действий самого кабинета и ЦБ, что обусловлено их идеологической основой и политической поддержкой со стороны Госдумы и предприятий-производителей, которые будут требовать “выплат задолженностей по оборонному заказу и региональным субвенциям”. В данном сценарии имеется в виду, что первый вал инфляции развернется уже в конце ноября с переходом в гиперинфляцию в течение месяца.

Недовольство негативными последствиями данного курса со стороны подавляющей части российского общества позволит прибегнуть к массированной кампании по ведущим каналам ТВ с массовыми народными волнениями по типу “рельсовой войны”. После этого администрация президента окажется в состоянии обнародовать президентский указ об увольнении кабинета и председателя Центробанка. Поскольку Госдума в своем большинстве не поддержит данного указа, то ее роспуск становится неизбежным делом с введением на должность премьера генерала Лебедя, “подконтрольного” группе Березовского и способного к репрессивным мероприятиям и поддержанию политической стабильности. Соответственно, после назначения Лебедя имеется в виду отказ от выборов и пересмотр Конституции. Схема должна быть завершена до “обвала” здоровья “гаранта” (максимум четыре месяца).

В данном сценарии особый акцент ставился на “полную дискредитацию Госдумы, КПРФ и горбачевской номенклатуры” с созданием политического каркаса для проведения “аргентинской модели”.

Для успешного осуществления данной схемы предполагается добиться выполнения ряда важнейших политических и кадровых условий уже на текущем этапе. Это, во-первых, сохранение конституционных полномочий Ельцина по отставке правительства, отзыв политического соглашения из Госдумы и отказ от подписания закона о правительстве. Во-вторых, сохранение кадрового и финансового контроля за ведущими телеканалами, прежде всего ОРТ, НТВ и госхолдинга ВГТРК. В-третьих, формирование жестких противоречий между Примаковым и Лужковым и, в более широком плане,- между кабинетом министров и Советом Федерации. В-четвертых, максимальное укрепление взаимоотношений с генералом Лебедем и его пропаганда сначала косвенная, а затем и прямая. В-пятых, стимулирование народного недовольства действиями правительства через финансовую накачку профсоюзных лидеров и моделирование общественных настроений через ТВ-каналы. В-шестых, максимальное влияние на западные финансовые круги в целях прекращения предоставления новых займов и отказа от финансовых уступок по действующим кредитам.

В этой связи первые шаги правительства: как кадровые, так и политические,- являются критическими для общей стабильности РФ и выживания государства в ближайшие шесть-десять месяцев, предотвращения его полного распада и конституционного переоформления в конфедерацию. Группу заговорщиков особо тревожат следующие возможные шаги правительства:

Утверждение финансовой и экономической программы на ближайшем Совете Федерации с получением политической поддержки, что позволит работать без прерывания весь зимний период. Введение в президиум 12 председателей региональных ассоциаций СФ и выделение из них 4 членов с действующим правом визирования наиболее стратегических решений,- вероятнее всего, будут ущемлять интересы олигархов и западных корпораций. Таким образом, апробация программы должна проходить не только и не столько в ГД, сколько в СФ. Среди подобной четверки: Лужков, Кондратенко, Россель и Коков.

Влияние на ТВ-сеть. Это предполагает демонтаж существующей схемы доминирования Березовского на ОРТ и переориентацию НТВ при кадровых перестановках на ВГТРК. Расчистка ОРТ лучше всего может быть осуществлена в рамках финансовой проверки с последующим привлечением финансовых воротил к судебной ответственности.

Необходимо в течение недели назначить своих людей на ключевые финансовые должности в правительстве, через которые и происходит накачка банков Березовского. Сюда входит в первую очередь Таможенный комитет, налоговые службы и Госкомимущество с пучком “дочерних” организаций.

Если нынешнее правительство не обнаружит и не обнародует имен “расхитителей казны” из числа бывшего кабинета правительства и ЦБ, то оно автоматически поддержит их и фактически примет на себя ответственность за содеянное, что сформирует разрыв между обществом и нынешней исполнительной властью. Соответственно, правительство должно ввести практику прямой аппеляции к обществу через еженедельные отчеты, что в принципе и предполагал делать Черномырдин в марте месяце перед смещением.

Желание составить компромиссное правительство и заниматься чисто народнохозяйственными проблемами с отрывом от немедленных политических действий предполагает, что отрабатываемый группой Березовского план будет иметь растущие шансы на успех, особенно если не будет заменен глава МВД (на его место будут пытаться провести Рушайло, давно работающего в связке с Березовским и Гусинским), ФСБ и налоговой полиции.

Таким образом, имеются основания для заключения о том, что концепция возврата к тотальному контролю над исполнительной властью при смещении в ближайшие три месяца Примакова-Маслюкова-Геращенко уже отработана и вводится в действие. Главный исходный тезис этого замысла заключается в формировании гиперинфляции руками “самих новых лидеров исполнительной власти”, которые не смогут проводить сколько-нибудь эффективной идеологической и политической деятельности в ближайшие дни. Ключевой элемент плана - контроль за ТВ и моделирование социальных волнений, ведущих к следующему кадровому, а впоследствии - и конституционному перевороту.

 

Николай Анисин САМООБОРОНА

ВЛАДИВОСТОК - это еще не заграница, но уже и не совсем Россия. На улицах стольного города Приморья из тысячи машин - одна отечественная, остальные иностранные. Импортных харчей, шмоток и бытовой техники во владивостокских магазинах не больше, чем в московских. Но в Москву везут товары со всего света, а во Владивостоке преобладают товары китайские.

Вместе с ширпотребом и продуктами Приморье заполняют и сами китайцы. Китайцы лопают креветок с пивом на рыбном рынке. Китайцы фотографируются в порту. Китайцы вкалывают на стройках. Китайцы торгуют на лотках. Китайцы собирают урожай на полях Уссурийского района. Китайцы шастают по приморской тайге, добывая женьшень и охотясь за деликатесными лягушками. Китайцы занимают половину салона в самолете на Москву…

Лозунг “Русский, учи китайский!” во Владивостоке не актуален сегодня и не станет актуальным завтра, ибо завтра никаких русских в Приморье вообще может не оказаться.

Ван Цзунчтень, вице-губернатор соседней с Приморьем китайской провинции Хэйлунцзян, недавно написал в харбинском торгово-экономическом вестнике: “Наша провинция может полностью удовлетворить потребности рынка Дальнего Востока”. Что это значит? Одна административно-территориальная единица Китая способна накормить и одеть-обуть не только свое население, но население Приморского и Хабаровского краев и Амурской области.

Реформы в Китае превратили приграничные с Приморьем поселения в провинции Хэйлунцзян в мощные индустриальные города и дали вторую жизнь каждому клочку сельхозугодий, с которых теперь овощи и фрукты обильно поставляются круглый год.

Реформы в России остановили все крупнейшие с высокоточными технологиями заводы в Приморском крае и привели к резкому сокращению производства в сельском хозяйстве.

Из Пекина в провинцию Хэйлунцзян все последние годы закачивались деньги на капитальное строительство и закупку нового оборудования. Из Москвы в Приморский край в эти же годы наезжали комиссии с целью проследить: все ли непомерные отчисления с местных предприятий поступают в федеральный бюджет.

Китайское правительство предоставило хэйлундзянским товаропроизводителям максимум налоговых льгот и обеспечило их дешевыми энергоносителями и транспортом. Правительство же российское душило приморских товаропроизводителей не только грабительскими налогами, но и все возраставшими ценами на электроэнергию. Тарифы же на железнодорожные перевозки в России были установлены такие, что доставка грузов во Владивосток и из него стала стоить больше самих грузов. Ценовая политика российских властей по сути дела отрезала Приморский край от важнейших потребителей и поставщиков внутри страны и заставила его экономику переориентироваться на иностранных партнеров: хочешь выжить - торгуй с японцами, корейцами и, разумеется, в первую очередь с китайцами, у которых всего много и все можно купить за гроши.

Китайцы везут в Приморье одежду и обувь, кастрюли-утюги, шторы-одеяла, спортинвентарь и сельхозпродовольствие. А вывозят морепродукты, лом цветных и черных металлов, необработанную древесину, уголь, бумагу и химикаты.

Обмен ширпотреба и харчей на невосполнимые сырьевые ресурсы устраивает китайцев в настоящее время, но не может устраивать всегда. Зачем платить за приморские дары природы, если есть шанс взять их задарма?

До 1991 года по числу военных на квадратный километр Приморье занимало первое место среди всех краев и областей Советского Союза. Первоклассно вооруженных и подготовленных войск здесь было ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы погасить территориальные претензии китайцев. За восемь лет претензий этих не убавилось, а возможностей им противостоять почти не осталось. После реформ Ельцина страна может позволить кучке граждан покупать роскошные лимузины, строить загородные дворцы, тратить бешеные деньги на обучение их чад в Европе, но не может содержать полноценную армию. За заборами большинства воинских частей в Приморском крае ныне имеют место быть только полуразрушенные казармы.

Суматошная демилитаризация края паники у его жителей не вызвала, но породила подозрение: Приморье умышленно сдают китайцам. “Кто помешает косорылым растоптать нас миллионами сандалей, если они завтра попрут через границу?” - этот вопрос я слышал и в официальных владивостокских инстанциях, и за столиками в кафе.

Пока китайцы торгуют с Приморьем и пытаются нелегально, но мирными способами осваивать его земли: приезжают туристами с безвизовыми группами, а обратно не выезжают - растекаются по краю, оседая по рынкам, стройкам и сельхозпредприятиям в качестве дешевой рабсилы. Их отлавливают и выдворяют за погранпосты, но они снова берут турпутевки.

Китайцам тесно в нынешних рамках Поднебесной. Им позарез нужны новые территории. Эти территории - под боком. Сегодня захватить их безнаказанно еще нельзя, а завтра будет можно.

День, когда на границах Приморья раздастся топот миллионов сандалей, вычислить нетрудно. Для этого необязательно мучить вопросами военных экспертов, а достаточно лишь приехать в приморский поселок Большой Камень и потолковать с кем-либо из работяг завода “Звезда”.

Все высококлассные специалисты на “Звезде” - стратеги потому, что они ремонтируют стратегические подводные лодки - главное средство защиты от агрессии против России на Дальнем Востоке.

Каждая такая подлодка несет полтора десятка ядерных ракет с разделяющимися боеголовками. Один ее залп - и половина Китая превратится в кладбище. Под водой она может находиться 120-190 суток. И если в момент выхода с базы отсечь слежение, то обнаружить ее невероятно сложно.

Спецы с завода “Звезда” в настоящее время никаких пинков от китайских сандалей не страшатся, ибо знают: пока в Тихом океане плавают стратегические подлодки, миллионы китайцев в Приморье не хлынут. Но знают они и другое. За годы реформ списано в утиль 170 подлодок с атомным оружием. Списано 170, хотя 85 из них лишь требовали ремонта, после которого они подлежали восстановлению в строй. Сейчас начато строительство одной новой подлодки в Северодвинске. Начато и заморожено. На Тихом океане у России есть четыре подводных “стратега” с великолепными ракетами, которым американские “Томагавки” и в подметки не годятся. Но срок боеготовности самой свежей из этих четырех подлодок истечет в 2005 году. А отремонтировать ни одну из них до этого года не удастся, поскольку ремонтный завод “Звезда” умирает.

Как не любая женщина способна лечить, говорят на “Звезде”, так и не любой грамотный специалист способен восстанавливать сложнейшие агрегаты. Для того, чтобы инженер или слесарь могли ориентироваться по отсекам подлодки, им требуется провести в ней от 3 до 5 лет. Для того же, чтобы делать все, как следует, надо 15 лет.

Средний возраст специалистов на “Звезде” - 53 года. Новые кадры завод давно не принимает - старые кормить нечем. На расчетках работников числится по два десятка миллионов неденоминированных рублей, но получить их от госзаказчиков они не могут. На стапелях завода в данный момент находится стратегическая подлодка, отремонтированная на 75 процентов. Для завершения ее ремонта деньги пробивал генерал Рохлин и пробивают до сих пор депутаты Госдумы из Приморья Горячева и Орлова. Но денег нет и, вероятно, не будет, как не будет, похоже, уже и заказов на ремонт других подлодок. Если же власти в Москве через год-два вдруг надумают какую-то подлодку отремонтировать, то задача эта, скорее всего, окажется невыполнимой. И не только потому, что специалисты экстракласса разбегутся со “Звезды” туда, где дают кусок хлеба. Специалистов при наличии денег можно вернуть. Невозможно будет наладить материально-техническое снабжение завода. Стратегическая подлодка - это тысячи комплектующих, которые изготовляются на предприятиях по всему Советскому Союзу. Перерыв в строительстве и ремонте подлодок неизбежно приведет к ликвидации производства комплектующих, и о подводных стратегах останется только мечтать.

К 2005-му последняя подлодка “Гранит” будет снята с дежурства в Тихом океане - и, соответственно, будут сняты все преграды перед китайской лавиной. Ельцину в Пекине присвоят титул “лучший китаец ХХ века”, а жителям Приморья, которые Поднебесной не нужны даже в качестве рабов, придется уносить ноги за Урал. Иной перспективы для них, увы, пока не видно.

Центральная власть России сдает Приморье китайцам. Сдает, разоряя его своей финансово-кредитной политикой и ценами на электричество. Сдает, отрезая его от остальной страны тарифами на железнодорожные перевозки. Сдает, сокращая воинские части и разоружая Тихоокеанский флот. Но без боя Приморье все-таки сдано не будет.

В минувшем году губернатор Приморского края Евгений Наздратенко, нажив себе смертельных врагов в Кремле, сорвал согласованную между Москвой и Пекином демаркацию границы, в результате которой Китай мог построить порт на реке Туманной и получить прямой выход в Японское море. Срыв этих соглашений позволил сохранить транзитно-транспортные перевозки по Транссибу и загрузку дальневосточных портов.

Власть в крае, обреченном Центром на сдачу Китаю, нисколько не выглядит деморализованной и не желает уступать ни своих территорий, ни прибылей. Она тысячами отлавливает и депортирует китайцев-нелегалов, и делает это с каждым годом все успешней: число мирных оккупантов в Приморье сократилось за пятилетие в несколько раз.

Из тощего кошелька краевого бюджета находятся-таки средства на поддержку приморских крестьян. В начале реформ в крае рухнуло птицеводство, практически было сведено на нет рисоводство, произошел обвал в производстве молока и мяса. С тех пор в политике государства в отношении сельского хозяйства ничего не изменилось. Но хозяйства в Приморье устояли. Устояли во многом благодаря местной политике, и сейчас доля потребления импортного продовольствия в крае сократилась с 85 до 60 процентов.

Из того же тощего кошелька на сотни миллионов рублей выделяется материальная помощь предприятиям военно-промышленного комплекса, из него же оплачиваются коммунальные услуги и электроэнергия Вооруженных Сил, за которые должно рассчитываться Министерство обороны.

Желание сберечь систему безопасности не утрачено не только у администрации края, но и у управленцев муниципальных и хозяйственных.

В приморском городе Арсеньеве есть завод “Аскольд”. Некогда почти все его мощности работали на флот и армию. Ныне оборонный заказ равен нулю. “Аскольд”, скопировав голландские технологии, перестроился на выпуск сельхозтехники и освоил производство полиграфической продукции, продукции для добывающих отраслей и ширпотреба. Но при всем том от оборудования для оборонки не избавился. Денег на его сохранение ему не дают, налоги на имущество дерут. Тем не менее, на заводе даже и мысли не допускают, что с оборонкой надо кончать раз и навсегда.

Второй завод города Арсеньева - “Прогресс” - делает знаменитые вертолеты “Черная акула” и “Аллигатор”. На его стапелях сейчас - около 14 боевых машин. Но ни одну из них он не может завершить: у государства нет денег. Вложенные заводом огромные средства заморожены, завод не платит зарплату и налоги в городской бюджет. Вице-мэр Арсеньева - Анатолий Огнев, как только речь зашла о ситуации на “Прогрессе”, недовольно заворчал: городу “прогрессисты” должны 46 миллионов рублей, энергетикам - 38 миллионов. Как они эту зиму перезимуют? Но потом заметил: а вертолеты делать надо.

Анатолий Огнев, бывший директор “Аскольда”, думает так, как думают работники его родного завода и остальные жители Арсеньева. Приморье хочет жить в тепле и иметь достаток в доме. Но хочет оно и чувствовать себя в безопасности. Ее должно обеспечивать государство. Ему приморские предприятия, в том числе и прибыльные рыболовецкие, направляют в федеральный бюджет огромные деньги. Но воинские части в крае исчезают, а производство оружия останавливается. Куда уходят эти деньги? На процветание олигархов?

Тех налогов, которые Приморский край переводит в Центр, с избытком бы хватило и на завершение ремонта стратегической подлодки на “Звезде”, и достройку десятка “Черных акул” на “Прогрессе”, и на выплату зарплаты Тихоокеанскому флоту. Отказ от выплат в федеральный бюджет позволит краю поддержать уровень своей безопасности, но он же будет означать превращение края в удел, отрезанный от всей страны. Но именно к этому варианту толкает Приморье воровская центральная власть.

 

МОЙ ГОРОД МЕРТВ…

Я ЖИВУ в Тольятти, где родился и вырос, и вот я решил описать свое чувство, наполняющее меня до краев: родной город мой теперь не такой, каким был раньше, он умер. Тогда, когда я и город были молоды, мы оба были полны имперским настроением семидесятых, когда на берегах великой реки в центре Союза выстроенный на песке город из полумиллиона человек, собравшихся со всей страны, создавал автомобили для нации. Теперь это чувство выветрилось, мир стал бесцветным. В городе моем не осталось жизни, безмолвные люди обитают средь каменных остовов, завод превратился в безжизненную фабрику с рабочими-автоматами, машинально собирающими машины. Торговля и развлечения померкли, движение на улицах стало скомканным и каким-то ленивым, и десятки недостроенных кирпичных высоток, разбросанных по всему городу, глядят во все стороны рядами бойниц-окон. Я никогда не судил о городе по отдельным людям, дворам или происшествиям, но теперь всякое целое распадается на части, и город тоже перестал быть одним общим социумом, разлетевшись, будто в центрифуге, на тысячи слепых кусочков распавшихся семей, рядов светящихся в ночи окон, торговых точек. Тольятти умер, остались люди и дома.

Я вижу: не стало русского Детройта с коммунистическим названием и итальянским автозаводом, раскинувшего клетки русских "стритов" и "авеню" перед широченной Волгой в тени Жигулевских гор. Потонули в степных запахах громадные невзрачные, серые милые кварталы Нового района, и из-под плит на советских площадях пробивается, как при чуме, такая же серая колючая трава, заглатывая камень цивилизации. Мой город, когда-то раскованно, по-хозяйски развернувшийся вширь, забравшийся на предгорья, с массивами лесов и дачами посередине, теперь кажется мне расползшимся, разлагающимся трупом, постепенно пропадающим в глуши волжской низины, под черными ночами пустых степей. Тольятти - труп, и на его строгом сером железобетонном теле появляются, как трупные пятна или поволока, выцветшие вывески контор, забегаловок и обменов валюты, и трупные ярко-зеленые мухи салонов и супермаркетов копошатся на его членах, выбирая последние соки. Труп скоро скроется с людских глаз, как древний город, под джунглями разросшихся дворовых лип, посаженных тридцать лет назад.

Я понял, к чему все идет еще десяток лет назад: из самолета я заметил, что город перестал расти и теперь, как желудок при язве, поедает самого себя. Моя жена поняла это, увидев однажды на здании заводской столовой вывеску "Казино". Город - это преобразование дикой земли в упорядоченную жизнь. Когда рост города прекращается, начинается перемалывание собственных костей.

И вот теперь этот обвал, кризис. Я старался взглянуть в беспощадные пустые глазницы его, разгадать его жуткие черты во внешних проявлениях, в людях, машинах, домах, реке. И я понял, что внешне кризис не различим: замена арабских цифр на ценниках и еле слышный сквозь общее молчание плач бедных людей в тесных квартирах приобрели лишь статистически неправдоподобный размах. Кризис таится внутри, он сожрал чрево наше, он обратился в хаос, неустроенность, страх голода и мрак растерянности перед ценами, он разъединил нас и отделил от всего мира.

Общественные институты: библиотеки, школы, поликлиники, стройки, власть и магазины - стали будто прозрачными, их плохо видно. Я библиотекарь, недавно я осознал, что мир книг стал гораздо более ярким, чем наваливающаяся на меня со всех сторон реальность, и я все чаще засиживаюсь на работе допоздна. Мои дети ходят в школу, но попадают в холодное здание-муравейник, где просто проводят время; учебников нет, питания нет, учителя заявляют, что без денег не выйдут на работу, и я их понимаю. Моя мать таскается по врачам, но лекарств нет, плохо питающиеся врачи встречают ее непонимающими взглядами, и их я тоже понимаю. Я больше не просыпаюсь по утрам от скрежета работающих кранов и бульдозеров, и уличная тишина, которая раньше меня бы порадовала, теперь стучит мне в виски. Наш мэр, верно, болен, или его нет, может, он сбежал, никого нет из власти, и мы одни. Магазины превратились в музеи, где "руками не трогать", а купить денег нет. Впрочем, хлеб покупаем, он очень вкусный, горячий запах его так и бьет в ноздри, наверное, оттого, что я понимаю: скоро не станет и его.

Тольятти - это ВАЗ. Мой отец всегда казался мне самым сильным человеком, потому что он работал на самом знаменитом заводе страны. Теперь завод, облепленный посредниками и бандитами, наверное, скоро разорится, превратится в живое гнездо для чужих личинок. Я слышал, за этот месяц у посредников сплошные праздники: завод продавал им машины по прежней цене, а они перепродали по новому курсу и, став миллионерами, пересели с "девяток" на джипы. Сейчас посредники с какой-то обреченностью веселятся, предчувствуя, что скоро придет конец и им: обвалившаяся кровля громадного завода погребет под собой всех. Посредники с непонятной поспешностью разговаривают по сотовым телефонам в засаленных чехлах и уже не въезжают в новые дома, оставаясь дожидаться в старых квартирах.

Кризис отравил весь город, заразил его раком легких и кишок, который рвется теперь наружу сквозь прогнивший кожный покров, сквозь стекла, плиты, бетон, автобусы и разбитые фонари. Пока он выплескивается только резкими вспышками отдельной беды, опасности, отчаяния: в бешеной угрозе жалкого нищего, выбрасывающего руку к твоему горлу в ожидании подаяния, в судорожном движении водителя, отказавшегося везти по прежней расценке, в отчужденности людей на остановке, каждый из которых уезжает своим автобусом по единственному темному шоссе, в болезненной страсти к бесплатным уличным таксофонам, по которым звонящие не могут наговориться, в необъяснимой жестокости уличной драки, в бессильной усталости прохожего, застывшего на месте посреди пустой улицы.

Энергии не осталось. Мне говорят, что бунт придет. Я слышал, что когда город окончательно потонет в горах и степных травах, тогда-то придет Стенька с булавой и зальет Волгу кровью. Но я не верю: для бунта нужна сила, а мы устали. Кто-то устроил летом забастовку на фабрике - их хотели выгнать, но через пять дней фабрика остановилась сама, и теперь увольняют всех. Пару месяцев назад кто-то из рабочих пошел колотить окна в директорском кабинете за то, что денег не платили, - его привлекли за хулиганку, и передачи ему носит одна только жена. В эти дни кто-то у нас собирается идти пешком на Москву, поставили палаточный городок, ждут пополнения, вот-вот двинутся. Но когда, кто, по какой дороге - никто не знает. Радио и ТВ молчат. Они всегда молчат.

Голода пока еще нет, но, видя по телевизору города Приморья или северные поселки, я понимаю, что это такие же тольятти и живут там такие же люди, и что скоро голод доберется до нас и никого не пощадит. Все провинциальные города - тольятти, и у каждого есть своя Волга. Просто наша - больше, поэтому до нас пока не докатилось. Но мы все ждем его, голода, и когда он придет, моей семье придется уехать прочь из города, осесть на земле, чтобы прокормить себя.

Сейчас говорят о сепаратизме, то есть отделенности. Губернаторы, не желающие платить налоги, туземные вожди, забывающие русский язык… Я же вижу сепаратизм другого свойства: мой город в одиночестве на необъятных просторах изо всех сил карабкается вверх, чтобы не пропасть насовсем, а вокруг никого нет, все запасы иссякли, все связи порваны. Здесь, в полях средней Волги, нет родимости Русской возвышенности, когда может прокормить родная земля, здесь по ночам проступают контуры первых приграничных поселений, здесь нельзя без остальной России. А ее нет.

Мы не ощущаем, что такое Москва. С недавних пор название нашей столицы превратилось в имя собственное хищного зверя, монстра, высасывающего из нас налоги и людей, заражающего нас, как неприличными болезнями, кризисами и развратом. Монстр душит нас. Москва теперь где-то очень далеко, оторванно взирает на нас и налетает, как дракон.

Мы не знаем уже, что такое Россия. До Москвы - 1000 км, до Челябинска - 900, а до казахской границы - 200, мы одни здесь, и живем, как в скорлупке, зажатые меж боками Татарстана и Казахстана. Раньше мы чувствовали нити одного общего нашего государства, которое держало всех нас вместе, а теперь остались лишь паутины дорожных развязок и нагромождения линий электропередач, да телевизоры, где Москва для нас так же далеко, как и Киев, и Санта-Барбара. И даже Самара, которая, по слухам, лежит всего-то в сотне километрах от нас, стала недосягаема. Самара, чье революционное название кануло в воду, оставшись лишь в имени водохранилища, Самара, наша местная столица и старший брат, которого мы в душе всегда ставили ниже себя, она стала теперь таким же призраком, как и вся остальная Россия, чужим городом с местными русскими жителями, которым до наших бед дела нет. Исчезает Россия, остаются сотни тысяч тольятти. Совсем скоро жители моего города станут называть себя тольяттинцами или волжанами, но не русскими, и это будет настоящий сепаратизм.

Я устал от вида мертвого города, я жду человека, который показал бы путь к жизни. Я хочу видеть лидера - пусть он позовет меня, и я пойду за ним до победы.

Алексей САНЧЕНКО

Тольятти

 

СЕМЬЯ В БЛОКАДЕ

ГОСУДАРСТВО нанесло очередной удар по семье. Само по себе русское общество крепко. Но правительство, как молодой цветущий алкоголик, методичными порциями сивушных указов и постановлений насилует нервы этого общества, клетки и ячейки.

Семьи защищаются от отравы. И всякая по-своему.

Раскрываю телефонную книжку и наугад звоню старым знакомым в далекий Северодвинск.

Семья у однокурсника типичная: он - инженер на судостроительном заводе, Лариса - зубной врач. Сын - студент. Внук Артем, оставшийся от старшего сына, погибшего в автокатастрофе. Бабушка Полина Феодосьевна. Фамилия семьи - Кремлевы.

К аппарату подходит “сам”. Спрашиваю:

- Ну как вы там, Серега, в славном городе северных корабелов? Доллары все поменял?

- Только что об этом с бабой Полей говорили. Она сейчас менять пошла.

- Неужто у старушки зеленые водились?

- Какие там зеленые. Вот уже полгода, как у нее хобби появилось - бутылки собирать. А ведь она бывшая учительница, на доске почета у нее фотография висела когда-то. Куда все делось? Все лето за бутылками охотилась. Ее одна продавщица приняла за нищенку. Или просто пожалела. Приходите, говорит, ко мне в магазин, Полина Феодосьевна, я вам старую мелочь будут отдавать. Менять ее одни хлопоты, инкассаторы не берут, самой продавщице в банке толкаться некогда. Вот наша Полина Феодосьевна килограммов пять этих железок сейчас уволокла менять в банк. Она пытается оставаться все такой же гордой, независимой советской учительницей. Не желает быть нам в обузу. И вот, значит, тоже ринулась в банк, в “пункт обмена”. А меня от одного этого слова “банк” трясет…

- Чего, одна Полина Феодосьевна, дергается, что ли?

- Куда там до нас бабушке! Мы такую операцию вчера провернули - закачаешься! Взяли последние четыреста рублей из заначки и купили Ларке туфли. Оцени! Все крупу, спички кинулись подбирать с прилавков. А мы неплохие туфли купили. И таким образом вылечились от шока. А то я смотрю на Ларку - у нее глаза, как у наркоманки со стажем. И день, и второй, и третий. Мечется по магазинам с этими несчастными четырьмястами рублями, выискивает где цены самые низкие, чтобы не прогореть. А чему там прогорать-то? Хлеба на месяц купишь, и все. А мы классные туфли купили! Теперь - весело стало. У меня на заводе последний раз в июле зарплату дали. Заказ был от шведов - сделать прогулочную подводную лодку, туристов катать по фьордам. Мы уже всю документацию слепили, стапель смонтировали. В ноябре у нас уже должны были начаться проплаты на изготовление. Инвестор был надежный. Захрустели бы и у нас грины в карманах. На Рождество я машину себе хотел новую купить. “Жигулю” моему, сам знаешь, уже тринадцать лет. Сгнил весь. Нам уже и оклады объявили. Конкурс был на инженерные вакансии - один к семи. Я контракт подписал. И вдруг этот обвал. Прихожу на завод, к руководителю группы. Он говорит: только что звонили из Стокгольма, с фирмы. Проплата откладывается до неопределенного времени. И меня, как всех, шуранули в отпуск. Ну тут я рванул, конечно, на садовый участок. Мы с мужиками раскорчевали дополнительный овраг и там картошки насадили. Потом сварили на заводе одно общее овощехранилище из нержавейки. Такой бак шесть на три, как железнодорожный контейнер. В счет зарплаты. В общем, нержавейкой с нами расплатились за два месяца. Но емкость, я тебе скажу, получилась красивая. Систему вентиляции сделали принудительную, как в бомбоубежище. И закопали все это на склоне, в сухом месте. Никакому ворью не взять наш “объект”. Нужно только взрывать. Люк задраен вертушкой от атомной подводной лодки. Сейчас как раз копать тот участок собираемся. Урожай отличный…

- А на соль, как я понял, бабушка заработает?

- А чего бабушка? Она войну пережила. Она опыт имеет. Мы воспользуемся опытом, не гордые.

- Лариса дома?

- Сейчас позову, - говорит Сергей.

Через минуту мы говорим с “самой”.

- Но у тебя-то, Лариса, вроде профессия вечная. Зубы во всякие времена у людей болят, а сейчас, наверное, еще и почаще, и посильнее. Или наоборот, меньше сладкого стали есть, и зубы здоровее стали, и зубным врачам - тоже принудительный отпуск?

- Машинка сломалась. Редуктор полетел. - В голосе женщины послышалась настоящая скорбь, и мне стало не до шуточек. Бормашинка кормила в последнее время все их семейство. В прошлом году они даже в Крым ездили, сумев скопить определенную сумму.

- Слушай, Лариса, насколько я помню, тебе эту бормашинку сделали на северодвинском заводе. По конверсии. Чего, неужели им не отремонтировать своему человеку, со скидкой или еще с какими-нибудь льготами?

- Да не в этом дело. Из цеха точной механики все разбежались давно. Оборудование распродали за границу. И специалистов нет. На всем заводе некому бормашинку отремонтировать…

В разговор вступает Сергей.

- Мы же эту туристическую подводную лодку делаем только в корпусе, Саня. Ну, ты понимаешь, как все равно то овощехранилище. Грубая, грязная сварная работа - это для нас, для русских. А начинку итальянцы подрядились монтировать. Все тонкие технологии у нас - в глубоком загоне. Я сам пытался ковыряться в Ларкином боре. Чего там - редуктор! Это же третий курс института! Но ты знаешь, оказывается, какие чудные мы редукторы умели делать! Там припуски - сотые доли микрона. Такие напрессовки могли и раньше делать только три человека в цехе. Где они? Один спился. Один челночил, потом квартиру продал, исчез с горизонта. Третий руки поморозил на охоте. Кончились наши местные левши. Других не предвидится. Валенки теперь учимся подшивать.

- Не рано вы стали к зиме-то готовиться, ребята? Я смотрю телик, бабье лето и у вас еще в самом разгаре

- Давно же ты свалил с северов. Забыл, что месяц разница между вами и нами. Вот-вот первый снег повалит. Уже ветер повернул на восток. А из мэрии пришло сообщение, что отопление включат только пятнадцатого октября. Ты хоть представляешь еще, что такое пятнадцатое октября здесь у нас? Помнишь, что к ноябрьским праздникам уже Двина вставала. А в середине октября ночью - минус пять, семь. Многое изменилось в стране, мой дорогой, но климат-то остался прежним.

- Так тебе, Серега, надо не валенки подшивать, а обогреватель мастерить. Возьми вольфрамовую проволоку, намотай на кирпичи - и в сеть. Я прошлой зимой был у беженцев в одном подмосковном колхозе, так они там вообще без печки зимовали благодаря таким нагревателям. Для киловаттника нужно два метра проволоки диаметром полтора миллиметра…

- Я представляю, конечно, Саня, эту технику, этот лагерь беженцев. И все-таки живут-то, наверно, не в девятиэтажках, где электрощитки под замком, а в каких-нибудь двухэтажных арболитовых домиках. Высунь руку из форточки - и вот они провода. Минуя счетчик, тягай энергию. А у нас - пробки моментом вышибет. Ты, бывший инженер, представь вообще-то, что получится, если в каждой квартире по такому “жулику” врубят. У нас в доме сто квартир. Районная подстанция отключится только от одного нашего дома. Сентябрь, октябрь пережить - полбеды. Впереди все-таки теплые батареи маячат. Но ведь мэрия еще и второе предупреждение сделала: топлива на ТЭЦ хватит только до декабря…

- Слушай, Серега, в другой раз я тебя опять бы стал подкалывать насчет твоего прошлого, твоей борьбы против Архангельской атомной станции. Но сейчас чего-то у меня язык не подворачивается издеваться над тобой. Ты знаешь что, мужик, давай-ка в декабре ко мне в Москву приезжай. Перебьемся тут как-нибудь до тепла. У нас пока Лужков вроде не собирается отключать отопление…

- Спасибо, конечно. Видно будет. Я не отказываюсь. Вдруг придется воспользоваться. У нас ведь Артемка. Его жалко. Болезненный парнишка растет. Мы-то как-нибудь переживем, а вот с ним будет сложно. Ну а в общем-то мы тут еще один вариант проработали. Лешка у нас уже на третий курс перешел и устроился подрабатывать в котельную учебного корпуса. Помнишь, в лесотехническим была военная кафедра, отдельный дом такой, кирпичный, двухэтажный. Теперь там бизнес-курс. А котельная как была отдельная, так и теперь дымит. Уголь дорого покупать, так институт со своих учебных делянок лес вывез. Студенты - Лешка их возглавлял - распилили, раскололи на чистом энтузиазме: хотят ребята учиться. Так что тепло обеспечено. И там, в котельне, есть две комнатки, где можно всей семьей разместиться во время морозов.

- Помнишь, а ведь и мы с тобой когда-то подрабатывали в этой котельной. И девок туда водили. Лариса по параллельному не слушает, надеюсь. Как она у тебя, не ревнивая, надеюсь. Дело-то прошлое.

- Она Артемку укладывает. Бабушка дедушку давно уже не ревнует. А насчет котельных, так тогда это было естественно как-то. Тогда почти весь Северодвинск дровами отапливался. Теперь, считай, лет на тридцать нас откинули в пошлое господа банкиры, мистеры-монетаристы.

- У сына своего учись. Смотри, какой герой у тебя Лешка! Вот так и нам надо.

- Знаешь, это после смерти Геры (старшего сына) он таким стал. Эта смерть потрясла его. Я тогда был развалина моральный. Года полтора-два в себя приходил и на младшего внимания не обращал. Мне все равно было. Пил по-черному. Бросил парня на произвол судьбы. И он какую-то жизнь там начал, дома редко показывался. Мне казалось, станет уличным. А он в институт поступил. Какой-то торговлей промышлял. Короче - сам себя содержал. А нынче летом с другом взял подряд у городских властей на рубку сухостоя. После урагана предписание вышло из Москвы строжайшее - весь оставшийся на корню сухостой срубить. Желающих было много. Но мой парень как-то вырвал этот кусок хлеба с маслом. Дали им хорошую бензопилу - и они не разгибались, без выходных весь город очистили. Втихаря спиленные стволы на дрова продавали. То есть на карманные расходы имели сразу же, независимо от окончательного расчета. Ну вот, свалили последнюю лесину, пошли за расчетом в мэрию. По шесть тысяч им полагалось в руки. Начальнички сказали - ставим вас в очередь. Года через два получите. Или есть другой вариант. И направили их в подставную фирму. Там такое условие: сейчас - по две тысячи в руки, а от остальных отказываетесь. Оцени замашки отечественных кровопийц! Ну, правда, потом они еще ребятам билеты до Питера и обратно дали. Железнодорожники по взаиморасчетам так с мэрией расплачиваются. И наш парень повез с кафедры на какой-то молодежный лесной симпозиум в Питер образцы саженцев лиственниц - уникальной какой-то породы. Она только в наших краях водится и великолепно приживается в городах. Питерские новые власти отказались от финских саженцев и заключили договор с нашими пацанами…

- Я же говорю, парень у тебя гениальный растет. Отколется отцу на старости кусок хлеба.

- Ну поехали, значит, они в почтовом вагоне. То есть железная дорога расплачивается отнюдь не купейными местами. Везли пятьдесят саженцев в деревянных ящиках. Первая посадка намечалась в районе Аничкова моста. Было это в конце августа. Они попадают в самый кризис. Питерская мэрия отказывается от всех договоров, зеленое хозяйство сворачивается в городе. И все саженцы полетели в мусорный контейнер. Обратно в багажном вагоне на тюках вернулся наш студентик. Но что поразительно - учебу опять не собирается бросать. Такой упертый оказался. И не пьет. В рот не берет. Вот бабушка из банка пришла. Улыбается. “Провернула операцию, Полина Феодосьевна?” Похоже, всю мелочь деноминировала. А вчера Ларка ходила за детским пособием для Артема, так знаешь, чем с ней расплатились? Водкой. Три бутылки дали. Хоть развязывай, ты прикинь. Как хорошо бы сейчас запить месячишка на два, на три. Очухаться - кризис позади. Зюганов президент. Завод пашет. Дворником-то меня туда всяко бы взяли, как я ни запей. Такими кадрами не бросаются…

Разговор по телефону затянулся. Наконец, мы распрощались. В трубке загудело. Разъединились души, устремились каждая в свой полет. Доведется ли свидеться-сговориться по телефону еще раз? Когда? Вот-вот вслед за бензином вздорожает и междугородка. Опять семьи русских людей останутся один на один со взбесившимся государством. Будут держать оборону до последнего, а потом, конечно, уже по логике военного времени, перейдут в решительное наступление.

Александр СИНЦОВ

 

СМЕРТЬ ГОРНИЗОНА

С ДЕТСТВА люблю копать картошку. Жили мы тогда скромно. Отца у меня не было - он нас с матерью бросил сразу после моего рождения. Мать учительствовала в поселковой школе, и ее зарплаты хватало лишь на то, чтобы заплатить за комнату, которую она снимала, да на продукты в местном сельмаге. Поэтому колхоз каждую осень выделял нам несколько грядок на одном из своих полей. Копать картошку мы отправлялись обычно со всем ее классом.. Ребята с удовольствием помогали нам. Было весело и интересно. После того как последний мешок был наполнен, мы всегда разводили костер и пекли в нем картошку. С тех пор в сознании копка картошки навсегда осталась связанной с запахами костра и угольным привкусом на языке…

…Урожай в этом году плохой. Весна была холодной и дождливой. Поэтому отсадились поздно. А в июне ударила небывалая жара. Даже наши калининские болота высохли, над полями дрожало жаркое сухое марево. В июле опять пришли холода и дожди. В общем три мешка посадил, а сейчас, выкопав пол-огорода, едва набрал шесть…

Когда-то, еще в училище, к нам приехали ветераны авиации. И один из них - совсем старенький дед, рассказывал нам, как еще в девятнадцатом его, красного "военлета", за храбрость наградили кожаным регланом и двумя мешками картошки… Дело было осенью и мы как раз готовились выезжать в поля на уборку урожая. Наш комэска все шутил: мол, запоминайте, как картошка в поле выглядит, а то теперь до пенсии ее только под плоскостями и увидите… Знал бы он тогда, как ошибался.

Я, подполковник российских ВВС, командир эскадрильи, на восемнадцатом году службы и тридцать втором выслуги копаю сегодня картошку и считаю это одним из самых главных своих дел в году. Последний раз зарплату получал в мае. С тех пор ни копейки из полковой кассы я не получил. Ни отпускных, ни курортных - ничего. Поэтому отпуск свой я, как обычно в последние годы, провел "при части" - сидел дома. Ходил на рыбалку - насушил килограммов десять лещей и плотвы. За грибами - жена целую наволочку боровиков насушила да еще кадушку в гараже засолили. Съездил два раза в Москву - попробовал "таксовать", да только когда посчитал - получились слезы. За вычетом бензина и ремонтов моей старушки "шестерки" едва полсотни наскреб. А надо только за долги отдать полтора "лимона". Одолжил у моего бывшего "прапора" из ИАС. Тот после увольнения подался в "челноки", вместе с женой в Твери на рынке стоит. Турецким шмотьем торгует. Спасибо ему - по старой памяти выручает. Да только как теперь этот долг отдавать - не представляю. Брал-то долларами, а они теперь в три раза прыгнули. Если и выдадут скоро получку, то вся она за долги сразу и уйдет. По майскому курсу было семьсот долларов, а теперь - двести…

В военторге теперь одни пустые полки. Все размели. Причем не столько наши, гарнизонные, сколько чужие… У наших в кармане - шиш. В два дня весь военторг размели. Крупы, консервы, мыло, сахар, муку. Наши повозмущались было, да только куда там. Продавщицам все равно, кому продавать, они и так последние месяцы без выручки сидели. А тут такой наплыв. Но я-то еще ничего - у меня огород, жена в зверосовхозе секретарем работает. Хоть и за четыреста тысяч с двумя институтами, при хаме и пьянице директоре, а все же за "живые" деньги. А вот лейтенантам нашим - вообще "труба". Из моих эскадрильских только у одного жена работу нашла в городе. Да и то в поликлинике, а там тоже два месяца как не платят. У троих - дети маленькие. Больно видеть - ведь просто голодают. Лейтенанты домой в термосах обеды и ужины таскают. На троих делят.

…Плохая в этом году картошка. В прошлом еще ничего была. И нам хватало, и лейтенантам мешок в месяц получалось привозить. А в этом - дай Бог, самим прокормиться. Юлька с Вовкой растут не по дням, а по часам. Полгода назад обоим джинсы купил, а теперь совсем малы стали. Третью зиму в китайских пуховиках ходят. Перья, как с кур, сыпятся. Руки скоро по локоть из рукавов вылезут. Думал, деньги получу - куплю новые. Да только теперь все за долги уйдет…

Марина что-то совсем в этом году сдала. Почки на здешней воде посадила. Две недели в больнице пролежала. Хорошо, Николаев на лекарства одолжил. Подняли на ноги. Да только это все временно. Лечиться надо по-настоящему, ехать в санаторий. А это опять деньги…

За восемь месяцев я налетал двадцать шесть часов. Три с минутами - за месяц. Смешно! Летчик 1-го класса. Недавно заметил, что боюсь садиться в кабину - нет уверенности в себе. В соседнем полку недавно один ас вообще "на брюхо" сел. Шасси забыл выпустить. И ведь не какой-нибудь там лейтенант-первогодок, а целый "замкомэска", первоклассный летчик. Когда-то нам рассказывали, как ужастик, о том, что на Кубе из-за блокады летчики по сорок часов в год летают. Нам бы этот налет! Были же годы, когда я по сто двадцать часов имел… А теперь ИАС - инженерно-авиационная служба - на смену выставляет четыре машины. И не потому, что топлива мало - это само собой. А потому, что "БГ" машин больше нет - боеготовых. С трех эскадрилий мы ужались за три года до двух. С тридцати шести до двадцати. Да и из оставшихся на полеты из трех одна кое-как собирается. Многих запчастей нет и уже никогда не будет - заводы, их производившие, давно закрыты. Еще год - и из двадцати самолетов пяти не останется. Почти у всех двигателей осталось по двадцать-тридцать часов ресурса. Добьем их, и все. Можно распускать полк по домам.

…Я еще ничего - держусь. А вот заехал на прошлой неделе к Игорю Матюшенко - однокашнику по училищу. Его в прошлом году в Москву забрали в службу безопасности полетов. Так у него вообще - мрак. Живет в каком-то бараке. Комната полуподвальная, на стенах подтеки, сыро. Игорь на службе был, встретила жена. Увидела меня - застыла, как вкопанная, в дверях. Я думал, может, не вовремя, или обиду за что на меня затаила. А она вдруг разревелась как белуга. Прости, говорит, Андрей, у нас даже хлеба дома нет. Вчера последний стакан гречки сварила. Месяц без масла сидим, детей к старикам в Ярославль отправили… Был у меня полтинник - Марина дала детям тетрадки купить. В общем, я на него купила им ведро картошки, хлеба, лука и полкило сахара. Еду домой и думаю: до чего же нас этот беспалый довел. Если полковник-летчик с голодухи пухнет!

Гарнизон медленно вымирает. Люди разъезжаются кто куда. За год в полку двадцать офицеров уволились. Из десяти лейтенантов пять осталось. Все, кому есть куда уйти, кто работу "на гражданке" находит - все уходят. Остаются такие вот, как я, "старики". У кого по России ни родных, ни квартир. Матушка моя в поселке под Псковом. Хочет продать квартиру и ко мне перебраться. У них в прошлую зиму даже не топили. Завод, при котором поселок жил, закрылся, все оборудование, а заодно и котельную, хозяева продали в Эстонию на металлолом. "Буржуйкой", оставшейся с войны, грелась, на ней же и готовила. Газ им тоже перекрыли. Школа ее еще в прошлом году закрылась. А у меня все же три комнаты, участок земли в деревне. Марина, вообще, говорит, давай, пока гарнизон совсем не разогнали, продадим или поменяем квартиру на дом в деревне. Там в советские времена коттеджи понастроили для колхозников. Их чеченцы потом позанимали, да только теперь они уезжают, продают.

Что ж, может быть, она и права. Побыл летчиком, подполковником - пора и в крестьяне. Земля всегда прокормит. А тем более с военной пенсией в придачу.

…Эх, плохая нынче картошка. Хорошо, что поросенка не взял. Марине предложила бухгалтерша на работе. Мол, бери, выкормишь. Я даже хотел, было, в гараже загородку для него сделать. А потом сомнение взяло. Чем кормить? Была надежда на картошку, да только куда теперь. Ну да ничего, перезимуем. Капусты наквасили, огурцов сорок банок закрыли, грибы, варенье, клюква…

Говорят, должны керосин завезти. Так что на той неделе, может быть, пару летных смен отработаем. У меня "ночные" допуски вот закончатся. Еще хотя бы часов десять до нового года налетать - и можно дальше жить. Ты уж, Влад, извини, что в поле тебя встречаю. Такие нынче времена. Это раньше ты к нам приезжал собирать материал о новых методиках боевой подготовки, об учениях, о лучшем авиагарнизоне округа. А теперь, сам видишь, - все больше о картошке…

Сейчас гряду закончим, костерок разведем, напечем картошки! Соль у меня пока есть. Тогда твою бутылку и устаканим во славу российских ВВС…

Записал Владислав ШУРЫГИН

Тверская область, Н-ский авиационный полк

 

РАЗОРИЛИСЬ

В ПЕРИОД нового кризиса, потрясшего Россию, в потоке зловещих слухов о предстоящем голоде, в ожидании повышения уже и так взлетевших цен на товары первой необходимости - все чаще слышу от замордованных "реформами" людей: "Ничего и никого уже не жалко… " Кто так говорит, тот обычно предрекает (вернее, обещает) гражданскую войну - кровавую баню в одну шестую часть суши и поболе… Чтоб всему миру ударил в нос селитровый запашок рассейской демократии…

Иные говорят: "Никого не жаль, кроме детишек. Все они такие беззащитные и ни в чем, собственно, неповинные."

Третьи говорят, горько вздыхая: "Э-эх, измываются над нашим народом. Русских жалко".

- А не жалко вам "новых русских”? - спрашиваю.

Многие не понимают, о чем это я. Хотя нынешний кризис характерен именно тем, что под откос отправились тысячи накопленных за последние годы состояний. За этим - личные трагедии, но за этим социальная тенденция. Обвал рубля, банковская неразбериха страшно ударили по русским предпринимателям, классу средних собственников, которые связали свой бизнес с производством или другой деятельностью в России. Не о крупных банковских спекулянтах и их обслуге идет речь, но именно о людях, пытавшихся в современных условиях формировать в России собственное дело.

Многие из тех, кто за последние годы в деловом и финансовом отношении "встал на ноги", - сегодня брошены в грязь.

Есть среди них разные люди - каждый встречает трудности по-своему.

Один знакомый предприниматель интеллигентно и цинично рассуждал о потерях, кризисе и своей собственной судьбе.

- Ничего я не боюсь. В крайнем случае, стану жить, как раньше - был же я бедным студентом, ездил в стройотряды - кстати, неплохо себя чувствовал. В любой момент все брошу и начну, как раньше, пешком ходить, книжечки читать, театры посещать. Ведь бизнесом заниматься - это значит все 24 часа в сутки думать только о своем деле.

Другие, напротив, рассуждают так:

- За моей спиной стоят моя семья и моя фирма - это значит, есть люди, за которых я отвечаю. Есть огромный, накопленный в бизнесе опыт (ничем другим заниматься уже не умею). Объявлю в коллективе мобилизацию всех сил, урежу зарплату и еще побарахтаюсь…

По поводу перспективы отчалить за границу представители малого русского бизнеса все как один качают головой. Мол, у них не так много денег, чтобы существовать там на проценты. А шансов заняться на Западе делом - никаких.

- У них все давно поделено. Никаких не осталось зазоров.

- Жизнь там красивая, но очень тяжелая. К тому же совсем все другое… Менталитет, знаешь ли, гаденький. Только если начнут здесь убивать, рвану туда на жительство. Впрочем, еще сто раз подумаю, прежде чем решусь.

Обращает на себя внимание то, что так называемые "новые русские", изрядно поколесившие по миру, не питают никаких иллюзий в отношении Запада. Те, кому "посчастливилось" некоторое время пожить там (не по путевке), Запад просто-таки ненавидят.

- Банкиры, сыночки начальников, те, конечно, потянутся в эмиграцию. Начнись что, им здесь первым башку скрутят. К тому же денег у них навалом - можно поселиться на Канарах. А мне и таким, как я, место в России.

Характерно то, что представители "нового класса", теряя огромные суммы, в большинстве своем не подвержены апокалипсическим настроениям и нехорошим предчувствиям большинства. То ли суровые будни "русского бизнеса" выковали из них оптимистов, то ли долларовая заначка создает иллюзию защищенности…

На мой вопрос о сокращении потребностей, многие говорят, что личные потребности - ерунда, главное - найти деньги для дела. Впрочем, менять сорта сигарет на более дешевые никто не собирается.

В разговорах о приближающемся голоде и необходимости запастись продуктами на зиму - все как один демонстрируют веру в "торжество разума".

Один такой оптимист-прагматик на прошлой неделе говорил мне следующее:

- Я вчера побывал на продовольственных складах. Продуктов скопилось - море. Даже для такого города, как Москва, хватит месяца на четыре.

Я ему сказал на это, что пресловутые "полные склады" не страхуют от голода, особенно если эти склады находятся в руках идиотов или подонков.

Обзвонив знакомых "новых русских", я не нашел людей, "наваривших" на кризисе. При этом все матерят власть на чем свет стоит, однако никто не рыдает и в петлю не лезет.

- Капут полнейший… Народ свой отправил в отпуска. Сижу, ничего не делаю - жду у моря погоды. Пить, что ли, начать? - говорит мне по телефону один простодушный "деловар" - разорившийся владелец магазинчика…

Детали, сопровождающие поражение, которое терпит едва обозначивший себя класс русской буржуазии, весьма разнообразны и порой экзотичны. Так, по рассказам, некий бизнесмен, узнав о крахе близкого ему банка, напился с друзьями в пивном ресторанчике, что на Суворовском бульваре в Москве. На Пушкинской площади на пути компании встретились девушки с ипподрома, которые за небольшую плату предлагали покататься на пегой лошадке (обычно, ведя под уздцы, на ней катали детей). Поторговавшись, наш герой получил лошадь за 10 долларов США, вскочил на лошадь, дал шанкилей и ускакал в сторону Тверского бульвара. Больше ни лошади, ни его самого никто не видел…

Однако, если обойтись без баек, то речь идет о судьбе самого активного, на сегодня, слоя русских людей. Теперь, когда буржуазная реформа начала пожирать собственных детей, возникает вопрос: следует ли ждать от "опущенного" властью среднего класса протестных действий? Или миф о национал-капиталистической революции так и останется мифом?

Задавая себе этот вопрос, я вспоминаю своего знакомого - из "новых". Человек с острым выражением глаз и острым лицом (острота черт вовсе не восточная, подобный тип людей, скорее, встретишь на русском Севере).

Насколько мне известно, в молодости он много читал и занимался спортом. Школу закончил с серебряной медалью и, будучи фанатом армии, пошел в военное училище.

Служба офицером в строительных частях принесла разочарование во всем, что было связано с военной службой. Вместо романтики, он встретил бюрократизм и хамство. Как я понял, потихоньку стал гонять технику "налево", на строительство каких-то заводских дач. На этом погорел и сел.

Как ни странно, именно тюрьма окунула его в среду людей неординарных, не укладывающихся в общепринятый стандарт.

Уголовный мир, живший по своим законам и резко контрастировавший с позднесоветскими реалиями, импонировал нашему герою. Именно здесь закладывались связи и отношения, пригодившиеся в новом периоде.

Спортсмены - самый сбитый и организованный слой в Советском Союзе. С началом буржуазной реформы именно они активно кинулись осваивать новый уклад. В плазме первоначального рыночного хаоса и наш герой пригодился как организатор нескольких охранных фирм, состоящих из бывших спортсменов.

Однако, по всей видимости, интеллектуалу претила полукриминальная среда и слишком веселая жизнь. А жизнь у него была действительно веселая. Рестораны и девочки, выезды на озера с катерами, охота…

И вот спустя года три встречаю своего знакомца: вид крайне собранный и респектабельный. Говорит, что открыл на Нижегородчине собственное дело - производство кафельной плитки.

Через год выяснилось, что дело нерентабельно. Производство потерпело крах (как потом узнал, к "катастрофе" приложила руку администрация области).

Остатки своих денег мой "новый русский" вкладывает не куда-нибудь, а в космическую связь, заодно продолжая ежемесячно финансировать выпуск небольшой провинциальной национал-патриотической газетки.

Почему связь, откуда космос? На мой взгляд, ничего более безнадежного, с точки зрения бизнеса, придумать было невозможно. Однако, как ни странно, дело пошло. Теперь мой товарищ частенько летал за Урал, а вокруг него уже не "быки" в малиновых пиджаках, а самые настоящие профессора (странные, на первый взгляд, люди - если по аналогии говорить об одежде, то речь здесь идет о куцых пиджачках, на два размера отстававших от габаритов фигуры). Здесь уже наш герой выказывал себя чистым империалистом - говорил, что коммуникации для России - это главное. Что каждый русский, будь он коммунист или старообрядец, обязан стремиться поднять из глубин (сквозь все эту либеральную ароматно-вонючую тину - А. Ф.) субмарину с надписью "Империя". Он заговорил в таких выражениях и о своем бизнесе, и от него снова пахнуло какой-то здоровой военщиной.

И вот теперь, по всей видимости, все снова "крахнулось"… Что будет делать герой моего рассказа? Снова, подобно Сизифу, станет карабкаться вверх по той же тропе? Или уйдет на покой… А может, в политику? Бог весть… Знаю одно: в этом человеке больше "русского", чем "нового".

Таковы, в общих чертах, заметки на полях хроник времен ее величества Катастрофы….

Сидя в одном роскошном кабинете, выслушивая проклятия в адрес власти, которая, по словам моего визави, мгновенно разворовала эмвээфовский транш в 4 миллиарда долларов, и, заметая следы, затем раздула пожар финансового кризиса, так вот, сидя в вольготной позе в кожаном кресле и выслушивая подобные рассуждения, я вдруг с ужасом почувствовал, что пол заходил ходуном… Раздался жалобный звон - хрустальные фужеры на стеклянном столике дрожащим паровозиком поползли к краю.

"Не волнуйся, это метро…" - мой собеседник устало махнул рукой.

- Так вот, - расстроенно продолжал он, - если при Советах с нашим братом вообще не церемонились, то теперь, при иллюзии какой-то свободы, с нами власть играет в кошки-мышки. Отпустит на волю, а потом снова - цап-царап!..

Тут мне подумалось почему-то, что власть в России какая-то полуподпольная. Страной управляют ДИГГЕРЫ…

Андрей ФЕФЕЛОВ

 

РУССКАЯ СТРАТЕГИЯ ( С лидером Конгресса русских общин Дмитирием РОГОЗИНЫМ беседует Александр ПРОХАНОВ )

Александр ПРОХАНОВ. Дмитрий Олегович, я часто задаю этот вопрос и самому себе, и своим собеседникам: почему за эти годы так и не была создана крупная русская партия? Почему все попытки ее создания, которые казались такими обнадеживающими, собирали массу ревнителей, я помню этот мистический съезд русского народа на Волге, помню, как стартовал Русский национальный собор,- почему все они так и не оформились в серьезную патриотическую организацию общегосударственного масштаба?

Дмитрий РАГОЗИН. Александр Андреевич, для меня этот вопрос - не абстрактен, я пытаюсь отвечать на него каждый день какими-то реальными организационными, политическими действиями. И если бы знал ответ - уже мог бы создать такую организацию. Почему не удается? Думаю, есть некие не зависящие от нас причины, связанные с тем, что люди отвыкли от слова “русский”, особенно в самой России. Вот Конгресс русскихобщин существует с марта 1993 года, и мы в принципе не задумывали его как политическую партию. Это была крупная правозащитная организация, учрежденная реально существующими русскими общинами. Тогда я очень много времени посвятил поездкам по Прибалтике, по Казахстану, то есть по нашим бывшим союзным республикам, и видел, что там создается мощное русское национальное движение. Но тут же спецслужбами “новых независимых государств” создавалось множество фантомных организаций, через них в это движение внедрялись откровенные провокаторы, гапоны такие - и многое сходило на нет. С 1995 года КРО пришел собственно в РФ, потому что огромная масса людей, бывших инициаторами создания Конгресса, переехали в Россию и создали здесь свои переселенческие организации. Эти люди очень сплочены, мобильны, они очень солидарны. Их обучать патриотизму и учить быть русскими не надо, потому что сама их жизнь, их трагедия сделали их русскими. А большинство русских на территории РФ таким мышлением не обладают, они все еще интернационалисты. И, вдобавок, есть еще некоторая бесхребетность русская, когда никто не решался крикнуть, что король - голый. Сколько было моментов в нашей истории, когда люди все понимали, говорили правильные вещи, но ограничивали свой патриотизм пределами кухни. Отдельных выскочек, которые иногда появлялись,- их просто отстреливали у нас на глазах, чтобы остальным неповадно было.

А.П. Дмитрий Олегович, но разве у негров американских, которых объединил Мартин Лютер Кинг, или у негров Южной Африки, которых вел Нельсон Мандела, или у индусов с Ганди и Неру - разве там мало было провокаторов, тюрем, крови? Но там была и страсть, и трепет, и мука, и предчувствие катастрофы, и желание противодействовать ее. Эти качества - они-то и воплощались в движения, в организации, в структуры, в лидеров и в победу, в конечном счете. Я спрашиваю: почему, когда сегодня к русским обращаются сегодня именно как к русским, в ответ возникает какая-то немота? Видит Бог, над всеми нами занесена секира.Полтора миллиона русского населения исчезает каждый год - и русские не просыпаются… Какое слово мы не можем найти, чтобы всколыхнуть народ? Есть в этом какая-то метафизическая тайна, которую трактовал Достоевский как тайну человека вселенского, открытого всему миру и как бы не русского, не отдельного от других в своей русскости…

Д.Р. Наверное, глубина нынешнего падения России объясняется прежде всего тем, что произошло с нашим государством и нашим народом за последние сто с лишним лет. И тогда мало кто в ладоши хлопал, когда заходил разговор о русской национальной идее. Вспомним судьбу Ильина, Солоневича и многих других. Того же Данилевского, Николая Яковлевича, вспомним. Когда в 1871 году вышла его, как я считаю, гениальная книга “Россия и Европа”, которая впервые вывела понятие “цивилизации”, то ее посчитали просто несуразицей… Уже тогда был выбор: либо мы идем по пути национального государства, либо по имперскому пути… Но в империи метрополия слишком много внимания должна уделять колониям, и в советский период это самым наглядным образом сказалось, когда средства и лучшие силы коренных русских земель были брошены на развитие национальных окраин под предлогом хрущевской теории “выравнивания экономического уровня” советских республик.

К тому же, против нас работали совсем иначе - не так, как против индусов или негров. Против нас работали не открытой внешней угрозой, которая русских людей всегда сплачивала, нет. Против нас работали новешим оружием информационной, “холодной” войны, когда дискредитировался образ жизни, подрывались моральные устои, разлагались вооруженные силы, до абсурда доводились моменты, связанные с национальной элитой.Один пример со свадьбой дочери Романова, первого секретаря ленинградского обкома, чего стоил. Умело создавался комплекс нашей неполноценности, глубокого разочарования в происходящем.Плюс еще Великая Отечественная война, уничтожившая несколько миллионов самых здоровых, самых энергичных молодых мужчин, которые рвались в бой, которые не отсиживались в окопах. Все это нас здорово подкосило. Отсюда эффект определенного национального вырождения, отсюда немая реакция на события 91-го и 93-го годов, и многое другое. Я ведь тоже понять не мог: почему на стороне Ельцина были какие-то толпы людей с флагами, а противоположную сторону так никто и не поддержал. Та власть сгнила на корню, а вместе с ней сгнила и национальная идея.

А.П. Да, война перемолола 20 миллионов русских, но она закончилась не поражением, а победой, которая отчасти скомпенсировала гибель этих миллионов, которая до сих пор является существенным ресурсом России. Как раз во время войны и было восстановлено в правах понятие о русских, о России, восставшее из пепла красного интернационализма. Это - тот фермент, те дрожжи, на которых вырастает национальное самосознание. Но вот имперское сознание России - оно отступает, выветривается, деградирует. Все меньше и меньше людей, особенно в интеллектуальных слоях, поддерживает милую моему сердцу имперскую идею - и вы, Дмитрий, в их числе, по-видимому. Но, проиграв империю, продолжают проигрывать ее остатки. Сегодня русские уже ищут спасения в чисто русском варианте развития, в русской государственности, отказываются от своей имперской, вселенской роли. И в этом, с одной стороны, проявлен естественный охранительный, болевой рефлекс, а с другой - идея Республики Русь сулит колоссальную деградацию на русском пространстве. Уход русских из Казахстана, с Кавказа, из Прибалтики продолжится их уходом из самой России, и этот распад кажется порой неостановимым. Сибирь отойдет, Урал, Северный Кавказ, Поволжье - и где предел такому бегству от самих себя? Политический лидер, связавший свою судьбу с русской идеей, в этих условиях непрерывного поражения должен чувствовать себя очень мучительно.

Д.Р. Здесь много моментов затронуто. Во-первых, по поводу отступления от имперской к национальной русской идее. Это форма, а по сути может быть или бегство, или сознательный маневр. Лично я за сознательный, русский маневр. Не претендую на оригинальность, но приведу пример Кутузова, который сдал Москву, чтобы через какое-то время снова забрать ее вместе с великой славой, которая возродила мощь России.

Можем ли мы сегодня претендовать на выполнение имперской миссии, когда народ разобщен, когда нет ресурсов, чтобы обеспечить достойное существование русских в самой России? Поэтому я считаю, что замена имперской доктрины на доктрину национального развития Росиии вполне оправданна и не имеет ничего общего с идеей Республики Русь. Последняя идея - вообще глупость.Она признает, что мы - просто индейцы, и нам нужны резервации, чтобы сохранить какое-то там племя. Это несерьезно еще и потому, что чисто технически невозможно устроить великое переселение народов по национальному признаку. В Татарстане полтора миллиона татар, остальные десять - за пределами этой республики. Из Москвы что - всех “нацменов” эвакуировать или оставить столицу на откуп чеченцам, азербайджанцам и еще Бог весть кому? И если есть воля к подобным масштабным операциям, если есть возможность их осуществить - зачем так бездарно восстанавливать против русских все другие народы России, которые сотни лет вместе с нами строили российское государство? Их можно использовать и по-другому, с гораздо большим эффектом, между прочим.

Другое дело, что для этого необходима действительно крупная политическая сила, способная и выражать интересы народа, и проводить их в жизнь. Прежде всего, нужен контроль за властью по ряду показателей, экономических, экологических, демографических, то есть власть во всяком случае не должна быть враждебной по отношению к государству, а сегодня она явно враждебна. У нас правят бал зарубежная агентура и малый народ, полностью захватившие финансовые, управленческие и информационные структуры в стране.

Русские сегодня почти лишены исторической памяти. Но чем больше времени проходит, тем больше люди начинают задумываться, что есть какие-то вещи, не связанные ни с левыми, ни с правыми, ни с передними, ни с задними,- фундаментальные вещи, которые должны объединять. Это чувство национального достоинства, знание истории своего народа и своей семьи. У сербов есть праздник - День семьи, когда родственники раз в год, где бы они ни были, собираются все вместе, всей общиной, сохраняя свой коллективистский, семейный дух. У чеченцев, которых я никак не могу считать своими друзьями, тем не менее, всегда вызывала мое уважение их память о своих предках и родственниках вплоть до седьмого-восьмого колена. С истории семьи начинается история народа. А у нас все перемешалось, и когда я, например, приезжаю в Эстонию, в Тарту его русские жители с удивлением узнают от меня, московского гостя, что их город был основан в 1025 году киевским князем Ярославом Мудром и века назывался Юрьев. И если они не знают об этом, то не чувствуют своей причастности к этой земле, своих исконных прав на ней, не могут бороться за свою Родину, за свое человеческое и национальное достоинство. Но Россия, правительство РФ ничего не делают в этом направлении.

Поэтому необходимо сменить саму структуру государства таким образом, чтобы оно не шло по губительному пути Советского Союза, устроенного как “матрешка”: много государств внутри одного государства. Как от этого изобретения отойти - вот вопрос. Просто сбежать в Республику Русь: мол, пусть себе остаются национальные республики со своими государствообразующими народами, забудем о них и станем жить в своей республике,- это капитуляция и убожество. Второй вариант - тот, на котором настаивает Жириновский: унитарное государство, отменить статус национальных республик, Татарстан - Казанская губерния или область,- всё, никаких проблем… Нет, так мы тоже проблемы не решим, не получится. Потому что власть разложена, армия разложена, призывники почти повсюду местные и неизвестно, как они себя поведут.То есть это - путь к гражданской войне.

Мы - сторонники эволюционного изменения государственного устройства. Можно использовать опыт наших идейных противников. Например, как Гавриил Попов расколол КПССв Москве? Очень просто - в Москве было 33 района и, соответственно, 33 райкома, везде - свой первый секретарь, райисполком и т.д. А Попов ввел новую структуру - 10 административных округов. Чего он этим добился? А того, что законопослушные коммунисты вынуждены были перестраивать свои организации под новую административную структуру города Москвы, поломали границы влияния своих райкомов, и в одном административном округе оказалось 3 первых секретаря райкома, которые тут же вцепились в глотку друг другу: кто первый - первый, а кто первый - второй… Конечно, при условии, что инструкции “сверху” отсутствовали.

У нас есть предложение сформировать 10-12, максимум 15 федеральных земель, которые уже и так существуют де-факто, поскольку очень похожи по своему национальному составу, по своей истории, по природопользованию и т.д.

Вот представим себе, что мы сформировали, например, землю Большая Волга. Кто там? Нижегородская область, Саратовская, Самарская, Волгоградская, Самаркандская, Чувашия, Татарстан. У этой федеральной земли - свое правительство, которое только и будет иметь выход на центральную власть в Москве.

А.П. Эта ваша федералистская идея - государственно устроить Россию по образцу ФРГ, несомненно, интересна именно как идея для теоретической дискуссии. Мне кажется, сегодня резерва времени и средств для ее проведения в жизнь практически нет. Любой выход за рамки существующего конституционного поля - даже с самыми благими намерениями - приведет к повторению ситуации 1991 года, когда был разрушен Советский Союз. Ваша организация и возникла как сила, удерживающая и объединяющая колонии русских за рубежами РФ. И этот возврат русских на свою землю с тоже своей, но в одночасье ставшей вдруг чужой, земли - что это за исторический феномен?

Д.Р. Здесь тоже нельзя все стричь под одну гребенку. Есть государства и регионы, где стратегическое, с перспективой на будущее, влияние России и русских должно сохраниться в любом случае. Оттуда нельзя инициировать отток русского населения, особенно если там наши соотечественники составляют вторую по численности общину. Наоборот, мы должны препятствовать выезду оттуда, одновременно создавая условия,- в том числе самыми жесткими политическими и экономическими методами - при которых дискриминация русских была бы невозможна, все их права защищены, вплоть до того, что все экономические контакты с этими странами осуществлять через русские общины на их территории. В этом, кстати, ничего необычного нет. И такой подход очень эффективен.

Евреи - они так и поступают. Скажем, решила Эстония закупить стрелковое оружие для своих воинских частей, сделала прямой запрос в правительство Израиля, а там ответили: нет проблем, только посредником выступит еврейская община Эстонии.

Так вот, к этой категории мы относим как раз Прибалтику, Молдавию, Казахстан, Украину и Крым. Кстати, лично я против того, чтобы отделять крымскую проблему от проблемы Севастополя. Это сдача российских интересов и сдача наших соотечественников не только в Крыму, но и на Украине в целом. Украинские власти пытаются сегодня проводить там “малую имперскую политику” под известным лозунгом “разделяй и властвуй!”, натравить на русскую общину Крыма крымских татар, единственной национальной гордостью которых, похоже, является акт депортации 1944 года. Сейчас для них установлены квоты в крымский парламент, открыто финансирование и обучение вооруженных сил, аскеров, в Крыму же массово отдыхают чеченские боевики. Все это привело к нарастанию террора и вооруженным стычкам. Похоже, в Киеве просто не понимают, какого джинна выпускают из бутылки, стремясь устроить в Бахчисарае Бахчи-Сараево.

Другое дело - Средняя Азия. Здесь, я полагаю, мы просто не потянем ничего, кроме организованного, планового переселения русских в те регионы, которые готовы использовать их высокий образовательный уровень, потому что 98% русских, проживающих в среднеазиатских республиках,- горожане. И, как правило, это хорошие профессионалы: инженеры, учителя, врачи - специалисты, на которых держалось и производство, и социальная сфера Средней Азии. Сегодня у потенциальных переселенцев страх перед реакцией наших соотечественников: “Куда вы приехали? Мы вас не звали!”, страх перед российской миграционной службой примерно равен страху оставаться и дальше на том месте, где они сегодня живут.

Но положение должно меняться, и оно уже меняется. Например, переселенцы из Таджикистана - помните, там была страшная резня в 1990 году - приехали в Борисоглебск, обустроились там, пустили корни и стали перетаскивать своих родственников, знакомых, специалистов. Их община насчитывает уже больше 8 тысяч человек, со своим производством, со своей “скорой помощью” даже, потому что власти не хотели заниматься их проблемами.

Поэтому у нас сформирована модель с четырьмя уровнями. Самый низовой - это русское культурное общество, культурный центр, центр Пушкина и пр., проведение фестивалей, праздников русской песни. Второй - профессиональ- ные организации, то есть русские профсоюзы: профсоюз русских учителей, профсоюз русских врачей и т.д. Третий тип организаций - деловые круги, о чем я уже говорил. И, наконец, четвертый, высший для нас уровень - политические организации. За последнее время нам без особого шума удалось добиться того, чтобы русские политические партии не только организовались, но и вошли в органы власти стран ближнего зарубежья - на разных уровнях. И если, скажем, в Литве это - уровень местного самоуправления, то в Эстонии Русская партия имеет свою парламентскую фракцию. ВМолдавии удалось соединить русскую общину с Социалистической партией Молдавии. То есть мы начинаем конкретную, в том числе и законо- дательную, работу по защите русских людей, проживающих в этих странах.

То же самое - и в России, но с другими приоритетами. Так, мы разработали поправку в Уголовный кодекс, которая переводит в правоприменительную область конституционную норму о недопустимости создания и деятельности сепаратистских организаций, в том числе и прежде всего - должностными и выборными лицами. Второй законопроект, направленный в Совет Федерации,- о национально-культурном развитии русско- го народа. В нем фиксируются три важнейших положения. Первое: русский народ - народ государствообразующий. Второе: русский народ - коренной на всей территории Российской Федерации и не может быть ущемлен в правах по этому признаку. И третье: русский народ - совершенно определенная нация. А значит, государство в лице правительства обязано заботиться прежде всего о национальных русских интерсах, обеспечивать их гражданские права на своей территории и защищать их права на территории других стран.

А.П. Чем вы объясняете феномен Лебедя? Вы были с ним рядом, вы отдали ему часть своей жизни, своей энергии, своей крови, наконец. Как удается Лебедю, подобно вампиру, продвигаться от партии к партии, от концепции к концепции, выпивать их энергию, бросать пустую оболочку и двигаться дальше? Как удается ему, окруженному армянами, чеченцами, евреями, советниками Пентагона, экспонировать себя как русского националиста? Что это за персона?

Д.Р. Вы знаете - как убийцу влечет на место преступления, так и предателя влекут идеи, которые он предал. У генерала Власова после предательства его марионеточная армия тоже называлась “Русской освободительной”. Это интересный феномен, и у Лебедя он в какой-то мере присутствует. Александр Иванович - не боевой генерал, и когда мужик форсирует голос и делает страшное лицо - это вовсе не признак его силы, как многим кажется, а слабости, это скрытый комплекс неполноценности, как правило.

Что касается участия Лебедя в КРО. Понимаете, я - из военной семьи, отец у меня ученый, профессор, генерал-лейтенант Советской Армии, дед был кадровым офицером, да все родственники почти. Я на их фоне выгляжу тоже мелким предателем, ушедшим в журналистику, потом в философию и политику. Но, тем не менее, я искал в политике офицера, генерала - того, кто скажет: “Все, я не могу мириться с таким положением. Честь имею!” И вдруг я слышу человека, который произносит именно такие слова. Я подумал: “Это - сказка. Это - то, чего все мы так долго ждали. Мощный человек, сильный лидер, за которым пойдут действующие военнослужащие”. Мы пригласили Александра Ивановича в КРО, и он с удовольствием согласился. Мы настолько были очарованы его образом, что даже проигнорировали все сведения из Приднестровья, шедшие против Лебедя. Я из-за этого даже испортил отношения с многими своими друзьями. Даже когда генерал во время выборной кампании 1996 года начал встречаться с Березовским, с Бурбулисом - я имел об этом информацию достаточно полную, но думал, что это просто тяжелейший компромисс, на который иногда нельзя не идти политику, чтобы получить эффект, получить возможность самореализоваться. Но когда Лебедь вошел во власть - вот тогда и оказалось, что отсутствие принципов для Александра Ивановича вполне естественно, а насчет чести - что и говорить.

А.П. Все давно видят связку Лебедь-Березовский. Но все равно голосуют “за”. Этот факт вызывает у меня удивление и растерянность.

Д.Р. Готов с вами, Александр Андреевич, спорить. 57% голосов во втором туре против, что называется, “никакого” губернатора - не победа. Это тяжелое продавливание человека, которого поначалу просто не воспринимали в крае. Плюс, вспомните, именно тогда Дума утверждала Кириенко, и ее бесхребетность людей сильно разочаровала. И тогда же вдруг все думские лидеры заявили о своей поддержке Зубова в противовес Лебедю.

Нельзя забывать и о средствах массовой информации. Красноярское телевидение охватывает только 50% территории края. И только ОРТпринимается везде. А ОРТ- это Доренко, который толкал Лебедя и как мог поливал грязью Зубова. Поэтому победа Лебедя для меня не является такой уж показательной. Во время выборов я пробыл в Красноярском крае пять недель и видел, какими методами пользовался Лебедь, какие у него деньги, какие возможности… У нас в КРО теперь Лебедя воспринимают только как предателя, который предал нашу организацию и ее идеи.Он для нас - власовец. И нет ничего удивительного в связях Лебедя с Березовским. Березовский, на мой взгляд,- а я его знаю хорошо, встречался с ним, мы даже были на “ты” - это коммерсант до мозга костей, сплошная счетная машина. Россия, конечно,- не его страна. Он здесь только живет и работает, пока ему выгодно. Поэтому и к политическим контактам своим, к связи с политиками Березовский относится с точки зрения купли-продажи. Вот он, допустим, приобрел ЛОГОВАЗ, Аэрофлот, Сибнефть и т.д. И, грубо говоря, он приобрел Лебедя - так же, как Сибнефть. То есть он вложил в генерала деньги, и не столько деньги даже, сколько свои информационные ресурсы, Доренко нацелил на это дело. И он заинтересован, чтобы акции Лебедя не падали на политическом рынке - точно так же, как заинтересован в курсе акций других своих предприятий. Вот, например, какое отношение имел Лебедь к вопросу об утверждении Черномырдина? Никакого. Даже в Совете Федерации от него слова никто не услышал. Но он же не слезал с экрана: “Что скажет Лебедь? А может, Лебедя назначат?” Александр Иванович и рад стараться: “У меня десантное образование, я готов быть премьером”. Он все время лезет туда, куда Березовский его направляет. А Березовский использует Лебедя как страшилку для того, чтобы проводить других людей: смотрите, если не проголосуете за Щека или Хорива, то придет сестра их Лыбедь. Вот смысл игры Бориса Абрамовича. А цель - деньги и власть.

А.П. Спасибо, Дмитрий Олегович, за интересную беседу. Надеюсь встретиться с вами на очередном Русском съезде, с которого, быть может, русские начнут обретение России.

 

“КОЛУМБИЙСКИЙ ГАЛСТУК” ДЛЯ ЧУБАЙСА

После того как летом Анатолий Чубайс достиг согласия МВФ на выделение крупного займа для поддержание курса рубля по отношению к доллару, многие эксперты сочли, что дефолта и девальвации национальной валюты, по крайней мере до ноября-декабря, не будет. Однако они состоялись 17 августа, в результате чего западные структуры потеряли десятки миллиардов долларов. Одновременно буквально бесследно исчез транш МВФ в размере 4,8 миллиарда. Настолько бесследно, что никто даже не решается сказать, куда ушли эти деньги. Между тем, по имеющейся информации, имел место случай беспрецедентного “кидания” мирового финансового сообщества группой высокопоставленных российских чиновников во главе с легко узнаваемым рыжеволосым “энергетиком”.

Предыстория этой грандиозной аферы вызывает ассоциации с известным английским литературным произведением о добряке докторе Джекиле и садисте-маньяке мистере Хайде, которые, как выяснилось, являлись одним и тем же лицом. Итак, наш “доктор Джекил” еще в 80-е годы в Ленинграде получил известность благодаря участию в семинарах, фрондировавших экономистов. В начале 90-х - он уже крупный “демократический” чиновник, автор идеи создания в городе на Неве “свободной экономической зоны”, затем член правительства, “отец приватизации”, “стабилизатор финансов”, главный любимец Запада, обладающий там огромным авторитетом и доверием, удачливый менеджер избирательных кампаний и, наконец, “молодой реформатор”.

Но параллельно действует “мистер Хайд”. Сперва как мелкий спекулянт на цветочном рынке. Затем как доверенное лицо видного в Питере “генерала ВПК”. В тот момент в стране в разгаре была “перестройка”, в рамках которой субъекты экономики получили “хозяйственную самостоятельность” и начали сбрасывать на Запад за бесценок запасы сырья и материалов, переводя прибыль на личные счета в иностранных банках. Важную роль передаточного звена в этом процессе играла на рубеже 80-90-х годов Венгрия, С одной стороны, там еще сохранились прочные связи, а с другой - намного раньше начались рыночные “реформы”, и появились соответствующие финансовые структуры. Именно в Венгрию “генерал ВПК” направил нашего “мистера Хайда” “поучиться рынку” и заодно побыть “смотрящим” за финансовыми и товарными потоками. По возвращении в Питер “мистер Хайд” получил путевку в большую политику - в исполком Ленсовета и правительство России. Вскоре наш герой всем сердцем полюбил уютные Данию и Норвегию. Правда, его знакомые в этих странах имели весьма специфическую репутацию. Их постоянно преследовали финансовые скандалы, обвинения в аферах, мошенничестве и связях с мафией. Мафиози, в свою очередь, являлись лицами колумбийской национальности и происходили из мест у Кали, знаменитого своим наркокартелем.

Со временем колумбийцы при посредстве рыжеволосого “мистера Хайда” включились в азартные игры на российском фондовом рынке и в пирамиде ГКО, направляя туда сотни миллионов, предназначенных для “отмывания” наркодолларов. В итоге к концу весны суммарные “инвестиции” превысили полтора миллиарда. После майской паники на фондовом рынке России латиноамериканцы всерьез обеспокоились и поставили перед “мистером Хайдом” вопрос о немедленном их выводе из страны. По мере приближения “горячей осени” и эмвээфовского кредита “просьбы” становились все более настойчивыми. Наш герой, надо отдать ему должное, долго сопротивлялся, не желая жертвовать своей репутацией в глазах международных финансистов. Однако в августе, в ходе встречи с суровыми мафиози на территории Дании, он не устоял, сломавшись при угрозе “навесить” на него и членов семьи “колумбийского галстука”. Это когда острым ножом или мачете разрезают горло от уха до уха, затем из образовавшегося отверстия извлекают наружу язык, и он болтается, как галстук.

Так случилось, что синхронно с этим событием массовое разворовывание резервов ЦБ РФ достигло пика. Стало известно, что колумбийцы свое вернули. Не остался в накладе и организатор финансового краха, видимо, решивший, что если уж “кидать” своих западных благодетелей, то по полной программе. Те, в свою очередь, не сразу поняли, в чем дело. А когда поняли, то от неслыханной наглости потеряли дар речи. Достаточно было посмотреть на выражение лиц Билла Клинтона, Гельмута Коля и Мишеля Камдессю.

Так бесславно завершилась эпоха либеральных “реформ” в России.

Валерий ЛУНЕВ

 

КАЗАКУ ГРОЗЯТ РАСПРАВОЙ

Даже в наше дикое время многих возмутила травля православного священника-серба о.Александра Кокановича в г.Подольске. Об этом злодействе властей сообщил корреспондент газеты “Русский вестник” (N15-17, 1997) казак К.Ершков. Батюшку из братской страны стала преследовать демократическая администрация. Настоятель храма Рождества Христова в деревне Варварьино под Подольском о.Александр, назначенный туда указом митрополита Ювеналия, помешал волостному голове В.Шитову и начальнику местной милиции Ю.Рябову тем, что церковная земля, на которой посмел жить священнослужитель, приглянулась столичному банку “Форт”. А интересы банкиров у ельцинистов - на первом месте.

Константин Иванович Ершков, огласивший подольский беспредел, был движим не только естественным чувством справедливости. Он - председатель Православного Русско-Сербского братства, активно способствует укреплению дружбы с единоверной Сербией, в 1993 г. добровольцем воевал на Балканах, отстаивая независимость героической Сербской республики. Кстати, он защищал и нашу Приднестровскую республику от того же пронатов- ского воронья. Был командиром расчета ракетной установки “Алазань”, награжден Крестом “За оборону Приднестровья”. Ершков, вероятно, “примелькался” на митингах и крестных ходах “ведомству по охране конституции”, или как оно там именуется? Словом, комитету безопасности 50-200 семейств, впившихся в Россию. Ведь недаром плюралист Прошечкин из Мосгордумы сфабриковал увесистое досье на русофилов. И публикация Константина Ивановича в “Русском вестнике” (которую публично никто не опроверг!), очевидно, явилась для оккупантов “последней каплей”.

Ждали удобного случая. И вот 30 декабря 1997 г. в 23 часа К.И.Ершков был зверски избит в собственном подъезде (Ленинский проспект, дом 43, корпус 8). Нападавший налетел сзади, выкручивая обе руки за спину, после чего нанес профессиональный удар в затылок. Швырнув журналиста лицом на лестницу, молодчик стал отводить голову жертвы назад и яростно бить ею о каменные ступени, приговаривая: “Я убью тебя, сволочь”.

Озверевшего наймита корреспондент знал в лицо: это был некто В.Дорофеев, проживавший в том же подъезде на пятом этаже, которого соседи видели обычно в милицейской форме. Впоследствии на очной ставке господин Дорофеев заявил, что читал статью Ершкова в газете “Русский вестник”, где автор, дескать, “поливает грязью подольскую милицию”. И ОНИ (т.е., очевидно, МВД и проамериканский режим в целом) “этого так не оставят”. Доблестная “корпорация” даже не посчитала нужным скрывать причину покушения.

Впрочем, поднаторевшее в “физическом воздействии” сообщество оформило собственно кровопускание как “задержание”… Когда Ершков очнулся от резкой боли в левой руке, прижатой сапогом из прибывшего милицейского наряда, и был выволочен из подъезда, он почувствовал, как в правый карман пальто ему сунули какой-то предмет, отчего ткань сразу резко потяжелела. В машине он вновь потерял сознание. В фильме “Место встречи изменить нельзя” Жеглов-Высоцкий незаметно опускает в карман рецидивисту украденный последним кошелек. Здесь - по-другому: заготовленное загодя зеркальце от автомашины подбрасывается задержанному, чтобы запротоколировать оное при обыске. В милиции (УВД “Гагаринский”, гор. Москва) стеклышко, конечно, было “обнаружено”: оно-то и явилось единственной “уликой” против Ершкова. Человек был избит - и сам же обвинен в хулиганстве: сорвал, дескать, понравившийся предмет и взял на память.

Ершкова посадили в камеру с туберкулезником из Азербайджана и продержали там почти сутки без сна, еды и воды. Лицо арестованного представляло один сплошной синяк, нос был сломан, тем не менее, просьбам о медицинской помощи “гагаринские” правоохранители не вняли. Дескать, мы его пожалели, не убили, а он еще жалуется.

На русского державника заводится уголовное дело: “хулиганство”! Им интересуются сотрудники УВД: некий Андрей Николаевич заявляется в травматологическое отделение I-й городской больницы, куда слег журналист в результате “задержания” в подъезде. Этот А.Н. грозит Ершкову объявить его в федеральный розыск, если он не придет в Гагаринское УВД. 14 мая 1998 г., несмотря на постельный режим (все еще - от “новогодних” пыток), Ершков был взят в 7 часов утра, по указанию дознавателя Пискунова, и под конвоем двух автоматчиков доставлен в УВД. Стражи порядка пригрозили оппозиционеру изменить меру пресечения на “содержание под стражей”. Председатель Русско-Сербского братства ждал операцию, но был вынужден доковылять к дознавателю Пискунову на допрос 18 мая. Вторично автоматчики доставили корреспондента в УВД 18 августа с.г.

Дознаватель Р.Майданчук предложил прекратить производство сфабрикованного дела о “хулиганстве”… “за примирением сторон”. Когда адвокат пострадавшего отказал ему в этом, Майданчук тут же - задним числом - переквалифицировал ”дело” с первой части на вторую, более тяжелую, часть, где стойкому патриоту России, защитнику Сербии и Приднестровья грозит 5 лет! Пять лет за критику демократии. Пять лет за разоблачение подольских держиморд.

“Иск” против газеты “Завтра”, передача в Госдуму законопроекта против русских националистов, подготовка показательной кары над Ершковым - звенья одной цепи. Истребляя под видом “девальвации рубля” ненавистный им народ, пятая колонна силится заткнуть рты несогласным. Призываю всех честных россиян не допустить циничной расправы над нашим соратником.

РУКИ ПРОЧЬ ОТ ЕРШКОВА!

Владимир ОСИПОВ,

глава Союза “Христианское Возрождение”

 

Михаил Ямбаев РАЗЫСКИВАЕТСЯ ГААГСКИМ “ТРИБУНАЛОМ”… ( В этом году исполнилось 55 лет генералу Р. Младичу, находящемуся в розыске вместе с Р. Караджичем за “военные преступления” )

ОН РОДИЛСЯ в 1943 году в 50 километрах южнее Сараева, в селе Божиновичи. Имя “Ратко” - уменьшительное от “Растислав” или “Ратимир”. “Рат” по-сербски - значит “война”. “Ратко” - такое имя часто дают в Сербии во время войны. Интересно, что слово “работа” по-сербски похоже на слово “война”: “рад” и “рат”. Наверное, не случайно. И с фамилией ему повезло. “Младич” - значит “юноша”, “молодой человек”. Вот такой он, всегда молодой Младич Ратко…

Отец Младича - партизан - погиб в бою с хорватскими фашистами, когда Ратко не исполнилось и двух лет.

Мечтавший в детстве стать учителем или врачом, Ратко в 15 лет поступил в военное училище.

Карьера офицера началась в Скопье, в Македонии, где 4 ноября 1965 года он стал самым молодым командиром взвода одного из полков. С той поры он прошел все командные армейские должности, командовал батальоном в Куманове, бригадой в Штипе. С 14 января по 26 июня 1991 года он заместитель командира Приштинского корпуса.

Когда обстановка в Хорватии накалилась, когда противостояние между сербами и хорватской армией переросло в бои, в кабинете Младича раздался звонок. Командующий корпусом сообщил о новом назначении полковника - в сербский борющийся Книн. И хотя речь шла о назначении на более низкую должность, Младич понял тогда все совершенно верно: назначение не было понижением, но высоким доверием, верой в то, что Младичу удастся переломить ход событий в Краине.

В то время обстановка в Хорватии была сложной. Вставая на путь отделения, Хорватия делала все, чтобы Югославская народная армия покинула республику. Одним из методов “давления” на военных была блокада казарм. В них были отключены электричество и вода. Для солдат это был сущий ад.

Книн уже был символом сербского сопротивления. Пока солдаты ЮНА находились в осажденных казармах, а высшее начальство опасалось предпринять решительные меры, здесь уже шли бои между хорватской национальной гвардией и наскоро созданными отрядами сербской милиции.

Прибыв в Книн, Младич заявил (и это было как гром среди ясного неба): “Кто еще не понял, что сейчас решается вопрос “быть или не быть”, тот отправится на свалку истории… Сниспосланному на нас, воскресшему злу необходимо противостоять всеми имеющимися средствами”. Его первый вопрос был: “Кто враг?” Полковник сам на него ответил. И себе, и солдатам: “Враг - каждый, кто стреляет в наших солдат, кто отключает воду и электричество, кто устраивает провокации и блокирует казармы”.

Младичу удалось успешно деблокировать казармы. Проще говоря, он спас тогда сербов от массового убийства. Но его решимость расправиться с противником и бескомпромиссность не встретили поддержки наверху. Младич слыл непослушным офицером еще до войны. Хотя сам так не считает:

- Я был офицером, который думает своей головой…

В конце июля 1991 года Младич представлял командование Книнского корпуса в ГШ ЮНА, где разрабатывался план действий на случай продолжения прежней провокационно-агрессивной линии Хорватии и Словении. Младич высказал свою точку зрения, разделяемую командованием Книнского корпуса. Младич высказывался за реализацию таких решений, которые заставили бы незаконные вооруженные формирования хорватов сдать оружие. ГШ не принял этот план… И что же?

Руки сепаратистов были развязаны. В итоге все завершилось жуткой расправой над Сербской Краиной, кровавым пожаром в Боснии и Герцеговине. Как говорил сам Младич:

- Потому что оружие с военных складов досталось тем, кому нельзя было его показывать даже на картинках…

Для Младича в тот период самой трудной в моральном плане была ситуация, сложившаяся на командном пункте недалеко от Сплита. Там под землей оказались заблокированными 164 офицера и солдата. Тогда наблюдателей ООН попросили доставить находящимся в осаде продукты. И они, конечно, отправили… собачьи консервы. Рассвирепевший Младич схватил телефонную трубку и сказал немецкому посреднику: “Вы, швабы! Я начну вас через 10 минут убивать, если не пришлете моим друзьям нормальную еду!” Посредник все сделал без разговоров.

Язык у Младича подвешен хорошо. Речь его полна непередаваемой иронии. Да, но есть и другая поговорка: “Язык мой - враг мой”. Действительно, острый язык Младича служил ему и добрую, и злую службу.

Однажды во время переговоров с градоначальником Задара Младич бросил ему:

- Мы в ХI веке ели золотыми ложками, в то время как вы и ваши европейцы жили в болоте!

Когда раздались первые угрозы воздушных бомбардировок сербов в Боснии, он заявил, что если НАТО это сделает, то он, Младич, будет бомбить Лондон и Вашингтон (тут не выдержал Караджич, сказавший, что эти “заявления Младича идиотские и безответственные”). Но, честное слово, знал бы Младич, сколько людей в России пожалели, что не могут распоряжаться нашими межконтинентальными ракетами, чтобы подарить их генералу.

После заявлений Младича о необходимости перейти в контрнаступление по линии Трст-Беч и “нанести удар по тем, кто начал эту войну, подсунув нам несчастных словенцев, хорватов и мусульман”, в Австрии и Италии случился настоящий переполох.

По вопросу о расширении НАТО Младич также высказался недвусмысленно:

- В НАТО стремятся только те, кто предал интересы своего народа.

ОДИН ИЗ ОФИЦЕРОВ как-то пошутил, что Младичу проведена операция по удалению страха.

Его бесстрашие порой если и не походило на безумие, то граничило с полным безрассудством.

Так, он неоднократно переходил линию фронта, представляясь на КПП хорватским полковником Степаном Фазлияном, документы которого у него были. Он беседовал с хорватскими солдатами, добывая нужные ему сведения. Солдат угощал пивом, покупал их детям конфеты. Как-то раз, во время очередной вылазки, он, по обыкновению, представился Фазлияном. Хорватский солдат заметил у него на руке большой перстень (такой был только у Младича) и остановил его:

- Вы не Степан. Вы полковник Младич. Вы опасны и вас следовало бы ликвидировать.

“Мне было неприятно”, - вспоминал Младич. “Я сказал ему, что Младич и в самом деле опасен и его нужно было бы ликвидировать”.

…В августе 1991 года Младич повел солдат освобождать казармы ЮНА у Вырлика. Дорога была блокирована автобусом с заложенными 35 кг взрывчатки. Он приказал всем укрыться и сам разминировал автобус. О солдатах он сказал так:

- Они еще молоды. У них нет семей. Меня есть кому вспомнить. А, кроме того, я должен показать, что я офицер, знающий свое дело.

Младич всегда был на передовой. На передовой и в Краине, и в Боснии. Он ел и спал в тех же условиях, что и солдаты - о том множество свидетельств. Отсюда - их любовь и преданность Младичу. Однажды солдат встал между ним и упавшей гранатой - был тяжело ранен.

А то, что Младич всегда находился на передовой, было одной из причин того, что несколько раз проходила информация о его гибели, сеявшая надежду в стане его врагов. Хотя он все же был ранен. Например, под Бихачем в сентябре 1994 года.

На посту командира Книнского корпуса многого Младичу сделать не удалось. Так, подчиняясь политическому руководству, он не стал брать важнейшие стратегические пункты - города Задар и Шибеник, хотя, по его утверждению, это можно было сделать в период времени от нескольких часов до двух дней.

Весной 1992 года Младич получил свое главное назначение - он возглавляет Второй военный округ, штаб которого во времена СФРЮ находился в Сараеве. К тому времени командование округа уже было переведено из Сараево. В ходе вывода подразделений ЮНА из этого города на них было совершено неожиданное нападение, во время которого многие военнослужащие погибли. Много офицеров штаба округа оставили в Сараево свои семьи. Некоторые офицеры так ничего и не узнают о них, уже никогда не встретят своих родных.

Младич немедленно приступил к формированию командного состава, к укреплению штаба округа, привлек к работе и пришедших с ним из Книна офицеров и тех, кто остался. Все приходилось начинать заново.

Тогда же некоторые источники сообщили Младичу, что готовится вывод ЮНА со всей территории Боснии и Герцеговины. Генерал признается, что его это страшно потрясло. Не верилось, что безоружный народ вот так запросто бросят в беде. И вот решение вывести ЮНА последовало. Военно-политическое руководство боснийских сербов немедленно решило создать свою армию. Постановление об этом было принято на Скупщине в Баня Луке 11-12 мая. Караджич сообщил Младичу, что генерал получает должность командующего.

Последовал скоропалительный вывод ЮНА. До войны в Боснии и Герцеговине сербы проживали приблизительно на 2/3 ее территории. Эти-то земли народ, на ней живший веками, и защищал Младич. Не случайными были его слова о том, что его армия - это весь народ республики Сербской. И были это не просто слова! Народ, не мыслящий себя в отрыве от Сербии, в составе вымороченного, искусственно созданного исламского фундаменталисткого государства, поднялся в бой за свою землю, свои дома, свою историю.

Младич объяснял журналистам:

- Вы должны понять суть конфликта. На нас напали наши соседи, люди, рядом с которыми мы прожили всю жизнь. Это война соседей и бывших друзей, которые, проснувшись в один из дней, начали убивать друг друга.

У самого Младича в Сараеве находился дом. Во время боев генерал наблюдал с горы, как горит этот дом. И он не знал тогда: спаслись ли его мать и семья. В тот день началась резня сербов в пригороде Сараева - Пофаличи. Именно здесь и был его дом. Резню организовал и возглавил известный сараевский уголовник Юсуф Празина. Заместитель председателя мусульманского правительства Эюб Ганич давал Юсуфу команды по рации: “Убивайте сербов и их солдат без пощады, грабьте и сжигайте их!.. Сербские скоты не должны ходить по Сараеву! Истребляй их, Юко!”

Семье Младича спастись удалось. Между прочим, о готовящемся погроме им сообщил приятель Младича, сосед-мусульманин Хамид Дуранович. Родные Младича ушли из дома буквально в одних тапочках. Зато шестнадцатилетний сын Дурановича хвастался по сараевскому ТВ, что это он поджег дом Младичей: “Все Младичи успели бежать, а дом не убежал!”

Младич не знал поражений в бою. Не только в силу полководческого таланта (одно из его прозвищ в прессе - “Сербский Наполеон”). Он знал цену этой войне: “Если мы проиграем эту войну, то потеряем все!” Количество его врагов, в том числе и в Югославии, росло. Его решили подавить морально. Абсурдные обвинения в несовершенных преступлениях (США объявили его военным преступником. Позже специально для него и Р. Караджича был создан Гаагский “трибунал”) и жестокостях стали появляться не только в иностранной, но и в югославской печати. В военных преступлениях его обвиняли Вук Драшкович, Весна Пешич и др. С некоторыми публикациями в белградской печати связывают самоубийство в марте 1994 года его 23-летней дочери Анны в Белграде. Но даже факт самоубийства ставится многими под сомнение.

Когда Скупщина Республики Сербской рассматривала план Вэнса-Оуэна (по которому сербам оставляли около 40 % территории Боснии и Герцеговины, то есть они должны были отдать более 20 % контролируемой территории), Младич выступил перед депутатами и убедил их не поддерживать этот план. Генерал напомнил, что сербские границы в Боснии “размечены” сербской кровью, и никто не имеет права их менять, а главное - со своей территории уходят только армии, потерпевшие поражение.

Чтобы заставить боснийских сербов пойти на уступки, Милошевич объявил им блокаду по р. Дрин. Это был удар в спину.

А пресловутое “международное сообщество” перешло от угроз к их осуществлению…

Безумный Изетбегович (приглашенный, кстати, в мае 1995 года в Москву на празднование 50-летия нашей Победы в войне, в годы которой он формировал мусульманские отряды в Боснии для отправки на Восточный фронт) не пожалел своих сограждан, соплеменников и единоверцев. В Сараеве мусульманские спецслужбы взорвали мину. Погибло несколько мусульман. Вину тут же, не дожидаясь результатов расследования, свалили на сербов и нанесли по ним бомбовые удары. Американцы (со своими холуями) как всегда отличились. Бомбежкам подверглось и мирное население.

…ЕМУ НЕ ДАЛИ взять Бихач в 1994 году. До сих пор эта история покрыта мраком какой-то тайны. Просто поступил откуда-то приказ. Войска, готовые вот-вот войти в город, были отведены. Возьми тогда сербы город - и не было бы хорватского блицкрига в августе 1995 года.

…Потом было дейтонское предательство…

Формально, может быть, сербов и склонили к тому, чтобы они отступили. Но победить - не победили. Они не сломлены. А потому объявлена охота на живое воплощение воли сербов, их мужества и героизма - генерала Младича.

Страшно, если с Милошевичем начнут новую торговлю. И как бы на весах у торговцев на этом рынке не оказались на одной чаше судьба Косова, а на другой - судьба “главных военных преступников”. Не дай Бог согласиться - все равно обманут.

ЕЩЕ ВО ВРЕМЯ боевых действий Младич отвечал многочисленным журналистам на все обвинения в военных преступлениях так:

- Меня можно было бы обвинить в военных преступлениях, если бы я попал во Вьетнам, Камбоджу или на Фолклендские острова. Я не отправлялся ни в Персидский залив, ни в Сомали. Я защищал свой дом! Что делают американские самолеты над моей страной? Хоть один мой солдат появился в Германии или Америке? Я не убил ни одного немца. Немцы убили около 1,5 миллионов сербов во Второй мировой войне.

Суд в Гааге сформирован для того, чтобы в мире забыли об американских преступлениях в Хиросиме, Нагасаки, Вьетнаме, Кампучии и Персидском заливе.

Я защищал свою землю, в том числе и от немцев, которых много было в хорватской армии, от моджахедов из исламских стран, от американцев, которые нас не только бомбили, но и планировали боевые операции мусульман и хорватов, занимались подготовкой их армий. Мы - на своей земле. Мы не хотели быть рабами ни Османской империи, ни Австро-Венгрии, ни Гитлера. Не хотим быть и рабами “нового мирового порядка”, который с помощью танков и самолетов, с помощью напалма и мин, с помощью радиоактивных кассетных бомб идет в наступление на целые народы.

 

Валерий Ганичев ИЗ АНГЛИИ, НО НЕ О НЕЙ ( заметки писателя )

МНОГИЕ ГОДЫ кружил вокруг Англии. Бывал во Франции, Голландии, Дании, Германии, Норвегии, Португалии, в бывших британских колониях и “подмандатных территориях”: Индии, Пакистане, Канаде, Америке, Гане, Зимбабве, то бишь, Родезии, Иордании, Ираке, Шри-Ланке, Бирме, Кувейте, Кипре, Южной Африканской республике, а в собственно Великобританию не попадал. И вот звезды сложились.

В России у многих, как и у меня, к Англии должно быть двойственное чувство. Русский человек исторически знает, что в случавшихся бедах во многом и “англичанка” напортила. Помнит он частое коварство Альбиона, его участие во враждебных коалициях. Позорный берлинский договор после победы над Турцией, не забыл Крымскую войну, поход стран Антанты, ведомых Англией, Мюнхенский сговор, натравливающий Гитлера на Советский Союз, послевоенную ярую антисоветскую речь в Фултоне великого англичанина Черчилля, открывшего эру “холодной войны”, надувшую через соломинку честолюбия горбачевского герострата “железную леди”, но с другой стороны, в памяти вставали Бородино и Ватерлоо, оградившие мир от супергиганта XIX века, гигантские усилия того же Черчилля по соединению Англии и Советской России для разгрома мирового злодея Гитлера в ХХ веке.

Но для того, чтобы стать искренним и безусловным поклонником Англии, надо просто знать английскую литературу. Никого не хочу обижать: для каждого народа своя литература великая, но думаю, что в мире две самые великие мировые национальные, художественные литературы - русская и английская.

Действительно, достаточно вспомнить имена Шекспира, Милтона, Бернса, Свифта, Теккерея, Диккенса, Байрона, Вальтера Скотта, Киплинга, Лонгфелло, Голсуорси, Стивенсона, Конан-Дойля, Дж. Остина, С. Моэма, Кронина, Олдриджа, Вудхауза, Оруэлла, Г. Грина.

Эти великие Умы и выдающиеся Мастера Слова так старательно и зорко всматривались во внутренний мир англичанина, так были беспощадны к его порокам, так рыдали над его бедами, так смеялись над всем смешным в его жизни, так искренне желали ему добра и счастья, что их творения стали духовным достоянием всего мира: сомневающийся Гамлет, чистейшие в любви Ромео и Джульетта, неистовый Отелло, наивный и мудрый Гулливер, неутомимый землеустроитель Робинзон с верным другом Пятницей, пытливый и бесстрашный в поисках сокровищ Джим Хокинс и незабвенный пират Флинт, великий сыщик Шерлок Холмс и скептический разумный доктор Ватсон, утвердившийся в мире зверей Маугли и отбивающийся от человеческого зверья Оливер Твист, солидные Форсайты и любовники леди Чатерлей, романтический Чайльд Гарольд Байрона и тихий американец Грина. Этот ряд впечатляющ, незабываем и нравоучителен. Представьте, что в мире не было бы английской литературы, это ведь все равно, что на карте мира отсутствовали бы Австралия, Канада или Африка.

Пожалуй, вся бы история человечества была другой, ибо это не только художественные образы в мире - это философия, заполнившая мир.

И все же литература литературой, а сегодняшняя страна, нынешний английский народ - это, наверное, все другое, для человека постороннего - непознанное или, по крайней мере, медленно поддающееся познанию.

Поэтому у меня и в помыслах не было желания писать об Англии. Время путевых заметок прошло, да и количество посещающих Англию россиян превзошло, наверное, количество наших соотечественников, выезжающих в страны СНГ.

Англичане, еще десяток лет назад призывавшие СССР разорвать “железный занавес”, открыть границы, ныне воздвигли едва ли не самый мощный заградительный заслон на пути двигающихся из России к ним граждан. Такого обилия ожидающих виз, собеседований, разъяснений, как в английском консульстве, я не видел в приемной даже у самых закоренелых советских бюрократов. Беседовали два раза. И когда на третьем собеседовании я, решив плюнуть на все приглашения и попрощаться с мыслью побывать в туманном Альбионе, шагнул в кабину для проверочных экзекуций с тем, чтобы попросить возвратить паспорта обратно, типичная диккенсовская англичанка, взглянув на меня, мягко сказала: “Вы здоровы? Можете ли беседовать?” Затем похвалила “Роман-газету”, посоветовала съездить на родину Шекспира и предостерегла от сквозняков. Я оттаял. Слаб человек. Огляделся и увидел довольно разношерстный люд, сидящий и стоящий в ожидании виз. Да, шпионов Англия ныне, наверное, не боится - каким государственным структурам в России нужны ее секреты? А негосударственные люди все под их западным контролем.

Но где гарантия, что в этом сборище не едут мафиози, наркоманы, проститутки, шулера всех мастей. Где те парткомы, профкомы, отсеивающие алкоголиков, уголовников, слабоумных? Нет, царствует свобода! Едут, едут. И англичане консульской бюрократией пытаются придержать их. Напрасно. Мошенники изобретательны, а удар приходится, в основном, по любознательному и деловому обывателю. Ну, в общем, писать об Англии не буду, а вот с помощью английских впечатлений взгляну на Россию, на те явления и события, которые имеют аналогию и у нас.

Англия… Несколько сопоставлений. Замки. Наше общество охраны памятников. Цветы и дубы. Наше зеленое убранство. Нынешние правители Англии и новые мировые идеи. Это сравнения. Над другим думаю. Вот одно из впечатлений.

Новые политики стоят на плечах предшественников.

НЕДАЛЕКО от Вестминстерского аббатства и горделивого Биг-Бена, в парке, стоит, хотя и не монументальный, но выразительный памятник Уинстону Черчиллю. А еще памятник в самом аббатстве, а еще в Виндзорском замке, а еще… Их десятки, а, может быть, сотни. Великий национальный политик Англии сделал для ее спасения, утверждения и возвышения в ХХ веке больше, чем все короли и премьеры вместе взятые. Он четко увидел в Красной России, выпученноглазой идее мировой революции опасность для империи и был одним из вдохновителей похода Антанты на Советскую страну. Может быть, это было одной из причин того, что социалистические идеи в России принимали уродливый характер. Русские могут драться между собой сколько угодно, но когда появляется внешний враг, то тот, кто борется с ним, - более прав. Красные боролись с вооруженными отрядами, эскадронами, дивизиями, эшелонами англичан, американцев, японцев, немцев, французов, румын, поляков, турок, финнов, чехов, венгров, греков и других “надцать” языков. Это утверждало их правоту в глазах, народа. Белые с тоской принимали помощь зарубежных союзников и терпели поражения. Черчилль тогда тоже потерпел поражение, но извлек уроки. Он постепенно понял, что сталинский большевизм стал национальной идеологией России и сделал потрясающий шаг для ярого антикоммуниста. Увидев в 1941 году, что Англия стоит на краю гибели, заключает союз со Сталиным против Гитлера. Его предшественник Чемберлен пытался сделать наоборот, натравив Мюнхеном Гитлера на СССР. Черчилль знал, конечно, что коммунистическая доктрина способна разрушить Британскую империю, но борьбу с идейным коммунизмом он отложил до послевоенного времени, когда и объявил о начале новой, хотя и холодной, но беспощадной борьбы с коммунистической Россией. Он тогда не выиграл, победили позднее те, кто не воевал, а ласкал и закупал лидеров России. А в 1941-42 гг. он проявил невиданную прозорливость, необыкновенную работоспособность, неукротимую энергию, умение бороться за интересы Англии, во имя которых он мог и поступиться провозглашенными ранее международными обязательствами. Никогда не забуду разговора с В.М.Молотовым в одном из подмосковных санаториев, где я находился на послеоперационной реабилитации. Знакомый советский нарком иностранных дел, тогда уже бывший в глубокой отставке, рассказывал, что после опаснейшего перелета из Москвы в Лондон в начале 42-го года он выполнял поручение Сталина и добился признания англичанами и американцами советских западных границ в пределах довоенных (то есть до 1941 года), с включением в них как Западных Белоруссии и Украины, так и Литвы, Латвии и Эстонии. Так что историческая обоснованность этих границ скреплена кровью, временем и именами величайших политиков ХХ века Черчилля и Сталина.

Черчилль принадлежал к деятелям тоталитарного типа, которые и определили лицо середины ХХ века. Сталин, Рузвельт, Гитлер, Муссолини. Или - Чан-Кай-Ши, Франко, Хирохито. Согласитесь, что трудно кого-либо их них причислить к классическим демократам. Но после войны их время закончилось. Они один за одним уходят из жизни. Черчилль еще объявил крестовый поход против коммунизма, но, понимая, что Сталин и СССР ему тогда не по зубам, придерживался политики равновесия. Кстати, он не без зависти и восхищения воздал должное союзнику-врагу, назвав Сталина величайшим политиком, принявшим Россию с сохой и сдавшим ее с атомной бомбой и космическими кораблями. Сам он не имел таких разительных успехов, но его вклад в извлечение из-под обломков рухнувшей Британской империи, собственно Англии, наполнение ее духом уверенности и национального достоинства - велик. И если в память сокрушившего его на выборах во время Потсдамского заседания лейбориста Эттли лежит мемориальная доска у выхода из Вестминстерского храма, то памятники-бюсты Черчиллю как выразителю английского духа стоят в Великобритании повсюду.

Отличительной чертой первых лиц английской политики всегда было служение главным целям Англии, государства и, если хотите, народа.

Нет - они употребляют все краски, чтобы опорочить политических оппонентов, но никто не называл и не мог назвать Англию - “эта страна”, публично не обозвал массы соотечественников “красно-коричневым сбродом”, не страшил разгоном и не расстреливал парламент. Они отнюдь не ангелы, а скорее, высокообразованные хищники, стоящие на страже английских цивилизованных джунглей.

Да, высшие английские политики высокообразованны и целеустремленны. Везде, где можно, они борются за “внедрение” своих союзников, апологетов, англофилов (у нас же слово русофил - одно из самых ругательных у властей и прессы). Известно (по крайней мере частично), как доводила до кондиции “лучшего англичанина” (хотя такого звания и не удостоила) разрушителя СССР Михаила Горбачева железная леди Маргарет Тэтчер. Большие надежды были у нее и на нижегородцев, куда она не раз приезжала и выдавала небольшой капиталец, симпатизируя Борису Немцову. Ну не удалось здесь, так у Англии есть интересы и в других губерниях России.

ДЛЯ НАШЕГО либерального и демократического общественного мнения полной неожиданностью было поражение железной леди. Воспрянули духом и коммунисты, КПРФ - “Призрак бродит по Европе …вон, гляди, в Англии… лейбористы сменили консерваторов”. Однако становится ясно, что к нашим левым это не имеет никакого отношения. Да и не только к нашим. И английские левые в недоумении от их социальных напористых лозунгов, нынешний премьер-министр, лейборист Томас Блейер, не оставил ничего. Помню набор послевоенных историй или анекдотов, рассказываемых о мрачно известном А. Я. Вышинском, сменившем на МИД-овском посту Молотова. Молотов был лаконичен и подчеркнуто сух в своих выступлениях. Вышинский же, поднаторевший в судебных речах, блистал в ООН красноречием, остроумием и эрудицией. (В мое время в Киевском университете, который он закончил до революции, висела даже памятная доска, где его имя было в списке лучших дореволюционных студентов.) Так вот, на одном из заседаний ООН, где Вышинский обличал империализм, капитализм и вообще высший слой Запада, его лидеров, встал министр иностранных дел Англии лейборист Бивен и, с обидой увещевая советского министра, сказал: “Господин Вышинский, я вот из рабочих, а не отзываюсь так непочтительно, некорректно о власти, аристократии, а вы даже дворянин!” Вышинский моментально отреагировал: “Господин Бивен, мы оба - изменники своего класса!”

Не знаю, объявят ли Т. Блейера изменником своего класса, но на политическом мировом небосклоне появилась звезда первой величины, и в формулы жизни, которые он предлагает, надо внимательно всмотреться.

Многие из моих собеседников в Англии жаловались на плохое качество строительных и ремонтных работ в домах. В ответ на мое удивление и вопрос, почему это возможно - они отвечали: “Лейбористы испортили рабочих своей безмерной защитой их прав и требований”. Судя по идеологии, которую провозглашает Блейер, он рабочих портить не собирается. И вообще, он не говорит о классах, о руководящей роли государства, о равенстве в распределении социальных прав. Его правительство отводит главную роль трудовой морали, утверждая, что только тот, кто желает работать, имеет право на получение материальных благ от государства. “Наше государство разрабатывает программы поощрения трудовой деятельности!” - заявляют лейбористы.

Во как! Мы, то бишь, наши цивилизованные демократические СМИ, устроили в свое время свистопляску по поводу всех видов морального поощрения труда, а “новые лейбористы” ищут здесь резерв.

Блейер - реформатор, хотя идущий на союз с крупным капиталом, но реформатор не из породы наших реформаторов, разгромивших экономику, наоборот, провозгласив принцип “чистого рынка труда”, он добился того, что промышленность Англии динамично развивается, а не попала в кризис, чего ожидали консерваторы. И инфляции нет, и международных потрясений нет. Шотландия и Уэльс с радостным одобрением приняли от него расширение своих парламентских прав. Он ищет компромисс. Смел и гибок! Смел и решителен Блейер. В Европе уже поговаривают о “блейеризме”. Имея в виду в первую очередь утверждение им в теории и на практике коммунитаризма, обратите, друзья, внимание на этот термин - возможно, ему предстоит долго жить.

Творцом и разработчиком теории коммунитаризма был шотландский философ Джон Макмарей. Суть коммунитаризма в том, что общественный интерес, в отличие от либеральных и правокапиталистических взглядов, объявляется не менее важным, чем индивидуальный, чем права отдельного человека. Макмарей считает, что не общество и индивидуум определяют социальное, нравственное и политическое развитие, а отношения между людьми.

Блейер же с “новыми лейбористами” извлек из философского учения общественную суть, сотворил практическую платформу действия: у общества и индивидуумов, провозглашают н. лейбористы, должны быть взаимные обязательства. Они делают опору на такие коммунальные институты, как церковь, школа, семья, группа соседей, на такие непартийные ценности, как дружеские связи, то есть связи в мини- и макроколлективах.

Блейер пытается объединить нацию, чтобы обновить ее экономику, дать толчок культурно-духовному росту, продолжить политику поддержки науки, возродить все эффективно действующие английские институты и добиться, чтобы Англия стала одной из самых процветающих стран в мире.

В 60-х годах один из пожилых советских академиков, лауреат многих Государственных премий сделал мне неожиданное тогда для его независимого положения признание: “Вообще-то я коммунизм не люблю”… Я спросил: “Почему же Вы..?” “Да, да, почему служу? Да потому что в 1929 году, когда моя ненависть достигла пика, я прочитал программу индустриализации страны, изложенную Сталиным, и понял: я должен в ней участвовать, ибо это укрепит мою страну, мой народ. А строй? Я ведь и в дореволюционной России не всем был доволен. А сейчас! Сейчас я удовлетворен, наши теплоустановки - лучшие в мире. Страна могущественна. И я в этом участвовал”.

В английском обществе предпринимается попытка объединить людей на основе “дружеских связей” и вдохновляющих программ развития и преобразования.

Чем могут привлечь ныне наши правители людей разума и труда?

Где их вдохновляющие программы?

Может, как побольше дать заработать олигархам? Или тем, что разогнать Газпром, приватизировать железные дороги? Или тем, что занять денег у Запада в долг? Или как побыстрее отделаться от Чечни, от Курильских островов, не услышав голоса 25 миллионов соотечественников, оказавшихся за пределами России? Какие тут дружеские связи. Ненависть и вражда, инертность, безразличие, отчуждение людей.

Яснее ясного - России нужен вдохновенный, умный, национально-сориентированный руководитель с выдающейся всеобщей программой. Он может быть таким, как Блейер, или как Пиночет? А может, как Фидель Кастро? И где-то в тумане маячит Сталин. Кому из них история откроет путь? А, может, опять Горбачеву-Лжедмитрию или Явлинскому-Милюкову? А сейчас хорошо бы Ивану Калите. А он ведь есть в державе. Он собирает национальную копилку. “Где же ты, Иван Калита?” - поет в своей песне Михаил Ножкин. Где? А может быть, пришло время Дмитрия Донского? Скажи свое слово, отче Сергий!

 

Андрей Филиппов ЗВЕЗДНЫЙ ВОИН

Сдвиги в русской жизни сегодня охотно сравнивают с тектоническими. Невозможно не заметить процесса горообразования, происходящего в литературе. На подобные мысли наталкивает творчество Андрея Филиппова. Все внешнее, осязаемое, внезапное и новое в нем ощущается следствием мощной энергии этих столкновений. Он - один из тех редких творцов в искусстве, кто с первых же шагов говорит: “Я пришел”.

Ирина ШЕВЕЛЕВА

СКИФСКАЯ ЗЕМЛЯ

Потомкам ариев посвящается

Скиф, скиф, скиф…

Зашуршали скифские травы,

С-скиф, с-скиф, с-скиф…

Засвистели скифские стрелы,

СкИф-сКиф-сКиф…

Покатились скифские лавы,

Ски-иф! Ски-иф! Ски-иф!!!

Завизжали ханские девы.

Живет ли во мне память предков

или чудится,

что вспоминаю я далекие времена.

И смутно, как через водяную линзу,

сделанную из бычьего пузыря,

видится широкая скифская степь,

чую могучего коня под собой,

острый меч в узорчатых ножнах

постукивает по ноге,

тугой лук на плече,

поет тетивой -

ски-и-и-ф, ски-и-и-ф, ски-и-и-ф…

Что еще надо

вольному скифу для счастья?

Конечно же,

любимую подругу - жену,

и ясно вижу я ее -

ладную, верную,

насквозь пропахшую

сочными скифскими травами,

всю в серебряных ожерельях,

браслетах и кольцах,

тонко позвякивающих на ней -

ски-ски-ски…

Хорошо с нею ночью

сидеть у костра,

слушать, как постреливают

и трещат сучья в огне,

как рядом в темноте

похрапывают и переминаются

с ноги на ногу кони,

а в траве и кустах

шуршит мелкая живность,

и заполошно перекликаются

ночные скифские птицы -

Скиф-ф-ф…

Скиф-ф-ф…

Скиф-ф-ф…

Если же ускакать далеко,

то покажется,

что над черной грудиной

скифской Земли,

над всем миром горит один костер

и сидит перед ним

одна женщина -

его жена и золотым махаонами

садятся на плечи ее

мохнатые скифские звезды -

ски-и-ф-ф, ски-и-ф-ф, ски-и-ф-ф…

Чудо, как хорошо

думать об этом скифу,

и неспешно благоденствует он,

и жена его, и конь его,

и вся скифская земля,

убаюканные песней

подсохшего ковыля -

скиф-скиф-скиф…

Вдруг налетит ветер,

собьет зрение -

и отвернет гордое лицо свое

родная Скифия моя,

и пойдет прочь…

“Постой-ой-ой!

Возьми меня с собой-ой-ой!”

Кричу я ей вслед…

И кажется,

приостановится она на миг,

обернется,

обожжет взглядом своим

и уйдет за курган,

пританцовывая на ходу -

сКи-Ф-ф. СКи-и-Ф, с-СкиФ…

БОГАТУР

Одной шестнадцатой

своей крови посвящаю.

Богатур

на кривых ногах,

опершись на копье, стоял,

снег алел

на крутых берегах,

стылый воздух небо держал,

а в раскосых черных глазах -

вечный вопрос мерцал:

кто я на земле предков?

Где затерялся мой род?

Лишь времени вечные метки

помнят круговорот…

ГОЛОС ПО ТЕЛЕФОНУ

Что за странная истома?!

Откуда?! Зачем?!

Голос твой!

По телефону!

Содрал с меня кожу!

Воистину голый!

Открыл как “Раб Божий!”

Запертые врата в ЭДЕМ!

Я не знаю, кто Ты!

Я не знаю, зачем?

Но комком в горле

застревает икота -

неужели точно

голос этот

только что

покинул Эдем!

Я кричу в эту трубку

и не могу:

Послушайте! Стойте!

Откуда Вы?

Но вокруг, как на стройке -

бетонные плиты

и глубокие,

длинные рвы…

Я тянул свои руки

сквозь звуки эфира!

Я магнитной волной

наполнял провода,

чтоб увидеть те губы,

что о чем-то спросили,

и забыться в испуге,

крича в никуда!

Телефонная трубка

прилипла к ладони,

а по шее текли -

то ли кровь, то ли пот…

Знаете что?!

Вы, наверное, с иконы?!

Или меня искушает

сам черт?!

Все оборвалось

в космической дали.

Где-то сверхновый

свершился полет…

Имя твое? Натали? Или Валя?!

Имя мое - Идиот! Идиот!

СПИСАННЫЕ ПОЕЗДА

Скажи?! Скажи?! Скажи, когда

в тупик уходят поезда?

И пьяный мастер в телогрейке

с набором гаечных ключей

им вскроет череп, вспорет брюхо,

отрежет зеркало, как ухо,

и, как мясник, не побожась,

спокойно вырвет фары глаз.

Лишенный пара, точно духа,

затихнет старый паровоз,

как пень трухлявый средь берез…

ТЫ ВЕРНУЛАСЬ…

Ты вернулась…

Глаза твои встретил

Я в огне медно-красной листвы.

Ты вернулась…

Поэтому светел

дали взгляд, и ожили цветы.

Ты вернулась…

Подсохшие листья

слабым хрустом

мне шепчут в саду.

Ты вернулась…

Промерзшие кисти

у рябины стучат на ветру.

- Ты вернулась! -

Мне выкрикнул ветер,

вороша за рекою кусты…

Ты вернулась…

И прошлого пепел

в бездну вечности поднял мосты.

Ты вернулась! -

Теперь знаю точно -

в птичьем посвисте

голос твой есть,

самой срочной

природною почтой

о тебе получаю я весть.

Ты вернулась!!!

ЖЕЛТАЯ СИМФОНИЯ

Какая желтая нынче осень,

какие желтые у тебя глаза,

какие желтые были цветы,

и желтая хвоя сосен

нас колет, как иглы ежа.

Зачем этот желтый свет

от этого желтого солнца

и желтая эта вода -

послышалось слово: “Нет…”

А листья шептали: “Да…”

Как удивительно грустна

и как удивительно очаровательна

эта мягкая тишина,

роса, скользнувшая с куста,

тревожит гладь твоего сна.

Когда солнце поднимется в зенит

и ветер зашелестит листвой,

я буду уже далеко.

Проснувшись,

следи за полетом птиц -

как машут крылом

и ведут головой.

Прощай! Я уже не вернусь,

ухожу, сбивая росу ногами,

как хочется бежать босиком -

пусть листья впитают грусть,

а ветер обдаст лепестками.

Прости меня, если был виноват,

прости, если даже не был,

уходя, люблю тебя еще сильней -

ищи меня по моим следам,

что расстелются по Земле.

ВЛЮБЛЕННЫЕ ЗМЕИ

Как влюбленные змеи,

грациозные выгнув шеи,

сплетаясь в клубок,

мы ласкаем друг друга кожей,

мы ласкаем друг друга телом,

как умеем,

от головы до ног,

инстинктом из древней эры,

впав в гипнотический шок.

Я прошу тебя - Боже!

Змеиный Боже!

Сделай так,

чтоб и я так мог!

Кто-то скажет - статистика -

весенние времена -

бисерных глазок мистика,

раздвоенных языков - пламена…

Как пигмея два или тайца

в ритуальном танце -

в каждом движении - поколения,

в каждом движении -

древняя суть,

пенной крови яростное кипение,

ярых мускулов

бешеное волнение -

вспомнил я

этот радостный путь!

Ритуальный ты танец гона!

Вечной жизни брачное лоно,

смертной жизни живое древо -

не любовь - родовое дело.

БЕЗУМНЫЙ ВАН-ГОГ

“Сукно в бильярдной было такое зеленое, что его хотелось жевать…”

Из письма Ван-Гога…

Кто там в бильярдной,

у двери парадной,

стоит как солдат?

Фонарь апельсином,

горит керосином -

сукно как салат…

Вот с кием, как с ложкой,

склонился игрок…

“Какое Вам дело!

Не нужно мешать!” -

Вскричал заполошно

безумный ВАН-ГОГ.

Но вдруг разогнувшись

и выскочив вон,

он видит, как солнце

пошло на поклон…

И спелый подсолнух

склонивши главу,

катился по пашне

навстречу ему…

Кровавое ухо упало на ветер,

маэстро

в экстазе его не заметил…

Он кровью рисует осенние листья,

и в небе полощет

бездомные мысли…

Бог с неба спустился -

он понял что надо

Ван-Гогу при жизни

присвоить награду…

Ван-Гог не заметил явление Бога

и краски ложились, казалось, убого,

казалось нелепо, казалось не так -

вот солнце как репа,

как медный пятак…

И Бог удивился этюду Ван-Гога

и что-то поправил

в Компьютере строго…

Хвостатые звезды

рисует Ван-Гог,

а краски смеется улыбчивый Бог…

И так они вместе

рисуют доселе

и мир как ребенок

летит в карусели

то вишней, то мышкой,

восходит луна,

и пенной отрыжкой

плюется волна…

В моем огороде -

не сплю до утра -

огнями сверхновой

восходит ботва

и мозг у ВАН-ГОГА

не просит другого

лишь кисти и краски

у хитрого Бога…

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Не плачь! Не плачь, ты моя Русь!

Что пригорюнилась в печали?

Тобой одною я дивлюсь

из светло-светло-синей дали…

Не верь ты шепоту навета,

и клятвам ты не верь чужим -

я возвращусь однажды летом

под ливнем русским -

проливным…

Склоню колени пред святою,

пред чистой русскою землей:

“О, Русь! Обмой меня росою -

ведь я вернулся, я живой!”

 

Сергей Сибирцев ДНЕВНИК ОТШЕЛЬНИКА ( Фрагмент романа “Записки обреченного на жизнь” )

НА УЛИЦЕ за окном обыденное земное утро. Утро 2060 года, шестнадцатая неделя от месяца нисана. Раннее, горчаще-полынное ясное утро Подмосковья. Я умудрился дожить, доспать, домечтать до странного возраста, когда месяцы, года не имеют особенного значения, как бы не замечаются. Зато с необыкновенной пенсионерской отчетливостью воспринимаю, отмечаю именно контрастные временные отрезки…

Эти божественные, кратковременно-лучезарные часы навечно вправлены в скромные рамки гениальных натюрмортов, полотен русских самодержавных живописцев. Они имели счастье проживать в мифологическом веке - девятнадцатом; они, осененные божественной дланью, успели насладиться нецивилизованной царской Русью - белой мирной империей - и нам, неблагодарным потомкам, оставили божественные следы своего восхищения…

Летними днями, летними душистыми красками предпочитаю любоваться, сидя в кресле, восхищаясь репродукциями старинных русских мастеров в старых увесистых альбомах.

Подлинники в свое время приобрести на аукционах поленился, полагая себя не истинным знатоком и полагая же, что живая, увиденная собственными глазами земля и все, что на ней произрастает, копошится, гоношится, ветшает, все-таки во сто крат милее для обыкновенного русского сермяжного сердца.

Я тогда еще не знал, и тем более не догадывался, что в тех подлинных гениальных творениях заложен некий божественный код, в котором зашифровано светлое будущее, очищенное от бесовщины, умиротворенное, благодатное, человеческое, земное…

А совсем недавно, по специальному указу Генеральной администрации, все частные собрания коллекций живописи надлежало передать в местные административные органы. В случае неповиновения, ослушания и критики в любом ее виде: гуманное наказание: казнь с последующей реинкарнацией в низших видах: овцу, лесную лань, мышь-полевку, лисицу, жука-коробейника.

Затем, по спецпринудительной лазерной телетрансляции, все обывательское цивилизованное население земли наблюдало за демоническим актом сожжения мировых живописных шедевров.

Даже обыкновенный утилитарный антиквариат подвергся тотальному уничтожению.

Человечество, сидящее у личных мобильных экранов, с угрюмым любопытством и прохладцей прощалось с многотысячелетним гуманитарным божественным рукотворным обликом своей планеты, давая молчаливое добро на обращение все и вся в прах, пепел и каменную крошку для последующей утилизации.

За моим тонированным дачным мансардным крупноячеистым окном продирает свои заспанные очи середина двадцать первого христианского столетия - это по старому, так сказать, стилю. А по новому - первое десятилетие Всемирной эры единой Генеральной администрации. Это вымороченное столетие, эти единообрядные десятилетия с недоумением и содроганием будут вспоминать будущие археологи ныне вырождающийся человеческой цивилизованной расы.

Археологи непременно будут недоумевать: где же история человечества, история людского рода? Ведь не считать же началом рождения человеческой глупой расы эти однотипные казарменного типа жилища, эти мертвые окаменевшие безколейные дороги, эти странные оплавленные цилиндры, выброшенные с магмой и спаявшиеся в нее, внутри которых серое плотное вещество в виде сажи?..

Я живу в новейшее Всемировое десятилетие неверия ни в какие земные праведные религии.

Век неверия в свою божественную человеческую сущность.

Вымороченная земля, в пластиковых, проржавело бетонных, перекосившихся пепелищах-жилищах-шалашах, в которых в приемлемо отчаянной тщете существуют существа, родители и деды которых некогда приветствовали невиданную по своей самоуничижительной и саморазрушительной сути “русскую перестройку”, которая в считанные десятилетия превратила людей в архисвободные сущности, свободные от рутинных христианских оков-крепей, - годы, когда бестелесная тень антихристова облекла во мрак некогда великую древнюю державу, державшую Христовы библейские заповеди не на фарисейском видном алтаре-президиуме, но в душе, в сердце своем, не подвластном никаким идеологическим злободневным кликушествам…

Однако в простодушии своем народ державный поддался именно фарисейским сладкоречивым книжникам и говорунам и оттого-то ныне и влачит жалкое подобие жизни, впав в одночасье в самую непрощаемую греховную ересь - у н ы н и е.

И вижу я сам, пребывающий в греховной стариковской кручине, что Бог оставил русскую сторону без своего божеского попечительства, и вырождение опрокинулось на люд, который отныне именуется в правительственных протоколах в качестве народца славянского, мелкого дурного племени, ищущего усладу после конвейерной каторги в дрянцовой водке, наркотиках и повсеместной подключке к личным мобильным компьютерам, в которых круглосуточно кипит виртуальная клиптоманная жизнь-бред.

Думая по поводу нынешней всечеловеческой эпохи, понимаю, как я, в сущности, мелок, эгоистичен, созерцателен в самом дурном смысле этого художнического эпитета. Недавно в одной забытой старой книжке наткнулся на одну мысль забавную, не лишенную здравости, рассудочности именно художественной, интеллигентской, - мол, как же славно, что я (это автор о себе) отношусь к цеху художников, к калашному ряду писателей: ведь страдай я, будучи рядовым обывателем, насколько же горше была моя жизнь! а так, мол, все мои душевные немочи все равно когда-нибудь пригодятся, все равно отыщу место, куда их тиснуть, чтоб публика знала, какой же он (Юрий Маркович Н.) был стойкий страдалец: двух личных шоферов и двух домработниц содержал, жен менял по мере износа, по заграницам болтался, киносценарии строгал за супергонорары, водку жрал от пуза, но зато как же красиво, сердечно страдал…

Да, которые непрофессиональные врали, не сочинители, тем страдать совсем не вкусно. Никто, кроме разве самых близких, никогда не узнает о сердечных и душевных смутах, которые сопровождали рутинное каждодневное существование нехудожественной натуры.

Любимчики судьбы, которые умеют романы сочинять и отравлять чистые невинные листы дневниковым причитанием и соплями…

В общем, тоскую и печалюсь сугубо про себя, так как полагаю, что позволять лапать (или даже подсматривать) свою душу, свою сущность каким бы то ни было чужим, любознательным (возможно, даже благожелательным, любезным, понимающим, жалеющим) существам человеческого племени нельзя.

В этой слабости выставлять свое, наболевшее, израненное, потаенное есть какая-то нечистоплотность, какая-то патология, эксгибиционизм, мазохизм.

Безусловно, если текст выполнен не нарочно, не ради мелкой славы, тщеславия, в особенности талантливым пером (а Юрий Маркович слыл талантливым борзописцем), мне, читателю, лестно, что мне, моей нечистой лапе разрешают слазить в укромные, достаточно интимные области писательского организма.

Но слазивши, пошаривши там, пощупавши и уразумев, что ничего такого сверхпотаенного, сверхличностного добыть мне не удалось, я, возможно, и скажу себе под нос: нда-с, господин сочинитель, а я-то, дурень, думал… А там, в этой вашей писательской душе, во всем вашем интеллигентском ломании, такая элементарная проза и скука, даже кокетство - и то заимствованное.

…А все равно, выщучивая дневниковый жанр, я в глубине души этой зависти и не скрываю. Я все-таки завидую людям, обладающим даром сочинительским, имеющим храбрость и, безусловно, возможность опубликовать всяческие свои дурные и нравственные рефлексии.

Не мудро, не по-стариковски ерничаю над писательскими надрывами, а сам…

МНЕ ОТВРАТИТЕЛЬНО много лет. И возрасту своему вековечному я странным образом не радуюсь, не горжусь им, и тем более не выпячиваю. Напротив, стараюсь, по возможности, маскировать, не разглашать; не машу перед носом чиновника местной администрации паспортом, еще тем, дореформенным, выданным в дни древней коммунистической эры.

В конце века господа партократы успешно, талантливо, приспособленчески смимикрировали в новейшие посткоммунистические буржуа. Внуки и правнуки этих хамелеонистых человеколюбцев ныне составляют костяк местных и центральной континентальной Администрации.

Эти лощеные существа-господа все на виду, они хозяева этой зачумленной, раздробленной, поделенной между своими, русской необъятной местности.

Я почему впопад и невпопад вставляю коренное великодержавное слово “русский” - суть в том, что на слово это древнее (как и на все производные от него) наложен строжайший запрет, табу: не употреблять сей шовинистический имперский эпитет ни вслух, ни в письменном виде, ни еще абы как. За ослушание: казнь, с последующей реинкарнацией в биооболочках пресмыкающихся, болотных и тому подобных мерзких тварей.

Царевны-лягушки нынче хлопочут во множестве по болотам. Однако Иванов-дураков, Иванов-царевичей не отыскать в русской смрадной местности. Не надобны народу, ныне живущему в помрачении сверхсвободы, подобные волшебные сказочные герои.

Самое все же пакостное для меня - не племя человеческое, забывшее род свой и превращенное в стадо, видимо, через это скотское состояние человеческому роду - русскому люду - предначертано пройти, проползти до стойла с корытами утешной обильной поганой жратвы.

Самое пакостное, что и сам я смирился с положением благодарно чавкающего чревоугодного члена стада, отары, стаи… И однажды, с ужасом углядев довольное свое рыло у дармового корыта, испытал истинное призабытое потрясение: ведь я ч е л о в е к, черт меня возьми! Ведь не тварь же дрожащая!

…Испытав небесное богоданное потрясение, отвергнув навязанное дармовое корыто - должность - я сделался отшельником. Приобретя эту полуразрушенную дачную усадьбу, отреставрировал ее при помощи одной, еще не окончательно спившейся и свихнувшейся на виртуальных галлюцинациях профессиональной строительной артели. По всему периметру установил боевые электронные блокпосты, задействовав отставных связистов из Главного спецподразделения Карательной экспедиции.

Ни войти на мою частную территорию, ни покинуть ее пределы никто не сумел бы, не зная парольного режима пропускной системы, подключенной к автономной мини-АЭС. Нарушители (злостные или случайные, не важно) предупреждались инфразвуковым и световым сигналом и нетравмирующим ударом тока.

Идущие напролом или пробирающиеся исподтишка уничтожались на месте искусственной молнией. И местные мусоросборщики, углядев вблизи металлической ограды моей дачной фазенды какой-нибудь бесхозный случайный труп, не считали нужным ставить в известность местный тайный стол Карательной экспедиции: налицо было поражение небесной карающей десницей, и поэтому наказанный обездушевленный труп закидывался в мусоросборочный контейнер, который затем вместе с прочими бытовыми дачными отходами отвозился на ПЕРФТОР (перерабатывающая фабрика вторсырья).

В первый год своего добропорядочного отшельничества я несколько грубовато поступал с приходящими любознательными чужаками. И имел обыкновение отшивать их самым недвусмысленным образом. Прибегая к услугам и громкоговорящей трансляции, в которой позволял себе изъясняться на уличном плебейском арго.

Если же мое запечатленное на магнитную старорежимную пленку просторечивое обращение успеха не возымало, и приставалы-прохожие делали вид, что без переводчика смысл моих утонченных древних русских упражнений им неведом, они получали, помимо словесных чудных изречений-очередей, вполне зримые допотопные полновесные спаренно-пулеметные хладнокровные трассеры, которые в доли секунды превращали незваных пришельцев в кроваво-дымящиеся лохмотья. Мало эстетичные органические останки пришлись не по вкусу местным дворникам. Блюдя наигранную брезгливость, или еще по каким сугубо низкопробным умственным соображениям, но штатные санслужащие накляузничали в местный участок Тайного стола Карательной экспедиции.

И мне, точно нашкодившему сопливому школяру, пришлось выслушать пару раздраженных административных факс-предупреждений: мол, разговаривать с местными и пришлыми хулиганами, бомжами-налетчиками и прочими несознательными гражданами свободной Центральной территории в подобном категорическом тоне недопустимо. И ежели штатные санслужащие и дальше будут тайно доносить о некорректном поведении нового владельца фазенды “Отшельник”, местной карательной экспедиции придется реагировать адекватно. А на первый случай выражаем вам административное порицание.

Имея статус действительного члена свободной земной местности, я имел полное право проигнорировать дерзкий полицейский выпад-диктант мелкой чиновничьей сошки. Я же возмутился и тотчас видео-депешей вызвал напрямую видосвязь зарвавшегося чинушу-невежду. И популярно, на старославянском подзаборном наречии, продиктовал в его белую, от смертного предчувствия, морду несколько емких фраз: что если меня потревожат еще по подобному ничтожному поводу, жить, тебе, сука гестаповская, остаток жизни в шкуре вши мудацкой бомжовой проказной…

После обмена любезностями я для острастки размочалил еще пару-тройку приблудных подонков. Затем все же ради экономии магического боезаряда переналадил систему внешней безопасности на поражение электро-дуговым разрядом - именно той самой небесной рукотворной молнией, после применения которой пристыженные дворники более не поднимали шухеру, дорожа штатной кормежкой и прочими полагающимися привилегиями: из бытового мусора, отбросов, трупов выбирать для личной нужны все не представляющее административной ценности.

КАЖДЫЙ В ЭТОЙ ЖИЗНИ жил-существовал-прозябал согласно присвоенному пожизненному гражданскому статусу Центральной местности…

Впрочем, и сама многотерпевшая мать сыра земля вроде бы на последнем земном издыхании.

Однако же крепится, дает в свое время подобие жизни каким-то чахлым, отвратительно по-кладбищенски ярко-сочным, стойким растениям, деревам с привычной глазу фиолетовой и лиловой корою, которые из года в год выдавливают из своего непахучего, словно дистиллированного, нутра какие-то явно тропические по цвету и обширности плоды, употреблять которые (ведь не яблоки, не груши это!) я прекратил уж лет двадцать назад.

Иначе не корпеть бы мне над этими странными, холодными доморощенными записями из прошлого. Именно из прошлого…

Потому как полагаю, - нет, убежден, - что ознакомиться с ними, с этими моими достаточно непоследовательными, косноязычными, претендующими на некоторый литературный изыск наблюдениями сумеют и смогут лишь разумные существа из дальнего необозримого будущего, пережившие опустошительную, очистительную, мертвотлеющую эпоху тотальной свободы.

Свободы от самих себя - от себя как от вида престранного человеческого рода-племени, с ужасающей монументальной последовательностью из века в век превращающего место своего бытования - планету Земля - в адовое становище-прибежище всяческих библейских садомо-гоморрских, армагедонских, вавилонских - чрезвычайно людских мерзостей. Бог им судья, этим странным существам, моим предкам и моим соплеменникам.

Сказать “соотечественникам” - не имею права, не могу.

Я не могу по простой закономерной причине - не существует более моего отечества. Ни на атласах школярских, ни в документах официальных, разве что в совершенно секретных папках, похороненных в спецхранах. Не существует более такого, некогда высокого, гордого, державного понятия, как Р о с с и я.

Впрочем, я не желал бы обижать и прочие благопристойные и полунищие державы: европейские, азиатские, африканские, заокеанские. Исчезли и они, побирающиеся и сверхобожравшиеся, незатейливые и коммерчески одаренные, малочисленные, разрозненные и миллиардные скопища желтолицых людей.

Вместе с державными старинными и новейшими прозвищами, канувшими в небытие, растворились и пограничные межи и заграды, официальные, тщательно охраняемые, проволочные и условные, и прочие таможни и погранпосты.

В одночасье, в какое-то необыкновенно нескончаемое микроскопическое десятилетие, народы и языки перемешались. Верховная всемирная Администрация, вдруг (насчет “вдруг” - отдельный разговор) обретшая абсолютную всеземную власть, сравнимую с властью божеской, не справилась с божественным магическим бременем. Не выбрав, не явив миру единого Верховного вождя, Генеральная Администрация занялась склоками, выяснением отношений: кто же достоин предстать в образе Вселенского вождя, и…

И началась невиданная библейская анархическая вольница народов.

Народы земли, еще не превратившись в неуправляемые толпы, принялись поглощать в неимоверном количестве пролонгированные дрожжевые пилюли в виде сотен и тысяч указов о свободах, о каковых только мечталось несмышлеными, недозрелыми мозгами землян…

 

ПРАВО БЫТЬ РУССКИМ ( На вопросы корреспондента “Завтра” Григория Орлова отвечает Михаил Назаров )

18 сентября исполняется 50 лет нашему давнему автору Михаилу Викторовичу Назарову. Судьба его необычна: выросший в советской России внук белогвардейского офицера, он продолжил дело своего деда, но уже в публицистике - стал видным писателем-историком эмиграции, где прожил почти 20 лет. Его работы отличают сочетание научной безупречности и историософского анализа с реальным знанием Запада и бескомпромиссной непримиримостью к нему. В частности, он был одним из немногих в зарубежье, кто предостерегал русских от той проамериканской демократии, которая сейчас оккупировала нашу страну.

С конца 1980 годов предупреждения Назарова зазвучали и в российских патриотических изданиях. Как только позволили обстоятельства - он сам вернулся в Россию, где его знания многим пригодились.

Возможно, далеко не все читатели разделяют его монархическое мировоззрение. Но многие из нас ощущают его - вице-председателя зарубежного Высшего монархического совета - как соратника в деле борьбы против антирусской власти, почему он и был в 1994 году, в год возвращения в Россию, избран секретарем Союза писателей России. Сейчас основное занятие Назарова - издание серии книг “Русская идея”.

- Ваше юбилейное интервью приходится начать с горячего, актуального вопроса. В чем Вы видите причины нынешнего российского кризиса?

- Прежде всего в том, что идеология грабительских реформ не соответствует психологии нашего народа. Богатеть любой ценой была готова лишь небольшая часть населения, как правило, из нерусских и неправославных. Они-то и оказались хозяевами экономики, СМИ и всей политической системы, но такую систему отторгает народ.

Более же конкретная причина: реформаторы не стремились взрастить снизу русскую рыночную экономику, а попытались войти в готовую западную систему, не учитывая ее двойного стандарта: ведь она предназначена для обеспечения жизненного уровня Запада и не может быть с тем же уровнем распространена на весь мир, которому уготована роль эксплуатируемых придатков. Для Америки как ядра этой системы действуют даже специальные, совсем не рыночные законы - достаточно указать на государственный долг США в 5 триллионов долларов. По их экономическим законам доллар должен был бы давно рухнуть.

Напомню также, что доллар не подконтролен даже правительству США: он печатается частными банками - так называемой “мировой закулисой”, которая путем мировых войн сделала зависимыми от себя все ведущие страны мира, привязав их валюты к доллару. И весь ХХ век идет ее борьба за подчинение России - сейчас под видом ее “демократизации”.

- Цели Запада вы, конечно, хорошо изучили за время эмиграции. Но может ли человек полноценно жить вне Родины?

- Если человек старается оправдать то, что он живет не со своим народом, - он найдет, что делать для Родины и на чужбине. Пребывание вне родной земли вообще помогает лучше понять свой народ, его призвание в мире на фоне его отличия от прочих народов. Мне эмиграция в этом смысле очень много дала: ведь я жил не столько на Западе, сколько в русском зарубежье, в той небольшой части русской нации, которая всемирными катаклизмами была выброшена за пределы родной земли, и ей удалось увидеть подлинную раскладку мировых сил, сделать из этого выводы для своего народа. В этом была ее миссия.

- Как православный историк, что Вы можете сказать о современной России? Крах ли это? Как дальше жить?

- Я не думаю, что это крах. Из Священного Писания мы знаем, что безнадежных ситуаций не бывает. Вспомним Иова Многострадального, у которого было отнято все, что он имел: и богатство, и семья - и тем не менее, поскольку нашей жизнью распоряжается Господь Бог, Он все ему вернул. Нужно просто быть достойными Его замысла, и тогда мы можем надеяться на Божью помощь. Пока что осознание этого нашим ведушим слоем идет очень медленно - поэтому катастрофа и продолжается. Для православного же человека очевидно, что ХХ век стал кульминацией столкновения российской “удерживающей” цивилизации и западной апостаcийной. Россия старалась следовать Божию замыслу о мире, Америка же построила прообраз царства Антихриста, которое уже близко…

- С этой точки зрения как Вы охарактеризуете два больших перелома в России в ХХ веке - революция начала века и перестройка в конце?

- В 1917 году главным было разрушение православной монархии в феврале-марте 1917 года. Тогда “мировая закулиса” попыталась превратить Россию в страну “как все”, то есть в западную демократию. Поскольку Россия оказалась непригодна для этого, то демократическая власть рухнула и уступила место более жесткой, но все-таки родственной себе власти, которая поначалу также была поддержана “мировой закулисой”. Однако марксизм подвергся на русской почве “национальной мутации”, что стало очевидно в годы войны. Но подлинного развития от марксистской идеологии к русской национальной, к сожалению, не произошло, почему и взяли верх антирусские силы.

Август 1991 года привел к власти в России “неофевралистов”, назовем их так. Таким образом, развитие пошло вспять. Страна из октябрьского, красного, периода истории вошла вновь в желтый, неофевралистский, и поскольку он непригоден для России по всем духовным параметрам - мы имеем перманентную кризисную ситуацию. Мы же должны привести Россию до подлинно русской власти.

- Скоро будет очередная годовщина октябрьской 1993 года бойни в Москве…

- В 1993 году неофевралисты окончательно сломили остаточное сопротивление со стороны не только “красных”, но и всех порядочных людей, и раскрутили те разрушительные реформы, которые сейчас пришли к своему печальному концу. И, может быть, нынешняя годовщина октябрьских событий станет новой вехой, поскольку пресловутое “продолжение реформ” уже физически невозможно; на повестке дня - спасение страны.

Для этого правящему слою, в сущности, нужно осознать немногое: отказаться от западных схем и “включить” здравый смысл. Сейчас нас может спасти только автаркия: национализация банков и экспортирующих отраслей, курс на сокращение импорта и отделение от доллара. Национальная валюта - это мера ценностей, которыми обладает государство: природные ресурсы, производственные мощности, труд людей; она должна быть постоянной (как метр или килограмм) и не зависеть от иностранных котировок. Тем более, что Россия - самодостаточная страна, у нее есть все для того, чтобы организовать независимую экономическую жизнь. Отец немецкого “экономического чуда” О. фон Нелл-Бройнинг сказал мне как-то в беседе (специально для русских), что рынок уместен лишь в условиях мира и достатка, в условиях же государственной катастрофы рынок самоубийствен для нации. А у нас именно катастрофа, в которой Запад нам не только не поможет, но сделает все возможное, чтобы расчленить Россию.

Этого “мировая закулиса” уже не скрывает и печатает в своем журнале “Форин афферс” географическую карту Бжезинского: Россия до Урала, граница которой на западе проходит от Петрозаводска до Курска, без Петербурга и Пскова, на юге - от Ростова-на-Дону до Каспийского моря, без Ставропольского и Краснодарского краев. Все это приписано к “Атлантической Европе”, куда входит и Турция; Сибирь поделена на Сибирскую Республику и Дальневосточную Республику, при этом весь юг Сибири отдан Китаю, как и Дальний Восток - Благовещенск, Хабаровск, Владивосток. Видимо, “мировая закулиса” в своей геополитике надеется использовать Китай как главную дубину против России.

- И во время эмиграции, и вернувшись в Россию, Вы активно участвовали в политической жизни. Ощущаете ли Вы себя все еще политиком?

- В России я почти год потратил на политическую деятельность, это было связано с парламентскими выборами 1995 года. В них пытались участвовать все мои друзья, многие православные организации, и я не мог не помочь им. Но от всего этого осталось ощущение потерянного времени. Я увидел, что сейчас в политике побеждают не правильные идеи, а деньги, а они не в русских руках. Патриоты могли бы противопоставить им только духовный авторитет Церкви - но ее руководство заняло конформистскую позицию. Поэтому я решил делать то, что никто другой за меня делать не будет, а именно: распространять в России тот опыт русской эмиграции, о котором я уже сказал. Это прежде всего знание разных общественных систем, которые в ХХ веке образовали треугольник противоборствующих сил: либеральная демократия, коммунизм, фашизм. Каждая из них имела свою правду и свою ложь; задача в том, чтобы отделить в них правду от лжи и постараться на правде осознать более справедливое общество для России, воплотить русскую идею на современном этапе. С этой целью основал серию книг “Русская идея”.

- Расскажите, пожалуйста, подробнее об этой серии.

- Пока вышло пять книг. “Триумф мировой закулисы” - о президентских выборах 1996 года и об альтернативной русской идее. Книга “Кто наследник Российского Престола?” вышла уже вторым изданием, где я даю полную возможность высказаться и противникам, то есть сторонникам потомков великого князя Кирилла, из чего любому становится ясно, что им нечего возразить на мои аргументы. Книга немецкого мыслителя Вальтера Шубарта “Европа и душа Востока”, он, даже будучи иностранцем, почувствовал непохожий ни на что путь России во всемирной истории, спасительный для всего человечества. Книга американского професссора Саттона “Уолл-стрит и большевистская революция” дает России документальную возможность аннулировать наш долг Западу; это он должен нам триллионы долларов за свое целенаправленное участие в разрушении нашего государства. Последней вышла книга “О Церкви, православном царстве и последнем времени”, в ней два священника дают глубокое теоретическое обоснование монархии как строя, наиболее благоприятного для защиты народа от сил зла; большое место уделено размышлениям о политике проводимой московской патриархией…

- Раз уж мы перешли к вопросам монархии - каково Ваше отношение к личности последнего императора, к спорам о его канонизации?

- К Царю, Помазаннику Божию, нельзя применять те же внешние мерки, что к политическому лидеру: мол, “он мог бы всех разогнать, а вместо этого малодушно отрекся от престола”. Он отрекся в той ситуации, когда стало очевидно, что ему не на кого опереться, что никто не понимает смысла происходящего. Царь был одним из немногих во всей России людей, понимавших смысл революции как натиска “мировой закулисы” на Россию, старался этому противодействовать, но у него не оказалось соратников, которые сочетали бы профессионализм, духовную мудрость и верность…

- Я надеюсь, что несмотря на финансовый книзис у Вас вскоре выйдет книга “Тайна России”, в которой многие из затронутых тем рассматриваются более подробно… В чем же эта тайна?

- Провиденциальный смысл русской трагедии ХХ века в том, что нам дан Богом последний шанс познать самих себя - от обратного. Только в этом возможное спасение. Конечно, небольшие тиражи моих изданий выглядят несоизмеримыми с самой Россией. Но кто знает, где и как наше слово отзовется. В любом случае надо оправдывать то, что тебе повезло родиться в мире русским - это огромный дар Божий и огромная ответственность.

Книгу М. Назарова “Тайна России. Историософия ХХ века” и другие издания “Русской идеи” можно приобрести наложенным платежом (оптовая цена плюс пересылка), послав заказ по адресу: 117133 Москва, а/я 20.

Редакция “Завтра” сердечно поздравляет Михаила НАЗАРОВА с юбилеем!

 

“Я ЗНАЮ ОБЛИК СВОЙ”… ( ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ Евгения СВЕТЛАНОВА )

Вот цитата из книги "Гордость советской музыки", изданной в 1987 году: "Евгений Светланов по праву считается одним из крупнейших мастеров мирового дирижерского искусства. …Продолжается и становится все более интенсивной и плодотворной его артистическая деятельность. С искусством Светланова познакомились любители музыки десятков городов нашей страны, многих культурных центров Европы и Америки. Пластинки с записями, сделанными под его руководством, издаются во всем мире огромными тиражами и получают единодушно восторженные оценки слушателей".

Не считая тяжеловесного стиля, противопоказанного в разговоре о музыке вообще и о Светланове в частности, здесь все верно. Верно и сейчас, спустя 11 лет. И сейчас, в эту минуту, сотни молодых музыкантов ломают пальцы на фортепианной клавиатуре, портят зрение над вязью партитур, оттачивают слух, в сотый раз записывая нотный диктант, ломают головы над премудростями полифонических задач - и все это с одной мыслью: нужно пройти через это, чтобы стать таким, как Светланов. Кодовое слово "Светланов" означает успех, громовые аплодисменты, власть над душами миллионов меломанов и филофонистов, престижнейшие залы и контракты. А также славу русского искусства, льстящую каждому патриоту.

Сам же символ всего этого блестящего перечня разочарован и несчастен. Помимо общих для каждого русского бед, его гнетет внутренний Люцифер (кстати, "Люцифер" можно перевести как "Светланов"). Во многом Светланов - Фауст наших дней. Отсюда постоянные совпадения его высказываний с текстом трагедии Гете. Светланов: "Я глубоко убежден, что для того, чтобы оркестр играл хорошо, он должен играть многое, разное. Дирижер не должен повторять даже самые большие свои удачи. Вперед и только вперед!". Или: "Я не могу позволить себе в условиях, когда я меняюсь (жизнь прожита!) и все вокруг меняется, возвращаться к уже сыгранному. У меня были другие цели - все время идти вперед, ибо остановка даже на одной из вершин - это есть уже шаг назад". Гете:

Мефистофель:

Он рвется в бой,

и любит брать преграды,

И видит цель, манящую вдали,

И требует у неба звезд в награду

И лучших наслаждений у земли,

И век ему с душой не будет сладу,

К чему бы поиски не привели.

А вот - чем не кредо Светланова?

Фауст:

Пусть мига больше я не протяну,

В тот самый час,

когда в успокоенье

Прислушаюсь я к лести

восхвалений

Или предамся лени или сну,

Или себя дурачить страсти дам, -

Пускай тогда

в разгаре наслаждений

Мне смерть придет!

…Ведь если в росте я остановлюсь,

Чьей жертвою я стану,

все равно мне.

Светланов: "Трудно назвать художника, который был бы равнодушен к природе. Тогда это просто не художник. И поэтому то, что нельзя доверить каждому, можно доверить природе. …Человек - неотъемлемая часть природы, а значит, мы вместе. Рождение, смерть - бесконечные циклы. …Сейчас бунтует природа. Люди довели ее до такого состояния, что она вышла из берегов, она бунтует. И люди поплатятся за это". Гете:

Фауст:

Природа, вновь я в стороне

Перед твоим священным лоном!

О, как мне руки протянуть

К тебе, как пасть к тебе на грудь,

Прильнуть к твоим ключам

бездонным!

Подобно Фаусту, утверждавшему: "Но две души живут во мне, и обе не в ладах друг с другом", Светланов содержит в себе Люцифера, который нашептывает ему: "К чему все дирижерские достижения, авторитет, гастрольные турне, если ты не выполнил своего главного предназначения - быть великим композитором! Ты всего лишь исполнитель, а не творец, ты озвучиваешь чужие восторги и страсти, не поведав никому о своих. Жизнь прожита зря. "Не нажил чести и добра и не вкусил, чем жизнь остра". Твои немногочисленные симфонии, концерты и рапсодии несовершенны и будут забыты вместе с тобой, а за 70 лет ты не нашел времени развить свой дар". И тогда Евгений Светланов говорит такие горькие слова: "Придя к 70 годам, я полностью разочарован и считаю, что прожил не ту жизнь, жизнь не того человека, и занимался совсем не тем, чем нужно. …Я прожил неправильную жизнь. Мне Бог дал талант композитора, и я его не развил, и считаю, что это большой грех. Но этого, увы, уже не исправишь".

Чем не Фауст, поднимающий чашу с ядом? "Какой я Бог! Я знаю облик свой. Я червь слепой, я пасынок природы, который пыль глотает пред собой и гибнет под стопою пешехода".

Представляю, какие бури бушуют в душе гениально одаренного музыканта, когда он дирижирует творениями Римского-Корсакова, Рахманинова, Свиридова, возвышая до предела их тексты своим сверхчеловеческим темпераментом и волевым посылом. Надо полагать, Люцифер кричит тогда: "Не в прахе ли проходит жизнь моя средь этих книжных полок, как в неволе?!". А каково читать вежливые отзывы о своей музыке, такие, как у Родиона Щедрина: "Он не только выдающийся дирижер, но и талантливый композитор, замечательный, тонкий пианист, страстный музыкальный публицист, наконец, - что известно менее широко - он еще и прекрасный певец". И ревнивый взгляд Люцифера подмечает: дирижер - выдающийся, пианист - замечательный и тонкий, публицист - страстный, певец - прекрасный, а композитор всего лишь талантливый… Не может не знать Светланов и того, что крупнейшие наши композиторы порой в кулуарных беседах весьма скептически оценивают его композиторское дарование - с горечью свидетельствую.

Что же, представим себе, что светлановский Люцифер, подобно своему родственнику Мефистофелю, воочию явился перед Фаустом-Светлановым и между ними произошел такой диалог:

- Я убежден, поладить мы сумеем и сообща тоску твою развеем.

- В любом наряде буду я по праву тоску существованья сознавать. Я проклинаю мир явлений, обманчивый, как слой румян. И наши сны, наполовину неисполнимые, кляну.

- Но справься с печалью, воспрянь, полубог! Построй на обвале свой новый чертог. Но не у пролома, а глубже, в груди, свой дом по-другому теперь возведи…

И дальше - все, как полагается: омолаживающее зелье и исполнение самых потаенных желаний. Итак, Светланов-Фауст становится великим композитором, подобно Прокофьеву, Шостаковичу, Свиридову.

Что бы дал такой фантастический поворот судьбы самому Светланову, нашему народу, музыке?

Да, у нас появился бы еще один творец. Но - один из многих, ибо Россия, оскудевшая почти что всем, никак не оскудеет гениями. Да только вот гении наши зажаты, как правило, в такой жизненный угол, что лично для них их искусство становится чуть ли не несчастьем. Композиторы наши - нищие люди. Не действует система охраны авторских прав. Оркестры и хоры, аренда залов - все это сейчас недоступно даже для лучших из лучших. А русскому композитору лучше вообще не жить в нынешней России - почти вся издательская, звукозаписывающая, телевизионная, финансовая музыкальная инфраструктура находится в руках людей, не переносящих, подобно сказочной Бабе Яге, русского духа. Евгению Федоровичу, не защищенному статусом руководителя Государственного академического симфонического оркестра, не нашлось бы места там, где правят бал Мстиславы Леопольдовичи. У них совсем другие кумиры, другие "спецраспределители".

В своем же нынешнем качестве великого дирижера Вы, Евгений Федорович, сделали для России великое дело. Вы эталонно исполнили и записали всю русскую классику, сохранив ее для нас не в виде мертвых, молчащих рукописей, а как живую звучащую душу нашего народа. Вы наполняете наши сердца патриотической гордостью и тогда, когда исполняете, например, их Малера куда лучше, чем их дирижеры. Вы, продолжая популяризаторское дело Дягилева, стали знамениты на Западе, и только благодаря вам и Владимиру Федосееву мир знает о существовании современной русской композиторской школы.

Евгений Федорович Светланов, Вы необходимы России именно таким, какой Вы есть. Должно быть, невероятно трудно нести Вашу ношу. Но Ваш художественный и человеческий подвиг - не только Ваше личное дело.

А эти строки Гете написал как будто о Вас:

Мне, доктор, поручил народ

Вам благодарность принести.

Вы оказали нам почет,

Не погнушавшись к нам прийти.

Ученость ваша у крестьян

Прославлена и всем видна.

Вот полный доверху стакан,

И сколько капель в нем вина,

Пусть столько же счастливых дней

Вам Бог прибавит к жизни всей.

Ну его, Люцифера. Да здравствует Светланов!

Иван ВИШНЕВСКИЙ

 

“БИОФАШИЗМ”

Мало какой законопроект еще до всяких слушаний встречает такое массированное противодействие со стороны либералов, как проект закона о биоэтике. Тут и журналисты (“Общая газета”, “Независимая”, радио “Эхо Москвы”, телеканалы ОРТ и НТВ), и Минздрав с Минобразом, и глава Думского комитета по охране здоровья Н. Герасименко, и главный советник нашего “гаранта” по вопросам демографии Е. Лахова. Уже одно то, что все они так яростно нападают на закон со столь невинным названием, будит любопытство и наводит на мысль, что закон, скорее всего, нужный и хороший.

Во всяком случае мне стало интересно. Я раздобыл текст, прочитал и понял, что законопроект, который полностью называется “О биоэтике и гарантиях ее обеспечения”, не просто хороший и важный, а, может быть, ОДИН ИЗ САМЫХ НЕОБХОДИМЫХ в сегодняшней реальности. Вот на него так и набросились! Почему? Да потому что в условиях, когда государственная машина работает на Смерть, он защищает Жизнь.

Прежде всего в этом законе впервые предпринята попытка определить критерии, по которым следует оценивать политический курс власти, который нынче проводится по принципу “пусть хоть все подохнут, жила бы Реформа”. Критерии эти просты и понятны: продолжительность жизни, смертность, рождаемость, количество самоубийств, преступлений, удовлетворенность большинства людей условиями жизни.

Но самые грозные баталии разворачиваются вокруг статей, которые запрещают относиться к человеку как к бесправному биоматериалу. Например, испытание новых лекарств будет разрешено проводить только с согласия пациентов. Это крайне важно, потому что сейчас достаточно часто больные, сами того не подозревая, становятся подопытными кроликами. Получит какая-нибудь клиника неапробированный препарат из-за границы - и отрабатывает вознаграждение. Не гнушаются даже на детях испытывать.

Авторы законопроекта пытаются навести порядок и в вопросах трансплантации. Ведь сколько бы чиновники Минздрава ни пытались уверить граждан, что торговля органами - это бред сумасшедшего, подобных фактов все больше и больше. Кроме того, наши больные годами ждут пересадки почки и часто так и умирают, не дождавшись. Богатые же иностранцы “отовариваются” в России. Естественно, не обижая поставщиков. Поэтому когда акад. Шумаков, директор Института трансплантации, выступает против закона о биоэтике, это при нынешнем состоянии нравов уже неудивительно.

А какой крик поднялся по поводу заявленной в законе “презумпции несогласия на забор органов”! В переложении с юридического языка на человеческий это означает, что изымать у человека органы после смерти можно будет только, заручившись при жизни его согласием. Такое правило действует во многих демократических странах, но наша мафия, заинтересованная в торговле органами, негодует: дескать, это бесчеловечно и мешает развитию науки. В Америке, значит, не мешает, а у нас мешает…

А если учесть, что теперь критерием смерти велело считать смерть головного мозга (сердце может еще биться, а человека считают умершим, исключение сделано только для генерала-”миротворца” Романова), то возмущение “гуманистов”-медиков выглядит особенно пикантно. Действительно, чего церемониться с полутрупом, когда его еще живое сердце - а только такое и годится для пересадки - можно отдать другому, с толстым кошельком!

Ну а чтобы никого не смущала данная когда-то клятва Гиппократа, появилось “дополнение” к ней, согласно которому реаниматологи, “подготовившие больного как донора”, получают 50% надбавки к зарплате. На фоне усугубляющегося кризиса - неплохой стимул, чтобы поскорее отправить потенциального “донора” на тот свет.

Проявляется усердие в отправке на тот свет и тех, кто еще не успел родиться. Акушеры-гинекологи, вдохновленные указом Черномырдина, разрешившим аборты на поздних сроках по социальным показаниям (т. е. по бедности), ни за что не хотят терять счастливую возможность обогатиться на изготовлении лекарств из “эмбрионального материала”. Платят жирно, миллионеров, желающих помолодеть, в мире пока хватает. Сделать это можно только в Китае, Мексике и в России (во всем остальном мире фетальная терапия строжайше запрещена). Естественно, некоторых лиц вывела из себя норма, прописанная в законе о биоэтике и гласящая, что аборты после 12 недель можно делать только по медицинским показаниям. Как, собственно, и было раньше.

Кратко перечислю, что еще отстаивает наша либеральная общественность, ополчаясь на закон о биоэтике. Это:

- по сути принудительное растление детей под видом школьного секс-просвета;

- клонирование человека (между прочим, уже запрещенное в 22 развитых странах!);

- принуждение гинекологов делать аборты, даже если это противоречит их нравственным и религиозным убеждениям;

- повсеместное насаждение контрацепции;

- мужская и женская стерилизация по социальным показаниям;

- предоставление возможности иностранным государствам (прежде всего США) проводить в России политику контроля над рождаемостью.

Вы скажете: “При чем тут либерализм? Это ж самый натуральный фашизм!” Именно так - “биофашизм” - окрестили эту новую разновидность писатели Ирина Медведева и Татьяна Шишова.

Скоро в Думе состоятся первые слушания по законопроекту. Очень многое будет зависеть от позиции патриотов. Очень странно, что депутат Ворогушин, представляющий КПРФ в Комитете по здравоохранению, стоит в едином строю с главными противниками закона о биоэтике, с энтузиазмом отстаивая и “право женщины на поздний аборт”, планирование семьи и прочую пакость. В поддержку закона о биоэтике выступали крупнейшие врачи и ученые (акад. В. А. Таболин, проф. А. В. Недоступ, проф. И. А. Гундаров, проф. Ф. В. Кондратьев и многие другие), хорошее отношение к этому закону высказала православная общественность… Многие организации и отдельные граждане уже обратились в Думу с требованием принять закон. Хорошо бы поддержать это требование и читателям газеты “Завтра”.

Виктор ПОБЕДИН

 

НЕ ПО-ТОЛСТОВСКИ! [ РЕПЛИКА ]

В Тульском, как сейчас говорят, регионе, в Ясной Поляне, усадьбе Льва Николаевича Толстого - пир горой. Достойно отметить 170-летие рождения классика собралась падкая до празднеств и застолий московская лит-элита. Банкеты, беседы, многословные речи на лоне увядающей по осени родной природы - всего этого в избытке на юбилейных торжествах… Состоялся даже марафонский пробег, посвященный Льву Николаевичу (Тула-Ясная Поляна-Тула), а также концерт с участием бабкиных, дедкиных и репкиных…

Желаем современым российским писателям (таким, как, например, Битов) радостно “погудеть” и потанцевать на скромной могиле юбиляра. Тем более, что он уже никогда не разгонит своим словом жадную до удовольствий, пустую и тупую свору болтунов, наживших свои маленькие, но сытные букеры на крахе великого государства, на трагедии и горе тысяч соотечественников. Покуда “россияне”, озлобляясь, давятся в очередях, а по улицам городов бегают, как волчата, голодные дети; в то время, как плачут старухи, глядя на новые ценники в магазинах, а русские матери в страхе перед будущим сильнее прижимают младенцев к груди, - в это время холеная публика, состоящая сплошь из “духовных учителей” и “светочей” нации, упоенно “кушает” коньячок, поглядывая на скромное надгробие человека, который некогда крикнул на всю Россию: “Не могу молчать!”.

Эти молчать могут. Как же… Если они посмеют что-то “тявкнуть” в защиту убиваемого народа, их тут же лишат грантов и премий, выставят из уютных и освещенных салонов в ледяную ночь пореформенной России. Поэтому велеречивые славословия этих полуистлевших господ в адрес покойного писателя - лишь форма очередного глумления над памятью великого Льва.

ТИТ