“ЗАВТРА”. Карьера нового премьер-министра РФ начиналась в службе радиовещания на зарубеж. Там он прошел путь от рядового журналиста до главного редактора. Потом был собкором “Правды” на Ближнем Востоке. Как иновещание на советском радио, так и собкоры за границей были тесно связаны с КГБ. Известно ли вам что-нибудь о деятельности господина Примакова в тот период?

Владимир КРЮЧКОВ. Я неплохо знаю Евгения Максимовича Примакова по тем областям, которые вы сейчас упоминали. Он был неплохим журналистом, хорошо изучившим Ближний Восток и арабский мир. Позиция его в то время была, я считаю, государственнической, патриотической. Он имел контакты на самом высоком уровне. На Ближнем Востоке слыл как человек, для которого небезразличны интересы арабских народов. Он много делал, чтобы в регионе был мир - и освещал проблемы не только с арабской точки зрения, но и с израильской.

“ЗАВТРА”. Когда Примаков стал директором внешней разведки Российской Федерации, в патриотической печати появились материалы, где утверждалось, что он являлся штатным сотрудником КГБ, начиная со времен учебы в Институте востоковедения, а потом был завербован израильским МОССАДом, стал двойным агентом и поэтому его от работы в КГБ отстранили. На ваш взгляд, насколько серьезна эта версия?

В.К. Первое: штатным сотрудником органов госбезопасности и в частности советской внешней разведки Примаков никогда не был. Второе: что касается его сотрудничества со спецслужбами других стран, в том числе и МОССАДом,- мне об этом ничего не известно. Я думаю, что утверждать подобное в настоящее время никаких оснований нет, тем более, что МОССАД со своей агентурой, в отличие от КГБ, не оформляет никак отношений.

“ЗАВТРА”. С середины 70-х Примаков занимался только наукой - и вдруг в ходе перестройки его выдвигают в горбачевскую политическую элиту. Было ли его вхождение туда для вас неожиданным?

В.К. Пожалуй, нет. Евгений Максимович занимал такую солидную должность, как директор Института мировой экономики и международных отношений. Его институт разрабатывал глобальные проблемы, не только экономического, но и политического направления. Потому Примаков был замечен, введен в Политбюро ЦК КПСС в качестве кандидата и работал по линии Верховного Совета СССР, где возглавил одну из палат. Он никогда не выступал за разрушение Советского Союза.

По ряду проблем он занимал здравомыслящую позицию, но когда наступил период острых решений, когда нужно было определяться, когда судьба Советского Союза была поставлена на карту, он оказался по другую сторону баррикад от тех, кто хотел спасти страну.

“ЗАВТРА”. После разгрома ГКЧП в ельцинскую элиту из горбачевской перешли только два человека - член Политбюро Александр Яковлев, который получил в свои руки “Останкино”, и кандидат в члены Политбюро Евгений Примаков, сделавшийся главой внешней разведки. Почему исключение сделано только для них двоих?

В.К. Я считаю, что они к этому шли не одной дорожкой, не одним путем, а разными. Но пришли к тому, что тот и другой оказались в одной системе - в системе ельцинской, в системе антигосударственной. Мне трудно судить о том, что думает сейчас Евгений Максимович о Яковлеве, личность которого для очень многих абсолютно ясна и не вызывает каких-то сомнений как личность разрушительная, личность предательская, личность, внесшая немалый вклад в дело разрушения нашего строя и государства. Полагаю, что сегодня Примаков не будет гордиться связями и дружбой с Яковлевым.

“ЗАВТРА”. По вашим сведениям: можно ли причислить Примакова, как и Яковлева, к “агентам влияния “Запада в СССР и России?

В.К. Я в прошлом был председателем КГБ, то есть официальным лицом и столь деликатного вопроса - вопроса об “агентах влияния” применительно к отдельным личностям не хотел бы касаться.

“ЗАВТРА”. Как вы оцениваете потенциал Евгения Примакова как главы правительства?

В.К. Ситуация в стране сегодня не просто кризисная. Она катастрофична. И мне кажется, что мы на пороге еще больших бед и несчастий. Поэтому, на мой взгляд, Дума правильно сделала, что утвердила Примакова. Черномырдин к роли главы правительства совершенно не подходит ни по качествам человеческим, ни по деловым. Он сокрушил Россию, развалил ее экономику, и самое страшное заключается в том, что он даже не хочет признать и долю вины, хотя его вина здесь стопроцентная.

Как пойдут дела у Примакова - сказать трудно. Он был министром иностранных дел. Удалось ли ему решить те проблемы, которые остались в наследство от козыревского периода? Я думаю, что удалось их не решить, а приглушить.

Мы не остановили продвижение НАТО на Восток, не восстановили отношений с бывшими союзниками, не сохранили рынки. Примаков - мастер компромисса. Но как примирить абсолютное большинство тех, кого ограбили, с теми, кто ограбил? Как найти компромисс между ними? Примаков должен занять четкую позицию. Экономические интересы Запада и России в каких-то областях также непримиримо противоречивы. Как тут прийти к компромиссу?

Примакову предстоит сделать выбор. Но что он выберет, судить пока рано.