Блеснул и погас XXXI Московский международный, оставив впечатление чего-то пестрого, громоздкого и случайного. Кто бы мог подумать, что старейшему кинофестивалю, проходящему в столице вчерашней киноимперии, придется доказывать собственную необходимость? При этом, доказательства будут зиждиться на более чем скромных основаниях.

Прекраснодушная попытка "собрать с миру по ленте", затея сопрячь в пространстве культуры Запад и Восток натыкается на отсутствие смыслового фундамента, на котором только и возможен такой отбор. Ведь принятый на вооружение лозунг - "Много фильмов хороших и разных!" - не смотря на свою привлекательность для любого хамелеона, имеющего возможность одновременно смотреть и вверх, и вниз, этот лозунг не обеспечит нашему фестивальному движению ни внутренней стати, ни концентрации сил в эпоху кризиса.

При этом постоянные намеки на то, что, вот-вот кинематографическая Россия скажет свое веское, решающее слово… что, мол, все эти комья свалявшейся мишуры, тонны выброшенного под ноги конфетти служат делу возвышения национального кинематографа - эти намеки уже не проходят.

Никакого нового слова в кино Россия не говорит, ибо идет одно беспрерывное пережевывание, обсасывание, обгладывание советского мифа. Молодые и старые, младшие и старшие режиссеры по-прежнему не брезгуют приторговывать Гулагом, бессильно и мелко мстить прогремевшему, просвистевшему мимо их глаз и душ, необъятному веку.

Взявший первый приз на XXXI ММКФ фильм Николая Досталя "Петя по дороге в царствие небесное" - прекрасный пример того, как нашу творческую интеллигенцию, совершенно по Фрейду, заклинило на марте 1953 года. Эта глубинная любовь-ненависть к "отцу народов", замешанная на страстном желании при любых политических условиях "соответствовать" - всё это очень сильно, до зевоты, надоело. Хватит!