Необходимость создания подразделений, предназначенные для выполнения специальных задач, как военного, так и военно-полицейского характера, возникает уже в XVIII веке. На протяжении XIX века потребность в подобных подразделениях все более возрастает, что подтверждается следующими объективными фактами:

— победа или поражение в войне все менее зависит от исхода генерального сражения или ряда сражений на поле боя, все большее влияние приобретает партизанская тактика военного противоборства, которую ведут иррегулярные формирования, опирающиеся на поддержку населения;

— политические и военные деятели начинают использовать методы борьбы, которые по своей сути можно назвать современным термином специальные операции. Например, подрыв экономики противника с помощью фальшивой валюты; усиление роли психологического воздействия с помощью пропаганды; создание агентуры влияния;

— научно-технический прогресс в военном деле, все более скорострельное оружие, новые взрывчатые вещества и так далее, особенно во второй половине XIX века, значительно повышают эффективность диверсионных, или террористических групп;

— во многих странах возникают революционные, или повстанческие организации, взявшие на вооружение тактику террористической, военно-диверсионной борьбы с правительствами своих стран, или с администрациями оккупационных держав, или с войсками колониальных армий;

— повышается роль мобильных групп, действующих на коммуникациях противника с целью получения разведывательной информации; уничтожения инфраструктуры противной стороны и источников его материально-технического снабжения; дезориентации вражеского командования;

— проявляется недостаточная эффективность регулярных армейских подразделений, действующих против партизанских формирований, особенно в условиях труднодоступной местности. Инициатива в выборе места и времени сражения позволяют небольшим подразделениям наносить поражение превосходящим силам противника;

— затраты на содержание классических армий все более возрастают, для ведения войны требуется мобилизация многомиллионных людских и материальных ресурсов, воюющие страны несут колоссальные людские и экономические потери.

В течение XVIII–XX веков складываются объективные предпосылки для формирования подразделений специального назначения, которые призваны дополнять, а в некоторых случаях заменять действия больших батальонов.

Необходимо отметить, что передовые русские военачальники Петр Панин, Александр Суворов, Михаил Кутузов, уже в XVIII веке понимали необходимость создания специальных воинских подразделений, которые в 1764 году получают название егерских.

Упор в обучении егерей был сделан на индивидуальную подготовку, умение действовать самостоятельно и в рассыпном строю, на флангах и в тылу противника и точную прицельную стрельбу. Инициатива боевых генералов была полностью поддержана Екатериной II.

При этой же императрице в последней четверти XVIII века началось постепенное переселение запорожских казаков на Буг и, в последствии на Кубань.

Специфика ведения боевых действий против горцев, постоянная разведка, засады, налеты в условиях пересеченной местности привели к появлению особых пеших команд, которые впоследствии стали именовать пластунами.

Характер выполняемых ими задач, способы ведения боевых действий, сочетание агентурной и силовой разведки, а также методы подготовки во многом были схожи со службой и назначением современного армейского спецназа. Их девиз — «Лисий хвост, волчья пасть» наилучшим образом характеризует тактику пластунов.

Первый удар по передовым методам тактической и стрелковой подготовки был нанесен Императором Павлом I, который ввел в 1797 году новый Устав, разработанный по прусскому образцу.

Вероятно, это могло быть вызвано преклонением перед Фридрихом II, которого Павел боготворил, хотя прусский устав устарел на пятьдесят лет и недопониманием военных идей русских полководцев. В числе причин могла быть и сознательная дезинформация со стороны противников России, направленной на подрыв мощи Российской армии.

Император Александр I лично занимался проблемами внутренней безопасности империи. В 1811 году создается Отдельный корпус внутренней стражи (ОКВС) с особыми функциями, главная из которых — охранение либо восстановление внутреннего порядка в государстве, то есть задачи корпуса во многом были аналогичны задачам современных внутренних войск.

В 1817 году, по личному распоряжению Александра I в составе корпуса создаются мобильные конные жандармские формирования быстрого реагирования, своего рода спецназ ОКВС.

Отечественная война 1812 года обогатила русскую армию колоссальным опытом ведения партизанских действий на коммуникациях противника.

Вероятно, в первой четверти XIX века по опыту разведывательно-диверсионных операций в тылу вражеских войск наша армия не имела себе равных.

Недаром, военные труды Дениса Давыдова, Александра Сеславина, Александра Фигнера и других военных и партизан того времени, тщательно изучаются в специальных учебных центрах иностранных государств.

В 1826 году, после восстания декабристов усиливается роль третьего отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, возглавляемой Александром Бенкендорфом, в подчинение которой в 1836 году передаются жандармские части.

По сути дела, император Николай I наряду с созданием собственной службы безопасности, предназначенной для решения политических проблем, придает ей необходимый силовой инструмент в виде Отдельного корпуса жандармов.

В 1842 году в составе Черноморского казачьего войска происходит штатное оформление команд пластунов-разведчиков. Впоследствии в Кубанском казачьем войске формируются пластунские батальоны, чья последующая боевая деятельность до сих пор является образцом для подражания.

В 1903 году в связи с усилением военного шпионажа против России по предложению Военного министерства создается Разведочное отделение Главного штаба, а в 1911 году отделения контрразведки Генерального штаба появляются при всех военных округах.

Как свидетельствуют исторические исследования, подготовка военных разведчиков-нелегалов включала и изучение основ оперативно-боевой деятельности в условиях военного времени.

Для обеспечения внутренней безопасности Российской империи активно работают Отдельный корпус пограничной стражи и Отдельный корпус жандармов.

После вооруженных выступлений 1905 года значительно усиливается роль Охранного отделения, а в составе полиции создаются подразделения, задачи которых аналогичны задачам современного ОМОНа.

Таким образом, к началу XX века в Российской империи имелись воинские части, которые можно считать прообразом современного армейского спецназа.

В пехоте это были подразделения егерей; в казачьих частях — команды пластунов; в составе Лейб-гвардии имелся Стрелковый батальон, который является аналогом современной снайперской школы.

Кроме того, отдельные подразделения, находившиеся в подчинении жандармерии и полиции, выполняли функции, которые характерны для современного спецназа МВД, или службы безопасности.

К тому времени определяются и основные задачи специальных подразделений, которые могут быть использованы как в интересах обороны, так и для обеспечения внутренней безопасности государства:

— силовая разведки и проведение диверсионных операций против войск и инфраструктуры противника, участие в противодиверсионных мероприятиях;

— борьба с террористическими и бандитскими группами, оперативная и агентурная работа, в том числе и за рубежом, участие в противоповстанческих операциях.

Однако к началу 1914 года уроки малых войн и революций XVIII — начала XX веков не были в достаточной мере осмыслены и не нашли адекватного отражения в стратегии и тактике вооруженной борьбы.

Справедливости ради отметим, что и в большинстве ведущих стран того времени — Австро-Венгрии, Великобритании, Германии, США, Франции — у военно-политического руководства не было достаточного понимания того, что имеется объективная тенденция к повышению роли нетрадиционных способов ведения боевых действий. А ведь все они в прошлом имели опыт ведения гражданских, колониальных или межгосударственных войн.

Большинство из государственных деятелей, политиков и даже военных того времени не могли и предположить, какую роль в XX веке будут играть небольшие элитные соединения. И только итоги перовой мировой войны повлекли за собой первую попытку переоценки классических военных доктрин.

В первой половине XX века в Советском Союзе, как и в большинстве других стран мира, несколько раз приступали к созданию воинских частей специального назначения.

В 30-е годы этот процесс достиг апогея: в Красной Армии имелись мощные воздушно-десантные войска и профессиональные диверсионные подразделения, так называемые саперно-маскировочные взводы.

Тем не менее, становление советского спецназа было крайне тяжелым. Подразделения часто расформировывались, как из-за низкой эффективности, так и просто по случайной прихоти командования.

В итоге к началу Второй мировой войны советский спецназ оказался в плачевном состоянии — разрушенное пришлось воссоздавать в спешке ценой громадных материальных и человеческих потерь.

Но после войны большинство вновь созданных подразделений специального назначения вновь были распущены. Поэтому в середине XX века создание спецназа началось практически с нуля.

Информация о специальных подразделениях в высшей степени секретна и в официальные источники проникает скупым ручейком. Поэтому говорить в подобных условиях о стопроцентной истинности приводимых в статье сведений не представляется возможным.

Тем не менее, при подготовке «Истории спецназа» были использованы данные только из самых компетентных источников, начиная со спецназовского раздела «Агентуры» и заканчивая материалами, подтвержденными Федеральной Службой Безопасности.