Во время церемонии самой важной чертой для суеверий является кольца. Свадебные кольца ведут нас в глубину веков – по крайней мере, в древней форме обручального кольца. Древние египтяне надевали кольца на пальцы друг другу при обручении, считалось, что это частично символ единения и частично символ наделения всеми богатствами. Поэтому святой Августин среди других воспевал обмен кольцами как символ денежного задатка, укрепляющий обет. Естественно, обширное знание связано с этим традиционным символом. Многие его постулаты противоречивы: британцы настаивают, что женщина никогда не должна снимать свадебное кольцо, но где-то еще разрешается (и иногда считается особенно удачным) заимствовать кольцо для церемонии. Предположительно это поверье появилось среди бедноты: фактически, в Ирландии люди даже зарабатывали, ссужая кольца тем, кто не мог заиметь свои. Так как многие другие магические ритуалы вовлекают использование снятых свадебных колец, табу на удаление можно не принимать в расчет, кроме, конечно, таких судьбоносных моментов, как роды (в этом случае кольцо помогает отгонять злых ведьм). Но женщина не должна терять своего обручального кольца, иначе ее брак будет под угрозой.

Во многих частях мира дурным знамением считается, если кольцо падает за секунды до того, как его должны надеть на палец невесты. Хотя древний французский обычай, наоборот, требует, чтобы невеста выронила кольцо, чтобы на всякий случай изгнать из него беса, поселившегося прежде.

Выбор безымянного пальца левой руки как лучшего места для брачных обязательств и свадебного кольца не такой древний, как сами кольца. Вероятно, он возник из ошибочного поверья (в средневековой анатомии), что особый нерв или вена проходят к этому пальцу прямо из сердца. Фактически, записи о помолвке Лукреции Борджиа в 1493 году заявляют, что ее кольцо было надето на палец, «чья вена ведет прямо к сердцу».

Когда кольцо надето и все нужные слова произнесены, молодожены покидают церковь и тут же погружаются в неразбериху ритуалов, каждый из которых должен дать гарантии, что брак окажется плодовитым и крепким. В этом смысле символы плодовитости идут с невестой в церковь – например, цветы апельсина все еще подбираются для букетов, венка или гирлянд. Когда в Британии еще не знали об апельсинах, для этой цели использовались листья мирты или розмарина. (Апельсины, вечнозеленые растения, цветут и плодоносят круглый год, поэтому они являются идеальными символами плодовитости.)

Подружки невесты – это потомки средневековых дев, которые приносили зерно на свадебные процессии – как символ плодородия. Современная практика бросания риса (или конфетти) на молодоженов – тоже символ плодородия. В других местах и временах использовались заменители: зерно, орехи или фрукты, особо сделанный хлеб или маленькие печенья.

Старые туфли, которые часто сопровождают семейную пару (они бросаются или привязываются к машине), вероятно, не являются символами плодородия, хотя знатоки фольклора до сих пор дискутируют об этом. Некоторые говорят, что они являются дополнительными знаком вклада невесты в имущество мужа. Но тогда почему они старые? Другие утверждают, что это продолжение древней традиции брака через захват, которая вовлекает в битву (и символизируется бросанием туфель). На самом деле многие элементы свадьбы имеют привкус похищения сабинянок, особенно торопливое бегство молодоженов после свадьбы и часто в секретное местечко под луной. Но эти параллели могут быть высосанными из пальца. Скорее всего (и в согласии с другими параллелями фольклора), бросание туфель являлось средством привлечением внимания людей на их пути и пожелания им удачи. По крайней мере, не имеется сомнений о причине, по которой невеста бросает свой букет: та девушка, которая поймает его, если она незамужняя, выйдет замуж в этот же год. Получение куска свадебного торта также сулит удачу для свадебных надежд, особенно если кусок содержит кольцо, которое пекари запекли в торт. Но если в вашем куске окажется наперсток, то вы никогда не выйдете замуж.Другие неплодовитые предзнаменования включают в себя невесту, которая снимает свои перчатки (чтобы соединить руки во время церемонии) раньше жениха. Это плохой знак, как и тарелки, которые бьются во время церемонии или свадебного пира. Соответственно узлы, часто используемые в магических чарах, приносят удачу: узлы намеренно завязываются на свадебных костюмах, возможно на бантах и лентах (как это делали древние китайцы). Фактически соединение рук – это символический узел, часто создаваемый под клерикальное одобрение, когда священник бросает свой орарь на соединенные руки, как это сделал архиепископ Кентерберийский на свадьбе принцессы Маргарет в 1960 году [7] . Однако в церковной службе для этого действия не имеется никаких указаний. Еще считается плохим знаком, если в церкви во время свадьбы находят петушиные перья (старое поверье гласит, что хвостовые перья петуха содержат дурной глаз). Если доктор становится свидетелем на свадьбе, то, говорят, что кто-то из присутствующих умрет в тот же год. Свадебные подарки подчиняются некоторым ограничениям: жители Кентукки говорят, что нельзя дарить ничего золотого; британцы и американцы избегают дарить острые предметы (потому что дружба между дарителем и парой будет отрезана); а жители Арканзаса не советуют молодой супруге начинать семейную жизнь с новым кофейником. Жених должен перенести невесту через порог – еще один отголосок брака через похищение, или это отражает страх невесты оступиться (потому что, оступившись на пороге, она обречет себя на невезение). Многие люди верят, что невеста никогда не должна надевать свадебное платье вновь. И еще говорят, что тот из новобрачных, кто первый ляжет в постель в брачную ночь, первым из них и умрет.Невесту нужно перенести через порог, охраняя против несчастливых спотыканий. Этот обычай идет от браков с похищением. Его можно найти во многих странах.Некоторые аспекты свадебных традиций на вид имеют слабое отношение к суевериям, но их предполагаемые истоки могут быть интересными для рассмотрения. Сторонники мотивов брака с похищением находят свои аргументы в подругах невесты и свидетелях жениха, которые представляют две конкурирующие фракции, семью невесты и людей жениха, который сражались, пока имело место похищение. (Такие теоретики указывают на современное «тайное бегство» как другой отголосок древних ритуалов.) В менее агрессивном обличье жених был так назван из-за того, что в некоторых традициях ему требовалось ждать невесту и маскироваться под слугу на пиру. Термин «медовый месяц» развился из старого обычая Северной Европы, где родственники пары (или сами молодожены) пили медовуху или напитки, смешанные с медом, в течение месяца после торжеств.Следует отметить одно известное свадебное знамение, эффективное как до церемонии, так и после нее, хотя оно в наше время почти исчезает и теряет былое значение. Это знак встречи с трубочистом, перепачканным после работы, пока невеста находится на пути в церковь или из нее. Удача, приносимая трубочистом, увеличивается, если он останавливается и желает невесте счастья или целует ее. Знатоки фольклора утверждают, что сила трубочиста произрастает из древней связи сажи и углей с плодовитостью. (Некоторые угли ценятся, как оплодотворители.) В континентальной Европе и Британии знак считался достаточно сильным, и трубочистов даже нанимали постоять на улице, когда мимо проезжала свадебная церемония. И когда отопительный сезон не слишком докучает трубочистам, они все еще выполняют свои ритуальные функции. Жители Британии помнят, что в 1947 г., перед своим отъездом в Вестминстерское аббатство на свадьбу с принцессой Элизабет (будущей королевой Елизаветой), принц Филип вышел из Кенсингтонского дворца, чтобы пожать руку проходившему мимо трубочисту, и, наверное, это была не случайность [8] .В обществе, где суеверия разрослись, как деревья, секс является приватной вещью, а брачное ложе становится важным знаком. (Во многих странах существовал обычай на следующий день после свадьбы вывешивать простыню на ворота как доказательство добродетели невесты.) Но так как все эти ритуалы плодовитости продолжают главенствовать и молодая жена вскоре становится беременной, поверья и ритуалы вновь выставляют ее на публичное обсуждение.