Красивый вид Авроры Боревалис, или северного сияния, создал несколько суеверий как знаков войны. Конечно, в северном климате такое поверье не пустили бы и на порог, так как зимними ночами это явление является там обычным. Но на юге, где Аврору редко видно, страх отыскал плодородную почву. В 1939 году, когда Британия все ближе катилась к войне, северное сияние увидели южнее Лондона. И в США перед японской атакой Перл-Харбор удивительное зрелище было видно три ночи подряд в Кливленде, штат Огайо.
Но и более обычные явления могут служить знаками войны. Чаще всего тут фигурируют животные. Американцы говорят, что войну предвещает появление большого количества саранчи с любопытными метками на крыльях, напоминающими букву W. (Некоторые говорят, что буква ссылается не на войну, а на бедность. А если бы на крыльях стояла буква Р, то наступил бы всеобщий мир.) Еще необычная плодовитость овец означает приближение войны, словно сама природа готовится к периоду трудностей; большой рост крыс означает то же самое. Когда муравьи очень плодовиты и активны, война тоже не за горами. И наоборот, когда пчелы ведут себя вяло и почти не производят мед, это тоже к войне. Появление в Британии необычно большого количества жуков – это признак скорой войны. В Швеции на войну указывают удоды; в других странах войну предвещают вороны, летящие друг к другу, или орлы, низко летающие над долиной.
Война грядет, когда рождается много мальчиков или когда дети начинают играть на улице в солдат. Сон с кровью тоже предвещает войну. Что касается небесных тел, то красная луна означает войну, как и вид странного сердечка на северо-западном небе, со звездами, видимыми на нем. В США говорят, что исчезновение группы из семи звезд (неопределенных) означает войну. И в позитивном смысле можно добавить, что появление полной радуги во времена международных кризисов является знаком мира.
На важность войны в суевериях может показывать существование особенных и необычных знаков. Например, некоторые британские ручьи и озера ведут себя странно перед войной. Эссендский ручей в Оксфордшире известен свое нерегулярностью. Перед войной он пересыхает полностью; местные клянутся, что так было в 1914 г. и в 1939-м. Колодец св. Хелены в Стаффордшире пересыхает перед войнами и другими бедами. Сухой пруд в Девоне был полным перед национальной катастрофой и был полным перед смертью короля Джорджа VI в 1952 г.
Британцам известен чудесный барабан, который принадлежал сэру Френсису Дрейку, который издает долгую дробь, сам про себе предвещая войну. Говорят, что последний раз так было в 1914 г. Очевидно, он предсказывает победы, так как Кристина Хоул заметила современную легенду: барабан отстучал в 1918-м, когда немецкий флот сдался в Скапа-Флоу.
В соответствии с этим из американской истории пришло поверье, что во время Гражданской войны полосы красного, белого и синего цветов появлялись на ночном небе перед большими битвами.
Ужасные травмы войны, нанесенные нации, порождают потребность в каких-либо заверениях, а также широкий ассортимент иллюзий, охвативших встревоженное население. Ничто иное не может объяснить невероятный расцвет астрологии и сходных форм псевдонаучных предсказаний, которые сопровождали Вторую мировую войну. Этот бум заставил британское правительство вступить в контакт с астрологами, которые часто предсказывали быстрые победы союзников. Не было сомнений – как указывало массовое мнение, – что миллионы людей начали отчаянно верить в предсказания.
Более локализованные заблуждения были вызваны осложнениями в войне, из которых следует упомянуть широко распространенную среди солдат байку, что неполадки и падения самолетов вызывались злобными существами – гремлинами. Эти и им подобные твари были последними в долгой линии «маленького народа», известного по европейским легендам, которые, казалось, изо всех сил старались испортить жизнь людей. Пилоты в союзных войсках имели множество магических средств, чтобы отразить активность гремлинов; среди них славилась пустая пивная бутылка – гремлины просто не могли устоять перед ней и забирались внутрь, а выбраться у них уже не получалось.
В некоторых береговых областях Британии во время Первой мировой войны люди верили, что души убитых моряков тоже участвовали в битве. Легенда гласит, что старые огни вспыхивали на британском побережье, видимые только вражеским кораблям. Те направляли суда на скалы, так же как пираты два века назад завлекали корабли на скалы, чтобы затем разграбить их.
Самые известные заблуждения происходили от недоразумений или принятия выдумки за факт. Английский писатель Артур Мешен, тогда неизвестный, а сейчас признанный мастер фантастики, написал короткую историю, в которой ослабевшие души британских солдат в Монсе, Бельгия, оживились при появлении ангельских воинов в небе, призывавших их к битве. Это обычный мотив в фольклоре: Божественная помощь часто приходит в моменты большой опасности и она принимается христианами, включая св. Томаса Аквинского, с ранних веков. Но история вызвала в стране восторг, и о вымышленной стороне истории забыли. Люди реально верили, что ангелы в Монсе были видимы; солдаты и офицеры тут же заявили, что были свидетелями этого события и добавили свои фантазии к истории Мешена; сотни статей анализировали смысл манифестации в ключе возможной победы Британии. (Следует добавить, что роль Мешена в драме была забыта, и он оставался неизвестным, как и раньше.)
В атмосфере тревоги военного времени достаточно известные суеверия могут добавлять дополнительные аспекты в умы людей. Во время Второй мировой войны жены солдат верили, что нельзя ссылаться в беседах на отсутствие их мужей. На оборонных заводах рабочие царапали имена вражеских лидеров на бомбах и снарядах. (Имена всегда фигурируют в магических чарах.) Люди, чьи родственники были на передовой, шли на все, чтобы избежать хорошо известных знамений смерти, например держали собак в доме, чтобы они не выли около дома. Семьи выставляли дополнительные тарелки по особым случаям для мужей или сыновей, которые сражались на фронте. Власти предупреждали людей не говорить на публике о своих любимых, служивших на фронте, но суеверные люди сделали это табу из страха как-то подвергнуть риску их солдат.
В Британии несчастливое число 13 имело краткий миг славы. Водители автобусов с маршрутным номером 13 в Лондоне поддерживали непрерывную работу во время ужасного блица в 1940 г., и многие люди считали, что это число сохраняло их от бомб. Как только США вступили в войну, суеверие стало столь сильным, что Военный совет встревожился. Совет назвал суеверия непатриотичными и провел кампанию, поясняя публике, что отказ зажигать три сигареты от одной спички являлся тратой ценных материалов.
Но, конечно, в военное время реальный пакет суеверий приходился на сами вооруженные силы. Люди, которые шли в бой, прислушивались к каждому совету, который мог заверить их в светлых надеждах. Суеверия включали в себя не только принятие религии, но и различные виды философского фатализма. Общим поверьем во Второй мировой войне была убежденность в том, что тебя не убьют в бою, пока не выйдет твой номер. Это было предопределением, поэтому волноваться было незачем. Сходная насмешка над волнением исходила от распространенного замечания, что только одна вражеская пуля или снаряд имел на себе имя определенного солдата; каким-то образом эта идея защищала солдат от паники при каждой пуле.
Однако тревога возрастала при определенных знамениях беды или поражения в бою. Намечалась неудача, если солдат оступался, когда шел в бой. Солдаты верили, что не вернутся из битвы, если уберут кровати перед выходом в бой. (Неубранная кровать указывала, что владелец вскоре вернется. Сходным образом считалось к счастью побриться перед боем: то есть вы вернетесь на вечернее веселье.) Многие птицы считались плохими предвестниками; древние римляне боялись появления стервятников над их легионами, когда они были на марше к битве. Во многих частях мира сейчас хищные птицы – особенно ястребы, – летящие слева от армии, указывают на поражение. Британские солдаты боятся свистящих птиц, известных как «семь свистунов», как и моряки. И, конечно, худшим знаком является потеря в битве флага, стяга, полковых штандартов и тому подобное. Это суеверие связано с примитивной верой в тотемную магию: тотем, обычно животное, считался вместилищем духа племени. Нанесенный ему вред переходил на все племя. Потеря штандартов не только ранила честь полка, но и магически подрывала его единство и само существование.
Естественно, во Второй мировой войне использовалась защитная магия. Группа американских психологов в детальном исследовании войск США отметила использование магических практик: в бою носились обычные амулеты, включая кроличьи лапки, кресты и Библии; использовались различные табу, например против зажигания трех сигарет от одной спички или прочего испытания судьбы; фиксированные манеры действий в подготовке к бою; предметы одежды и снаряжения, которые связывались с прошлыми выходами из опасных ситуаций.
Датский психолог Мирлу писал во время войны: «Мы все идем на войну с амулетами и талисманами, убежденные, что их наличие избавит нас от вреда. Мы используем магические формулы, которые отгоняют страх». Он отметил формулы и заклинания, которые лично использовал на войне: он повторял снова и снова: «Это философский абсурд закончить свою жизнь в это чертово мгновение».
Писатель Джон Стейнбек, служивший военным корреспондентом, рапортовал «Нью-Йорк геральд трибьюн», что «замечал у солдат амулеты. Они носили гладкие камешки, странные куски металла, счастливые монетки, кольца и другие украшения, связанные с родными и близкими людьми. Иногда даже фотографии жен и родителей становились магическими, ассоциируясь со счастливыми исходами битв. Один солдат носил маленькую, вырезанную из дерева свинку с надписью: „Свинья – это не для нас“».
Фольклор традиционно связывает некоторые предметы с защитой солдат в бою – кусочки угля, аметисты и даже послед, купленный на удачу (это упоминалось во второй части). Но многие солдаты используют собственные амулеты и находят пути внести в них удачу. В Первой мировой войне, например, артиллеристы решили, что неприятности происходят, когда кто-либо привозит с собой роман Райдера Хаггарда. Поэтому с тех пор они сжигали любую книгу этого автора.
Но суеверия можно найти не только среди солдат. Офицеры, генералы, а также лидеры стран тоже подвержены им. Гитлер был предан таким верованиям: он и некоторые его генералы обращали пристальное внимание на астрологические прогнозы во время войны. И Гитлер слепо верил в силу приносящей удачу семерки. Воскресенье, седьмой день недели, стал благоприятным днем в его глазах – большую часть атак на Австрию, Польшу, Нидерланды, Югославию, Грецию и Россию он назначил на воскресенье.
В силах союзников сам генерал Эйзенхауэр носил особую золотую монету на счастье. А Джордж Кеннеди, служивший в 5-й военно-воздушной армии США, носил с собой пару игральных кубиков, которые он приобрел в Париже. Их благословил священник с условием, что они не будут участвовать в азартных играх. Это было еще до успешных атак против японцев. Кеннеди бросал кубики как знак, и иногда они давали счастливые одиннадцать очков.
Возможно, самым ясным указанием на эту магию были службы, которые занимались распространением амулетов и живых животных для некоторых отрядов. (Здесь также видна связь с тотемами.) Конечно, иногда талисманы выполняли свой долг, если, например, они были собаками, тренированными для спасательных заданий. Но многие талисманы были просто любимчиками – хранителями групповой удачи. Имелись козлы, принадлежавшие королевскому уэльскому полку; овчарки у ирландских гвардейцев. Были даже лев у эскадрона канадских летчиков, осел – у 8-й воздушной армии США, кролик, канарейка, гусь – у Пустынной воздушной армии, гималайский медведь – у эскадрона RAF.
Но многие талисманы оставались в этой позиции только в мирное время, когда люди не нуждались в их защите от вреда. Поэтому тотемная роль таких существ (как и талисманов атлетических команд) была сомнительной. Вероятно, это показывает, что суеверия быстро множатся, когда люди находятся в экстремальных условиях. И они не отмирают окончательно в мирные времена.
Следовательно, можно заключить, что человек по большому счету прирожденный пессимист и всегда верит, что судьба, или неудача, или некий злой дух только и ожидают, как напакостить ему, разыскивая все новые способы наслать на него болезнь.
Будущие фольклористы, несомненно, не будут иметь недостаток материала, образуя новые коллекции суеверий. Их единственной проблемой может стать понимание, что новые формы древних поверий и ритуалов адаптируются под новое окружение.