1(88). ЗАЯЦ И ЛИСИЦА (Лиса-повитуха)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был зайчик да лисичка. У зайчика-то избушка лубенна, а у лисички-то ледянна. Вот пришла весна — у лисички-то избушка и растаяла.

Вот она и пришла к зайчику проситься да и говорит: «Куманек, куманек, пусти-ка меня на порожек». — Зайчик и говорит: «Лезь, кумушка».

Вот она посидела, посидела на порожке-то да и говорит: «Куманек, куманек, пусти-ка меня на приступочек». — «Лезь, кумушка».

Лисичка посидела, посидела да опять говорит: «Куманек, куманек, пусти-ка меня на голбчик». — «Лезь, кумушка».

Вот она посидела, посидела да и говорит: «Куманек, куманек, пусти-ка меня на полатцы-те». — «Лезь, — говорит, — кумушка, лезь».

Вот лисичка полезла на полатцы, легла спать да и говорит: «Куманек, ты меня утром разбуди — меня бабиться станут звать». — «Ладно, кумушка».

Вот ночью лисичка и стучит хвостом. Зайчик и говорит: «Чу! кумушка, вставай: тебя бабиться зовут». — Лисичка соскочила да и побежала на вышку, масличко есть; у зайчика на вышке-то масличко было. Вот она почала масличко-то и пришла в избушку; зайчик и спрашивает у нее: «Кого Бог дал?» — «Початышка».

На другу ночь лисичка наказывает опять зайчику: «Куманек, ты меня разбуди — меня бабиться станут звать». — «Ладно».

Вот пришла ночь. Лисичка и стучит хвостом о полатцы… — «Чу! — говорит зайчик. — Вставай, кумушка: тебя бабиться зовут». — Лисичка соскочила и побежала опять на вышку, масличко есть. Вот поела и пошла в избушку. — «Кого Бог дал?» — спрашивает зайчик. — «Середышка».

На третью ночь лисичка опять наказывает зайчику: «Куманек, ты меня утром разбуди: меня бабиться станут звать». — «Ладно, кумушка».

Вот и опять ночью стучит лисичка хвостиком в полатцы. — «Чу! кумушка, вставай — тебя бабиться зовут».

Соскочила лисичка и убежала на вышку масличко есть. Вот поела и пришла в избушку. — «Кого Бог дал?» — спрашивает зайчик. — «Заскребышка».

Вот по одно утро и сдумал зайчик оладышки изжарить да и говорит лисичке: «Кумушка, поди-ка сходи — где-то было масличко на вышке, дак принеси».

Лисичка сбегала на вышку и говорит: «Нет, куманек, ничего нету на вышке-то». — «Как, кумушка, нету? Было! Дай-ка я сам схожу!» — Сходил зайчик да и говорит: «Ты, видно, кумушка, съела?» — «Нет, куманек, ты сам съел да и забыл».

Зайчик и говорит: «Дай-ка, ляжем на шосток: из кого вытопится масличко-то, тот и съел». — «Ладно, куманек».

Вот и легли на шосток. Зайчика пригрело, он и уснул. Из лисички-то и вытопилось масличко; она им вымазала зайчика да и будит: «Куманек, куманек! Смотри-ка: ты ведь масличко-то съел!»

«Что же, кумушка, станем есть-то теперь?» — «Ну, куманек, промыслим что-ненабудь!» — Вот и побежала лисичка на дорогу. Видит: оввоз (обоз) идет с рыбкой; вот и легла она, будто мертвая. Увидел один мужик и закричал: «Робята, лисица лежит!» — Взяли мужики эту лисицу и положили в воз с рыбой.

Едут — ничего не знают; а она тихонько проела сани-те и выпущает на дорогу рыбку за рыбкой. Вот как высыпала весь воз-то, соскочила да и убежала в избушку к зайчику. — «Куманек, куманек, пойдем рыбу собирать».

И пошла лисичка да зайчик, собрали рыбку. И стали жить да поживать, да рыбку поедать.

2(84). КОТ, ПЕТУХ И ЛИСИЦА (Кот отнимает петуха у лисы)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жили-были кот да петух. Кот пошел в лес дрова рубить, а петуха оставил дома: «Ты, — говорит, — петух, оставайся домовничать, да не подавай голос-то, когда придет лисица!» — Кот-от когда ушел, лисица-то и пришла и стала говорить:

Петушок, петушок, Золотой гребешок, Маслена головка, Сметанные ножки, Выгляни в окошко  — На золоте губненном Яички катают.

Петушок и выставил головку-ту. Лиса его схватила да и понесла в лес.

Вот петушок и зарычал:

Коты, коты, коты! Понесла меня лиса За темные леса, За быстрые реки!

А кот ничего не слышит.

Вот кот пришел домой; хватился петушка — нету. Кот настроил гусельцы, пошел к лисице под окошко и стал натренькивать:

Трень, трень, гусельцы, Золотые струночки! Ещё дома ли лисафья-кума, В своем ли теплом гнездышке? У неё-то есть четыре дочери: Ещё одна-та дочь  —  Чучелка, А друга-та  —  Парачелка, Третья-та  —  Подай-челнок, А четвертая  —  Разбей-горшок.

Лисица и говорит: «Поди-ка, Чучелка, послушай, кто это так хорошо напевает?» — Она вышла за ворота-то — кот ее ну бить. Бил, бил, под гору спихал да и заиграл опять:

Трень, трень, гусельцы, Золотые струночки! Ещё дома ли лисафья-кума, В своем ли теплом гнездышке? У неё-то есть четыре дочери: Ещё одна-та дочь  —  Чучелка, А друга-та  —  Парачелка, Третья-та  —  Подай-челнок, А четвертая  —  Разбей-горшок.

«Поди-ка ты, Парачелка, послушай, кто это так хорошо напевает?» — Вот Парачелка вышла — кот её бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:

Трень, трень, гусельцы, Золотые струночки! Ещё дома ли лисафья-кума, В своем ли теплом гнездышке? У неё-то есть четыре дочери: Ещё одна-та дочь  —  Чучелка, А друга-та  —  Парачелка, Третья-та  —  Подай-челнок, А четвертая  —  Разбей-горшок.

«Поди-ка ты, Подай-челнок, послушай, кто это так хорошо напевает: те ушли да и заслушались». — Подай-челнок вышла за ворота-то — кот её ну бить; бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:

Трень, трень, гусельцы, Золотые струночки! Ещё дома ли лисафья-кума, В своем ли теплом гнездышке? У неё-то есть четыре дочери: Ещё — одна-та дочь  —  Чучелка, А друга-та  —  Парачелка, Третья-та  —  Подай-челнок, А четвертая  —  Разбей-горшок.

«Поди-ка ты, Разбей-горшок, послушай, кто это так «хорошо напевает: те ушли да и заслушались!» — Разбей-горшок вышла за ворота-то, а кот её давай бить; бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:

Трень, трень, гусельцы, Золотые струночки! Ещё дома ли лисафья-кума, В своем ли теплом гнездышке? У неё-то есть четыре дочери: Одна-то дочь  —  Чучелка, А друга-та  —  Парачелка, Третья-та  —  Подай-челнок, А четвертая  —  Разбей-горшок.

Вот лисица и говорит: «Дай-ка я сама послушаю: кто это так хорошо напевает?» — Вышла за ворота-то, а кот и давай её бить; бил, бил, спихал под гору; сам зашел в избу. Петушок, как увидел кота, так и закричал: «Ку-ка-ре-ку!»

3(83). КОТ, ВОРОБЕЙ И ПЕТУХ (Лиса уносит петуха)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жили-были кот, воробей да петух. Избушка у них была в лесу. Кот да воробей ходят в лес дрова рубить, а петуха одного в избушке оставляют.

Вот эдак ушли кот да воробей дрова рубить, а петух сидит на грядке да и кукарекает. Пришла под окошко лисичка в красных башмачках и скачет на липовой дощечке, а сама петушка гаркает: «Петушок, петушок, выглянь в окошко — на тебе красную ложку!» — Петушок и выглянул в окошко; лисичка схватила его и потащила в лес.

Вот и кричит петушок:

Куты, куты, куты! Несет меня лиса За темные леса. — Кот бежит, Воробей летит; Кот царапает, Воробей клюет, — Отняли петуха!

Посадили опять в избушку и наказали: «Не выглядывай в окошко — мы тогда далеко уйдем, не учуем твоего голоса!

И пошли кот да воробей дрова рубить, а петух остался в избушке домовничать — сидит на грядке да кукарекает.

Пришла лисичка в красных башмачках, скачет под окошком на липовой дощечке, а сама гаркает: «Петушок, петушок, выглянь в окошко, на тебе красную ложку!» — Петушок и выглянул: лисичка схватила его и понесла в лес.

Вот и кричит опять петушок:

Куты, куты, куты! Несет меня лиса За темные леса. — Кот бежит, Воробей летит; Кот царапает, Воробей клюет, — Отняли петуха!

Посадили петуха в избушку и опять наказали: «Ну, теперь смотри, петух, не выглядывай в окошко! Мы ещё дальше пойдем — не учуем твоего голоса!» — И пошли кот да воробей дрова рубить, а петух сел на грядку да и кукарекает.

Пришла лисичка в красных башмачках, скачет под окошком на липовой дощечке, а сама опять гаркает. «Петушок, петушок, выглянь в окошко — на тебе красную ложку!» — Петушок опять выглянул, а лисичка схватила его и понесла в лес.

Вот и кричит опять петушок:

Куты, куты, куты! Несет меня лиса За темные леса. — Кот да воробей, Бежите отнимать!

Кричал, кричал и не докричался — съела лисичка петушка.

4(75). КОЛОБОК

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был старик со старухой. У них ничего не было, есть-то стало нечего. Вот и говорит старик старухе: «Поди-ка, старуха, замети по сусекам: не наскребешь ли на колобок!» — Вот старуха и наскребла, намела; замесила тесто, состряпала колобок и изжарила на масле. Он и убежал.

Вот и бежит вдоль по дорожке. Попал ему встречу заяц: «Я тебя, колобок, съем!» — «Нет, не ешь я тебе сказочку скажу:

Я колобок, Я молодой, Я по коробам скребён, По сусекам метён, В сыром масле прежён, На окошке стужен. Я от деда ушёл, Я от бабы ушёл, От тебя, заяц, уйду!»

Опять убежал вдоль по дорожке.

Попал навстречу ему волк: «Куды, колобок, побежал?» — «Вдоль по дорожке». — «Я тебя съем!» — «Нет, не ешь — я тебе сказочку скажу:

Я колобок, Я молодой, Я по коробам скребён, По сусекам метён, В сыром масле прежён, На окошке стужен. Я от деда ушёл, Я от бабы ушёл, Я от зайца ушёл, От тебя, волка, уйду!»

И убежал.

Опять бежит вдоль по дорожке. Попал ему встречу медведь: «Куды, колобок, побежал?» — «Вдоль по дорожке». — «Я тебя съем». — «Нет, не ешь — я тебе сказочку скажу:

Я колобок, Я молодой, Я по коробам скребён, По сусекам метён, В сыром масле прежён, На окошке стужен. Я от деда ушёл, Я от бабы ушёл, Я от зайца ушёл, Я от волка ушёл, От тебя, медведь, уйду!»

И ушел.

Бежит вдоль по дорожке. Попала ему встречу лисица: «Куды, колобок, побежал?» — «Вдоль по дорожке». — «Я тебя съем!» — «Нет, не ешь — я тебе сказочку скажу:

Я колобок, Я молодой, Я по коробам скребён, По сусекам метён, В сыром масле прежён, На окошке стужен. Я от деда ушёл, Я от бабы ушёл, Я от зайца ушёл, Я от волка ушёл, От медведя ушел, От тебя, лиса, уйду!»

«Ой, кака сказочка-та хороша! Сядь-ка ко мне на хвостик-от, я послушаю!» — Он сел да опять:

Я колобок, Я молодой, Я по коробам скребён, По сусекам метён, В сыром масле прежён, На окошке стужен. Я от деда ушёл, Я от бабы ушёл, Я от зайца ушёл, Я от волка ушёл, От медведя ушёл, От тебя, лиса, уйду!»

«Ой, кака сказочка-та хорошенька! Сядь ко мне на язычок — я послушаю!» — Он сел на язычок-от, она: «Хам!» — да и проглотила.

5(78). ВОЛК И КРЕСТЬЯНИН

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был старик да старуха. У них было семь овечушек да восьмой жеребеночек, да бык-пестряк, да кошка-судомойка, да собачка-пустолайка, парнечек да девушка.

Жили они под горой. Вот и повадился волк на гору ходить — сядет на угоре-то да воет — песенки-те поет ли, что ли. Вот волк-от и воет:

Хорош, хорош дворец, Соломенный крылец! У крестьянина было семь овец, Восьмой жеребеночек, Да бык-пестряк, Да кошка-судомойка, Да собачка-пустолайка, Старичок да бабушка, Парнечек да девушка.

Старик-от слушал, слушал да и говорит: «Поди-ка, старуха, отдай овечку: хорошо шибко волк-от воет!» — Отдали одну овечку. Волк съел. На другой день опять сел на угор-от и воет:

Хорош, хорош дворец, Соломенный крылец! У крестьянина было семь овец, Восьмой жеребеночек, Да бык-пестряк, Да кошка-судомойка, Да собачка-пустолайка, Старичок да бабушка, Парнечек да девушка.

(Точно так же волк приходит и воет каждый день; каждый раз ему дают по овце. Затем старик отдает: жеребенка, быка, кошку, собачку, парнечка, девушку, старуху. Скушав последнюю, волк опять приходит и воет:

Хорош, хорош дворец, Соломенный крылец! У крестьянина было семь овец, Восьмой жеребеночек, Да бык-пестряк, Да кошка-судомойка, Да собачка-пустолайка, Старичок да бабушка, Парнечек да девушка.)

Слушал, слушал старик и говорит: «Шибко хорошо волк-от воет — пойду сам!» — Вышел на угор-от — волк и съел старика-то.

6(79). КОЗОНЬКА

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был старик со старухой. У них были сын да дочь, да козлушка. Старик стал сына посылать в лес козлушку караулить. Сын-от покараулил да и пришел домой. Старик вышел на крылечко и стал спрашивать: «Козонька, сыта ли? Пояна ли?» — Коза-та и говорит:

Я не сыта, я не пояна  — Я по горочкам скакала, Я осиночку глодала!

Вот старик-от сына-та бил, бил, да и убил. Стал опять дочь посылать.

Вот и дочь пошла караулить. Покараулила да и пришла домой. Старик вышел на крылечко, стал спрашивать: «Козонька, сыта ли? Пояна ли?» — Коза говорит:

Я не сыта, я не пояна  — Я по горочкам скакала, Я осиночку глодала.

Старик дочь-ту ну бить. Бил, бил, да и убил.

Послал опять старуху — караулить козоньку. Вот и старуха покараулила и пришла домой. Старик вышел на крылечко, стал спрашивать: «Козонька, сыта ли, пояна ли?» — Коза опять говорит:

Я не сыта, я не пояна  — Я по горочкам скакала, Я осиночку глодала.

Вот он, это, бил, бил старуху-ту, да и убил. И говорит: «Дай-ка я сам пойду покараулю».

Вот сам сходил покараулил, пришел домой да и стал спрашивать: «Козонька, сыта ли, пояна ли?» — Коза и говорит:

Я не сыта, я не пояна  — Я по горочкам скакала, Я осиночку глодала.

Вот он козу-ту бил, бил да и убил. И сам-от пошел да с горя-то на осине и задавился.

7(82). РЕПКА (Звери-плакальщики)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был старик со старухой. Есть у них было нечего. Вот старик и сдумал: «Посеем-ка, старуха, на баню репки!» — Вот они и посеяли репки.

Вот выросла репка. — Скоро сказывается сказка, да не скоро дело делается. — Старик сходил по репку и сеяли эту репку. — «Ну, теперь, старуха, ты поди — я ходил!»

А старуха-та была худа-худа, хвора. «Не полезти, — говорит, — мне, старик!» — «Ну, садись в мешок — я тебя подыму!» — Вот старуха и села. Поднял ее старик так-да-сяк на баню-ту. Нарезала она репки да и говорит: «Ну, старик, тогда меня спутай!»

Старик посадил ее в мешок, да и начал спущать. Спутал ее да и уронил. Вот он уронил ее, спустился с бани-то, поглядел в мешок-от: а старуха-та и душеньку отдала, до смерти убилась.

Вот старик и давай выть: жаль-то лее старуху-ту. Бежит зайчик да и говорит: «Ой ты, старик, не баско воешь! Найми меня!» — «Наймись, заюшка! Наймись, батюшка!» — Заяц и ну боботать над старухой-то.

Бежит лисичка: «Ой ты, заяц, не баско воешь! Найми меня, старичок: я мастерица выть-то». — «Наймись, кумушка! Наймись, голубушка!» — Вот она и завыла: «увы, увы, увы!..» — только и есть, боле ничего у ней не родится.

Бежит волк: «Старичок, найми меня выть-то! Что они навоют?» — «Наймись, наймись, волкушка: я репкой отдам!» — Вот волк и почал выть: и-и-и! — заревел. Собаки-те в деревне учули да и залаяли. Люди-те набежали с бодагами — бить волка.

Вот волк схватил старуху на спину да и ну по дорожке — утащил в лес. Вот тебе и все кончилось, решилось.

8(89). ВОРОНА-КАРАБУТА (О неправом суде птиц)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

В невкотором царстве, В невкотором государстве Собирались, солетались На зеленый на лужок, Во единый во кружок. Выбирали себе начальников  — Царя  —  бела лебедя, Филина  —  губернатора, Журавля  —  приказчика; Синка  —  мелка рассылка, Воробей  —   коморка, Галка  —  с палкой, Сорока  —  сотник. Вороне-карабуте недостало чина. Она полетела с этого совета, Залетела в кабак, Выпила вина на пятак  — Стала пьяна и хмельна. Летела мимо кукушкина дому: У кукушки дом новый, Верх шатровый. Ворона верх сломала, Двери выставила  — Избу выстудила; Детей перевязала Да в голбец побросала. Опять полетела на сушину, На самую вершину. Кукушка домой прилетает, Свой дом не узнавает:  — «У меня весь дом был новый, Верх шатровый. А теперь верху нету, Двери выставлены  — «Изба выстужена!» Дети отвечали: «Ворона-карабута летела с совета, Верх сломала, Двери выставила  — Избу выстудила; Нас перевязала Да в голбец побросала». Вот сделали розыск: Послали сороку-сотника, Галку с палкой. Воробья коморку. Вот летят они искать. Сидит ворона на сушине, На самой вершине. Галка палкой: тар-тарки, А ворона-карабута: кар-карки! Полетела ворона-карабута Ко царю  —  белу лебедю, К филину-губернатору, К журавлю-приказчику. Они судили да рядили, Да на волю ворону и пустили. Вот ворона полетела К молодой вдовой солдатке. Солдатка-та ткала пестрядь; На эту пестрядь налетел ястреб.

Ворона-карабута накупила пестряди на штаны да на рубахи начальникам и раздарила.

Тут ворону обвинили, Наказанье присудили: Сделать топорик Из игольного ушка Да нарубить топориком Три воза сырняка. Судьи говорят: тар-тарки, А ворона-карабута: кар-карки!

9(90). КОЗЕЛ И КОЗЛУШКА (Нет козы с орехами)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил козел с козлушкой. Козел пошел по лыка, Коза  —  по орешки; Козел пришел с лыком  — Нет козы с орешками.  —  «Ладно же ты, коза! Сошлю на тебя волков!» Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, волки! Сошлю на вас людей!» Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, люди! Сошлю на вас медведей!» Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, медведи! Сошлю на вас огонь!» Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же ты, огонь! Сошлю на тебя воду!» Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же ты, вода! Сошлю на тебя быков!» Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, быки! Сошлю на вас дубы!» Дубы нейдут быков бить, Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, дубы, Сошлю на вас топор!» Топор нейдет дубы рубить, Дубы нейдут быков бить, Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же ты, топор! Сошлю на тебя гору!» Гора нейдет топор тупить, Топор нейдет дубы рубить, Дубы нейдут быков бить, Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же ты, гора! Сошлю на тебя червя!» Черви нейдут гору точить, Гора нейдет топор тупить, Топор нейдет дубы рубить, Дубы нейдут быков бить, Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, черви! Сошлю на вас гусей!» Гуси нейдут червей щипать, Черви нейдут гору точить, Гора нейдет топор тупить, Топор нейдет дубы рубить, Дубы нейдут быков бить, Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, гуси! Сошлю на вас ножи!» Ножи нейдут гусей резать, Гуси нейдут червей щипать, Черви нейдут гору точить, Гора нейдет топор тупить, Топор нейдет дубы рубить, Дубы нейдут быков бить, Быки нейдут воду пить, Вода нейдет огонь лить, Огонь нейдет медведя палить, Медведь нейдет людей давить, Люди нейдут волков бить, Волки нейдут козу есть. Нет козы с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою.  —  «Ладно же вы, ножи! Сошлю на вас брусья!» Брусья пошли ножей точить, Ножи пошли гусей резать, Гуси пошли червей щипать, Черви пошли гору точить, Гора пошла топор тупить, Топор пошел дубы рубить, Дубы пошли быков бить, Быки пошли воду пить, Вода пошла огонь лить, Огонь пошел медведя палить, Медведь пошел людей давить, Люди пошли волков бить, Волки пошли козу есть, Пришла коза с орешками, С ручками, с ножками, С буйною головкою, С белою бородкою. Взял козел козу за гриву, Повалил на спину; Черева  —  на дерева, Кишки  —  на бадажки, Рожки да ножки Бросил за окошко; Головушку  —  под кустик, Бородушку  —  на кустик, Кожуриночку повесил на осиночку, Тут козе и поминочки!..

10(80). ЛИПОВАЯ НОГА (Медведь приходит за своей лапой)

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был старик со старухой. Они репку посеяли на поле. Вот и повадился медведь репу-ту воровать.

Старик-от пошел смотреть репу-ту: много нарвано ее да набросано. Старуха-та и говорит: «Кто лее это нарвал? — Люди? — Дак унесли бы! — Поди-ка ты, старик, карауль репу-ту!»

Старик и пошел караулить на ночь; лег под зарод. Вот и пришел медведь и рвет репу-ту. Нарвал береме да и потащил за огород. (Репа-та хрушкая была.) За огород-от как перескочил, — старик-от набежал, бросил топором да и отсек лапу медведю-то. Топор бросил тут, а сам-от убежал, спрятался.

Медведь-от ушел, а старик вылез, взял медвежью-то лапу да и унес домой. Унес домой-то, ободрал ее да и варить поставил — есть хотел. А шерстку-ту отдал старухе: «На, — говорит: — старуха, опреди медвежью-то шерстку — пригодится!»

Вот старуха села прясть. Медведь-от сделал липову ногу да идет; а нога-та поскрипывает: студено было. Вот медведь-от идет да и говорит:

Скрипи, скрипи, нога, Скрипи, липовая! Все по селам спят, По деревням спят; Одна баба не спит  — На моей коже сидит, Мою лапу варит, Мою шерстку прядет».

Старуха-то учула это да и говорит: «Поди-ка ты, старик, запирай двери-те: медведь-от идет». — Старик-от вышел на улицу да и говорит медведю-ту: «Медведюшка-братанушка! Ты возьми верх-от репки-то, а мне отдай исподь-от!» — «Ладно!» — медведь-от говорит: он не знает толку-то в репе, не понимает ничего. Старик стаскал домой репу-ту, а медведю оставил одну нетину.

Вот старик хлеб жать пошел. Медведь-от и пришел к нему на поле-то: «Нет, — говорит, — старик, отдай мне теперь исподь-от, а верх-от себе возьми! Не сладко!» — Вот старик и говорит: «Возьми, медведушка! Возьми, братанушка! Да тогда неси исподь-от, как обмолотим».

Как обмолотили, медведь и сносил к себе в берлогу солому-ту, а хлеб-от старик домой привез.

11(74). КОШЕЧКА-ЗОЛОТЫЕ СЕРЕЖЕЧКИ

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Жил-был старик со старухой. У них были сын да дочь. Старуха и затворила квашонку. Поутру-ту послала девушку по капустные листочки в огород. А ей встречу-ту

Бежит кошечка  — Золотые сережечки. Кошечка-та в воду  — Девушка-та в воду; Кошечка-та в морду  — Девушка-та в морду; Кошечка-та в лес  — Девушка-та в лес; Кошечка в избушку  — Девушка в избушку.

В избушке-то лежит на полатях старик, старый-престарый, да и говорит:

Спасибо тебе, кошечка  — Золотые сережечки: Принесла ты мне девушку!

Старик-от со старухой ждали, ждали, да и не могли дождаться. Послали опять парнечка-та. Вот он пошел по капустные листочки, а ему встречу

Бежит кошечка  — Золотые сережечки. Кошечка-та в воду  — Парнечок-от в воду; Кошечка-та в морду  — Парнечок-от в морду; Кошечка-та в лес  — Парнечок-от в лес; Кошечка-та в избушку  — Парнечок в избушку.

Опять лежит в избушке старик на полатях да и говорит:

Спасибо тебе, кошечка  — Золотые сережечки: Принесла ты мне девушку Да парнечка.

Схватил да и съел парнечка-та.

Старуха-та и говорит: «Поди-ка ты, старик, сходи сам в огород-от! Где они долго?» — Вот старик и пошел. И ему опять навстречу

Бежит кошечка  — Золотые сережечки. Кошечка-та в воду  — Старичок-от в воду; Кошечка-та в морду  — Старичок-от в морду; Кошечка-та в лес  — Старичок-от в лес; Кошечка-та в избушку  — Старичок в избушку.

В избушке лежит старик на полатях да и говорит:

Спасибо тебе, кошечка  — Золотые сережечки: Принесла ты мне девушку, Да парнечка, Да старичка!

Хам! И съел старичка-то.

Старуха-та ждала, ждала, не могла дождаться да и пошла сама. Опять

Бежит кошечка  — Золотые сережечки. Кошечка-та в воду  — Старуха-та в воду; Кошечка-та в морду  — Старуха-та в морду; Кошечка в избушку  — Старуха в избушку.

Лежит опять старик на полатях да и говорит:

Спасибо тебе, кошечка  — Золотые сережечки: Принесла ты мне девушку Да парнечка, Принесла ты мне бабушку Да старичка!

Хам! И старуху-ту съел.

У них никого не осталось дома-то, квашонка-та вся уплыла, избушка-та сгорела. Вот и сказке конец.