Мегаполис прекрасен и силен как огромный, переливающийся хищник, он быстр, беспощаден и делится добычей редко и скупо. Но нигде человек не чувствует себя так близко к вершине мира, как в подобных гигантских людских муравейниках, переполненных зыбкими миражами, сказочными возможностями, жуткими пороками и робкими, прячущимися по глухим углам бедами и горестями маленьких одиночеств. А что же реально? Всего лишь скользкий и колющийся хвост удачи, за который и ухватиться-то сложно, а уж подержаться - редко кому удается! Но разве мы собираемся жить вечно?! Кому нужны бесцельно прожитые годы и подленькое, мелочное прошлое - мы все хотим жить, творить и реализовываться до небес! А, может, мы просто хотим быть счастливыми, жить в ладу со своей совестью и не терять своего достоинства? Все мы - не только выдающиеся и знаменитые, талантливые и успешные! И нам всем нужна свобода, но не как куча шмоток и секс без границ и обязательств, а как выбор себя, своего пути и своего мира. Пожалуй, Армен Арсенович прав, свободен только тот человек, кто может жить по своей совести, и кому дано отвечать за себя и немного за всех остальных. И так везде - в многомиллионных мегаполисах и в маленьких городках, подобно Лучанам.

Вот и наш посланец губернатора, видный областной чиновник, проживший на этом свете уже тридцать два года, успевший посетить многие страны и континенты, вкусивший плоды власти и успеха, грубо и бесцеремонно раскулаченный Лучанами от всего им нажитого, как праведно, так и неправедно; впервые в жизни он почувствовал себя настолько свободным, что, плюнув на множество условностей и заморочек своего социального статуса, целиком отдался неожиданному чувству к девушке, которую он видел всего три раза в жизни. Сказки скажите? Ну, не знаю... мертвецы тоже, говорят, по земле не ходят и приветы с того света не передают, и Штирлицов редко кто из нас встретить может, а в Лучанах их целых два образовались. И кто сейчас отдаст свои денежки государству из моральных соображений? Вот я и думаю, странное это место - Лучаны, странное и опасное - люди здесь говорят все, что вздумается, поступают так, как им в голову взбредет, да еще и не толерантные они ни капельки, а языками чешут, похлещи самых продвинутых желтых таблоидов! Но одно преимущество у Лучан имеется - здесь вам совсем не нужно притворяться лучше вы или хуже, чем есть на самом деле, потому что, во-первых, вам никто не поверит, а, во-вторых, спросите Наиля Равильевича - каково это собачиться непрерывно со всем городком вторую неделю подряд, даже вечные ценности не помогают!

И Сергей Васильевич не притворялся - любил и страдал на полную катушку, общался с лучановцами открыто и откровенно, старался принимать свою и чужую правду без желчи и гордыни. В общем, свободно дышал, чувствовал и думал все эти дни со смерти Степана Фомича Шурыгина, все больше и больше ощущая, что он свой, родной и этой прекрасной земле, и этому маленькому, сумасшедшему городку и его непростым жителям. А что было, если бы Шурыгина не убили, а, Сергей Васильевич?

Алина с удивлением смотрела, как Галушкин с разбега залазит в ее раскрытое окно, и даже решила отложить свои вселенские беды и горести, чтобы выслушать такого оригинального гостя, тем более любопытства она не испытывала уже месяца три, купаясь в бурных потоках злости, гнева и отчаяния.

-Это я, не бойся. Извини, я не вошел через дверь, но так ближе - Сергей присел рядом, мягко и застенчиво заглянув ей в лицо - Алина... не грусти, ко всем прилетают черные птицы, надо просто прогнать их, и боль уйдет.

-Я сама стала этой птицей, прогонять надо меня!

-Расскажи, просто расскажи мне все, и я помогу тебе.

-Я такая грязная и подлая! Не смотри на меня! Я во всем виновата сама!

-Девочка моя, ты не выживешь одна!

-А разве мне можно жить?! Разве можно еще на что-то надеяться? Ты знаешь, я раньше думала, что все выдержу, все смогу! А сейчас я хочу только ответить за все! Ты не представляешь, как сильно я этого хочу!

-Ты не отвечаешь, ты гибнешь! Алина! Жизнь - это все, что есть у человека, остальное - мелочь и тлен! Только жизнь дарит тебе возможность что-то исправить!

-А если я отняла ее?! Слышишь?! Если я отняла это все у другого?! Как исправить?

-Шурыгин... - пораженный страшной догадкой Сергей ужаснулся огромному и непоправимому Алининому горю.

-И все равно надо жить! Каким бы не было горе, оно меньше жизни, меньше! Ты просто трусишь, прячась за смерть, а ты никогда и ничего не боялась! Мой жеребеночек, моя Алина! - вошедшая Дарья Сергеевна обхватила Алину за плечи и, на секунду прижав ее к себе, резко встряхнула и поставила на ноги.

-Я же не только убила! Я себя всю испоганила! Тетя Даша! У меня внутри только грязь, черная грязь! Я ненавижу себя, эти руки, ноги... это все уже не мое! Все мертвое и не оживет никогда!

-Алина! Я люблю тебя, и мне больше ничего не важно! Поедем со мной, и ты все забудешь! Я не позволю никому даже дотронуться до тебя! Все исчезнет - и твоя боль, и этот Шурыгин, все уйдет, и мы будем счастливы, поверь, Алина! - силком тащил на свет маленького солдатика Сергей Галушкин.

-А разве так можно? Я же человека убила и не только его! Как я могу жить после смерти? - Алина, сжавшись как пойманный зверек, громко зашептала Дарье Сергеевне - Теть Даш, во мне ничего чистого не осталось, какая же это свобода, как он может жить, я не хочу! Пусть он умрет, умрет! Или я сама убью!

-Алина, успокойся! Ты бредишь...

-Помолчи! - Дарья Сергеевна оттолкнула Галушкина в сторону и повернулась к Алине - Не смей! Слышишь?! Запомни, он жив, и ты тоже должна жить! Он все решит, а у тебя выбора нет! - и горько всхлипнула - Жеребеночек мой, терпи, терпи из последних сил, ухватись за соломинку - поверь, он тебя вытащит!

-Кто вытащит? О чем вы? - Галушкин дотронулся до руки Алины, но она резко отдернулась и глухо завыла сквозь сжатые зубы.

-Беременна она - жестко бросила ему Дарья Сергеевна - И это не исчезнет, как бы ты не любил и не старался! Запомни, Алина, мир только один, он без хрустальных замков и сказочных принцев, и боль из него никогда не уйдет, и горе тоже никуда не денется, а красивые обертки ты уже выбросила! Что, Сергей Васильевич, и ты сказку ей предлагать будешь? Поздно, слишком поздно...

Галушкин молчал и смотрел, не отрываясь, на поникшую Алину, и ждал, ждал, что вот-вот все плохое исчезнет, испарится, ведь его девочка - самый лучший человечек на свете, и их вместе ждет счастливая и долгая жизнь, полная любви, радости и покоя, но Алина так и не подняла головы. И Сергей, почти ненавидя ее и все еще любя, грубо выкрикнул в тугой, плотный, пахнущий злобным отчаянием воздух:

-Нет! Ничего не поздно! Мы не в Средневековье живем. Алина, я приму любое твое решение! А вы, Дарья Сергеевна, злая и жестокая, вы ее добиваете!

-Эх, Сергей Васильевич, все-то вы выбираете и решаете, а что делать, когда выбора нет?

Дверь распахнулась и ударилась о стену, влетевший Михаил Окулов, молча прижав дочь к себе, замер на целую вечность, будто силясь оттащить время и события этого ужасного лучановского лета две тысячи шестнадцатого года назад - туда, где еще ничего и не начиналось. Но минута целой вечности пробежала, и Шурыгин все также ждал выбора Алины на старом лучановском кладбище; Николай Птушко любил и наслаждался театром; подружки Вика и Кристина лечили свои косточки и глупости в областной больнице; а Антон Козинский трусил и злился в полицейском обезьяннике. Все продолжалось, продолжу и я.

-Тебе нужно уехать, лучше заграницу. И бабушка с тобой поедет.

-Миша! Куда она поедет? Она ребенка ждет! А про Алевтину и не вспоминай! Это все с ее подачи случилось!

-Именно! Твой отец прав! Алина, давай я помогу тебе! В мире столько прекрасных мест, где ты будешь счастлива! Я буду ждать столько, сколько скажешь, я буду всегда тебя ждать, но сейчас тебе лучше уехать!

-Да о чем вы говорите?! От беды не спрячешься под кроватью! Что ей всю жизнь уезжать, что ли?

-Дарья Сергеевна! Я не отдам дочь в тюрьму!

-Папа! Помоги мне, папочка! Мне страшно! - Алина цеплялась за сильные руки отца и чувствовала себя крошечным бобовым зернышком - Что мне делать, папочка?!

-Все будет хорошо, моя доченька! Мы что-нибудь придумаем... - Михаил нежно гладил пушистую головку и замирал от неизбежного завтра.

Двое любящих мужчин стеной отгородили Алину от Дарьи Сергеевны и все кутали и кутали маленького жеребенка в пуховые одеяла заботы и защиты, лишая воли и подавляя разум - ведь это так просто скинуть с себя невыносимый и стыдный груз прошлого и забыть, забыть все и начать жить заново.

- Что вы делаете?! Ну ладно Галушкин - он Алину видит от силы четвертый раз в жизни, но ты, Михаил, неужели ты веришь, что ее отъезд что-то решит?! - сопротивлялась Дарья Сергеевна - Твоя дочь - не безмозглая кукла, она все делала сама, и убежать ей от этого не удастся! И про Антона, почему не вспоминаете?!

-Хватит! Уходите! Дарья Сергеевна, пожалуйста, уходите! - старался перекричать гостью Михаил.

Вытолкнутая из комнаты Алины Дарья Сергеевна шумно завздыхала в сумрачном коридоре, всплескивая своими большими сильными руками и настраиваясь на неизбежное - откровенный разговор с крестницей, разговор про все - про Алину и Марибэль, Шурыгина и Антона, Галушкина и Витю Пирогова, больше скрывать что-то, Дарья Сергеевна уже не могла, да и не хотела. Но тут из глубин сумрачного пространства к ней метнулась тонкая тень и прошелестела:

-Не мешай, дай Алине уехать!

-Ах, ты, стервоза подлая, напакостила и в кусты!

-Не мешай! Он ее любит, сама видишь! Ты же меня во всем винишь, вот и отпусти Алину.

-Что-то новенькое! Ты всегда только о себе беспокоилась, а сейчас что?

-Не хотела я плохого Алине, никогда не хотела! Думала, пусть она проживет все, что мне не далось! Ведь весь мир перед ней, а она вцепилась в Лучаны...

-Ну и дура ты, Алька! Где ей в твоем мире от себя спрятаться? Пусть ты свою жизнь на нее натянула, но сама-то Алина никуда не делась!

-Не ори! Виновата я, знаю, смогла бы все вернуть - по-другому бы сделала. Она себя ненавидит, понимаешь?! Будто надломилось в ней что-то! Нет, только не тюрьма! Отпусти ее, слышишь?!

-Что, свободная, и тебе Алина нужна стала? Ни дочь, ни муж, ни родители тебя не интересовали, а к Алине ты намертво присосалась! С чего бы это?

-Она настоящая, понимаешь? Нет в ней лжи, притворства и зависти, а еще - она людей принимает целиком, со всем хорошим и плохим, а не частями, и верит, что хорошего больше. Я это не сразу поняла, а сейчас уже поздно! Не простит она меня, никогда не простит...

-Не могу я тебя видеть, Алевтина! Может и сдвинулось в тебе что-то, но Алину я тебе не забуду! И отъезд этот ничего не изменит - пожар тушат и строят все сызнова, а не бегут, сломя голову.

-Ты всегда правильной была, и Алина такая же, но подумай - стоит ли это ее свободы?

-Некогда мне с тобой объясняться! Наталья где?

-Она Анюту в областную поликлинику повезла, только завтра вернутся.

Дарья Сергеевна задумчиво пошла домой, успокаивая себя тем, что Михаил и Галушкин не оставят теперь Алину ни на минуту и время у нее еще есть.

Но у других этого времени не было:

-Он не виноват! Не убивал он! - рыдала в голос Светлана Воркута.

-Я тоже так думаю - осторожно успокаивала внучку Лениана Карповна.

-Они должны его отпустить! Бабушка, поверь, он хороший! - захлебывалась слезами верная возлюбленная Антона.

-Да успокойся ты! Сама подумай, зачем Антону убивать Шурыгина? Он же не пьющий, значит, голову ясную имеет, даже высшее образование смог получить. Он - юрист, а не дурак! Хотя...

-Я люблю его! Я умру, если его посадят!

-Хватит, заканчивай блажить! Ты уже не глупая девчонка, а взрослая женщина, вот и соберись! Антону твои слезы не помогут, а ты скоро без него и дышать не сможешь, только смотришь коровьими глазами и все! Что за время пошло - все никак из коротких штанишек не вышагнете, уже спите вместе, а все вам сопли утирать надо! Заканчивай реветь - нос уже в картошку превратился! Пойдем, позвоним Дильназ, узнаем новости - Лениана Карповна, как мощный ледокол, проложила путь к журнальному столику с телефоном, Светлана покорно проследовала в фарватере своей могучей бабки.

-Дильназ, здравствуй! Ну что у вас там образумились работнички? ...так! Явился наконец-то! ...у Байженова кричат? Понятно! А Антон там как? ...слушай, я сейчас Свету с бутербродами пришлю, пусть поест, да и ей пробежаться не помешает! Ну, ты звони сразу - Лениана Карповна недоуменно обшарила глазами безлюдное окружающее пространство и величаво, с подобающим ее возраста и комплекции достоинством проследовала на кухню - Ты здесь? Все нормально, Карпухин уже на работе и с прокурором разбирается. Да ты тоньше порежь колбасу, напластала - в рот не залезет! Куда?! Умойся, причешись, и подкраситься тебе тоже не помешает, ... а сейчас сядь и послушай, что я тебе скажу! Веди себя спокойно и не выпрашивай у него ничего - ни любви, ни сочувствия, никуда он от тебя не денется - ни в Москве не спрячется, ни на шалав, вроде Астры, не променяет! Тебе Антон в мужья нужен, вот и веди себя как будущая жена, а не временная подружка! Ну, иди, с Богом! - Лениана Карповна с нежностью смотрела вслед худенькой, летящей фигурке и вздыхала во всю свою широкую грудь - Светик мой семицветик, куда ж он от твоей любви убежит? Так и повиснет на твоей шее, и ты все повезешь - и мужа, и детей и дом, ...а я стройней в ее годы была, как все быстро прошло!

Пока Светлана летела с колбасой к любимому, в кабинете прокурора Лучан Алмаза Байженова шел обычный в данных условиях для работников правоохранительного профиля разговор, но для работников других сфер деятельности этот разговор был весьма странным:

-А кого я вместо него туда засуну?! Уже вторая неделя пошла, а там все пусто было!

-Да Антон тут вообще не причем! Ни мотива, ни возможности у него не было убить Шурыгина! И я что-то пока не услышал ответа на вопрос о причине его смерти? Может, голова закружилась, и он слетел с крыши! И кто вас надоумил Антона подозревать?

-Подружка его, блогерша эта, как ее, Радулова! Показала, что он попросил ее об алиби на ночь убийства.

-Вот коза! А что ж вы ее алиби тогда не проверили? Раз они врозь были, то где она эту ночь провела?

-Карпухин! Если ее в обезьянник засунуть, то вони - не оберешься! Не дай Бог, она пришила учителя, мы же не расхлебаемся! Эти оппозиционеры нас со всем добром сожрут!

-А болтают, что она Шурыгину чуть голову не разнесла! И это как раз перед праздниками было.

-Может, врут? А может, и не врут! ...значит так, насчет парня решай со следователями, но в обезьяннике должен кто-то быть, хоть кто! Или я вам зарплату не выдам, голодные легавые след быстрее возьмут! А то вы все помидоры трескаете, а работать - кто будет?!

Выйдя из прокурорского кабинета, Карпухин с недоумением спросил у дежурной Дильназ Вельде:

-Какие помидоры вы тут трескаете?

-Да вы же сами мне их притащили - целый тазик, сказали, Дарья Сергеевна передала. А он сам тоже их трескает и больше всех!

-Кто?

-Байженов! Вы представляете, он их с сахаром ест! И ест, и ест, разнесет скоро! А был такой красивый мужчина...

-Сахар ему для мозгов нужен, а иначе ему в Лучанах не усидеть! А мужчина он не красивый, а видный! - вступился за прокурора пробегавший мимо полицейский.

-Я и говорю - красивый! А, может, и вам помидоры с сахаром есть, товарищ капитан, а то вы не спите совсем и соображать хуже стали. Зачем Антона в обезьянник засунули? - удивлялась Дильназ - Бедный парень, и все из-за старой лупы, да кому она нужна?! Отец его уже два часа тут сидит, сколько ему еще ждать?

Карпухин быстро подошел к Анатолию Козинскому и сочувственно сказал:

-Да отпустят его скоро, не волнуйся! Мы со следователями допросим его под протокол и отпустим. Никто его ни в чем не подозревает.

-Правда? Слушай, Карп, а за хулиганку его не привлекут? Он же ударил Шурыгина!

-Да нам бы хоть эту кашу с убийством расхлебать, так что не до жиру ...и не трясись, если привлекут, то только по административке.

-Спасибо, друг! Век не забуду!

А в это время еще один весьма активный участник прошедших сумасшедших событий в Лучанах вылезал из проходящего поезда на перрон - Николай Птушко, помолодевший от любви и одухотворенный плодами современной российской театральной культуры, он в сопровождении двух серьезных мужчин среднего возраста направился к сквозному вокзальному входу-выходу в родной город. Хорошо известная нам Маргарита по фамилии Бочкина, позабыв про свои должностные обязанности работника российских железных дорог, заметалась между прибывшими пассажирами, стремясь объять необъятное - освободить свой внутренний мир от переполнявших его новостей последнего выпуска, чтобы наполнить его уже свежей информацией из новых источников:

- Николай! Ты, что, за вещами вернулся? Петр Иванович, как девчонки, поправляются? А ты, Тимофей, какими судьбами у тебя ж еще вахта не закончилась, жена вытребовала?

-Все нормально! Дай пройти! Некогда нам, скоро обратно надо ехать - сурово и лаконично ответил Тимофей Туушканов, действительно вытребованный своей супругой Анной досрочно с вахты в Тюменской области для помощи в уходе за Викой и Кристиной, и жестко настроенный ею же на неусыпный контроль будущего зятя. Почему зятя? Да потому, что никаких надежд на отца Вики - Петра Ивановича Лобова у Анны давно уже не осталось, и она наконец-то полностью взяла на себя все материнские права и обязанности над подружкой своей родной дочери, а веры к Николаю Птушко она не испытывала никакой.

-А у нас тут такое... - залпом кричала все новости вслед мужчинам Маргарита Бочкина.

Ну а мы давайте поиграем...