Много городов на Земле нашей, но не все из них жаждут покорить молодые, амбициозные дартаньяны - нет, Вена, Осло и даже Берлин очень комфортны и приятны человеческому телу, но умы и сердца провинциалов рвутся в Париж и Москву.
Вот, пожалуйста - еще один будущий покоритель российской столицы - Антон Козинский, двадцати трех лет от роду, два месяца, как закончил учебу в губернской юридической академии, придерживается самых-самых прогрессивных взглядов на мир, экономику, политику и сексуальные отношения полов. И как же все-таки удается нашим (и не только нашим) высшим образовательным учреждениям столь обильно и успешно плодить целую кучу креативных, образованных, но совершенно не нужных и настолько не приспособленных к жизни индивидуумов; что не один пытливый ум до сих пор бьется над вопросом: "Да где же, собственно, им удается относительно сытно столоваться в наше кризисное время?".
Но сам Антон, по-детски уверенный, что Москва нетерпеливо ждет его диплом, примерял плащ мушкетера, грезя уже вовсе не о королевской камеристке, совсем нет, а что - в двадцать первом веке все люди равны и свободны, и королевы тоже свободны выбирать себе королей. А что его выберут, Антон не сомневался - смешение русской, польской и немецкой кровей подарило меркантильному мечтателю богатую светло-русую шевелюру, глубокий сероглазый взгляд и тело древнегреческого героя.
Так почему же ты, Антон, все еще здесь, в Лучанах? Ведь не в силах удержать тебя ни безумно любящая мать, ни презираемый тобой неудачник отец. Что же мешает начаться твоей блестящей карьере и богатой личной жизни на берегах Москвы-реки?!
Девушка... как банально и вечно - уже тысячи лет мужчины выбирали, выбирают и будут выбирать не самых красивых, не самых умных и не самых подходящих им женщин.
Избранницу Антона звали Светланой Воркутой, и ей минуло уже восемнадцать лет. Невысокая, худенькая девчушка с вечно падающей на глаза челкой была похожа на маленькую цирковую обезьянку - такая же забавная, послушная и абсолютно беззащитная. Чем же смогла эта лучановская нимфетка так зацепить Антона, что уже три года все каникулярное время будущее светило российской юриспруденции проводило только в Лучанах, а сейчас, даже страшно сказать, его диплом уже два месяца пылится на верхней полке старого шкафа в отчем доме.
Чем привлекла? Кануном любви - совсем как сочельник служит волшебной дверцей рождеству, даря всем людям надежду и свет, эта девочка смогла приоткрыть Антону дорожку к любви и счастью, и он полной грудью вдыхал этот сладкий пьянящий воздух, порой даже забывая о далеком златоглавом городе и его прекрасных королевах. Но канун всего лишь канун, и одними ожиданиями чуда не сотворишь, влюбленный должен - родиться, страдать, умереть и воскреснуть; а иначе все волшебство испарится как алмазная водяная капелька с изумрудного листа, чтобы затем соединиться с другими тоже не родившимися чувствами-капельками и вылиться бурным потоком уже на новых везунчиков, да, именно везунчиков - ведь единственное, что по-настоящему хочет любой из нас - это быть счастливым, а без любви счастья не бывает.
Но Антон до сих пор так и не шагнул в это волшебное королевство, как в бочке затычка он застрял на его пороге, ни туда - ни сюда. Да и разве кто-нибудь в здравом уме решится отказаться от чуда любви? А многие ли из нас способны так открыться другому человеку, не утаив даже маленького укромного закутка в своей душе, что сотворят наш грешный мир заново. И в этом новом мире уже не будет никого и ничего, кроме двух влюбленных - ни власти, ни денег, ни славы, лишь нежное прикосновенье щекой к щеке, дурманящий запах волос, и страх не дожить до новой встречи.
А ты, Антон, жив и умирать не собираешься. Твое тело свободно и безупречно, лишь душа твоя чуть-чуть трепещет как яблоневый цветок, до сих пор не созревший в роскошный сочный плод. Светлана - это имя все еще волнует тебя, но мысли о будущем настойчивей и прозаичней складываются всегда в одно слово - Москва; и пусть ночь еще дарит твоей женщине надежду на счастье, но летние ночи так коротки и обманчивы!
Антон открыл входную дверь родительского дома и услышал настойчивый, непрекращающийся звон старого телефонного аппарата, приткнутого в угол деревянной полки, висящей на стене сумрачного, всегда прохладного в любую жару коридора.
-Тоша, сынок, я сегодня на работе - Варенец вызвал. Котлеты в холодильнике, приду и приготовлю что-нибудь вкусненькое. Сыночек, не ругайся с папой, пожалуйста!
-Сегодня же воскресенье!
-Так ты ничего не знаешь?! Шурыгина убили ночью! Нам с Анной Петровной поручили подготовить все к похоронам.
-Когда убили, где?!
-Избили и сбросили с крыши мэрии, ну а когда - точно не знаю, ночью, говорят.
-Избили..., ладно, я уже ухожу!
-Тоша! Что с тобой? Ты так переживаешь! Я все понимаю - ведь он был твоим учителем.
-Ладно, хватит! У меня дела, не знаю когда освобожусь!
-Ты хоть сотовый не отключай, а то всю ночь я не знала где ты...
-Все, пока!
Страх учащал сердце и обострял мысли - Антон выскочил на улицу и, лишь пробежав немалое расстояние, остановился подумать: "А что же теперь? Нет, нет, не хочу об этом, ничего не было!"; и, звякнув телефоном, Антон выдохнул в трубку: "Привет! Уже знаешь? Я сейчас буду!"
Удобный диван и запах крепкого кофе в китайских чашечках смикшировали риски и сблизили заговорщиков, убийство не входило в их планы, но почему бы и не воспользоваться случаем?
-Странно все это! Нам надо быть в курсе, Карпухин ведь друг твоего отца?
-Не поможет - мы давно уже не разговариваем!
-Ничего, поговоришь - не отвалится! Чувствую - на этом деле так подняться можно!
-Думаешь политика?
-Не смеши! Политикой у нас в Кремле занимаются, а твои земляки только пьют да пашут, третьего им не дано. Тут что-то интересней было!
-Варенец с утра в мэрии бесится - Шурыгин ведь ему другом был. Может деньги чьи-то зависли?
-Где?! В Лучанах?! Что-то ты, дорогой, путаешься! А где ты был этой ночью?
-Ты что, Астра, мы же вместе были!
-Да, были, но только в четыре я проснулась, а любимого нет!
-Я домой как раз пошел, мать все названивала, не переставая.
-Врешь как обычно! Ну ладно, это подождет. А сейчас расскажи-ка мне про Шурыгина.
-Да что рассказывать! Учился у него в школе и все. Он на политике свихнулся еще в девяностые, жена его умерла уже двадцать лет как, детей не было. А что еще?
-Да, дорогой! Что же тебя так изводит?! Убить его ты не мог - этого учителя напоказ выложили и ментов даже не побоялись, а значит еще многое впереди! Ну а ты, если и натворишь что, то уж о своей шкуре точно не забудешь! А как там твоя Джульетта поживает?
-Не твое дело! Мы не муж и жена и не любовники, так, отдыхаем вместе и все, сама говорила!
-А вот об этой девице я и не подумала, а зря! Если ты на что и решишься, то только из-за нее.
-Замолчи!
-Ладно! Давай о деле - сейчас я поеду в мэрию, может, что нового узнаю, а ты, дорогой, созвонись с этими малолетними дурочками Викой и Кристиной и подробно расспроси их о празднике, они там тусили до утра. Очень хочу знать видели ли они Окуловых и Марибэль! И еще - ты обещал мне сотовый Алины, помнишь?
-Зачем тебе Алина? Она здесь точно не причем!
-О да! Лучановская принцесса чиста и невинна, но все лучановские рыцари порвут любого за один ее чих! И даже твоя Джульетта тебя не удержит!
Нет в мире людей хищника более страшного, чем молодая, красивая и успешная карьеристка. Вторичные половые признаки служат самой лучшей маскировкой для нее - нежная кожа, тонкая талия под высокой грудью, виртуозные бедра и всегда рельефно обтянутые любой одеждой ягодицы надежно скрывают железную волю, ненасытную жажду победить и абсолютное презрение ко всем слабым и проигравшим. Единственный изъян этого идеального организма - риск случайного материнства, только ребенок способен заставить ее отступить и стать просто женщиной - любящей и страдающей, глупой и доверчивой, толстой и некрасивой, но всегда самой лучшей и самой нужной своему малышу, даже когда ему стукнет сорок.
Астра Радулова появилась в Лучанах сразу после новогодних каникул - самого беззаботного и счастливого времени для маленьких и больших россиян. Она сняла квартиру в престижном районе, вернее в одной из шести пятиэтажек, построенных в Лучанах еще в советское время. Яркая, дерзкая, умеющая подать себя, она наглядно демонстрировала преимущества столичного образования все того же гуманитарного профиля - статус свободного журналиста открыл ей все двери в Лучанах, а новенький синий форд мондео служил лучшей поддержкой лучановским старшеклассникам в их спорах с родителями о выборе жизненного пути.
Антон и Астра признали друг друга в первый же день знакомства - подобно двум землянам, случайно заброшенным на далекую планету в среду чуждых им гуманоидов, они отчаянно рвались домой. Потому и составили беспощадный заговор, в котором Лучаны должны были сгинуть, а победители-заговорщики въехать на белом коне (вернее конях) в златоглавую столицу земного мира. И уже полгода минуло, как сообщники копили силы и оружие, а Лучаны продолжали сладко нежиться в океане неведения и доверчивости.
Синий форд бесшумно рванул с места, унося опасную заговорщицу в стан врага - и вот уже ее стройные ножки летят по ступенькам белоснежного общественного здания; умное и бойкое личико разглаживается и молодеет, надевая маску невинности и безмятежности пятнадцатилетней девочки как безотказный пропуск в мужской мир власти и политики; ее отточенный ум работает со скоростью сверхмощного компьютера, сортируя вопросы и задачи текущей вылазки и шлифуя пути к отступлению. Ничто и никто не остановит эту безжалостную хищницу, никто - только невысокая шестидесятилетняя женщина, скромно одетая в синий рабочий халат и резиновые шлепки на босу ногу.
Бесцеремонно выставленная Аркадием Николаевичем из приемной, Фирюза спешила на вокзал продолжить свой нелегкий труд по сбору и утилизации человеческого мусора и иных отходов жизнедеятельности Лучан. Обученная советской школой и отработавшая затем большую часть своего сорокалетнего трудового стажа на советском производстве, Фирюза была непоколебимо убеждена в равенстве всех людей на земле, в обязательности труда для всех сограждан, в неизменности вечной роли мужчины и женщины в обществе; а поскольку органы чувств ее организма всегда превалировали над мыслительными способностями мозга, все ее высказывания всегда были правдивы, прямолинейны и беспристрастны, хотя и совершенно лишены какого-либо обобщения; ну а проще - Фирюза говорила только то, что она сама увидела, услышала, осязала и унюхала, а выводы делали те, кому это надо.
Соперницы сошлись в бою уже за входную дверь загадочного здания лучановской городской администрации - никто не хотел уступать:
- Да куда вы лезете! Не смейте меня трогать!
- Мослы убери свои! Тебе только со свиньями жить и можно, а не с людьми!
-Какая-то поломойка меня учить будет! Хватит лезть в мои дела - не вашего ума это!
- Да где уж мне - шалавой я никогда не была! А тебя-то умницу такую московский хахаль выкинул как сношенные тапки! Вот дураки твои родители, да на тебе ж пахать надо - тридцатник уже стукнул, а толку от тебя как от козла молока - ни приходу, ни приплоду!
-Старая сплетница! Закрой свой грязный рот!
- Сплетница?! Да ты как в Москве шалавой была, так и тут женатика откусить хочешь, но Мишка Окулов не дурак - на что ему такая образина? Не ущипнуть, ни поплакаться!
-Я образина?! Совсем уже из ума выжила! Хватит орать, я на работе!
-Да ты ни дня не работала! Это родители твои пашут без продыху, чтобы доченька могла людям пыль в глаза пускать, а они света белого не видят - да все твои шмотки их свиньями оплачены!
-Моя семья никого не касается! И вообще я сейчас полицию позову! Сумасшедшая старуха!
-Зови, давай! Карпухин как раз у Варенца сидит. Заодно и расскажешь ему - чем тебя так покойник достал, что ты от него как от чумного шарахалась!
-Что за бред! Да я с ним почти не разговаривала!
-Ага! Видела я как ты "не разговаривала" во дворе за "Оноре" - совсем обалдела! Хорошо хоть это конфеты были, а то ты ж могла ему башку проломить!
-Заткнись, старая дура!
-Ах, ты, шалашовка драная! На родню материться! Ну, все...
Возмущение и опыт придали Фирюзе новые силы, и ее атака окончилась полной победой - пригнув голову, Астра поспешила к машине, и, уже открывая дверцу, поймала на себе острый и заинтересованный взгляд усталого сорокапятилетнего мужчины из окна мэровского кабинета, в ответ Астра испуганно улыбнулась и нервно вырулила с площади.
А день в Лучанах уже терял свои первоначальные цвета - летняя зелень пылилась и блекла, прозрачный, невесомый городской воздух тяжелел и наполнялся бытовыми запахами и красками, горожане все больше мялись, горбились и потели, лишь лучановские дети все также искрились счастьем и чистотой, стремясь объять весь мир своими исцарапанными, загорелыми ручонками.