Когда полуденное солнце, выйдя из-за набежавших утром облаков, заглянуло в окно небольшой гостевой комнаты монастыря, Тимор скрепя сердце отправлялся в ванную комнату, где его с кисточкой в руках и чалмой из полотенца на голове, ожидала Ева. Просто переодеться и подговорить сестёр и постояльцев обители помочь им, подыграв несложному сценарию, ей показалось недостаточным. Она уговорила одну из монахинь сделать краску для волос из каких-то здешних растений, по рецепту, который нашла в старой библиотеке бывшего хозяина имения. Конечно, описание рецепта вызывало некоторые сомнения, в особенности размытое упоминание пропорций, но было решено рискнуть.

После недолгой возни с краской, получасового ожидания и быстрого душа, мужчина одел подобранную для него в старинных сундуках одежду и, даже не взглянув на себя в зеркало, вошёл в комнату Евы. Та сидела на кровати в ожидании, всё так же с полотенцем на голове, но в уже выглаженном платье. Увидев спутника, девушка прищурилась, изучающе осматривая его: серебристые волосы теперь были угольно-чёрными, они идеально подходили к глубоким тёмным глазам мужчины на фоне чуть бледной кожи. Одежда, неизвестно кому принадлежавшая раньше, отлично села по размеру: старинного кроя лёгкое чёрное пальто с широкими бортами поверх свободной белоснежной рубашки на манер флибустьерской — с рюшами на воротнике и широких рукавах, заправленной в чёрные брюки, уходящие в невысокие кожаные сапоги с отворотами. После полуминутного изучения нового образа спутника, Ева загадочно улыбнулась. Тимор непонимающе окинул взглядом свою одежду.

— Что-то не так? — спросил он, не найдя ничего странного.

— Нет, — улыбаясь ещё шире, ответила девушка. — Просто ты такой, — она ещё раз окинула его быстрым взглядом, — классный! Тебе очень идёт.

— Да? — мужчина недоверчиво глянул в зеркало.

— Прямо, как пират, — хихикнула она. — Только шляпы не хватает.

— Ладно, — Тимор безнадежно махнул на отражение рукой, — придётся смириться. В любом случае, пол твоего мира ходит в подобной одежде, я хотя бы не буду выделяться. Ты готова?

— Мне осталось только расчесать волосы, но я боюсь снимать полотенце, — девушка смущенно улыбнулась, — никогда не красила волосы.

— Да? Я тоже, — иронично усмехнулся собеседник. — Но на тебя в новом образе мне интересно посмотреть, давай, снимай.

Ева зажмурилась и стянула с головы махровый тюрбан, затем приоткрыла один глаз и взглянула на лицо спутника, чтобы понять реакцию. Заметив в его взоре некоторое удивление, она подошла к зеркалу и ахнула — по её плечам струились блестящие локоны нежно-оливковых волос.

— Тебе идёт, — спокойный, даже чуть ласковый голос не дал ей сразу погрузиться в отчаяние.

— Да? — девушка, закусив губу, жалобно взглянула на Тимора.

— Да. Прямо как русалка, — он наигранно ехидно усмехнулся. — Только хвоста не хватает.

Ева тут же забыла о досаде, щеки её моментально раскраснелись, в глазах вспыхнул гнев.

— Ты ещё издеваешься?! — выпалила она. — Да как я выйду на улицу с этим!? — она демонстративно сдавила пальцами толстую прядь мягких, ещё чуть влажных волос.

— Милая, — ласковая забота в голосе моментально остудил пыл девушки, она жалобно всхлипнула и посмотрела на Тимора, но во взгляде были уже только слёзы огорчения и вместе с ними тёплая нежность. Мужчина подошёл ближе и осторожно взял её за руку, — это не повод для твоих слёз — произнёс он и тут же добавил с улыбкой, — в твоём мире есть русалки, а волосы у них действительно похожего цвета.

— Правда? — снова всхлипнула Ева, с надеждой глядя в глаза возлюбленного.

— Правда, — вновь улыбнулся он.

— Но с такими волосами, я никак не сольюсь с толпой, — чуть успокоившись, вздохнула она.

— Ничего, мы сейчас что-нибудь придумаем, — Тимор легонько сжал прохладную руку девушки, затем отпустил и быстро вышел из комнаты. Через пару минут он вернулся, держа в руках широкополую льняную шляпку, украшенную жёлтой атласной лентой у основания полей.

— Подойдёт идеально, — победно заключил он, небрежно нахлобучив головной убор на взъерошенную травянисто-зеленую шевелюру спутницы.

— Где ты её взял? — удивилась Ева, вертя в руках тут же снятую шляпу.

— Её нашли вместе с платьем, но я решил, что она не нужна, — хмыкнул мужчина. — Теперь вижу, что пригодится.

— Так это ты выбирал мне одежду?! — она наигранно сердито уперлась руками в бока.

— Да, давно не видел тебя в платье, всё джинсы да шорты, — Тимор как-то неестественно для себя усмехнулся, прикрыв глаза. Девушке показалось, что он ведёт себя как раз под стать новому франтоватому образу. Она покачала головой, улыбнулась и начала укладывать непослушные волосы в высокий пучок, чтобы затем спрятать под шляпку.

— Ну-ка, подойди сюда, — поманила она пальцем друга, когда закончила с укладкой. Тот медленно подошёл и остановился в шаге от неё. — Да не бойся, это всего на секундочку, — недовольно буркнула Ева и, схватив за локоть, притянула его к себе, затем взяла под руку и посмотрела в зеркало, чуть склонив голову к спутнику.

— Как мы смотримся? — спросила она секунду погодя.

— Забавно, — Тимор улыбнулся, слегка наклоняясь к девушке, которая, подняв лицо, влюблено и немного печально посмотрела в его глаза. Ему хотелось просто коснуться нежных губ поцелуем и покрепче прижать её к себе, но, не позволяя более себе такой вольности, он тихо вздохнул и отстранился, делая шаг назад.

— Нужно идти, — произнёс мужчина, стараясь скрыть навалившуюся грусть и направляясь к выходу из комнаты. Ева только медленно глубоко вздохнула, прикрывая глаза, и послушно кивнула головой.

В два часа дня, белоснежное здание монастыря покинули двое — мужчина средних лет и молодая девушка. Они неторопливо направились к мандариновой аллее, периодически украдкой озираясь по сторонам. Актёры из монахини и бывшего гостиничного постояльца вышли неважные, но немного отвлечь внимание потенциальных преследователей они, всё же, могли. Следом за ними на улицу вышли ещё двое мужчин, они, как ни в чём не бывало, пошли по той же аллее, вскоре один из них завернул в первый встречный дворик, где по счастливой случайности оказалась цветочная лавка, у неё он и остановился. В это время из-за тяжёлого красного занавеса, заменяющего дверь, выплыли две девушки — одна в тёмно-фиолетовом платье с широкими рукавами, резко сужающимися у кистей и юбкой чуть ниже колена (снова наряд из старинных сундуков), в белом чепце с кружевными оборками, вторая — в длинном бежевом платье и широкополой шляпе.

Девушки о чём-то непринуждённо болтали и смеялись. Спустившись по широким ступеням, они свернули на боковую улицу и неспешно пошли вдоль аккуратных белых домиков, садов и колонн. Вскоре, Ева попрощалась со своей спутницей и та завернула в небольшую частную пекарню, из которой доносился аппетитный аромат свежевыпеченного хлеба. Начинался самый пугающий отрезок пути — Тимор должен был перехватить спутницу в конце улицы, но дойти туда девушке нужно было одной. Мужчина объяснил, что за это время он сможет убедиться в отсутствии преследователей и, если таковые найдутся, избавиться от них. Как избавиться он не уточнил, но девушке всё равно стало не по себе от этого плана.

«В любом случае, он где-то наблюдает за мной» — успокаивала себя Ева, продолжая идти по узкой улочке: «Если появится кто-нибудь подозрительный, Тимор обязательно спасёт меня» — она вспомнила об убитом продавце из фруктовой лавки и тут же побледнела, но всё же, нашла в себе силы сохранить внешнее спокойствие. «И вообще, сейчас же не ночь, кто станет нападать белым днём» — думала она, нервно перебирая пальцами короткий ремешок небольшой сумочки, подаренной ей на прощание одной из сестёр монастыря, уж очень аксессуарчик подходил к платью. Ей оставалось пройти ещё метров двести, когда из ближайшего зелёного дворика, преградив девушке дорогу, вынырнул человек — молодой светловолосый парень, на вид ему было лет девятнадцать. Он был почти на голову выше Евы, фигуру скрывала свободная белая рубашка с вырезом на кожаной шнуровке и тёмные широкие укороченные брюки, стянутые чёрными лентами на икрах. Вид его был хоть и слегка небрежным, но в общем вполне обычным для этого мира, а лицо казалось простым и открытым, но и без того испуганная девушка при его неожиданном появлении, шарахнулась так, будто перед ней появился типичный разбойник. Ева стала ещё бледнее, но быстро взяла себя в руки, вспоминая, что спутник её где-то рядом и сейчас ни к чему вот так просто раскрывать себя волнением — ведь преследователи вполне могли ещё не обнаружить её. В зелёных глазах блеснула решимость, и она приняла самое благодушное выражение лица, на которое только была способна в тот момент.

— Вы напугали меня, — с улыбкой попробовала оправдаться девушка, пытливо глядя на молодого человека, который так и стоял посреди дороги, немного растерянно рассматривая симпатичную прохожую. Когда та начала разговор, парень тут же принял уверенный вид и с загадочной улыбкой поклонился собеседнице.

— Я прошу прощения, — сокрушенно произнёс он.

— Ничего страшного, — мило улыбнулась Ева и уже собралась продолжить путь.

— Подождите! — выпрямился юноша. — Позвольте узнать ваше имя, прекрасная незнакомка.

Она смущенно опустила глаза, и на щеках тут же заиграл лёгкий румянец.

— Катрин, — это было первое имя, пришедшее в голову. По сути, так звали ту монахиню, с которой они распрощались минуту назад, так что не мудрено, что именно оно пришло на ум первым.

— У вас чудесное имя! — ещё более загадочно улыбнулся молодой человек. — Я Мерц — страж городских ворот.

— Мне очень приятно, — добродушно ответила девушка. — Простите, но я вынуждена прервать наше знакомство, — она виновато взглянула в серые глаза собеседника, — видите ли, я очень тороплюсь.

— Тогда позвольте, — он вновь склонил голову, — загладить мою вину перед вами, Катрин, и проводить вас.

— Я бы с радостью, — начала, было, Ева, но в этот момент почувствовала, как кто-то коснулся её левой руки. Она испуганно обернулась и едва заметно выдохнула с облегчением — рядом с ней стоял Тимор.

— Всё в порядке, милая? — спросил он, улыбнувшись самыми краешками губ, но при этом подозрительно и немного ревниво глянув на светловолосого юношу.

— Да, любимый, — девушка учтиво кивнула головой новому знакомому. — Благодарю за приятный разговор, но мы спешим, — как можно более вежливо и мило произнесла она и, взяв спутника под руку, продолжила путь вместе с ним.

— Надеюсь, мы ещё встретимся, — поклонился Мерц им в след, при этом лицо его исказилось странной наигранно-любезной улыбкой.

— Это ещё кто? — подозрительно поинтересовался мужчина, когда они отошли на достаточное расстояние.

— Это Мерц, он страж ворот, — улыбнулась Ева. — Наверное, просто решил познакомиться. А ты что заревновал? — она лукаво глянула на своего кавалера.

— В городе есть только один Мерц и он действительно страж ворот, — деловито отозвался Тимор, кажется, не обратив внимания на язвительный вопрос девушки, — вот только это был не он.

— В каком смысле? — она непонимающе взглянула в загадочные тёмные глаза собеседника.

— Настоящему Мерцу сорок с лишним лет и он уже давно занимает пост главы городской охраны — второе лицо после мэра, вахту у городских арок он несёт по старой памяти, добровольно. И об этом знают, наверное, все горожане. Тебя проверяли.

— Значит, нас уже раскрыли? — сконфуженно спросила Ева, поджав губы.

— Видимо, да. Но он не решился бы напасть в одиночку. Я видел, что к тем двум монахиням, что выходили с нами, тоже кто-то подходил с вопросами. Мужчин не трогали, они знают, что я в любом случае буду где-то рядом с тобой, так что искать меня им не придётся.

— А меня вот быстро нашли, — вздохнула девушка. — Такой молодой парень, а уже встал на сторону зла, — печально добавила она.

— Чем-то ты ему насолила, — шутливо усмехнулся Тимор, — или снова проделки нашего нового автора.

— Так что делать? — она подняла на спутника вопросительный, слегка напуганный взгляд.

— Идти вперёд, — спокойно ответил он, — и готовиться — в любой момент, возможно, придётся бежать.

— Далеко я убегу, — удрученно обронила Ева, глядя на свою юбку.

— Ничего, я понесу тебя, — мужчина мягко улыбнулся и чуть крепче прижал локтем её руку к себе.

— Тимор, — тихо позвала она, — а я опять вижу твои мысли.

От этой фразы, он едва ли не отпрыгнул в сторону, на положенные три шага, но девушка с силой потянула его обратно, не давая их рукам разомкнуться.

— Подожди! — недовольно буркнула она. — Ты не дал мне договорить.

— Ты не представляешь, как напугала меня! — тихо возмутился мужчина. — Ты нормально себя чувствуешь?

— В твоих мыслях я не вижу ничего такого, от чего мне могло бы стать нехорошо, — шутливо, но ласково улыбнулась Ева. — Я только хочу сказать, что вот прямо сейчас вижу их — твои мысли, когда закрываю глаза, как тогда, только теперь вокруг светло и нет бурного потока, лишь спокойная река. А дальше по течению сгущается туман. Что-то мне подсказывает, что там в тумане стоит та самая стена, а за ней — мои воспоминания.

Тимор вопросительно взглянул на девушку.

— Я и не знал, что мысли можно видеть именно так, — задумчиво произнёс он.

— Я тоже не знала, — отозвалась она, — но сейчас понимаю, что вижу только то, о чём ты мимолётно думаешь в настоящий момент, и если не пытаться войти в реку твоих серьёзных мыслей, то воспоминания мне не страшны. Так что, — она вдруг радостно улыбнулась, — никаких больше трёх шагов!

Мужчина добродушно усмехнулся в ответ, ему тоже надоело бегать от желанных прикосновений, по которым он уже изрядно истосковался.

— И давно ты разобралась с чтением моих мыслей? — спросил Тимор чуть погодя.

— Нет, я с утра пыталась понять, — задумчиво ответила девушка. — Когда ты подходишь ко мне близко, я сначала чувствую волну чувств, исходящих от тебя, потом, немного позже, всё проясняется и, закрыв глаза, я вижу вокруг себя светлое пространство и поток мыслей. Чтобы прочесть их, нужно войти в него, но, наверное, он сразу унесёт меня в туман. А некоторые мысли, как водные брызги разлетаются в стороны и тают, вот их я могу разглядеть. Мне жаль, что я не могу так же показать тебе, о чём думаю сама, — Ева улыбнулась, но в улыбке её скрывалась лёгкая грусть.

— Как сказать, — возразил собеседник, — твои чувства также волной накрываю меня, когда ты рядом, возможно, я бы и мысли твои смог снова увидеть. Раньше у нас это получалось. Вправду я видел их совершенно не так, как ты, а скорее, как вихрь образов, в котором, честно говоря, не просто было разобраться.

— А знаешь, что я сейчас видела в твоей голове? — вдруг лукаво прищурившись, спросила девушка.

— Что?

— Что-то небольшое, красное, ароматное и очень-очень приятное, — в зелёных глазах загорелись игривые искорки. Мужчина чуть растерялся.

— Да от тебя теперь ничего не скроешь, — усмехнулся он, доставая из запазухи маленький алый бутончик. — Я подумал, что букет сейчас будет не к месту, да и твоих любимых цветов не было.

— Главное — внимание, — перебила Ева оправдания спутника и, чуть закусив губу, приняла из его руки крохотную розочку. — Мне так приятно, — она смущенно улыбнулась, медленно вдыхая аромат бархатистых лепестков. Затем снова глянула на спутника с кокетливым огоньком в глазах. — Я знаю, ты ждёшь, что я сама теперь тебя поцелую.

— Что?! — Тимор чуть смутился, но тут же вернул на лицо загадочную ухмылку. — Да, действительно ничего не скроешь. Но я не жду, хотя не скажу, что мне бы этого не хотелось.

Девушка остановилась, приподнялась на носочки, притянув к себе темноглазого кавалера и невинно, но очень нежно поцеловала его в чуть колючую щёку. А затем, с довольной улыбкой, молча, продолжила путь. Тимор тоже молчал, наслаждаясь наивной романтикой мимолётного момента, только чуть крепче прижимал к себе тонкую ручку возлюбленной, глядя куда-то вдаль.

— Можно вопрос? — вдруг прищурившись поинтересовалась Ева, когда тишина начала надоедать, а поводов для ещё одного поцелуя всё никак не находилось и в дело вступило любопытство.

— Конечно.

— А почему ты ничего не ешь?

Тимор напряженно усмехнулся.

— А это ты в мыслях прочитать не можешь? — спросил он слегка смущенным голосом.

— Нееет, — от такой реакции ей становилось всё интереснее.

— Мда, — мужчина растерянно посмотрел по сторонам. — Ну, это ведь тоже твоя задумка.

— Ну, говори, — нетерпеливо торопила Ева.

— В книге ты написала, что я охочусь по ночам в обличии волка… И что волки могу подолгу не есть после удачной охоты. Вот я и не ем днём, — он с ожиданием взглянул на резко побледневшую девушку. — Ева? Что с тобой?

— Меня тошнит, — буркнула она, опуская голову.

— Что?! Почему? — Тимор взволнованно заметался, быстро окидывая взглядом улицу, хотя он и сам точно не знал, что разыскивал. Но спутница остановила его, подняв жалостливые глаза и как-то обиженно произнеся:

— Как я могла над тобой так издеваться? — эта фраза сразу успокоила мужчину. Он облегченно вздохнул.

— Ты снова напугала меня.

— Как же можно заставлять любимого человека питаться сырым мясом? — не унималась Ева. — Это противно!

— Перестань, — Тимор добродушно улыбнулся. — Как бы сказать… Я к этому привык. Вот ты и не стала ничего менять, когда начала писать книгу. В конце концов, это удобно — есть пару раз в неделю.

Девушка с отвращением повела плечами.

— Какой кошмар, — только и смогла произнести она.

— Что, не будешь больше со мной целоваться? — мужчина тихо, но весело засмеялся. Этот смех тут же заставил Еву забыть обо всём их разговоре и влюблёнными глазами уставиться на спутника. Тот, заметив её взгляд, всё ещё улыбаясь, непонимающе нахмурил брови.

— Ты так красиво смеёшься, — увлеченно вздохнула она. Тимор чуть не подавился от этих слов.

— Неожиданно, — произнёс он с подозрительной усмешкой.

— Да нет, — Ева снова вздохнула и перевела взгляд с собеседника на дорогу под ногами, — просто ты всё время был таким серьёзным, иногда даже чересчур, а сейчас совсем другой. Я сначала даже подумала, что это смена образа и одежды на тебе так отразилась, — она наивно улыбнулась. — Надеюсь, что это всё-таки не так.

— Конечно, нет, — мужчина чуть наклонился и легонько поцеловал её в бархатистую щёку. — Раньше я просто боялся быть ближе и потому держался спокойным. Теперь холодная маска ни к чему, ведь я могу быть рядом.

«Пусть даже ненадолго» — мысленно закончил он фразу, стараясь не дать грусти появиться в своём взгляде. Ева ласково улыбнулась и покрепче прижалась к широкому плечу.

Они давно покинули тесную улочку и сейчас свернули на широкую дорогу, разделяющую два района города. На одной стороне улицы ютились небольшие белые домики, а напротив, за низкими коваными заборчиками, растянулся «английский квартал» — дома из красного кирпича, часто плотно прилегающие боковыми стенами друг к другу, с бордовыми, синими и зелёными входными дверями, деревянными рамами под цвет, на больших квадратных окнах, с покатыми черепичными крышами и почти пустыми маленькими двориками. Эта сторона улицы очень походила на кварталы маленького тихого городка, который Ева совсем недавно видела на картинке в одной из своих книг. Вправду сейчас архитектура города совсем не интересовала её, увлечённая разговором со спутником, она даже почти забыла о преследователях, да и о самой цели пути. Тимор, хоть и был увлечён не меньше, всё же, не забывал незаметно смотреть по сторонам и прислушиваться. На улице было подозрительно тихо — редкие прохожие спешили по своим делам, не осмеливаясь даже взглянуть на беззаботно болтающих путников, ставни на окнах первых этажей были закрыты, во всех остальных окнах были плотно задёрнуты занавески. По всей видимости, люди боялись, причиной тому могли быть новости о ночных убийствах в городе — это было невероятным событием для относительно тихого мирка.

Солнце постепенно заволакивали густые облака, видимо, собирался дождь, Ева и Тимор прибавили шагу. Мужчина пару раз заметил подозрительные тени в проулках и дворах, за ними явно следили. Но сколько преследователи будут бездействовать? На этот вопрос не пришлось долго ждать ответа — спустя двадцать минут, после того, как путники покинули монастырь, первые враги показали себя. Метрах в двадцати впереди из какой-то подворотни вышли трое и преградили паре дорогу, не двусмысленно грозно глядя на беглецов. Заметив это, Тимор слегка отстранился от спутницы и жестом приказал ей оставаться на месте. Девушка испуганно смотрела то на незнакомцев — приличного размера мужчин, весьма брутальной наружности, то на своего возлюбленного, спокойным шагом приближающегося к ним. В момент, когда ему оставалось пройти пару шагов, и один из нападающих сделал первый выпад, она зажмурилась и от страха закрыла лицо руками. Ева старалась не слушать звуки драки, они казались настолько противными и пугающими, что от дрожи начинали подкашиваться ноги. Когда к ним добавился ещё и металлический звон, девушка чуть не потеряла сознание, но, пересилив себя, чуть приоткрыла один глаз и посмотрела на происходящее сквозь пальцы: двое мужчин лежали на земле, то ли без сознания, то ли мёртвые, третий нападал на Тимора. В руке его что-то блеснуло, снова раздался звон, и зрительница опять зажмурилась. Буквально через несколько секунд лицо овеял лёгкий ветерок, и она почувствовала, как сильные мужские руки подхватывают её тело.

— Трусишка, — прозвучал нежный хрипловатый голос у самого уха. Она открыла глаза и растерянно прижалась к груди спутника, который уже бежал по жёлто-коричневой брусчатке дороги с ней на руках. Ева заметила, что пальцы правой руки, которая сжимала сейчас её плечо, испачканы кровью, алые пятна быстро расползались по светлой ткани платья.

— Ты ранен? — спросила она, испуганно глядя в невозмутимые тёмные глаза.

— Нет, — сдержанно ответил Тимор, — это не моя кровь. Прости, что испачкал платье, — добавил он с виноватой улыбкой.

— А те трое? Они умерли? — лицо девушки снова начинало бледнеть.

— Возможно, — мужчина бесстрастно поднял одну бровь.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— Сейчас не время паниковать, мы, кажется, уже разговаривали об этом.

— А можно не убивать их? — она прикрыла глаза и уткнулась носом в чёрную ткань пальто.

Спутник рассержено глянул на неё, но тут же смягчился и тихо ответил:

— Я постараюсь, — он остановился и поставил девушку на ноги. — В таком случае, нужно избегать ненужных встреч, — серьёзно произнёс Тимор, и Ева непонимающе взглянула на него. — Отвернись лучше, тебе никогда не нравилось это зрелище, — попросил он.

Послушно опустив голову и отвернувшись, она всё ещё не могла понять, о чём говорит мужчина. Решилась снова посмотреть, только когда после короткого шуршания и какого-то странного хруста, почувствовала сильное горячее дыхание где-то в районе локтя. Она обернулась и чуть не упала, попятившись от страха — всё-таки видеть возлюбленного в образе волка Ева совсем не привыкла. Огромный чёрный зверь в холке был выше её пояса, массивная лохматая голова находилась на уровне плеча. Волк повернулся к перепуганной спутнице боком и, слегка присев, подставил свою широкую спину. Похолодевшая рука нерешительно коснулась жёсткой шерсти на его загривке, девушка на секунду закрыла глаза, собираясь с силами и подавляя страх, приподняла юбку и вскарабкалась на спину животного. Пальцы утонули в густой шерсти, и она всем телом почувствовала тепло, разливающееся с каждым ударом мощного звериного сердца, от этого как-то сразу стало спокойнее. От Тимора исходила всё та же волна нежных чувств и Ева, закрыв глаза, слегка прижалась щекой к мохнатой шее. «Держись!» — пронеслась в голове чужая мысль, и она испуганно сжала в кулаках пучки чёрных волос, в этот момент волк чуть припал на передние лапы и громадными скачками побежал по тесным переулкам, избегая широкой дороги. Широкополую шляпу сорвало с головы девушки порывом ветра при первом же прыжке, волосы быстро растрепались и теперь лезли в лицо. Первые несколько минут Ева только и делала, что отчаянно пыталась не соскользнуть, цепляясь за зверя руками и ногами, без раздумий выбросив сумочку и безжалостно сдавив в ладони, вперемешку с чёрным мехом, нежный бутон крохотной розы. Но вскоре ей удалось удобно и крепко устроиться и, осмелев, девушка немного приподняла голову, чтобы смотреть за дорогой. Впрочем, бешеная гонка с резкими поворотами лишь сильнее пугала, и она снова уткнулась лицом в густую шерсть.

Пару раз на пути возникали люди — явно не мирные горожане, но им хватало одного резкого движения волчьей пасти, чтобы с размаху влететь в стены ближайших домов и не продолжать преследования.

Сколько летели они так по лабиринтам городских улочек, сложно сказать, но когда впереди показались арки городской стены, дыхание волка было уже тяжёлым и неровным, а сердце стучало так, будто собиралось пробить грудную клетку. Ева прижималась к спине зверя и, крепко держась одной рукой, другой тихонько поглаживала его шею, не зная, как помочь любимому, чувствуя, что тот выбивается из сил. Она уже забыла, что своим страхом невольно помогает ему, давая новые приливы энергии. И очередную волну Тимор получил, как только остановился недалеко от исполинских арок. Девушка подняла голову, чтобы увидеть причину остановки и испуганно вздрогнула, крепче сжимая в кулаках грубую шерсть. Стражей нигде не было видно, вместо них под высокими сводами стоял отряд вооруженных людей. Человек двенадцать крепких мужчин, трое из них держали в руках длинные алебарды с узкими вогнутыми топорами и длинными гранеными остриями на концах, у остальных были короткие изогнутые сабли. Люди явно не собирались пропускать странную парочку.

— Мы не пройдём, — пискнула Ева, но волк снова метнулся вперёд. Когда до арки оставалось ещё несколько метров, он резко прыгнул в сторону и следующим скачком взлетел на открытый, ограждённый фигурной железной решёткой балкон близстоящего дома. Ещё прыжок, другой — он вместе с девушкой на крыше здания, а оттуда ещё немного и они уже несутся по городской стене. От неожиданно образовавшейся под ногами высоты, у Евы закружилась голова, она снова прижалась всем телом к зверю и затаила дыхание. Открыть зажмуренные от страха глаза, она осмелилась, лишь когда, почувствовав несколько коротких ударов, ощутила, что Тимор остановился. Они были уже за широкой тюремной стеной. Невдалеке за воротами слышались крики и скрежет металла. Повинуясь движению слегка склонившегося волка, девушка слезла с его спины и встала на каменные плиты тюремного двора. Она оглянулась на ворота, по совместительству являвшиеся подъёмным мостом, шум за ними всё нарастал, а когда вновь повернула голову к спутнику, перед ней уже стоял её Тимор, запыхавшийся, слегка растрёпанный, но всё же, на удивление спокойный. Ева, не раздумывая, повисла у него на шее и тут же залилась слезами, давая волю кипящим чувствам, после пережитого страха.

— Не плачь, — улыбнулся мужчина, стараясь выровнять тяжёлое дыхание, — у нас есть время, пока не опустится мост. Я думаю, стражники не поспешат впускать беснующуюся толпу в здание тюрьмы.

Девушка ничего не ответила, только уткнулась лбом в белые рюши ворота рубашки и еле заметно кивнула головой.

— Пойдём, — Тимор взял её холодную дрожащую руку и слегка отстранился, — Тэнебрэ ждёт нас.

Они подошли к небольшому зарешеченному окошку, присели рядом с ним.

— Мы здесь, — тихо позвал хрипловатый голос, и из темноты медленно выплыло молодое, красивое, но очень бледное женское лицо. Дневной свет блеснул на гладких чёрных волосах, и прутья решётки отразились в больших невидящих глазах провидицы.

— Тимор, — произнесла она чуть взволнованно, — прошу, оставь нас с создательницей наедине.

Ева недоверчиво глянула на спутника, но тот кивнул головой с уверенной улыбкой и, быстро поднявшись, отправился к мосту, видимо, чтобы, не теряя времени, оценить силы противника. Девушка проводила его тревожным взглядом и снова заглянула в маленькое тюремное окошко.

— Тэнебрэ? — спросила она неуверенно, глядя на едва заметно улыбающуюся узницу.

— Ева, я и не мечтала, что когда-нибудь смогу поговорить с тобой, — прошептала она, кажется готовая расплакаться.

— Прости меня, — только и нашла, что ответить Ева. — Почему я заперла тебя в этой ужасной темнице?

Между прутьями решетки показалась маленькая белая ладонь, девушка, не раздумывая, вложила в неё свою руку и с чувством горького сожаления слегка сжала прохладные пальцы провидицы.

— Ева, — повторила та, — мне так много хотелось бы обсудить с тобой, — женщина старалась сохранять спокойствие, но голос дрожал. — Как жаль, что у нас нет на это времени.

— Я обязательно вернусь сюда, чтобы поговорить обо всём, — сквозь навернувшиеся слёзы произнесла растроганная гостья.

Тэнебрэ вздохнула с горькой улыбкой.

— Ты не сможешь вернуться. Но выслушай меня, — она не дала собеседнице возразить, — если ты не вернёшься домой, то неизбежно умрёшь в том мире. Я знаю, почему ты хочешь остаться, — она опустила глаза. — Поверь, я понимаю, но если ты останешься, мы все исчезнем. Даже если перестанешь писать книгу, Тимор будет жить в твоих чувствах и снах, но если погибнешь ты, то он умрёт вместе с тобой.

— Я, — начала сквозь слёзы Ева, но провидица сжала её ладонь и не дала ничего сказать.

— Молчи. Дослушай, пожалуйста. Я знаю, почему ты заперла меня здесь. Потому что я — это ты в нашем мире. И ревность, рождённая любовью к Тимору, не давала тебе покоя. Ты знала, что он любит тебя, любит больше жизни, и боялась, что эта любовь станет моей.

— Но тогда зачем я создала тебя? — непонимающе спросила девушка, утирая покатившиеся слёзы рукавом платья.

— Ты страдала, — Тэнебрэ добродушно, сочувственно улыбнулась. — Когда любимый человек казался плодом собственного воображения, тебе было тяжело. Из-за этого ты описала себя слепой, в желании не видеть ненавистной реальности и дала такое имя.

Ева вопросительно взглянула на узницу.

— Тэнебрэ в переводе с латыни означает темницу, — продолжила та, — но также и убежище. Ты искала в страницах книги укрытия от собственных страхов. Ты боялась, что сказка может в любой момент кончиться.

— Так ты тоже, — девушка жалобно всхлипнула, — тоже любишь его?

Прорицательница печально улыбнулась.

— Только, пожалуйста, не говори ему, — ответила она и тут же продолжила, не давая времени возразить. — Я расскажу Тимору, как помочь тебе всё вспомнить и вернуть домой. Взамен, я прошу тебя лишь об одном — освободи меня. Ты ведь будешь писать снова, я это знаю, поэтому умоляю, убей меня. Я лучше умру, чем буду дальше существовать в этой тесной сырой камере, не имея возможности даже взглянуть на мир сквозь крохотное окошко и страдая от разрывающих меня неразделённых чувств.

— Но я…

— Подожди, — ясновидящая снова не дала Еве вставить слово, — я знаю, что тебе будет тяжело оказаться один на один со своими чувствами, но расскажи о них Тимору. Он любит тебя, он сможет понять и всегда поддержит, пусть даже вы и будете видеться лишь в мире твоих снов.

— Прекрати, прошу тебя, — взмолилась девушка, вновь заливаясь слезами. — Я обещаю, что освобожу тебя! Только прошу, не говори больше ничего, моё сердце не выдержит такой… — она зажмурилась и сокрушенно покачала головой. — Не выдержит собственной жестокости.

Тэнебрэ добродушно улыбнулась и легонько погладила пальцами руку своей создательницы, затем её ладонь исчезла в темноте камеры.

— Позови, пожалуйста, Тимора. У вас уже почти не осталось времени, — попросила она и Ева, на ходу вытирая слёзы, побежала к мосту, откуда к ней уже направлялся встревоженный спутник.

— Тэнебрэ хочет с тобой поговорить! — прокричала она, не добежав ещё до мужчины.

— Беги за главное здание тюрьмы, — ответил он, подходя ближе, — там есть подкоп под стеной, через него мы выйдем. Жди меня возле груды пустых ящиков, я быстро.

Девушка развернулась и бросилась к указанному месту, искренне радуясь, что Тимор не успел заметить её заплаканных глаз, а оборотень быстрым шагом направился к темничному окошку.