К обеду очередь у касс зоопарка и впрямь собралась немаленькая. Ева с сочувственной улыбкой проходила мимо сердитых людей, которым явно надоело стоять под палящим солнцем, в ожидании своей очереди. Рядом с ними играли, бегали, торопили, плакали, ели мороженое, клянчили сладостей и даже спали ребятишки всех возрастов — от младенцев до учеников средней школы. Особняком стояла компания студентов, они все дружно о чём-то спорили, время от времени притихая, после очередного замечания чужих строгих мамочек, стоявших поблизости. За всю компанию, в очереди стояла одна понурая девушка с огненно-рыжими волосами, в больших солнечных очках. Её это, видимо, очень обижало, но она безропотно несла свою вахту.

Ева высматривала в толпе лицо Саши, очень надеясь, что он изменился не так сильно, чтобы она не смогла его узнать. Брюнетов в очереди было на удивление мало — всего четверо или пятеро мужчин, и все категорически не были похожи на бывшего одноклассника. Это могло означать только две вещи — либо он уже на месте, либо так сильно опаздывает.

Контролер посмотрел билеты и с улыбкой пропустил девушку и её родителей на территорию зоопарка. У Евы замирало сердце, в груди почему-то разливалось странное трепетное чувство — предвкушение долгожданной встречи. Она только сейчас подумала, что совершенно не помнит, как именно она относилась к Саше, когда они учились вместе и дружили. Они очень часто гуляли втроём — лучшие друзья, но что именно она ощущала рядом с ним, девушка не помнила. А сердце сейчас трепетало так, будто она шла на первое свидание, и это заставляло её волноваться ещё больше и даже краснеть от неожиданно появившегося смущения. Вдруг, взгляд зацепился за чью-то темноволосую макушку, немного возвышающуюся над толпой. Лица видно не было, человек вообще стоял спиной, но что-то в душе уверенно сказало: «Это он». Ноги сразу стали ватными, Ева не могла понять, что же с ней происходит: «Наверное, это после такого долгого заточения я неадекватно реагирую на людей» — решила она: «Или…» — девушка наивно улыбнулась своей мысли: «Я вправду так соскучилась по своему другу».

Теперь нужно было незаметно улизнуть от родителей хотя бы на минутку, или пойти вместе с ними в нужном направлении, что представлялось почти невозможным, потому что начало осмотра, куда и отправились родители, было в противоположной стороне. «Саша, угораздило же тебя встать именно там!» — сердилась Ева, нервно поджимая губы. Тут на лицо её наползла невольная улыбка: «Ты хоть сам знаешь, что стоишь прямо у женского туалета, глупый?!» — это было вполне сносным выходом, теперь можно было обоснованно отлучиться на несколько минут и даже не придумывать отговорок, чтобы остаться с другом наедине.

— Пап, мам! — позвала девушка. — Я на секундочку сбегаю туда — она не двусмысленно мотнула головой в сторону туалетов, у которых, к большой её радости, собралась очередь немногим меньше, чем у касс.

Мать с некоторой строгостью взглянула на Еву, мол: «Нельзя было дома сходить? Не для того же билеты заранее покупали, чтобы в очереди стоять». Но девушка улыбнулась ещё шире:

— А вы пока можете сладкую вату купить, — хихикнула она, понимая, что и там будет ждать необозримая толпа детишек, жаждущих мягких розовых облачков на палочке.

Отец, растерянно улыбаясь, развёл руками:

— Пойдём, милая. Раз уж решили устроить праздник, то нужно идти до конца, — и оба родителя, взявшись под руки, удалились в сторону островка киосков, окруженного шумным морем голодных посетителей зоопарка.

Ева едва скрыла дикую радость, наполнившую её, от такого удачного стечения обстоятельств, она шла к неподвижно возвышающемуся над толпой затылку и судорожно думала, что сделать? Как поздороваться со старым другом, с которым не виделась, кажется, уже сотню лет, а с другой стороны, помнила их последнюю общую прогулку так, будто она была вчера? Времени раздумывать уже не осталось — прямо перед ней из толпы возникла спина молодого человека в лёгком светлом льняном пиджаке, тёмные волосы были аккуратно заплетены в косичку и доходили до самых лопаток. Ева нервно сглотнула, пересиливая неудержимую дрожь в ногах и, подняв руку, слегка коснулась мужского плеча. Время замедлило свой бег не хуже чем во сне, всё вокруг померкло, пока высокий брюнет, медленно, как в кино, поворачивался к девушке лицом. Довольно красивое и при этом достаточно мужественное лицо с ярко выраженной тревогой в каждой своей черте, заставило её замереть в какой-то странной нерешительности, а глаза… Тёмные, невероятно глубокие. Такие до боли знакомые глаза просто отбили у неё дар речи. Ева стояла молча, глядя снизу вверх на то, как беспокойство на лице юноши сменяется удивлением, а удивление перерастает в невиданную радость, расплывается счастливой улыбкой тонких, слабо очерченных губ. Растянувшийся момент вдруг снова принял привычный торопливый ритм и она, не успев опомниться, только тихо ойкнула, почувствовав, как за спиной сомкнулись чьи-то тёплые, сильные руки и старый друг сжал её в таких крепких объятьях, что не возможно стало вздохнуть.

— Ева! — прогремел радостный, чуть грубоватый голос у самого уха девушки. — Это ты! — парень чуть отстранился, не размыкая рук, и принялся целовать бледные щёки, тут же зардевшиеся румянцем. Опомнившись, он вдруг резко отпустил её, от чего девушка чуть не рухнула, пошатнувшись на ватных ногах. — Прости! Прости! — с улыбкой извинялся юноша. — Я просто так рад видеть тебя! Ты не представляешь, как рад!

Ева смотрела в его светящиеся счастьем глаза и чувствовала, как по всему телу расползается тёплая приятная дрожь, пальцы холодеют от ликующего волнения, щёки полыхают румянцем, мысли путаются, и хочется одновременно и плакать и смеяться, но больше всего — обнять друга в ответ. Именно это она и сделала — так и не сказав ни слова, она повисла на его шее и против собственной воли залилась слезами трепетной радости.

— Ева?! Ты чего, плачешь? — непонимающе, но всё ещё улыбаясь во весь рот, спросил парень, услышав тихие всхлипы. Она закивала головой, попутно вытирая слёзы о его плечо, и с трудом прошептала, пересиливая болезненно сдавленное комом горло:

— Это я от радости. Я так соскучилась!

Наверное, им обоим одинаково хотелось, чтобы этот момент длился ещё очень-очень долго, но Ева знала, что времени мало, она скрепя сердце, разомкнула объятья и отстранилась, чувствуя, как нехотя молодой человек убирает руки у неё из-за спины, а если точнее — с её талии. Он уже собрался было спросить что-то, но девушка жестом попросила его молчать и начала разговор сама:

— Саша, мне так много хочется узнать и рассказать, но времени совсем нет. Я тут с родителями, они вот уже год с лишним старательно ограждают меня от внешнего мира, — юноша удивлённо приподнял одну бровь, но не стал перебивать. — При нашей следующей встрече я обязательно расскажу тебе, почему, — успокоила его подруга, — а сейчас очень нужно, чтобы ты мне кое в чём помог. Могу я украсть твой выходной ради этого? — она с ожиданием взглянула в тёмные глаза и чуть закусила нижнюю губу от волнения.

— Конечно, — парень с решительным видом кивнул головой.

— Я прошу тебя отнести вот это, — оживленно продолжила девушка, доставая из сумки и протягивая собеседнику белый конверт, — одному человеку. Он доктор, живёт, кстати, недалеко от тебя, в восьмом доме. Ты должен отдать ему это письмо и попросить у него мои старые тетради с записями. Скажи, что только сейчас смог узнать, где он живёт. А потом, приезжай ко мне, я скажу родителям, что мы случайно встретились здесь и я тебя пригласила сегодня в гости, надеюсь, они не будут против. Только смотри, чтобы они не увидели, что ты мне привёз, пожалуйста.

— Я пока ничего не понял, — усмехнулся юноша, — но всё сделаю, как ты сказала. Ещё раз, что за доктора я ищу?

— Это мой лечащий врач. Он занимается, — Ева сконфуженно опустила глаза. — Не важно, чем он занимается, — она немного нервно улыбнулась. — Живёт он в восьмом доме на твоей улице.

— Восьмой… Восьмой, — задумчиво пробормотал Саша. — А, помню, там ещё два брата иногда бывают, наши ровесники, — он на секунду нахмурился. — Странные такие ребята, нелюдимые. Ну, надо, так надо, — снова заулыбался он, — сделаю всё как можно быстрее. А во сколько мне наведаться в гости? — он лукаво подмигнул девушке, от чего та почувствовала странное завораживающий восторг, раньше он вёл себя не так смело и раскованно, скорее всегда был стеснительным, даже чуть робким и не очень разговорчивым.

— Приходи к шести, — с воодушевлённым вздохом произнесла Ева и чтобы избавить себя от появления новых непонятных чувств, быстро обняла друга, чмокнула в чуть загорелую щеку и побежала обратно к родителям.

— Постой! — раздался растерянный голос юноши вдогонку. — А где ты сейчас живёшь?!

— Там же, где и раньше! — ответила она звонко из толпы и с нескрываемой улыбкой помчалась к родным.

Сказать, что они были удивлены, узнав о странно-неожиданной встрече Евы со старым другом, а тем более, о приглашении его в гости — ничего не сказать. Мать была в шоке, а отец старательно пытался скрыть свои эмоции, но всё же, было видно, что он изумлён. Конечно, за год с лишним, они смирились и даже очень привыкли к тому, что дочь постоянно сидит дома и ни какими путями не сообщается с внешним миром, но гораздо больше неожиданных дружеских посиделок их пугал тот факт, что другом, случайно встреченным ни где-нибудь, а в зоопарке, оказался именно Саша. Отец и мать всегда очень радовались крепкой дружбе троих школьников, но сейчас старый друг был самым большим кладезем воспоминаний, которые родители так боялись обрушить на неготовую, как им казалось, голову дочери. Они всё ещё не верили, что она вспомнила всё и остаётся такой жизнерадостной, ни о чём не спрашивает, кроме каких-то тетрадей.

Отец попытался как-то уговорить Еву отменить встречу, хотя бы до разговора с врачом, но она была непреклонна, расписывала, как сильно соскучилась по другу, даже приврала, что завтра утром тот уезжает куда-то на две недели и у него просто не будет другой возможности зайти пообщаться. В итоге, когда мать начала ссылаться на плохое самочувствие и магнитные бури, все сошлись на том, что Саша придёт на чай и потом, под каким-нибудь благовидным предлогом будет отправлен домой, до следующей встречи через две недели. Несомненно, это не было грандиозной победой, но Ева радовалась и тому малому, чего удалось добиться.

Конечно, блуждание по зоопарку не приносило уже никакой радости, девушке хотелось, чтобы время пролетело как можно скорее, чтобы уже был вечер, она волновалась страшно, хотя и утешала себя мыслью, что новый автор не будет писать часами напролёт (как делала она сама, в своё время). Что наверняка он писал ночью, потому что днём у него просто нет на это времени. Да и какой нормальный человек (кроме неё, конечно) будет в такой чудесный, солнечный выходной день калякать что-то в чужой тетради? Но всё же, нервы были на пределе, сердце колотилось всё быстрее, по мере приближения вечера, всё меньше времени девушка проводила в наигранном восторге у каждого вольера. Наконец, последние сто метров, усталое восхищение «великолепными» облезлыми капибарами и вот он — выход из проклятого зоопарка! Каких трудов Еве стоило не ринуться к воротам и не побежать к припаркованной машине, сломя голову. Она из последних душевных сил неторопливо шла рядом с довольными родителями, улыбалась и расхваливала их, так чудесно проведенный, совместный выходной. Когда наконец хлопнули поочередно дверцы машины, и тихо заурчал заведенный мотор, она почувствовала, как снова поднимается в ней то трепетное волнение — ощущение близящейся желанной встречи.