В начале 60-х годов иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви взял курс на глубокую модернизацию своей страны. Его программа предусматривала индустриализацию, аграрную реформу (земля крестьянам), укрепление вооруженных сил, а также ряд социальных изменений.

26 января 1963 года состоялся референдум, на котором подавляющее большинство населения поддержало программу шаха, включавшую в себя следующие меры: закон об аграрной реформе; закон о национализации лесов и пастбищ; продажа акций государственных промышленных предприятий для финансирования аграрной реформы; создание «корпуса просвещения»; закон о предоставлении рабочим части прибылей промышленных предприятий и предоставлении женщинам избирательного права и права быть избранными в парламент.

Однако первые же шаги монарха встретили неодобрение некоторых мусульманских авторитетов, включая богослова Рухоллу Хомейни, который открыто обвинил власть в поддержке Израиля и США. В ответ сотрудники иранской спецслужбы САВАК атаковали медресе, которым руководил Хомейни. В результате один из его учеников оказался убит, несколько ранены, а Хомейни арестовали. Вскоре он вышел на свободу и тут же обрушился с очередными обвинениями на этот раз прямо по адресу шаха. Богослов заявил, что Мохаммед Пехлеви поддерживает политику сионистов и американцев.

4 июня 1963 года Хомейни был снова взят под арест, но этот шаг вызвал бурю возмущения в иранском обществе, которое вылилось в мощные демонстрации сразу в нескольких городах страны. Государство жесточайшим образом расправилось с митингующими. Даже по официальным данным, погибло около ста человек. Справедливости ради надо отметить, что протест не был таким уж мирным. Так, например, в Багерабаде толпа крестьян бросилась на военнослужащих с целью отобрать у них оружие, и по толпе открыли огонь.

После «июньского восстания», как стали называть события лета 1963 года, между шахом и шиитским духовенством пролегла пропасть. Исламские авторитеты перешли в оппозицию. Они обладали огромным влиянием в обществе, располагали организационной структурой и представляли серьезную угрозу власти Мохаммеда Пехлеви. Однако он верил в себя и решил железной рукой проводить в жизнь намеченные реформы. Хомейни выслали из страны, а шах начал претворять в жизнь амбициозный план превращения Ирана в промышленную державу. Мохаммед Пехлеви собрал команду технократов и сделал ставку на создание мощного государственного сектора.

Существует расхожее мнение, что шах был прозападно ориентированным политиком. Однако его планы преобразования страны, особенно создания тяжелой промышленности, расходились с интересами ведущих западных стран, для которых Иран был важен как рынок сбыта готовой продукции и поставщик сырья.

Более того, именно Мохаммед Пехлеви пошел на сближение с Москвой и социалистическими странами в целом. Так, например, Советский Союз получил заказы при строительстве металлургического завода, машиностроительного завода и газопровода. Кстати, при Мохаммеде Пехлеви экономика страны развивалась согласно пятилетним планам. Не берусь утверждать, что эту идею он взял у СССР, ведь элементы плановости тогда широко использовались во многих странах мира, но в любом случае реализация крупных проектов положительно сказалась на экономике Ирана, стимулировав ее рост.

Параллельно с этим процессом шах активизировал дипломатическую деятельность с целью пересмотра торговых отношений в нефтегазовой сфере так, чтобы добиться от Запада уступок в пользу Тегерана. На этом поприще шах добился заметных успехов, увеличив доходы Ирана от экспорта углеводородов.

Но это еще не все. Исторически сложилось, что нефтедобыча Ирана контролировалась Международным нефтяным консорциумом (МНК), который сформировали пять американских нефтяных компаний, две английские и одна французская. МНК сотрудничал с Тегераном на основе соглашения о нефти 1954 года. Шах пригрозил консорциуму, что не продлит договор, если МНК не повысит добычу нефти с 5 млн до 8 млн баррелей в сутки. Последовали переговоры, на которых удалось договориться о компромиссе, но и это было большой победой Мохаммеда Пехлеви. Спустя некоторое время Иран получил в свою собственность все объекты МНК, включая нефтехранилища, заводы, трубопроводы и, конечно, сами нефтепромыслы.

При шахе страна начала ускоренную газификацию городов, модернизировались нефте— и газоперерабатывающие отрасли, развивалась нефтехимия, обновлялись инфраструктурные объекты. Крупные предприятия — локомотивы экономики Ирана — стимулировали и средний бизнес: фармацевтику, выпуск обуви, посуды.

Взрывной рост нефтяных цен в первой половине 70-х годов позволил шаху выдвинуть программу закупок современных технологий и освоения атомной энергии. В будущем предполагалось снизить зависимость страны от экспорта углеводородов. Не забывал шах и об укреплении армии. При нем Иран закупал самые современные системы вооружений на миллиарды долларов в год и одновременно укреплялся собственный военно-промышленный комплекс. Огромный шаг вперед сделала система школьного и высшего образования, улучшилось здравоохранение.

Вместе с тем Иран развивался несбалансированно. Материальное благополучие целого ряда социальных групп заметно повысилось, однако сохранялся и довольно широкий слой деревенской бедноты. Вместо повышения эффективности своего сельского хозяйства при шахе наращивали импорт продовольствия, благо нефтедоллары позволяли делать масштабные закупки. Кроме того, иранские власти допустили ошибку, в чем-то сходную с промахом Альенде. Увеличение денежных поступлений в страну подхлестнуло инфляцию, цены стали быстро расти. Зарплаты тоже поднимались, но неравномерно, в результате покупательная способность отдельных слоев иранского народа снизилась.

Мохаммед Пехлеви попытался обуздать цены чисто административными мерами. И карающий меч государства обрушился на мелких торговцев. Мало того, что репрессивные меры не решили проблему, так еще и посеяли глухое недовольство в обществе. Модернизация Ирана имела еще одну оборотную сторону, которую шах упустил из виду. В стране появилась довольно многочисленная интеллигенция, которая требовала для себя политических прав. Режим фактической абсолютной монархии казался ей анахронизмом, и образованные круги народа стали быстро проникаться оппозиционными настроениями.

Как и следовало ожидать, очагом бунтарства стало студенчество. В конце 1977 года прошли студенческие манифестации, разогнанные полицией. Пролилась кровь, несколько человек погибли. Активизировались и религиозные круги, идеологически подпитываемые текстами Хомейни, которые доставлялись в Иран из-за рубежа. В Куме — центре религиозного образования Ирана — духовенство организовало свой митинг, на который пришли учащиеся медресе, а также представители бедных слоев населения. Лозунг протестующих — ликвидация шахской власти — не мог остаться безнаказанным, и против демонстрантов применили силу. На этот раз погибших оказалось значительно больше.

Вскоре произошли волнения в Тебризе, и они были напрямую связаны с кумскими событиями. В Тебризе люди пришли к мечетям, чтобы произнести поминальные молитвы по жертвам в Куме, но власти запретили траурные мероприятия. Это вызвало взрыв возмущения. В акциях протеста участвовали до 100 тысяч человек, начались уличные погромы. Полиция отказалась стрелять по митингующим, и тогда на подавление толпы власть бросила армейские части. Счет убитых и раненых пошел на сотни.

Аналогичные протесты, сопровождавшиеся разгромом винных магазинов, кинотеатров с «непристойным репертуаром» и казино — символов вестернизации, стали происходить во многих городах страны. Ведущую роль в их организации играли религиозные структуры и шиитские авторитеты, за которыми стоял Хомейни. Осенью 1978 года в антишахских акциях приняли участие несколько миллионов человек. Лозунги становились все радикальнее — вплоть до требования убить Мохаммеда Пехлеви.

Шах ввел военное положение в Тегеране и ряде других крупных городов. Расстрелы демонстрантов приняли особенно ожесточенный и массовый характер. Число погибших исчислялось тысячами, но это нисколько не сбивало волну протестов. Уличные выступления сочетались и с частыми забастовками, в том числе с участием нефтяников, что особенно негативно отражалось на экономическом положении Ирана. Никакой стихийности в этом не было. Протестами дирижировала высокопрофессиональная рука, что прекрасно видно по синхронности забастовочного движения. Как по мановению волшебной палочки останавливались целые отрасли. Брожение охватило и армию, в которой началось массовое дезертирство.

5 января 1979 года шах назначает Карабаги начальником Генерального штаба и вскоре покидает Иран. Но отъезд Пехлеви не означал свержения монархии. Шах явно намеревался возвратиться на родину после того, как армия подавит мятежников. Религиозные авторитеты тоже прекрасно понимали, что, пока армия поддерживает режим шаха, победы им не видать. Поэтому с высшими офицерами состоялись закулисные переговоры, факт которых Хомейни впоследствии категорически отрицал. Вполне возможно, что сам Хомейни никакого отношения к переговорам и не имел, а на контакт с военными пошли другие лидеры духовенства.

Как бы то ни было, а 1 февраля 1979 года Хомейни возвращается на родину. А знаете, откуда прилетел его самолет? Из Парижа. То есть и здесь не обошлось без вмешательства иностранного государства. Прибыв в Иран, Хомейни почти сразу же начал переговоры с генералами. Как впоследствии сообщалось, диалог с военными не увенчался успехом. В стране сложилась политически тупиковая ситуация. Хомейни и другие религиозные лидеры хотя и контролировали огромные массы народа, но не армию, и поэтому не могли сломить ее сопротивление.

В очередной раз подтвердилась старая истина, что никакие уличные акции, никакие беспорядки и погромы сами по себе не способны свергнуть законную власть, пока та пользуется поддержкой силовиков. Но 9 февраля 1979 года произошло событие, которое резко изменило политический расклад. На военно-воздушной базе в Тегеране между сторонниками и противниками Хомейни произошла потасовка, которая переросла в сражение. Чтобы навести порядок, подразделение гвардии прибыло на базу и окружило ее. Авиаторы, увидев «общего врага», тут же объединились и дали бой гвардейцам. Упорные перестрелки длились несколько часов, и за это время к месту событий стала подтягиваться оппозиционно настроенная молодежь.

В конце концов авиаторы прорвали кольцо окружения и поделились оружием с толпой. Кроме того, в Иране существовала подпольная вооруженная организация партизан-федаев. Узнав о восстании на военно-воздушной базе, федаи бросились на помощь авиаторам, громя по пути полицейские участки, захватывая в них оружие и раздавая их населению. В результате вооруженная толпа подошла к базе и разгромила гвардейцев.

11 февраля 1979 года в Тегеране начались масштабные боевые действия между оппозицией и силами, остававшимися верными шаху. Мятежники взялись захватывать важнейшие государственные объекты. Штурм происходил следующим образом. При помощи танка, бронеавтомобиля или грузовика проламывались ворота — и туда устремлялись вооруженные отряды (как тут снова не вспомнить знаменитый бульдозер «Майдана»!). В тот же день состоялись переговоры между премьером страны Бахтияром, генералом Карабаги и человеком из окружения Хомейни Базарганом.

По итогам переговоров генерал Карабаги, посоветовавшись с рядом высших офицеров, провозгласил нейтралитет армии. Он отказался защищать шахский режим, хотя гвардейские подразделения сохраняли преданность законной власти и продолжали сопротивление. Заявление Карабаги поставило точку в конфликте. Монархия была свергнута.