В кукольном фильме этот исторический сюжет в сокращенном варианте можно было бы проиллюстрировать такой, скажем, сценой: марионетки, обливаясь потом, яростно вцепившись в длинный канат, стараются перетянуть друг друга. Кто-то поскользнулся, выпал из ряда, остальные продвинулись на шаг. То же происходит и на другом конце каната. Вдруг первая команда резко дергает канат, их противники валятся кучей, набивая себе шишки. Победители тут же бросаются на них и начинают дико избивать поверженных. Чтобы ускорить расправу, кое-кому тут же отрубают головы, с других заживо сдирают кожу. Кое-кого хватают и связывают по рукам и ногам (этот отправится в рабство!), остальных добивают и отправляются себе восвояси.

Но тут же следом на арене появляются очередные соперничающие команды. Только вместо кожаных фартуков на этих марионетках уже белые ризы, нечто вроде хитонов или хламид, а их соперники выступают в бронзовых шлемах. Участники следующей команды — в тюрбанах и с закрученными усами. Им противостоят неуклюжие марионетки в кольчугах, скрывая ненавидящие взгляды под железными масками.

Если между враждующими командами провести линию в виде Босфора и Дарданелл, тотчас же станет ясно, о чем идет речь! Именно тут с незапамятных времен было узкое место в отношениях между двумя соседствующими частями света, именно здесь обычно заваривалась каша, именно тут народы привыкли сводить друг с другом счеты. Однажды в предполье Азии вторглись греки и под предлогом колонизации разбили лидийцев, фригийцев и карийцев. Когда они достигли вершины успеха, в игру вступили персы и, мстя грекам, пересекли линию Дарданелл, проникнув глубоко во Фракию, Македонию и на острова эллинов. В это время в покоренной Македонии начал действовать двадцатилетний Александр, энергия которого, словно пар в перегретом котле, требовала выхода. За пять лет к своему титулу македонского царя он присоединил не только звание повелителя Греции и фараона Египта, но и сан бога персидского.

Через каких-нибудь сто лет за канат дернули магометане и враз оказались у стен Вены и на просторах южной Моравии. Без малого почти через тысячу лет после того, как крестоносцы под предлогом священной войны против ислама впервые попытались завоевать экономический плацдарм Азии, ту же цель поставила перед собой вильгельмовская Германия и под лозунгом «Дранг нах остен» проложила за Босфором железную дорогу, ведущую в Дамаск и Багдад.

Так или иначе, но в 1919 году, в конце первого мирового пожара, в исламском мире не оказалось ни одной страны, которая бы не находилась под господством какой-либо из западных держав. На смену вооруженным нападениям пришли коварные переговоры за столами конференций, однако игра в перетягивание каната через Босфор не прекратилась.

…Босфор остался позади. Мы стоим на земле Малой Азии, в легендарной империи, пришедшей сюда с противоположных берегов и на многие века наложившей на завоеванную страну свою печать. Печать эллинской культуры.