Гвенн, выйдя из конюшни, наконец огляделась. Впереди, сколько хватало глаз, расстилался белый песок с чахлыми кустиками водорослей. Позади высилось округлое здание арены и пристроек. Сверху лился мягкий тёплый свет, и косматое, ослепительно-белое солнце плескалось рваными лучами, рассекающими хрустальную голубизну, дразнило покинутым берегом. За спиной фыркали коньки, звенела надеваемая сбруя. Вода, вблизи казавшаяся совершенно прозрачной, сгущалась сине-зеленым отливом к горизонту. Из этой дымки одна за другой начали выкатываться светлые искры. Они приближались, быстро увеличиваясь в размерах, превращаясь в повозки и колесницы всех видов и мастей, запряжённые лошадками-кельпи и морскими коровами.

Выбежавшие служки принимали поводья, устраивали прибывших. Сине-красная колесница вылетела вперед и пронеслась прямо к Нису и Гвенн. Не успел конь остановиться, как с колесницы слетел фомор, склонился до земли так низко, что широким жестом провел рукой по песку. Выпрямился, дотронулся сомкнутыми пальцами до лба и произнёс:

— Бесконечно гладкой волны тебе, друг мой! Ты познакомишь меня со своей женой?

Длинные чёрные волосы, широко расставленные глаза, синяя кожа и даже улыбка отливали медью. Прибывший лучился обаянием.

Кто это на «ты» с самим сыном Айджиана?

Нис кивнул коротко:

— Ши-саа Дроун, наследный княжич Тёплого моря — ши-саа Гвенн, царевна, моя жена.

А другом не назвал, отметила про себя Гвенн. Дроун скользнул по ней цепким взглядом.

— Клянусь рогами Балора, мой друг, твоя жена — самая прекрасная женщина, что я видел в жизни.

Нис не пошевелился, не ответил, не изменился в лице, но показался Гвенн не слишком довольным происходящим. Не успела она открыть рот для ответного приветствия, как Дроун улыбнулся ей непринуждённо:

— Этот бирюзовый мальчик постоянно вырывает у меня победу! Вот и теперь первый приз достался ему.

— Рада познакомиться, княжич Дроун, — протянула левую руку Гвенн. — Уверена, любой другой ши-саа польстило бы сравнение с призом или добычей. Однако, как дочь Дома Волка, я предпочитаю сторону охотников. И воевать за первое место мне не впервой.

— С вами опасно иметь дело! — Дроун еле оторвался от кисти царевны. — Вы пронзили меня без стрелы!

— Тебе не пора готовиться к старту? — спросил Нис.

— Нет, — отмахнулся Дроун. — Ласка растянула хвост, а садиться на… О, только не говори, что ты оседлал дикого конька!

— Царевич, — позвал Ниса подошедший из конюшен кряжистый фомор, — пора. Если вы не передумали…

— О, тёмный Ллир, так и есть! — воздел руки Дроун. — Безумец, сущий безумец!

— Мой супруг, откуда я смогу наблюдать за тобой? — спросила Гвенн, но Нис, насупившись, молчал.

— Я провожу вас до царской ложи, — Дроун предложил локоть Гвенн и обратился к царевичу: — Ты разрешишь?

— Я разрешу, — Нис уронил слова, словно камни, развернулся и ушёл.

Гвенн шла рядом с Дроуном, слушала его болтовню, непривычную для морских жителей, и поглядывала по сторонам. Ей кивали, и она кивала в ответ очень осторожно и коротко, как учила её Лайхан.

Они поднялись по шершавым ступенькам в отдельную, выступающую над прочими ложу. Натянутая поверху и по бокам светло-зеленая материя вряд ли защищала от солнца, скорее, от легкого течения. Кресла внутри пустовали. Две акулы в полтора роста ши, стоящие у входа, кивнули, и Гвенн еле сдержала дрожь. Это Океания, напомнила она себе. Здесь обитают не только фоморы, но и те, кто больше всего походят на зверей, однако, судя по глазам, поведению и одежде, обладают разумом.

— Наш царь всегда следит за сыном, но не всегда из ложи. Располагайтесь, где хотите, — произнёс Дроун.

Гвенн подошла к перилам, наблюдая за разномастной толпой, заполняющей трибуны.

— Не сомневаюсь, вы быстро узнаете все тонкости Морского закона, но разрешите мне дать вам совет, — негромко произнёс княжич Тёплого моря, и Гвенн насторожилась. — Царевне дозволено всё, но лучше протягивать для поцелуя правую руку.

— При Благом Дворе нет разницы между левой и правой рукой, как и у неблагих, — обернулась Гвенн, — и мечом я владею одинаково. Отчего мне слышится подвох в ваших словах?

— Не хотел бы я быть вашим противником, царевна. Левую руку целуют тем, кто уже побывал замужем.

— Тогда это именно про меня, — усмехнулась Гвенн.

— Вы уже были замужем?

Гвенн лениво и многозначительно повела плечиком, и Дроун продолжил:

— Разумеется, ваша воля. Но не думаю, что у вас за одну ночь образовались друзья в Океании. Столица наша полна сплетен и сплетников, но ко мне вы всегда можете обратиться за советом. Если захотите, разумеется.

— Я хочу посмотреть на мужа, — прохладно заметила Гвенн, не желая выказывать ни малейшей вольности. — Если вы так хотите помочь, княжич Тёплого моря Дроун, тогда поясните мне правила.

— Правила просты, с вами непросто. Зачем вы вышли за Ниса?

Гвенн едва удержалась от едкой шпильки, но в этот момент Дроун склонился в глубоком поклоне, акулы вытянулись и словно побледнели, а в ложу вошёл Айджиан.

«Владыка Океании, царь четырёх океанов и морей без числа», — повторила про себя Гвенн. Высокий, источающий силу — живая легенда для обитателей Светлых земель.

Скорее, оживший кошмар. Гвенн кивнула и сжала зубы, не желая выдавать дрожь.

— Дроун. Можешь остаться, — гулко произнес Айджиан. — Гвенн. Садись рядом.

Царевна присела, не зная, что её смущает больше — неожиданная любезность или борода клинышком, невероятная для ши и очень украшавшая жёсткое лицо отца её мужа, словно собранное из острых треугольников. Это сколько же тысячелетий он прожил, раз обзавелся растительностью на подбородке?

Пристальный взгляд прищуренных глаз — один прищурен сильнее, словно царь целится — обратился на Гвенн:

— Нис выбрал чёрного?

— Да, мой царь, — с трепетом выговорила она.

Вода всколыхнулась от вздоха.

— Дроун. Расскажи царевне правила. И, кем бы ни была Гвенн в Доме Волка, теперь она — моя дочь.

Гвенн склонила голову, чувствуя, что краснеет: Айджиан слышал их разговор!

Загудели раковины, и по белоснежному песку понеслись резвые коньки.

Гвенн оторвала взгляд от громадных, загнутых назад рогов морского царя и вперила взгляд в арену. Два десятка коньков подпрыгивали, отталкиваясь от песка, неслись вперёд в темпе, достойном хороших коней, огибая длинный овал арены. Дроун болтал без умолку о том, что на дороге есть пара резких поворотов, что нельзя уходить вбок или сбивать друг друга, применять магию и облегчать свой вес.

— А у царевича он немаленький, вам, наверное, известно, — с намёком произнёс княжич.

Гвенн вновь пожала открытыми плечами, в которые Дроун впился взглядом так, что захотелось ополоснуться или прикрыться.

— Особам царской крови запрещаются любые соревнования. Но Нис часто поступает так, как ему хочется, и борется за победу наравне со всеми.

Гвенн покосилась на Айджиана: чем царь ответит на подобные речи? Тот оперся подбородком на руку, прикрыл глаза тяжёлыми веками. Но сонным не выглядел. Похоже, прислушивался и мотал на ус, вернее, на бороду.

Дроун, приблизившись к Гвенн, прошептал:

— Не будем будить нашего царя, он устал.

— Разумеется, — так же тихо ответила Гвенн и уловила понимающий взгляд бледно-зеленых глаз под черными ресницами, как ей показалось, одобрительный. Нис наверняка бы сказал: «Что ты, папа не спит», — и это странное понимание неожиданно приблизило её как к Нису, так и к Айджиану.

В ложу вплыла Лайхан, держа в руках высокие бокалы. Нет, присмотрелась Гвенн, не Лайхан. Тоже русалка, только волосы не золотые, а пепельные, и хвост не алый, а коричневый. Она отпила из всех трех, поставила на круглый стол и уплыла, вильнув хвостом и бедрами.

— Селки, — пренебрежительно махнул рукой Дроун, выпив залпом.

Гвенн осторожно пригубила бледно-лиловый пузырящийся напиток и улыбнулась снисходительно, словно княжич напоминал о том, что она и сама хорошо знала.

Точно! Вот как зовут этот род русалок. Гвенн они всегда казались сказками, что живут лишь на страницах древних фолиантов.

— Хороши, конечно, хоть и не равны ши-саа, — произнёс Дроун.

— Мне казалось, царь Айджиан когда-то дал всем — бен-варра, ши-саа и селки — равные права? — вспомнила Гвенн основное. — Варра — это ведь создания моря: акулы, скаты, мурены, тюлени?

— Вы неплохо осведомлены о нашем мире.

— Мы воевали не одну тысячу лет. Было бы странно, если бы я ничего о вас не знала.

— Думаю, вас больше пугали страшными сказками, — усмехнулся ехидный княжич.

Айджиан приподнял опущенное веко.

— Наш царь великодушен, — торопливо добавил Дроун. — Как вам в Океании?

— Пока судить рано. Но мне начинает здесь нравиться, — искренне ответила Гвенн.

— Темстиале Нис тоже нравится, — Дроун произнёс имя с неприязнью столь нарочитой, что Гвенн насторожилась. — Знатна и капризна, но это же глубоководная. Мы все думали: их брак — дело решённое. Смотрите, царевна: последний круг!

Неясный гул прервался постукиванием, потрескиванием и шелестом. В верхних рядах, как и у волков, сидели наименее именитые приглашённые, и оттуда послышались возгласы: «Нис! Лейри!»

Гвенн должна была признать, что скачки на конях в Чёрном замке отличались ненамного, и уж точно не по азарту или волнению.

Красный конёк, шедший первым, начал сдавать. Нис шёл вторым, почти догнал того, кого именовали Лейри, но он вырвался вперёд и сорвал тонкую серебрящуюся нить.

— Лейри! — закричали фоморы, затопали ногами.

Айджиан поднял руку, и все смолкли.

Победителю вручили золотую раковину. Тот выхватил её, прижал к груди, затем поднял над головой. Красный конёк лежал совершенно без сил. Дроун, улыбаясь, лениво постучал по парапету.

Гвенн прислушивалась к речи, присматривалась к движениям рук и лица княжича Тёплого моря.

Дроун был рад, что остался в царской ложе, Дроун был доволен проигрышем Ниса, Дроун приглядывался к Айджиану, словно выискивал слабину. И на фоне холодных, малоэмоциональных фоморов он должен был производить впечатление. Дроун называл её мужа «бирюзовым мальчиком» — кожа Ниса казалась более светлой и зеленоватой на фоне насыщенно-синих фоморов — рассыпал слова дружбы. А Нис именовал другом лишь смешного Ваа и не сказал, что рад видеть княжича Тёплого моря даже из вежливости. У Ниса слова не расходились с делом, а Дроун казался подозрителен из-за своего нарочитого гостеприимства и улыбчивости. Фальши в его улыбках было по маковку Вороновых гор.

Тут Гвенн решила, что после Финтана подозрительными ей кажутся все. Особенно вот такие, с ласковой улыбкой и обходительными манерами, таящие двойное, а то и тройное дно.

— Может, вы, как охотница, объясните вашему супругу, что иногда стоит загнать конька, но вырвать победу? — склонился к ней Дроун.

— Поясните, княжич.

— Нис мог быть первым, но пожалел эту чёрную каракатицу.

— Уголька, — улыбнулась Гвенн, опустив взгляд на мужа и ощущая странное тепло в груди. Тот поберёг своего морского скакуна, хотя победа явно много для него значила — вон какой недовольный!

Нис передал поводья Ваа, непривычно смирному, снял шлем и поднял взгляд на царскую ложу.

Он проиграл этот забег и наверняка расстроился. Гвенн оглянулась в поисках чего-то похожего на платок. Не нашла. Привстала и приветственно помахала рукой. Выражение лица Ниса не изменилось, но в зелёных глазах промелькнуло тёплое золото.