Я вышла в избушке лесной колдуньи, в самом углу небольшой комнаты. В центре стол, грубо сколоченный из деревянных досок, давно не скобленый и завален травами. На стенах тоже травы, полочки со склянками, банками и чем-то еще мне неизвестным. За столом сидит старушка и спиной ко мне светловолосая женщина. Тонкая изящная фигурка, волосы такого же цвета, как у меня, только белых прядей еще больше и голос, красивый, переливчатый. Мама? Что она здесь делает!

Меня эти двое не видели, полностью поглощенные беседой. Я хотела было сделать шаг к ним, показать, что я здесь, и не смогла. Вообще пошевелиться не могла, стояла как истукан и могла лишь смотреть и слушать.

– Это единственный способ разорвать связь, – хриплым больным голосом вещала старушенция, водя руками над миской с водой. – Само проклятье развеется через три поколения после тебя, так что хорошо подумай, девка. Плата слишком высока. Стоит ли твоя жизнь того, чтобы этот мужчина остался жив?

– Как ты не понимаешь, Венерга, дело даже не в Дирданэлле, дело в ней, – она положила свою руку на живот. Я не видела, просто почувствовала, что попала в прошлое, и мама уже беременна. Ждет меня.

– Неужели ты ради своей дочери не пожертвовала бы всем?

– Но она останется жива, – возразила старушка.

– И потеряет своего любимого? Я ведь пила настойку, не должна была забеременеть, полагала что на мне круг и замкнется, но все равно... И теперь я буду смотреть как умирает мой любимый, потом смотреть, как она будет хоронить своего. Понимать, что я могла это предотвратить, но не сделала.

– Глупая девка! Ты что думаешь ей без матери будет лучше?

– Я так решила, – твердо сказала мама. – Проводи обряд и разорви эту связь уже навсегда.

Старушка покачала головой и занялась приготовлениями.

Меня словно выдернуло из ведения и переместило уже в другое место. Спальня. На кровати лежит женщина – растрепанная и уставшая; рядом отец, держит ее за руку и смотрит с таким обожанием, что сердце защемило от жалости. Две повитухи обтирают маленького ребенка, перепачканного в крови.

– Девочка, – говорит одна и протягивает сверток отцу. Он бережно взял его в руки и, опустившись на колени, передал ребенка женщине. Моей маме.

– Дирданэлль, пожалуйста, оставь меня на минуту с дочерью, – шепчет она, нежно погладив его по лицу. Он послушно встал и вышел, повитухи тоже удались, тихо прикрыв дверь.

– Я надеюсь ты сможешь когда-нибудь меня простить, если все же узнаешь правду, – шепчет она, глядя на ребенка, – и будь счастлива, дочка.

Она осторожно положила ребенка рядом с собой, а после потянулась к шее и достала медальон, который с легким щелчком открылся и оттуда мама достала маленький шарик. Треск, и из ее ладоней вырывается что-то черное, закручивается вокруг мамы, и она обессиленно опадает на подушки. Отец, как что-то почувствовал, ворвался в комнату, подбежал, принимаясь ее трясти, что-то бормотать, пытаясь спасти, но мама уже ушла за грань. Обряд совершен, проклятие снимается лишь жертвой, и мама ее сделала.

Меня снова закрутило, я почувствовала, что меня куда-то переносит, миг и я смотрю на свою бабушку и очень похожую на меня девчушку, лет двенадцати на вид.

– Слушай внимательно, дочка, и запоминай. Это произошло очень давно, еще с моей прапрабабушкой....

Я слушала историю проклятья нашей семьи, и чем больше слушала, тем больше понимала к чему были прошлые видения. Мы прокляты. После того, как я родилась, папа бы погиб, а потом, когда я выросла бы и влюбилась, обязательно сложилась бы ситуация, когда я тоже забеременею, рожу дочку и тоже потеряю любимого. Осечек в проклятии не было, и мама это прекрасно знала. И не желала такой судьбы мне и смерти своего любимого. Вот почему она не согласилась на брак с ним, пила настойки, и все равно родила меня. Наверное, я должна была злиться на ее поступок, за то, что она оставила меня, выбрав смерть, но не могла. В душе разливалось просто громадное чувство благодарности к ней и, если мы когда-нибудь встретимся, там, на небесах, я обязательно ей это скажу. У меня было не очень счастливое детство, но если подумать, то я сама себе создавала много проблем нежеланием видеть очевидное. Леди Листаэль бы смогла меня если не полюбить, то стать хорошим другом, не отстраняясь я. Надо обязательно попросить у нее прощения. И у отца. А еще надо рассказать бабушке, что проклятия больше нет и она может не бояться полюбить, теперь то ясно отчего она так лорда Хорнера сторонилась.

Я так задумалась, что не заметила, как меня окутал темный туман и выбросил в пещере. Лишь оклик бабушки и ее крепкие объятия вернули меня в реальность. Я растерянно осмотрелась по сторонам. Они все были тут: бабушка, лорд Хорнер, Рон и Рэй. И все смотрели на меня. Ну вот наконец мы и вместе!

– Всем привет, – слабо помахала я рукой, – что нового?

– Ты в порядке? – бабушка ощупывала меня и осматривала, помогая подняться как больной.

– Все отлично, – слабо улыбнулась я, поднялась и отряхнулась, а после перевела взгляд на спутников, ожидая их рассказа. Ведь не просто так нас снова всех вместе собрали?

– Мы сами только очнулись, – ответила за всех бабушка. Я испуганно осмотрела ее.

– Очнулись? Что произошло? – начала я.

– Да все в порядке, – поспешила успокоить меня она, – устали, задремали. Нас с Лордом Хорнером вдвоем выкинуло. Ничего страшного не произошло, – она смотрела честными глазами, но я не верила ни на миг. Вот врет и не краснеет, ведь видна же и ее необычная бледность, и лихорадочный блеск в глазах и что-то еще, мне непонятное. Страх?

– А вы? – я посмотрела на Рона и Рэя. Рон ведь вообще последний раз на поляне был, когда я ушла.

– Я сразу переместился, как ты скрылся в портале, – пояснил мне старший принц.

– А Сиф? – я уже успела осмотреться и понять, что мы впятером, саахов нет. И находимся в большой подземной пещере. Интересно, им что тут больше нас посадить некуда? Все по каким-то пещерам бродим?

– Ни один из саахов не переместился, – сказал Рэй. – Ал, если ты уже пришл...пришел в себя, не мог бы ты попробовать запустить поисковик? Мы тут уже все осмотрели и не можем понять куда идти дальше.

– Подождите, – лорд Хорнер достал из внутреннего кармана часть ключа, – держи, Рэй, думаю это тебе.

Бабушка тоже сняла с шеи свою часть. И тут Рон тоже вытащил ключ! Выходит, каждый получил свою часть, кроме меня? Стало по-детски обидно, я снова почувствовала себя ребенком, которого не взяли в игру из-за того, что маленькая или не достойна.

Потом решительно подняла подбородок. Что за глупости в моей голове снова? Мы Айтлин ищем, а не мои детские обиды лелеем. Потому я отошла и призвала магию поиска. Сначала неохотно, а потом все ярче и ярче золотистая-серебряная бабочка начала проявляться на моей руке. Да какая большая! Никогда прежде у меня такие большие не получались, ростом с кота, не меньше.

Мои спутники не заметили этого, они были заняты попыткой соединить ключи, но похоже ничего у них не выходило.

– Смотрите, – я привлекла их внимание и дунула на бабочку. Показалось или нет, что она сбросила золотистую пыльцу на мои руки, прежде чем слететь? Показалось, наверное. Бабочка покружила по пещере один круг, другой, третий, а после... нырнула в воду и растворилась в ней.

– Не может быть! – я ошарашенно смотрела на сияющую гладь воды, в которой даже круги не расходились после погружения моего поисковика.

Рэй уже подошел и осторожно потрогал воду.

– Теплая, – сказал он, с сомнением глядя на меня. И все смотрели с таким же сомнением, да я и сама не верила, что нам туда. Мы же вымокнем все, зачем нам туда? И куда туда.

– Давайте так, – сказал Рон, начиная раздеваться, – я сейчас сплаваю и все разузнаю. Я под водой вижу хорошо.

Он уже разделся до нижних штанов и решительно вошел в воду. Похоже тут обрыв сразу от берега, потому что Рон мгновенно вымок и, вдохнув поглубже, нырнул. Не было его долго. Конечно, на самом деле прошло не больше минуты, но когда ждешь – это кажется вечностью. Что странно, вода даже не шелохнулась, не остались круги или волны, просто застывшая зеркальная гладь.

Я уже начала волноваться, впиваясь ногтями в ладони от волнения, когда Рон все же вынырнул.

– Вы не поверите! – выдохнул он, едва выбрался на берег. – Тут неглубоко, метра три, не больше, и на дне дверь, а в ее центре, в камне, выбит символ. Как тот, что был свитке. Как тот, части которого у нас имеются.

Мы с удивлением посмотрели на него, он на нас. Вот же! Еще и нырять надо! Хорошо, что есть заклинание, которое окутывает под водой как щит, и позволяет видеть и не вымокнуть. Не хочется раздеваться – это раз, а во-вторых, не бросать же вещи и оружие, кто знает, куда нас заведет эта дверь.

Уже через десять минут мы все были готовы. Оружие распределили так, чтобы в случае опасности можно было быстро достать, прочли заклинание щита, и один за другим шагнули в воду. Что странно, сопротивления воды не чувствовалось, будто мы не на дно опускались, а словно в невесомый и прозрачный туман, который держит тебя и не позволяет упасть. Даже гребля руками тут была лишней, мы просто плавно опустились на дно. Может и дышать можно? Но не будем рисковать. Мои спутники осторожно, один за другим, погрузили свои части ключа в выемку на дне и замерли в ожидании. Ключ засветился серебристым светом, вспыхнул и нас затянуло в портал.

– Ну наконец-то, я уж думал вы никогда не придете! – раздался довольный мужской голос. – Взять их!