Снова пугающий меня черный вход. Уже не так страшно, как в первый раз, но отчего-то в груди разрасталось предчувствие опасности, когда первым к входу в пещеру направился лорд Хорнер. А едва он шагнул внутрь, мне стало жутко. Не было ничего. Черная густая темнота поглотила его, будто и не было никогда дракона. Ни отблеска света, ни звука. Он исчез.
— Стой! — я одернула Рэя, который направился следом. — Давай еще раз поисковик запущу. Пожалуйста.
Голос предательски дрогнул, выдавая во мне девчонку. Но никто не обратил внимания. Вообще, раз знают уже трое из пятерки, можно и другим рассказать, но мне совсем этого не хотелось. Пока.
Снова создав поисковик, с грустью проследила, как он тоже тонет в черном провале. Все же нам туда. Бабушка взяла меня за руку и потащила ко входу. Но Рэй шагнул первым…
Вход в пещеру был обычным. Ничего не обволакивало, выкидывало или же шептало. Обычный проход, словно в дверь дома зашла. А вот дальше… Бабушки рядом не оказалось. Да и вообще никого не было! Только я, пещера и что-то страшное напротив меня: серая тень, прятавшаяся в темном углу небольшой по размеру пещеры, освещаемой лишь тусклым магическим огоньком, подвешенным под потолком.
— Кто здесь? — спросила я, но в ответ нечто в углу лишь едва шелохнулось. Я выставила вперед кинжал, который достала сразу, едва мы направились ко входу, и проверила магию. Ожидаемо, ее в этом месте не было.
— Ну же, выйди на свет! Или боишься?
Тень вдруг смазанным резким движением ринулась ко мне, и я машинально отскочила к стене, с ужасом рассматривая то, что возникло перед глазами. Огромных размеров змея с мерцающими алыми глазами. И как только я посмотрела в эти омуты меня начало затягивать, но я быстро зажмурилась. Нападать и не подумала. Во-первых, змея не живая, а сражаться с призраком смысла нет, это я хорошо запомнила из уроков. А во-вторых хотела бы убить — уже бы убила. С ее-то скоростью.
— Сссмотри в глаззза, — прошипел шелестящий, как шелест осенних листьев под ногами, голос.
— Нет. Объясни, что за испытания сначала, — и не подумала открывать глаза я. Еще загипнотизирует!
— Ссстрах, ненависссть, злосссть отравляют твою душшшу. Освободисссь. Очисссти сердце. Жизсснь слишшшком ценна. Освободисссь.
— Но я не ненавижу… — хотела было возразить я и осеклась. Да что за испытание такое глупое? Чем богам мешает моя ненависть и мои страхи? Я всего лишь хотела узнать о смерти мамы!
Змея словно мысли мои прочла и ответила на незаданный вопрос:
— Это пороки. Избавишшся от них — получишь ответ. Ты не доссстойна раз не желаешь их призззнавать.
И я попалась на уловку: резко распахнув глаза, уставилась в эти яркие глаза… И пришли воспоминания…
— Ты недостойна жить рядом с нами, мерзкая полукровка! — Линдаэль, еще совсем ребенок, кричит, тыкая пальцем мне в грудь. — Лучше бы ты сдохла вместе со своей мамочкой…
— Не смей! — я резко хватаю ее за волосы. Пусть я младше и слабее, но никто не может обзывать мою маму!
— Ааа, помогите! — вопит принцесса эльфов, а я уже уронила ее на землю и, усевшись сверху, пытаюсь заломить руки и шиплю ей в лицо:
— Ненавижу! Как же я тебя ненавижу…
— Надиэлль, — супруга моего отца, леди Листаэль, смотрит мне в глаза твердым уверенным взглядом, — я не хочу занять место твоей мамы. Но раз так сложились обстоятельства, давай постараемся подружиться?
Я зло смотрю на нее. Мне всего десять лет, только забрали от бабушки, и я виню в этом леди Листаэль. Что разлучила нас с бабулей, что мама умерла из-за нее. Что папа был с ней, а не с мамой из-за этого их ритуала. А как бы нам было хорошо без них всех!
— Вы убили мою маму? — в лоб спрашиваю ее сжимая кулачки.
— Боги с тобой, девочка! Никогда бы я не причинила вред Таине. Да, я не хотела делить Дирданэлля ни с кем. Но я понимаю, что любовь-судьба не выбирает, кого нам любить…
— Врете! Вы все врете! — вскрикиваю я. — Ненавижу вас! Вырасту и отомщу за все!
Разворачиваюсь и выбегаю из комнаты.
— Постой… — доносится мне вслед ее мелодичный голосок, полный грустного сочувствия.
— Отец, это она убила маму! Почему ты ее защищаешь? — я, уже худой нескладный подросток, бледная и полупрозрачная, смотрю на отца полными слез глазами. — Больше некому. Я все книги прочла про темные заклинания, что нашла. Она связалась с темными. Со служителями Еваанны!
— Глупости, дочь! — отрезал отец. — Я знаю Листаэль и говорю тебе в сотый раз — твоя мама умерла не из-за нее.
— А отчего тогда? А? не знаешь? Ты точно ее любил? Если бы мой любимый погиб, я бы всех допросила!
— Ты еще слишком молода и глупа. Подрастешь — поймешь, что я прав.
Я вылетаю из кабинета отца и, добежав до своей комнаты, рыдаю, сползая по стене. Он точно маму любил? А меня? Иначе бы допросил супругу. Но он верит в ее невиновность! Вот умру — будет знать! А она и меня убить постарается — не сомневаюсь. Но я не позволю. Буду больше тренироваться и смогу за себя постоять. Я им всем отомщу! Всем!
Змея уже исчезла, а я сидела на полу и не замечала бегущих по щекам соленых дорожек. Она права. Боги правы. Во мне столько ненависти и злобы… Почему я так обижалась и злилась на Линдаэль? Она ведь просто глупая девчонка тогда была. А я помню всегда именно те стычки, а ведь если подумать, то уже давно она меня не задирает. И на праздники мне украшения дарит. И… боги, вот я дура! Она же подружиться хотела в последние годы! А я всегда вспоминала те детские сцены и закипала, молча отказываясь от ее предложений погулять и поболтать. А ведь ей тоже одиноко и страшно. Она и за Герда-то не хочет тоже выходить. Почему я только сейчас поняла? Ведь я видела, что она погрустнела едва один день с ним погуляла. Она ведь обычная девчонка и тоже хочет любви. А все прочее — маска, которой поверил даже отец. Ничуть Линдаэль не холодная. Она просто очень одинокая… Леди Листаэль хорошая мать, но она не подруга… А подруг не было никогда у сестры. Только завистливое окружение и восторженные поклонники. Дура, ну какая же я дура! Но я все исправлю! Обязательно!
Теперь леди Листаэль… Зачем мне показали ту сцену? Неужели она невиновна? Я все эти годы жила в твердой уверенности, что маму убила она, и… не могу поверить, что ошиблась. Ну кому еще выгодна ее смерть? Глухое привычное раздражение снова поднялось в душе. Нет — она убила маму, а подружиться предлагала из чувства вины! Не могу ее простить. Как и папу! Он что же не мог детальную проверку ей устроить? Есть же маги-менталисты! Они бы ее воспоминания считали и доказали невиновность тогда. Но отец упорно утверждал, что его супруга чиста, как невинная дева. Что ж… Змей сказал, что мне надо освободиться. Очистить сердце.
Зло стерла слезы с лица и осмотрелась. Та же пещера, но пустая. Ну что, мне пора? Что я не справилась с заданием — понятно без слов, но раз меня пока не выкинули из Лабиринта, буду искать выход из пещеры. Поднялась и принялась осматриваться. Ну и где же тот вход, в который я вошла? Стены каменные и ни намека на проем. Меня что же, здесь заперли? И как это понимать?
Принялась ходить кругами. Злости не было, лишь досада на себя. Мне показали картинки, дали подсказку, а я все равно, как упертый осел, продолжаю стоять на своем…
— Надо подумать, — вслух сказала я. Звук моего голоса успокаивал. Прежнего страха перед закрытыми помещениями уже не было, но чувствовала я себя тут как узник. И бабушка же там! Она волнуется. И Рон. При мысли о принце на сердце сразу же потеплело. Он же не убил брата, дал ей жить счастливой полной жизнью пусть и не с ним. Он благородный. Настоящий… А я? Бездоказательно обвиняю папу. Его супругу. Ведь сколько раз мне было сказано — нет доказательств! И я сама ни одного подтверждения не нашла. Так отчего веду себя как озлобленный разбойник на дороге, а не благородная леди?
— Знаете что, — сказала я, чувствуя, как с каждым произнесенным словом липкое чувство ненависти сползает с меня, как пыль с окон после дождя. — Клянусь, что я не стану бездоказательно обвинять леди Листаэль и отца. Клянусь, что пока не узнаю правду — не стану мстить. Клянусь, что постараюсь жить не прошлыми обидами, а настоящим. Я знаю, что все было неверным: вся жизнь, наполненная мыслями о мести и злости на близких. Не разобравшись, я бросаюсь обвинениями, не желая слушать ничьих слов…
Пока я запальчиво все это произносила не заметила, как меня окутывает серовато-дымчатый туман, а когда поняла — было уже поздно. Меня накрыло им полностью. Но ненадолго, а когда он рассеялся я увидела всех наших, появляющихся точно так же из тумана или, точнее, воронки. Мы стояли все в той же пещере, но теперь в центре снова возвышался постамент, а на нем снова лежала часть ключа, ярко мерцая серебристым светом. Бабушка тут же кинулась ко мне. Глаза чуть припухли от слез. Что же она перенесла? На что она злилась? Что не на леди Листаэль — я уверена. Она никогда не обвиняла ее, но и не опровергала моих выпадов. Бабушка умная и понимает, что если нет полной уверенности в содеянном — бросаться обвинениями глупо. А я… чего уж.
Рон и лорд Хорнер остались на местах, а Рэй пошел к постаменту первый и никто не возразил, решив, что он владелец ключей по праву. Но не тут-то было. Прикоснуться к ключу Рэй не смог, одёрнул руку, как от огня. Рон и лорд Хорнер подошли попробовать свои силы и снова безуспешно. Следующей рискнула я, но тоже не смогла взять ключ. Это было не больно, но рука резко отталкивалась, как однополярные магниты.
— Леди Мирабель, — посмотрел на бабушку Рон.
Она, неуверенно кивнув, тоже протянула руку. И о чудо! Ключ тут же перестал сиять и легко позволил себя взять.
— Очень странно, — тихо сказал лорд Хорнер. — Я полагал, что ключи собирать будет Рэй…
— И я так думал, — ответил младший принц и посмотрел на бабушку. — Шнурок есть?
— Я дам, — лорд Хорнер достал из кармана небольшой моток и отрезал шнурок небольшой длины, передал бабушке, остальное снова сунул в карман и, поймав мой вопросительный взгляд, пояснил: — Очень удобно, когда необходимо замер сделать на месте преступления.
Честно сказать, я ничего не поняла, но с умным видом кивнула.
Братья принцы уже обошли пещеру по кругу и, не найдя выхода, остановились в центре, мрачнея все больше. До чего же они похожи!
Я быстро отошла в сторону, не дожидаясь просьб, и создала поисковик. Магия в этот раз была, но я уже устала удивляться, а потому просто мрачно следила, как бабочка садится в центре пещеры. Только теперь я заметила там выложенный или выбитый красно — коричневый круг, в центре которого была все та же четырехконечная звезда.
— В центр! — скомандовал Рэй и первым вступил на рисунок. Не мешкая, мы последовали за ним. Бело-молочный туман стал подниматься и окутывать нас. Мы с бабушкой схватились за руки. Яркая вспышка заставила зажмуриться, а следующий миг пространство вокруг нас наполнилось звуками леса. Открыв глаза, я поняла, что мы снова все в том же непролазном лесу.
— Предлагаю подкрепиться, — деловито сказала бабушка, осматриваясь по сторонам. — И, Алидэль, отойдем на минуту.
Послушно кивнув, я, по примеру бабули, сбросила с плеч уже поднадоевший рюкзак и пошла за ней в кустики.
Времени много тратить на обед, или уже ужин, не стали, приняли по несколько глотков зелья, запили водой и снова отправились в путь за моим поисковиком.
Я шла и думала обо всем, что произошло. Об испытаниях. Проверка на страх мне понятна — только сильный достоин получить ответы, а страх — он делает слабым. Любого. Теперь злость или ненависть — они не лучшие советчики и я, в случае с Линдаэдль, это отлично поняла и прочувствовала. Столько лет я ненавидела сестру за ее слова, не замечая, что она изменилась. Не хотела видеть, не желала подпускать ее ближе. И если Лабиринт прав, а все указывает на это, то и леди Листаэль, возможно, невиновна… И что же тогда? Как мне жить дальше? Я ведь все эти годы тренировалась как сумасшедшая, мечтая закончить академию и пойти на службу в тайный отдел отца. А уж там-то я точно все узнаю о смерти мамы! У них такие возможности и столько секретных документов. Ведь мне казалось — отец прикрывает жену. А если нет? Как буду жить дальше? Как стану ее строить?
Бросила быстрый взгляд на Рона, шедшего впереди. Осмотрела его фигуру, снова борясь с желанием прикоснуться и погладить, и отвела глаза. Не было печали. Еще и влюбилась, как дура, в того, в кого нельзя влюбляться ни в коем случае! Лучше уж в Герда бы… «А вдруг он тоже проходит испытания и ему помогают избавиться от… заблуждений?» — мелькнула в голове мысль, но тут же была отринута. Он дракон. Пару во мне не увидел, так что надежды все равно нет. Пора уже отбросить все мысли о нем. Спасем Айтлин и больше никогда с ним не увижусь! И Герду откажу! Не могу я жить с одним мужчиной, постоянно видя перед глазами другого. Нет уж. На Землю, на Землю!