В своих разъяснениях по уголовным делам Верховный Суд РФ часто ссылается на международно-правовые нормы для обоснования своей позиции по существу рассматриваемого вопроса.
В постановлении от 29 сентября 1994 г. «О выполнении судами постановления Верховного Суда РФ от 27 апреля 1993 г. „О практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей“, Суд подчеркнул, что „в соответствии со ст.9 Международного пакта о гражданских и политических правах каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно“ (Сборник постановлений Верховного Суда Российской Федерации. 1961-1996. М., 1997).
В постановлении от 18 ноября 1999 г. N 79 Пленум Верховного Суда РФ отметил, что «судам следует исходить из того, что несоблюдение сроков производства по уголовным делам существенно нарушает конституционные права граждан на судебную защиту, а также противоречит общепризнанным принципам и нормам международного права, которые закреплены, в частности, в ст.10 Всеобщей декларации прав человека, в п.3с ст.14 Международного пакта о гражданских и политических правах, в п.1 ст.6 ЕКПЧ» (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. N 1. С. 3). В связи с данными разъяснениями необходимо подчеркнуть, что стандарты, содержащиеся в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не относятся к общепризнанным нормам международного права. Нормы, сформулированные в указанном международном договоре, носят исключительно региональный характер и распространяют свое действие на государства, входящие в Совет Европы.
Судебная практика свидетельствует, что суды при осуществлении уголовного судопроизводства исходят из того, что международно-правовые нормы могут дополнять действующее уголовно-процессуальное законодательство.
Кировским областным судом гражданин России был осужден за совершение ряда преступлений. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила обвинительный приговор и дело направила на новое судебное рассмотрение, так как суд первой инстанции нарушил принцип гласности судебного разбирательства. Согласно ст.18 УПК РСФСР закрытое судебное разбирательство допускалось исключительно при наличии следующих обстоятельств: а) для соблюдения интересов государственной тайны; б) по делам о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими шестнадцатилетнего возраста; в) по делам о половых преступлениях; г) а также по другим делам в целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц. Однако суд первой инстанции провел закрытое судебное разбирательство при отсутствии указанных выше обстоятельств. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене кассационного определения и направлении дела на новое кассационное рассмотрение. Президиум Верховного Суда РФ протест удовлетворил, указав, что «вывод Судебной коллегии Верховного Суда РФ о несоблюдении судом ст.18 УПК РСФСР был сделан без учета норм Конституции Российской Федерации и международных пактов. В соответствии со ст.14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. публика может не допускаться на судебное разбирательство, когда этого требуют интересы сторон» (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 2. С.5). Как известно, указанное основание для проведения закрытых судебных разбирательств в настоящее время предусматривается в подп.4 п.2 ст.241 УПК РФ.
Следовательно, в дополнение к обстоятельствам, указанным в ст.18 УПК РСФСР, имелось еще одно обстоятельство, содержащееся в международно-правовом акте, которое должно было учитываться судами в дальнейшем при осуществлении уголовного судопроизводства.