Над океаном разразилась настоящая гроза. Молнии вспыхивали, словно бенгальские огни. Волны вставали на дыбы, грозя смыть маленький домик на побережье. Рита зачарованно наблюдала за этой невероятной свистопляской. Джок мирно спал, а она всё никак не могла заснуть после случившегося. Вот, кажется, появилась надежда, но слишком уж она призрачная и капризная, совсем, как сам Абсо.

Теперь, слушая раскаты грома, девушка терзалась сомнениями. И главный вопрос, который мешал её полноценному отдыху: можно ли брать с собой Абсо? Что там с ним делать, ведь мальчишка, ой, как не прост!

В дверь осторожно постучали. Рита даже не вздрогнула, как обычно — устала удивляться. 'Интересно, кто там?: — подумала она с лёгким раздражением.

Это был не Абсо, как она ожидала, а отец. Алекс стоял в дверях и девушка увидела, как с его левой руки на порог стекает струйка крови. Рита испугалась, вскочила и бросилась к отцу.

— Папа, что с тобой? — Голос её дрожал от волнения. — Ты ранен? Кто тебя так?

Теперь Рита смогла увидеть, что его руку от плеча до локтя бороздили глубокие царапины. Рваные края ран говорили о том, что нанесены они не ножом, а чем-то другим. В воздухе пахло совсем не озоном, а палёной шерстью. Девушка выглянула из-за плеча отца и увидела ещё дымящийся труп нибирийской кошки.

— Всё нормально, — успокоил её отец. — Эти твари ужасно настырные. Пришлось её сжечь. Сам не понимаю, как у меня это получилось. Кажется, королева, не всё с нашей родословной понятно. Но сейчас не время это выяснять. Я рад, что ты смогла выбраться.

Рита схватила отца за руку, подвела к окну и стала рассматривать раны. Ей не понравилось то, что она увидела. Рука слегка припухла, а это значило, что начался воспалительный процесс.

— Чёрт, — выругалась она, — я не знаю, как это делать. Надо разбудить Джока.

— Ты о чём? — Спросил удивлённо Алекс.

— Я не умею лечить. Мне ни разу не приходилось это делать.

Она наклонилась над спящим пиратом и осторожно коснулась его плеча. Вид при этом у неё был виноватый. Наблюдавший за ней Алекс грустно улыбнулся, но ничего не сказал.

— Джок, проснись, — почти шёпотом попросила она.

Обычно сон пирата был чутким и он просыпался от любого подозрительного звука. Слух его был избирательным, как у кошки. Он мог спокойно спать под грохот взрывов и лязг металла, но любой подозрительный звук, даже очень слабый, едва уловимый, мгновенно возвращал его в реальность, словно он и не спал вовсе, а просто лежал с закрытыми глазами. Но на этот раз Джокера как будто отключили. Он даже не пошевелился. Рита растерянно посмотрела на отца.

— Не пойму, что с ним такое, — виноватым голосом призналась она, — обычно он сразу же просыпается. Наверное, это паутина виновата.

А Джокер просто спал и видел удивительный сон. И паутина здесь была совершенно не при чём. Ему вновь приснилась эта женщина.

Чистый, не изуродованный цивилизацией, мир. Прозрачные реки и дрожащая листва неизвестных деревьев, высокие горы, покрытые сверкающими снежными шапками и… Он не сразу смог её увидеть, потому что она оказалась настолько огромной, что глаза отказывались её замечать. И все эти реки, горы, водопады были лишь частью её. Женщина спала, но пират точно знал, что ей уже известно о том, что он уже здесь, рядом. Джокер хотел уже развернуться и уйти, когда незнакомка распахнула глаза, тряхнула волосами-водопадами и тихо позвала его.

— Я рада нашей новой встрече, Феликс, — улыбаясь, произнесла она. — Мне надо кое-что тебе сказать, вернее показать.

Она немного запнулась и дунула в лицо пирату. Сильный порыв ветра подхватил Джокера и закружил над землёй. Но страшно не было. Откуда-то он знал, что ничего ужасного с ним не произойдёт.

— Смотри, — услышал он властный голос, — внимательно смотри.

Пират посмотрел вниз и увидел свой родной, привычный мир. Земля стремительно приближалась, ещё немного и он разобьётся. Джокер затаил дух, полностью полагаясь на таинственную незнакомку. Падение замедлилось и теперь он смог рассмотреть всё, что происходило внизу.

— Смотри, узнаёшь? — Спросила женщина.

Это был маленький мальчик. Он шёл по тёмному, серому городу, одетому в стекло, бетон и пластик и на его лице легко читалось отвращение. Иногда мальчик прикасался к чему-либо и сразу же на этом месте распускались яркие цветы, а зелёная блестящая трава с лёгкостью взламывала серый асфальт, устремляясь к небу. Джокеру показалось, что мальчик этот ему знаком, но он никак не мог вспомнить, где и когда он его видел, пока яркие рекламные огни не разукрасили его лицо цветными татуировками. Абсо! Конечно же, это был Абсо, но только другой. Так бы он выглядел, родись в одном из человеческих миров.

А потом Абсо продолжил свой путь. Навстречу ему спешили люди, не замечая его, словно мальчишка был невидим. И каждый человек, к которому Абсо прикасался, падал замертво, на глазах превращаясь в кучу разлагающихся останков, над которыми кружил рой трупных мух. Восторг сменился отвращением.

— Чёрт, что всё это значит?! — Спросил Джокер, но ему никто не ответил, лишь ветер усилился и унёс его к морю.

Лёгкие наполнились свежим воздухом, который сменил запах тлена и смерти. Пират не успел осмотреться, как сила притяжения заявила о себе и он упал в море.

— Что за идиотские шутки?! — Возмутился он, барахтаясь в холодной воде. — Я не понимаю, что ты хочешь мне всем этим сказать. Раньше ты не прибегала к помощи всех этих шарад.

Женщина вынырнула рядом с ним, подплыла и обвила руками его шею. Джокер не мог поверить своим глазам — теперь перед ним возникла Рита. Она прижималась к нему всем телом и жалобно просила:

— Помоги мне, Феликс, они меня измотали. Я долго так не выдержу.

Пират захотел успокоить любимую, прижал к себе и почувствовал, как Рита в его руках теряет плоть и просачивается сквозь пальцы, превращаясь в обычную морскую воду.

— Ты, — закричал он, теряя терпение, — я не пойму, чего ты добиваешься. Или объясни мне всё по-человечески, или оставь в покое…

Рита встревожено всматривалась в лицо любимого. От волнения он совершенно забыла о том, что отец ранен и изо всех сил сжала его руку, боясь, что вот сейчас он уйдёт и она останется один на один с этим 'спящим красавцем', которого никак нельзя разбудить, совершенно одна в чужом, непонятном, враждебном мире.

— Королева, — аккуратно, чтобы не обидеть, убрав её пальцы со своей руки, сказал Алекс, — не надо так нервничать. Ты же видишь, что Джок всего лишь спит…

— Да, — нервно воскликнула девушка, — но спит-то он слишком крепко.

— Наверное, это нервы, — не очень уверенно предположил отец, — иногда бывает такая реакция на стресс…

— Папа, — от возмущения Рита даже сорвалась на крик, — какой стресс? Это же Джокер! Его вообще ничто и никто не может вывести из себя…кроме меня, — последние слова она произнесла с гордостью.

— Ну, вот в этом я не сомневаюсь, — в глазах Алекса плясали бирюзовые черти, — ты же моя дочь! Марго, ты, главное, не нервничай. Давай, подождём, когда он проснётся и всё выясним, — в его голосе звучала мольба, что для Риты было внове. Раньше отец никогда никого ни о чём не умолял — как и его брат, он привык приказывать.

'Боже ты мой, — думала девушка, отвешивая очередную пощёчину спящему мужчине, но опять безрезультатно, — такое впечатление, что он умер или опять попал в паутину. И что мне теперь с ним делать? Нашёл время дрыхнуть'.

— Марго, успокойся, — попытался урезонить её Алекс, — иначе, когда Джок, всё-таки, проснётся, на нём не будет живого места. Детка, у тебя тяжёлая рука, — попытался он шутить.

— У меня и жизнь не легче, — сердито проворчала Рита, — только это почему-то никого не волнует.

— Почему же, — возразил Алекс, — меня это сильно волнует, но я пока ничем не могу тебе помочь. Послушай, королева, прекрати ты его трясти — все мозги вытрясешь. Давай, подождём, когда он сам проснётся, естественным, так сказать, способом.

— У него нет мозгов, — процедила сквозь зубы девушка, завидуя чёрной завистью улыбающемуся во сне мужчине.

— О-о-о-о, — протянул Алекс, — вы всё больше становитесь похожи на супружескую пару. Только хочу тебя предостеречь, моя дорогая — никогда не оскорбляй и не унижай своего мужчину, — на лице его появилась ехидная усмешка, — этим ты унижаешь, прежде всего, себя.

Рита посмотрела на безмятежное лицо Джокера и почувствовала прилив злости, отрезвляющий такой прилив. Отцу она ничего не сказала, но про себя подумала, что, если Джок проснётся естественным способом слишком поздно, то он тут же уснёт опять и не очень естественно — об этом она позаботится. Закрыв глаза, девушка очень красочно представила себе жестокую расправу над Феликсом, которая потом почему-то странным образом трансформировалась в поразительно яркую постельную сцену. Поймав себя на этих непристойных мыслях, Рита покраснела и мигом отвернулась, чтобы отец, не дай Бог, не заметил этот томный взор, так ей не свойственный. Смущённо уткнувшись лицом в плечо Алекса, Рита тихо проворчала:

— Хорошо, я согласна. Я не буду его унижать, — и после недолгого молчания, — я лучше сразу его убью.

В нос ей ударил запах крови и девушка сразу же спохватилась. Раз уж не получается разбудить этого соню, то придётся попытаться самой как-то вылечить отца. Она понятия не имела, что и как нужно сделать, но понадеялась на то удивительное состояние полного безразличия, которое всегда давало нужный эффект.

Это получилось, но не сразу. Сперва её отвлекали разные посторонние звуки и навязчивые мысли, но потом весь мир перестал существовать. Вместо него образовалась белая, сверкающая пустота. На кончиках пальцев завибрировала незнакомая горячая энергия. Автоматически девушка поднесла руку к ране и выдохнула, помогая энергии высвободиться.

Когда пустота стала заполняться цветами, запахами и звуками, Рита с удивлением заметила, вместо длинных, рваных, припухших царапин на смуглой руке Алекса лишь бледные тонкие полоски шрамов и следы запекшейся крови на рубашке.

— Получилось, — удивилась она сама себе. — Пап, у меня получилось!

— У тебя не могло не получиться, — серьёзно ответил Алекс, — ты ведь королева.

— Можно подумать, что королевы не могут оконфузиться, — с сомнением возразила Рита, — ещё как могут!

— Значит, — улыбаясь ответил отец, — это не настоящие королевы. Но ты-то у меня самая настоящая!

— Да уж, — смущённо уставившись на спящего Джокера, пробормотала Рита, — вот только король мне достался немного неправильный. В сказках всегда принцы освобождают принцесс, а не наоборот…

— Доча, это принцы и принцессы, а мы говорим о королях и королевах. У этих всё наоборот.

— Жалко, что я не принцесса, — процедила сквозь зубы девушка и в очередной раз силой ткнула Феликса пальцем под ребро. Как и ожидалось, он даже не пошевелился. — Это какую же надо иметь чистую совесть, чтобы так крепко спать? — В её голосе прозвучало невольное восхищение.

А Джокер, между тем, продолжил своё путешествие по волшебному и непредсказуемому миру снов, проводником в котором была загадочная незнакомка.

Вихрь кружил его над морем, швырял из стороны в сторону, пока в глазах весь окружающий мир не превратился в одну бесконечную пёструю полосу. Здоровый желудок спас его от конфуза. Не хватало ещё вырвать прямо на серебристые длинные волосы женщины, которые в этот момент протекали под ним, плавно переходя в бурлящие воды незнакомой реки.

— Тебе необходима одна вещь, — тихий глосс незнакомки убаюкивал, но пирату безумно хотелось узнать, о чём идёт речь и там, в своём сне, он из последних сил старался не уснуть. И заснул.

А усиливающийся с каждой минутой ветер уже нёс его к родному дому. К зелёному тортугскому лесу. Джокер даже дёрнулся, настолько велико было его желание оказаться там, внизу, у себя дома, перед камином, но… Впереди маячила хитрая улыбка незнакомки и он обречённо подумал, что на этот раз не судьба.

Он спал во сне. Его невесомое тело плыло в открытом космосе среди сверкающих серебряных пуговиц звёзд прямиком к Земле, к старому монастырю, безжалостно уничтоженному им в свой последний визит. Но во сне монастырь всё ещё одиноко прижимался к скале, поджидая своего убийцу. Старый и не очень добрый приют, в котором прошло его безрадостное детство. Но в тот момент, когда пират открыл глаза, он был искренне рад встрече с этим серым, строгим и немного жутковатым зданием.

Он вновь стал маленьким мальчиком. Нёсся с ребятами по сумрачным коридорам монастыря и громко что-то орал. Вот так, всей галдящей, беспокойной толпой они завалились в кабинет старика Кортеса, который на этот раз почему-то был не таким уж старым и принялись носиться вокруг него, стараясь привлечь к себе его внимание. Но Кортес их не замечал, он с интересом разглядывал какую-то старинную карту. И тогда Феликс решил прыгнуть на этот разноцветный лист бумаги. Он распахнул руки, словно крылья и… Карта оказалась очень большой, она спадала с колен Кортеса и тянулась без конца и без края. Постепенно превращаясь в настоящий живой и объёмный мир, с голубыми венами рек, зелёными островками парков и садов и величественными зданиями прошедших эпох. Джокер летел над этой ожившей картой и, как это часто бывает во снах, ничему не удивлялся…

— Всё, не могу я больше смотреть на этого сурка, — воскликнула сердито Рита. — Сколько можно спать?! Пап, ну, как мне его разбудить?

— Я думаю, — философски заметил отец, — что ему надо просто позволить проснуться самому, без нашей помощи. Подозреваю, что это не простой сон. Давай, ещё немного подождём. Согласна?

— Можно подумать, что у меня есть выбор? — Грустно спросила девушка. — Вот только не собирается он просыпаться, хоть ори ему в ухо, хоть поливай холодной водой. Слушай, пап, а, может, и в самом деле его полить? Меня уже волнует этот странный сон. Он никогда раньше так не спал.

— Королева, не спеши. Давай, подождём ещё немного…

— Феликс, — услышал он голос загадочной женщины, — это зона трансформации, здесь живая материя теряет свои привычные свойства. Не знаю, понадобится тебе это или нет, но запомни на всякий случай — в местах геологических разломов трансформация запрещена. В одном из таких мест живёт Ведающая.

— Кто ты? — Он даже не надеялся получить ответ на свой вопрос.

— Ты всё поймёшь, Феликс…потом, когда придёт время, — ответила женщина и исчезла.

Он вновь оказался в воде. Море гудело и осыпало его холодными колючими брызгами. Он обнимал Риту, а она стекала по его рукам прозрачными ручейками, такая неуловимая. Он пытался её поцеловать, но губы чувствовали лишь солоноватую морскую воду.

— Джок, — услышал он где-то вдалеке голос Риты, — хватит спать. Проснись!

Он открыл глаза и увидел перед собой Риту, которая наклонилась над ним и поливала его из чашки холодной водой.

— Что случилось, красавица? — Спросил он с улыбкой. — Я долго спал?

— Не столько долго, сколько крепко, — недовольно проворчала девушка, — я уже стала волноваться.

Пират перевёл взгляд на Алекса.

— Здравствуй, Алекс. Я рад, что ты жив и здоров.

Он нисколько не удивился, встретив здесь, на Нибиру, своего старого знакомого в добром здравии, как будто встречаться с покойниками для него — дело привычное.

— Я тоже рад тебя видеть, — искренне ответил Алекс. — Что тебе снилось такое, что ты никак не хотел просыпаться?

Джокер задумался, вспоминая свой удивительный сон. Кто же эта таинственная незнакомка? Почему она выбрала для общения именно его? И что, в конце концов, значат эти её визиты?

— Алекс, — тихо спросил он, — что ты знаешь про Абсо? Кто этот странный мальчик? Почему он так отличается от всех остальных?

— Я знаю только то, что он — сын Нергала. А почему он таким стал… Не знаю, Джок. Я мельком слышал, что это как-то связано с паутиной, но не пойму…

— Обо мне говорите? — Услышали они со стороны двери звонкий мальчишеский голос. — Мне льстит такое ваше внимание к моей скромной особе.

Никто не заметил, когда он вошёл. Этот маленький стервец как-то так ухитрялся всегда появляться незаметно для окружающих, как будто он материализовывается прямо из воздуха. Наслаждаясь произведённым эффектом, Абсо подошёл к кровати, на которой лежал пират и присел на краешек.

— Значит, вас интересую я, — спокойно продолжил он свою речь, — а не лучше ли было бы спросить у меня самого? Я, правда, о себе знаю не много, но другие и того меньше.

Джокер свесил ноги с кровати и уставился, не мигая, на гостя.

— Хочешь сказать, что ты готов нам всё рассказать? — Недоверчиво поинтересовался пират. — Сомневаюсь, что ты расскажешь нам правду.

Абсо пожал плечами и одарил пирата такой лучезарной улыбкой, что тому стало немного стыдно за свою недоверчивость.

— А, скажи мне, Феликс, какой мне смысл врать? Конечно же, расскажу. Вот только…

В доме повисла напряжённая пауза, прервать которую никто не решался. Наконец, Джокер не выдержал и уточнил:

— Что 'только'? Что ты хотел сказать, Абсо?

— Я о себе знаю только то, что сумел вытащить из головы у своего ненормального папашки. Сам же я ничего не могу вспомнить, — в его голосе Джокеру послышалась такая не детская печаль, что сердце сжалось от жалости к этому странному мальчику.

— Когда-то, — начал Абсо, — я был взрослым и сильным мужчиной, — он нахмурился, — вот только с отцом мне не повезло. Приспичило моему бате — экспериментатору отправить меня в паутину надолго. Хотел этот полоумный разгадать тайну смерти. Я не помню себя и не могу сказать, почему я на это согласился. Может, из уважения к отцу, а, может, мне и самому это было интересно, но, — голос мальчика понизился до шёпота, — мне почему-то кажется, что он меня обманул. Все, кто находился в паутине слишком долго, умирали. Им не удавалось вернуться обратно, а вот я…

Рита с интересом всматривалась в мальчика и удивлялась, насколько часто меняется выражение его лица. Как дизайнера оргомасок её всегда интересовали необычные лица. Иногда сквозь мальчишескую непосредственность и наивность у Абсо проступало что-то незнакомое, чужое, страшное и очень, очень древнее. И тогда мороз пробегал по коже девушки и она начинала сомневаться, стоит ли брать с собой это непонятное существо. Что принесёт в её мир маленький мальчик с такой необычной судьбой и с такими странными способностями?

— …я смог выбраться из паутины, но стал меняться. С каждым днём я становился всё моложе и моложе, пока не остановился на том возрасте, в котором нахожусь и сейчас. Я не взрослею, хотя пора бы уже и я совершенно ничего не могу вспомнить не только о своей прошлой жизни, но и о том, что происходило там, в паутине, — продолжил свой рассказ Абсо. — Абсолютно ничего, — он всхлипнул. — Но ведь что-то же там со мной произошло такое странное, раз я так изменился! А ещё… ещё я приобрёл такие способности, какими не обладал ещё ни один анунак. Иногда мне кажется, что я и сам не знаю, на что способен! Вы думаете, что это так уж хорошо? Как бы не так! Все здесь меня бояться. Используют, но бояться. Они разговаривают со мной приторно-сладкими голосами, но я же слышу их мысли! Каждый раз, когда они видят меня, им хочется убежать подальше и никогда больше со мной не встречаться. Но и без меня они уже не могут, — мальчик злорадно усмехнулся. — А я уйду от них. Вы ведь возьмёте меня с собой, да? А иначе вы никогда не выберетесь отсюда, — эти слова прозвучали, как угроза.

Алекс вскочил и стал нервно ходить из угла в угол, что-то не давало ему покоя. И в тот момент он вынужден был признаться себе, что судьба дочери волнует его меньше, чем то, о чём только что сказал Абсо. Привести в мир людей непонятно кого… Кто знает, что за существо таится под этой милой, мальчишеской маской? Или же все эти опасения — всего лишь плод его больного воображения и Абсо — это всего лишь ребёнок? Остановившись перед мальчиком, Алекс строго спросил:

— И это всё, что ты можешь нам сказать? Больше ничего?

— Больше я ничего не знаю, — уныло признался Абсо. — Говорю же, что ничего не помню. Но, мне кажется, что Нергал что-то от меня скрывает. Что-то такое, до чего я никак не могу добраться.

— А кто твоя мать? — Решил вмешаться в разговор Джокер. — У тебя ведь должна быть и мать, верно?

— Верно. Моя мать — Ведающая. Только мне не позволяют с ней часто видеться. Они бояться и её и меня, — Абсо рассмеялся. — Весёленькая у нас получилась семейка, верно? И отец, и мать, и я, все мы нарушаем покой этого сонного царства.

Алекс наклонился к уху дочери и шепнул:

— Да уж, семейка у них та ещё, один другого круче. Это же надо так вляпаться!

Когда напряжение в доме достигло своего пика, Джокер решил, что пора уже сменить тему разговора на более животрепещущею и, как ему казалось, более важную, чем ползанье по генеалогическому древу этого древнего рода с сомнительной репутацией.

— Ты сказал, что можешь вытащить нас с Нибиру, но как не уточнил. Абсо, скажи честно, ты знаешь, где здесь можно достать космический корабль?

Мальчишка презрительно фыркнул и обдал пирата таким ледяным презрением, на которое маленькие дети просто не способны…нормальные дети, но не этот.

— Ещё чего! Нам не понадобиться корабль. Всё, что нам надо раздобыть — это схема.

— Корабля? — Наивно попыталась уточнить Рита.

— Лаборатории, — язвительно ответил Абсо. — Те, кто миллионы лет назад её построили, составили схему смены порталов во времени и пространстве. Если она у нас будет, то легко можно путешествовать в космосе без всяких ваших дурацких кораблей.

Джокер вдруг вспомнил свой сон и удивительную карту на коленях у Кортеса. Карта — это ведь и есть схема!