И снова мимо полетели дни…

Сначала они тянулись медленно, как будто пытаясь продлить те две недели каникул, что академия дарила своим студентам во время новогодних праздников. Наверно, тем, кто проводил это время дома, среди родных, этого времени казалось слишком мало, да и пролетало оно быстро. Но, что касается остальных… таких как я, и Тилия, которая решила не покидать пределов Астор-Холт, для нас время тянулось подобно старой гружёной телеге… медленно и печально.

Наверно, будь у меня дом и родные, я бы с радостью покинула академию, хоть на несколько дней. Но, к сожалению, в моей реальности существовал только Астор-Холт, он же был для меня и местом работы, и местом учёбы. А вот Тилия…

После известия о казни возлюбленного мою подругу как будто подменили. Всего за один миг из яркой жемчужины она превратилась в серый камень. Тилия как будто потухла, и видеть это было слишком больно.

Естественно она ни на секунду не поверила, что её обожаемый Марк на самом деле был в чём-то виновен. Она проклинала дознавателей, палачей, стражу… но самое главное, она возненавидела всю императорскую семью. В её глазах бывший возлюбленный и его отец с братом оказались бедными овечками, которых нагло оклеветали, на которых специально, умышленно напустили напраслину и казнили… не за что. Поначалу я пыталась объяснить, что она ошибается, но… Тилия требовала доказательств, а я просто не могла признаться ей в том, что своими глазами видела, как её Марк открывал камеру отца.

Коридоры академии в эти дни казались мне особенно мрачными и холодными. Каждый вечер я старалась вытащить подругу погулять хотя бы по галереям, но… никакого эффекта эти прогулки не давали. Она всё так же предпочитала молчать, изредка шепча себе под нос злобное: «ненавижу». Кого именно имела в виду Тили, догадаться не сложно — Императора и обоих его сыновей.

Странно, но именно сейчас мне очень захотелось познакомить её с Шеем… Нет, не с кронпринцем Шианом Аркелиром, а с тем нагленьким самоуверенным повесой, которым и был настоящий Шей… Простым и ярким. Мне почему-то казалось, что ему под силу вернуть мою подругу к жизни, но… не так уж и просто организовать такую встречу, хотя думаю, у меня получиться. Нужно только немного подождать.

Единственным местом во всей академии, где Тилия почти становилась собой прежней и даже иногда позволяла себе улыбку была огромная оранжерея. Теперь мы почти каждый день приходили сюда, к большому толстому стеклу, за которым собирались распускаться цветы Асторий. Процесс этот проходил довольно медленно, но всё равно безумно завораживал. Хотя, даже без своих очаровательных бутонов эти цветы казались удивительно прекрасными. На них хотелось смотреть, не отводя взгляда, и даже просто находиться с ними рядом было очень приятно. Вот так и проявлялась эта их волшебная сила в своём положительном действии. Здесь — на лавочке у толстого стекла, я забывала о своих страхах, а Тилия хоть на несколько минут отпускала свою ненависть, и вспоминала о себе самой.

Кстати, впервые сюда нас с ней отправил Тир, тонко намекнув, что и мне и моей подруге просто необходимо прогуляться по оранжерее. Вот тут-то мы и обнаружили Астории, и теперь не было ни дня, чтобы вечерние прогулки по академии ни приводили нас сюда.

Глядя на состояние Тилии, которая с каждым днём становилась всё мрачнее и печальнее, я всё пыталась уговорить её отправиться домой, к родным. Но она упрямо настаивала на том, что там её не поймут, и более того, будут постоянно напоминать о Марке и о том, что он преступник.

Когда, через два дня после казни в академию явились её родители, они долго причитали над заплаканной дочерью. Твердили, почти не умолкая, что всё не так уж и плохо и нет смысла горевать по такому преступнику. Говорили, как рады раскрытию истинного лица Марка и всей семьи Дарис. Конечно, с какой-то стороны, их можно понять. Ведь если бы Тилию с Марком связывал брак, сейчас бы и их семья была в опале, а так… для них всё сложилось как нельзя лучше. А на глубокую рану в сердце дочери они попросту предпочли не обращать внимания. Мол, перебесится, успокоится и забудет. Молода ещё! Да только сама девушка думала совсем иначе.

Проходили дни, за ними недели, начался новый семестр, но настроение Тилии оставалось прежним. Да только теперь в её глазах появилась самая настоящая озлобленность. А мне почему-то стало казаться, попадись ей сейчас кто-то из императорской семьи — она бы сорвалась. Набросилась и придушила голыми руками. И я уже почти перестала надеяться на то, что когда-нибудь моя подруга сможет стать прежней.

С началом нового учебного семестра в моей жизни тоже произошли изменения.

Естественно, началось всё с моей новой причёски. Короткие пряди неожиданно начали завиваться, превращаясь в очень милые кудряшки. А в сочетании с жуткими очками смотрелось это даже забавно. К моему собственному удивлению, я перестала походить на заумное огородное пугало — теперь это пугало стало вызывать куда больше искренних улыбок, чем когда-либо. А достойным апогеем сего фарса стал тот факт, что ко мне впервые в жизни начали тянуться люди. А это просто не могло не радовать.

Раны на руках зажили ещё за время каникул, и теперь о них напоминали только лишь полоски шрамов, да и те были заметны, только если рассматривать в упор. Что случилось с порезом на шее — сказать не могу, не видела. Но, если после лечения Тира эту отметину от кинжала принца больше никто не замечал, значит всё с ним тоже хорошо. И вообще, если не вспоминать подробности той злополучной ночи, то я почти не злилась на Дерилана. А видя, как его искренне ненавидит Тилия, даже несколько раз ловила себя на странном желании за него заступиться. Хотя до сих пор мне всё же удавалось держать себя в руках.

Согласна, он жестокая сволочь, но, несмотря на все его явные недостатки, только благодаря ему, я всё ещё жива. И пусть за это мне пришлось заплатить довольно дорого, да только в данном случае любая цена была бы ничтожно мала.

А ещё, глупо признаваться, но Дерилан начал мне сниться. Сначала это были страшные сны, в них я снова была в его кабинете, а вокруг словно эхом разносился приказ: «На колени…». В такие моменты я просыпалась от собственных слёз и подолгу сидела в темноте комнаты, пытаясь успокоиться. Да только спустя несколько недель, когда обида немного поутихла, а воспоминания стали не такими яркими, мои кошмары превратились в простые сны. В них я снова видела младшего принца, но больше он меня не пугал, не пытался приказывать. Он просто сидел в оранжерее Астор-Холт рядом с цветком Астории и взирал на меня из-за толстого стекла. Я же смотрела не него, не в силах отвести взгляд и весь мир в эти моменты становился лучше… чище… добрее. После таких сновидений я просыпалась бодрой и отдохнувшей, а ещё какой-то странно счастливой.

И всё бы хорошо, но после этих снов лицо Дерилана стало всплывать в памяти куда чаще, чем требовалось. Я старалась не вспоминать о нём, пыталась доказать самой себе, что он не тот, о ком стоит думать, что он сволочь, жестокий самовлюблённый эгоист с обострённой формой мании величия. Но в моих снах он был другим. Там… в этом царстве иллюзий, его глаза смотрели на меня с нежностью. Наверно, именно поэтому этот призрачный образ стал так мил мне. Да вот только с реальностью он совершенно не вязался. Ведь настоящий Дерилан по определению не был способен смотреть на кого-то вроде меня без надменности. Кто я и кто он!? Да и вообще, в моём мире снов существовал совсем другой человек, пусть и безумно похожий на младшего принца империи.

С новым семестром изменилось и моё расписание. Тир внёс в него больше практических занятий, добавил несколько предметов связанных с изучением свойств моих стихий, а по пятницам выделил несколько часов для изучения «моего феномена». Естественно, работу мою никто не отменял, и она, как и прежде, начиналась после общего отбоя и заканчивалась не позже двух ночи. И жизнь снова понеслась по привычному руслу. Да только больше я не строила из себя гордую всезнайку, и теперь всю неделю копила вопросы для Тира. Всё то, что казалось мне непонятным или не совсем понятным, я записывала в блокнот, с целью получения разъяснений у своего куратора. И такое построение учебного процесса устраивало всех.

* * *

С начала учёбы прошло уже почти две недели, но с Тиром я до сих пор не виделась ни разу. В прошлую пятницу он был чем-то жутко занят, и прямо с утра на моём трилистере (а именно так правильно называлась светящаяся доска с расписанием) появилось сообщение, что наша встреча переносится на следующую неделю. И вот сегодня, настал тот долгожданный день, когда мой драгоценный куратор нашёл-таки время для своей нерадивой подопечной.

Пока шла по коридорам Астор-Холт, отчего-то вспомнила, что с Тиром мы не встречались, почти месяц, и я даже успела немного соскучиться. И пусть наше общение начало налаживаться совсем недавно, но мне уже стало не хватать его строгости, рассудительности и холодного взгляда. Иногда даже казалось, что в них с Дериланом есть какая-то общая черта. Что-то такое, сильное, яркое, способное как притягивать, так и отталкивать. Но сколько бы я ни думала над этим, ответа всё равно не было.

Когда после моего короткого стука Тир распахнул дверь своей комнаты, я не смогла сдержать улыбки. Всё ж не думала, что в этом мире когда-то появятся люди, которых буду искренне рада видеть… А теперь, есть он, есть Шей и Тилия. И это просто не может ни радовать!

Я прошла внутрь, ловя на себе удивлённый взгляд куратора. Тир рассматривал меня со странным удовлетворением во взгляде. Как будто видел перед собой не человека, а своё новое изобретение в действии.

— Что?! — не сдержалась я.

— Да вот, смотрю… — проговорил он, с довольной улыбкой. — Куда же подевался твой затравленный взгляд?! Где жуткая бледность и дорожки от слёз?! Их нет!

— А разве это плохо?! — не поняла я.

— Это прекрасно, Трил. Я, честно говоря, не думал, что ты так быстро и просто оправишься от произошедшего, но, как вижу, та встряска даже пошла тебе на пользу.

— Ха, — усмехнулась я, усаживаясь в его кресло. — Да ты только посмотри на меня в этих очках! Сущий ангелочек… была б я ещё блондинкой, и с этими завитушками меня бы попросту начали обожать. Такая милая… Знаешь, если раньше я пугалась своего отражения и оно каждый раз умудрялось опускать моё настроение всё ниже и ниже, то сейчас… Хм, мне даже смешно иногда становится.

— Да уж… Тебе действительно идёт новая причёска, — довольным тоном ответил Тир.

— Увидишь Его Высочество, передай, что он прекрасный парикмахер! — рассмеялась я, и со странным умилением проследила, как на секунду застыло лицо Тира. — Да брось! Не хмурься, это же шутка. Не надо ничего передавать, я сама лучше скажу… при встрече. Надеюсь, она состоится не скоро.

— Ох, Трил… Ты не меняешься. Едва выжила и снова рвёшься на плаху.

— Я просто шучу. Или у нас активно пропагандируется культ личности?! — выдала уже более строгим тоном.

— Нет, но я бы не рекомендовал тебе особо сильно дерзить в присутствии Дерилана, — спокойно ответил Тир.

— Обязательно учту вашу рекомендацию, господин куратор, — отозвалась абсолютно серьёзным голосом. — И если у вас больше нет своих дел, я бы хотела получить разъяснения по ряду интересующих меня вопросов, относящихся непосредственно к учебному процессу.

— Конечно, я полностью в твоём распоряжении, — ответил он с язвительной усмешкой, и больше к разговору о младшем принце мы не возвращались.

Как ни странно, но весь огромный список непонятных мне тем закончился уж слишком быстро. Казалось, Тир знает всё и обо всём, и не просто знает, а может быстро и доходчиво объяснить. Так что с моей частью мы управились меньше чем за полчаса. И вот когда я демонстративно скомкала свою бумажку и сунула её в сумку, мой куратор довольно улыбнулся и с видом хитрого кота, достал какие-то свои записи.

— Теперь моя очередь, — проговорил он, поглядывая на меня хищным взглядом.

— Чую, меня ждёт форменный допрос, — ответила, закатывая глаза к потолку.

— Да, именно он, так что набери в лёгкие побольше воздуха и начинай рассказывать всё, что помнишь о своих родителях.

— А причём тут они?! — удивилась я. — К тому же я их никогда не видела.

— Притом, что дар стихий в девяноста пяти процентах случаев передаётся от родителей к детям. Поэтому среди обладателей подобных способностей, активно процветают династические браки. К примеру, парень, владеющий даром огня, может жениться только на девушке с таким же даром, или с нейтральным, таким, как воздух. Поэтому им и владеет абсолютное большинство. Конечно, есть случаи, когда у человека проявляются способности к двум стихиям родителей. Но ещё никогда они не были настолько противоположными, как огонь и вода. Теперь понимаешь, причём здесь родители?!

— Понимаю, но… ведь остаются ещё возможные пять процентов. Быть может, я подхожу под них? — высказала своё предположение.

— А пять процентов — это те, кто получил свои способности в виде бескорыстного дара близкого родственника. Ты наверно не знаешь, есть ритуал, пройдя который существует возможность передать кому-то близкому по крови свой дар. Но сделать это можно только от чистого сердца, иначе не приживётся.

— Ого! — вот теперь я действительно была шокирована. — А вдруг и мне кто-то так…

— Ты сирота. Кровных родственников не имеешь. Да и передать его можно только сознательному человеку, и с его согласия. То есть, если бы такое произошло, ты бы точно запомнила.

— Значит, всё-таки родители… — протянула я, прикидывая, откуда у циркачей могли быть такие редкие и ценные способности.

— Вот и излагай всё, что про них знаешь. Упоминай даже те мелочи, которые кажутся тебе несущественными, — попросил Тир, и, одарив меня ободряющим взглядом, приготовился записывать.

— Ну что ж… Мама Эрида рассказывала мне, что в 7866 году в конце осени, а точнее в последних числах месяца Голых Лесов, в городке Сарс, который стоит почти на границе с Эрлинией, появился бродячий цирк. Он был довольно большой. Его труппа насчитывала не меньше тридцати человек. Эрида же цирк не любила и на их представлениях не была. Но как-то вечером к ней пришли трое. Двое мужчин буквально на руках притащили беременную девушку, которой нужно было помочь родить.

— Она говорила, как выглядела эта девушка?! — уточнил Тир.

— Немного. Она не очень хорошо запоминала лица. Говорила, что моя мать была высокой, худой, с длинными светлыми волосами, заплетёнными в тугую косу, и в потрепанной одежде. Но, платье её хоть и выглядело поношенным, да только сшито было из дорогой ткани. А ещё Эрида рассказывала, что у меня её глаза — такие же большие и очень синие.

— Ясно, а про отца она что-нибудь говорила?

— Нет. Она ничего не спрашивала у той девушки, а привели её двое. Об их внешности мне ничего неизвестно.

— Ладно… что было дальше?

— Я родилась. Мне дали какое-то непроизносимое до жути длинное имя, которое очень не нравилось Эриде. Поэтому она предпочла его максимально сократить.

— Стоп! — воскликнул Тир. — Она тебе его говорила?!

— Да… но я тоже его не помню. Что-то начинающееся на Трил.

— А ты знаешь, что в ряде династий по сей день сохранился обычай давать детям длинные имена? Раньше, несколько веков назад, происхождение можно было легко определить по имени. К примеру, крестьяне предпочитали что-то короткое и звучное, обычно не больше четырёх букв. Мелкое и высокое дворянство давало детям имена средней длинны. А вот в высшем, всегда преобладали именно эти длиннющие почти непроизносимые. И чаще всего называли в честь кого-то из родственников. Если вспомнишь имя — мы сможем найти твой род.

— Не вспомню.

— Не зарекайся, — осадил меня Тир. — Я пороюсь в книгах и попытаюсь найти все женские имена начинающиеся на «Трил». И потом мы попробуем освежить твою память.

— Ладно, как хочешь. Только мне никак уж не верится, что я могу иметь отношение к аристократии, да ещё и к высшей.

— Всё возможно в этом мире, — философским тоном изрёк он и снова уткнулся в свои записи. — Почему родители тебя оставили у знахарки?

— Откуда ж мне знать?! Может сына хотели, а родилась дочь?!

— А что они сказали Эриде? — не обращая никакого внимания на мою иронию, спросил Тир.

— Они беспокоились, что я не переживу зиму в дороге. Вот и оставили меня у незнакомой женщины.

— Она так легко согласилась приютить чужого новорожденного ребёнка? — в голосе куратора сквозило явное недоверие.

— Нет, она согласилась сделать это за большую шкатулку, полную золотых монет, и несколько перстней с драгоценными камнями, — пожав плечами, безразличным тоном отозвалась я.

— А вот это уже интересно, — Тир мигом подобрался и уставился на меня. — И откуда же у циркачей такие богатства?! И сразу второй вопрос: этих денег легко хватило бы как минимум для того чтобы безбедно прожить зиму на каком-то постоялом дворе. Почему они этого не сделали?! А ответ только один: они от кого-то прятались. Вот представь… — он поднялся и с задумчивым видом начал вышагивать по комнате. — Твои родители — явно аристократы, причём деньгами не обделённые. Катаются по стране с бродячим цирком, и оставляют ребёнка у незнакомой женщины с кучей золота в придачу.

— Они меня попросту бросили… — устало вставила я. Мне уже изрядно надоело доказывать Тиру, то что и так было очевидно.

— Тем, кого бросают, не дают имя, денег, и побрякушек в виде перстней. Кстати, где они? — в его глазах горел самый настоящий азарт, я же продолжала рассказывать только потому что обещала. Самой же мне в то, что в моём рождении есть какая-то тайна верилось с трудом.

— Их вручили Эриде. А когда деньги закончились, она продала кольца местному ювелиру… Кстати, камушки в них были довольно массивные и по его словам, настоящие. Он ещё хвастался потом, что перепродал перстни в столице втридорога.

— А кому, не говорил? — Тир даже остановился, и с неприкрытым любопытством посмотрел на меня.

— Какому-то коллекционеру. Они, оказывается, были какими-то древними, фамильными…

— Вот! — воскликнул мой куратор, а в огоньки азарта в его глазах разгорелись куда сильней. — Ещё одно доказательство твоего благородного происхождения.

— А может мой отец их попросту украл?! Он же был циркачом, катался по дорогам, вот и ограбил какого-то богатенького аристократика.

— Не наговаривай. Давай думать о хорошем. Кстати, ты помнишь, как перстни выглядели?

— Большие, золотые, один с голубым камнем, второй с зелёным, а третий с красным.

— Стихийники…

— Что?!

— Стихийные перстни. Их обычно носят магистры после окончания Астор-Холт. Но… не три, а по одному. А если их было три…

— Значит, я права, и он их попросту украл, — самодовольно констатировала я.

— Ладно. На них были какие-нибудь рисунки, может гравировка?! — судя по голосу, энтузиазм Тира начал медленно спадать.

— Да… Я с этими штуками довольно долго игралась. На перстне с синим камнем по бокам была изображена большая змея. А вокруг — будто брызги от волны.

— Это родовой знак… Но он нам мало чего даст. Их бесчисленное количество. Нужно посмотреть в справочнике по имперской символике. Хотя, я не уверен, что в этом есть смысл.

— Вот именно, — скептично отозвалась я. Мне вот ни капли не верилось, что моими родителями были аристократы. Слишком это маловероятно.

— Кроме колец и золота, что-то оставили? — почти равнодушно спросил Тир.

— Вроде нет. Хотя… есть ещё кое что, — и расстегнув несколько пуговиц на наглухо застёгнутой рубашке, я извлекла из под неё довольно толстую цепочку из белого золота, на которой болтался увесистый медальон. — Он тяжёлый и неудобный, но его мне на шею повесили сразу после рождения, и с тех пор его никто не может снять… даже я.

— Ого, — проговорил Тир, мигом подскакивая ближе. Потом осторожно взял массивную подвеску в руку и стал внимательно разглядывать. — Это дорогая вещь.

— Знаю, — усмехнулась я. — Но её нельзя продать. Только если со мной в комплекте. Не веришь?! Попробуй её с меня снять! Можешь использовать любые известные тебе способы. Даже магические. Всё равно не поможет.

— И многие пробовали?! — поинтересовался он.

— Пока была маленькая — да, многие. Потом я просто решила, что куда безопаснее его никому не показывать. Вещица-то действительно дорогая. Думаю, стоит не меньше десяти тысяч льер. И я бы с радостью от неё избавилась… Всё ж такие вещи не так уж и удобно носить.

Я вздохнула, наблюдая, как Тир внимательно разглядывает эту побрякушку. Сначала он долго мучился с цепочкой и с замком на ней, но потом решил, что это может подождать, и принялся за сам медальон. Эта массивная штука представляла собой странный плотный клубок из нитей белого и жёлтого золота. И в их переплетении можно было разглядеть несколько довольно крупных драгоценных камней… Два красных и два синих.

— Его надо Шею показать, — вдруг констатировал Тир.

— И что он скажет?! Более точную цену? — поинтересовалась с усмешкой.

— Эта штука явно магическая. Я чувствую, что в ней сосредоточенно просто огромное количество энергии, причём не стихийной. Это что-то вроде оберега. Я где-то читал, что нечто подобное в древности использовали для защиты. Если же рассматривать твой конкретный пример… От физического воздействия он тебя не защищает. От болезней тоже. Значит… есть одно предположение.

— Эй, господин куратор, вы начинаете меня пугать, — проговорила я, внимательно наблюдая за действиями Тира.

— У меня идея. Нужно срочно проверить одну теорию, — проговорил он с видом бешеного фанатика. — Трил… встань у окна.

— Ладно, — отозвалась я, и поплелась к указанному месту. Но стоило мне отвернуться, тут же послышался хрипловатый вскрик Тира. — Эй, ты чего?!

Он выглядел так, будто только что сам ударил себя по голове чем-то тяжёлым, но при этом тупо и очень счастливо улыбался. Я тут же поспешила к нему, пытаясь понять, что же произошло.

— Всё хорошо. Это того стоило, — прохрипел он, забираясь на диван. Но заметив, что ничегошеньки не понимаю, всё-таки снизошёл до объяснений. — Я отправил в тебя небольшой сгусток энергии. Ты должна была почувствовать лёгкий разряд, а знаешь, что в итоге получилось?! Он отрикошетил от тебя, как от стенки, и вернулся ко мне в несколько раз более сильным, чем был изначально. Отсюда вывод…

— Ты идиот! — воскликнула я. — Он же мог тебя убить!

— Не должен был…

— Тоже мне, экспериментатор! Зачем в меня-то целился?! Я тебя уже утомила?! — меня буквально переполняли противоречивые эмоции, но в то же время, где-то на задворках сознания, стали появляться догадки. И я тут же притихла, только сейчас понимая, что же произошло. — Значит, эта штука защищает от магического воздействия?!

— Именно, Трил. И поверь, я никогда ещё не встречал ничего подобного! — с видом триумфатора, воскликнул Тир. — Вот скажи, хоть когда-нибудь, хотя бы раз в жизни ты ощущала влияние на тебя враждебной магии.

— Нет… — проговорила, отрицательно вертя головой.

— Даже гадалки никогда не приставали?!

— Почти нет… Была одна, она как-то на ярмарке всем гадала. Вот только мне ничего сказать не смогла. Только жаловалась, что я её жутко утомила, и после этого никому больше в тот день не гадала.

— Но лечению ты поддаёшься, и излучение портала он тоже принимает… Значит, защита распространяется только на враждебно настроенную энергию.

— Точно! — улыбнулась я. — И через контур АсторХолт я по той же причине прохожу.

— Э… нет. Тут другая система. Давай ещё один эксперимент, — он мигом поднялся, и жестом попросив меня помолчать, сосредоточился на дверном проёме, ведущем в ванную. А я внимательно наблюдала за его действиями и никак не могла понять, что же происходит. — Всё.

— Что? Всё?

— Иди туда.

— Куда?! В ванную?! — удивилась я.

— Это же эксперимент… давай. Только войди и выйди, настаивал Тир.

— Ладно, — я пожала плечами и тут же двинулась в заданном направлении.

Да вот только как ни старалась, так и не смогла войти. Создавалось впечатление, что дорогу мне преграждала невидимая стена, которую никак не получалось преодолеть.

— Сдаюсь… — фыркнула, поворачиваясь к Тиру. Тот же наоборот, выглядел сейчас очень даже довольным. А потом, взял из вазы большое яблоко, и, откусив от него кусочек, резко швырнул остатки к прозрачной стене. К моему удивлению, огрызок долетел до преграды, и застыв перед ней, тут же вспыхнул каким-то зеленоватым огнём, а через пару секунд от него остался один лишь пепел.

— Вот, Трил, это было действие обычной защиты, созданное по подобию контура Астор-Холт, только без применения стихий, и куда менее долговечное. И ты просто не смогла его пройти, при этом ни капли не пострадав. А вот контур академии принимает тебя за свою. Как будто признаёт законной хозяйкой. В этом и есть вся разница.

— А кто ставил защиту на Астор-Холт?

— Основатели… Гиралир Астор и Севор Холт. И было это пять веков назад. С тех пор её немного корректировали, совершенствовали, но полностью не меняли. Такая же защита, в различных её разновидностях имеется у императорского дворца и его отдельных помещений. И до твоего появления, она считалась совершенной. И знаешь, что самое смешное?! — произнёс Тир, снова усаживаясь на диван. — Так легко её не мог пройти никто. Ни из семьи Астор, ни из семьи Холт. Потому что она составлена из сплетения различных энергий. Даже им приходилось получать доступ от магистра охранной башни, или от ректора. А вот тебе это всё попросту не нужно…

— Забавно получается, — на моём лице появилась шальная улыбка.

— Ничего забавного — а вот загадочного, наоборот, слишком много.

После этой фразы Тир вдруг снова стал сосредоточенно что-то записывать в блокнот, я же не нашла ничего интереснее, как опять уставиться на картину на стене. Думать о собственной исключительности и неправильности совершенно не хотелось. Вон Тир умный, начитанный, опытный… пусть разбирается в этом сам. Я же только мешать буду. Хочет копаться в моём прошлом- пусть копается, только мне не хотелось бы видеть его разочарование, когда он окончательно убедится, что никакая я не аристократка. Простая сирота, оставленная нерадивыми родителями. Пусть и с довольно интересным кулончиком на шее.

Минуты медленно текли, а господин куратор всё так же был погружён в свои записи, и судя по выражению его лица, особых успехов в его занятии не наблюдалось.

— Может, я пойду? — поинтересовалась, нарушая густую тишину комнаты.

— А… — Тир резко поднял голову, и быстро осмотревшись, наткнулся на мою фигуру у картины. — Прости, я увлёкся. Ты куда-то спешишь?

— Нет, — ответила, пожимая плечами. — Но мне не хотелось бы мешать твоим размышлениям.

— Ладно, — равнодушно согласился он, и я уже почти двинулась к выходу, как меня догнал его насмешливый голос. — Очки свои не забудь. А то тебя не поймут ни студенты, ни преподаватели.

— Точно, — встрепенулась, разворачиваясь, и направляясь к столику, где уже привычно лежали мои окуляры. Но не успела натянуть их на лицо, как Тир снова заговорил.

— Шей хочет тебя нарисовать. Он все уши мне прожужжал. Это стало его навязчивой идеей, — как бы между прочим сказал мой куратор, опять утыкаясь в блокнот.

— Ну… Я не то чтоб категорически против — просто не вижу смысла. Кому понравится картина с такой чудной девушкой как я?

После этой фразы Тир даже соизволил оторваться от своего чрезвычайно важного занятия, и как-то ошарашено посмотрел на меня. Длилось его замешательство минуты две, но в итоге, он так ничего и не сказал, лишь легонько повёл плечом, будто что-то стряхивая, и снова вернулся к своим записям.

— Ты что-нибудь планировала на сегодняшний вечер? — вдруг поинтересовался он.

— Э… нет. Только работа. Проведу его как обычно, в весёлой компании тряпок, швабры и веника.

— В одиннадцать я встречаюсь с Шеем в «Оракуле». Если успеешь закончить работу до этого времени — возьму собой. Пусть Шей сам объясняет, чего такого необычного в тебе разглядел. Я в отличие от него, не художник.

— Успею! — радостно воскликнула я, и тут же рванула к двери. Если верить настенным часам, на всю работу у меня осталось чуть меньше двух часов, а значит, приступать нужно немедленно.

* * *

Сегодня снова шёл снег. Мелкие белые снежинки падали из глубин тёмного неба, завораживающе мерцая в свете городского купола. И при всём этом возникало такое нереальное ощущение, чего-то сказочного и прекрасного, что я уже несколько раз застывала на месте с широко распахнутыми глазами, и открыв рот, наблюдала за происходящим.

Наверно, Тир тысячу раз пожалел, что решил взять меня с собой, потому что ему уже конкретно надоели все мои восхищённые возгласы и постоянные замирания на месте. И если поначалу я хоть как-то реагировала на его слова, то с каждым разом, окружающая красота поражала всё сильнее, заставляя отключаться от внешнего мира. В общем, когда терпение моего куратора закончилось, он просто схватил меня за руку и словно несмышленого малыша, потащил к «Оракулу».

Может это и странно, но когда тёплая ладонь Тира сомкнулась на моих пальцах, к ощущению всеобщего восторга добавилось ещё одно… какое-то тёплое чувство защищённости и родства. Чего-то близкого… важного. И, отдавшись этому неожиданному эмоциональному всплеску, я вдруг почувствовала себя по-настоящему счастливой. Как будто на самом деле была маленькой девочкой, о которой есть, кому позаботиться.

— Ты что впервые видишь снег?! — спросил вдруг Тир, когда я бросила пялиться на кружащие снежинки и стала идти куда спокойнее.

— Нет, но сегодня он слишком необычен и безумно красив, — отозвалась, поворачиваясь к нему. — Особенно в свете охранного купола.

Дальше мы пошли молча. Хотя уже тот факт, что меня вели за руку, поднимал в душе волну странной теплоты. И это было очень приятно, а я впервые в жизни почувствовала себя не такой одинокой. И пусть Тир всего лишь мой куратор, но наверно он первый человек после мамы Эриды, которому не всё равно.

В «Оракул» мы пришли немного раньше намеченного срока. В зале уже было довольно многолюдно и шумно, а большинство посетителей внимательно взирали в сторону иллюзатора, который демонстрировал какую-то новую модель картелов.

В основном же всё здесь было точно так, как и при первом моём визите. Даже верзила за стойкой, которого Шей в прошлый раз назвал «молчаливым Серном», стоял там же в той же позе. Он коротко кивнул Тиру, уточнив, будем ли что-то заказывать. А пока мой куратор размышлял над заказом, взгляд Серна внимательно изучал меня. И было в его глазах что-то такое, от чего я сразу поняла — узнал. Даже несмотря на то, что мой внешний вид сейчас слишком отличался от увиденного им раньше.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — проговорил старый знакомый, улыбнувшись мне. — Значит, ты всё-таки нашла способ скрыть некоторые особенности внешности.

— Как видите, — ответила я, с удивлением обнаружив во взгляде Серна искреннюю радость.

— И покровителем обзавелась, — протянул верзила за стойкой, а потом перевёл взгляд на удивлённого Тира, и продолжил. — Вы уж не наказывайте её сильно, мистер Элур. Она хоть и не смышлёная, но далеко пойдёт. Есть в ней что-то, — а потом снова посмотрел на меня.

— Меня зовут Трил, а то мы с вами в прошлый раз так и не познакомились, — проговорила, опуская глаза. — Простите за тот бардак…

— Не беспокойся. Мне полностью возместили ущерб. К тому же, ты не сделала ничего плохого.

— Всего лишь разнесла ползала, — усмехнулся Тир, не отвлекаясь при этом от изучения меню.

— А можно один вопрос? — проговорила я, снова глядя на Серна. Он добродушно улыбнулся и кивнул, а я продолжила: — Как вы меня узнали?!

— Ну, — улыбка верзилы стала ещё шире, — у меня прекрасная память и хорошее чутьё. Иногда я вижу то, на что другие не обращают внимания. Вот у тебя особенная походка, улыбка, изгиб шеи… и вообще, я просто понял, что это ты. Можешь списать это на интуицию.

— Вы и в прошлый раз безошибочно угадали и откуда я, и что мне нужно, — ответила с улыбкой. — Так что у меня нет поводов сомневаться в вашей проницательности.

— Вот-вот, — он издал странный довольный смешок, который даже Тира заставил улыбнуться. — А ещё могу с уверенностью сказать, что сейчас ты учишься и живёшь в Астор-Холт, причём делаешь там довольно большие успехи.

— Это вы по мистеру Элуру определили?! — быстро сообразила я.

— Почти. Хотя это и был мой основной довод… — он явно хотел что-то добавить, но холодный взгляд Тира быстро показал ему, что этого лучше не делать.

Серн тут же отвернулся и, сославшись на дела, скрылся в небольшом проходе за стойкой. Интересно, чего же такого он увидел в глазах моего куратора, что заставило его так стремительно испариться?! Нет, Тир, конечно, и меня мог пригвоздить к полу одним лишь взглядом, но… такой эффект был слишком неожиданным.

Это насторожило. А может я зря так быстро к нему привязалась? Может, мой куратор совсем не такой, каким кажется?! Вдруг ему, как и Марку, я понадобилась исключительно для достижения каких-то своих странных высоких целей?! В конце концов, что мне о нём известно?! Ничего! А с Серном они явно давно знакомы. Может, Тир какой-нибудь вражеский шпион, ведь, учитывая моё больное везение, я легко могла нарваться на кого-то подобного…

Череду моих размышлений прервало появление мальчика-официанта, который вежливо поздоровавшись, проводил нас всё к тому же угловому столику и принял заказ. Это немного отвлекло, да и сам Тир уже стал странно на меня поглядывать. Эх, знал бы он, какие мысли в этот момент кружили в моей голове, точно бы не обрадовался.

— Оу, Трил! Какими судьбами?! — послышался знакомый голос у меня над головой, и тут же перед глазами появился Шей. Как и в прошлый раз на нём оказался пресловутый серый балахон с глубоким капюшоном, который скрывал почти всё лицо. Да только с нашего с Тиром места были прекрасно видны хитрые глазки этого весёлого типа, у которого, к тому же оказалось просто до противного хорошее настроение.

— Привет, Шей, — поздоровалась я, не в силах сдержать улыбку. В этом парне была такая энергия, что и не передать. Казалось, что ему по силам даже заставить планету вертеться в другую сторону, но только в том случае, если это будет забавно. Он представлялся мне эдаким ураганом, который ради своих игр и целей, может снести не одно поселение. А это одновременно и пугало и завораживало.

— Неужели этот изверг соизволил выпустить тебя из застенок вашего мрачного пристанища?! — усмехнулся Шиан. А потом пригнулся к столу, и, глядя на меня каким-то хитро-взволнованным взглядом, тихо спросил: — Надеюсь, он тебя несильно мучает, а то ты наверно не знаешь, что случилось с его предыдущими учениками.

— Что?! — поддавшись собственной наивности, на полном серьёзе заинтересовалась я. А если учесть о чём думала, до его появления, получалось совсем уж невесело.

— Все они бесследно исчезли. И ходят слухи, что все эти бедняжки стали жертвами вспышек гнева своего куратора… Элура, — закончил Шиан, понижая голос до зловещего шёпота, а из-под капюшона блеснули весельем серые глаза.

— Шей, будь другом… Заткнись! — раздражённо проговорил Тир.

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! — притворно оскорбившись, воскликнул он, и если бы мой куратор заранее не позаботился о пологе тишины, на этот возглас точно бы повернулись все посетители заведения. А так — никто даже внимания не обратил, как будто нас тут и не было.

— Ой, простите великодушно! Я сейчас же исправлюсь, — на лице Тира отразился явный испуг. Слишком яркий, чтобы быть настоящим. — О, Ваше Высочество, мы, ваши верноподданные, несказанно рады столь прекрасному событию, как встреча с вами, но… не могли бы вы всё-таки заткнуться?

Шей лишь удивлённо заморгал, а потом расхохотался. Я быстро последовала его примеру, и только Тир хоть и улыбался, но довольно сдержанно.

— Ой, не могу! — проговорила я сквозь смех. — Что-то стразу представилась картина, как я говорю то же самое принцу Дерилану. Да он бы меня прибил сразу!

Шей мигом замолчал, а на лице Тира отразилась еле заметная тень. Хотя, возможно, мне просто показалось, потому что спустя секунду он снова улыбался. А потом медленно встал и, сославшись на то, что желает немного изменить заказ, отправился к стойке.

Может, я ещё не успела в полной мере изучить все его повадки и привычки, но сейчас мне показалось, что Тир попросту сбежал. Да только совсем не ясно почему?!

Ответ, пришёл неожиданно.

— А хочешь совет? — довольно серьёзным тоном спросил Шей, провожая глазами удаляющуюся фигуру друга. — Постарайся по возможности не упоминать при Тире Дерилана.

— Почему?! — вот теперь я действительно удивилась.

— Они, мягко говоря, не ладят. И эта давняя вражда, которую, увы, не излечить.

— Но для чего тогда твой брат сказал, что я могу во всём и полностью полагаться только на своего куратора, то есть Тира?! Вряд ли бы он доверил такую тайну своему врагу, — ответила, внимательно глядя в глаза парня.

— Они не враги, в том смысле, о котором ты думаешь. Они просто друг друга недолюбливают. Не спрашивай о причинах, и уж тем более не пытайся выяснить это у Тира. Не заставляй его врать — правду всё равно не скажет.

Меня всегда поражало, как легко Шею удаётся так быстро переключаться с одной маски на другую? Минуту назад дурачился, как подросток, и вот уже передо мной серьёзный человек, с умным взглядом, умудрённого опытом великого мыслителя, в котором нет ни грамма веселья. Если честно, иногда я совсем его не понимала. И даже Дерилан по сравнению с Шианом начинал казаться куда более простым.

— Тир сказал, ты хочешь меня нарисовать, — проговорила я, стараясь вернуть разговору былую непринуждённость. Шей же мгновенно подхватил моё настроение, и теперь из-под глубокого капюшона на меня снова смотрели игривые хитрые глазки мальчика-сорванца и придворного молодого повесы.

— Очень хочу, — довольно эмоционально отозвался он, мигом пересаживаясь ближе. — У меня твой образ постоянно перед глазами. Я буквально с ума от этого схожу… И знаю точно, это не пройдёт, пока не перенесу его на холст. А, уж прости, но рисовать по памяти я не привык. Да и с натуры картины получаются более живыми.

— Видела твою работу в комнате Тира. Она потрясающая! — с восторгом в голосе сказала я.

— Ох… знаешь, мне пришлось самому вешать её на ту стену, потому что мой друг категорически отказывался хоть как-то облагораживать свою берлогу. Упрямо твердил, что ему совершенно не нужна вся эта роскошь! — говоря всё это, он медленно подсел ещё ближе, и ненавязчиво меня приобнял. Так просто, как бы между прочим… Будто бы это было самым обычным делом. И только я собралась попросить его убрать с меня свою руку, как вернулся Тир, и Шея тут же, как ветром сдуло. Эх, научиться бы мне так на людей смотреть, чтоб с полуслова понимали все мои желания.

— О чём беседуем? — ровным тоном поинтересовался мой куратор.

— Обсуждаем живопись, — тут же отозвался Шиан. — И так, Трил, когда мы начнём творить великое искусство?!

— Мне в сущности, всё равно. Можем начать хоть завтра, только у меня будут два условия, — теперь на меня с любопытством смотрели две пары глаз. — Во-первых, по правилам я не могу покидать пределов академии без сопровождения куратора, и чтобы не отвлекать Тира, рисовать тебе придётся в Астор-Холт. А ещё лучше, в моей комнате — чтоб не привлекать лишнее внимание.

— Это условие меня полностью устраивает, — не скрывая довольной улыбки, согласился Шей. — А какое второе?!

— Хм… — замялась я, чувствуя, как стремительно краснею. Мне было сложно произносить это вслух, но и не сказать я тоже не могла. — В общем…

— И что же тебя так смущает? — заинтересовался господин художник, а его тон стал куда более серьёзным.

— Понимаешь… ты меня нарисуешь, и всё. Просто… всем известна твоя любовь к женскому полу, и мне бы не хотелось, чтобы…

— Трил, — перебил он, качая головой. — Если я рисую, значит, ты для меня в первую очередь натурщица… образ. В эти моменты я не вижу в тебе девушку, в физическом смысле. Так что, будь спокойна. Без твоего согласия, я и пальцем тебя не трону.

— Вот и хорошо, — я тихо выдохнула, и попыталась побороть остатки смущения.

— А можно поинтересоваться, почему тебя это так пугает?! — со странной усмешкой поинтересовался Шей. — Неужели я настолько тебе не нравлюсь?! Или твоё сердце безнадёжно влюблено в кого-то другого?!

— Нет… ни в кого оно не влюблено, — отмахнулась я, натягивая на лицо улыбку. — И дело не в тебе…

— Хочешь сказать, что боишься самого процесса? — удивлённо округляя глаза, спросил он. — Дай угадаю, здесь могут быть две причины: неудачный опыт или наоборот, полное его отсутствие. И какой ответ верен?

— Оба, — проговорила я, снова заливаясь краской и опуская глаза.

— Даже так?! — усмехнулся он. — И как это понять?

— А тебе и не нужно понимать. Достаточно уже того, что ты дал слово меня не трогать. Точка, — раздражаясь от собственной слабости, прошипела я. — И давайте закроем эту тему.

Тир с Шеем странно переглянулись, но продолжать расспросы не стали. Наверно, каждый из них решил, что всё выведает у меня позже — наедине. Да только у меня не было ни малейшего желания, ни вспоминать события прошлого, ни говорить о них. Всё-таки, должны же у меня быть хоть какие-то свои тайны.

Дальше наша беседа снова приняла довольно дружелюбный и весёлый характер, да и вкусный ужин немало способствовал разряжению обстановки. Под конец, Тир вдруг вспомнил, что хотел показать другу мой кулон, и вкратце поведал ему о перстнях и символе Водного змея. Перстни Шея не особо заинтересовали, а вот кулон он вертел в руках довольно долго, то поднося его к свету, то закрывая ладонями, создавая тень. Так как всё это происходило неотрывно от моей шеи, мне такие манипуляции довольно быстро надоели, и я попросила его закругляться.

— С виду простое золото с камнями, но, как известно, подобные изделия не могут служить такими мощными оберегами, причём настолько долго. Их нужно было бы постоянно подпитывать, а этот как будто живёт своей жизнью. А на подобное способен только один вид металла.

— Красная Платина, — тихо добавил Тир. — Но её же практически не осталось…

— Поройтесь в справочниках, обратитесь к химикам. Может, среди них найдутся старожилы, которые ещё застали подобные побрякушки. Я же поищу информацию по магическому металлу в дворцовой библиотеке. Если что-то найду, сразу сообщу.

— Хорошо, — ровным тоном проговорил мой куратор. — Как же я сразу не вспомнил о Красной Платине?! Это ведь было элементарно!

— Ладно тебе, — ответил Шей, поднимаясь со своего места. — Нельзя контролировать абсолютно всё. Даже ты не совершенен, и надо просто принять это с достоинством.

Может, мне показалось, но в таком серьёзном ободряющем тоне Шея очень ярко проскользнули ироничные нотки. Как будто он не просто издевался над своим другом, а имел для этого конкретные основания.

Тир же одарил его таким обиженно-раздражённым взглядом, что и не передать. Но довольный Шей, только улыбнулся, и, подмигнув мне, молча покинул заведение. А вслед за ним из-за столов встали ещё шесть человек — все одеты довольно просто, но по ним и так было прекрасно видно, что эти ребята отлично умеют держать в руках оружие.

Глядя на это, я уж было хотела подняться и бежать ему на помощь, но меня вовремя остановил спокойный голос Тира.

— Это его охрана. Или ты думала, что кронпринц империи может вот так спокойно передвигаться ночью по столице, попросту прикрывшись капюшоном?! — с весёлой иронией в голосе спросил он.

— Нет, но… Я просто подумала, что это нападение…

— И тут же рванула спасать бедного Шиана?! — усмехнулся Тир. — К твоему сведению, этот беззащитный прекрасно может за себя постоять. А если ему ещё и оружие в руки попадётся, то мне будет искренне жаль нападающих.

— Но я думала, раз он художник… человек искусства…

— Шей — неправильный художник, — с улыбкой отозвался Тир. — Не спорю, у него действительно потрясающий талант, но это всего лишь увлечение. Одно из многих. Знаешь, во всём, что касается планирования и стратегии ему и вовсе нет равных. А ещё за последние лет семь ещё никому не удалось победить его как в простом бою, так и на мечах.

— И даже брату? — снова поинтересовалась я, решив на время забыть о предупреждении Шея. Всё ж любопытство это такая штука, с которой сложно спорить.

— Да.

— Поэтому покушения совершались именно на младшего наследника?! — судя по тому, как напряглось лицо Тира, этот вопрос задавать мне совсем не следовало. Но к моему удивлению, мне всё-таки ответили.

— Шей — кронпринц, и всегда и везде передвигается под бдительным присмотром охраны, крайне редко сбегая от их опеки. А Дерилан, наоборот, везде старается появляться один. А когда на одного нападают четверо и больше, исход почти всегда очевиден. Но, до сих пор ему удавалось выкручиваться.

— Тогда, может, есть смысл обзавестись охраной?

— Это не нам с тобой решать, — почти спокойно ответил Тир, но я успела заметить, как он немного напрягся. — И вообще, пора возвращаться. Слишком мы сегодня засиделись.

Я поняла, что больше говорить на эту тему мы не будем, и вздохнув, направилась вслед за Тиром к выходу.

Что ж, этот вечер принёс мне довольно много новой информации и почти вся она заслуживала досконального обдумывания. Хотя, кое о чём можно будет расспросить ещё и Шея. К тому же завтра он должен явиться со своими красками и мольбертом. Вот пока будет рисовать, я и удовлетворю своё любопытство. Осталось только решить, что же именно я так хочу узнать. А на это у меня есть ещё целая ночь.