Дамир сделал еще шаг и только теперь увидел стоящую посреди коридора девушку в длинном черном халате. Глаза удивленно блеснули, а сам кронпринц резко остановился. Несколько секунд просто смотрел на Динару и уже решил сделать вид, что спешит. Собрался просто пройти мимо… Но она вдруг сорвалась с места и побежала в сторону ближайшего темного коридора.

Он не сразу сообразил, что девчонка задумала. И только когда ее силуэт скрылся во мраке одного из неосвещенных тоннелей, понял, что дело плохо.

– Стой! – рявкнул принц, бросаясь следом и на ходу зажигая светлячок, катастрофически маленький для полного мрака коридора. – Остановись, немедленно!

Но Дина не собиралась его слушать. Она шла, держась рукой за стенку, и желала только одного – спрятаться, совершенно не думая, что может попросту заблудиться и не выйти отсюда. Сейчас разъяренный принц пугал куда больше.

– Динара, остановись! – снова выпалил Дамир, уверенно шагая за девушкой.

Он погасил светлячок, дабы не привлекать к себе внимание, – Дина явно стремилась от него убежать. Принц уже понял, что слушать она не станет, а значит, уговаривать бесполезно. Но и оставить девушку здесь не мог. Ведь заблудится же. До утра ее вряд ли кто-то пойдет искать, а за ночь в этих коридорах может случиться всякое.

– Идиотка! – выругался Дамир, останавливаясь и переходя на внутреннее зрение. По ауре он мог найти эту пигалицу куда быстрее, чем блуждая в кромешной темноте. – Динара, остановись! Я тебе ничего плохого не сделаю.

Он был далеко не в самом лучшем расположении духа, злился на брата, да ещё и эта ненормальная, как назло, встретилась. А ведь Дамир явился на праздник студентов только для того, чтобы застать Эдина с очередной подружкой. Он хотел поймать его на измене молодой супруге и попытаться уговорить аннулировать глупый брак. Но младшего принца в зале не оказалось, его охранник тоже отсутствовал, а ребята с самым честным видом утверждали: Эд ушел куда-то с Домиником Арвайсом. И что самое странное, Дамир не чувствовал лжи.

Искать брата в паутине потайных коридоров было бессмысленно, и разочарованный в провале своей миссии кронпринц уже направлялся обратно, но на пути встретилась Динара.

Из-за переполняющего его раздражения внутреннее зрение никак не желало повиноваться. Поэтому пришлось прикрыть глаза, выбросить из головы все лишнее, попытаться сосредоточиться. И спустя несколько мгновений девушка была найдена.

Она стояла, прислонившись к стене, и, судя по оттенку ауры, явно чего-то боялась. Хотя… не чего-то, а кого-то. Почему-то Дамир ни капли не сомневался, что боится она именно его.

– Глупая, – тихо проговорил принц, подходя ближе.

Дина даже вздрогнуть не успела, как ее руки оказались пойманы, а спина надежно прижата к холодной стене.

– Боишься меня, милая? – промурлыкал принц, наклоняясь к ее уху.

Ответ и так был ему прекрасно известен. Но, видимо, благоразумие Динары сегодня изменило ей окончательно, и она все-таки не смогла промолчать.

– Ни капельки! – заявила девушка, гордо вскидывая голову. И пусть в темноте этого видно не было, но Дамир оценил и порыв, и желание казаться сильной, даже несмотря на страх.

– Почему же тогда дрожишь? – поинтересовался шепотом.

Коснулся щекой ее распущенных волос, показавшихся небывало мягкими и гладкими. Он бы с удовольствием провел по ним ладонью, но пока не мог, так как руки были заняты удерживанием на месте маленькой фурии.

– Здесь холодно, – соврала Динара. Но, к ее чести, голос прозвучал ровно и уверенно.

Дамир улыбнулся и, перехватив оба ее запястья одной рукой, провел другой по теплой шее. Девушка попыталась вырваться, потому пришлось прижать ее к стене собственным телом. Это-то и стало главной ошибкой принца, потому что, оказавшись так близко, он уже не мог себя сдерживать. Их губы будто специально оказались рядом, и тогда Дамир просто послал к демонам все мысли и правила и сделал то, чего сам от себя не ожидал.

Вопреки сильным эмоциям, переполняющим обоих, первый поцелуй оказался удивительно робким, легким. А Дина в этой жуткой темноте вообще не сразу поняла, что происходит. Неожиданно для самой себя она ответила… так же легко и невесомо, с незнакомой ранее нежностью, отчего сердце отозвалось странным трепетом.

А потом все мгновенно изменилось. Дамир не сдерживался, Динара тоже не желала уступать ему в силе той непонятной жажды, что так неожиданно на них обрушилась. Они целовались неистово, дико, будто нуждались в этом сильнее, чем в воздухе. Прижимались друг к другу так страстно, словно боялись отстраниться даже на мгновение. Они горели, сжигая самих себя.

Когда Дамир откинул за спину ее распущенные волосы и коснулся губами шеи, Дина не смогла сдержать стон. Она вообще перестала понимать происходящее. Сейчас было важно лишь одно – чтобы это наваждение никогда не заканчивалось. Она цеплялась за его плечи, как за последний шанс. Сама не поняла, как расстегнула рубашку принца и прижала ладони к горячей гладкой коже. А он тем временем уже покрывал поцелуями ее ключицы и спускался к груди. Шелк халата легко спустился с девичьих плеч, тонкое полотно ночной сорочки тоже не стало преградой, и когда губы накрыли грудь, Дина снова застонала.

– Вкусная… сладкая, – шептал Дамир, обводя языком сосок. – Такая горячая.

Она дрожала под прикосновениями, отзывалась на каждую ласку, таяла в его объятиях и будто не понимала, к чему все идет. Даже почувствовав теплую ладонь на своем бедре, не посчитала это поводом для паники. А халат тем временем уже оказался сброшен, сорочка задрана до самой талии, а пальцы принца все ближе подбирались к краю ее белья…

И тут Дамир неожиданно для самого себя вдруг осознал, ЧТО и, главное, С КЕМ делает. Вероятно, остатки здравого смысла каким-то чудом умудрились пробиться в затуманенный мозг и все-таки не позволили совершить такую невероятную глупость.

На мгновение он замер, пытаясь хоть немного прийти в норму. Позволяя разуму осознать происходящее и те последствия, которые допустить никак нельзя. Понимая – он ведь явно не в себе… С ним вообще творится что-то странное. Видят Светлые Боги, такого помутнения рассудка еще ни разу не случалось.

Но Дина, будто почувствовав внезапное напряжение принца, поспешила прижаться к такому желанному мужчине и сама потянулась губами к его шее. Это-то и стало для Дамира последним тревожным сигналом. Он понял, что не может просто развернуться и уйти. Но и доводить начатое до конца не собирался. Тогда-то и решил действовать иначе.

Когда его рука скользнула под кружево коротких шортиков Динары, девушка вздрогнула, но даже не подумала препятствовать такой приятной ласке. Тем временем губы принца снова вернулись к ее рту, но теперь в поцелуе стала явно ощущаться горечь разочарования. Ведь Дамир уже знал, что он будет по- следним.

– Ты такая горячая, – прошептал, позволяя своим пальцам пробраться дальше, к тем потайным местам, где тело Динары особенно жаждало прикосновений.

Девушка закусила губу и попыталась придвинуться ближе, но Дамир не дал.

– Маленькая жадная шлюшка, – говорил он, касаясь губами шеи рядом с ее ухом. – Такая горячая… такая влажная. И все для меня… человека, которого ты так ненавидишь.

И мир рухнул. Зазвенел от напряжения, покрылся тысячами трещин и разлетелся миллионами осколков. Динаре даже показалось, что ее сначала бросили в жуткое пекло, а потом резко окунули в ледяную прорубь.

Это мгновение она по праву могла бы назвать самым жутким во всей своей жизни. Только теперь вдруг явно осознала, что стоит, прижавшись к ненавистному, противному Дамиру, с упоением принимает его поцелуи, ласки. Позорно стонет от нежных касаний…

И будто желая усугубить и без того безнадежную ситуацию, принц продвинул руку чуть дальше, срывая с ее губ новый стон наслаждения.

В этот момент Дина ненавидела свое тело, оказавшееся таким покорным в мужских руках. Да что говорить? Она сгорала от презрения к самой себе, позволившей гадкому Дамиру так много вольностей. Хотела вырваться, убежать, но не могла даже с места сдвинуться. Он крепко прижимал ее к стене и нагло продолжал свои грязные движения пальцами, проникая все глубже. И, вопреки здравому смыслу, это доставляло Динаре невероятное удовольствие, умело приближая ее к экстазу.

– Да, девочка, давай, – шептал принц, дотронувшись губами до пульсирующей жилки на шее. – Почувствуй это. Потому что большего я тебе получить не позволю.

Но она уже почти не понимала его слов. Слышала, но не улавливала смысла. В голове билась жуткая мысль, что обязательно пожалеет… но тело не хотело вырываться. Оно жаждало развязки, предвкушало нечто невероятное. Такое, чего еще ни разу не испытывало.

Приглушенный стон удовольствия Динара издала против воли. Просто не смогла удержать рвущиеся наружу эмоции. Наслаждение накрыло дикой лавиной. Промчалось по всему телу, от пальцев ног до кончиков волос. Заставило забыть обо всем на свете, оставляя важным только ощущения, подаренные так щедро, так бескорыстно…

Тело обмякло, предательски разомлев, и не будь Дамира, Дина бы попросту упала, потому что стоять самостоятельно оказалась не в силах.

Сам принц упирался лбом в холодную стену тоннеля выше ее плеча и тяжело дышал. Он молчал, позволяя Дине вернуться в реальность, давая время осознать произошедшее. Ждал ее слов и даже гадал, что она ему скажет… и дождался.

– Убери руку, – проговорила она сдавленным голосом. А потом вдруг совершенно неожиданно добавила: – Пожалуйста…

– Нет, – только и сказал принц.

И благо в кромешной темноте она не могла видеть его глаз, потому что, заглянув в них, просто побоялась бы оставаться рядом. Сейчас в темной глубине горел настоящий дикий огонь. Ведь Дамир на самом деле с большим трудом сдерживал свои желания. Да, он хотел эту девушку… и при других обстоятельствах точно не остановился бы. На какое-то мгновение даже почти решил послать все доводы разума куда подальше и завершить начатое.

– Отпусти меня, – хрипло попросила Динара и попыталась сама убрать руку принца оттуда, где ей быть совершенно не положено.

– Не хочу, – честно признался он, но все же повиновался. И как только его пальцы покинули столь теплое и приятное место, Дина мгновенно выскользнула из объятий и шагнула в сторону.

А вот это оказалось для Дамира вполне ожидаемо.

– Маленькая шлюшка, оказывается, смущена? Испугана? – протянул он насмешливо. – А где же благодарность за полученное наслаждение?

Дина молчала. Было так стыдно, как никогда в жизни. От одной мысли о произошедшем ее начинало трясти, а тот факт, что Дамир все еще находится рядом, и вовсе подводил к настоящему нервному срыву.

– А если я потребую продолжения? – голос принца звучал до жути спокойно, а тон иначе как издевательским назвать бы не получилось.

– Нет, – тут же выдала Динара, обхватывая себя руками за плечи.

Хотела присесть на корточки и попытаться найти потерянный халат, но было слишком темно. Тем более что стоящий рядом Дамир пугал девушку куда сильнее, чем перспектива идти по коридорам в одной ночной сорочке.

А принц отказа будто и не слышал. Уверенно приблизился и провел пальцами по ее щеке.

– Но если тебе так дорога девственность, наличие которой для такой, как ты, прямо скажем, удивительно, то есть много других способов доставить мужчине удовольствие, – лукавым тоном сообщил Дамир. Затем коснулся ее губ и добавил: – К примеру, посредством этого прекрасного ротика.

В тишине темного коридора звук хлесткой пощечины показался настоящим взрывом. Дина сама не поняла, как это произошло. Она даже задуматься не успела, а ее ладонь уже с силой ударилась о щеку наглого принца.

Дамир мог ожидать от девчонки чего угодно, но точно не оплеух. Да и какой идиоткой надо быть, чтобы рискнуть поднять на него руку? На него – наследника императорского престола! Поэтому удар стал для него настоящим сюрпризом. Жутким и поистине унизительным.

– Вижу, тебе совершенно не нужна собственная жизнь, – мрачно проговорил он, потирая горевшую щеку.

– Думаешь, ты всемогущ? – нервно выпалила Динара и снова попыталась отойти. Она понимала, что совершила глупость, и буквально кожей чувствовала всю злость Дамира. И сейчас на самом деле стало страшно. – Кто дал тебе право меня оскорблять?

– Что? – рявкнул принц, хватая ее за запястья, чтобы снова не подумала драться. – Ты забываешься! Сама позволяешь себе ходить по академии в вызывающем наряде. Набрасываешься на меня, как кошка… Да ты ведешь себя именно как шлюха! И я при этом неправ?!

– Отпусти! – воскликнула девушка, вырываясь. – Мне больно. Я хочу уйти.

– Так пошли! – грубо бросил он и резко потянул ее в сторону, где мелькало тусклое пятно света. – Шевелись!

– Пусти меня! – закричала Дина, которую уже начало трясти от напряжения.

Тогда Дамир развернул ее к себе и, крепко прижав, наклонился к уху.

– Молчи и слушай внимательно, – начал он угрожающим тоном. – Мое терпение на исходе. Еще хоть слово… малейшая вольность с твоей стороны – и остаток ночи ты проведешь в камере с крысами.

Она вздрогнула и попыталась отпрянуть, но он держал крепко.

– Ты, Динара, сама во всем виновата, – продолжал Дамир громким шепотом. – Ты, и никто другой. И благодари Богов, что сегодня в этих коридорах тебе попался именно я, а не озабоченный мужлан. Тогда бы, милая, о твоей девственности можно было забыть… Ведь даже мне оказалось слишком сложно сдержаться, а моей выдержке могут позавидовать многие. Поэтому сейчас ты спокойно и молча идешь рядом со мной. Если будешь хорошей девочкой, я, так уж и быть, забуду о том, что ты позволила себе ударить меня по лицу.

Она молчала, уткнувшись носом в его плечо. Совершенно не вовремя в голове промелькнула мысль, что Дамир все же живой человек, а не примороженная ледышка. От него даже пахло теплом… медом, корицей, а еще… мятой.

– Ты слушаешь меня? – строго поинтересовался он. – Или я непонятно изъясняюсь?

– Слушаю, – тихо ответила Дина, чей голос позорно дрогнул.

– Вот и умница, – проговорил принц с неожиданной мягкостью, а потом и вовсе нежно провел рукой по ее спине. – Вот и молодец. Теперь просто постарайся меня не бесить, хотя бы в ближайшие десять минут, и тогда этот инцидент обойдется без неприятных последствий.

Она не ответила, но Дамир и так понял, что его слова приняты. Тогда осторожно и очень бережно взял ее за руку и повел по темному коридору. Динара покорно шла и даже умудрилась успокоиться. Сейчас она почти не сомневалась, что теперь уже неприятности точно закончились. По правде говоря, даже не представляла, как можно усложнить ситуацию еще больше. И вроде бы… куда уж хуже?

Но, как оказалось, все самое неприятное ожидало ее впереди.

* * *

Было далеко за полночь, когда Ник в компании изрядно опьяневшего Эдина и его верного охранника покинул опустевший зал. Многие ребята давно отправились по своим комнатам, и сейчас на вечеринке оставались только те, у кого еще находились силы веселиться. Сам Доминик к веселью не стремился, он-то и вернулся сюда лишь потому, что хотел еще немного поговорить с младшим принцем. А тот будто только этого и ждал, потому что, стоило Нику появиться, и Эдин тут же извинился перед очередной подругой и направился к новому знакомому.

Оба парня никак не ожидали, что найдут друг в друге таких интересных собеседников. Казалось, они просто старые друзья, которые не виделись много лет и очень соскучились по общению. Они говорили обо всем, начиная от неудачного брака Эда и заканчивая скачком цен на карильское золото. А когда речь зашла о сложной ситуации в Вертинии, которая граничила с обеими странами, то решили поискать более спокойное место для разговора.

Яро обсуждая возможный переворот, ожидающий Вертийскую Империю в самое ближайшее время, они поднялись еще на два этажа вверх и оказались на открытой площадке, ограниченной каменными перилами. Охранник следовал за ними молчаливой тенью, и в конце концов оба собеседника просто перестали его замечать.

Оказалось, вертийские повстанцы вызывали странное неприятие у обоих парней. Они сошлись и в том, что, вероятнее всего, в скором времени в соседней империи свершится настоящая революция, которая обязательно повлечет за собой гражданскую войну. Ситуация в Вертинии накалялась с каждым днем. Эдин рассказал свежий слух: тамошний старый император окончательно выжил из ума, но уступать трон сыну все равно не желает. А наследник престола является еще более беспринципным и опасным человеком, и если он все же станет императором, то сразу же объявит Карилии войну.

В общем, за этими разговорами и прошел остаток вечера. А когда они все же соизволили спуститься обратно в зал, Эдину тут же сообщили, что его разыскивал Дамир. Он кивнул, попрощался с ребятами и в компании Ника направился к выходу. И только оказавшись довольно далеко от места проведения вечеринки, соизволил озвучить свои мысли по поводу явления брата.

– Вот он все-таки… гад ползучий, – выругался Эд, а на его лице появилось выражение обиды. – Подловить меня хотел.

– На чем? – поинтересовался Доминик, вышагивая рядом по освещенному коридору.

– На супружеской измене, – пояснил принц. – Понимаешь, для Дамира мой брак – как кость поперек горла. Он считает, что я – идиот. Причем спокойно говорит мне это в лицо. Но сейчас я в чем-то даже с ним соглашусь. Все же не стоило жениться так рано.

– Так зачем он все-таки приходил? – уточнил Ник, которого тирада Эда только сильнее запутала.

– Ему нужен повод мой брак аннулировать, – спокойно ответил младший сын сайлирского императора. – А по нашим законам неоднократные супружеские измены являются достаточным поводом для развода. Правда, только при условии, что брак не магический. Вот тот уже никак не аннулируешь.

– Как я понимаю, у вас с братом одна цель, – проговорил рыжий, глядя в лицо принцу. – Почему бы не объединить усилия?

– Потому что я и без него справлюсь! – самоуверенно выпалил Эдин. – Пусть вон своими делами занимается, а в мои не лезет.

Где-то вдалеке послышался женский голос, и какие-то шорохи, но никто не стал заострять на этом внимание. Разве что идущий чуть позади охранник немного насторожился.

– Вы… в ссоре? – осторожно спросил Доминик.

– Ага, можно сказать и так, – буркнул принц.

– Тогда понятно, – хмыкнул его спутник и вдруг снова уловил шорохи, похожие на звук шагов.

Они почти дошли до большой круглой комнаты, соединявшей около десятка различных коридоров. Ник в очередной раз мысленно поблагодарил находчивых ребят, придумавших разместить магические светильники только в одном нужном коридоре, когда вдруг почувствовал присутствие любимой сестры.

Он сам не понимал, как эта связь работает. Но стоило им оказаться вдалеке друг от друга, и на душе становилось непривычно пусто. И наоборот, если близнецы находились рядом друг с другом, у обоих возникало чувство, будто на плечо легла теплая родная ладонь.

Не успел Доминик насторожиться, как впереди показалась странная, во всех смыслах, парочка. Они вышли из дальнего неосвещенного тоннеля и двигались очень быстро. Смутно знакомый высокий парень уверенно шагал вперед, а его рыжеволосая спутница покорно семенила следом. При этом его пальцы крепко сжимали ее руку, и казалось, они просто влюбленные, случайно заблудившиеся в местных лабиринтах. И все бы ничего, но на девушке была только тонкая ночная сорочка, едва достающая до колен, а парень уж больно напоминал Дамира.

– Боги, кого я вижу?! – воскликнул Эдин. – Неужели это мой дорогой брат собственной персоной?!

Догадка младшего принца явно оказалась верна, потому что идущая впереди парочка остановилась. Но, к чести Дамира, он быстро оценил обстановку и властным жестом задвинул спутницу себе за спину. Видимо, совсем не хотел знакомить с братом.

– Я искал тебя, – отозвался кронпринц, смерив Эда холодным взглядом.

– Очень интересно, – иронично протянул тот. – И зачем же я мог понадобиться тебе среди ночи? А?

– Это уже не важно, – холодно ответил Дамир и только теперь перевел взгляд на спутника брата.

Доминик, заметив внимание кронпринца, поспешил учтиво кивнуть и вернулся к попыткам рассмотреть его подругу. И пусть чутье уверенно твердило, что за спиной Дамира прячется именно Динара, но мозг упорно протестовал. Ведь такого попросту не может быть… Это невозможно!

Его размышления прервал веселый смешок Эдина, который вдруг сделал несколько шагов вперед и подошел к брату почти вплотную.

– А что это у тебя такое? – поинтересовался он лукавым тоном. При этом его палец красноречиво указывал на красный отпечаток на щеке Дамира, который уж больно напоминал след от руки.

– Не твое дело, – бросил наследник престола, надеясь, что Эдин все-таки отстанет.

Но тот только сильнее развеселился.

– Это ж надо? – восхищенно выпалил он. – Неужели в этом мире нашлась девушка, решившаяся треснуть тебя по лицу?! Невероятно! Пожалуйста, представь меня новой богине! Я лично построю в ее честь храм и буду ей молиться.

Дина невольно хихикнула, отчего рука Дамира сжалась сильнее.

– Эдин, иди мимо, – сказал он строгим тоном. – Моя личная жизнь тебя никоим образом не касается.

– Касается, братец, еще как! – парировал младший. – Думаешь, я не знаю, зачем ты явился сегодня на праздник? Только ничего у тебя не вышло.

– Это всего лишь твои глупые домыслы, – невозмутимо проговорил кронпринц. – О них мы можем поговорить и дома. А сейчас… иди куда шел.

Эд отступил на шаг назад и упрямо скрестил руки на груди. Следовать приказу брата он точно не собирался.

– Милая леди, – обратился Эдин к девушке, пытаясь заглянуть Дамиру за спину. – Явите же нам свой прекрасный лик. Вероятно, мой брат сделал в отношении вас что-то предосудительное, если вам пришлось от него отбиваться. Пойдемте со мной, и я обещаю, что вам больше не придется применять силу. – Он покосился на напряженного родственника и, ухмыльнувшись, добавил: – Обещаю, я буду с вами очень нежен.

В тот же момент Эдина неожиданно оттеснило плотным потоком воздуха и прижало к одной из стен комнаты. Но его телохранитель при этом даже не сдвинулся с места, молчаливо признавая правоту старшего из братьев.

– Был бы на твоем месте кто-то другой, он бы уже не дышал, – бросил Дамир, сверля брата гневным взглядом. – Еще хоть слово обо мне или моей спутнице, и останешься куковать в этих подземельях до самого утра. И думаю, твой друг не станет тебя выручать.

Он посмотрел на хмурого рыжего парня, ожидая подтверждения, но вместо этого Ник глубоко и как-то обреченно вздохнул и вскинул голову.

– Мелкая, выходи и посмотри мне в глаза, – сказал он леденящим душу тоном, в котором слышалась даже не угроза, а настоящее обещание скорой расправы.

– Нет уж, спасибо, мне и тут хорошо, – послышался ответ, но Доминик точно не собирался на этом останавливаться.

– Мелкая, если не выйдешь, завтра же обо всем станет известно Кери и родителям. А они будут несказанно рады, что их драгоценная дочь разгуливает по ночам в непристойном виде… да еще и не одна.

Дамир нахмурился, напряженно глядя на рыжего парня. Судя по странной ухмылке кронпринца, он уже догадался, что перед ним брат Динары. А значит, ситуация из просто глупой мгновенно превратилась в поистине идиотскую.

– Так это что… твоя сестра?! – выпалил ошарашенный Эдин. А когда Дина все же вышла из-за спины своего спутника, его младший брат от удивления едва не прикусил себе язык.

Ник смотрел на девушку и все больше мрачнел. Ее губы раскраснелись, волосы оказались немного растрепаны, ночная сорочка была смята, причем так, будто ее задирали чуть ли не до подмышек. А если учитывать, что рубашка Дамира оказалась почти полностью расстегнута, а помимо следа от пощечины его лицо сохранило отпечатки страстных горячих поцелуев, то выводы приходили в голову сами собой. Причем ни один из них Доминику не нравился.

– Я готов выслушать твои объяснения, – холодно произнес он.

– Мне нечего тебе сказать, – тем же тоном ответила его сестра.

– То есть я могу смело верить своим догадкам? – Ник приподнял бровь и невесело усмехнулся. – Мелкая, то, что я вижу, – позор для всей нашей семьи! Ты, твою флотилию, соображаешь, что творишь?! Идиотка!

Он был в гневе. Причем настолько, что Динаре стало страшно. Она инстинктивно отступила назад, снова прячась за спину принца. Но что странно, Дамир притянул ее к себе и хозяйским жестом обнял за талию. А она даже не думала сопротивляться. Наоборот, прижалась к нему, как к родному, отчего Ник попросту впал в ступор.

– Боги! – выдохнул он, хватаясь за голову. – Мир сошел с ума? Или это я умом тронулся?

Но снова посмотрел на Динару, и его будто осенило. Начисто игнорируя предупреждающий взгляд Дамира, он подошел ближе к сестре и все-таки заглянул ей в глаза. А увидев, насколько расширены зрачки, едва удержался, чтобы не выругаться.

– Ты не в себе, – устало проговорил он, заметно успокаиваясь. – Пьяна… Что ты пила сегодня?

– Да что Фил наливал, то и пила. Вероятно, то самое вино, которое выиграла, – ответила она, не понимая, к чему этот допрос.

В теплых объятиях Дамира она окончательно разомлела. Рядом с ним стало очень хорошо и спокойно. Отчего-то Дина не сомневалась, что кронпринц не даст ее в обиду и не позволит Нику даже голос на нее повысить. И ей было плевать, что причин для такой уверенности нет совершенно.

– Вертийское, – понимающе покивал Ник. А затем вдруг улыбнулся и посмотрел на напряженного принца. – А вы, ваше высочество, случайно не угощались на нашем празднике вертийским вином? Внешне оно отличается от остальных тем, что имеет насыщенный красный оттенок.

– Ваши друзья любезно угостили меня похожим напитком. Признаюсь, ожидая возвращения Эдина, я выпил пару бокалов. А что с ним не так? – настороженно поинтересовался Дамир.

– А то, что оно запрещено для продажи как в вашей, так и в моей стране, потому что имеет кое-какую неприятную особенность, – пояснил рыжий. – От одного бокала ничего не будет, но вот после двух у человека напрочь стираются любые психологические ограничители. Этот напиток используют в увеселительных заведениях закрытого типа и в публичных домах… Тамошние девушки так расслабляют своих клиентов.

Дина ошарашенно смотрела на брата, не в силах поверить его словам.

– Но ты ведь тоже его сегодня пил! – выпалила она.

– Да, но в руках себя держу прекрасно, потому что уже не раз сталкивался с этим вином.

– А почему не предупредил? – негодовала она.

– Так я же не думал, что ты собралась напиваться, – возмущенно парировал он. – За тобой же Филипп присматривал. Он обещал, что не позволит тебе ввязаться в неприятности.

– Как видишь, брат мой, грош цена его словам, – нервно выпалила девушка. Но, заметив в глазах Ника явное негодование, поспешила пояснить: – Мы поругались… сильно. Я не могла уснуть, не поговорив с ним. Пошла к вам в комнату, но там его не оказалось. Тогда я отправилась сюда… И встретила Дамира.

– И? – вопросительно выдал Доминик. – Что дальше?

– Ничего ужасного, – ответил сам принц. – Я был зол, она испугалась и рванула в первый темный коридор. Там небезопасно, тем более в полной темноте, поэтому мне пришлось отправиться следом. Нашел Дину и вывел сюда.

Ник снова пристально посмотрел на Дамира. Оба сверлили друг друга напряженными взглядами. И никто не собирался отворачиваться. Зеленые глаза будто бы говорили: «Я знаю, что ты недоговариваешь». Синие спокойно отвечали: «Мне плевать. Сделать ты все равно ничего не сможешь».

Дина видела, насколько глубоко это происшествие задело брата, и впервые не желала оставаться с ним наедине. Сейчас даже ненавистный Дамир казался меньшим из зол. Тепло его тела успокаивало, а аура силы и власти давала уверенность в собственной безопасности.

Прервал эту игру в гляделки прикованный к стене Эдин.

– Ну если все всё выяснили, то, может быть, ты меня отпустишь? – поинтересовался он.

Дамир вздохнул, демонстративно щелкнул пальцами, и воздушная стена исчезла. Затем снова посмотрел на Ника, но уже без былой агрессии.

– У тебя очень проблемная сестра, – сказал строгим тоном. – За две недели это уже третья наша встреча. И заметь, все они происходили при странных обстоятельствах. Поэтому, прошу, присматривай за ней лучше.

После этого он убрал свою руку с талии Динары и, сделав шаг назад, посмотрел на нее с легкой грустью. Затем поочередно кивнул Эдину и Нику и, развернувшись, направился к освещенному коридору.

Когда его шаги окончательно стихли, Доминик стянул камзол и накинул на плечи своей нерадивой Мелкой. А затем, вопреки ожиданиям, усмехнулся и обнял ее за плечи.

Дина подняла голову и проговорила:

– Не злись на меня, пожалуйста.

– Не буду, – заверил брат, а на его лице появилась лукавая улыбка. – А знаешь почему? Потому что завтра ты будешь сама на себя злиться. Ведь действие вина пройдет, а воспоминания – останутся.

* * *

Когда утром Дина разлепила глаза, то не сразу поняла, что происходит. Нет, на первый взгляд все было как обычно: свет солнца пробивался сквозь плотно задернутые шторы, вокруг было тихо и спокойно. Но чутье все равно улавливало какую-то странность в привычной обстановке.

Стоило пошевелиться, и в небывало тяжелой голове будто бы разорвался фейерверк. Боль была жуткой и совершенно невыносимой, настолько, что Динаре даже показалось – еще мгновение, и она умрет. Но прошло несколько минут, и спазм начал отпускать, правда, полностью не исчез.

С трудом приподнявшись на локте, она осмотрелась по сторонам и заметила на стоящем рядом с кроватью столе стакан, до краев наполненный зеленоватой жидкостью. Под ним обнаружилась записка, взяв которую девушка снова поспешила вернуться на подушку.

На белом листке четким ровным почерком Бриса было написано следующее:

«Больно? Противно? Не можешь подняться? Благодари Богов, что у тебя есть я. В стакане лекарство. Выпьешь его, и сразу полегчает. Как придешь в себя, приходи в мою комнату. Так как завтрак ты благополучно проспала, я взял для тебя несколько булочек с повидлом».

А ниже значилась крайне своеобразная подпись:

«Жду. Твой любимый, драгоценный и самый лучший в мире брат».

Дина устало прикрыла глаза, потом кое-как села на кровати и потянулась за тем, что должно было избавить от боли. Жидкость оказалась до жути противной как на запах, так и на вкус, но стоило стакану опустеть, а его содержимому попасть в организм, как ей мгновенно стало лучше. Спустя десять минут она даже смогла подняться и отправиться в душ. А после водных процедур и вовсе почувствовала себя совершенно здоровой. Вот только есть почему-то хотелось просто зверски. Поэтому она поспешила одеться в один из привычных серых костюмов и направилась в комнату брата.

– Привет, пьянь моя ненаглядная! – весело поприветствовал ее Ник. – Плохо тебе было?

– О да! – выдала Дина, кивая. – Но эта зеленая муть – поистине волшебное средство.

Сидящий за столом Доминик понимающе хмыкнул и покосился в сторону соседа, лежащего в своей кровати. На его тумбочке сейчас стоял точно такой же стакан с зеленоватым напитком.

– Вот видишь, Фил, – проговорил Ник назидательным тоном, – Мелкая все выпила и теперь выглядит совершенно нормально. Так что перестань упираться и прими лекарство. Клянусь, тебе сразу же станет легче.

Дина же медленно прошлась по комнате, в душе потешаясь над помятым видом всегда собранного и опрятного виконта. Но неожиданно замерла и уставилась на Филиппа остекленевшим взглядом. В это самое мгновение с ее памяти будто спала пелена, и только теперь сознанию открылись все подробности прошедшего вечера, начиная с незначительных и заканчивая самыми постыдными.

– О Боги! – прошептала девушка, прижимая ладони к пылающим щекам. – Нет… Скажите, что я брежу!

Ник же, заметив состояние сестры, лишь довольно улыбнулся и даже развернулся к ней вместе со стулом. А Дина все сильнее краснела, взгляд стал по-настоящему ошарашенным, а дыхание участилось.

– Я не могла все это допустить… не могла… – в отчаянии повторяла она. – Не с ним. С кем угодно… только не с ним!

Она прошла по комнате и забралась на аккуратно застеленную кровать брата. Но тут же ее взгляд снова остановился на бледном Филиппе, а в душе вскипела настоящая ярость.

– Ты! – рявкнула она, тут же вскакивая. – Это все из-за тебя!

– Эй, Мелкая, полегче, – поспешил осадить ее Ник. – Ему и так плохо. Давай он придет в себя, и тогда ты все ему обязательно выскажешь.

Видимо, какая-то часть ее сознания все же сочувствовала Филу, поэтому девушка и согласилась немного подождать. Но, зная, что надолго ее терпения не хватит, решительно двинулась к Филу, схватила с тумбочки стакан и протянула его больному.

– Пей, – строго сказала она и по степени решительности походила на палача, собирающегося отрубить голову несчастному осужденному. – Сейчас ты слишком немощный, чтобы сопротивляться. А если откажешься, я попросту заставлю тебя выпить. Поэтому садись и вливай в себя эту гадость!

Дина выглядела поистине пугающей. В глазах клубилась ярость, и Филиппу даже показалось, что там прячется настоящая, жуткая тьма. Устало вздохнув, он все же принял из ее рук заветный стакан и сделал несколько глотков. А потом допил все содержимое за один подход.

При этом он так странно смотрел на Динару, что она ни на секунду не усомнилась, что он все прекрасно помнит. Что ж… Тем хуже для него.

– Ах, да, Мелкая, – отвлек ее от неприятных мыслей голос Ника. – Тут для тебя принесли пакет. Но так как ты спала, его оставили у меня, с наказом передать тебе лично в руки.

Она обернулась и уставилась на лежащий на столе сверток, упакованный в плотную желтую бумагу и перевязанный синей лентой. На оборотной стороне красовались ее имя и фамилия, написанные незнакомым почерком, поэтому Дина даже не подумала усомниться в словах брата.

Взяв пакет, она без задней мысли начала распаковывать его, все так же стоя посреди комнаты. Поначалу раскрывала аккуратно, но вскоре принялась просто разрывать бумажную упаковку. И когда та окончательно пала в неравной борьбе с женским любопытством, в руках побледневшей девушки оказался ее собственный черный шелковый халат.

Динара нервно смяла холодную ткань, а перед глазами яркими вспышками пролетели воспоминания об обстоятельствах того, как именно он был потерян. Она оказалась настолько взволнована, что даже не заметила, как из остатков свертка выпал листок. Но вот от Доминика это не укрылось. Он поднял потерянную записку и уже хотел развернуть, когда Дина резко ее выхватила.

Раскрывая заветное послание, ее пальцы предательски дрожали, а стоило начать читать – и реальность будто бы исчезла.

«Возвращаю Вашу пропажу. Прошу простить, если некоторые мои действия показались Вам чрезмерно грубыми. Настоятельно рекомендую Вам больше никогда не приближаться к вертийскому вину».

Все. И ни подписи… ни приветствия… ни прощания. Сухо, четко и по существу.

– Ледышка недобитая, – пробурчала Дина, со злостью комкая листок. – Индюк высокомерный! Статуя высокородная! Так бы и треснула по этой наглой самоуверенной физиономии!

– Мелкая, – прервал ее тираду слишком ровный и опасно спокойный голос Ника, – а расскажи-ка ты мне, что это такое?

Она подняла взгляд и с ужасом увидела, что брат держит в руках тот самый халат, так неосторожно выпавший у нее из рук.

– И как я понял по всем твоим эпитетам, посылка от Дамира, – так же холодно добавил Доминик. – Рассказывай, что произошло вчера на самом деле, потому что та версия, которую выдал твой кавалер, полна белых пятен.

Дина молчала, низко опустив голову. Фил, которому уже заметно полегчало, смотрел на нее то ли с любопытством, то ли с непониманием, а Ник продолжал медленно звереть.

– Не хочешь говорить сама, тогда скажу я, – выдал он раздраженно. – То, что вы целовались, причем так, что твои губы до сих пор слегка опухшие, это факт неоспоримый. У тебя на шее, милая моя скромница, красный след, именуемый в народе засосом, который тоже оставляют не просто так. Халат свой, как я понимаю, ты потеряла в том коридоре, значит, он тебя раздевал.

С каждым словом голос Ника все сильнее звенел от едва сдерживаемого напряжения.

– Успокаивает меня только след от пощечины на лице принца, значит, ты хотя бы пыталась сопротивляться. Но, Мелкая, Дамир не тот человек, который стал бы брать девушку силой или принуждать ее к чему-то. Поэтому я уверен: все, что между вами было, происходило по обоюдному согласию. Вопрос лишь в том, – он нервно сглотнул и снова поймал встревоженный взгляд сестры, – как далеко вы зашли?

Дина присела на кровать и тут же подтянула колени к груди, будто это могло спрятать ее от гнева брата. Доминик смотрел на нее и терпеливо ожидал ответа, и она знала, что терпение его не безгранично.

– Я все еще девственница, – тихо проговорила она, отводя взгляд. – Все что было – ошибка. Огромная, жуткая, невероятная ошибка. Он был зол… Я тоже. Да еще это демоново вино… чтоб ему превратиться в уксус!

– И все же, – чуть спокойнее уточнил брат, – как далеко вы зашли? Что он себе позволил? За что ты его ударила?

– Позволил он себе многое, – нехотя ответила Дина, но тут же задумалась, прокручивая в голове слова Дамира, воскрешая в памяти его ласки, касания… и свои ощущения. Потом грустно усмехнулась и добавила: – А хочешь правду? Он хоть и сволочь, но вчера повел себя удивительно сдержанно. Я ведь… Я не стала бы его останавливать, не в том была состоянии. Но он не воспользовался этим… хотя мог. Мне даже кажется, что он специально сказал ту гадость, чтобы я разозлилась. Будто…

Она оборвала мысль на полуслове, но Ник тут же поспешил уточнить:

– Будто что?

– Будто сам не верил, что сможет и дальше сдерживаться.

Вот после этой фразы у Доминика просто закончились цензурные мысли, как, впрочем, и слова. Он ударил кулаком по столу и громко выругался.

– Ты хоть понимаешь, что едва не отдалась мужчине прямо в темном холодном коридоре?! – прорычал он. – Да еще не просто мужчине, а Дамиру, которого ты, по твоим же словам, на дух не переносишь! Мелкая, я в шоке! Ты даже не представляешь, чего мне стоило вчера ему не врезать. Спасли его две вещи – присутствие Эдина, и то, что ты так доверчиво к нему прижималась. Но знаешь, милая сестренка… в одном он прав. Мне нужно лучше за тобой присматривать, а не перекладывать ответственность на других.

Ник многозначительно посмотрел на Филиппа, который уже почти пришел в себя, хотя разговор этих двоих снова поверг его в состояние, близкое к ступору.

И Фил лучше других понимал, что виноват и перед Ником, и перед Динарой. Ведь он сам приложил уйму усилий, чтобы уговорить ее пойти на этот праздник. Сам пообещал присматривать, сам заверил, что она не попадет в неприятности, и сам же эти неприятности ей организовал.

Он должен был догадаться, что Дина не сможет просто так смириться с его обидными словами и лечь спать. Но даже представить себе не мог, что она решит пойти обратно на вечеринку. Дурак! Идиот! Ну чего ему стоило просто подумать. Нет, вместо этого он отправился решать собственные проблемы. Просто бросил ее и ушел, никому не сказав куда. Думал только о себе. А ведь останься он в комнате, и ничего бы не случилось.

Короткую, но очень эмоциональную версию событий прошлого вечера Филу поведал Ник, еще до того, как в комнате появилась его сестренка. Но ее слова только усугубили в виконте невероятное чувство вины. Ведь что может быть хуже для аристократа, чем не сдержанное слово. Он дал обещание и не выполнил его.

Позор ему и всему его роду!

– Вертийское вино? – проговорил Филипп хриплым голосом. – Значит, в нем корень зла?

– Ага, – тихо отозвалась девушка. – Прибью эту демонову алхимичку!

– Боюсь, Мелкая, что Терри даже не подозревает о таких свойствах этого напитка, – покачал головой Доминик. – Она же аристократка, а в их стране принято выпивать бокал вина за ужином. Поэтому сами вертийцы почти не ощущают побочных свойств этого напитка. Их организмы попросту на него не реагируют. Я тоже его часто пробовал, – признался он. – Именно поэтому вчера и не поддался его влиянию. Зато такого насмотрелся…

Он вдруг закинул голову назад и расхохотался.

– Подумать только, моя сестра в объятиях Дамира! Вот никогда бы не подумал! А ведь я знал, что он тебе нравится.

– Нет! – рявкнула Динара. – Он гадкий!

– А вчера тебе так не казалось, – язвительно заметил Ник, еще хихикая. – Ластилась к нему, как кошка весной. Даже вспоминать противно!

– Это все вертийское вино! Если бы не оно, я бы никогда к нему близко не подошла. Он противный, наглый, холодный, жуткий тип! И вообще… Может, я думала, что меня целует совсем не он!

– Избавь меня от подробностей! – взмолился Ник. – Слышать их не желаю! Но знаешь, родная, если подобное повторится, то я в лепешку разобьюсь, но ты выйдешь за него замуж.

– Нет! – выкрикнула она. – Лучше убей! Лучше в лесу жить в одиночестве! Да я лучше сама в водопад прыгну! Но замуж за этот айсберг не пойду!

– Вот, – довольно протянул Ник, откидываясь на спинку стула, – узнаю свою сестренку.

Никто из них не обратил внимания на то, как небывало хмурый Фил замотался в плед и скрылся в ванной. Впервые за все время, что в его жизни присутствовали Ник и Дина, он не мог слушать их перепалки. Впервые… ему было слишком противно.