Кери сидел в кресле и молча смотрел на картину, украшающую одну из стен кабинета его наставника. И так продолжалось уже довольно долго. Но если бы сейчас его спросили, что именно на ней изображено, он вряд ли бы смог дать ответ на этот вопрос.

Все мысли ученика верховного мага были сейчас совершенно о другом. Да и как вообще можно думать о какой-то там живописи, когда надвигается такая масштабная катастрофа?

Напротив, за своим рабочим столом сидел такой же молчаливый Мардел, но выглядел при этом ещё более поникшим. А всё дело в том, что они оба понимали — скоро Эриол окончательно сбросит с себя эту рабскую оболочку, и тогда им точно несдобровать.

— Скажи мне, — нарушил тишину верховный маг, — сколько у нас времени? Хотя бы примерно.

— Не знаю, — бросил Кери, всё-таки отворачиваясь от картины. — Но мне кажется, эти всплески, как-то связаны с Мадели. Ведь оба раза, о которых мы с вами знаем, сопровождались угрозой для его жизни.

Мардел внимательно выслушал предположения своего ученика и снова о чём-то задумался. А когда спустя несколько долгих минут заговорил, выглядел уже куда более воодушевлённым.

— То есть, ты предполагаешь, что если мы будем беречь Кая, то Эриол ещё долго продержится за маской Рус? — уточнил он, поднимаясь с места и медленно прохаживаясь по кабинету. — А ведь… ты прав. Тогда, на площади перед дворцом, она вела себя как королева, когда вступилась за него. И сегодня произошло то же самое.

Кери устало потёр лоб и покачал головой. Его до сих пор трясло от того невероятного зрелища, что предстало перед его глазами несколько часов назад. Та сцена, как их королева царапает шпагой шею Фарида Марино, шокировала абсолютно всех придворных. По правде говоря, даже прошлая Эриол никогда не марала руки в чужой крови. Но, видимо, год рабства несколько изменил её отношение ко многим вещам, и теперь ни Мардел, ни его ученик даже не представляли, что ждёт их, когда она вернётся окончательно.

После случившегося сегодня днём весь дворец будто замер в предвкушении чего-то страшного. Все, кто осмеливался вслух говорить о королеве плохо, уже спешно паковали вещи и покидали не только столицу, но и страну. Остальные же тихо гадали, осудят Марино или всё-таки помилуют. Но никто не сомневался, что должности министра ему теперь точно не видать.

Да что говорить о придворных, если даже Мардел не был уверен, что долго продержится на своём посту. Ведь за то, что они с Кери сделали, их могли не просто казнить, а сделать это с особой жестокостью. И сегодня каждый из них имел возможность убедиться, что Эриол на это способна.

А ещё, королеву желали видеть на завтрашнем Совете. Что тоже было очень плохой новостью. Ведь Рус пока совершенно не была готова к такому. А если там её разозлят, то очередное явление Эриол может оказаться последним и окончательным, чего категорически нельзя допускать.

— Я уверен, — продолжил Кери, отнимая руки от лица, — Эри сможет нас выслушать и понять, но для этого нужны определённые условия. И для начала, она должна перестать нервничать из-за своего ненаглядного Кая. Ведь мы с вами прекрасно знаем, что он её самое слабое место.

Мардел подошёл к окну и привычно посмотрел на раскинувшийся внизу спящий город. Он задумчиво постучал пальцами по деревянной раме и снова обернулся к ученику.

— Она только рядом с ним полностью успокаивается, — продолжил размышлять он. — Значит, только он и сможет сдержать её агрессию.

— Получается, что так, — пожал плечами парень. Он пока не очень понимал, к чему клонит его наставник.

— Думаю, — продолжил Мардел, — у нашей королевы должен появиться фаворит. Причём официальный.

— Мадели?! — выпалил Кери, вскакивая на ноги. — Вы что серьёзно?!

Верховный маг кивнул и устало посмотрел на своего ученика.

— Так мы сможем убить одним выстрелом двух зайцев, — рассуждал он. — Кай получит почти королевскую неприкосновенность, а значит, наша Рус будет спокойна, и её истинное лицо останется за оболочкой. А так же… если у них действительно получатся отношения… то даже после открытия памяти Эриол, вполне вероятно, будет влюблена и счастлива, а мы с тобой — живы и невредимы.

Кери посмотрел на учителя с нескрываемым скепсисом.

— Звучит как утопия, — бросил он недовольно. Но заметив, что Мардел искренне доволен своей идеей, всё-таки поинтересовался: — И как вы собираетесь их свести? Хозяина и его рабыню.

— А здесь всё ещё проще, мой дорогой друг, — улыбнулся верховный маг. — Он явно испытывает к ней симпатию, да и она относится к нему… по-особенному. Так что, думаю, стоит просто намекнуть Каю о том, что было бы неплохо пустить сплетню о фаворите. А там он сам поймёт, всю выигрышность такого положения. К тому же… — Мардел улыбнулся, но за этой улыбкой было столько иронии, что Кери невольно поморщился. — Мадели знает, что лучший способ контролировать женщину, это добиться её любви. А мы просто развяжем ему руки.

Недовольный парень хоть и понимал, что в доводах учителя есть зерно истины, но принять их всё равно не мог. Он слишком любил Эриол, и считал неправильным так распоряжаться её личной жизнью. Тем более если в этом замешан Кай.

— И всё-таки я против, — выдал он категорично.

— Это твоё право, — согласился Мардел. — Не желаешь помогать — не надо. Но и мешать я тебе не позволю.

* * *

После случившегося днём во внутреннем дворе Рус едва удалось добраться до собственных покоев. Девушка сама не понимала, что за странности происходили с ней, когда она вдруг решила вмешаться в дуэль, отобрала у Кая шпагу и едва не лишила жизни его оппонента. Рус не могла поверить, что всё это действительно сделал она, причём совершенно самостоятельно и без чьих-то подсказок.

Это жуткое представление вытянуло из неё почти все силы, и если бы не вовремя подоспевший Кери, она так бы и рухнула к одном из дворцовых коридоров. Дабы скрыть королеву от глаз многочисленных придворных, ему пришлось вести её потайными ходами. Ведь после всего случившегося она оказалась слишком слаба, чтобы с гордостью идти мимо собственных подданных, да и к тому же балансировала на грани истерики.

— Кай будет злиться, — шептала она себе под нос. — Он накажет меня. Я ведь снова унизила его…. Отобрала шпагу… прилюдно.

Кери слушал всё это с ужасом, а когда слова стали прерываться всхлипами, не придумал ничего лучше, чем просто усыпить дрожащую девушку. В любом случае, ей сейчас был необходим отдых, так почему бы и не помочь магически?

Доставив спящую Рус в её комнату и уложив в кровать, он строго настрого запретил стражникам впускать к ней кого-либо, по крайней мере, в ближайшие несколько часов. А сам отправился расхлёбывать ту кашу, которую все они так неосмотрительно заварили.

Так как один «козёл отпущения», по распоряжению королевы, уже занимал вакантное место в камере, повесить на него всю вину за дуэль не составило никакого труда. Ведь все слышали, как он высказывался о своих сомнениях в психическом здоровье Эриол, а Мадели просто защищал честь королевы. Таким образом, с него были сняты все обвинения за участие в этом противозаконном мероприятии, а Марино заслуженно приписали ещё и провокацию.

И вроде бы всё решилось довольно просто, но на это ушёл весь остаток дня. И так как Мардел объявился во дворце только после заката и знал о случившемся лишь в общих чертах, Кери пришлось отправиться к учителю с подробным докладом.

Кай же не смог удержаться и, едва добравшись до своих покоев, тут же направился к Рус.

По правде говоря, сегодняшним своим поступком она просто сразила его наповал. Он даже представить себе не мог, что его рабыня способна на что-то подобное. Она ведь не играла сегодня. Она вела себя как настоящая королева. Эриол.

Тогда… после того, как она обратилась к нему с приказом отдать ей шпагу, он оказался настолько шокирован, что не смог связать и двух слов. Просто протянул ей оружие, а потом с ужасом взирал на то, как она мастерски проводит контратаку и одним движением заканчивает дуэль первой кровью.

То, что она при этом говорила, как звучал её голос, окончательно выбило Кая из колеи. Ведь он видел перед собой не Рус, а настоящую королеву, и теперь ему было просто жизненно необходимо взглянуть на свою рабыню, дабы убедиться, что это шоу устроила именно она.

Когда он вошёл в королевские покои через потайную дверь, там стояла странная тишина. В гостиной оказалось пусто, в кабинете — тоже. А сама хозяйка этих огромных апартаментов обнаружилась в собственной кровати. Причём спала девушка одетой и лежала прямо поверх одеяла. Она старательно прижимала колени к груди, будто опасалась чего-то. Словно даже находясь во дворце под охраной, боялась, что её могут обидеть.

Кай на секунду представил, что ей, довольно часто приходилось спать в холодных бараках вместе с другими рабами. Да и хозяева попадались жестокие…

От этих мыслей ему стало почти физически больно и, подойдя ближе, он тихо присел на край кровати и легко погладил Рус по голове.

Почувствовав его прикосновение, девушка испуганно дёрнулась, но не проснулась, а Мадели тут же наклонился ближе и прошептал:

— Тише, милая. Это всего лишь я.

И что странно, услышав эти слова, она мгновенно расслабилась и сама потянулась к его руке, требуя ласку.

— Кай, — сказала тихо, и на её губах появилась совершенно счастливая улыбка. Глаза же всё ещё оставались закрытыми, будто она просто не решалась их открыть.

— Да, — отозвался он, продолжая гладить её по густым мягким как шёлк волосам.

— Ты со мной, — прошептала девушка. Но вдруг напряглась, и всё ещё находясь в объятиях сна, поймала его руку и прижала к своей щеке. — Не уходи, — почти взмолилась она. — Я без тебя больше не выдержу.

И эти её слова… тот голос, каким она всё это говорила, поразили Кая даже сильнее всего случившегося за весь этот длинный день. А всё потому, что Рус впервые признавалась ему в том, что он нужен ей. И не потому, что является её хозяином, а совсем по другой причине.

— Не уйду, — сказал уверенно.

Она снова улыбнулась во сне. Её лицо расслабилось, но пальцы всё равно крепко сжимали ладонь Кая. Несколько минут он продолжал сидеть на кровати, рассматривая спящую девушку. Но что странно, даже несмотря на действие амулета, делающего её внешнее сходство с королевой абсолютным, сейчас Рус была куда больше похожа на саму себя. Тихую, милую, напуганную девочку, которой просто не повезло в жизни.

Невольно сравнивая двух этих женщин, Кай пришёл к выводу, что если Эриол у него ассоциировалась с огромной ледяной глыбой, этаким нерушимым айсбергом с куском льда вместо сердца, то Рус… казалась ему тихим лесным озером. Хотя нет… озером она была раньше, а сейчас уже больше походила на своенравное море. И мысль, что именно он является для этого вольного водоёма единственным властелином, приятно грела его душу и услаждала самолюбие.

Погрузившись в эти странные размышления, он умудрился пропустить момент пробуждения своей рабыни. И лишь когда она пыталась осторожно вытянуть свою маленькую ладошку из его руки, перевёл взгляд на её напряжённое лицо и удивлённо застыл.

Освободившись от плена пальцев хозяина, Рус мгновенно отпрянула от него и поспешила отползти на другую половину кровати.

— Прости… — шептала она, пряча глаза. — Прости, пожалуйста. Я не знала, что творю. Это само собой вышло. Прости.

— Стоп, — он выставил перед собой ладонь, стараясь остановить эту странную тираду, и строго спросил: — За что ты извиняешься?

Рус зажмурилась и постаралась успокоиться, но предательская дрожь в руках всё равно была слишком очевидной.

— За… — несмотря на все усилия, голос её до сих пор звучал сдавленно. — За то, что случилось днём. За то, что вмешалась в дуэль.

— Это было твоё право, как королевы, — спокойно ответил Кай, в очередной раз поражаясь тому, насколько сильно она боялась его гнева.

По сути, сейчас он являлся единственным человеком, кого она вообще боялась. Ведь даже к Марделу, который имел возможность уничтожить её одним щелчком пальцев, Рус относилась с добротой и почтением. Она даже позволяла себе с ним спорить. И с Кери тоже. А вот на все доводы своего хозяина всегда только покорно кивала.

Кай чувствовал, что она тянется к нему, но при этом жутко боится. Наверно даже сильнее, чем придворные опасались саму Великую Эриол. Хотя полномочия в обоих случаях были почти одинаковыми. Вот уж, правда, забавная ирония судьбы.

— Но, — Рус снова замялась, не решаясь посмотреть в лицо своему хозяину. — Я забрала у тебя шпагу. Это же… унизительно.

— Не в данном случае, — Кай подвинулся чуть ближе и, коснувшись щеки девушки, легко приподнял её лицо. А когда она всё же перевела на него взгляд, легко улыбнулся и добавил. — Ты мне жизнь спасла. Я же маг… и не могу похвастаться мастерством в фехтовании. А Марино по праву считается одним из лучших в королевстве. Так что, если бы не ты, вполне вероятно, что меня бы уже не было в живых.

На какое-то мгновение глаза Рус полыхнули синим, но Кай снова списал это на освещение и свою больную фантазию. Она вдруг сама поймала его ладонь, крепко сжала её чуть подрагивающими холодными пальцами, а потом и вовсе вцепилась в неё обеими руками.

— Нет, — только и смогла сказать его рабыня. На большее её сил уже не хватило.

Перед глазами Рус всё поплыло, а на ресницах повисли крупные капельки слёз. Они бесшумно сбегали по её щекам, падая на шёлковое одеяло, но девушка будто бы не чувствовала этого. Она смотрела на Кая, с жадностью вглядывалась в его глубокие голубые глаза и была не в силах отвести взгляда.

- Рус, милая, ну что же ты? — мягко проговорил её хозяин, стирая пальцами мокрые линии с её лица. — Сейчас всё уже хорошо. Во многом благодаря тебе.

Она вдруг резко зажмурилась и замотала головой. Только теперь перед ней открылся весь ужас истинного положения вещей. И пусть ей давно стало понятно, что Кая во дворце не любят, но она даже не представляла, что ему может угрожать настоящая опасность.

— Рус… — снова позвал он. — Что случилось?

— Мне страшно, — пробормотала девушка, стараясь сдержать всхлип. — Всё это… просто ужасно. Эти люди внизу… они, и правда, ведут себя как стая голодных стервятников. Даже в рабских бараках такого не было. И ты… — она распахнула глаза и посмотрела на Кая. — Они тебя ненавидят.

— Ну и пусть, — бросил он равнодушным тоном. — Переживу. А ты не обращай ни это внимания. Не стоит нервничать из-за пустяков.

И тут она резко вырвала из его рук свою ладонь и, выпрямившись, села на кровати. Сейчас она выглядела такой бойкой и воинственно милой, что Кай не смог сдержать улыбки. Вот только её следующие слова напрочь стёрли эту эмоцию с его лица.

— Я не смогу жить, если тебя не будет, — сказала она ровным уверенным тоном, совершенно не свойственным рабыне Рус. — И если с тобой что-то случиться… — при этих словах она вздрогнула и посмотрела на Кая с дикой болью в глазах. — Я сначала уничтожу всех виновных и даже косвенно причастных, а потом… умру сама.

Наверно, если бы сейчас, в это самое мгновение, рухнул потолок, Кай бы этого не заметил. Он оказался настолько ошарашен услышанным, что даже не смог ничего ответить. Просто смотрел в светящиеся синие глаза и не знал, плакать ему или смеяться. Ведь то, что она сейчас сказала, это даже не признание в любви… это нечто намного больше.

Хвалёный самоконтроль лопнул, забирая с собой здравый смысл, и подавшись вперёд, Кай поймал Рус за руку и потянул на себя. Она поднялась на колени, покорно подползла к нему и застыла в нескольких сантиметрах от его лица. И он уже предвкушал вкус её губ на своих губах, когда вдруг её слова заставили его вздрогнуть.

— Сегодня я едва не убила человека, — сказала она шёпотом. — А ведь видела его впервые в жизни. И вся его вина заключалась лишь в том, что он посмел угрожать тебе, — девушка отвела взгляд и, смахнув с ресниц остатки слёз, спросила: — Скажи, это из-за моей связи с тобой, как рабыни? Какой-то особый вид рабской метки, обязывающей меня защищать своего хозяина?

— Нет, — уверенно ответил Кай. — Ничего подобного я не устанавливал.

Больше она не стала ни о чём его прашивать. Ведь сама поняла, что дальнейшие разговоры на эту тему всё только усложнят. А она и так сегодня сказала и сделала слишком много лишнего.

Несколько минут они провели в тишине. После её слов, у Кая мгновенно пропал весь романтический настрой. Он-то, дурак, думал, что поведение Рус на площади, во время его дуэли было спланированной акцией. Продуманным ходом, призванным вытянуть их с Кери из очевидных неприятностей. А на самом деле всё оказалось куда страшнее. Ведь, как он понял из её слов, девушка действовала на эмоциях. Она вообще не отдавала себе отчёт в собственных действиях.

— Что теперь будет? — спросила она, прерывая поток его невесёлых мыслей.

— Ничего страшного, — ответил Кай, поднимаясь с кровати и усаживаясь в кресло у окна. — Марино уже сняли с должности и выслали столицы без права возвращения до твоего особого распоряжения. Все остальные придворные под впечатлением. Теперь они временно притихнут, и не станут заводить разговоры о королеве. Так что здесь можешь быть спокойна. Стервятников ты напугала.

Рус невесело хмыкнула и села, подтянув колени к груди.

- А ещё завтра утром состоится Королевский Совет, где тебе придётся присутствовать, — продолжил Кай. Она заметно напряглась, поэтому он и поспешил её успокоить. — Там будем так же и мы с Марделом, так что не переживай. Тебе придётся только слушать, кивать и возможно, высказать своё мнение по каким-нибудь спорным законопроектам. Перед заседанием Кери всё тебе подробно расскажет.

— А если с меня потребуют объяснений за сегодняшний инцидент? — опасливо проговорила Рус, чем даже развеселила Кая.

— Не посмеют, — ответил он с улыбкой. — Скорее они просто сделают вид, что ничего не произошло, — он поднял на неё ободряющий взгляд и добавил уже более серьёзным тоном: — Запомни одно, Рус, они боятся тебя гораздо сильнее, чем ты их. Не позволяй им потерять этот страх.

Девушка кивнула и снова опустила голову, спрятав лицо на своих коленях. Почему-то, с каждым новым днём, проведённом в этом жутком серпентарии, именуемом королевским дворцом, она всё больше начинала понимать настоящую Эриол.

Мардел прав, здесь либо ты, либо тебя. Третьего варианта, увы, нет.

* * *

Круглый зал Королевского Совета утопал в солнечных лучах. Погода за окнами радовала своей прелестной летней теплотой, заставляя настроение подниматься всё выше и выше. Но, казалось, никто из сегодняшних заседателей этого не замечал. Сейчас все они пребывали в предвкушении скорой встречи с королевой. И судя по их лицам, это событие их ни капли не радовало.

Сегодня должно было пройти большое заседание, в котором принимали участие почти двести представителей дворянских родов королевства. Такие масштабные собрания устраивались один раз в месяц, и основной их целью было обсуждение новых законов и внесение поправок к уже действующим. В основном же своём виде Совет состоял из министров и их ближайших помощников и собирался два раза в неделю.

Камиль с немалым удивлением отметил, что возвращение Эриол произвело впечатление абсолютно на всех присутствующих. Ожидая начала заседания, благородные мужи тряслись как студенты перед экзаменом, что уже само по себе было крайне забавно. Ведь каждый из них понимал, что если Эриол сейчас потребует от них отчёта за год её отсутствия, им попросту будет нечего ей ответить. Не скажут же они правду, что стоило ей ослабить свою железную хватку, и с таким трудом построенная система начала разваливаться.

Хотя, зачем говорить, если королева и так всё это знает, причём из первых уст. Можно сказать, сама всё видела… своими собственными глазами.

В предвкушении начала столь интересного заседания Камиль откровенно скучал. Честно говоря, ему не терпелось увидеть Рус. За то время, что она жила во дворце, Кам успел соскучиться. И сейчас с радостью поболтал бы с малышкой.

Разлившийся под сводами звучный голос церемониймейстера, заставил всех собравшихся напряжённо замолчать.

— Её Королевское Величество Эриол Карильская, — объявил маленький коренастый мужчина в ливрее.

Затем бесшумно распахнулись тяжёлые двери, и в зал вплыла объявленная особа. При её виде застыли все, включая самого Камиля. Она шла, высоко вскинув голову, и сейчас куда больше походила на какую-то неизвестную богиню. Её короткие волосы были уложены в строгую причёску, которую венчала малая диадема из королевских регалий. Вместо привычного для Эриол церемониального наряда, она предпочла надеть мужской костюм, поверх которого оказался накинут обязательный для таких заседаний королевский плащ, с вышитым на нём гербом. Мягким щёлком он струился по спине королевы, легко паря при каждом её шаге. И это было… завораживающе.

Все члены Совета поднялись и склонили головы, приветствуя свою монархиню.

Чуть позади Её Величества шли верховный королевский маг и первый советник… Мардел и Кай. Наверно только появление брата смогло вырвать Камиля из того оцепенения, в которое он впал при виде Эриол. Теперь-то он был уверен, что перед ним всё та же девочка Рус. Ведь настоящая королева никогда бы не потерпела рядом с собой сына главы заговорщиков.

Тем временем, все заняли свои места, и Её Величество поднялась на трибуну.

— Приветствую вас, благородные лорды, — начала она официальным тоном, который вновь заставил Камиля усомниться, что перед ним Рус. — К сожалению, в течение долгого времени я не имела возможности присутствовать на ваших заседаниях, поэтому мне сегодня особенно приятно находиться здесь, — она сделала паузу, медленно скользя по залу своим тяжёлым взглядом. И каждому казалось, что эти жуткие синие глаза смотрят именно на него. Заглядывают в саму душу. — Повестка дня сегодняшнего собрания достаточно обширна, поэтому предлагаю начать.

Далее слово взял председатель Совета, чьё место уже несколько лет занимал Эрген Грасс, граф Сиальский, и заседание пошло своим ходом.

Через час пустых разговоров, в которых почти не было смысла, Рус начала откровенно скучать. Обсуждение шло вяло, вопросы поднимались наиглупейшие, а лица заседателей выглядели так, будто они решают судьбы мира. Кай с Марделом тихо переговаривались, занимая свои места в первом ряду, а девушке приходилось сидеть на неудобном троне, расположенном сбоку и делать вид, что всё это очень интересно.

Наверно она бы так и продолжала мучиться от скуки и собственных противоречивых мыслей об абсурдности происходящего, если бы случайно не поймала на себе взгляд Камиля. Вот уж кому было сейчас весело. В его насмешливых глазах сверкали смешинки, зато весь вид говорил о серьёзности и сосредоточенности. Увидев, что она на него смотрит, Кам едва заметно подмигнул, а потом состроил такой взгляд, в котором очень явно читалось: «Вот смотри, здесь всё, как я рассказывал».

О да, сейчас Рус была с ним на сто процентов согласна. Не Королевский Совет, а сборище ленивых жадных актёров, изо дня в день изображающих тяжёлый умственный труд.

И тут в её голове всплыла одна из фраз, брошенных когда-то всё тем же Камилем. Он тогда сказал, что Эриол являлась именно той, кто был способен сделать этот мир лучше.

Но теперь королевы нет, а её место занимает Рус. Самозванка. И ради памяти Великой Эриол, ради благополучия Карилии и всего её народа, эта самая самозванка готова стать королевой. Ведь, Кам прав… Теперь это её миссия.

— Господа, — взяла слово Её Величество, прерывая очередной поток бессмысленных обсуждений. — Если вам так сложно определиться, сколько метров ткани выделить на пошив новой формы королевским стражникам, то я могу помочь вам с решением этого вопроса. Хотя, мне казалось, что подобные темы не должны подниматься на столь высоком уровне. С этим вполне может справиться и ответственное ведомство.

В зале все дружно притихли, и только Камиль едва сдерживал рвущийся наружу смех. Кай поначалу порывался призвать Рус к молчанию, но Мардел вовремя его одёрнул, позволяя девушке довести свою задумку до конца.

И воодушевлённая доверием в глазах верховного мага, Рус продолжила:

— В вашей повестке дня очень мало действительно важных вопросов. Помимо нового закона о магических школах и изменения пошлин на сайлирские товары… — она осеклась, вчитываясь в формулировку предлагаемой поправки. И тут вдруг выпалила гораздо громче и совсем с другим настроением: — Кто вообще додумался настолько увеличивать пошлины на товары нашего основного поставщика оружия и новой магической техники? Это же абсурд! Вы, благородные мужи, хотя бы понимаете, к чему это может привести?!

Её Величество была на грани срыва. Это видели все. И если заседатели, как один, дружно бледнели и оседали пониже, стараясь спрятаться за спинами сидящих впереди, то Мардел вовсю улыбался. Кай же, видя его реакцию, решил пока позволить всему идти своим чередом.

— В то время как страна находится в таком шатком положении, — продолжала буйствовать Рус, — когда самое время укреплять связи с лояльными соседями и поддерживать свой военный потенциал, вы собирались фактически уничтожить торговлю между нашими странами! Так, — она замолчала, развернулась к председателю и продолжила официальным тоном: — Приказываю сократить пошлины в торговле к Сайлирской Империей в два раза.

Теперь зал будто ожил. Отовсюду послышались шепотки, хотя говорить вслух никто не решался. Но Рус всё равно не понравился этот тихий гул.

— Если кто-то возражает, прошу высказаться, — добавила она, с деланным равнодушием.

Естественно, никто так рисковать не пожелал. И она уже думала, что всё этим и закончится, когда с дальних рядов послышался знакомый голос Камиля.

— Ваше Величество, — начал он, поднимаясь со своего места и кланяясь, — мне кажется, что учитывая нынешний размер этих пошлин, который составляет почти шестьдесят процентов стоимости ввозимых товаров, было бы правильней снизить их не в два, а даже в четыре раза.

Услышав фразу «шестьдесят процентов», Рус оказалась настолько возмущена, что резко подскочила со своего трона и со свирепым видом посмотрела в зал. И под её взглядом невольно поёжился даже Камиль, который был уверен, что это всего лишь рабыня его брата.

— Господин Виттар, — сказала она, глядя прямо на Кама, напомните, пожалуйста, мне, какими были эти пошлины год назад.

— Их не было, — честно ответил он.

Всё что она говорила до этого, они перед заседанием подробно обсудили и несколько раз прорепетировали с Кери. Именно он рекомендовал ей вмешаться, когда начнётся обсуждение вопроса о пошлинах. Правда Рус решила начать немного раньше. Хотя, если судить по улыбке Мардела, он её инициативу только приветствовал.

Но после сообщения Кама девушка практически взорвалась, ведь Кери хоть и упоминал, что размер пошлин на сайлирские товары неустанно растёт, но почему-то забыл сказать, что при Эриол торговля между странами вообще была свободной. В этот момент Рус вдруг стало настолько обидно за королеву и королевство, что она впервые позволила себе повысить голос.

— Да что вы все себе позволяете?! — грозно протянула она, после чего зал снова превратился в обитель тишины. — Или надеялись, что я не вернусь, а вам удастся развалить страну? Мою страну?! — она отвернулась, стараясь вернуть себе былую невозмутимость. Затем посмотрела на председателя: — Отменить пошлины, — приказала королева.

— Но Ваше Величество, — попытался возмутиться он, но наткнулся на строгий взгляд Эриол. Продолжал он свою мысль, уже хрипя и заикаясь — Они… тоже подняли… пошлины на наши товары.

- Значит, опустят, — бросила королева.

— Но…

— Этот приказ не обсуждается, лорд Грасс. Переходим к следующему вопросу, — строгим голосом осадила его Рус, и мужчине не оставалось ничего иного, как просто кивнуть.

Дальше работа пошла гораздо быстрее. Теперь вопросы из повестки дня обсуждались крайне продуктивно и в максимально сжатые сроки. Все мелочи было решено делегировать соответствующим ведомствам, а на Совет выносились только дела государственной важности.

Так как теперь заседание перестало напоминать фарс, Рус больше не стала вмешиваться в его ход. Отведённую ей роль она на сегодня уже выполнила, всех на место поставила, о себе напомнила, а большего от неё и не требовалось. Странно, но она уже начала привыкать к тому, что её слово в этом дворце — закон, как и к страху в глазах своих придворных. И если поначалу ей казалось, что это неправильно и королеву должны уважать, а не бояться, то теперь, прожив здесь почти полторы недели, поняла насколько ошибалась. Ведь это был даже не серпентарий, а кое-что пострашнее. Почему-то ей больше всего нравилось сравнивать это место с лесной чащей полной голодных шакалов.

Когда же все вопросы, внесённые в повестку дня, оказались рассмотрены, и девушка была готова вздохнуть с облегчением, председатель неожиданно попросил всех уделить внимание ещё одному важному моменту.

— С недавних пор, господа, у нас неожиданно освободилась должность министра иностранных дел, — начал он, опасливо поглядывая на королеву. — Так как данный пост не может долго пустовать, прошу вас проголосовать за назначение на него господина Нармана Силиса, заместителя бывшего министра. Кто согласен, поднимите руки.

В зале послышался слаженный шорох и около половины собравшихся выразили своё согласие с предложенной кандидатурой. Рус посмотрела на Мардела. Тот хмурился, явно не поддерживая это назначение. Кай никаких эмоций по этому поводу не проявлял, так как ещё не очень хорошо разбирался во всех тонкостях политики дворца. Но когда девушка взглянула в сторону скучающего Камиля, чей взгляд снова выражал полнейшее несогласие с происходящим, ей в голову вдруг пришла интересная мысль.

— Лорд Грасс, — проговорила она, обращаясь к председателю, которого от звука её голоса уже бросало в дрожь. — У меня есть предложение относительно кандидата на эту должность.

Всё снова стихло, а те представители Совета, что голосовали за заместителя бывшего министра, тут же поспешили опустить руки. Тогда Рус довольно улыбнулась и продолжила.

— Среди присутствующих здесь благородных мужей есть один, идеально, на мой взгляд, подходящий для поста министра иностранных дел. Он молод, амбициозен, умён и крайне наблюдателен. А так же обладает уникальным талантом всегда добиваться поставленных целей.

Зал замер в любопытстве и предвкушении. По лицам собравшихся было видно, что они даже примерно не догадываются о том, чьё имя назовёт королева. Мардел с Каем выглядели одинаково озадаченными, но пока не мешали ей импровизировать. Ещё перед заседанием, давая Рус последние напутствия, верховный маг сказал ей, что если она сделает ошибку или начнёт вести себя не так как нужно, он даст ей знак. Они договорились, что этим условным сигналом будет рука, перевёрнутая ладонью вверх. Но пока пальцы Мардела были плотно сжаты в замок, а значит, он не возражал против того, что делала их фальшивая королева.

— Я выдвигаю на должность министра иностранных дел господина Камиля Виттара, — закончила она свою фразу.

И это её предложение стало полнейшей неожиданностью для всех, включая самого Кама. Он удивлённо посмотрел на Рус, не зная, как на это реагировать. О чём она вообще думала, предлагая его кандидатуру на Королевском Совете?

Повсюду снова слышались недовольные шёпотки и разговоры в полголоса. Но пока никто не рискнул открыто высказать своё несогласие с предложением королевы. Мардел же поначалу тоже удивился и неодобрительно положил на стол руку ладонью вверх. Но спустя несколько долгих секунд, вдруг убрал её.

— Господа, — призвал он ко вниманию членов Совета. — Может кто-нибудь уже выскажется?

Тишина снова стала абсолютной. И пусть здесь многим было что сказать, но никто из присутствующих так и не издал ни звука.

— Да, я бы хотел, — поднял руку Камиль. Он медленно встал и поклонился королеве. — Ваше Величество, мне очень льстит оказанное вами доверие, но я не уверен, что подхожу для этой должности.

— Вы сомневаетесь в правильности моего выбора? — холодно уточнила Рус, стараясь говорить именно тем тоном, которому её так упорно обучал Кери. — Или в собственных силах?

— Нисколько, Ваше Величество. У меня нет ни малейших сомнений в себе, а вашим решениям я доверяю даже больше. Уверен, что отлично справлюсь с обязанностями министра иностранных дел, — крайне дипломатично выкрутился Камиль. — Но, боюсь, моя кандидатура не найдёт одобрения у благородных членов Совета.

— В таком случае, я бы хотела услышать их доводы о причинах, по которым вы не можете занять данную должность, — она снова обвела зал внимательным взглядом, которого боялись даже больше прямого разговора с королевой. Но никто высказаться не пожелал.

Рус тихо усмехнулась, искривляя губы в фирменной королевской ухмылке, которая получалась у неё сама собой, и снова обратилась к председателю:

— Лорд Грасс, — позвала она. Мужчина снова дёрнулся и тут же обернулся к Эриол. Почему то сейчас он показался ей особенно бледным. — Объявите, пожалуйста, голосование.

Мужчина кивнул, быстро взял себя в руки и предложил Совету проголосовать за выдвинутого королевой кандидата.

Не удивительно, что в этот раз решение было единогласным. Объясняться с Её Величеством не желал никто.

* * *

После того, как заседание закончилось, Эриол с советником и верховным магом вернулись в королевские покои. Но стоило за их спинами захлопнуться последней двери, и с лица Кая мгновенно исчезла маска спокойной уверенности.

Он резко дёрнул Рус за руку, заставляя повернуться к нему лицом, и выглядел при этом крайне недовольным.

— Что это за самодеятельность? — он очень старался говорить спокойно, но девушка всё равно ощущала волны переполняющего его гнева. — Зачем ты это сделала?

— Что именно? — тихо пискнула его рабыня, мигом теряя всю свою царственную надменность.

— Втравила в игру Камиля, — недовольно пояснил королевский советник. — Для чего? Что тобой двигало?

Его хватка стала причинять ей боль, но она не могла себе позволить показать этого. Ведь несмотря ни на что, Кай оставался её хозяином, а значит имеел полное право поступать с ней, как ему захочется.

— Он действительно прекрасно подходит на эту должность, — ответила она, стараясь не думать о боли в руке. — Мы с ним много разговаривали, он показал себя, как отличный стратег, решительный и расчётливый. Он хорошо сходится с нужными ему людьми и умеет выкручиваться из любых ситуаций. Но самое главное: я хочу, чтобы за внешнюю политику отвечал тот, кому я доверяю.

— Значит, Каму ты доверяешь? — злобно усмехнулся Мадели, всё же отпуская её руку и отходя в сторону.

Рус тут же схватилась за больное место, растирая покрасневшую кожу.

— Да, — кивнула она, отвечая на вопрос.

Кай напрягся, почему-то совершенно упустив из головы мысль о присутствии здесь Мардела. Сейчас его съедали жуткие противоречивые чувства. И самым сильным из них почему-то оказалось желание свернуть шею Камилю.

— А мне? — этот вопрос он не собрался задавать, слова сорвались с его губ сами собой. — Мне ты доверяешь?

Быстро сообразив, что о нём пока забыли, верховный маг решил не мешать им выяснять отношения и тихо присел на диван в отдалённом уголке гостиной. Если он не ошибался, чего почти никогда не случалось, то сейчас Мадели был в гневе из-за банальной ревности. Причём ревновал он Рус к собственному кузену. А девочка даже не понимала, чем заслужила такое к себе отношение.

Марделу было очень интересно, как бы стал вести себя этот человек, если бы знал, что перед ним настоящая королева? Рискнул бы повышать на неё голос, бесцеремонно хватать за руки? А главное, позволила бы она ему подобное?

Тем временем, Рус подняла на Кая взгляд полный непонимания и затаённой обиды, и против воли ответила:

— Доверяю, хозяин.

Последнее слово хлестануло по нему посильнее любой даже самой сильной и яростной пощёчины. Да, когда-то он приказом запретил ей называть его «господином». Это слово она могла употреблять только совместно с фамилией, как того велел этикет. Но вот про слово «хозяин» разговора не было. Хотя, она вообще впервые так к нему обратилась. А боль в её глазах только усугубила его подавленное состояние.

— «Хозяин», — с горькой усмешкой повторил Мадели. Но больше ничего говорить не стал.

Да и что он мог на это ответить? Ведь, по сути, она была права. И он сам сделал всё, чтобы стать её хозяином. Так чего ж теперь огорчаться?

В действительности же, Кай даже сам себе боялся признаться, что с каждым днём всё меньше видит в Рус рабыню, и всё больше — красивую и желанную женщину. Причём его чувства были гораздо глубже простого плотского желания. И если поначалу он пребывал в абсолютной уверенности, что всё дело в их схожести с Эриол, то теперь всё сильнее в этом сомневался.

Хотя… он любил свою Олли слишком долго, и ни время, и ни внутренняя борьба, так и не помогли ему избавиться от этих чувств. Кай сам не знал, как не умер, узнав, что её больше нет в живых. Не помог даже тот факт, что именно она отправила на эшафот его отца.

Да Кай утверждал, что ненавидит королеву, и это было истинной правдой. Он ненавидел её так сильно, как только мог. За многое… И за пренебрежение, и за то что забыла об их отношениях, отмахнулась от него, как от назойливой мухи. За титул, которого она лишила его семью. Но главное за то, что все эти годы продолжал всё так же безумно её любить.

И вот… Эриол мертва. А рядом с ним та, кто похожа на неё как две капли воды. И не удивительно, что его тянет к Рус, даже зная о том, кто она на самом деле. Но Кай был уверен, что не сможет полюбить её. Ведь по какой-то злобной насмешке Богов, маги влюблялись только раз, и всю жизнь хранили в сердце образ любимого человека. Увы, изменить это было невозможно.

— Прости, Рус, — проговорил он, подходя к девушке и усаживаясь в кресло напротив неё. — Не знаю, что на меня нашло.

— Не стоит, — она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной.

— Стоит, — настаивал Кай. — Я не должен был срываться на тебе. И ты права, Камиль, на самом деле отлично подходит для должности министра иностранных дел. Ты сделала отличный выбор.

— Спасибо.

Она кивнула, а затем поднялась и, сославшись на усталость, покинула комнату. Возражать никто не стал.

Но стоило ей скрыться за дверью, и Кай перестал себя сдерживать. Он обречённо вздохнул и устало закопался пальцами в свои волосы. Сейчас королевский советник выглядел таким несчастным и растерянным, что Марделу даже стало его жаль… на какое-то мгновение.

— Глупый ты, Кай, — проговорил он, тихо подходя ближе и усаживаясь в стоящее рядом кресло.

Мадели вздрогнул и тут же поспешил вернуть себе былую собранность. Из-за всех этих совершенно ненужных сейчас эмоций он совсем забыл, что верховный маг до сих пор здесь. Но когда, спустя секунду, его взгляд столкнулся с чёрными глазами Мардела, Кай с удивлением обнаружил, что тот смотрит на него без привычной холодности. Что само по себе было даже больше, чем просто удивительно.

Так как Мадели продолжал молчать, господин Гальдальери, решил-таки дальше озвучить свою мысль.

— Глупый и трусливый.

После этих слов всё удивление Кая окончательно трансформировалось в возмущение. Ведь его фактически нагло оскорбляли, пусть и делали это с каким-то тёплым отеческим взглядом.

— А не много ли вы себе позволяете? — холодным тоном выпалил он.

Но Мардел будто бы и не слышал его слов.

— А ведь Эри права на счёт твоего кузена. Он, и правда, настоящая находка для нашего кабинета министров. Подозреваю, что диверсию с прогулкой твоей рабыни по улицам города, он продумал и реализовал сам, не ставя тебя в известность.

— И что из этого? — Кай не совсем понимал, к чему ведётся этот разговор.

— А то, что пока ты сидел и ждал, он действовал (причём продуманно и точно) и побеждал, — продолжил свою речь верховный маг. — Вот и теперь, не сделав почти ничего, твой Камиль получил должность министра иностранных дел. Причём так, что сам будто бы и не причём. Он большой мастер тонких психологических манипуляций. Ведь, подозреваю, что все перспективы дружбы с Рус этот парень рассмотрел, едва она переступила порог твоего дома.

— Вы совершенно не знаете Кама, — попытался возразить Кай, для которого слова Мардела были полнейшей неожиданностью.

— Зато я вижу его действия. И, поверь, они говорят мне куда больше, чем ты можешь себе представить.

— Согласен, голова у него работает исправно, но и ветра в ней тоже хватает.

— Возможно, ты и прав, — согласился Мардел, а потом странно хмыкнул и, подавшись ближе к своему собеседнику, добавил, понизив голос почти до шёпота: — Но… у меня всё равно есть подозрения, что вскоре у нашей королевы может появиться новый фаворит. Камилю хватит ума и хитрости подобраться к Эри настолько близко.

И пока Кай ошарашено моргал, не в силах поверить собственным ушам, его оппонент тихо поднялся и, не прощаясь, удалился. Он сказал, всё что хотел, а Мадели легко проглотил эту простую наживку.

Ревность в его крови заиграла так, что впору биться головой о стену. Захотелось закрыть Рус в её комнате и никуда вообще не выпускать, и уж тем более, не давать возможности завести даже самую невинную интрижку.

Он и сам не подозревал, что его настолько выведет из себя одна лишь возможность того, что к его королеве может прикоснуться кто-то другой.

Но расчёт Мардела оказался верен, и мысль о «фаворите» плотно закрепилась в голове Кая. И если раньше он считал свои отношении с Рус чем-то невозможным, то теперь вдруг понял, насколько ошибался. Ведь на самом деле, положение официального любовника королевы могло бы поднять его статус гораздо выше и окончательно заткнуть всех, кто до сих пор шептался у него за спиной. К тому же, при дворе и так все были уверены, что он спит с Эриол, так почему бы не сделать эти слухи правдой и не придать им официальный характер?

И уж точно никакого Камиля он к своей рабыне подпускать не собирался.