В ряду многочисленных исторических событий героика Великой Отечественной войны стоит в современной Беларуси, казалось бы, незыблемо. Практически всё общество сходится на том, что белорусы показали в той войне пример героизма и мужества – открыто агитировать за немецкую победу пока никто не решается. Тем более что почти у каждой белорусской семьи кто-то воевал на фронте, в партизанах, трудился в эвакуации, погиб в бою или пал жертвой гитлеровского террора.
Но не так ли совсем недавно обстояло дело на соседней Украине, где большинство регионов дало десятки Героев Советского Союза и кавалеров Ордена Славы? В Красной Армии, сломавшей хребет нацизму, украинцы по количеству шли вслед за великороссами. Однако сегодня на родной для Ковпака Полтавщине регулярно проходят марши УПА, Сумщина, отчий край лучшего советского аса Ивана Кожедуба, голосует за Порошенко, а на родине маршала Малиновского жгут людей в Доме профсоюзов. Всё это стало возможным благодаря чёткой и последовательной политике ревизионизма, переоценке событий Великой Отечественной войны. Не выкорчёвывая День Победы и не заявляя прямо о симпатиях к другой стороне конфликта, власти Украины год за годом занижали ценность Победы, тон средств массовой информации был всё холоднее, украинские фашисты, принявшие тайно или явно сторону Гитлера, становились всё меньшими подлецами и убийцами и всё большими героями и «борцами за Украину». К сожалению, такой же медленный, но верный процесс мы наблюдаем сегодня в Беларуси.
Националистическая организация «Молодой фронт» на «Дне воли» в Минске с портретами своих героев (25 марта 2014 года). Среди прочих на плакате – нацистский диверсант Михаил Витушко (в центре) и ксёндз-коллаборационист Винцент Годлевский (крайний справа).
В рамках данной главы мы не будем описывать весь ход Великой Отечественной войны в Белоруссии (для этого нужно отдельное исследование), а остановимся на самых актуальных темах, которые подвергаются ревизионизму со стороны местечковых националистов.
«Ревизионизм», «фальсификация истории», «оправдание фашизма» – всё это может звучать официозно и слишком пафосно, если не уяснить для себя раз и навсегда суть той войны. Не поняв, за что шла борьба, что стояло на кону, дать здравую оценку тем событиям невозможно. Не уяснив сущности противостояния, можно и порассуждать о «неоднозначности» коллаборационизма, и полить слёзы о «последней корове», которую партизаны увели из чьего-нибудь крестьянского двора. И всё это будет звучать очень даже красиво, человечно и гуманно, если не принимать во внимание такую «мелочь», как физическое существование нашего народа, поставленное агрессором под вопрос. Именно поэтому планы нацистов в отношении славян после победы Рейха следует рассмотреть особенно тщательно, иначе мы упустим главное.
Гитлеровский план геноцида
В 1941 году наши предки столкнулись с силой, которая шла нас уничтожать. Гитлеровский нацизм был квинтэссенцией многовекового «натиска на Восток», попыткой раз и навсегда решить «славянскую проблему» и отвоевать для немецкого народа «жизненное пространство» – Lebensraum.
Адепты нацизма или просто глупые люди, ничего, кроме второсортной информации из интернета, не поглощающие, считают гитлеровский геноцид советским мифом. Так ли это на самом деле?
У многих на слуху генеральный план «Ост». Бесчисленное количество раз всевозможные ревизионисты подвергали сомнению существование этого документа. Но в 2009 году немецкие историки опубликовали полный план на сайте Берлинского университета имени Гумбольтда. В соответствии с ним 75 % белорусов подлежали выселению со своей этнической территории, остальные («расово полноценные») должны были подвергнуться германизации. Стоит подчеркнуть: это не документ «мелкого чиновника», как пытаются представить дело любители нацистской эстетики. План разрабатывался имперским комиссариатом по вопросам консолидации немецкого народа под непосредственным наблюдением рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера (он же и возглавлял данный комиссариат).
Вопросу заселения белорусской территории в плане уделено значительное внимание:
«в) К вопросу о белорусах.
Согласно плану, предусматривается выселение 75 процентов белорусского населения с занимаемой им территории. Значит, 25 процентов белорусов, по плану главного управления имперской безопасности, подлежат онемечиванию…
Нежелательное в расовом отношении белорусское население будет ещё в течение многих лет находиться на территории Белоруссии. В связи с этим представляется крайне необходимым по возможности тщательнее отобрать белорусов нордического типа, пригодных по расовым признакам и политическим соображениям для онемечивания, и отправить их в империю с целью использования в качестве рабочей силы… Их можно было бы использовать в сельском хозяйстве в качестве сельскохозяйственных рабочих, а также в промышленности или как ремесленников. Так как с ними обращались бы как с немцами и ввиду отсутствия у них национального чувства, они в скором времени, по крайней мере в ближайшем поколении, могли бы быть полностью онемечены.
Следующий вопрос – это вопрос о месте для переселения белорусов, непригодных в расовом отношении для онемечивания. Согласно генеральному плану, они должны быть также переселены в Западную Сибирь. Следует исходить из того, что белорусы – наиболее безобидный и поэтому самый безопасный для нас народ из всех народов восточных областей. Даже тех белорусов, которых мы не можем по расовым соображениям оставить на территории, предназначенной для колонизации нашим народом, мы можем в большей степени, чем представителей других народов восточных областей, использовать в своих интересах. Земля Белоруссии скудна. Предложить им лучшие земли – это значит примирить их с некоторыми вещами, которые могли бы их настроить против нас. К этому, между прочим, следует добавить, что само по себе русское и в особенности белорусское население склонно менять насиженные места, так что переселение в этих областях не воспринималось бы жителями так трагично, как, например, в прибалтийских странах. Следовало бы подумать также над тем, чтобы переселить белорусов на Урал или в районы Северного Кавказа, которые частично могли бы также являться резервными территориями для европейской колонизации».
Как известно, насчёт «безобидности» и «безопасности» белорусов нацистские стратеги просчитались.
Говоря о возможности фальсификаций плана, историк Игорь Петров отмечает: «Теоретически возможность того, что тот или иной документ фальсифицирован, существует всегда. В данном случае, однако, важно, что мы имеем дело не с одним и не с двумя, а с целым комплексом документов, в который входят не только основные, обсуждавшиеся выше, но и различные сопроводительные записки, отзывы, письма, протоколы – в классическом сборнике Ч. Мадайчика собрано более ста релевантных документов. Поэтому абсолютно недостаточно назвать фальсификацией один документ, вырвав его из контекста остальных. Если, к примеру, документ 6 – фальсификация, то о чём пишет Гиммлер Майеру в отзыве на него? Или если отзыв Гиммлера от 12.06.42 – фальсификация, то почему в документе 6 воплощены указания, содержащиеся в этом отзыве? И самое главное: почему документы ГПО, если они фальсифицированы, так хорошо коррелируют с высказываниями Гитлера, Гиммлера, Гейдриха и т. д.? Т. е. тут нужно строить целую теорию заговора, объясняющую, по чьему злому умыслу найденные в разное время в разных архивах документы и речи нацистских бонз выстраиваются в цельную картину. А ставить под сомнение достоверность отдельных документов (как делают некоторые авторы в расчёте на необразованность читающей публики) достаточно бессмысленно».
Заселение белорусской территории было одной из первоочередных задач нацистских верховодов. На это должно было хватить «биологической силы» немецкого народа. Вот слова из речи Генриха Гиммлера перед старшими чинами СС и начальниками главных управлений в Доме лётчиков (Берлин, 9 июня 1942 года):
«Третья большая проблема мирного времени – заселение. Война не имеет смысла, если после неё – позволю себе обрисовать в нескольких словах – Богемия-Моравия; немецкие восточные гау: Юго-Восточная Пруссия, Данциг – Западная Пруссия, Вартегау, Верхняя Силезия; генерал-губернаторство (Польша. – Прим. авт.); Остланд (куда, помимо Прибалтики, входил генеральный округ Белоруссия. – Прим. авт.); Крым; Ингерманландия не будут через 20 лет полностью заселены немцами, причём согласно расовым аспектам, согласно аспектам крови. Это задача, которую мы, если мы проживём так долго, поставим себе на мирное время».
В красках представить себе будущее славян в случае победы гитлеризма можно, если ознакомиться с памятной запиской сотрудника Министерства по делам восточных территорий от 19 августа 1942 года, содержащей указания начальника партийной канцелярии НСДАП Мартина Бормана: «Славяне должны работать на нас; если же они нам больше не нужны, пусть умирают. Прививки и немецкое здравоохранение посему излишни. Славянская плодовитость нежелательна, пусть они используют презервативы или делают аборты, и чем больше, тем лучше. Образование опасно. Достаточно, если они будут уметь считать до ста. Самое большее, что допустимо, – образование, дающее полезных нам наёмников». Факт получения данной записки подтверждён рейхсминистром по делам восточных территорий Альфредом Розенбергом на судебном заседании в Нюрнберге 17 апреля 1946 года.
Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер посещает лагерь военнопленных в Минске.
Не менее живописная картина жизни после германской победы вырисовывается из речи Генриха Гиммлера на совещании старших чинов СС и полиции в Житомире (16 сентября 1942 года):
«Общая линия такова: мы не должны нести этому народу культуру. Я могу вам дословно повторить то, чего желает фюрер. Будет достаточно, если:
1) дети в школе выучат знаки дорожного движения, чтобы не попадать под машину;
2) дети выучат счёт до 25, чтобы до этого числа они могли досчитать;
3) они смогут написать своё имя, остальное не нужно.
Наша задача – извлечь всё расово годное, забрать в Германию, там они пойдут в немецкие школы. Те, кто более квалифицирован, – в интернаты и национал-политические учебные заведения, так чтобы мальчик с самого начала рос сознательным носителем своей крови и сознательным гражданином велико германского рейха…
Третья проблема: почва и земля для людей! За эти 20 лет мы должны заселить: сегодняшние немецкие восточные провинции, от Восточной Пруссии вниз до Верхней Силезии, всё генерал-губернаторство, мы должны онемечить и заселить Белоруссию, Эстонию, Латвию, Литву, Ингерманландию и Крым. На остальных территориях, так же как в начале и здесь, вдоль главных маршрутов наших автобанов, железных дорог, аэротрасс будут возникать маленькие города с населением в 15–20 тысяч жителей, защищённые нашими гарнизонами, и в округе десяти километров немецкие деревни, так чтобы они были всё время вплетены в немецкую жизнь с городом как культурным центром. Эти жемчужины заселения, которые будут располагаться отсюда до Дона, Волги и, как я надеюсь, Урала, с каждым днём, годом и поколением получат всё больше немецких слоёв с вечно юным потомством немецкой крови. Этот немецкий Восток до Урала должен – и над этим мы, эсэсовцы, работаем в наших мыслях, жизни и воспитании, а наши товарищи на передовой сражаются за это, глядя в лицо смерти, – стать рассадником немецкой крови, чтобы через 400–500 лет, если судьба предоставит Европе столько времени до сражения между континентами, вместо 120 миллионов германцев мы имели бы 500–600 миллионов. Здесь они могут быть рождены, могут расти как крестьяне, здесь народ может обрести свою силу!»
Нацистская мораль. Надпись на доске: «Русский должен умереть, чтобы мы жили».
А вот фрагмент из знаменитой речи рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера на совещании группенфюреров СС в Познани 4 октября 1943 года:
«Мы должны… вести себя по-товарищески по отношению к людям одной с нами крови и более ни с кем. Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмём от других наций ту здоровую кровь нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы прибегнем к отбиранию у них детей и воспитанию их в нашей среде. Живут ли другие народы в благоденствии или они издыхают от голода, интересует меня лишь постольку, поскольку они нужны как рабы для нашей культуры, в ином смысле это меня не интересует. Погибнут или нет от изнурения при создании противотанкового рва 10000 русских баб, интересует меня лишь в том отношении, готов ли для Германии противотанковый ров… Если кто-нибудь придёт и скажет мне: «Я не могу сделать противотанковый ров с помощью женщин и детей, это бесчеловечно, это их погубит», то я отвечу ему: «Вы убийца людей вашей крови, так как если этот ров не будет закончен, то германские солдаты погибнут, а они – сыновья германских матерей. Известно, что такое славяне. Славянин никогда не был способен сконструировать что-либо. Славяне – смешанный народ на основе низшей расы с каплями нашей крови, неспособный к поддержанию порядка и к самоуправлению. Этот низкокачественный человеческий материал сегодня так же не способен поддерживать порядок, как не был способен 700 или 800 лет назад, когда эти люди призывали варягов, когда они приглашали Рюриков. Мы, немцы, единственные в мире, кто хорошо относится к животным. Мы будем прилично относиться и к этим человеческим животным. Однако было бы преступлением перед собственной кровью заботиться о них и внушать им какие бы то ни было идеалы и тем самым ещё больше затруднять нашим детям и внукам обращение с ними».
Лучше всего суть той войны для Германии выражают вот эти слова из речи Гиммлера перед отправляющимися на фронт офицерами СС группы «Север», прочитанной 13 июля 1941 года:
«Это война идеологий и борьба рас. На одной стороне стоит национал-социализм – идеология, основанная на ценностях нашей германской, нордической крови. Стоит мир, каким мы его хотим видеть, – прекрасный, упорядоченный, справедливый в социальном отношении, мир, который, может быть, ещё страдает некоторыми недостатками, но в целом счастливый, прекрасный мир, наполненный культурой, каким как раз и является Германия. На другой стороне стоит 180-миллионный народ, смесь рас и народов, чьи имена непроизносимы и чья физическая сущность такова, что единственное, что сними можно сделать, – это расстреливать без всякой жалости и милосердия. Этих животных, которые подвергают пыткам и жестокому обращению каждого пленного с нашей стороны, которые не оказывают врачебной помощи захваченным ими нашим раненым, как это делают порядочные солдаты, – вы увидите их сами. Этих людей объединили евреи одной религией, одной идеологией, именуемой большевизмом, с задачей: имея теперь Россию, наполовину расположенную в Азии и частично – в Европе, сокрушить Германию и весь мир.
Когда вы, друзья мои, сражаетесь на Востоке, вы продолжаете ту же борьбу против того же недочеловечества, против тех же низших рас, которые когда-то выступали под именем гуннов, позднее – 1000 лет назад во времена королей Генриха и Оттона I – под именем венгров, а впоследствии под именем татар; затем они явились снова под именем Чингисхана и монголов. Сегодня они называются русскими под политическим знаменем большевизма».
В этих словах нет компромиссов, недоговорок и сомнений. Задача поставлена по-немецки чётко и недвусмысленно: завоевать «жизненное пространство» и уничтожить «недочеловечество», под которым понимался в том числе и белорусский народ.
Белорусский народ в борьбе с нацизмом
С самого начала войны немцы столкнулись с проблемой партизанского движения в своём тылу. Белорусский народ отнюдь не хотел становиться подопытным кроликом для нацистских экспериментов. Уже 28 июня 1941 года в районе деревни Посеничи на Пинщине партизаны под руководством Василия Захаровича Коржа совершили нападение на гитлеровскую колонну. Именно в Белоруссии зафиксирован первый партизанский бой Великой Отечественной войны. Первые партизаны – Герои Советского Союза тоже из Белоруссии. Ими стали первый секретарь Октябрьского PK КП(б)Б Гомельской области Тихон Бумажков и уполномоченный Наркомата заготовок по Октябрьскому району Фёдор Павловский. Для координации действий партизанских соединений в 1942 году был создан ЦШПД (Центральный штаб партизанского движения, глава – Пантелеймон Пономаренко), вслед за ним – БШПД (Белорусский штаб партизанского движения, глава – Пётр Калинин).
Героическую борьбу с врагом вело подполье. Только в Минске число подпольщиков составляло 9 тысяч человек. О размахе борьбы свидетельствует хотя бы то, что в сентябре 1943 года ими был ликвидирован генеральный комиссар Белоруссии («Белорутении») Вильгельм Кубе – один из главных нацистских преступников.
Генеральный комиссар «Белорутении» Вильгельм Кубе – символ нацистского террора и кумир местечковых националистов. Ликвидирован подпольщиками 22 сентября 1943 года.
Ещё в 1990-е годы местечковые националисты превратили Кубе в своего идола, «благодетеля белорусчины» в «непростое и противоречивое для белорусов время войны». Всеми правдами и неправдами они стараются затереть причастность Кубе к кровавым преступлениям против мирного населения, рисуют образ «примерного семьянина», «нетипичного нациста», «доброго человека». На деле генеральный комиссар «Белорутении» был самым что ни на есть нацистским садистом и убийцей. Приведём выдержки из его рапорта рейхскомиссару Остланда Генриху Лозе от 31 июля 1942 года:
«Мы уже докладывали, что командование армейской тыловой зоны, превысив свои полномочия, вмешалось в наши приготовления к ликвидации евреев в Глубоком. Без согласования со мной оно ликвидировало 10 000 евреев, систематическое устранение которых, безусловно, планировалось и нами… Район Слуцка также был освобождён от нескольких тысяч евреев, равно как Новогрудок и Вилейка… Естественно, я и СД желали бы, чтобы еврейство в генеральном округе Белоруссии было окончательно устранено после того, как его труд более не будет необходим вермахту. В настоящее же время учитываются насущные потребности вермахта – главного потребителя труда евреев… Польский еврей, как и русский еврей, является врагом немецкой нации, опасным политическим элементом. Его политическая опасность далеко превосходит его ценность как квалифицированного работника».
Кубе прославился не только деятельным участием в Холокосте, но и расстрелом заложников – тягчайшим военным преступлением. Вот записка начальника полиции безопасности и СД Белоруссии оберштурмбаннфюрера СС Исэльгорста от 8 сентября 1943 года: «За совершённое 6 сентября 1943 года при помощи взрывчатых веществ покушение на начальника полиции безопасности и СД Белоруссии и прочие планированные за последнее время покушения, которые были своевременно предотвращены, взято сегодня по взаимному согласию с господином генеральным комиссаром Белоруссии [Вильгельмом Кубе] 300 заложников среди населения гор. Минска, которые будут расстреляны».
Каково же общее число белорусов, прошедших через горнило борьбы с немецкими оккупантами в тылу и на фронте? Спекуляции насчёт количества партизан были бы возможны, если бы не та строгость, с которой участники антифашистской борьбы подсчитывались после освобождения: для компетентных органов вопрос «Что вы делали во время оккупации?» был чрезвычайно интересен. Итак, по сведениям Белорусского штаба партизанского движения, в Белоруссии за весь период боевых действий насчитывалось 373 942 партизана, ещё 400 тысяч человек находились в скрытом партизанском резерве. На фронтах Великой Отечественной войны в рядах Красной Армии сражалось более 1,3 миллиона уроженцев Белоруссии. Общая численность белорусов, которые с оружием в руках сражались с германским нацизмом, превышает 1,5 миллиона человек (и это не считая тех, кто находился в партизанском резерве, трудился в тылу, помогал партизанам и окруженцам в условиях оккупации, срывал мероприятия оккупантов и устраивал саботаж).
С белорусским партизанским движением в Европе (не считая партизан из других республик СССР) по своему размаху могут сравниться только югославское, польское и греческое. К концу 1943 года в руках партизан фактически находилось около 60 % территории республики, существовало 20 партизанских зон, где была восстановлена советская власть.
В.П. Суховерхов «За родную Белоруссию»
Местечковые националисты любят упирать на роль советских спецслужб в разжигании пожара партизанской войны в тылу захватчиков. Дескать, это были не партизаны, а энкавэдэшники. Действительно, роль сотрудников госбезопасности нельзя недооценивать: их профессиональные навыки очень пригодились в борьбе с нацизмом. Однако подавляющее большинство партизан и подпольщиков были местными жителями, многие из которых до этого даже винтовки в руках не держали. Всего в 1941–1944 годах кадровые военные составляли лишь 12 % от общего числа партизан (даже женщин было больше – 16 %), у 81,8 % партизан не было вообще никакого военного образования. Основная масса партизан – это крестьяне, рабочие и интеллигенция.
Обратим внимание, что белорусская советская интеллигенция не пошла в услужение оккупантам. Как отмечал в феврале 1943 года референт СД Штраух, выступая на совещании в Минске, «мы старались привлечь в полицию и администрацию белорусов, но вы не можете представить себе трудностей, которые связаны с их воспитанием, а надёжной интеллигенцией мы не располагаем». Разительное отличие от ситуации в Прибалтике и на Западной Украине очевидно. Органичность партизанского движения на белорусской земле подтверждает также то, что более 88 % народных мстителей были местными жителями – и они воевали за свою родную землю против захватчиков, которые пришли её отнять.
Герои
Подробно описать подвиг каждого белорусского героя по отдельности вряд ли возможно даже в рамках увесистой энциклопедии. Но всё же позволим себе остановиться на некоторых наиболее известных фамилиях, ведь за сухими цифрами скрывается невиданный героизм и самопожертвование. Портреты этих людей должны висеть в белорусских школах, на их примерах должны воспитываться дети.
Минай Филиппович Шмырёв (1891–1964) – легендарный партизанский командир, организатор партизанского движения на Витебщине. В народе был известен по прозвищу «батька Минай». Уроженец деревни Пунище Велижского уезда Витебской губернии, участник Первой мировой войны, награждён тремя Георгиевскими крестами. В партизанском движении – с июня 1941 года. В апреле 1942 года возглавил 1-ю Белорусскую партизанскую бригаду.
Партизаны батьки Миная принимали участие в знаменитой обороне Суражских (Витебских) ворот – сорокакилометрового разлома во фронте, который существовал с 10 февраля по 28 сентября 1942 года. Через эти «ворота» в тыл врага направлялись диверсионные и организаторские группы, оружие, боеприпасы и медикаменты. Летом 1942 года на оккупированную территорию были переправлены отряды «Бесстрашный», «Мститель», «Гроза», «Быстрый», группы литовских и латышских партизан.
Для батьки Миная война обернулась чудовищной трагедией. Отчаявшись разгромить витебских партизан и схватить Шмырёва, нацисты взяли в заложники его семью с четырьмя детьми. Вначале немцы пообещали оставить детей в живых, если Минай добровольно сдастся в плен, но 14-летняя Лиза передала отцу из тюрьмы записку, в которой просила его не верить обещаниям гитлеровцев и не сдаваться. 14 февраля 1942 года немцы расстреляли заложников: 14-летнюю Лизу, 10-летнего Серёжу, 7-летнюю Зину, 3-летнего Мишу, а также сестру Шмырёва и мать его жены (сама жена скончалась ещё до начала войны).
С октября 1942 года Шмырёв работал в Москве в Центральном штабе партизанского движения. В августе 1944 года Минаю Филипповичу Шмырёву было присвоено звание Героя Советского Союза.
Лев Михайлович Доватор (1903–1941) – генерал-майор, известен своими успешными кавалерийскими операциями по тылам противника. Уроженец села Хотино Лепельского уезда Витебской губернии. Участник тяжёлых оборонительных боёв в Белоруссии и на Смоленщине, принимал участие в обороне Москвы.
Кавалеристы Доватора углублялись в тылы противника на 100 километров, наводя панику в рядах немцев. 11 декабря 1941 года корпус под командованием Л.М. Доватора был передислоцирован в район Кубинки и после рейда по тылам противника к 19 декабря вышел к реке Рузе, где располагалась дивизия вермахта. Перед боем, при осмотре в бинокль позиций противника, генерал-майор Доватор был смертельно ранен пулемётной очередью. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 декабря 1941 года гвардии генерал-майору Льву Михайловичу Доватору за мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Константин Сергеевич Заслонов (1909–1942) – организатор подпольной и партизанской борьбы на территории Оршанщины, Герой Советского Союза. Уроженец города Осташкова Тверской губернии. Семья Заслонова была раскулачена в годы коллективизации и выслана на Кольский полуостров, самого Константина исключили из комсомола. Несмотря на это, сразу же после начала войны он попросил отправить его за линию фронта в составе группы железнодорожников для диверсий в тылу врага. Заслонов получил псевдоним «дядя Костя». Устроившись на работу в депо, он образовал подпольную группу, которая стала подрывать железнодорожные составы, применяя «угольные мины» (взрывные устройства маскировались под куски угля). За три месяца группа дяди Кости подорвала 93 немецких паровоза. В марте 1942 года Заслонов переходит к партизанской борьбе в районе Витебска, Орши и Смоленска. Против партизан Заслонова немцы бросили отряды так называемой «Русской национальной народной армии» (РННА), набранные из военнопленных Красной Армии.
Однако коллаборационисты под воздействием партизанской пропаганды стали переходить на сторону народных мстителей целыми подразделениями. Самое активное участие в агитации частей РННА принял Заслонов. В частности, 10 августа в результате переговоров 5 гарнизонов РННА из деревень Новая Земля, Гичи, Рудня и Петрики одновременно снялись и перешли на сторону партизан. Всего в партизанское соединение прибыло 236 солдат и офицеров из РННА и 78 полицейских с оружием в руках. Они принесли с собой 5 миномётов, 300 мин, 10 пулемётов, автоматы, винтовки и большое количество боеприпасов. После первой успешной операции по переходу частей РННА на сторону партизан Заслонов получил специальное задание – проводить особенно активную пропагандистскую работу в этих частях.
В начале ноября 1942 года партизанским силам в районе Орши поступил приказ срочно выходить за линию фронта для включения в состав Красной Армии. Заслонов приказал своим людям выдвигаться по направлению к линии фронта, а сам остался со своим штабом и с несколькими десятками партизан в деревне Куповать Витебской области, где на 6–7 утра 14 ноября был намечен переход очередной большой группы солдат и офицеров РННА. Заслонов намеревался догнать двигавшиеся к линии фронта отряды после того, как к нему присоединятся эти люди.
Однако в ночь с 13 на 14 ноября в часть, готовившуюся уйти к партизанам, с внезапной проверкой прибыла немецкая инспекция. Зачинщики были расстреляны, а остальные в срочном порядке отправлены под Смоленск. В деревню Куповать были отправлены два батальона РННА в советской военной форме под немецким командованием.
Утром 14 ноября, когда наблюдатели доложили Заслонову, что по гати движется большая колонна «народников», он приказал ни в коем случае не стрелять и всех пропустить. Поскольку он был уверен, что это были его «перебежчики», то даже не стал будить остальных партизан, вернувшихся с задания. Однако когда высланный к колонне разведчик Иван Козловский был убит в упор немецким офицером, стало понятно, что всё пошло не так, как планировалось. Для того чтобы не пропустить противника в тыл к остальным партизанским отрядам и не допустить их уничтожения, Заслонов решил принять бой с превосходящими частями РННА, а затем отойти. В неравном бою с двумя батальонами РННА Заслонов был убит.
Поскольку даже за мёртвого «Дядю Костю» немецкая администрация обещала большое вознаграждение, жители деревни Куповать спрятали его тело. После того как части РННА ушли, тела погибших партизан были похоронены. После войны Константин Сергеевич Заслонов был перезахоронен в Орше.
Феодосий Артемьевич Смолячков (1923–1942) – один из самых успешных снайперов Великой Отечественной войны. Уроженец деревни Подгорье Быховского района Могилёвской области. Окончил 6 классов и школу ФЗУ в Ленинграде. В ходе боёв на Ленинградском фронте уничтожил 125 гитлеровцев, истратив при этом 126 патронов. Погиб в районе Пулкова 15 января 1942 года от пули немецкого снайпера. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 февраля 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм красноармейцу Феодосию Артемьевичу Смолячкову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Кирилл Прокофьевич Орловский (1895–1968) – один из руководителей белорусского партизанского движения, сотрудник органов госбезопасности, впоследствии – участник послевоенного восстановления народного хозяйства. Потеряв слух и кисти обеих рук в боях за Родину, он отказался от квартиры в Москве и написал письмо Сталину с просьбой вернуть его в родную деревню Мышковичи Могилёвской области восстанавливать мирную жизнь после гитлеровского погрома.
Вот что писал Орловский о своём боевом пути: «С 1918 по 1943 год мне посчастливилось 8 лет работать в тылу врагов СССР в качестве командира партизанских отрядов и диверсионных групп, нелегально переходить линию фронта и государственную границу свыше 70 раз, выполнять правительственные задания, убивать сотни отъявленных врагов Советского Союза как в военное, так и в мирное время, за что Правительство СССР наградило меня двумя орденами Ленина, медалью «Золотая Звезда» и орденом Трудового Красного Знамени. Член ВКП(б) с 1918 года. Партийных взысканий не имею.
Ночью 17 февраля 1943 года агентурная разведка мне принесла сведения, что 17/11-43 г. по одной из дорог Барановичской области на подводах будут проезжать Вильгельм Кубе (генеральный комиссар Белоруссии), Фридрих Фенс (комиссар трёх областей Белоруссии), обергруппенфюрер Захариус, 10 офицеров и 40–50 их охранников.
В это время при мне было только 12 человек моих бойцов, вооружённых одним ручным пулемётом, семью автоматами и тремя винтовками. Днём на открытой местности, на дороге, напасть на противника было довольно рискованно, но и пропустить крупную фашистскую гадину было не в моей натуре, поэтому ещё до рассвета к самой дороге я подвёл своих бойцов в белых маскировочных халатах, цепью положил и замаскировал их в снеговых ямах в 20 метрах от той дороги, по которой должен был проезжать противник.
Двенадцать часов в снеговых ямах мне с товарищами пришлось лежать и терпеливо выжидать…
В шесть часов вечера из-за бугра показался транспорт противника, и когда подводы поравнялись с нашей цепью, по моему сигналу был открыт наш автоматно-пулемётный огонь, в результате которого были убиты Фридрих Фенс, 8 офицеров, Захариус и более 30 охранников.
Мои товарищи спокойно забрали всё фашистское оружие, документы, сняли с них лучшую одежду и организованно ушли в лес, на свою базу.
С нашей стороны жертв не было. В этом бою я был тяжело ранен и контужен, в результате чего у меня были ампутированы правая рука по плечо, на левой – 4 пальца и повреждён слуховой нерв на 50–60 %. Там же, в лесах Барановичской области, я физически окреп и в августе 1943 года радиограммой был вызван в Москву.
Благодаря Народному комиссару государственной безопасности товарищу Меркулову и начальнику 4-го Управления товарищу Судоплатову материально я живу очень хорошо. Морально – плохо.
Партия Ленина-Сталина воспитала меня упорно трудиться на пользу любимой Родины; мои физические недостатки (потеря рук и глухота) не позволяют мне работать на прежней работе, но встаёт вопрос: все ли я отдал для Родины и партии Ленина-Сталина?
К моральному удовлетворению я глубоко убеждён в том, что у меня имеется достаточно физических сил, опыта и знания для того, чтобы ещё принести пользу в мирном труде».
Далее Кирилл Прокофьевич описал, каких результатов может добиться его родной колхоз при выделении ему кредита. Показатели были амбициозными. Сталин дал распоряжение удовлетворить просьбу Орловского. Тот сдал государству полученную им квартиру в Москве и уехал в разрушенную до основания белорусскую деревню. Кирилл Прокофьевич выполнил свои обязательства: его колхоз «Рассвет» стал первым в СССР хозяйством, получившим после войны миллионную прибыль. Имя Орловского гремело на весь Союз.
Пётр Миронович Машеров (1918–1980) – герой партизанского движения натерриторииБелоруссии и видный советский партийный деятель. Уроженец деревни Ширки ныне Сенненского района Витебской области. Машеров вырос в бедной крестьянской семье. Мало кто знает, что своей фамилией будущий глава Советской Белоруссии обязан прапрадеду – солдату наполеоновской армии Машеро (фр. Macheraut), который в 1812 году остался жить в Белоруссии и женился на местной крестьянке.
С первых же дней войны Пётр Миронович был добровольцем Красной Армии, служил в истребительных батальонах, уничтожал вражеских диверсантов и парашютистов. В августе 1941 года попал в окружение и в плен, но сумел бежать: при подходе немецкого поезда к границе выбрался из товарного вагона через боковой люк и спрыгнул с поезда на ходу. В августе 1941 года создал и возглавил комсомольско-молодёжное подполье в Россонах. С декабря 1941 по март 1942 года работал счетоводом в колхозе «Россоны» и учителем в школе. Одновременно занимался организацией комсомольского подполья и развёртыванием партизанского движения в Россонском районе. С апреля 1942 года – командир партизанского отряда имени H.A. Щорса, который действовал в Россонском, Дриссенском, Освейском районах Витебщины и на территории соседних районов РСФСР и Латвийской ССР. В боях с врагом был дважды ранен. Руководимый Машеровым отряд в августе 1942 года совершил крупную операцию – взрыв моста через реку Дриссу на железной дороге Витебск – Рига. С марта 1943 года – комиссар партизанской бригады имени К.К. Рокоссовского. С сентября 1943 года – первый секретарь Вилейского подпольного обкома ЛКСМ Белоруссии. В 1944 году удостоен звания Героя Советского Союза. После войны, в 1965 году, возглавил Белорусскую ССР и стал одним из самых любимых и успешных советских руководителей. Его загадочная гибель в автокатастрофе в 1980 году до сих пор вызывает споры среди историков.
Василий Захарович Корж (1899–1967) – легендарный партизанский командир, один из самых успешных партизан Второй мировой войны, 28 июня 1941 года на дороге Пинск – Логишин дал первый партизанский бой Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза. Уроженец деревни Хоростово ныне Солигорского района Минской области, участник борьбы с бандами Булак-Балаховича и Гражданской войны в Испании. В 1938 году был арестован по ложному обвинению и едва не приговорён к расстрелу.
После начала Великой Отечественной войны создал на Пинщине партизанский отряд и взял псевдоним «Комаров». Зимой 1942 года партизаны под командованием Коржа совершили санный рейд по тылам немцев, разгромив при этом десятки фашистских гарнизонов. Партизаны Коржа провели в тылу врага целых 1119 дней. Под его руководством партизаны уничтожили более 26 тысяч фашистов, разгромили 60 немецких гарнизонов, 5 железнодорожных станций, пустили под откос 468 эшелонов с живой силой и военной техникой врага, разрушили 519 километров телефонно-телеграфных линий. Постановлением Совета народных комиссаров СССР от 16 сентября 1943 года Василию Захаровичу Коржу было присвоено воинское звание генерал-майора. Младшая дочь Коржа, Зинаида, также воевала, награждена орденами и медалями. После войны занимался восстановлением лежавшей в руинах Белоруссии.
Владимир Елисеевич Лобанок (1907–1984) – организатор и руководитель партизанского и подпольного движения в Белоруссии. Уроженец деревни Остров ныне Пуховичского района Минской области. В августе 1941 – июне 1944 года Лобанок – первый секретарь Лепельского подпольного PK КП(б)Б, одновременно с марта 1942 года – командир 68-го партизанского отряда, с августа 1942 года – комиссар Чашникской партизанской бригады «Дубова».
Осенью 1942 года партизаны под командованием Лобанка освободили от оккупантов районный центр Ушачи, который превратился в столицу обширнейшего партизанского края.
С октября 1943 года Лобанок – руководитель оперативной группы ЦК КП(б)Б и Белорусского штаба партизанского движения по Полоцко-Лепельской партизанской зоне, командующий партизанским соединением Полоцко-Лепельской партизанской зоны. Эта партизанская зона стала одной из самых больших и активных в истории Второй мировой войны. Как отмечает белорусский историк Вадим Гигин, Полоцко-Лепельская битва (попытка нацистов ликвидировать партизанский край) стала третьим по масштабу партизанским сражением после битв на реках Неретве и Сутьеске в Югославии в 1943 году.
За умелое командование партизанской бригадой в тылу немецко-фашистских войск и проявленные при этом мужество и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 сентября 1943 года полковнику Владимиру Елисеевичу Лобанку присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Витольд Михайлович Гинтовт (1922–1987) – советский танкист-ас, механик-водитель танка Т-34, Герой Советского Союза. Уроженец деревни Слободщина ныне Минского района Минской области. На фронт попал в декабре 1941 года, в 200-ю танковую бригаду.
Практически в первом же бою экипаж Т-34, в котором Гинтовт был механиком-водителем, попал в катастрофическую ситуацию. Танку Гинтовта и ещё двум десяткам человек пехоты было приказано сдерживать наступление на стратегически важную высоту. По первоначальным данным, численность противника на этом участке была невелика, но на деле всё оказалось иначе. Так, первым делом засевшие в засаде танкисты увидели строй из 20 танков противника, а за ними маршировали две сотни солдат вермахта. Тридцатьчетверка сделала два выстрела, и два PzKpfw III охватил огонь.
Слабые пушки немецких танков в 1941 году практически не пробивали Т-34. Однако практически – это не всегда, и один шальной выстрел немецкого танка повредил орудие тридцатьчетверки. Теперь, когда советский танк перестал наводить ужас на ряды наступающих, PzKpfw III начали медленно его окружать. Тогда механик-водитель Гинтовт решил тараном проложить путь к свободе. Смяв одно противотанковое орудие и танк, он почти вырвался из окружения, но теперь подвёл двигатель. Машина заглохла, орудие было разбито, танк снова окружили немецкие машины, а вражеская пехота стала колотить в борта Т-34 прикладами, призывая советских солдат сдаться. Но вместо белого флага из люка машины были выброшены гранаты, раздалось несколько автоматных очередей.
Подсчитав свои потери, немцы решили расправиться с экипажем с особой жестокостью: на тридцатьчетверку накинули брезент, пропитанный горючим, и подожгли. Советский экипаж в это время уже мысленно прощался с жизнью, и только мехвод Гинтовт раз за разом пытался «разбудить» не вовремя заглохший двигатель, и в конце концов, нечеловеческими усилиями, ему это удалось. На полном ходу советский танк перевернул PzKpfw III и устремился в поле, но здесь удача снова отвернулась от него. Вражеский снаряд нашёл уязвимое место в броне Т-34: он попал в кормовую часть и убил троих человек. Только благодаря везению единственный выживший, раненый механик-водитель Гинтовт, смог опять запустить двигатель и отступить к своим.
После лечения Витольд Михайлович участвовал в Курской битве с новым экипажем. Здесь ещё больше раскрылся его талант управления боевой машиной. Грамотно расположив свой танк, Гинтовт добился того, что вражеские машины видеть его не могли, а он мог спокойно расстреливать их во фланг. Свой счёт в этом бою он увеличил на четыре вражеских танка, включая «Тигр» и «Пантеру». Всего же на счету танкиста-аса числятся подбитыми и выведенными из строя 21 танк, 80 автомашин, 27 боевых орудий противника.
Сергей Осипович Притыцкий (1913–1971) – один из главных организаторов и руководителей партизанского и подпольного движения в Белоруссии. Уроженец деревни Гаркавичи Соколковского уезда Гродненской губернии. Участник освободительной борьбы против польского шовинизма в 1930-х годах. В 1936 году приговорён польскими властями к смертной казни, которую в 1937 году под давлением мировой общественности заменили пожизненным заключением (в защиту Притыцкого выступили общественные организации из Франции, США, Чехословакии и других государств).
В сентябре 1939 года бежал из тюрьмы на подконтрольную Советам территорию. В июне – августе 1941 года участвовал в создании оборонительных сооружений вокруг Могилёва и формировании народного ополчения в Гомеле. В августе 1941 года ушёл в действующую армию и до января 1942 года работал старшим инструктором Центрального фронта. После расформирования Центрального фронта был направлен на Высшие курсы усовершенствования политического состава РККА. В 1942–1944 годах был вторым секретарём ЦК ЛКСМБ, начальником Польского штаба партизанского движения. Принимал активное участие в работе Центрального штаба партизанского движения. После окончания войны занимал высокие должности в руководстве Советского Союза.
Вера Захаровна Хоружая (1903–1942) – партизанская активистка, связная между ЦК КП(б)Б и командованием фронта, Герой Советского Союза. Уроженка города Бобруйска Могилёвской области.
Участница разгрома банд Булак-Балаховича и освободительной борьбы белорусского народа против польского шовинизма в 1920-1930-х годах. Была арестована польскими властями, но обменена на ксёндза и в 1932 году вернулась в СССР. Попала под каток репрессий, была исключена из партии, сослана в Среднюю Азию. С 1937 по 1939 год содержалась в минской тюрьме НКВД по ложному обвинению в шпионаже. С первых дней Великой Отечественной войны – в партизанском движении, в составе знаменитого на весь СССР отряда В.З. Коржа. Работала связной. В 1942 году группа Веры Хоружей провела ряд диверсий на железной дороге и предприятиях в Витебске, но была схвачена и казнена нацистами 4 декабря 1942 года.
Марат Иванович Казей (1929–1944) – пионер-герой, юный партизан-разведчик, ставший символом трагедии и мужества советских детей в годы Великой Отечественной войны. Уроженец деревни Станьково Дзержинского района Минской области. Из семьи репрессированных. Отец в 1935 году был обвинён во вредительстве, мать обвинялась в троцкизме, дважды арестовывалась, но, несмотря на это, продолжала поддерживать советскую власть; повешена немцами в 1942 году за то, что укрывала в своём доме раненых партизан. После гибели матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд им. 25-летия Октября (ноябрь 1942 года). Когда партизанский отряд выходил из окружения, Ариадна отморозила ноги, в связи с чем её самолётом доставили на Большую землю, где ей пришлось ампутировать обе ноги. Марату, как несовершеннолетнему, тоже предложили эвакуироваться вместе с сестрой, но он отказался и остался в отряде.
Впоследствии Марат был разведчиком штаба бригады им. К.К. Рокоссовского. Кроме разведки, участвовал в рейдах и диверсиях. За смелость и отвагу в боях награждён орденом Отечественной войны I степени, медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». Возвращаясь из разведки, Марат и командир разведки штаба бригады Ларин рано утром приехали в деревню Хоромицкие, где надо было встретиться со связным. Лошадей привязали за сараем у крестьянина. Не прошло и получаса, как раздались выстрелы. Деревню окружила цепь немцев. Ларина убили сразу. Марат, отстреливаясь, залёг в ложбинке. Пока были патроны, он держал оборону, а когда магазин опустел, взял одну из висевших на поясе гранат и бросил во врагов. Когда немцы подошли совсем близко, Марат подорвал себя вместе с ними.
Звание Героя Советского Союза было присвоено Марату Казею в 1965 году, через 21 год после его гибели.
«Если бы не партизаны…»
Завершая рассмотрение темы белорусского народного сопротивления гитлеризму, обратим внимание на оценку подвига партизан со стороны местечковых националистов. В «свядомой» литературе зачастую звучит мысль о том, что партизанское сопротивление привело к усилению нацистского террора. Дошло до того, что сожжения деревень оказываются на совести партизан, поскольку, «если бы не партизаны, немцы не сжигали бы деревни». Иезуитская логика поражает своей безнравственностью. В начале главы мы привели многочисленные свидетельства о том, что нацисты планировали уничтожить белорусский народ как этническую единицу и обобрать его территорию. Претворение в жизнь этих бесчеловечных планов сорвали те, кто боролся с оккупантами: красноармейцы, партизаны, подпольщики. Именно благодаря им белорусы получили право на будущее.
С самого начала войны немецкие солдаты получили от своего командования карт-бланш на массовые убийства мирного населения. Во втором пункте отдельного распоряжения Гитлера «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск» от 13 мая 1941 года говорилось: «Возбуждение преследования за действия, совершённые военнослужащими и обслуживающим персоналом по отношению к враждебным гражданским лицам, не является обязательным даже в тех случаях, когда эти действия одновременно составляют воинское преступление или проступок».
То есть немец, убивший белорусского ребёнка или беременную женщину, не подвергался никаким преследованиям. Исключение делалось лишь для следующих случаев: бессмысленное уничтожение запасов или помещений, которые могли быть пригодны для германской армии, угроза воинской дисциплине, половая распущенность (гитлеровцы считали, что рождённые от половой связи со славянками дети берут от отца-немца арийскую кровь, а следовательно, в дальнейшем они могут быть опасны, так как будут являть собой смесь «славянина-варвара» и «немца-арийца»).
Распоряжение также предусматривало совершенно вопиющие с точки зрения юриспруденции нормы: к примеру, показания советских граждан имели меньшую ценность, нежели показания граждан Третьего рейха (это делало невозможным справедливое судебное разбирательство).
Директива Верховного главнокомандования вермахта от 16 сентября 1941 года гласила: «Следует иметь в виду, что человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путём применения необычайной жестокости». Директива от 16 декабря 1941 года дополняла: «Войска… имеют право и обязаны применять… любые средства без ограничения также против женщин и детей, если это только способствует успеху».
Какие ещё нужны доказательства безальтернативности сопротивления? Белоруссия была обречена на смертельную схватку, и белорусский народ самоотверженно вынес тяжелейшие страдания, придя в итоге к Победе. Неужто партизаны виноваты в том, что нацисты мечтали о реализации плана «Ост»? Или в том, что руководство Германии не брезговало созданием лагерей смерти, террором против мирного населения и расстрелами заложников? Ответ очевиден.
Предатели
В военные годы, кроме героев, всегда находились те, кто предавал собственное Отечество и служил его злейшим врагам. Очевидно, что в годы войны местечковые националисты никуда не пропали. Напротив, они весьма активно проявили себя на службе у оккупантов. Ещё до нападения на Советский Союз высшее нацистское руководство поставило своей целью ослабить государствообразующий русский народ, посеяв раздор между его неотъемлемыми частями. Именно поэтому ставка была сделана на поддержку украинского и белорусского национализмов. В данном отношении примечателен документ под заголовком «Некоторые соображения рейхсфюрера СС Гиммлера об обращении с местным населением восточных областей»:
«При обращении с местным населением восточных областей мы должны исходить из того, что нам придётся признать по возможности больше отдельных народностей и установить своё отношение к ним, т. е. наряду с поляками и евреями мы должны подумать об украинцах, белорусах, гораках, лемках и кашубах, а также о других народностях, с которыми нам, возможно, придётся иметь дело.
Этим я хочу сказать, что мы в высшей степени заинтересованы в том, чтобы ни в коем случае не объединять народы восточных областей, а, наоборот, дробить их на возможно мелкие ветви и группы. Что же касается отдельных народностей, мы не намерены стремиться к их сплочению и увеличению, тем более к постепенному привитию им национального сознания и национальной культуры. Напротив, мы заинтересованы в раздроблении их на многочисленные мелкие группы».
В пояснительной записке от 28 мая 1940 года Гиммлер указывает: «Фюрер прочёл все шесть страниц моего проекта, нашёл его вполне правильным и одобрил».
Ещё прямолинейнее был Альфред Розенберг, который в своей инструкции для рейхскомиссара Остланда от 8 мая 1941 года писал: «Необходимо разжигать неприязненное отношение белорусов к России».
«Свядомые» деятели прибыли в Белоруссию вслед за наступающими частями вермахта. В услужение нацистам пошли Радослав Островский, Вацлав Ивановский, Иван Ермаченко, Фабиан Акинчиц, Владислав Козловский и многие другие «деятели белорусского национального движения» (как их любят называть некоторые современные «пісьменнікі»). Это были «дзеячы» со стажем: у них имелся богатый опыт службы немецким и польским интересам после революции в Петрограде.
В конце 1941 года местечковые националисты образовали Белорусскую народную самопомощь (БНС). Формально данная организация создавалась для «заботы о здравоохранении, вопросах образования и культуры», а на деле – для ведения нацистской пропаганды на оккупированной территории, разжигания русофобии и антисемитизма, вывоза белорусской молодёжи на принудительные работы в Германию, формирования полицайских батальонов и репрессий против лиц, сочувствующих партизанам.
Воспитание белорусских детей по методике БНС. Нацистское приветствие на фоне бело-красно-белого флага и свастики.
Летом 1942 года немецкие оккупационные власти предприняли попытку создания Белорусского корпуса самообороны для борьбы с партизанским движением. Работу по формированию корпуса курировала «благотворительная организация» БНС во главе с Иваном Ермаченко – деятелем БНР и гитлеровским прислужником с большим стажем (связь с нацистскими спецслужбами он установил ещё в конце 1930-х годов). Однако в 1943 году – из-за повального дезертирства и массового перехода новобранцев на сторону белорусских партизан – «самаахова» была распущена. Как отмечал в апреле 1943 года начальник полиции порядка генерального округа «Белорутения» СС – штандартенфюрер Клепш, «за редчайшим исключением, эти люди были абсолютно ненадёжны и легко поддавались воздействию пропаганды противника. Имели место случаи, когда крупные патрули КБС (Корпуса белорусской самообороны. – Прим. авт.), вооружённые винтовками и автоматическим оружием, добровольно переходили на сторону бандитов (так нацисты называли белорусских партизан. – Прим. авт.)».
К лету 1943 года, когда перелом на фронтах Великой Отечественной войны стал очевиден, а белорусское партизанское движение охватило практически всю Белоруссию, оккупанты решили мобилизовать все имеющиеся ресурсы, для того чтобы набрать в ряды предателей всех, кого только возможно. 22 июня 1943 года, ко второй годовщине агрессии против Советского Союза, по приказу генерального комиссара «Белорутении» Вильгельма Кубе был создан Союз белорусской молодёжи (СБМ) – аналог немецкого гитлерюгенда. Эта организация осуществляла отлов белорусской молодёжи для вывоза на работу в Германию, а также вела активную нацистскую пропаганду.
В последние годы наметилась тревожная тенденция: «юнакоў СБМ» представляют как «жертв того жестокого времени», «бедных мальчиков и девочек», которые по-своему любили Беларусь, пели песни, плясали и «адраджалі беларушчыну». На деле же это была до мозга костей нацистская организация, которую возглавляли убеждённые гитлеровские прислужники – Михась Ганько и Надежда Абрамова. Характерный пример: 20 января 1945 года, когда Третий рейх шёл к своему бесславному финалу, Абрамова в личном письме из Троппау (ныне чешский город Опава) писала о том, что она «моцна верыць Фюрэру, які ніколі ня кіне нямецкі народ, а разам з ім усе народы, прытуліўшыяся да Нямеччыны і змагаючыяся на яе баку».
А вот что писал в одной из сэбээмовских листовок Михась Ганько: «Беларускія хлопцы і дзяўчаты! Два гады таму назад харобрыя нямецкія жаўнеры на загад і пад правадырствам Адольфа Гітлера прынясьлі вызваленьне Беларускаму народу, прагнаўшы назаўсёды з нашае зямелькі жыдоў і бальшавікоў… Ня будзем больш пакутваць у жыдоўскім хлеўчыку і кручканосыя Борухі, Моўшы і Лэйбы ня будуць калечыць нашае маладыя душы». А в это время работали печи Освенцима и полыхали огни Хатыни…
О том, в каком духе воспитывали молодёжь активисты СБМ, лучше всего говорят их плакаты и фотографии.
Плакат СБМ
«Юнакі СБМ» хоронят немецкого офицера.
«Юнакі СБМ» вскидывают руку в нацистском приветствии.
Надежда Абрамова получает награду от своих «хозяев».
Одновременно с попытками промыть мозги белорусской молодёжи гитлеровцы решили поиграть в политику и создали 27 июня 1943 года Раду доверия, которую в декабре того же года сменила Белорусская центральная рада (БЦР). Президентом БЦР стал Радослав Островский – участник антисоветского Слуцкого восстания 1920 года, сотрудничавший сначала с западнобелорусскими коммунистами, а затем – с польскими властями. Отдел пропаганды, прессы и культуры возглавил Евгений Колубович. Оба персонажа – убеждённые нацисты.
Радослав Островский (слева) беседует под портретом Гитлера с Куртом фон Готтбергом – генеральным комиссаром «Белорутении».
Евгений Колубович вскидывает руку в нацистском приветствии на фоне бело-красно-белого флага, «Погони», свастики и бюста Гитлера.
Вслед за созданием квазисамостоятельных органов власти нацисты объявили о мобилизации в Белорусскую краевую оборону (БКО), чтобы вбить клин между белорусами, натравить брата на брата. Структурно БКО подчинялась СС. Мобилизация, объявленная в марте 1944 года, была насильственной. Согласно пункту 6 приказа президента БЦР о создании БКО за неявку на призывной пункт предусматривалась смертная казнь. Результаты нацистской мобилизации были более чем скромными: от силы удалось набрать 24–25 тысяч человек, учитывая полицаев, которые, как и в случае с «самааховай», начали массово дезертировать и переходить на сторону партизан. Так, в Столбцах принудительно согнали около 1800 человек, из которых большинство разбежалось, а 680 человек организованно перешли на сторону народных мстителей.
Присяга новобранцев БКО под знаком свастики.
Оставшиеся же «оборонцы» приняли деятельное участие в карательных акциях против партизан и мирного населения. Во второй половине мая 1944 года отряд БКО под командованием лейтенанта Лазаревича и отряд под руководством Родько вместе с эсэсовцами проводили карательные экспедиции к северу от Слонима и юго-востоку от Вилейки соответственно. За это Родько был награждён Куртом фон Готтбергом Железным крестом II степени. Отряд под руководством Бориса Рогули отметился карательными акциями в Новогрудском районе и расстрелами мирного населения в Кореличском районе.
Однако история кровавых преступлений БКО была короткой. Летом 1944 года Красная Армия при поддержке белорусских партизан очистила территорию Белоруссии от гитлеровских захватчиков.
Современные белорусские националисты празднуют 23 февраля «День Белорусской краевой обороны».
Белорусы могут по праву гордиться тем, что в годы Второй мировой войны они снискали общее признание как народ, оказавший отчаянное сопротивление гитлеровским захватчикам. Несмотря на это, местечковые националисты пытаются оправдать и даже героизировать пособников нацизма, а партизан представить в качестве «бандитов». К примеру, «пісьменнік» Владимир Орлов при поддержке американского «Радио Свобода» издал серию книг под названием «Імёны свабоды». Среди прочих «именами свободы» для Орлова стали: командир одного из полков 30-й гренадерской дивизии СС, организатор «корпуса самааховы», член БЦР и БНС Франц Кушель; бургомистр Борисова, участник уничтожения еврейского населения, а после войны – агент ЦРУ Станислав Станкевич; организатор батальонов «вспомогательной полиции», офицер нацистского диверсионного батальона «Дальвитц» Михаил Витушко; бургомистр Минска, член Рады доверия Вацлав Ивановский; главарь созданной гестапо Белорусской независимой партии, член Белорусской народной самопомощи Винцент Годлевский; член Белорусской центральной рады Константин Езовитов. И это, увы, далеко не единственный пример. За два постсоветских десятилетия вышли десятки (если не сотни) схожих по смыслу и содержанию книг, брошюр и статей.
Итак, коллаборационизм как явление, безусловно, имел место в Белоруссии (как и в любом другом регионе Европы; свои коллаборационисты были даже у евреев – юденрат). Однако его масштабы не идут ни в какое сравнение с западноевропейским коллаборационизмом: вспомним хотя бы о том, что гитлеровцам прислуживала половина Франции. Тем более несопоставимы масштабы коллаборационизма в Белоруссии с Прибалтикой и Западной Украиной. Количество партизан, подпольщиков, красноармейцев в разы превышает число предателей. Характерно, что на оккупированной белорусской территории нацисты расквартировали множество коллаборационистских формирований из других регионов СССР – украинские, литовские, латышские, эстонские и другие. Свой кровавый след в Белоруссии оставил такой известный персонаж, как Роман Шухевич – нынешний «герой Украины», служивший в 201-м шуцманшафт батальоне в чине гауптмана (капитана). Белорусских же полицаев не хватало, да и уровень доверия к ним, как видно из приведённых выше свидетельств, был весьма низким.