И изгнаша его вон. Услыша Иисус, яко изгнаша его вон, и обрет его, рече ему: ты веруеши ли в Сына Божия? Отвеща он и рече: и кто есть, Господи, да верую в Него?.. (9, 34 и далее)

Изъяснение 9, 34 и далее. Похвала Иисуса Христа слепорожденному за его смелость и твердость в вере. – По каким признакам можно различать хищника и пастыря. – Иисус – истинный пастырь и истинный Христос. – Мы должны послушно следовать за Иисусом Христом как нашим истинным пастырем и слушаться Его голоса. – Нельзя служить Богу и мамоне. – Об истинном употреблении богатств. – Увещание к милостыне.

1. Те, которые за истину и исповедание Христа подвергаются каким-либо бедствиям и терпят поношение, удостаиваются за то и особенных почестей. Как тот особенно приобретает имущество, кто тратит его ради Бога, и тот особенно любит душу свою, кто ее ненавидит, так, равным образом, тот особенно удостаивается почестей, кто подвергается оскорблениям. Так было и с слепым. Изгнали его иудеи из храма, но обрел его Владыка храма; он удален был от заразительного сонмища, и очутился у спасительного источника; был обесчещен обесчестившими Христа, и почтен Владыкою Ангелов. Вот каковы награды за истину! Так и мы, если здесь раздадим имущество, обретем там дерзновение; если здесь дадим пособие страждущим, получим успокоение на Небесах; если потерпим поношение ради Бога, удостоимся почестей и здесь, и там. Когда изгнали слепого из храма, его нашел Иисус. Евангелист показывает, что (Христос) для того и шел, чтобы встретиться с ним. И смотри, чем награждает его: первым из благ. Открывает Себя слепому, который прежде не знал Его, и включает его в число Своих учеников. Но ты заметь, с какою подробностию повествует евангелист. Когда Христос спросил: ты веруеши ли в Сына Божия? – (слепой) отвечает: и кто есть? Он еще не знал Его, хотя и получил от Него исцеление; прежде чем приступил к Благодетелю, был слеп, а после исцеления влачим был теми псами. Итак, (Христос), как некий подвигоположник, принимает его, как подвижника, много потрудившегося и увенчанного. И что говорит? Веруеши ли в Сына Божия? Что это значит? После такого состязания с иудеями, после стольких слов (слепого), спрашивает: веруеши ли? (Спрашивает) не по неведению, но желая открыть Себя и показать, что высоко ценит его веру. Столько людей, говорит, поносили Меня, но Я не обращаю на них никакого внимания; об одном у Меня забота – чтобы веровал ты. Лучше один, творящий волю Господню, чем тысячи беззаконных. Ты веруеши ли в Сына Божия? Спрашивает так, давая разуметь, что Он находится здесь и слышит ответ, и уже наперед возбуждает в нем любовь к Себе. Не сказал вдруг: веруй, но предложил вопрос. Что же слепой? И кто есть, Господи, да верую в Него? Глас души любящей и усильно ищущей! Не знает Того, Кого столько защищал, – чтобы ты познал отсюда его любовь к истине. Он еще не видел Его. Рече же ему: и видел еси Его, и глаголяй с тобою Той есть (ст. 37). Не сказал: это – Я, но скромно и смиренно: и видел еси Его. А как это еще было неясно, то и прибавил яснее: глаголяй с тобою Той есть. Он же рече: верую, Господи. И поклонися Ему тотчас (ст. 38). Не сказал: Я – Тот, Кто исцелил тебя, Кто сказал тебе: иди, умойся в Силоаме; но, умолчавши обо всем этом, говорит: веруеши ли в Сына Божия? Тем не менее слепой, в знак великого расположения, тотчас поклонился, что сделали немногие из исцеленных, как то: прокаженные и некоторые другие. Этим он исповедал Его Божественную силу: чтобы не подумали, что сказанное им только слова, он присоединил и дело. После того как он поклонился, Христос сказал: на суд Аз в мир сей приидох, да невидящии видят, и видящии слепи будут (ст. 39). То же говорит и Павел: что убо речем? Яко языцы, не гонящии правду, постигоша правду, правду же, яже от веры в Иисуса. Израиль же, гоня закон правды, в закон правды не постиже (Рим. 9, 30–31). Сказавши: на суд Аз в мир сей приидох, и слепого еще более утвердил в вере, и возбудил внимание в следовавших за Ним; а за Ним шли фарисеи. Выражение же: на суд – значит: для большего наказания. Этим (Христос) показывает, что осудившие Его сами осуждены и что обвинившие Его, как грешника, сами обвинены. Здесь говорит Он о двух родах прозрения и слепоты: чувственном и духовном. На это Ему отвечают некоторые из следовавших за Ним: еда и мы слепи есмы? (ст. 40). Как в другом месте говорили: никомуже работахом николиже (8, 33), и: мы от любодеяния несмырождени (8, 41), так и здесь смотрят только на чувственное и стыдятся этой слепоты. Поэтому, показывая, что лучше бы им быть слепыми, чем иметь зрение, (Христос) говорит: аще бысте слепи были, не бысте имели греха (ст. 41). Так как они это несчастие считали за стыд, то Он и обратил это на их голову, сказав, что слепота облегчила бы для вас наказание. Так повсюду Он разрушает человеческие помышления и возводит к великому и чудному разумению! Ныне же глаголете, яко видим (ст. 41). Как прежде говорил: Егоже вы глаголете, яко Бог ваш есть (8, 54), так и теперь: ныне же глаголете, яко видим, – потому что в самом деле вы не видите. Таким образом, что они считали для себя великою похвалою, то Он выставляет здесь как повод к их наказанию, а вместе с тем утешает и слепорожденного в прежней слепоте. Потом рассуждает об их слепоте. Так как они могли сказать, что не по слепоте нашей не приходим к Тебе, но убегаем и отвращаемся Тебя как обманщика, то против этого Он и направляет все Свое слово.

2. И не просто заметил евангелист, что это слышали бывшие со Христом фарисеи и сказали: еда и мы слепи есмы? – но чтобы напомнить тебе, что это были те самые, которые прежде отстали от Него и потом бросали в Него камни. Некоторые, действительно, без твердой веры следовали за Ним, и потому легко переходили на сторону противников. Как же Он доказывает, что Он не обманщик, но Пастырь? Представляет признаки того и другого, как пастыря, так и обманщика – губителя, и чрез то дает им возможность открыть истину. И во-первых, показывает, кто обманщик и тать, заимствуя это название из Писания и говоря: аминь, аминь глаголю вам: не входяй дверьми во двор овчий, но прелазяй инуде, той тать есть и разбойник (10, 1). Заметь признаки разбойника: во-первых, он входит не явным образом; во-вторых, не по Писаниям, что и значит: не дверьми. Здесь Христос указывает и на тех, которые были прежде Него, и на тех, которые явятся после Него: на антихриста и лже-Христов – Иуду и Февду и других им подобных. И справедливо назвал Писание дверьми. Оно приводит нас к Богу и отверзает путь богопознания; оно производит овец, оно охраняет и не позволяет привходить волкам. Подобно какой-либо надежной двери, оно заграждает вход еретикам, поставляет нас в безопасности от всего и не позволяет впасть в заблуждение. И если мы сами не откроем этой двери, то будем недоступны врагам. По ней мы распознаем всех – как пастырей, так и не пастырей. Что значит: во двор? Значит – к овцам и к попечению о них. Кто не пользуется Писанием, но прелазит инуде, то есть не идет установленным путем, но пролагает себе иной путь, тот есть тать. Видишь и отсюда, что Он согласен с Отцом, потому что выставляет на вид Писание? Поэтому Он и иудеям говорил: испытайте Писаний (5, 39), и Моисея приводил и называл свидетелем, равно как и всех пророков. Все, говорил Он, послушавшие пророков, приидут ко Мне (см.: 6, 45), и: аще бысте веровали Моисеови, веровали бысте убо и Мне (5, 46). И здесь Он высказал то же самое, только иносказательно. А словами: прелазяй инуде Он указывал и на книжников, потому что они учили заповедям и преданиям человеческим, а закон нарушали, в чем Он и укорял их, говоря: никтоже от вас творит закона (7, 19). И хорошо сказал: прелазяй, а не входяй, потому что так обыкновенно поступает вор, желающий проникнуть за ограду и делающий все с опасностию. Видишь ли, как Он изобразил разбойника? Заметь и признаки пастыря. Какие же они? Входяй дверьми пастырь есть овцам. Сему дверник отверзает, и овцы глас его слышат, и своя овцы глашает по имени, и, когда изгонит их, пред ними ходит (10, 2–4). Так указал признаки и пастыря, и разбойника. Посмотрим теперь, как Он приложил к ним последующее. Сему, говорит, дверник отверзает. Продолжает говорить иносказательно для большей выразительности. Если же хочешь разбирать в притче и каждое слово, то ничто не препятствует разуметь здесь под дверником Моисея, потому что ему вверены были слова Божии. И овцы глас его слышат, и своя овцы глашает по имени. Так как (иудеи) часто называли Его обманщиком и доказывали это своим собственным неверием, говоря: кто от князь верова в Онь? (7, 48), то Он показывает, что, по причине их неверия, не Его должно называть губителем и обманщиком, но их, так как они не внимают Ему, и потому, естественно, исключены из числа овец. Если пастырю свойственно входить законною дверью, а Он вошел этою самою дверью, то все последовавшие за Ним могут быть овцами, а те, которые отступили от Него, не пастыря унижают, но самих себя отлучают от стада овец. А что он впоследствии Себя Самого называет дверью, то этим опять не должно смущаться. Он называет Себя и Пастырем, и овцою, указывая на различные стороны Своего служения. Когда приводит нас к Отцу, – называет Себя дверью; а когда выражает Свое попечение о нас, – Пастырем. Чтобы ты не подумал, что дело Его только в том, чтобы приводить (к Отцу), – Он называет Себя и Пастырем. И овцы глас его слышат, и своя овцы глашает по имени и изгонит их, и Сам пред ними ходит. Пастыри обыкновенно поступают иначе – ходят сзади овец; но Он, показывая, что всех приведет к истине, поступает не так, как они. Точно так же, и посылая овец, Он посылал их не в сторону от волков, но в средину волков. Это пастырство гораздо удивительнее, чем то, какое бывает у нас.

3. А мне кажется, что здесь есть указание и на слепого, потому что и его призвал и извел из среды иудеев, и он услышал и узнал Его голос. По чу ждем же не идут, яко не знают чуждаго гласа (см.: 10, 5). Говорит здесь или о Февде и Иуде, так как все, не верившие им, как говорит (Писание), разсыпашася (см.: Деян. 5, 36, 37), или о лже-Христах, которые будут прельщать впоследствии. А чтобы не сказали, что и Он из числа их, – отличает Себя от них многими признаками. И первым отличием поставляет учение, основанное на Писании. Он приводил к Себе людей посредством Писания, а они привлекали не так. Вторым – послушание овец: Ему не только при жизни, но и по смерти все веровали, а тех тотчас оставили. К этому можно присовокупить и третье немаловажное (отличие). Те всё делали как тираны и с целию возмущения: а Он так далек был от подобных намерений, что, когда даже хотели Его сделать царем, удалился и, когда спрашивали, должно ли давать кинсон кесарю, приказал давать и Сам заплатил дидрахму Кроме того, Он пришел для спасения овец, да живот, говорит, имут и лишше имут (10, 10); а те лишили их и настоящей жизни. Те предали поверивших им и бежали; а Он так твердо стоял, что положил и душу Свою. Те пострадали против воли, по необходимости, не успев убежать; а Он все претерпел добровольно и по собственному желанию. Сию притчу рече им Иисус: они же неразумеша, что бяше, яже глаголаше им (10, 6). Для чего же Он говорил им неясно? Для того, чтобы сделать их более внимательными. Потому, достигнув Своей цели, оставляет уже неясный образ речи и говорит таким образом: Аз есмь дверь: Мною аще кто внидет, спасется, и внидет, и изыдет, и пажить обрящет (10, 9), то есть будет пользоваться безопасностию и свободою. Под пажитью же разумеет здесь пищу и корм овец, также власть и господство, то есть: пребудет на ней и никто не изгонит его. Так и было с Апостолами, которые свободно входили и исходили, как бы владели всей вселенной, и никто не мог изгнать их. Вси, елико их прииде, татие суть и разбойницы, но не послушаша их овцы (см.: 10, 8). Говорит здесь не о пророках, как утверждают еретики, потому что их послушали и чрез них уверовали все, кто только уверовал во Христа; но говорит о Февде и Иуде и других возмутителях. Притом же слова: не послушаша овцы сказаны в похвалу (овцам). Но нигде не видно, что Он хвалил тех, которые не слушали пророков, а везде, напротив, сильно обличает и осуждает их. Отсюда ясно, что это выражение: не послушаша относится к тем возмутителям. Тать не приходит, разве да украдет, и убиет, и погубит (10, 10). Так и было тогда, потому что все были умерщвлены и погибли. Аз приидох, да живот имут и лишше имут. Что же, скажи мне, больше жизни? Царство Небесное. Но Он еще не называет его, а употребляет известное им название жизни. Аз есмь пастырь добрый (10, 11). Здесь говорит уже о страданиях и показывает, что подъемлет их для спасения мира и подвергается им не поневоле. Затем снова указывает признаки пастыря и наемника. Пастырь душу свою полагает. А наемник, иже несть пастырь, емуже не суть овцы своя, видит волка грядуща, и оставляет овцы, и бегает, и волк приходит и расхитит их (см.: 10, 11–12). Здесь Он представляет Себя таким же Владыкою, как и Отец, потому что Он Сам Пастырь и у него есть Свои овцы. Видишь ли, как в притчах Он говорит возвышеннее, как здесь речь прикровенна, и не подает слушателям явного повода (к нападению). Что же делает наемник? Видит волка грядуща, и оставляет овцы, и волк приходит и расхитит их. Так поступили те, но Он – напротив. Даже в то время, как был схвачен, Он говорил: оставите сих ити, да сбудется слово, что никто из них не погиб (18, 8–9). Но можно здесь разуметь и волка мысленного, потому что и ему Он не попустил расхищать овец. Но это не только волк, а и лев: супостат ваш диавол, говорит Писание, яко лев рыкая, ходит (1 Пет. 5, 8). Это змей и дракон: наступайте на змию и скорпию (Лк. 10, 19).

4. Потому, умоляю, будем всегда оставаться под руководством Пастыря. А мы останемся, когда будем слушать гласа Его, когда будем послушны Ему, когда не будем следовать за чужим. Какой же глас Его? Блажени нищии духом. Блажени чистии сердцем. Блажени милостивии (Мф. 5, 3, 8, 7). Если будем исполнять это, – останемся под руководством Пастыря, и волк не в состоянии будет проникнуть к нам; а если и войдет, то сделает это на свою погибель. Мы имеем Пастыря, который столько любит нас, что положил за нас и душу Свою. Если же Он и могущ, и любит нас, то что может воспрепятствовать нам спастись? Ничто, если только мы сами не отступим от Него. А как мы можем отступить? Послушай, что говорит Он: не можете двема господинома работати: Богу и мамоне (см.: Мф. 6, 24). Итак, если мы будем работать мамоне, то не будем уже оставаться под владычеством Божиим. Пристрастие к богатству хуже всякого тиранства: удовольствия не доставляет никакого, а порождает заботы, зависть, коварство, ненависть, наговоры и бесчисленные препятствия к добродетели – беспечность, распутство, любостяжание, пьянство. А это и свободных делает рабами, и даже хуже рабов, рабами не людей, но ужаснейшей из страстей и болезней души. Такой человек решается на многое, что противно и Богу, и людям, из опасения, чтобы кто не исторг его из-под этого владычества. Горькое рабство, диавольское владычество! В особенности пагубно то, что, находясь в столь несчастном положении, мы веселы духом, лобызаем свои оковы и, обитая в темнице, исполненной мрака, не желаем выйти на свет, но привязываемся к злу и услаждаемся болезнию. Потому-то не можем и освободиться и находимся в худшем состоянии, чем те, которые работают в рудниках, потому что подвергаемся трудам и бедствиям, но не пользуемся плодами. Хуже же всего то, что, если бы кто и захотел избавить нас от этого тяжкого плена, мы не только не позволяем, но еще гневаемся и негодуем, и, таким образом, являемся ничем не лучше безумных, и даже гораздо несчастнее всех их, потому что не хотим и расстаться со своим безумием. Ужели для того явился ты на этот свет, человек? Ужели для этого родился человеком, чтобы только разрабатывать рудники и собирать золото? Не для этого создал тебя (Господь) по образу Своему, но чтобы ты угождал Ему, чтобы достиг будущих благ и ликовал с Ангелами. Зачем же ты лишаешь себя такого сообщества и нисходишь до последней степени бесславия и унижения? Твой брат по рождению – разумею рождение духовное – погибает от голода, а ты изнемогаешь от пресыщения. Брат ходит с обнаженным телом, а ты и для одежд устрояешь одежды, чтобы охранить их от червей чрез такие покровы. А не гораздо ли лучше было бы прикрыть ими тела бедных? Тогда и одежды остались бы целыми, и ты был бы свободен от всякой заботы, и это приобрело бы тебе будущую жизнь. Если не хочешь, чтобы одежды твои съедены были молью, отдай их бедным: они умеют хорошо вытряхивать эти одежды. Притом Тело Христово и почетнее, и безопаснее шкапа. Оно не только сберегает одежды, не только сохраняет невредимыми, но и делает их блистательнее. Шкап часто похищают вместе с платьем и чрез то подвергают тебя крайнему убытку. Но этому хранилищу не может повредить самая смерть. Тут не нужно нам ни дверей, ни запоров, ни бодрствующих слуг, ни других каких подобных предосторожностей. Оно не доступно ни для какой злонамеренности, и что сохраняется в нем, так же безопасно, как если бы было на небесах; туда не может проникнуть никакое зло. Мы никогда не перестаем говорить об этом, но вы не слушаетесь наших слов. А это оттого, что душа наша бедна, привязана к земле и пресмыкается долу. Впрочем, не подумайте, что я осуждаю всех вас в этом зле, как будто бы все вы были больны неисцельно. Если люди, упоенные богатством, заграждают свой слух для моих слов, зато обратят на них внимание живущие в бедности. Но как, скажешь, идет это к бедным? Ведь у них нет ни золота, ни многих одежд? Но у них есть хлеб и холодная вода; есть две лепты и ноги, чтобы посетить больных; есть язык и слово, чтобы утешить несчастного; есть дом и кров, чтобы принять странника. Мы и не требуем от бедных столько-то и столько-то талантов золота, этого (требуем) только от богатых. Если же кто беден и придет к дверям других (бедняков), от того Господь наш не постыдится принять и лепту, и даже скажет, что принял от него больше, чем от людей, которые подали много. Как многие из предстоящих здесь желали бы жить в то время, когда Христос во плоти пребывал на земле, чтобы быть под одним с Ним кровом и разделять с Ним трапезу! Теперь вот это возможно: мы можем пригласить Его на вечерю и вечерять с Ним даже с большею пользою. Из тех, которые тогда вечеряли с Ним, многие погибли, как то: Иуда и другие подобные. Между тем всякий, кто ныне позовет Его в дом свой и предложит трапезу и кров, удостоится великого благословения. Приидите, говорит Он, благословенный Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира. Взалкахся бо, и даете Ми ясти; возжадахся, и напоисте Мене; странен бех, и введосте Мене; болен, и посетисте Мене; в темнице бех, и приидосте ко Мне (см.: Мф. 25, 34–36). Итак, чтобы услышать эти слова, будем одевать нагого, принимать странного, питать алчущего, напоять жаждущего, посещать болящего, ходить к находящемуся в темнице. Чрез это мы получим дерзновение и прощение грехов и удостоимся благ, превосходящих и слово, и ум, которых и да сподобимся все мы, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.