От смоковницы же научитеся притчи; егда уже вайя ея будут млада, и листвие прозябнет, ведите, яко близ есть жатва. Тако и вы, егда видите сия вся, ведите, яко близ есть, при дверех (Мф. 24, 32–33)

Изъяснение 24, 32–51. Для чего Христос приводит пример смоковницы. – В каком смысле употреблено выражение: род сей . – Истинность пророчеств Христа. – Христос знал день кончины мира. – Внезапность Второго пришествия. – Почему оставлен в неизвестности день суда и смерти каждого человека. – Примеры выражений Христа и Бога Отца, показывающих Их неведение. – Для чего Бог говорит таким образом. – Для надлежащего пользования даром потребны благоразумие и верность. – Польза неизвестности Дня Суда. – О надлежащем употреблении богатства. – Должно преимущественно заботиться о добродетелях, приносящих пользу ближним. – Молитва, пост и девство заимствуют силу от милостыни. – Забота о спасении ближних неразлучна от заботы о собственном спасении.

1. Так как Христос сказал: абие по скорби дний тех, ученики же Его спросили, когда это будет, и желали точно знать самый день, то Он представил им в пример смоковницу, показывая, что немного осталось времени и что скоро будет Его пришествие. И это подтвердил Он не одною только притчею, но и следующими затем словами: ведите, яко близ есть, при дверех. Вместе с этим Христос пророчествует и о духовном лете, и о той тишине, которая в тот день настанет для праведных после обуревающей их теперь зимы: грешникам же, напротив, предсказывает зиму по прошествии лета, что подтвердил впоследствии, сказав, что день тот застанет их посреди роскоши и удовольствий. Впрочем, Он привел в пример смоковницу не только для обозначения времени, – мог бы означить его и другим образом, – но и для подтверждения того, что Его предсказание непременно исполнится. Подобно тому, как необходимо быть первому, так точно и последнему. Да и вообще, Христос, равно как и подражающий ему блаженный апостол Павел, когда говорит о том, что непременно должно случиться, всегда приводит в пример необходимые естественные явления. Вот почему, и беседуя о Воскресении мертвых, Он говорит: аще зерно пшенично пад на земли не умрет, то едино пребывает; аще же умрет, мног плод сотворит (Ин. 12, 24). И блаженный апостол Павел, подражая Христу, употребляет тот же пример, рассуждая с коринфянами о Воскресении: безумие, говорит он, ты еже сееши, не оживет, аще неумрет (1 Кор. 15, 36). Затем, чтобыученики вскоре опять не приступили с вопросом: когда это случится? – Спаситель напоминает им о приближении этого времени, говоря: аминь глаголю вам, не мимоидет род сей, дондеже вся сия будут (Мф. 24, 34). Что же Он разумеет под словом: вся сия? То, что случилось с Иерусалимом: войны, голод, мор, землетрясения, лжехристов, лжепророков, повсеместное распространение Евангелия, мятежи, раздоры и все, что, как мы сказали, должно случиться до Его пришествия. Как же Он сказал: род сей? Здесь Он говорит не о поколении, тогда жившем, но о верных. Род обозначается не только по времени, но и образу религии и жизни, как, например, когда говорится: сей род ищущих Господа (Пс. 23, 6). Что Христос сказал прежде: подобает бо всем сим быти, и еще: проповестся Евангелие сие, то же выражает и здесь, говоря, что все это непременно сбудется, а род верных пребудет и не прервется ни от одного из вышеозначенных бедствий. Разрушится и Иерусалим и погибнет большая часть иудеев; но рода этого ничто не преодолеет, ни голод, ни мор, ни землетрясения, ни ужасы браней, ни лжехристы, ни лжепророки, ни обольстители, ни предатели, ни соблазнители, ни лжебратия, ни другие подобные искушения. Затем для большего их удостоверения Он говорит: небо и земля мимоидут, словеса же Моя не мимоидут (Мф. 24, 35), – то есть скорее разрушатся небо и земля, столь твердые и неподвижные, нежели прейдет какое-либо из слов Моих. Кто сомневается в этом, пусть исследует все сказанное и тогда, найдя все истинным (а найдет непременно), – на основании того, что было, поверит и тому, что имеет быть; пусть во все вникнет со тщанием – и увидит, что последующие события совершенно оправдали истину пророчества. О стихиях же Христос упомянул для того, чтобы показать как то, что Церковь превосходнее неба и земли, так и то, что Он есть Творец всего существующего. Атак как Он сказал о кончине мира, чему многие не верят, то и упомянул о небе и земле, показывая тем неизреченное Свое могущество и со всею силою объявляя Себя Владыкою вселенной, и таким образом тем, которые сомневаются в словах Его, представляет их совершенно достоверными. О дни же том и часе никтоже весть, ни Ангели небеснии, ни Сын, токмо Отец (см.: Мф. 24, 36). Словами: ни Ангели Христос удерживает учеников Своих, чтобы они не старались узнать того, чего не знают и сами Ангелы; словами же: ни Сын – возбраняет им не только знать, но и спрашивать об этом. А что слова эти сказаны Им с этим именно намерением, узнай из того, как Он по Воскресении с большею силою воспретил им любопытство, когда заметил, что они излишне предаются ему Теперь указал на многие и бесчисленные признаки, а тогда сказал просто: несть вашеразумети времена и лета (Деян. 1, 7). Потом, чтобы ученики не сказали: мы недоумеваем, нас презирают, но мы не достойны этого, – Он говорит: яже Отец положи во Своей власти. Он очень заботился о том, чтобы учеников уважали и чтобы не было скрыто от них ничего; но в этом случае предоставляет Самому Отцу знать времена и сроки, дабы внушить страх к делу и воспретить им даже спрашивать о нем. Если бы это было не так, если бы в самом деле Сын Божий не знал этого, то когда же бы Он узнал? Вместе с нами? Но кто станет утверждать это? Он знал Отца совершенно, – так же, как и Отец Сына, – а не знал об этом дне? Кроме того, Дух испытует и глубины Божия (см.: 1 Кор. 2, 10), – а Сын будто бы не знал и времени суда? Он знал, каким образом должно судить, знал тайны каждого, – и мог не знать того, что гораздо менее важно? Если вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть (Ин. 1, 3), то как может быть, чтобы Он не знал этого дня? Тот, кто сотворил веки, сотворил без сомнения и времена; если же сотворил и времена, то сотворил и день: как же Ему не знать того дня, который Он сотворил?

2. Вы говорите, что знаете даже сущность Божию: Сын ли Божий не знает Последнего Дня, Сын, Который беспрестанно пребывает в недрах Отца, – несмотря на то, что познание сущности гораздо важнее, нежели познание дней, бесконечно важнее? Каким же образом вы, присвояя себе большее, не уступаете меньшего Сыну, в Немже суть вся сокровища премудрости и разума сокровенна (Кол. 2, 3)? Но как ни вы не знаете того, в чем заключается сущность Божия, хотя весьма часто безумно утверждаете это, так и Сын не остается в неведении относительно этого дня, а напротив, совершенно знает его. Вот почему Он, сказав обо всем, означив времена, лета и приведши учеников Своих к самым дверям (именно сказал: близко, при дверях), умолчал о дне. Если о дне и часе ты спрашиваешь, не услышишь от меня ничего, говорит Он; если же вообще о времени и предварительных признаках, то, не скрывая ничего, скажу тебе все подробно. Что мне известен этот день, – на это Я представил много доказательств: сказал о расстоянии времени, о всех будущих событиях и даже о том, сколько от настоящего времени осталось до того дня (это объясняет тебе причта о смоковнице), и таким образом довел тебя до самого преддверия. Если ж Я не отворил тебе дверей, то и это для твоей же пользы. Для большего же удостоверения в том, что Христос умолчал о дне кончины не по незнанию, обрати еще внимание на то, что Он к вышеуказанному знамению Своего пришествия присоединяет еще и другое: якоже бо беху во дни Ноя, ядуще и пиюще, женящеся и посягающе, до негоже дне прииде вода, и взят вся: тако будет и пришествие Сына Человеческаго (см.: Мф. 24, 38–39). Христос сказал это в доказательство того, что Он придет вдруг и неожиданно, когда большинство будет наслаждаться удовольствиями. То же самое говорит Павел в следующих словах: егдарекут мир и утверждение, тогда внезапу нападет на них всегубительство (см.: 1 Фес. 5, 3), и в объяснение этой нечаянности сказал: якоже болезнь во чреве имущей. Как же Христос говорит: по скорби дний тех? Если тогда будут удовольствия, мир и утверждение, как сказал Павел, то как же Христос говорит: по скорби дний тех? При радостях какая может быть скорбь? Здесь разумеются удовольствия и мир, которые могут быть только у людей бесчувственных. Поэтому-то апостол и не сказал: когда будет мир, но: егда рекут мир и утверждение, изображая тем их бесчувственность, подобную той, какая была у людей и во дни Ноя, когда они, несмотря на величайшие бедствия, проводили жизнь, полную удовольствий, праведные же, напротив, проводили жизнь в скорби и печали. Отсюда видно, что с пришествием антихриста, между нечестивыми и отчаивавшимися в спасении своем умножатся постыдные наслаждения, – тогда будет чревоугодие, объедение и пьянство. Таким образом Христос приводит пример совершенно подходящий к обстоятельствам дела. Как в то время, говорит Он, когда приготовлялся ковчег, люди не верили, и даже тогда, когда был готов и предвещал им близкое несчастие, они спокойно смотрели на него и предавались удовольствиям, как будто не предстояло им никакого бедствия, так и теперь: явится антихрист, за которым будет кончина, после кончины последуют наказания и неизреченные мучения; а люди, опьяневши от разврата, не почувствуют никакого страха и пред этими будущими бедствиями. Поэтому-то якоже болезнь во чреве имущую, по слову апостола, так и их постигнут эти ужасные и неотвратимые бедствия. Почему же не упомянул Христос о бедствии, постигшем содомлян? Он хотел представить в пример происшествие всемирное, которому также не верили, когда оно было предсказано. А так как многие не верили будущему, то Он удостоверяет их в этом прошедшими событиями и этим потрясает сердца их. Вместе с тем Он указывает и на то, что и в прежних случаях действовал Он же. Далее Спаситель представляет новое знамение Своего пришествия, так что из соображения всех этих знамений становится очевидно, что Он знал этот день. Какое же знамение? Тогда два будут на селе: един поемлется, а другий оставляется. Две мелюще в жерновах: едина поемлется и едина оставляется. Ббитеубо, яко не весте, в кий час Господь ваш приидет (см.: Мф. 24, 40–42). Все это служит доказательством тому, что Он знал этот день, но только ученикам запрещал спрашивать о нем. Поэтому же Он напоминал им и о днях Ноевых, поэтому же сказал, что тогда будут два на селе, показывая тем, что Он придет совершенно неожиданно, когда они совсем не будут и думать об этом. И две мелюще – это также служит признаком, что они нисколько не будут ожидать его. Притом поемлются и оставляются и слуги, и рабы, и те, которые будут упражняться в труде, и те, которые будут находиться в праздности – словом, из всех состояний, подобно тому как и в Ветхом Завете говорится: от седящаго на престоле до рабыни, яже у жернов (см.: Исх. 11, 5). Хотя Христос и сказал, что трудно спастись богатым, но здесь уверяет, что они не все погибнут, равно и бедные не все спасутся; но как из тех, так и из этих некоторые спасутся, а некоторые погибнут. Я даже думаю, здесь указывается и то, что пришествие Его будет в ночи. То же подтверждает и Евангелист (см.: Лк. 17, 34). Вотвидишь, как точно Христос знает все обстоятельства? Потом, чтобы не обратились к Нему с вопросом ученики, опять присоединяет: бдите убо, яко не весте, в кий час Господь ваш приидет. Не сказал: не знаю, но: не весте. Объявивши им почти самый час, опять предупреждает их вопросы об этом, желая, чтобы они были постоянно бдительны. Поэтому Он и говорит им: бдите, показывая тем причину, по которой не объявляет им о последнем дне. Сие же ведите, яко аще бы ведал дому владыка, в кую стражу тать приидет, бдел убо бы, и не бы дал подкопати храма своего. Сего ради и вы будите готови: яко в оньже час не мните, Сын Человеческий приидет (Мф. 24, 43, 44). Не говорит им о том часе, когда Он придет, для того, чтобы они бодрствовали и всегда были готовы. Желая же, чтобы они всегда были озабочены сретением Его и всегда добродетельны, сказал им, что придет тогда, когда не ожидают Его. Смысл слов Его таков: если бы люди знали, когда они умрут, то, без сомнения, позаботились бы об этом часе.

3. Итак, для того, чтобы не заботились об одном только дне смерти, Христос не означает ни дня общей кончины, ни дня смерти каждого, желая, чтобы люди всегда ожидали этого дня, – чтобы он был предметом непрестанной заботы. Поэтому и конец жизни каждого оставил в неизвестности. Потом открыто называет Себя Господом, тогда как ранее никогда так ясно не говорил этого. Здесь, я думаю, содержится еще укоризна беспечных, за то, что они о душе своей не проявляют и той заботы, какую обнаруживают о своих деньгах люди, ожидающие вора. Эти последние, когда ожидают вора, бодрствуют и ничего не позволяют унесть из своих кладовых; а вы, говорит Он, хотя и знаете, что Господь придет, и придет непременно, однако ж нисколько не бодрствуете, не готовитесь, чтобы смерть не постигла вас неожиданно; от того-то день этот и приходит на погибель беспечных. Как богатый, если бы знал время, в которое окраден будет, избежал бы того, так и вы предохранили бы себя, если бы были готовы. Далее, так как Он упомянул о суде, то и обращает наконец речь Свою к учителям, и говорит о наказаниях и наградах. И, сперва сказавши об участи людей добродетельных, останавливается на участи грешников, чтобы заключением речи возбудить страх в слушателях.

Для этого Он сперва говорит: кто убо верный раб и мудрый, егоже поставит господин его над домом своим, еже даяти им пищу во время их? Блажен раб той, егоже, пришед господин, обрящет тако творяща. Аминь глаголю вам, яко над всем имением поставит его (Мф. 24, 45–47). Скажи мне: означают ли и эти слова Его неведение? Если ты, основываясь на Его словах: ни Сын весть (см.: Мк. 13, 32), говоришь, что Он не знает дня кончины мира, то что скажешь о словах: кто убо есть? Ужели скажешь, что Он и этого не знает? Ни в каком случае. Да и ни один безумный не скажет этого: в первом случае можно хотя представить некоторую причину, здесь же и этого нет. Что значит вопрос Его: Петре, любишили мя? (Ин. 21, 15). Неужели он не знал и этого? Или когда говорит: где положисте его? (см.: Ин. 11, 34). Подобный вопрос можно слышать и от Бога Отца; так и Он говорит: Адаме где еси? (Быт. 3, 9); и: вопль Содомский и Гоморрский умножися ко Мне. Сошедубо узрю, аще по воплю их, грядущему ко Мне, совершаются; аще же ни, да разумею (см.: Быт. 18, 20–21). И в другом месте: аще убо услышат, аще убо познают? (см.: Иез. 2, 5). И в Евангелии: егда како Сына Моего усрамятся (см.: Лк. 20, 13). Все эти выражения показывают неведение. Но не по неведению Бог говорил это, а с тем намерением, чтобы удобнее достигнуть Своей цели. Так с Адамом Он говорил подобным образом с тем намерением, чтобы побудить его искать прощения во грехе; с содомлянами – для того, чтобы научить нас никогда не произносить приговора, не зная самого дела; у пророка сказано в предотвращение той безумной мысли, будто бы предсказание уже невольно влечет к неповиновению; в притче евангельской-для того, чтобы показать, что они должны были то исполнить – почтить Сына; здесь же – для того, чтобы чрезмерно не любопытствовали; а вместе и для указания особенной важности этого вопроса. Притом смотри, какое неведение выражается в этих словах, если Он не знает даже и того, кого поставляет! Он называет раба блаженным, – блажен бо, говорит, раб той, – но не говорит, кто это такой; а только: кто бо есть, егоже поставит Господь его? и: блажен, егоже обрящет творяща тако. Следует заметить, что это сказано не об одном имении, но и о слове, и силе, и дарованиях, и о всех обязанностях, на каждого возложенных. Эта притча может относиться и к гражданским начальникам: каждый должен употреблять дары свои на общую пользу. Одарен ли ты премудростью, или вручена тебе власть, богат ли ты, или имеешь что-либо другое, – ты не должен употреблять даров своих во вред собратий своих или для собственной погибели. От упомянутого в притче раба Спаситель требует двух качеств: благоразумия и верности, потому что грех бывает от неразумия. Верным же называет Он его за то, что из достояния господина своего ничего не утаил себе и ничего не расточил напрасно и без цели; а мудрым потому, что умел употребить вверенное ему достояние надлежащим образом. И нам нужны также оба указанные качества, как для того, чтобы не присваивать себе того, что принадлежит Господу, так и для того, чтобы сделать надлежащее употребление из дарованного. Если одного качества нет в нас, то и другое несовершенно. Если раб и верен, и не крадет, но губит имение, расточая его на предметы бесполезные, то и это большая вина. Если же он умеет хорошо управлять имением, но вместе с тем крадет, то и это опять немаловажное преступление. Пусть заметят это и те из нас, которые имеют деньги, потому что слова Христовы относятся не только к учителям, но и к богатым. И тем, и другим вверено богатство, – учащим более необходимое, а вам, богатым, менее необходимое. Если учители щедро расточают блага более важные, а вы не хотите оказать щедрости даже и в маловажном, и не только щедрости, но и благодарности (потому что даете чужое), то какое будете иметь оправдание? Впрочем, прежде чем говорить о наказаниях, ожидающих неправедных, послушаем, как будет награжден тот, кто поступает надлежащим образом. Аминь глаголю вам, яко над всем своим имением поставит его. Что может сравняться с подобною честью? Какое слово достаточно выразить то достоинство, то блаженство, когда Царь Небесный, Которому принадлежит все, поставит человека над всем своим имением? Потому и называет его мудрым, что умеет не расточать великого ради малого, но, благоразумно поступая здесь, получает Небо.

4. Далее Христос, как Он всегда поступает, исправляет слушателя не только представлением награды, предназначенной добрым, но и наказания, угрожающего злым. Поэтому и присовокупил: аще ли же ренет злый раб в сердцы своем: коснит господин мой приити, и начнет бити клевреты своя, ясти же и пити с пияницами: приидет господин раба того в день, в оньже не чает, и в час, в оньже не весть: и растешет его полма, и часть его с неверными положит. Ту будет плачь и скрежет зубом (Мф. 24, 48–51). Если кто-нибудь скажет: видишь ли, какая мысль пришла рабу по причине неизвестности дня, – он именно сказал: коснит господин мой, – то в ответ на это мы скажем, что мысль эта пришла ему не потому, что день не был известен, но потому, что он был худой раб. Почему, в самом деле, такая же мысль не пришла на ум рабу мудрому и верному? Несчастный! Хотя и медлит господин, но почему ты все же ожидаешь Его пришествия? Зачем же, поэтому, не заботишься? Итак, отсюда мы узнаем, что Господь и не медлит. Такая мысль принадлежит не Господу, но рабу лукавому, а потому он и осуждается. Что Господь не медлит, послушай Павла, который говорит: Господь близ. Ни о чемже пецытеся (Флп. 4, 5–6); и: Трядый приидет и не укоснит (Евр. 10, 37). Но внимай дальнейшим словам и примечай, как часто Христос напоминает о неизвестности дня, показывая тем, насколько эта неизвестность полезна для рабов и способствует их пробуждению от сна. Что ж, если некоторые не извлекли из этого никакой пользы для себя? И другие спасительнейшие средства иным не принесли пользы. Господь не оставляет, однако, Своего дела. Что же далее говорит Он? Приидет в день, в оньже не чает, и в час, в оньже не весть – и постигнет его участь самая жалкая. Видишь, как часто Он повторяет это, показывая, как спасительна неизвестность дня, – и заставляя тем нас быть в непрестанной заботливости? Предмет Его попечения составляет то, чтобы мы непрестанно бодрствовали; и так как мы ослабеваем всегда во время счастливой и покойной жизни, а от несчастий наиболее укрепляемся, то Он непрестанно и внушает нам, что, когда мы бываем покойны и беззаботны, тогда и являются бедствия. И как выше показал это чрез Ноя, так и здесь говорит: когда раб тот упивается, когда буйствует, тогда и наказание ему готовится ужасное. Но будем внимательны не только к наказанию, ему определенному, но рассмотрим еще и то, не также ли и мы поступаем, хотя и не замечаем того?

И действительно, такому неверному рабу подобны имеющие деньги и не помогающие бедным. Ведь и ты только распорядитель своего имущества, точно также, как и служитель церкви, распоряжающийся ее стяжанием. Как последний не имеет власти расточать сокровищ, даруемых вами в пользу бедных, по своей воле и без разбора, потому что они даны на пропитание бедных, так и ты не можешь расточать своих сокровищ по своей воле. Хотя ты получил родительское наследство, и таким образом все имущество составляет твою собственность, – однако все оно принадлежит Богу. Если и ты требуешь, чтоб имуществом, данным тобою, распоряжались соответственно твоему назначению, то ужели думаешь, что Бог Своей собственности не востребует от нас с большею строгостью, но оставит без внимания, когда она расточается без всякой пользы? Нет, не может этого быть, не может. Он для того и вверил тебе богатство, чтобы ты давал другим пищу в надлежащее время. Что значит давать в надлежащее время? Давать бедным, алчущим. Как ты поручаешь распоряжаться имением подобному себе рабу, так и Богу угодно, чтобы ты употреблял это имение должным образом. Поэтому хотя Он и может лишить тебя, но оставляет у тебя для того, чтобы ты имел случай обнаружить свою добродетель. Он поставил всех во взаимной нужде для того, чтобы любовь одного к другому тем сделать более пламенною. Но ты, получивши от Бога, не только не даешь, но еще бьешь тех, кому следует давать. А если уже и не давать – преступление, то какое будет помилование тому, кто бьет?

5. Мне кажется, Христос говорит это насчет обидчиков и лихоимцев, объявляя им жестокое осуждение за то, что они бьют тех, которых должны питать. Думаю также, что Он здесь намекает и на сластолюбцев: и сластолюбию также предстоит тяжкое наказание. Яст и пиет, говорит, с пияницами, – выражая тем пресыщение чрева. В самом деле, ты не для того получил имущество, чтобы роскошествовать, но чтобы творить милостыню. Это имение твое ли собственное? Оно принадлежит бедным, а тебе только вверено, хотя бы это было наследство отцовское, хотя бы было приобретено честными трудами. Неужели Бог не мог его отнять у тебя? Но Он не делает этого, доставляя тебе возможность быть щедрым по отношению к бедным. И заметь, как Христос во всех притчах обличает тех, которые не употребили богатств своих на пропитание бедных. Так и девы не за то осуждаются, что они похищали чужое, но за то, что не уделяли от своего; и зарывший талант свой не был также лихоимцем, но только не удвоил его; и те, которые презрели алчущих, не за то наказываются, что они завладели чужим, но за то, что не расточили своего, подобно как и упомянутый раб. Пусть же заметят это те из нас, которые угождают чреву и расточают на пиршества богатство, нисколько не принадлежащее им, но бедным. Не думай, чтобы то, что по человеколюбию Божию велено тебе раздавать как бы свою собственность, было и действительно твое. Тебе Бог дал заимообразно для того, чтобы ты мог употреблять с пользою. Итак, не почитай своим, когда даешь Ему то, что Ему же принадлежит. Ты, когда кому-нибудь даешь заимообразно денег с тем, чтобы он воспользовался ими для приобретения какой-либо выгоды, никогда не скажешь, чтобы эти деньги были его. Так и Бог дал тебе богатство с тем, чтобы ты им купил Небо. Не делай поэтому Его бесконечного человеколюбия основанием к проявлению твоей неблагодарности. Размысли о том, как желательно иметь средство, которое бы после крещения разрешило грехи наши. Если бы Господь не сказал: сотвори милостыню, то сколько бы людей сказало: о, если бы пожертвованием имения можно было избавиться от угрожающих нам бедствий! Когда же это сделалось возможным, то, наоборот, остаются в нерадении. Но ты говоришь: я даю. И что же даешь? Ты не дал и столько, сколько та жена, которая подала только две лепты; не дал и половины того, даже и малейшей части в сравнении с нею; ты больше расточаешь на бесполезные вещи, на пиршества, на пьянство, на крайнее распутство; то приглашаешь к себе других, то тебя приглашают, то сам проживаешь, то других заставляешь проживать; и таким образом готовишь себе сугубое наказание: во-первых, за то, что сам делаешь, во-вторых, зато, что других заставляешь делать. Вспомни же об этом рабе, осужденном за то же самое: он ел и пил, сказано, с пьяницами. Не одних пьяниц постигнет наказание, но вместе с ними и соучастников их, – и весьма справедливо, потому что они самих себя губят и о спасении ближних нерадят. Бога же ничто столько не раздражает, как небрежение о спасении ближних. Поэтому-то, чтобы выразить гнев Свой, Он приказал рассечь раба пополам. Вот почему и признаком учеников Своих Он поставил любовь, потому что тот, кто любит, необходимо печется о благосостоянии любимого лица. Итак, будем держаться этого пути; он – тот самый путь, который ведет нас на Небо, соделывает подражателями Христу и, по возможности, подобными Богу. Заметь же, как преимущественно пред другими нужны те добродетели, которые избрали себе жилище на этом пути. И если угодно, рассмотрим их и будем судить об них по суду Божию. Пусть будут два пути жизни добродетельной, и из них один пусть делает добрым только того, кто шествуетпо ней, а другой – вместе и ближнего. Посмотрим, какой из них совершеннее и лучше нас возводит на высшую степень добродетели. Апостол Павел весьма часто осуждает того, кто печется только о собственном своем благе, – когда же я говорю; Павел, то разумею здесь Самого Христа, – а того, кто старается о благе ближнего, превозносит похвалами и почестями. Откуда это видно? Послушай, что он говорит одному и что другому: никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо (1 Кор. 10, 24). Видишь ли, как он одно отвергает, а другое предписывает? И опять: кийждо вас ближнему да угождает во благое к созиданию (Рим. 15, 2). Далее следует неизреченная похвала, соединенная с увещанием: и Христос ни Себе угоди (Рим. 15, 3). Довольно уже было бы и этих рассуждений к тому, чтобы показать, на которой стороне победа. Впрочем, чтобы это было с большею пользою, посмотрим, какие добрые дела относятся исключительно к нам и какие вместе распространяются и на ближних. Пост, распростертие на земле, хранение девства и целомудрие полезны для тех самих, которые подвизаются в этих добродетелях; а что от нас распространяется и на ближних, это – милостыня, наставление и любовь. Послушай же и в этом случае Павла, который говорит: аще раздам вся имения моя, и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, никая пользами есть (1 Кор. 13, 3).

6. Видишь ли, как любовь, сама по себе прославляется и увенчивается? Если угодно, предложим и третье сравнение. Положим, что иной постится, соблюдает чистоту, предается мученичеству и сожигается; а другой пусть, для назидания ближнего, отлагает мученичество, и не только отлагает, но и умирает без мученичества. Кто из них, по переходе из настоящей жизни, удостоится большей славы? Нам нет нужды здесь говорить много и распространять речь свою: вопрос решает блаженный Павел, говоря: разрешитися, и со Христом быти, много паче лучше; а еже пребывати во плоти, нужнейше есть вас ради (Флп. 1, 23–24), и таким образом назидание ближнего предпочитает отшествию ко Христу. Исполнять волю Христа, это-то и значит в особенности быть со Христом; воля же Его заключается не в ином чем, как в попечении о пользе ближнего. Хочешь ли я представлю тебе и четвертое доказательство? Петр! Любиши ли Мя, говорит Христос, паси овцы Моя (см.: Ин. 21, 15); и, спросив его в третий раз, сказал, что это пасение и есть знак любви. И это сказано не к одним только священникам, но и к каждому из нас, кому вверено хотя малое стадо. Не презирай его только за то, что оно мало, так как Отец Мой, говорит Он, благоволил о нем (см.: Лк. 12, 32). Каждый из нас имеет овцу, которую и должен водить на добрую пажить. Муж, вставая с постели, о том только и должен стараться, чтобы и делами, и словами насаждать в своем доме и семействе большее благочестие; равным образом и жена пусть наблюдает за домом, но, кроме этого занятия, она должна иметь другую, более настоятельную заботу о том, чтобы все семейство трудилось для Царства Небесного. В самом деле, если и в делах житейских, прежде занятия делами домашними, мы стараемся исполнить общественные обязанности, чтобы за небрежное отношение к ним не подвергнуться заключению в узы, судебным истязаниям и всякого рода бесчестиям, то тем более в делах духовных должны стараться прежде всего исполнить дела Царя всяческих, Бога, чтобы не быть отосланными туда, где скрежет зубов. Будем же искать тех добродетелей, которые и для нас самих спасительны, и для ближнего наиболее полезны. Таковы – милостыня и молитва; впрочем, молитва сама заимствует свою силу и воскрыляется от милостыни. Молитва твоя, сказано, и милостыни твоя взыдоша на память пред Бога (Деян. 10, 4). И не только молитва, но и пост также от милостыни заимствует свою твердость. Если ты постишься без милостыни, то пост твой не есть пост, и такой человек хуже обжоры и пьяницы, и притом настолько, насколько жестокость хуже роскошества. Но что я говорю – пост? Хотя бы ты был непорочен, хотя бы соблюдал девственность, но, если не творишь милостыни, будешь вне брачного чертога. Что может равняться девственности, которая, по своему превосходству, и в Новом Завете не была поставлена необходимым законом? Но и она отвергается, если не соединена с милостынею. Если девы отвергаются за то, что не творили милостыни с надлежащею щедростью, то кто может без нее получить прощение? Без сомнения, никто, и тот, кто не творит милостыни, непременно должен погибнуть. Если и в делах житейских никто для себя одного не живет, но всякий, и художник, и воин, и земледелец, и купец, посвящают себя занятиям для пользы и выгоды общественной, то тем более должно быть это исполняемо в делах духовных. В этом преимущественно и состоит жизнь; напротив, кто живет только для самого себя, а о всех прочих нерадит, тот лишний, тот не человек, а изверг рода человеческого. Что же будет, скажешь, если я свое оставлю, а о чужом буду заботиться? Нет; не может быть, чтобы тот, кто заботится о делах других, в то же время не заботился о своих. Действительно, кто заботится о благосостоянии других, тот никогда не оскорбит, о всех станет болезновать, всем по силе своей будет помогать; ни у кого ничего не станет отнимать, не будет лихоимствовать, никого не будет обманывать, ни лжесвидетельствовать; воздержится от всякого порока, будет хранить всякую добродетель, молиться за врагов, благодетельствовать злоумышляющим против него, ни с кем не будет ссориться, никого не будет злословить, хотя бы сам слышал бесчисленные хулы, но скажет вместе с апостолом: кто изнемогает, и не изнемогаю? Кто соблазняется, и аз не разжизаюся? (2 Кор. 11, 29). Если же будешь искать только своего, то о чужом совершенно не будешь стараться. Убедившись таким образом в том, что невозможно спастись тому, кто не заботится о пользе общей, и взирая на раба, рассеченного пополам, и на того, который зарыл талант свой, изберем лучше этот путь (служения ближним), чтобы получить и жизнь вечную, которой все мы да сподобимся, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.