– У тебя всегда были волшебные руки, – прошептал Рома спустя несколько минут. Я так увлеклась своим нехитрым занятием, что ненадолго выпала из реальности, куда неохотно пришлось вернуться. – Когда мы познакомились, я сразу понял, что ты – колдунья, – усмехнулся он.

– Потому что хорошо делаю массаж? – хмыкнула я.

– Нет, потому что все, чего ты касаешься – расцветает. – Я замолчала, не зная, что ответить на такое признание. Не верилось, что этот Роман, который сейчас находился в моей комнате, лежал на моих коленях и с трепетом поглаживал тыльную сторону моей правой ладони – тот самый Роман, который еще полгода назад бил меня, не смотря на мои крики и мольбы остановиться. Тот самый Роман, который не дал сказать слова в свою защиту, не дал возможности оправдаться. Тот самый Роман, который едва не оборвал едва зародившуюся новую жизнь.

Я не стала говорить что-то в ответ, но попыталась уйти от новых прикосновений. Коршун нехотя встал, сел на кровати, а я и вовсе поднялась с разворошенной постели.

– Тебе пора возвращаться к Дане, – тихо проговорила я, поворачиваясь к бывшему жениху спиной.

– Гонишь меня?

– Рома… к чему этот цирк? – Я повернулась резко и так же резко вздернула голову, потому что Коршун стоял в считанных сантиметрах от меня, возвышался, словно скала.

– Поверишь, если скажу, что соскучился? – с неприятной ухмылкой ответил собеседник вопросом на вопрос.

– Это не смешно. Что за игру ты затеял?

– Нет никакой игры, Лана. Я никогда не играл с тобой.

– Тогда что происходит в последние недели? Что за спектакль с заложницей в виде меня? Даной? С каких пор она стала тебе интересна, как женщина? Не ты ли говорил, что никогда не взглянешь в ее сторону? А теперь? Это такая изощренная месть с твоей стороны?

– Ты много на себя берешь, – с ухмылкой протянул Роман.

– Ты меня утомил, – выдохнула я.

– Может быть, я просто хотел провести этот вечер с тобой. – Эти слова стали неожиданностью. Ударили под дых, выбили из колеи. Я хотела и одновременно не хотела верить в них. Хотела, потому что это значило бы, что Роман по-прежнему любил меня, а не хотела, потому что ненавидеть его было бы легче, убеждая себя в том, что чувств у такого человека быть просто не может.

– Я не верю…

– Ты все еще думаешь, что я никогда тебя не любил? – Да, помню, как выдала это в тот единственный раз, когда Коршун явился в клинику, где меня лечили, чтобы пригрозить мне ужасами, вздумай я сбежать. И была убеждена в этом по сей день. Любимых женщин не били, не унижали, им доверяли, их оберегали.

– Если бы любил – выслушал.

– Что ж… – Рома хмыкнул, сел обратно на кровать и удостоил меня престранным взглядом. – Может быть, я готов выслушать тебя сейчас. Что ты на это скажешь?

– Что поезд ушел.

– И все же? Лучше поздно, чем никогда?

– Это ничего не изменит.

– Ты тысячу раз припомнила мне то, что я не дал тебе оправдаться. Да, это мое упущение. Если я завожусь, то завожусь. Но ты можешь рассказать мне все сейчас. – Как ни странно в его тоне не было ни насмешки, ни издевки, ни злости. Ничего такого. Только искренность.

– Я… – Занервничала. Однозначно. Потому что мысленно делала это ту самую тысячу раз, о которой заявил Рома, а вот на деле это оказалось сложнее. Малышка, словно почувствовав мое напряжение, несильно, но все же толкнулась, заставляя меня нахмуриться. Я укрыла живот ладонями, с трепетом его погладила, а Рома молча за этим пронаблюдал. Внимательно.

– Так что?

– Я… вообще-то я уже не вижу смысла в том, чтобы оправдываться, но если тебе и впрямь интересно, то я могу ответить на этот вопрос. Да, я спала с твоим братом. Но я не понимала, что делала, я была уверена, что это был ты.

– Мы, конечно, похожи, но далеко не близнецы, – холодно отчеканил Коршун.

– Я не в этом смысле, – раздраженно парировала я. – В тот вечер мы ужинали с Растом, все было, как обычно, пока я не почувствовала, что что-то не так. Я… до сих пор не могу до конца объяснить, что со мной происходило, но это была не я и я себя не контролировала. Я мало и плохо, что помню, но я могу сказать точно лишь одно – если я легла с кем-то в постель, то только будучи уверенной, что это был ты. Однако мое сознание на тот момент было… измененным. Как минимум.

– И я должен поверить в это?

– Ну, знаешь ли, твой брат не постеснялся заснять на камеру, как спит с твоей невестой, думаешь, не стоит сомневаться в его благочестии? – слегка повышая голос, спросила я.

– Знаешь… – протянул Коршун, снова вставая и подходя ко мне. – Ростислав не самый хороший человек. Уж кто-кто, а я об этом знаю не понаслышке. Он многое мог учудить. Но только не то, о чем ты говоришь.

– То есть я все еще вру… так? – А чему я удивлялась? Роман всегда слушал и слышал только одного человека – себя любимого.

– Раст никогда не стал бы причинять боль девушке, которая ему не безразлична, а ты была ему не безразлична и даже не пытайся это отрицать! Он бы никогда не стал тебя насиловать, при этом опоив наркотой! Я ни за что в это не поверю, – отрезал Коршун, а я в очередной раз поразилась своей наивности и глупости. Вот, спрашивается, зачем я шла у него на поводу? Играла в заботу? Пыталась что-то объяснить? Сейчас, когда между нами уже ничего не могло быть. Когда уже не было место тому образу идеального мужчины, который ассоциировался у меня с рыцарем-спасителем.

Не было того веселого и остроумного мужчины, в которого я влюбилась. Это был выдуманный мной образ. Потому что мне так сильно хотелось сказки и любви, что я, не глядя на все знаки судьбы, бросилась в омут с головой. И едва не утонула.

– Уходи, пожалуйста… я хочу побыть одна, – прошептала я, пытаясь не расплакаться. Еще одна слабость перед Коршуном? Еще больше унижений? Он не поверил тогда, не поверил и сейчас.

Я помню то утро так отчетливо, как будто оно было всего лишь вчера. Когда голова болела, а сознание возвращалось так медленно, что хотелось кричать. Когда картинки всплывали одна за другой, а я не знала, то ли плакать, то ли просто не верить в это… Когда увидела, что рядом спит не любимый Рома, а его родной брат. Когда поняла, что теперь мой мир разрушен и уже ничего не будет, как прежде.

– Я уйду…

– Будь так добр.

– Мне жаль, что ты не хочешь сказать правду, – заявил Рома уже у самой двери. – Возможно, если бы ты созналась… если бы у тебя хватило смелости признаться в том, что ты полюбила моего брата, я бы отпустил тебя. Если бы ты призналась, что это было мимолетным влечением и ошибкой… я бы постарался забыть. Быть может, даже простить со временем. Но ты упорно продолжаешь врать. А значит, будешь наказана.