Лие с первых минут идея идти в паб во время трансляции дурацкой игры, показалась не самой лучшей, но Маша буквально вцепилась в нее, грозясь отвести туда силком, если она вдруг передумает.

Настроения не было, настрой на выходные был еще более паршивым, потому что Громов в очередной раз вернул ей работу, приказав переделать «должным образом». Леонова убеждалась все больше в том, что нужно было искать новую работу. Игорь не собирался от нее отставать, это становилось понятно все отчетливее.

— Лия, вон там свободно и обзор оттуда хороший, — Есенина указала на столик «посередине». Это не обзор оттуда был хорошим, это их бы там обозревали со всех сторон, но и тут Леонова не стала спорить. Проще был отсидеть часок-другой, а затем, сославшись на усталость и необходимость работать в выходные дни, вызвать себе такси и укатить домой.

— Ладно, ты иди и занимай его, а я пошла нам за пивом, — заявила Леонова, в очередной раз уступая коллеге.

— Отлично!

До «отличного» им было далеко. Посиделка не заладилась с первых минут. Мало того, что в пабе действительно было много людей, большая часть из которых была воинственно настроенна болеть за кого-то там, так еще из-за шума ничего толком не было слышно. Пиво расслабиться не помогло, и через полчаса у Лии разболелась голова.

К ним уже дважды «подкатывали» предлагая то угостить их выпивкой, то пытаясь заговорить о футболе, но Мария лишь воротила носом, давая им понять, что они — не ее уровень, а Лия была на грани того, чтобы проклясть все и всех, что ее окружало.

— Слушай, Маш, может по домам? — с надеждой протянула Леонова, но не тут-то было. Нездоровым образом загоревшийся взгляд коллеги дал понять ответ и без слов. — Ясно…

— Смотри какой красавец… — Есенина кивнула в сторону какого-то парня за барной стойкой, сидевшего к ним спиной.

— Так не видно же его, или у тебя супер-зрение? — Лия покачала головой.

— Да ты посмотри на эту спину, волосы уложены, как одет…

— А как он одет? В одежду, — Леонова пожала плечами. Ей уже давно пришлось пересесть ближе к подруге, так как находясь друг напротив друга они практически не слышали чужих слов.

— Да нет же, это…

— Это Ковалев, — закончила за нее Лия, едва заметно сморщившись, когда мужчина, которого они так рассматривали, слегка развернулся корпусом. Для нее он был мелким прихвостнем, подобием слизняка, который не хватал звезд с неба, зато умело пристроился под теплым крылом друга и доедал за ним все, что оставалось. Не совсем паразит, но и не хищник.

— Черт… — Маша изменилась в лице, причем так резко, что Лия поняла — что-то не так. Есенина вмиг растеряла веселый запал, взор потух, а губы сжались. — Не знала, что он тут будет…

— Ты чего? — Леонова аккуратно потеребила коллегу за плечо, но та только покачала головой. Потянулась в кружке с пивом, сделала пару хороших глотков, однако былого расположения духа это ей все равно не вернуло. — А что случилось-то? Подумаешь, Ковалев…

— Ага…

— Черт, — Лия бросила мимолетный взгляд в сторону безопасника и заметила, что рядом сидит до боли знакомая фигура. Конечно, как же без этого? Где бывал Ковалев, там бывал и Громов, и наоборот. Чертова неразлучная парочка! Ничего не изменилось со времен университета…

— Надо же было так с местом прогадать… — буркнула Есенина.

— Подумаешь, мы не на работе, закон не нарушаем, чего ты так запереживала?

— Да не в этом дело… — Маша закусила губу, словно раздумывая, рассказывать коллеге о прошлых делах или нет.

— А в чем же тогда? — Лия потеребила подругу за плечо. — Ну?

— Когда я только пришла в Ingаtе, была еще наивной, можно сказать, молоденькой дурочкой. Ковалев, если ты заметила, за всеми ухлестывает, особенно, за новенькими…

— Заметила, конечно, — Лия едва не добавила, что думает о нем на самом деле, но решила дать Есениной сначала выговориться.

— Ну вот… я и повелась. У нас случилась небольшая интрижка, мы пробыли вместе всего пару недель. Я успела влюбиться по самое не могу, а он просто поразвлекался. Так мне и заявил потом напоследок. — Мария замолчала, руки принялись теребить краешек дорогого пиджака. Воспоминания захлестнули ее и стало как-то не до развлечений, ни до выпивки и веселья.

Есенина очень сожалела о своем быстром и бурном романе. Если бы она только сразу разглядела, кем на самом деле был Ковалев, если бы он только сразу показал свою сущность, но… вначале Дима был прекрасным: романтичным и умелым ухажером, тактичным и внимательным слушателем, потрясающим любовником… последнее, к слову, привело к совершенно незапланированной беременности. Маше на тот момент было всего двадцать пять, она только устроилась в приличную фирму и собиралась двигаться вперед по карьерной лестнице. Если она и могла позволить себе оставить этого ребенка, то только в случае, если рядом был бы надежный мужчина и крепкое плечо, на которое она могла бы положиться. К сожалению, этого не случилось. Дима сначала отнекивался, заявляя, что ребенок не его, но после недельных попыток со стороны Есениной поговорить и хоть что-то выяснить, предложил ей деньги. Относительно неплохую сумму, которую, как он тогда выразился, она могла бы потратить либо на аборт, либо на своего ребенка в будущем. Признать его он так и не согласился.

Маша тогда приняла решение прервать беременность, срок был очень маленьким, и она понимала, что ничего не сможет дать этому ребенку одна. Карьера только начинала складываться, деньги только начали зарабатываться. Помочь ей было совершенно некому и родив, она посчитала, что подпишет себе приговор.

Спустя четыре года она все еще иногда сожалела об этом решении, но изменить его было уже нельзя, а вот от Димы все еще неосознанно «шарахалась». Нет, он не издевался, не ругался с ней, не стал рассказывать об их связи никому, разве что может быть лучшему другу, но в душе Мария его ненавидела, считая ответственным за то, что ее ребенок так и не родился на свет. Потому что стоило Ковалеву только замолвить слово о том, что он будет помогать, что он будет рядом, хотя бы как друг и отец их малыша, и Есенина приняла бы совсем другое решение…

— Маш… — Лия снова аккуратно потеребила плечо подруги, не понимая, что произошло. Коллега словно выпала из реальности, взгляд был пустым и отсутствовавшим.

— Я хочу уйти отсюда… — бесцветным тоном сообщила Есенина, начиная собирать немногочисленные вещи со стола.

— Ладно… хорошо… — Леонова неуверенно закивала. — Я сейчас только, — Лия поднялась из-за стола, — подождешь пару минут? Зайду в уборную, оплачу наш счет и мы пойдем…

— Ты иди, я оплачу счет, говорила же, сегодня выпивка с меня, — Маша совсем невесело усмехнулась и поднялась вслед за подругой.

— Ладно… я быстро… — Лия поняла, что Есенина чего-то не договорила, но выяснять это здесь и сейчас было не лучшим решением. Лучшим решением было поскорее покинуть этот паб.