Однолюбы и многоженцы

Сезон размножения — важнейший период в жизни каждого животного, ведь именно он обеспечивает продолжение рода. Поэтому природа вооружила животных надежными инстинктами, благодаря которым самец и самка наверняка встретятся, преодолеют страх и недоверие, которые всегда поначалу испытывают друг к другу, выберут место для выведения потомства, а потом выкормят и воспитают его.

Определенное животное может выводить потомство только в определенных местах. Это одна из причин, заставляющих многих зверей и птиц устремляться на далекие расстояния. Ну а животные оседлые приступают к созданию семьи, «принимая» те условия, в которых живут сами.

Когда мы говорим о продолжении рода у животных, то невольно переносим на них наши собственные представления о семье — папа, мама, дети, да еще дедушки и бабушки, которые живут вместе долго и счастливо. Встречается такое и у животных, но чаще бывает совсем по-другому.

Дружные семейные пары существуют на протяжении ряда лет у многих хищников, у лис и волков, например. В одиночку им просто не справиться со всеми заботами, которые выпадают на их долю, прежде чем детеныши вырастут. То же характерно и для их родственников — гиеновых собак. Их самцы, подобно волкам, кормят не только молодняк, но и мать, которая остается в логове охранять щенят. Вот что рассказывают об этом Джейн и Гуго ван Лавик-Гудолл в книге «Невинные убийцы».

Однажды ученые столкнулись со знакомой им стаей хищников, в которой на этот раз не хватало одной собаки — взрослой самки, которую они называли Юноной. «Чингиз (вожак стаи) бежал ровной рысью… как вдруг откуда ни возьмись, словно из-под земли, выскочила еще одна собака и бросилась навстречу охотникам. Юнона! Она виляла хвостом, и соски у нее — это я заметил с первого взгляда — были полны молока. Юнона кидалась к собакам, тыкаясь носом им прямо в пасть с тоненьким, отчаянным повизгиванием. Она выпрашивала корм, и то один, то другой охотник, немного отступив от навязчивой просительницы, широко открывал пасть и судорожным усилием отрыгивал на землю немного мяса. Юнона мгновенно глотала подачку и снова принималась попрошайничать».

Многие птицы тоже живут парами долгие годы, причем и после вылета птенцов они остаются вместе. Такие пары образуют, например, вороны. Крупные хищные птицы и совы тоже образуют пары на всю жизнь.

Однако многие звери и птицы не столь постоянны. У певчих птиц пары образуются на один сезон, а потом распадаются, при этом в дальнейшем бывшие супруги ничем не выделяют друг друга среди прочих сородичей. Есть птицы, которые узнают не супруга, а свое гнездо.

Птицы некоторых видов, из года в год гнездящиеся в одном и том же месте, прилетают после зимовки именно к своему гнезду, и самке совершенно безразлично, какой самец окажется в нем.

Не характерно образование прочных супружеских пар и для шимпанзе и горилл. Зато у этих животных есть семейные группы, в которые входят вожак, несколько взрослых самцов и самок и их потомство. Они вместе кормятся, обороняются от опасности, сообща воспитывают детенышей, причем самцы не делают различий между своими и чужими. Похожая картина наблюдается и у слонов, вот только вожаком у них всегда бывает самая старшая, самая опытная слониха, а самцы держатся в стороне. Такие семейные группы обычно очень устойчивы по составу и сохраняются иногда в течение всей жизни животных.

А у морских котиков каждый самец-секач имеет «гарем» из нескольких самок. У некоторых самцов всего 2–3 подруги, но бывают и огромные гаремы, включающие до 100 самок. Каждый самец со своим «гаремом» занимает определенный участок лежбища и отражает попытки соседей переманить к себе его самок.

 

Кавалеры приглашают дам

Как же узнают друг друга будущие супруги? Известно, что у многих видов самцы и самки имеют разную окраску и другие отличительные признаки. Достаточно вспомнить домашних петуха и курицу или воробьев. Как правило, самки таких видов меньше по размеру и окрашены скромнее, чем самцы, — чтобы не отличаться по цвету от гнезда. Такая окраска называется покровительственной.

Самцы же некоторых птиц обычно — настоящие щеголи. Часть из них имеет хохолки, например свиристели, кардиналы или зяблики. У самцов зарянок и снегирей на груди есть яркие, бросающиеся в глаза красные пятна, а у варакушек (родственников соловья) эти пятна ярко-синие.

Однако у других видов птиц отличить, кто — самец, а кто — самка, по внешнему виду нельзя, по крайней мере так кажется людям. Примеры таких видов — голуби, вороны, совы. Зато у таких зверей и птиц особенно важны и выразительны брачные ритуалы — тот набор движений, которые самец совершает, чтобы привлечь самку.

И, наконец, третью группу составляют виды, у которых самцы надевают яркий брачный наряд только в период размножения. Один из примеров — утки. Селезни многих видов уток имеют «зеркальца» (яркие пятна) на крыльях, а на головах — яркие шапочки. У кряквы они сине-зеленого цвета и в период размножения у самцов становятся гораздо более яркими и броскими, чем в другое время.

Удивительный брачный наряд куликов турухтанов. В сезон размножения у самцов вырастают на шее и голове длинные перья, образующие своеобразный «воротник» и «уши», а на передней части головы образуются участки голой кожи, окрашенные в красный и желтый цвета. Оперение «воротника» и «ушей» бывает очень разнообразно и у каждой птицы свое. А вне брачного периода самец и самка бывают окрашены практически одинаково.

 

Ритуалы ухаживания

У разных видов птиц существуют свои собственные ритуалы ухаживания, или брачные демонстрации. Юный гусь, ухаживающий за своей избранницей, каждый раз, подходя к ней, вытягивает шею вперед и загибает ее вниз. Так продолжается несколько дней, а потом, когда гусь убедится в благосклонности дамы, он, приближаясь к ней, не только далеко вытягивает шею, но и испускает совершенно особый гогот. Этот гогот называют торжествующим, или триумфальным, криком, и он — важный элемент языка гусей.

Гусыня сначала побаивается гусака, но постепенно все более активно поддерживает его своими криками. Гуси приветствуют так друг друга и после каждой разлуки, и в случае какого-нибудь сильного потрясения. Чаще всего пара серых гусей сохраняет верность друг другу до самой смерти.

Один из самых известных способов ухаживания в мире птиц — токование: самцы устраивают впечатляющие певческие турниры. У глухарей, например, они включают поклоны и запрокидывание головы, опускание и поднимание хвоста, медленное перемещение вдоль ветки от ствола дерева к ее концу и обратно. Постепенно самец спускается с дерева на землю, и там его опущенные крылья чертят след на снегу или на земле.

Песня глухаря очень причудлива. Она состоит из двух частей. Одни очевидцы описывают ее как «бормотание» и «чуфыканье», а другие как «щелканье» и «скирканье», которое напоминает стрекотание сороки или скрип снега в мороз. Благодаря этой части песни, очень короткой — всего в несколько секунд, глухарь и получил свое название. Именно в эти мгновения он настолько теряет слух, что не слышит не только шагов крадущегося к нему охотника, но даже и звука выстрела.

Это происходит не потому, что глухарь очень уж волнуется, как думали раньше. Просто именно в этот момент наполняется кровью и разбухает особая складка, которая имеется в ушах этих птиц, и на какое-то время перекрывает слуховой проход.

Из года в год, а иногда и десятками лет, глухари токуют на одних и тех же местах. Сначала они поют на деревьях, не обращая внимания друг на друга, но когда спускаются на землю, вступают друг с другом в ожесточенные бои. Во время токования и драк самки решают, кого выбрать.

Подобные брачные демонстрации устраивают все птицы семейства тетеревиных. Живущие в наших лесах глухарь и тетерев — красивые птицы, но им далеко до их тропических родственников. У самца шалфейного (или полынного) тетерева не только такие же красные брови, как у глухаря, но еще и белая грудка с большими желтыми пятнами, а заостренные перья хвоста образуют веер и придают птице фантастический вид. Во время токования шалфейный тетерев раздувает белые горловые мешки, становясь похожим на шар.

Однако все эти столь элегантные красавцы, как правило, плохие отцы. Добившись взаимности, они переключаются на свои собственные заботы. Глухари, например, затаиваются в чащах, чтобы спокойно сменить оперение на более скромное. Самки же управляются с потомством совершенно самостоятельно.

Если глухари славятся своей песней, то у некоторых птиц самец при токовании выполняет особый брачный танец. Так, например, бекасы падают со значительной высоты с расправленным хвостом, и тонкие хвостовые перья, трепещущие на ветру, издают звук, напоминающий блеяние овцы.

Очень своеобразно ведут себя самцы морской птицы — малого фрегата. Они устраивают совершенно ни на что не похожее представление, цель которого — пригласить самку сесть на выбранное для гнезда место. Сидя перед самкой, самец надувает зоб и демонстрирует ей этот большой малиновый шар. При этом он откидывает голову и поворачивает ее то вправо, то влево. Одновременно он расправляет крылья, трепещет ими, обратив к самке их серебристую нижнюю часть, и издает высокие звуки, которые напоминают временами журчание, а временами ржание.

Если самка приближается, то движения самца становятся более интенсивными и резкими, и несколько меняются издаваемые им звуки — появляются специфическое щелкание и особая дрожащая трель. Когда такой спектакль устраивает сразу группа птиц, это производит незабываемое впечатление.

 

Строители беседок

Поистине удивительным способом найти и увлечь будущую супругу располагают птицы семейства шалашников, или беседковых, которые населяют Австралию и Новую Гвинею. Самцы почти всех видов этих птиц (а их более 10) в период ухаживания за самками строят шалаши, или беседки, на площадках для токования. Там же самки и выбирают себе супруга, того, кто показал себя самым искусным строителем. Все это очень похоже на действия глухарей, с той лишь разницей, что глухари покоряют сердце возлюбленной пением, фрегаты — танцем, а шалашники — красотой своего шалаша.

В центре беседки находится разукрашенное птицей деревце, а сводчатый коридор ведет из беседки на расчищенную площадку для тока. Для украшения птицы используют перья, раковины, кусочки костей, надкрылья жуков и цикад. А если недалеко живут люди, то шалашники активно используют и всякую мелочь, которой можно поживиться около домов, — монеты, булавки, стекло, бижутерию, чайные ложечки, гвоздики, винтики, бумагу и тому подобные предметы. Но, что удивительно, при этом они выбирают то, что хорошо сочетается по цвету с украшениями природного происхождения.

Мало того, самцы некоторых видов еще и раскрашивают стенки беседок соком синих ягод, смешивая его со слюной. Для этого они изготавливают специальные «орудия» — кисточки. Это кусочки коры или древесных волокон, которые они расщепляют клювом.

Брачное поведение шалашников — это, пожалуй, пример одного из наиболее усложненных инстинктов, который включает к тому же использование орудий. А уж «художественные наклонности» шалашников совершенно уникальны.

А еще самцы делают подарки своим невестам. Самец бриллиантовой амадины дарит невесте травинку (этот подарок можно принять за намек на необходимость строить гнездо). Свиристель-самец, исполняя нехитрый танец, преподносит самке ягодку (можжевельника или рябины), а самец крачки — рыбку. Есть такие же обычаи и у других видов птиц, тогда как для млекопитающих они не характерны.

Но вот отзвучали все эти красивые песни и закончились танцы — у животных начинается кропотливая работа…

 

Насекомые-родители

В ожидании появления потомства и беспозвоночные, и позвоночные животные не только строят гнезда и норы, но и загодя заготавливают корм для будущего молодняка. Мы уже рассказали о кедровках, которые делают с осени хорошие запасы орехов, но есть немало и других столь же «предусмотрительных» родителей, которые заранее готовят для детей «и стол, и дом». Расскажем о некоторых из них.

Вот как заботятся о будущем потомстве роющие осы. Прежде чем отложить яйцо, эти насекомые выкапывают в земле норку. Затем они приносят в нее гусеницу, чтобы у будущей личинки была еда.

Некоторые осы сразу убивают гусеницу, а некоторые — просто парализуют ее ядовитым укусом в мышцы, так что «новорожденного» ожидает вполне свежая пища, своего рода консервы. Только после этого самка откладывает яйцо, запечатывает норку и отправляется строить следующее.

Ко времени вылупления первой личинки оса возвращается к первой норке и по мере необходимости добавляет в нее новых гусениц. Некоторые осы обслуживают до пяти норок одновременно, ни на минуту не оставляя личинок голодными.

Чтобы проверить, насколько надежна эта забота ос о будущем потомстве, экспериментаторы начали вынимать гусениц из норок перед тем, как оса совершала утренний обход. Увидев, что еды в норке нет, она сразу же стала приносить больше гусениц. И, наоборот, если экспериментаторы сами добавляли в норку еду, то оса, обнаружив это, сейчас же сокращала свою активность. Впрочем, так регулировать поведение ос удавалось только перед их утренним визитом к норке.

По-видимому, все это удивительно сложное поведение имеет достаточно жесткий порядок действий. Осы совершают свои действия по определенному расписанию и завершают их закупориванием норки после утреннего обхода.

Таким образом, это поведение, на первый взгляд такое сложное и разумное, на самом деле является стереотипной цепью действий, которая совершается по жесткой наследственной программе.

Осы — только один пример заботы о потомстве у насекомых.

Когда приходит время откладывать яйцо, самка жука-скарабея вырывает норку, а после этого приступает к скатыванию шара. Для этого она выбирает мягкий овечий навоз. Вначале самка делает шар, а после пристраивает к нему шейку, в которую прячет яйцо.

Широко известно, как надежно забота о потомстве организована у других общественных насекомых — муравьев, пчел и других. Упомянем только термитов — насекомых, несколько похожих на муравьев, хотя на самом деле они им совершенно не родственники.

Так же, как и муравьи, термиты строят коллективные дома-термитники. Где бы ни располагался будущий термитник, началом его всегда бывает маленькая ямка в земле. Ее начинает строить пара термитов — самец и самка. Когда ямка готова, в небольшой гнездовой камере самка откладывает немного яиц, из которых выходят личинки. Эти личинки вырастают в термитов-рабочих, которые приступают к расширению постройки и выкармливанию новых личинок.

Иногда термитники бывают очень высокими. Например, в Африке они достигают в высоту нескольких метров! Эти постройки из прочно сцементированной глины порой трудно расколоть даже ломом.

Однако высокие термитники — лишь крыша над подземным гнездом, причем построенная таким образом, чтобы обеспечить внутренним помещениям постоянные температуру и влажность, наиболее подходящие для нормального развития личинок.

Так же, как у муравьев и пчел, взрослые насекомые прилежно выкармливают сотни личинок.

 

Не все мамы заботливы, но и отцы могут… родить

Большинство рыб не заботится о своем потомстве. Они достигают успеха не «умением, а числом» — мечут огромное количество икринок. Например, трехиглая колюшка — до 1300 икринок, лещ — до 400 000, сазан до 1 500 000, а рыба-луна — до 300 000 000! Поэтому их родительский инстинкт ограничен тем, что они просто выбрасывают икру в воду, и если даже выживет всего несколько рыбок, их род будет продолжен.

Однако и среди рыб есть заботливые родители. Таковы морские коньки. У самцов этих рыбок снизу на брюшке есть два клапана — небольшие выросты кожи.

Самка откладывает икру на брюшко самцу как раз между этими выростами. Икра тут же прилипает к животу, а клапаны начинают разрастаться, их края смыкаются и закрывают икру со всех сторон. Теперь икра надежно «упакована» в детородной сумке на животе у самца. Все 40–50 дней, пока самец носит икру, икринки получают витамины и другие питательные вещества из кровеносных сосудов этой сумки, так же, как человеческий зародыш — из материнской плаценты.

Когда мальки выведутся, морской конек (самец!) ищет уединенный уголок в подводных зарослях, хватается хвостом за водоросли и крепко держится. А его, беднягу, дугой сгибают «родовые схватки». Он то изгибается назад, то гнется вперед, напрягаясь, сокращает брюшные мышцы: хочет, чтобы сумка поскорее лопнула и освободила мальков, которые уже копошатся в ней. Наконец сумка разрывается, и из нее выплывает первый новорожденный конек, за ним появляются другие.

А небольшая дальневосточная рыбка карепрокт отдает своих мальков на воспитание «няньке». Эта рыбка водится в Охотском море и живет на больших глубинах. Весною перед нерестом рыбки поднимаются из придонных вод поближе к поверхности, где можно встретить громадных камчатских крабов. Подплыв к крабу, они просовывают свой яйцеклад — довольно длинную трубочку — под его панцирь и откладывают икру на жабры. Под панцирем, как в инкубаторе, икра развивается почти в полной безопасности, потому что любители полакомиться жестким колючим крабом встречаются редко. Жабры краба все время находятся в движении, прогоняя воду. Вода омывает и сами жабры, и находящуюся в них икру. С наступлением тепла вода прогревается, особенно на мелководье, и крабы устремляются туда. Вместе с ними в этом своеобразном инкубаторе переселяется икра. Когда мальки вылупляются из икринок, они оказываются в теплых и богатых пищей прибрежных водах.

 

Рыбы проявляют находчивость

И в заключение разговора о заботливых рыбах хочется привести еще один совершенно неожиданный пример. Мы уже говорили, что, в отличие от большинства рыб, которые просто выметывают в воду тысячи икринок и тут же забывают о них, некоторые виды все-таки заботятся о своей икре и либо строят для нее гнездо, либо даже носят с собой, как это делает морской конек и рыба-игла. Но наиболее яркую форму заботы о потомстве можно увидеть у довольно распространенных обитателей домашних аквариумов — африканских рыбок семейства цихлидовых, или хромисов.

Эти рыбки проявляют большую агрессивность, охраняя выбранную для выведения потомства территорию, но драки — не главная особенность их поведения. Дело в том, что и самец, и самка хромисы вместе заботятся о потомстве. Некоторые виды откладывают икру в гнездо — в углубление в грунте, а другие, как, например, тилапия, носят ее во рту вплоть до появления мальков. Когда же мальки вылупятся из икринок, родители заботливо «пасут» их, а отбившихся от стаи отец подбирает ртом и относит в гнездо.

В целом, рыб нельзя назвать примерными родителями. Однако из всякого правила возможны исключения. Одно из них описал Конрад Лоренц, который наблюдал за семейкой тилапий, у которых родители заботливо «пасут» мальков, а отбившихся от стайки отец подбирает ртом и относит в гнездо. Однажды поздно вечером, когда большинство молоди уже находилось в гнезде, около которого дежурила самка, он бросил в аквариум несколько кусочков дождевого червя. Самка от еды отказалась, а самец, собиравший в гнездо опоздавших, оторвался от своих занятий. Он схватил половинку червя и принялся жевать свою добычу, но в этот момент увидел в стороне отбившегося от гнезда малька, бросился за ним и затолкал в уже наполненный рот.

И тут перед самцом возникла совершенно необычная для него задача: червяка он должен был проглотить, а малька — отправить в гнездо. «Если я когда-нибудь допускал, что рыба может думать, — пишет Лоренц, — то именно в этот момент». Несколько секунд самец не двигался, и почти можно было видеть, как напряжены все его чувства. А потом он принял соломоново решение — выплюнул все содержимое на дно аквариума и неторопливо съел червя, все время поглядывая на малька. Покончив с червем, самец взял малька и отнес его домой.

Некоторые виды земноводных не доверяют икру ни норам, ни гнездам, а все время носят ее с собой. Например, такие экзотические животные как сумчатая квакша и суринамская жаба пипа воспитывают потомство в особых ячейках в коже спины, так что в момент вылупления и сразу после него можно видеть, как на спине у самки копошится несколько малышей. А самец чилийской лягушки и вовсе оригинал — он носит головастиков в своём голосовом мешке.

Мы уже рассказали о миграциях морских черепах. Так вот свои тысячекилометровые путешествия они предпринимают, чтобы, достигнув подходящего пляжа, вырыть в песке ямку, отложить в нее яйца и их закопать. А то, что кладку может уничтожить хищник или же яйца может забрать человек, «мамашу» никак не беспокоит. Неудивительно, что эти черепахи находятся на грани исчезновения, ведь на протяжении многих лет люди варварски забирали у них большую часть только что снесенных яиц, поскольку они всегда были лакомым блюдом. В настоящее время этот промысел запрещен.

 

Крылатые архитекторы

Выбор места для гнезда — дело очень ответственное. У каждого вида птиц есть свои излюбленные места, где будущее потомство будет лучше всего защищено от врагов и плохой погоды. Места расположения гнезд, характер его строения — это «визитная карточка» вида. Птицы строят их, повинуясь инстинкту. В их генетической памяти записано нечто вроде программы, диктующей что и как делать. Недаром существуют специальные определители, с помощью которых можно установить, какому виду птиц принадлежит найденное гнездо.

Типы и расположение гнезд, которые строят для своего потомства разные виды птиц, бесконечно разнообразны. И все они не только обеспечивают птенцам тепло и уют, но и защищают от врагов. У многих птиц, например у полярной крачки или у зуйка, это просто ямка в песке; у лебедя это куча сухой травы, хотя и тщательно уложенная. Однако основное множество видов строит гнезда на кустах и деревьях, сооружая их из веток, а внутреннюю часть выстилая мхом, пухом или шерстью.

Индийские ткачики для защиты от хищников подвешивают свои сплетенные из травы гнезда к веткам деревьев, причем самец черноголового ткачика «приплетает» ко входу в свое гнездо длинную трубку, через которую не могут пролезть змеи, готовые таскать яйца и птенцов.

Красноголовая птица-портниха проделывает клювом отверстия в краях пальмовых листьев, продевает через них волокна и стягивает листья в чашу, поддерживающую ее сплетенное из травы гнездо. Некоторые виды птиц выкапывают для гнезд норы, как, например, ласточки-береговушки и золотистые щурки.

Многие птицы гнездятся в дуплах деревьев, их так и называют — «дуплогнездники».

Это обеспечивает птенцам хорошую защиту и от непогоды, и от хищников. А некоторые виды после вылупления птенцов для надежности «законопачивают» каким-либо материалом вход в дупло, оставив только небольшое отверстие, через которое можно накормить высунувшего голову птенца.

Иногда о характере сооружаемого гнезда говорят сами названия птиц: птица-печник лепит гнездо из глины, ткачик ткет его из травы и листьев и т. п. А птица-портниха, обитающая в Вест-Индии, найдя на дереве подходящий растущий лист, пришивает к нему еще один, подобранный на земле. Ниткой ей служит растительное волокно, а иглой — собственный клюв.

То, что поведение птицы при строительстве гнезда строго подчинено генетической программе, подтверждают эксперименты, например скрещивание разных видов попугаев-неразлучников.

Эти небольшие веселые птички известны практически всем — за ними довольно просто ухаживать, они легко размножаются в неволе и хорошо поддаются дрессировке. Можно, например, научить их ездить на игрушечном поезде, толкать маленькие вагончики, переносить «почту», открывать дверцу и выходить из клетки и еще многому другому. Некоторые виды неразлучников легко скрещиваются между собой. Их потомство бывает вполне жизнеспособным, а в положенное время эти гибриды тоже приступают к размножению. Они так же легко обучаются маленьким трюкам, как и их родители, но у некоторых обнаруживаются неожиданные трудности с постройкой гнезда.

В неволе для постройки гнезда птицы используют полоски бумаги.

Было замечено, что самки одного из видов (неразлучник Фишера) переносят материал для гнезда в клюве по одному кусочку за раз. Самки розовощекого неразлучника действуют по-другому — они засовывают бумажки между перьями над хвостом и так летят к будущему гнезду. Оба эти способа перенесения материалов для гнезда типичны для всех птиц каждого вида.

А вот у самок-гибридов в первый сезон размножения была полная неразбериха. Птицы сначала брали бумажку в клюв, но ненадежно и неловко, затем пытались засунуть ее между перьями, но не в той части спины, где положено, и бумажки падали на пол. В конечном счете до конца сезона размножения никто из них так и не смог построить гнездо.

Только на третий год жизни такие птицы все-таки обучались переносить строительный материал в клюве, но делали это не так ловко, как неразлучники Фишера. Это долгое и трудное обучение разительно контрастировало с той легкостью, с которой те же гибриды выучивали цирковые трюки. Это происходило по-видимому потому, что инстинктивные движения, необходимые для постройки гнезда, у родительских видов сильно различались, и у гибридов они оказались как бы «перемешанными». Слаженная работа инстинкта нарушилась, и постройка гнезда на основе «сломанного» инстинкта стала невозможной.

 

Строители «инкубаторов»

Сорные куры, их называют еще и большеногами, — семейство крупных тропических птиц величиной с индюка. Они ведут преимущественно наземный образ жизни и взлетают только в случае крайней необходимости, когда их кто-то сильно напугает. Сорные куры не строят обычного гнезда, не насиживают яиц и не кормят птенцов. Своих детей они выводят в своего рода «инкубаторах». У некоторых видов, например у малео, таким «инкубатором» служит просто глубокая (до 1 м) яма в песчаном грунте на побережье острова Сулавеси, где они водятся в довольно большом количестве. Отложив по 6–8 яиц с перерывом в 10–12 дней, малео возвращаются в глубь острова, больше не проявляя к своим кладкам никакого интереса. А птенцы, вылупившись из яйца под слоем песка, постепенно выкарабкиваются на поверхность и самостоятельно бегут от берега к лесу. Там они ведут одиночный образ жизни и до наступления сезона размножения совершенно не общаются ни с кем из сородичей.

У других сорных кур «инкубаторы» посложнее, чем у малео. Особенно интересны они у глазчатой курицы — обитательницы полупустынных областей Австралии, где температура воздуха меняется не только в зависимости от сезона, но и в течение суток.

В апреле, пока еще сухо, самец (иногда с помощью самки) вырывает здоровенную яму (диаметром до 10 метров) среди зарослей кустарникового эвкалипта. В течение следующих 2–3 месяцев он прилежно заполняет ее растительной ветошью, а сверху насыпает песок.

Под действием дождя и солнца содержимое ямы начинает гнить, и от этого температура в «инкубаторе» поднимается. Затем самец вскрывает гнездо, приводит самку и та откладывает 20–30 яиц с интервалом в 4 дня между каждой яйцекладкой, а самец каждый раз тщательно засыпает яйца песком.

Будь это рептилии, все заботы на этом и закончились бы, но самец продолжает следить за яйцами и добивается, чтобы температура в «инкубаторе» держалась на уровне +35 градусов! Ежедневно самец погружает открытый клюв в песок и в зависимости от температуры либо снимает часть покрова, либо наращивает его. Если собирается дождь, или если яйца почему-либо оказываются незащищенными, он подсыпает песок. И так шесть-семь месяцев.

Через два месяца вылупляется первый птенец, за ним каждые 3–5 дней из под слоя травы и песка выбираются его братья и сестры. Однако родители их просто не замечают: забота самки — отложить яйцо, забота самца обеспечить нужную температуру. А птенцы появляются на свет вполне зрелыми и «готовыми» к самостоятельной жизни.

 

Как растут малыши

К появлению потомства каждое животное готовится по-своему. Отчасти это вызвано тем, что разные животные появляются на свет в разной степени «готовыми» к самостоятельной жизни.

Роющим осам достаточно обеспечить потомство кормом к моменту вылупления, а в дальнейшем уходе оно уже не нуждается — личинка и без посторонней помощи превращается в осу.

Большинству же детенышей других животных предстоит сложное и долгое развитие, прежде чем они станут взрослыми. Этот непростой процесс индивидуального развития особи называется онтогенезом. И одна из основных задач этологии состоит в том, чтобы понять, как поведение взрослого животного формируется в процессе его онтогенеза, в какой мере оно обеспечивается за счет наследственных задатков, а в какой мере на него влияют внешние факторы, в том числе и участие родителей.

Существуют две основные модели онтогенеза. Первая модель — когда детеныши после появления на свет могут самостоятельно двигаться и мало отличаются от родителей по внешнему виду, хотя, разумеется, гораздо меньше взрослых, птенцы еще не умеют летать, а малыши млекопитающих (например зайчата, телята, оленята и другие) имеют характерный «детский облик».

Самый известный пример такой модели развития у птиц — утята и гусята. Только что вылупившись из яйца, они уже готовы следовать за матерью и клевать корм. Они нормально видят и слышат, покрыты густым пухом и отличаются от взрослых сородичей только размерами и окраской. Таких птиц называют выводковыми.

Похожий тип развития бывает и у некоторых млекопитающих. Например, бельчата сразу после рождения хорошо видят и слышат, и даже могут самостоятельно передвигаться. Такими же самостоятельными бывают морские свинки, хомячки, зайчата и иглистые мыши. У коз, коров, баранов, лосей, оленей и других копытных детеныши тоже рождаются вполне развитыми.

Буквально через 1,5–2 часа после появления на свет новорожденный уже может следовать за матерью. Для родов самкам этих животных не нужно строить специального убежища, они просто уходят в глухие, укромные места. Таких зверят, которые появляются на свет вполне самостоятельными и у которых сразу проявляются многие повадки, характерные для взрослых, называют зрелорождающимися.

Однако для гораздо большего числа видов животных характерна другая модель развития, связанная с постепенным формированием поведения и всех функций организма.

Птиц, у которых дети вылупляются беспомощными, так что их нужно долго содержать в защищенном от врагов гнезде, называют птенцовыми. Большинство таких видов гнездятся на деревьях. К ним относятся птицы из отряда воробьиных, а также дятлы, стрижи, голуби, попугаи и многие другие виды. Их птенцы вылупляются из яйца совершенно беспомощными — слепыми, глухими и неспособными двигаться, так что родителям приходится долго их кормить, обогревать и защищать, а потом и учить необходимым для жизни навыкам.

Так же развивается и большинство млекопитающих, включая человека. Их детенышей называют незрелорождающимися. В течение нескольких недель или месяцев они постоянно нуждаются в родительской опеке.

Присутствие родителей для таких детенышей означает не только тепло, пищу, защиту от врагов. Родители для них — источник сигналов, которые необходимы для нормального развития зрения и слуха. Если птенцы мухоловки-пеструшки в первые 4–5 дней жизни не слышат звуков, издаваемых родителями, то, став взрослыми, они будут гораздо хуже различать звуки. И наоборот, если в самые первые дни жизни давать им возможность побольше слышать таких звуков, то они будут развиваться гораздо быстрее.

Новорожденное животное не просто растет — оно бурно развивается, его мозг совершенствуется. У мышонка в течение первых двух недель после рождения открываются ушные проходы, глаза, отрастает шерстка. Сначала он только беспомощно шевелится и отчаянно пищит, если его перевернуть на спину. Однако уже через несколько дней мышонок уже умеет быстро переворачиваться на живот и даже немного ползать. В двухнедельном возрасте это уже маленькая головастая мышка, но ее движения еще неуклюжи, и она нуждается в материнском уходе и в материнском молоке. А уже в месячном возрасте мышонок — вполне самостоятельный подросток.

Он еще многого не знает, потому что у него нет жизненного опыта. Он может, например, безбоязненно выйти на середину комнаты, так как не знает о грозящей опасности. Однако он быстро учится не делать больше таких глупостей.

Все инстинктивные действия, как простые (например умение умывать мордочку), так и сложные (например родительский инстинкт) появляются у мышонка без специальных наставлений со стороны матери. Все они достались ему по наследству от родителей. Конечно, чтобы стать взрослой мышью, нужно очень многому научиться: отличать, что съедобно, а что — нет, уметь находить теплое и сухое пристанище, запоминать окружающую местность и т. п.

Для нормального развития зверятам необходимы игры. Играют практически все млекопитающие. У мышат-подростков — это энергичная беготня и лазание, писк, перетаскивание мелких кусочков пищи или подстилки, которые они зажимают в зубах. Это не просто развлечение, а своеобразная репетиция будущей взрослой жизни.

И если мышонок особенно не нуждается в материнских наставлениях, то многим животным родительское воспитание просто необходимо для дальнейшей жизни. Родители не только кормят и защищают своих детей, но и активно их воспитывают.

Особенно долгим бывает детство человекообразных обезьян, слонов, дельфинов. Они по нескольку лет живут бок о бок с родителями и учатся у них уму-разуму.

 

Кто и как защищает своих детей

Крокодилы, как и другие пресмыкающиеся (змеи, ящерицы), откладывают яйца. Крокодилицы устраивают свои кладки по берегам рек и бдительно охраняют их от посягательств многочисленных хищников. Когда детеныши вылупляются, заботливая мамаша при этом присутствует и «отслеживает» этот ответственный процесс. Она может, например, бережно взять малыша в зубы и отнести к воде, где ему комфортнее и, главное, безопаснее.

Крыса-мать регулярно собирает своих расползающихся отпрысков в гнездо, хватая их зубами за загривок. При этом, как установлено, она точно контролирует свои движения и никогда не повреждает шкурку малыша.

Птицы, защищая кладку или выводок от хищников, прибегают к разнообразным приемам. Гусыня угрожающе шипит, если чужие гуси приближаются к спящим гусятам. Американская пустельга угрожает врагу лапами с выпущенными когтями. А многие птицы, даже мелкие, при приближении к гнезду врага собираются в стаю и с криком бросаются на него, не отступая до тех пор, пока не обратят его в бегство. Такое поведение даже имеет особое название — окрикивание.

Защите потомства способствует гнездование в труднодоступных местах — в густом кустарнике, на крутых утесах, в норах.

А многие птицы, гнездящиеся на земле, наделены особым инстинктом защиты своих детей. Чтобы увести потенциального хищника от гнезда, они прибегают к так называемой отвлекающей демонстрации. Например, зуек-галстучник, волоча одно крыло, притворяется раненым и, спотыкаясь, бежит по земле в сторону от гнезда, пытаясь увести от него врага.

Подобным же образом поступают и другие птицы, гнездящиеся на земле, — куропатки, утки, голуби-вяхири, журавли. Все представители каждого из этих видов ведут себя в таких обстоятельствах совершенно идентично, даже молодые птицы, еще никогда не видевшие, как выглядит раненый сородич.

Так что это не результат сообразительности отдельных птиц, а одно из проявлений общего для всех родительского инстинкта.

Самки млекопитающих тоже способны активно защищать свое потомство. Угроза, нависшая над детенышем, делает одинаково опасными для агрессора самок самых разных животных — и хищницу рысь, и мирную лосиху, и любую обезьяну. А когда стаду бизонов угрожает опасность, взрослые образуют кольцо, в центре которого находится молодняк, так что хищников со всех сторон встречают рога. Таким же приемом пользуются и слоны. Как только они почувствуют приближение опасности, например, если встретят стаю гиен, они образуют каре (т. е. становятся особым строем перед неприятелем) и заталкивают детенышей внутрь, под защиту своих мощных спин. И только когда слонятам будет обеспечена надежная защита, кто-нибудь из взрослых слонов начинает наступление на врага.

Еще один пример такого рода — защита молодых и слабых при передвижении сообщества павианов гамадрилов. При перемещении по открытой равнине они принимают определенный «боевой порядок». Сильные, взрослые самцы, которых можно узнать по мощному сложению и большим гривам на голове, окружают группу. Тем самым они создают защиту самкам с детенышами, находящимся в самом центре группы. Молодые обезьяны обоих полов и самки без детенышей идут ближе к периферии «колонны» — они не столь уязвимы, как детеныши.

 

Обучение уму-разуму

Когда детеныши подрастают, родители начинают приучать их ко взрослой пище. Хищники приносят детенышам полузадушенную жертву, и те получают возможность поучиться сами с ней управляться, совершенствуя врожденные задатки.

Родительские уроки необходимы прежде всего юным хищникам из семейств кошачьих и собачьих. Мы уже писали о том, что каждая кошка от рождения знает, как убить добычу, но вот как ее выследить и догнать — этому котят терпеливо учит мать. Поэтому кошка и приносит котятам полузадушенных мышей, чтобы те знали, как выглядит добыча, и могли потренироваться.

Не только домашние, но и дикие кошки учат детей. Во время охоты им иногда удается подогнать отделенного от стаи молодого или более слабого зверя прямо к логову, чтобы молодежь могла довести дело до конца.

У хищных зверей, живущих группами, молодое поколение находится под опекой не только родителей, но и других взрослых членов стаи.

Вот как наблюдатель описал реакцию стаи гиеновых собак на впервые вышедших из норы детенышей. «Появившиеся на поверхности щенки и опомниться не успели, как взрослые собаки налетели на них всем скопом. Ни пососать, ни поиграть не дадут! Щенки, спотыкаясь, ковыляли, кто куда, а взрослые собаки следовали за ними как приклеенные, то и дело поддевая какого-нибудь щенка носом и молниеносным движением морды опрокидывая его на спину. Пока старшие вылизывали им брюшко, щенки некоторое время лежали, беспомощно болтая в воздухе всеми четырьмя лапами, а потом кое-как выворачивались и улепетывали. Случалось, что одного крохотного щенка тыкали носами и вылизывали разом трое, а то и четверо взрослых.

Я видел, как доминирующая самка стаи, Ведьма, на ходу просунула нос под задние лапки бегущего щенка, так что малыш, еще секунду пробежав на передних лапках, опрокинулся. Но стоило ему подняться и заковылять прочь, как его перехватил резвый самец Баскервиль. Он сунулся к щенку носом, припав на передние лапы и задрав кверху зад с неистово виляющим хвостом…»

 

Чему старшие учат шимпанзят

Очень важную роль играет родительское? воспитание в жизни шимпанзят и детенышей других человекообразных обезьян.

Шимпанзята до 3–4 лет сосут мать и всему учатся у нее и у других взрослых. Как и у других обезьян, малыша шимпанзе опекает не только мать, но и практически все взрослые члены группы. Они играют с ним, перебирают ему шерстку, щекочут.

В играх и развлечениях шимпанзята постепенно учатся находить съедобные растения, старшие показывают им вкусные плоды и съедобных насекомых. Заодно они учатся у старших применять и некоторые простейшие орудия, например прутики для выуживания термитов из термитника.

Однако самая важная наука, которую проходят детеныши приматов, — это умение «прилично вести себя в обществе», знать свое место и понимать, кто какой «ранг» в сообществе занимает.

Конечно, у обезьян есть врожденная способность издавать звуковые сигналы, но вот о том, когда и что «сказать», к месту и ко времени, они поначалу и не догадываются.

Скажем, такая ситуация: шимпанзенок направляется к мирно отдыхающему взрослому самцу. По обезьяньим законам мешать ему на отдыхе не полагается, но для малыша может быть сделано исключение. На всякий случай мать-шимпанзе не спускает с малыша глаз и, если самец настроен благодушно, не препятствует детенышу. Если же она видит, что самец выражает неудовольствие, она останавливает несмышленыша.

Благодаря такому поведению матери детеныш избавлен от вполне возможной трепки, и в то же время получил урок — в некоторых случаях к старшим лезть не следует и даже опасно.

Наблюдая за отношениями между матерью и другими обезьянами, детеныш постепенно усваивает, кто из членов группы относится к ней как к старшей «по рангу», кто как к равной, а кто может и обидеть. Поскольку это важно и для него самого, он быстро усваивает такие тонкости. Если его мать побаивается какой-то обезьяны, то и он начинает ее остерегаться, не будет хватать у нее из-под носа пищу или надоедать ей во время отдыха. И, наоборот, он понимает, что та обезьяна, которая явно боится его матери, будет терпеть и любые его выходки.

 

Игры с матерью — тоже учеба

С самого раннего возраста с малышами шимпанзе, горилл или хищников начинают играть их матери. Например, самка шимпанзе нежно покусывает детеныша зубами или щекочет пальцами, а детеныш таким образом учится тому, как ему самому играть со сверстниками. Сначала эти игровые уроки занимают не более минуты, но постепенно они становятся все продолжительнее.

Некоторые обезьяны просто обожают играть с детенышами. По рассказам Дж. Гудолл, этим славилась одна очень старая самка (ей было, видимо, около 40 лет), которая придумала такую игру: детеныши бегали вокруг дерева, а она стояла и делала вид, что пытается схватить их, или даже хватала тех, кто пробегал близко. Ее дочь также играла со своим потомством в течение довольно долгого времени. Однако эти примеры — скорее исключение, чем правило, большинство мамаш-шимпанзе не отличается особой склонностью к игре с подрастающим поколением.

Когда младенец шимпанзе достигает возраста 3–5 месяцев, мать позволяет другим детенышам играть с ним. Сначала это его старшие братья и сестры, но с возрастом круг товарищей по играм расширяется, а сами игры становятся продолжительнее и энергичнее. Наиболее активно играют детеныши от двух до четырех лет, однако к периоду отучения от материнской груди они играют уже меньше, а повзрослев, и совсем перестают.

Игры с матерью очень важны для формирования характера малыша. Степень уверенности, с которой он ведет себя в играх, в значительной мере зависит от того, какое место в общественной иерархии занимает его мать. Чем более она влиятельна, тем увереннее ведет себя детеныш и в детстве, и в зрелом возрасте.

 

Отцы-молодцы и строгие мамы

Известно, что самцы человекообразных обезьян чаще всего не следят за своим потомством, но они добродушны и снисходительны ко всему молодняку, не делая различий между своими и чужими. Они много играют с детьми, и в этих играх детеныши тоже набираются опыта и сноровки. Однако знают ли взрослые самцы о своем «отцовстве», о том, что кто-то из бегающих рядом детенышей — его собственный? По впечатлению ученых, внимательно наблюдавших за гориллами и шимпанзе в природе, — нет, не знают. Таково правило, но, как известно, правила подтверждаются исключениями. И таким исключением оказываются случаи сознательного внимания самцов к своему потомству, которые Д. Фосси удалось наблюдать у горилл.

Гориллы живут небольшими группами, где есть несколько самцов, один из которых вожак, несколько самок и детеныши разных возрастов. У самцов, особенно у вожаков, есть детеныши от нескольких самок, и в большинстве случаев они не проявляют к ним персонального интереса, а, как и все взрослые члены группы, играют и возятся без разбору со всеми детьми.

Дайан Фосси знала, что одной из самок на протяжении целых семи лет в воспитании детенышей помогал вожак группы, которого исследовательница окрестила Дядюшкой Бертом. Когда же у пассии Дядюшки Берта родился детеныш, отцом которого был он сам, он активно включился в уход за ним. В течение нескольких лет Дядюшка Берт особо покровительствовал молодому самцу, который вырос рядом с ним и стал впоследствии вожаком. По мнению Дайан Фосси, это тоже был его сын.

Именно удивительная верность отцовскому долгу привела Дядюшку Берта к гибели. Браконьеры, которые постоянно угрожают горным гориллам, ранили его трехлетнего сына. Кормившая грудного малыша неподалеку мать бросилась на выручку сыну, но была убита. Услышав их крики, Берт, в это время уже бывший в безопасности, вернулся и напал на браконьеров, но также был убит.

Заботу о раненом детеныше взял на себя новый вожак по кличке Тигр. На ночь он брал малыша Квели в свое гнездо и не отходил от него днем, причем заботился о нем так же, как погибший вожак.

Браконьеры не оставляли горилл в покое, и вскоре группу постигли новые несчастья, новые потери. Горилла по кличке Тигр всячески пытался поддерживать ее единство. Спасти Квели ему не удалось, но после его гибели он взял под свою опеку другого осиротевшего детеныша.

Можно привести и другие, хотя и не столь драматичные, примеры того, что у высших обезьян отцы могут участвовать в воспитании именно собственного потомства. И значит, можно предполагать, что и человеку эта форма поведения досталась в наследство от далеких предков.

 

Чему учат слонят

У слонят, как и у детенышей человекообразных обезьян, детство тоже долгое. Даже после рождения нового детеныша старший слоненок продолжает получать от матери знаки внимания и защиту, которые сохраняются и в период отрочества, а иногда и дольше.

Один из важных уроков, который получают от матери слонята, — это выбор подходящих растений для еды. Уже к концу первого месяца жизни, когда слоненок еще не умеет пользоваться хоботом, он начинает рвать траву ртом и даже часть ее глотает, но скорее из любопытства, чем для пропитания. Позднее, когда хобот делается его главным помощником, он нередко вкладывает его в рот жующей матери или «няньки». Считается, что так он узнает вкус тех растений, которые пригодны для еды.

По наблюдениям ученых, особенно заботливыми и беспокойными мамашами оказываются молодые самки, которые еще не имеют достаточно опыта. В случае какой-либо неудачи они ободряют слоненка, поглаживая хоботом, а при опасности — приходят на помощь. Однажды не в меру разыгравшийся слоненок, который бешено носился вокруг отдыхавшего на берегу семейства, изображая преследование воображаемого противника, вдруг провалился в черную вязкую жижу и стал тонуть. На его отчаянный визг подбежали обеспокоенные мать и бабушка, которые, к счастью, нащупали под грязью твердую почву. Сначала мать попыталась вытянуть малыша хоботом, но когда это не удалось, подсунула ему под брюхо бивни и постепенно вытолкала из грязи.

Интересно, что, помимо матери и бабушки, за этим слоненком приглядывала еще и старшая сестра. У слонов такие «няньки» и «тетки» — такое же обычное явление, как и у обезьян.

Матери-слонихи могут быть и очень строги, когда нужно объяснить малышу что-то важное, а он не желает слушать. Одно из важнейших правил, которое надо выполнять беспрекословно, — это подчинение старшим, в том числе и самой матери. И пока слоненок этого не поймет, мать может проявлять даже жестокость. Однажды ученые сделались свидетелями такой сцены. Слониха выкапывала в сухом русле реки лунки и ждала, пока в них наберется и отстоится вода для питья. Ее младший слоненок крутился тут же и совал свой маленький хобот то в одну лунку, то в другую, сам при этом не напиваясь и мешая напиться матери. После пары предупреждений слониха задала ему серьезную трепку, и таким образом дисциплина была восстановлена.