1185 год н. э. Осень, 14 декада 637 д.с.н.г.

История проклятой мельницы.

И вновь реальность расплывается перед глазами, уступая место темноте.

Темноте, из которой есть лишь один путь: тусклый огонек где-то далеко. Настолько далеко, что казалось бы, его никогда не достичь. Однако, вместо того, чтобы окончательно затухнуть, он мчится, подобно лавине, зародившейся где-то далеко в горах, и сбивая с ног. Но к этому привыкаешь.

Потом приходит свет.

И вот ведь что странно — на самом деле промежуток между тем, как мир исчезает и тем, когда свет нового мира заполняет все сознание, равен секунде, даже меньше, одному удару сердца, но это мгновение тянется так долго. А ведь ТАМ, в промежутке между тем и этим нет ничего, кроме точки, которая через мгновение сбивает с ног как мамонт, несущийся во весь опор.

ТАМ и не может быть ничего и уж если на то пошло, то и самого ТАМ быть по всем расчетом не должно. Но оно есть.

И еще там появилось что-то….

* * *

Сивикус Раальх, двадцати четырех лет от роду, стоял в лиственном лесу. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, где-то неподалеку пели птицы, и никто бы не удивился, если бы белка перебежала тропинку или просто перескочила на соседнее дерево по веткам, кое-где смыкающимся прямо над дорожкой. Хотя нет. Кое-кто удивился бы. Сам Сивикус и его коллеги. Более того, они были бы поражены до глубины души. Ведь они не создавали белочек, перебегающих дорогу, уделив все внимание монстрам. А ведь в этом месте не могло быть ничего, чего бы не они создали.

Чтобы быть совсем уж точным, то как такового «его» здесь не было. Ивик, а именно так его звали знакомые, сидел на стуле, прикрепленный к одной чуть более чем полностью непонятной машине, которая была настолько ни на что не похожа, что ее так и называли «Машина — 02». Вероятно, когда-то была и «Машина-01», однако об этом никакой достоверной информации у Ивика не было. С другой стороны, он стоял в лесу. Впрочем, это было не совсем так. В лесу стоял не Ивик, а симпатичная блондинка в зеленых штанах, сапогах, и зеленой же кофте.

Почему именно она, а не эльф — лунник, варвар — воин, маг или гном? Причин было несколько. Однако главной из них было то, что монстры не нападали на Рубетиксу, если она была одна. Такими они были созданы. Ну а потом, много приятнее побыть девушкой, чем каким-то старым волосатым гномом, который и бегать-то толком не умеет. Что же касается магов, равно как и принцев, то их Ивик…Нет, не то чтобы не любил, но нельзя сказать, что испытывал к ним симпатию. Но все-таки, главной причиной оставалось то, что монстры не нападали на нее, просто стояли, как будто статуи в храме какого-то темного божества. Впрочем, в этом лесу их не было.

Теперь, наверное, стоит перейти к вопросу, почему он, а точнее девушка-лекарь, сирота, выросшая в поселении лесных друидов, стояла именно здесь, а не на одной из девяти территорий Мира. Почему, например, не в деревне или замке…Объяснение также было довольно простым. Ивику нужно было во вполне определенное место. Вот только попасть он туда никак не мог. Уже в который раз он стоял перед….

Собственно нельзя сказать, что он стоял перед чем-то необычным. Вроде как обычный лес, такой же, как везде вокруг. Однако он был НЕ обычный.

Его здесь попросту не должно было быть. А ведь это было не такое место, где лес мог просто взять и вырасти. Здесь он не должен был вырасти не то что через 20 лет. Здесь его не могло появиться и через 1000. Ну и уж если на то пошло, то и в любом другом месте. Лес не мог появиться на этом месте за одну ночь, если, конечно, в деле не замешана магия. Но уж где точно не могло быть магии, так в этом месте.

Конечно, же можно было списать все это на шутку одного из коллег Сивикуса, ведь они были люди творческие и, в принципе, от кого-то из них, можно было ожидать чего-то подобного. Если бы не одно но….

Из пустоты появилась лампа из тех, что больше похожа на чайник для заварки, но сразу же навевающая мысли о халифате и джинах. Из лампы и вправду появился джин — бородатый старичок в расшитом золотыми цветами халате, с бородой до пояса и, разумеется, дымом вместо ног. Черный прямоугольник над его головой не замедлил появиться вслед за джином.

Ивик уже приготовился к нехорошим новостям. Ведь вряд ли кто-то потрудился бы написать ему, если бы, к примеру, господин Чистиленс дал ему кафедру. Однако сообщение оказалось предельно коротким:

«Выходи»

А на следующей строчке, через пару секунд появилось еще и:

«Срочно»

А вот теперь и в правду стоило начинать беспокоиться, коли тот, кто писал, так настойчив. Скорее всего, это господин Мергольт, или, если он вышел куда-то, то Барек.

Тем временем в квадрате появилась новая надпись, но читать ее Ивик уже не стал. Вместо этого он закрыл глаза стараясь сосредоточиться на темноте. Не просто темноте под глазами, а той абсолютной темноте мгновения между «тем» и «этим».

Как они не бились, а создать более удобную систему выхода им так и не удалось. Никаких проблем с выходом в случае смерти в игре, равно как и в случае победы у них не возникало. Если не вдаваться в подробность, машина попросту отключалась. Но вот с выходом откуда-то из середины игры возникли некоторые проблемы. Игрок должен сам выйти из игры, и, как оказалось, это не такая уж простая задача. Впрочем, Ивик к этому уже привык.

* * *

И вот темнота сменилась непроглядной тьмой, которая бывает только ТАМ.

Секунды тянуться как мед, уже с месяц стоящий в открытой банке и порядком засахарившийся. Можно подумать, что время вовсе не движется. Даже медленнее, чем деформируется стекло, по миллиметру в столетия.

Но вот появилась едва различимая белая точка.

И настоящий мир заполнил все вокруг.

* * *

Цвета обретают краски, а пятна цвета складываются в стул, стоящий посреди комнаты, стол с кучей черновиков и недопитым кофе, старенький шкаф, окно, за которым льёт дождь уже третий день подряд, и прочим наполнением комнаты. Сивикус протирает глаза, стягивает с головы кожаную шапочку с парой десятков прикрепленных к ней проводов, крепко обтягивающую голову, расстегивает ремни вначале на руках, потом на ногах.

Уже немолодой и невысокий мужчина, не столько грузный, сколько внушительный, хоть живот у него тоже имеется, сидел около пульта управления «Машиной-02» и наблюдал за тем, как Ивик освобождает себя от ремней.

— Что-то случилось, господин Хенеус?

— Сколько раз тебе повторять, что я уже давно не твой учитель, так что и звать меня тебе стоит просто Хеном, — хоть и прозвучало оно довольно жизнерадостно, лицо господина Мергольта оставалось серьезным. Если приглядеться, на нем можно было обнаружить даже грусть.

— Эм… — Ивик несколько замялся. От подобных привычек отвыкаешь с трудом и эти «вы» вырываются как-то сами собой.

— Хен, что-то случилось?

В ответ господин Мергольт лишь вздохнул.

— Что-то плохое? — продолжал допытываться Ивик.

— Ты садись, выпей кофе, — вместо ответа произнес господин Мергольт.

Продолжил он лишь после того, как Ивик сел и отпил уже давно остывший кофе:

— Крав умер.

— Вот как….

— Да… дела, а ведь он младше меня лет на… на 16 лет, вот оно как бывает. А ведь во всем виноват лишь какой-то маленький сосуд.

Господин Хенеус говорил еще что-то, но Ивик его уже не слушал. Нельзя сказать, что это было неожиданностью. По большому счету, все уже были готовы к этому, хотя знахари как всегда говорили, что надежда еще есть, что они сделают все, что могут и так далее. Но толку от их обещаний, когда сделать ничего нельзя.

Зеланский Краавтис умер то ли от тромба в мозгу, то ли кровоизлияния, то ли еще чего-то в этом роде. Ивик не был силен в медицине.

— Когда это случилось? — спросил он не столько потому, что это действительно было ему интересно, сколько потому, что так было положено.

— Говорят, что уже под утро, — еще раз вздохнув, ответил господин Мергольт. — Он ведь так и не пришел в себя. Только бормотал что-то под нос.

Ивик даже не был уверен, когда умер господин Краавтис — этой ночью или 4 дня назад, на его руках. Ведь именно Ивик был тем, кто помогал главе лаборатории N 27 надеть шлем и застегнуть ремни на ногах, как оказалось, в последний раз. И он же подхватил своего начальника, когда тот обвис на ремнях.

Поначалу Ивик не понял, что произошло что-то непоправимое. Обмороки при работе с «Машиной»… нет, нельзя сказать, что они были нормой, но случались, и не раз, в том числе и у него самого. Дрожь пробрала его только тогда, когда он заглянул в глаза Краавтиса, все еще открытые, хоть он и потерял сознание. Они были багрово-красные. Не просто налиты кровью, как бывает, когда просидел за книжкой до утренних петухов.

Глазное яблоко было налито багрово-красным, переходящим в черный. И уже тогда Ивик почувствовал, что господин Краавтис не жилец на этом свете.

— Хоронить господина Краавтиса будут в парке, господин Хенеус?

— Должны, но не уверен, что так будет, — вздохнул господин Мергольт, настолько занятый своими мыслями, что даже не обратил внимания на то, как назвал его Ивик. — У него ведь нет семьи, насколько я знаю. Родители, наверное, уже умерли. Я знаю, что он откуда-то из провинции… а с женой разведен и почти не общается. Не думаю, что она будет рада, если его похоронят рядом с ее семьей.

А ведь понять, что что-то не так он должен был, но не понял. Дело в том, что за пару минут до того как господину Краавтису стало плохо, Ивик заметил что-то необычное в показаниях приборов. Скачок на шкалах. На секунду можно было подумать, что к Машине подключен еще кто-то, кроме господина Краависа. Но он не придал этому значения, лишь напомнил себе в очередной раз, что нужно сказать Каспу, что бы тот почаще проверял датчики. Они вечно сбиваются.

— Понимаешь, тут такое дело… Крав, он ведь не получал каких-нибудь медалей, да и премий, и проработал преподавателем не так уж долго, а последние несколько лет… сам знаешь ведь…

— Но как же «Машина»? — спросил Ивик, уже зная ответ.

— Работа ведь еще не завершена, да и не распространялся он о ней особо. Не больше того минимума, который требовался для того, чтобы нас не закрыли.

— Знаю…

Прошло несколько мучительно долгих секунд. Наконец Хенеус произнес:

— Ты ведь еще не совсем разобрался, с чем хотел. Если надо, то я могу еще посидеть…

— Спасибо, но не стоит. Лучше я пойду. Уже поздно и потом… Словом, оно подождет.

— Да, ты прав… так будет лучше.

— Вы ведь завтра не придете, господин Хенеус.

— Завтра? — Переспросил господин Мергольт, — завтра ведь выходные начинаются?

— Да, Толто.

— Толто, значит… Ты иди, я закрою. И знаешь, нам надо встретиться завтра. Ты ведь знаешь где лежал Крав?

— Да, господин Хенеус.

— Ну вот и хорошо. Значит завтра, в двенадцать часов у входа.

— Как скажете, господин Хенеус.

— Хотя, знаешь, сейчас такая погода… давай лучше на первом этаже.

— Конечно, господин Хенеус.

— Иди уже, пока дождь не пошел. И сколько раз тебе говорить, не зови меня Хенеусом.

— Хорошо, Хен, я пойду. До завтра, господин Хен.

— Мальчишка… — подытожил господин Мергольт, однако этого Ивик уже не слышал, так как быстро вышел в коридор, даже не надев куртки.

* * *

К счастью, дождь так и не пошел. Лишь дымка из капель весела в воздухе, от которой ни капюшон, ни зонтик не помогли бы. Но хотя подобную погоду и нельзя было назвать приятной, поделать с ней ничего было нельзя. В конце концов, до нового года осталось уже меньше двух декад. В иные года первый снег выпадал и на день успения Алхеры, богини плодородия и покровительницы магии, а ведь его отмечали декадой ранее. Другое дело, что он всегда тает, но все равно эта осень была довольно теплой.

Впрочем, идти Ивику было не так уж далеко. Лишь пересечь чуть ли не всю территорию университета, добравшись до самого верхнего его угла, того, что был обращен к Лену. Дело в том, что именно там и находилась его комнатка, в одном из общежитий университета, специально выделенном для людей вроде него, уже вышедших из разряда студентов, но при этом оставшихся при университете. Здесь не было квартир профессоров, последние получали квартиры в главных корпусах университета, зачастую неподалеку от их основных аудиторий. Здесь же жили слушатели и лаборанты, из тех, кому некуда было податься в городе. Комнатки были не многим больше студенческих, хотя, например, Ивику достались две комнаты, правда, вторая настолько маленькая, что ее можно было использовать только как кладовку, особенно учитывая то, что зимой в ней температура была немногим выше той, что за окном.

В принципе, было не так уж поздно, всего лишь пять часов вечера. И уж что точно было делать рано, так это ложиться спать. Но делать Ивик ничего не мог. Ему было над чем подумать. Нет, не о смерти господина Краавтиса. Нельзя сказать, что она его не огорчила. И дело было не только в том, что именно он, Краавтис, был не только автором идеи, но и главным конструктором и оператором «Машины», над которой работал уже лет пять, а то и больше.

Но это было одной из главнейших причин сожаления о нем, тем более что работа была почти завершена. Однако раздумывать об этом, по его мнению, было неразумно, ведь сделать что-либо, уже было нельзя. Но было и то, с чем он мог справиться, по крайней мере, теоретически.

Ивика не оставляла в покое стена. Точнее, та густая зелень, которая появилась там, где ее никогда не было. Ведь появиться из неоткуда она не могла. Появилась же она лишь после того, как господин Краавтис последний раз пользовался «машиной». То есть, эту стену зачем-то создал господин Краавтис и, скорее всего, та аномалия, которая возникла за несколько секунд до того, как он потерял сознание, была связана именно с этим изменением мира. Но зачем господин Краавтис создал ее, оставалось загадкой, которую, похоже, уже не разрешить. Загадкой было и то, как ее убрать. Ведь код этого ландшафта не предусматривает наличие этого элемента, и в геодате не было обнаружено каких-либо ошибок. Четыре попытки поменять характеристики клетки стандартными методами успехом так и не увенчались. Удивительным был не сам факт ошибки, а то, что характеристики клетки оставались прежними, сколько Ивик, не рылся в коде. И это несмотря на то, что господин Краавтис был крайне аккуратен, когда дело заходило о его детище. Да и потом, даже если предположить, что он ошибся, характеристик клетки все равно должны были поменяться. По всему выходило, что здесь до сих пор была тропинка, однако от нее не осталось и следа.

Разобраться не помогло ни руководство, написанное господином Краавтисом, ни собственные формулы и попытка нарисовать схему.

Так ничего и не придумав, Ивик достал из стола пачку сигарет и вытащил одну из них. Поразмыслив пару секунд, достал еще одну, убрал сигареты на место и бросил взгляд за окно. Дождя там вроде бы не было, хотя понять что-либо, можно было только по звуку. Эридана уже давно зашла за горизонт и лишь тусклый, рассеянный тяжелыми облаками багровый свет Проксимы, пробирался сквозь ночную тьму.

Накинув на плечи куртку, Ивик уже собирался выйти, но вспомнил о крайне важном приспособлении, необходимом для курения. Спичках. Конечно же, проблема спичек решалась автоматически, если у тебя есть под рукой знакомый маг. Таковой, в принципе, у Ивика имелся. Впрочем, вернуться и взять спички было все же много проще, чем вламываться в квартиру своего соседа.

Наконец Ивик вышел за дверь, запер ее, спустился по лестнице на первый этаж и вышел на улицу.

К несчастью, дождь все-таки шел, мелкий и холодный, но видный в сумрачных лучах Эриданы. Вдобавок, с правого берега Лена дул холодный ветер, пробирающий до костей даже сквозь теплую куртку, подбитую овчиной. Спичка загорелась лишь с пятой попытки, успев размокнуть то ли за то время, что Ивик был на улице, что маловероятно, то ли сырость добралась уже до ящиков его письменного стола.

Ивик сделал первую затяжку. Теплый дым заполнил его легкие, прогоняя стужу.

Привычка решать проблемы, точнее сложные вопросы на улице осталась у Ивика еще с тех времен, когда он жил в приюте «Гадкий утенок», находящемся под широким крылом торговой гильдии «Красный гусь». Почти тогда же он начал курить. И что удивительно, идеи почти всегда приходили в его голову.

Впрочем, на этот раз способ не помог. То ли потому, что вместо того, чтобы гулять, Ивик простоял все время на пороге, под крышей, не решаясь выйти под дождь, то ли просто потому, что он слишком устал для того, чтобы хоть что-то придумать. Затушив последнюю сигарету о косяк, Ивик бросил ее в консервную банку, специально предназначенную для окурков, уже почти полностью наполнившуюся водой, и отправился спать.

* * *

Новый день оказался даже хуже предыдущего. Мелкий дождь сменился дождем средней крупности — не ливень, а из тех противных дождей, которые могут идти по несколько дней, а то и декадами, даже не думая о том, что пара бы и честь знать. В связи с этим, а также тем, что холод добрался уже до его постели, страшно было подумать, что творится на улице, а уж выходить туда и даже выползать из кровати и вовсе не хотелось. Но есть хотелось, а у него дома не то что кухни, даже холодильного шкафа оборудованного не было. Хотя прямо сейчас за холодильный шкаф сгодилась бы вся его квартира и, тем не менее, у него вряд ли можно было найти даже завалявшуюся где-нибудь горбушку.

Конечно, денег у него было не так уж много, ведь единственным их источником было то, что платил университет — что-то среднее между пособием и зарплатой работника одной из университетских лабораторий. Но во всяком случае, Ивик мог себе позволить есть во вполне приличной, пусть и недорогой таверне.

Одевшись, Ивик потрогал трубу, немного выступавшую из стены — та была холодной. Это объясняло то, почему у него так холодно. Господин Гаргуриус, комендант общежития, а по совместительству дворник и смотритель, так и не затопил большую печь в подвале, которая и должна была отапливать весь дом. Управляющий заявлял, что на улице еще не так уж холодно, чтобы печь топить каждый день, а растрата государственных средств — дело подсудное. Хотя на деле ему просто было лень вставать в шесть часов. Впрочем, без трепетного чаяния о государственном имуществе, которое характерно для многих завхозов и домоправителей здесь тоже дело не обошлось. Конечно, у Ивика, как и большинства жителей города, была маленькая чугунка и мешок с Маннодо — обогащенным углем, но толку от нее было немного, а если комната и прогревалась, то не раньше чем через полчаса, а есть ведь хотелось прямо сейчас. Ивик подбодрил себя тем, что уж в «Трезвом дятле», ближайшем трактире, в который он ходил, наверняка тепло и сухо, и если повезет, можно будет посидеть у камина. Застегнув куртку, он в последний раз вздохнул, взглянул в окно, дождь за которым и не думал прекращаться, и вышел за дверь.

Народу в «Дятле», как и следовало ожидать, было немного. А кто еще попрется под дождем утром в трактир, да еще и в первый выходной. Только такие же, как он — несчастные. Однако, они и были главной клиентурой «Трезвого дятла». В отличие от трактиров классом повыше, еду в «Дятле» готовили заранее, да и наименований в меню было не так уж много.

Касательно этого самого меню стоит сказать несколько слов. Нет, дело не в блюдах, предлагаемых в нем. Еда здесь как раз была самая что ни на есть обычная. Пара супов, чередующихся по дням декады, какое-нибудь мясо с картошкой, тушеной капустой или какой-нибудь кашей. Дело было в его оформлении. Вместо ожидаемой в подобном заведении доски, на которой мелом было бы написано это самое меню, оно парило в полуметре над барной стойкой, почти под самым потолком в виде огненных букв. Дело в том, что Альбальт, владелец «Дятла», лет тридцати от роду, окончил Факультет кухонной магии. Нельзя сказать, что с отличием, даже совсем наоборот. Кухонная магия, как, впрочем, и какая-либо другая магия, давалась ему с трудом, так что на место повара в каком-нибудь из шикарных ресторанов из тех, что располагаются на улице Элинаса, он мог и не рассчитывать. Зато, как оказалось, он умел неплохо вести дела, да и готовить без применения магии — тоже. Так и получилось, что он стал одним из владельцев «Дятла» и по совместительству — главным поваром.

Что же касается меню, то оно не всегда было огненным, иногда буквы напоминали причудливые розовые кусты, висящие прямо в воздухе, или застывшую воду, горевшую изнутри каким-то ярко-голубым светом, а иногда просто светящиеся линии. И ведь именно благодаря этому меню в мире «Машины-02» появились эти висящие в воздухе таблички с текстом. До того как Ивик предложил их, существа мира каждый раз давали игроку свиток со своей фразой, что было довольно неудобно, даже учитывая то, что говорили они не так уж много.

К разочарованию Ивика, сесть у камина ему все же не удалось. Вся немногочисленная публика сгрудилась вокруг него, а никого знакомого, к кому можно было бы подсесть, Ивик не увидел.

С завтраком — тарелкой вчерашнего горохового супа, омлетом и чашкой чая с водкой, Ивик расправился довольно быстро, но уходить из «Дятла» не торопился. Времени было уже половина одиннадцатого, а к двенадцати ему следовало добраться до больницы «Всемогущей Гановрии», которая находилась на перекресте Северного проспекта и Столярной улицы. Путь туда был неблизкий, от трактира до выхода за пределы университета было много ближе, чем от его квартиры, так что возвращаться домой не было никакого смысла, а вот посидеть минут пятнадцать в тепле никогда не плохо.

Ивик попросил кружку грога, исключительно в лечебных целях и устремил свой взгляд на уже догорающие поленья в камине.

— Так и знала, что найду тебя здесь!

— Кри?! — Ивик резко обернулся назад.

За его спиной стояла Кристилла Макисэйская. Его…хорошая знакомая. Если быть полностью точным, то Ивик хотел бы, чтобы….

— А кого ты еще думал увидеть? — отвлекла девушка его от размышлений.

— Мало ли, — неопределенно ответил Ивик.

— Не думаю, что кто-то по доброй воле забредет в столь непрезентабельное место.

— Но ведь я забрел, да и ты здесь, — с вызовом в голосе ответил Ивик.

— Только ты и можешь есть в такой дыре, — девушка со сложенным, насквозь промокшим фиолетовым зонтиком в руках, смотрела на Ивика сверху вниз. Одета она была в шерстяное пальто, из-под которого просвечивала форма магического корпуса.

— Не все обеспечены настолько, чтобы есть лишь в приличных местах.

— Только не говори, что тебе не хватает денег с зарплаты лаборанта. Тебе просто лень вставать утром на десять минут раньше, чтобы добраться до… Ну хотя бы «Раковой норы», если уж ты так беспокоишься о свих финансах.

— А собственно, зачем ты меня искала?

— Ах, значит, вот как ты встречаешь знакомых? Вместо того, чтобы предложить свою помощь и поддержку, спрашиваешь «зачем это ты меня искала?»? — девушка скривила недовольную гримасу на своем личике, обрамленном коричневыми русые волосами, торчащим из под берета под цвет пальто.

— Откуда мне знать, о чем ты меня попросишь. Конечно же, мы друзья, но есть вещи, которых я даже ради тебя не сделаю.

— Вот значит как. Думаешь, что я могу попросить тебя о чем-то, ужасном? В таком случае ничего не скажу.

— Эм, я не про то… конечно понимаю, что не о чем таком ты меня не попросишь, просто прямо сейчас помочь я тебя не смогу.

— А в чем дело, господин Сивикус Раальх помогает друзьям лишь с девяти утра до шести вечера, по будним дням?

— Мне нужно в больницу к двенадцати.

— Неужели у тебя наконец-то забалел живот из-за отвратной еды, которую ты постоянно ешь? — поинтересовалась девушка. Если судить по ее голосу, можно было подумать, что она скорее довольна этим фактом, нежели огорчена.

— Нет, — ровно ответил Ивик, — господин Краавтис, глава лаборатории, в которой я работаю, умер.

— Прости, я не знала… — личико Кри на глазах преобразилось с возмущенно — недовольного, на опечаленное.

— Да ничего. Просто я пообещал прийти на церемонию кремации.

— И все равно зря я… Тогда, если хочешь, я бы могла съездить с тобой.

— Незачем. Серьезно. Ведь ты его не знала. И потом, ехать на другой конец города под таким дождем…

— Да, наверное, ты прав. В таком случае, я пойду.

Девушка уже взяла в руки прислоненный к столу зонтик, явно собираясь уходить, но Ивик остановил ее:

— Ты ведь не просто так меня искала.

— Да, но не думаю, что учитывая то, что произошло…

— Думаю, что мне лучше знать, что можно делать в таких случаях, а что нет. И не зная, что именно ты предложишь, я не могу сказать, можно заниматься этим после смерти начальника или нет.

Кри вздохнула:

— Ну, если ты так говоришь… в общем, все так получилось из-за того, что Малька не смогла… — девушка явно мялась, подбирая слова. Даже Ивик, мысли которого в любой удобный и неудобный момент уплывали в район «стены» заметил это, — …. короче у меня на сегодня есть два билета на «Амлета, сына короля под горой». Вот я и подумала, что ведь незачем билету пропадать зазря, тем более, что это не просто постановка, а гастроли того самого театра, в котором работал Вильям из Стратфорда…. и подумала… но раз так получилось…

— Я пойду! — несколько невежливо перебил Ивик вконец запутавшуюся девушку.

— Вот как? Здорово… То есть ничего, что твой учитель, то есть я хотела сказать начальник, эм… наставник… мастер… То есть, я про похороны…

— Ну, это все-таки еще не похороны, а всего лишь кремация, — возразил Ивик, как будто бы это хоть что-то меняло. — И потом… По правде говоря, я смирился с его смертью еще тогда, когда у него случилось это кровоизлияние….

— Кровоизлияние? — переспросила Кри.

— Да, кровоизлияние в мозг или еще что-то в этом роде. Так лекари сказали, — задумчиво произнес Ивик, но тут его взгляд скользнул по настенным часам с боем, минутная и часовая стрелка которых показывали на цифру одиннадцать, а это означало, что Ивик уже опаздывает, — но теперь мне и вправду надо идти, а то я все пропущу.

— Постой мы ведь не договорились где встречаться, — остановила Ивика студентка.

— Точно, ты права. Тогда у входа в театр, внутри.

— Постой! — Кри схватила Ивика за рукав куртки, чтобы задержать эту, уже готовую стартовать, ракету.

— Да? Прости, но я правда….

— Какого театра? — поинтересовалась девушка.

— А-а…. эм, ну того самого, в котором спектакль, — выкрутился Ивик.

— Очень смешно, а искал бы ты его, спрашивая у прохожих?

Ответом ей послужило пристыженное молчание.

— Держи билет, здесь все написано.

— Спасибо. Значит у входа. Договорились. Ну, тогда я…

— Да куда ты спешишь. Держи зонтик, а то вымокнешь весь…, — с этими словами девушка сунула в руки Ивика свой зонт.

— А как же ты?

— Ну, я ведь все-таки ведьма на последнем курсе, — улыбнулась в ответ на вопрос Ивика Кри, — уж щит 3 уровня как-нибудь натянуть над головой смогу.

* * *

К огорчению Ивика, дождь даже и не думал заканчиваться. Добравшись до выхода с территории университета, Ивик отправился в долгий путь на правый берег Лена, т. е. северную часть города. Конечно же, если бы пришлось идти пешком, да еще под таким дождем, за уже неполный час Ивик вряд ли бы добрался до перекрестка Северного проспекта и Столярной улицы к двенадцати, но когда Ивик уже отчаялся не только добраться вовремя, но и сохранить хоть клочок сухой ткани, ему попался Гордижанс — городской дилижанс.

Общественный транспорт для людей вроде него, тех, кто не мог позволить себе нанять персональную коляску, представлял собой довольно вместительную, но несколько громоздкую карету на 10 человек, запряженную тройкой.

Появились в Лендале они не так уж давно, не больше двадцати лет назад. Откуда, Ивик не знал — то ли заимствовали у кого-то, то ли просто кому-то пришла идея, что дилижансы можно применять в городе. Впрочем, нельзя сказать, что эта проблема волновала Ивика. Что его действительно заботило, так это то, что в «Резонах и случаях» писали, что с нового года цены на проезд в гордижансах опять поднимут, объясняя это подорожанием овса в связи с слишком жарким летом, проливными дождями и саранчой, а также амортизацией наличного фонда почтовых карет. Таким образом, к нынешнему двойному медяку добавят полушку, а это значит, что цены вырастут почти на треть!

Впрочем, до нового года оставалось еще целых 17 дней так что, отдав четверть перье, Ивик получил горсть мелочи. Впрочем, пересчитывать ее Ивик не стал, вместо этого сунув в карман. К счастью, те времена, когда и медяк был состоянием, не говоря уже рубленом перье, который был уже богатством, за которое можно было и в глаз получить, для Ивика давно прошли.

Так что до больницы Ивик домчался, если и не в мгновение ока, то, по крайне мере много быстрее и главное суше, чем если бы пришлось топать пешком. Маршрут гордижанса проходил как раз по Северному проспекту, так что ему пришлось лишь перейти дорогу, чтобы оказаться у входа в Больницу Всемогущей Гановрии.

* * *

И как оказалось, если верить большим часам с боем, стоявшим напротив входа, до двенадцати оставалось чуть меньше двадцати минут и, понятное дело, еще никто не появился, что несколько опечалило Ивика. Дело было не в том, что в «Трезвом дятле» так хорошо кормили, но можно было не убегать так от Кристиллы, а хотя бы попрощаться по-человечески.

Ивик задумчиво прошагал к скамейке, стоящей у печки, прижался к теплым кирпичам, перевел неторопливый взгляд со стойки дежурного на часы, минутная стрелка на которых и не думала о том, чтобы сдвинуться с места. Побуравив ее взглядом еще секунд пять, Ивик достал из внутреннего кармана куртки билет, который дала ему Кри.

На передней стороне была лишь отпечатанная гравюра с каким-то гномом, вознесшим чей-то череп, по-видимому, тоже гнома, к небесам, а в углу какой-то герб с потекшими чернилами, так что название прочесть было невозможно. Вся же полезная информация содержалось на обратной стороне.

Как оказалось, пьеса «Амлет, сын короля под горой», принадлежащая перу Вильяма из Стратфорда, и вправду знаменитого Энгельца, настолько знаменитого, что Ивик помнил его имя и знал, что оно принадлежит драматургу, игралась труппой «Шара», того самого театра, где работал знаменитый Вильям из Стратфорда. Играла же заезжая труппа в на удивление знакомом месте: старом театре «На Колодезной». Театр находился под самой стеной старого города, упирающейся в Колодезную башню крепости. Ивик не раз ходил туда по дороге домой из университета, когда еще только начинал свое обучение. Что же касается Кристиллы, то её появление было довольно неожиданным. Дело даже не в том, что сейчас и вправду было не самое подходящее время, просто никогда раньше она ничего подобного не делала, хотя они и были друзьями уже пару лет. Что само по себе было довольно странно, учитывая то, что он учился не просто на другом факультете, а в техническом корпусе университета, в то время как она в магическом. Два этих корпуса традиционно недолюбливали друг друга, хотя годы действительного противостояния с массовыми драками, применением боевой магии и химических коллоидов давно остались в прошлом, но дело было не в этом.

Просто в том, что им затруднительно было пересечься хоть в чем-то, учитывая еще и то, что она младше него почти на три года. Но так получилось, что они все же пересеклись, тогда, когда Ивик еще учился в университете. Нельзя сказать, что Ивику она….

— Скучаешь? — раздался знакомый голос над ухом Ивика.

— Господин Мергольт?! — Ивик вскочил на ноги, как демоненок из табакерки.

— Просто Хен. Ну неужели я столь страшен в роли профессора, что ты до сих пор не можешь отучиться вздрагивать и вскакивать при моем появлении? — поинтересовался стоящий перед Ивиком в промокшем кожаном плаще Хенекус Мергольт.

— Нет, что вы, Хен… просто, понимаете… В общем, я привык.

— Ну, будем надеяться, что года через два, когда времени, в течение которого ты знаешь меня не в качестве своего учителя, пройдет больше, чем в качестве последнего, ты все-таки отвыкнешь.

— По правде, его уже и так прошло больше… Ведь я в «лаборатории» уже больше года, а до того около полугода в конторе проработал.

— Ну вот видишь, как я милостив. Даю тебе еще целых два года, чтобы отделаться от этой дурацкой привычки.

— Господин… Хен, с вами больше никого нет?

— Нет, по правде говоря, я думал, что буду первым, ведь до двенадцати еще минут десять осталось, вряд ли кто-то придет раньше, в такой-то дождь.

— Все будут?

— Нет. Барека не будет, он вроде подхватил какую-то заразу, что не мудрено по такой погоде, у Колли жена уехала к тетке в Рицендальт, а девочек дома оставила, так что он нянькой работает.

— Мог бы и с собой взять, — особо не прислушиваясь к болтовне господина Мергольта, брякнул Ивик.

— Своих девочек, одной из которых семь, а другой двенадцать? — вопросом на вопрос ответил Хенекус неторопливо стряхивающий с плаща дождевые капли.

— Ну да, — решил не отступать Ивик, — в конце концов, это было бы поучительным зрелищем для них.

— Сомневаюсь, что девочки Колли питают иллюзии по поводу человеческой смертности. Так или иначе, но на сожжение в любом случае допускают лишь родственников и друзей покойного, но никак не детей коллеги, которых он и в глаза-то не видел.

Спорить со своим бывшим преподавателем Ивик не стал, хотя бы потому, что тот был прав, а тот факт, что он сам к семи годам видел много больше, чем сожжение незнакомого дяди, роли не играло. В конце концов, дети господина Колинбургса не коим образом не виноваты в том, что его самого родители не смогли или просто не захотели воспитывать.

Впрочем, нельзя сказать, что Ивик жаловался на судьбу или свое детство. Быть может, если бы родители, какая-нибудь белошвейка, муж которой был изрублен ножами Цан-Цанских пиратов на самом краю земли, не смогшая растить сына в одиночку, или шлюха одного из притонов Керлендера, не избавились от него, он сейчас, бы в лучшем случае, работал подмастерьем пекаря или плотника, а то и того хлеще — был бы членом одной из мелких банд, не потому что хотел, а потому, что выбора бы не было. И уж точно, не смог бы рассчитывать на обучение в Университете. Правда могло быть и наоборот. Ведь он мог оказаться бастардом какого-нибудь зажиточного купца или заезжего дворянина, а ведь благородные не всегда избавляются от ублюдков, иногда дают им титулы и земли. Впрочем, первый вариант был вероятнее по той простой причине, что белошвеек и шлюх много больше, чем лордов и благородных господ.

За следующие минут пятнадцать-двадцать к ним подтянулись остальные члены «Лаборатории»: Господин Дролингус, Каспониус, Господин Вергюс, господин Желкинс и госпожа Алиетта. Как и говорил господин Мергольт, не пришли лишь Барек да господин Колинбургс. Кроме того, в их небольшой толпе Ивик с некоторым удивлением обнаружил пару знакомых лиц университетских Профессоров, его бывших учителей. Хотя, если подумать, то ничего удивительного в этом не было. В конце концов, Ивик был всего лишь одним из подчиненных господина Краавтиса, а если быть точнее, младшим подчиненным, как по возрасту, так и по должности.

Кроме них в холле больницы был еще один человек — девушка лет пятнадцати, не больше. Она сидела на скамейке в противоположном углу холла, у стойки администратора, по-видимому, дожидаясь дежурной сестры. Обратил на нее внимания Ивик из-за того, что пару раз ловил на себе взгляд ее то ли светло-голубых, то ли серых глаз. Как ему показалось, она не так давно плакала.

— Что ж, раз уж все собрались… — произнес господин Мергольт, — думаю лучше пройти, чем мяться у входа.

Никто спорить не стал. Строго говоря, мялись совсем не у входа, а у печки, которая находилась у противоположной от входа стены, но это ничего не меняло. Группа потянулась за Хенеусом к стойке администратора.

— Уважаемый, вы ведь пропустите нас? — обратился Хенеус к дежурному врачу, пареньку, ровеснику Ивика — а кого другого, кроме новобранца посадят охранять больницу утром в Толто.

Дежурный оглядел группу недружелюбным и несколько заспанным взглядом, что-то отметил в журнале, судя по всему, исключительно для того, чтобы потянуть время, после чего все-таки соизволил поднять голову и обратиться к толпе.

— А вы к кому, господа?

— Мы на церемонию сожжения профессора Краавтиса Зеланского, пусть Егандал будет ему теплым домом, — ответил профессор Хенекус.

Ивик, от нечего делать продолжавший следить за девушкой, заметил, что та слегка дернулась и повела головой в сторону господина Мергольта.

— Не велено никого пускать, за исключением близких родственников к больным, — скучающим голосом ответил дежурный.

— Смею вас заверить, что мы договорились… — тут Хенекус замялся на пару секунд, вспоминая имя главного знахаря, — с госпожой Уреллой лично. Ритуальный чиновник также предупрежден.

— Вполне возможно, — ответил дежурный, — однако, по приказу госпожи Уреллы, любые посещения больницы сведены к минимуму. Если не верите, можете ознакомиться.

С этими словами врач протянул Мергольту какую-то грамоту, заполненную попеременно печатными буквами и корявым, больше похожим на непонятный узор, врачебным почерком. Тот быстро пробежался глазами по грамоте, после чего вернул ее доктору.

— Можем ли мы хотя бы узнать, с чем связаны подобные меры?

— Хм-м… — несколько замялся дежурный, однако все-таки произнес, — карантин, господин.

— Боюсь, вы не понимаете, — подалась вперед Алиетта Брудершавтская, стройная женщина с длинными, но уже посидевшими волосами и тонкими чертами лица, тронутыми морщинами, профессор высших математических наук и непосредственный начальник Сивикуса в «лаборатории», — Мы ведь не просто так приехали сюда, на церемонию сожжения. Возможно, это наша единственная возможность попрощаться с умершим.

— Ничем не могу помочь, госпожа — ответил дежурный, — согласно правилам, тело будет саженно, а урна останется в больничном хранилище до тех пор, пока не будет определенно место захоронения.

— В таком случае, я хочу поговорить с вашим начальством, либо скажите, что у вас за болезнь в больнице, из-за которой она превращается в тюрьму, — Алиетта подошла к стойке администратора и взглянула сверху вниз на дежурного. Из-под разметавшихся от быстрых шагов волос, проглянул краешек уха.

Дежурный сглотнул и, казалось бы, уменьшился под взглядом математика, но в тот момент, когда он уже был готов броситься за начальством или промочить стул, а возможно и то, и другое одновременно, Мергольт нарушил сгустившуюся почти до кристаллического состоянии тишину:

— Брось, Алли, оно того не стоит. Крав не был бы рад такой сцене.

Алиетта резко развернулась к Хенеусу, так, что не успевающие за своей хозяйкой волосы, поднялись на мгновение, открыв заостренные уши профессора. С минуту она смотрела на него, после чего недовольно отвернулась и размашистыми шагами отправилась к выходу. Коллеги по «лаборатории» лишь успевали отскакивать с ее пути. Впрочем, делали они это довольно проворно, несмотря на свой, по большей части преклонный возраст, похоже приученные убираться с пути их главного математика.

Хенеус, как ни в чем не бывало, со всем своим спокойствием обратился к дежурному:

— Господин доктор, — начал он, хотя скорее всего дежурный был всего лишь младшим знахарем, а то и практикантом со знахарского факультета, или еще кем-нибудь в этом роде, — прошу простить мою коллегу. Она никоим образом не хотела обидеть или навредить вам, но вы ведь понимаете, мы все нервничаем, да еще эта погода. И раз уж такое дело, мы не будем больше досаждать вам. Ведь не вы виноваты в сложившейся ситуации.

Дежурный смог лишь кивать в ответ на слова Хенеуса. Тот же обернулся к своим коллегам.

— Что ж, раз уж боги так решили, предлагаю пойти помянуть Крава. Я знаю здесь неподалеку неплохой трактир, тихий, как раз подходящий для такого случая.

Спорить никто не стал, и толпа неторопливо потянулась в сторону выхода, кое-кто забирал зонтики и плащи, висевшие на вешалке около печки. Ивик немного помедлил и отправился за всеми. Уже у самого выхода он почувствовал, что кто-то пристально смотрит на него.

Обернувшись, Ивик обнаружил практически у себя перед носом ту самую девушку, сидевшую все время напротив него. Одета она была в дождевик из плотной ткани, из-под которого торчал белый воротник простого платья горожанки и чепец.

— Тебе чего? — удивленно спросил Ивик.

— Вы ведь друг отца?

— Прости, кого?

— Краавтиса Зеланского, — пояснила девушка.

— Но, прости… ты сказала…

— Ив, что ты там мнешься? — окликнул кто-то сзади.

— Я, я сейчас просто… Подождите немного! — лишь наполовину обернувшись крикнул Ивик.

— Так, прости, ты сказала, что господин Краавтис — твой отец?

— Да.

— И… — несколько замялся Ивик, который понятия не имел, что может сделать для дочки своего покойного начальника, которую видит первый раз в жизни.

— Что я могу сделать для тебя?

— Ну… — замялась девушка, я подумала, что вы могли бы попробовать попросить присутствовать хотя бы мне… Ведь я близкий родственник…Но тот врач сказал, что нельзя, ведь папа уже не болен…

— Ну, ты ведь все слышала…

— Да…

Повисла гнетущая пауза. Ивик думал, как бы ему попрощаться с девушкой так, чтобы не обидеть и лишний раз не расстроить ее. Ведь у него умер всего лишь начальник, а у нее отец, пусть и видела она его, похоже, не так уж часто.

— Ивик, ну что ты? Ба, да ты тут нашел себе даму! — воскликнул Каспониус, хлопнув Ивика по плечу.

— Не сейчас, Касп, — Ивик убрал руку Каспониуса со своего плеча, — разве не видишь, что я разговариваю.

— Да уж вижу, но разве ты не можешь потерпеть даже здесь?

— Чего потерпеть? — всерьез начал злиться Ивик, — разве не видишь — это дочка господина Краавтиса, пусть Егандал будет ему теплым домом.

— Не кипятись ты так, — замахал руками Каспониус, после чего обратился уже к девушке, — и что, тебя тоже не пустили на церемонию сожжения?

— Да, — опустив глаза в пол, ответила девушка.

— Тогда знаешь, что я думаю, — спросил Каспониус, уже обхватив девушку за плечо, и не дожидаясь ответа на свой вопрос, который по большому счету и вопросом то не был, продолжил, — ты должна пойти с нами. На церемонию не попадем, но зато помянем старика, и ведь мы, можно сказать, самые близкие его люди, кроме дочери, разумеется.

Ивик уже был готов вступиться за честь девушки и отодрать наглеца от нее, но внезапно девушка покойного главы лаборатории N 27, произнесла:

— Да, я пойду.

— Вот и молодец, — Каспониус уже потащил девушку вперед, оставив Ивика позади. У последнего не было причин задерживаться в больнице, тем более, что они и так отстали от всех.

* * *

Трактир, о котором говорил господин Мергольт, и вправду оказался в двух шагах от больницы, все на той же Столярной улице, только несколько дальше от проспекта и носил гордое название «У Савралла». Судя по новенькой вывеске, он не страдал отсутствием клиентуры, даже несмотря на недавно открывшийся напротив «Круглый стол», если память не изменяла Ивику.

Изнутри трактир, находившийся в полуподвале, оказался такой же чистенький и ухоженный, как и его вывеска, словом не из бедных, на порядок выше классом того, в котором совсем недавно завтракал Ивик. Однако, главным его достоинством было то, что здесь было тепло и сухо.

Народу было не так уж много, даже в зоне действия камина, в котором горели настоящие дрова, пышущие жаром, а не уголь. Конечно, если смотреть объективно, оно не так эффективно, как уголь, тем паче Маннододизированный уголь, но когда сидишь у огня, горящего на настоящих поленьях, становиться много теплее и уютнее. Для создания же еще большего уюта в простой деревянной люстре с железными подсвечниками, покрашенными черной краской, стояли настоящие свечки, что и вовсе было расточительством, особенно если прибавить подсвечники на столах. Впрочем, уж свечки-то точно были поддельные или защищенные какой-нибудь магией, ведь насколько Ивик знал, столь плотное скопление открытого огня было попросту незаконным и трактир должны были давно закрыть.

Столы здесь были не круглые, как в заведении напротив, а вполне обычные, прямоугольные и достаточно длинные, чтобы за одним из них могла разместиться столь крупная компания. Не успели еще члены лаборатории толком рассесться, как к ним подбежала официантка, женщина средних лет в платье, белом переднике и подносом в руках, и поинтересовалась, что господа соизволят пить. Каким-то образом она сразу вычислила, что господа пришли именно пить, а не обедать или завтракать, хотя для одного было уже слишком поздно, а другого несколько рано.

После непродолжительного и довольно вялого спора, члены лаборатории пришли к выводу, что пить будут Ганааг, любимое вино Краавтиса, производимое на юге сопредельного Алтара. Ганааг не был дорогим вином, более того, его производили в таких объемах, что хватало не только на подвалы каждого, пусть даже самого захудалого трактира Лендала, но и на подвалы доброй половины зафалкийских королевств.

Собственно, спор происходил лишь между господином Хенекусом Мергольтом и госпожой Алиеттой Брнудершавтской Математик требовала шнапса, уверяя, что пить вино в таких случаях нельзя. Профессор же отвечал, что Кравтису было бы приятно, если бы на его поминках пили его любимое вино, а такую гадость как шнапс, джин, бренди и прочую огненную воду исключили. Не говоря уже о том, что напиться она хочет лишь потому, что злится на того ни в чем не повинного дежурного.

В результате они сошлись на том, что Алиетта вместе со всеми выпьет Ганаага, после чего может потреблять все, что угодно в любом количестве. В конце концов, она ведь взрослая женщина, и к тому же Хенекусу в бабушки годиться.

Вскоре на их столе оказалось четыре кувшина с вином и кувшин с водкой, а может все-таки и настоящим Рикендальтским шнапсом, ничуть не уступающим размерами кувшинам с вином, хотя желание пить его выразила лишь начальник Ивика. Кроме того, даже без просьбы господина Хенекуса на столе кроме деревянных кружек, похожих на маленькие бочонки, появилась всякая мелочь, вроде краюхи хлеба, колбасы, ломтя сыра и вяленого мяса. Похоже, профессор был здесь не раз и всегда платил по счетам, раз уж с него не только не потребовали деньги вперед, но и принесли закуски.

Говорить никто ничего не стал. По правде, Ивик был уверен, что господин Мергольт наверняка скажет что-нибудь. Он даже встал, держа в руках кружку, но вместо длинной речи, каковые положено говорить в подобных случаях, произнес лишь:

— За Крава, господа!

Дождавшись, пока остальные шесть человек проделают тоже самое, он отпил из кружки не больше половины, вылив оставшееся на пол, что проделали оставшиеся члены лаборатории. Благо, что Ивик немного промедлил, благодаря чему не опозорился, поставив кружку на стол, совсем позабыв про жертву покойному. Впрочем, это было вполне оправдано, если учесть то, что последний раз он кого-то хоронил еще в приюте, в таком возрасте, когда пить алкоголь не положено. Лить же на пол фруктовый сок, значит оскорбить богов, а оскорблять богов бывает небезопасно. Полы здесь были выложены большими тесаными камнями, так что непоправимого урона интерьеру трактира «У Савралла» они не нанесли.

Когда Ивик уже собрался поставить опустошенную кружку на стол, он почувствовал, что кто-то пихнул его под локоть.

Обернувшись, он обнаружил ту самую девочку, дочку покойного главы лаборатории. Капюшон она сняла, оставшись лишь в чепце, из-под которого торчало несколько золотых прядей.

— Тебе чего? — спросил Ивик.

— А можно попросить что-нибудь еще? Я имею ввиду — не спиртное… Не то, чтобы я против, но мама ругаться будет.

В целом, Ивик понимал проблему девушки, хотя мама его никогда и не ругала, но подобные проблемы он привык решать сам, так что, не моргнув глазом, ответил:

— Сходи, попроси у них чего-нибудь. Может, сока и нет, но вода-то уж точно найдется.

После чего отвернулся от нее без всякого зазрения совести, вместо того, чтобы тут же броситься на поиски требуемой жидкости без алкоголя. Однако, не успела девушка, которая хоть и не жила в сиротском приюте, но была уже вполне самостоятельной, во всяком случае, попросить воду у трактирщика могла, даже встать, как Каспониус, сидевшей по другую ее руку и услышавший ее просьбу, кинул что-то вроде:

«Не стоит утруждать себя, юная госпожа» — быстрыми шагами направился в сторону кухни.

В целом, он был неплохим парнем, если не считать того, что он был рыжим шумным нахалом, постоянно пристающим к девушкам, которым, что удивительно, это нравилось, с постоянной улыбкой от уха до уха на веснушчатом лице и не закрывающимся ртом.

Несмотря на то, что он был всего лишь на три года старше Ивика, Каспониус был главным механиком «лаборатории», то есть за работу «машины» и видимые поломки отвечал именно он. Строил-то машину его предшественник и вроде как учитель, которого Ивик уже не застал, но он знал «Машину-02» как путь к своему унитазу.

Постепенно поминки, как и любое подобное мероприятие, перешли в застолье, чему в немалой степени поспособствовала та самая официантка, то и дело принося на стол то баночку с огурцами, то горшочек паштета из гусиной печени. Кстати, паштет был очень даже ничего, даже несмотря на то, что Ивик еще не проголодался с завтрака.

— Господин — вновь, толкнули его под правый локоть.

— Да? Касп что ли еще не… — начал было Ивик но, увидев что дочка профессора держит в руках почти опустевшую кружку, замолчал. Похоже, проблем с жидкостями у нее не было, что же касается гипотетических проблем с мамой, то уж они-то ни в коем случае были не его.

— Господин студент, а можно поинтересоваться? — продолжила девушка.

— Во-первых, я не студент, а лаборант, — поправил девушку Ивик, — а во-вторых…

Но она его особо не слушала. Похоже, Ганааг уже придал ей некоторой смелости и раскованности.

— Господин не студент, а вы не могли бы ответить, эта женщина, она что — взаправдашняя Древняя?

— А-а, ты про госпожу Алиетту, — скорее утвердил, чем спросил Ивик, — заметила ее уши?

В ответ девушка кивнула.

Тем временем, Ивик бросил взгляд на свою начальницу, которая опорожнила едва ли не половину своего кувшина. Волосы у неё с обеих сторон сбились за уши. Конечно, так было намного удобнее, но это же демонстрировало на весь трактир их нечеловеческую форму. Вместе с человеческой относительной стойкостью к алкоголю, госпоже Алиетте досталась эльфийская тяга к разнообразным удовольствиям, не последним из которых было пьянство. Законченной алкоголичкой она не стала лишь благодаря все тому же легендарному здоровью Древних.

— Нет, — она не чистокровная древняя, а лишь на четверть. Может, эльфийской крови в ее жилах и того меньше. Впрочем, живет она уже больше ста лет, что было бы невозможно, если бы доля эльфа в ней была меньше одной во шестой, да еще и при этом так выглядеть. И сколько мне известно, родилась она где-то в Айзтрии. Как я слышал, ее родителей убили крестьяне во время какой-то эпидемии, сказав, что это они, колдуны-древние, отравили воду, воздух и еду, чтобы извести ненавистных им людей. Сами-то Древние, пусть даже и частично, не болеют, так что вычислить их довольно просто, да и поводов ненавидеть их становится больше…

— Что, про меня сплетничаешь, засранец?! — раздался почти над ухом Ивика уже в стельку пьяный голос госпожи Алиетты, — сдаешь меня с потрохами, …Аршлох аласили хуо.

Ивик несколько растерялся. Не то, чтобы он видел своего начальника в подобном состоянии в первый раз. Впрочем, видел он ее в таком виде не так уж часто, все-таки «лаборатория» была его местом работы, а не клубом по интересам. Но что именно делать с, в сущности, пожилым человеком, хоть по ней этого и не скажешь, да еще твоим непосредственным начальником, не говоря уже о том, что она женщина, когда та непонятно за что кроет тебя матом на смеси Рицендальтского или Айзриского и Древнего, Ивик решительно не знал. К счастью, на помощь к нему пришел господин Мергольт, утащивший пьяную коллегу куда-то. Впрочем, продолжить рассказ о госпоже Аллиете, как в целом и о Древних, Ивику не пришлось. Как раз подоспел Каспониус, доставший целый кувшин какой-то жидкости, в которой отсутствовал спирт. На деле жидкость оказалась сидром, по-видимому, ничего менее алкогольного в подвале Савралла не нашлось, а подавать посетителям обыкновенную воду он постеснялся.

— Прошу вас, моя юная госпожа, — Ивик плавно поднося кувшин к девушке, — боюсь что сока у них нет, но не думаю что ваша маменька что-то заметит, если вы выпьете немного сидра.

Дальше слушать их Ивик не стал. Конечно, будь он на месте Каспа, то к пятнадцатителетней девочке приставать не стал бы, пусть многих уже и замуж выдают не то что в пятнадцать, зачастую и в тринадцать, но… Так или иначе он бы не стал этого делать. Впрочем, он был ни в коем разе не на его месте, тем более что, по мнению Ивика, горшочек с паштетом был много интереснее какой то девчонки, тем более, что вечером у него будет… То есть, ни ничего не будет, он просто пойдет в театр со своей подругой, то бишь знакомой, Кристиллой Макисэйской.

После паштета было еще что-то, потом Ивик промочил горло Ганаагом, потом еще чем-то, откуда-то появившимся на столе, поговорил с госпожой Алиетой, верее это она говорила с ним, удерживая чуть не силой. Причем понять, о чем именно она говорит, было весьма проблематично даже в той части, в которой она изъяснялось на нормальном человеческом языке. И как-то так получилось, что на часах с кукушкой, висевших над камином, оказалось уже пять. А на билете было написано… Ивик не мог вспомнить, какое время было указанно на билете и было ли оно указано вообще. Но согласно его опыту, вечерние представления… А это представление должно было быть вечерним, хотя бы потому, что в противном случае, он уже не только опоздал на начало, но и конец не застанет, а так огорчать Кри он не хотел, да и потом, труппа самого «Шара» не будет играть для случайно забредших в театр бездельников в обеденный перерыв. И все же этот вопрос стоило уточнить.

Достав билет, Ивик обнаружил, что «Амлет, сын короля под горой» начнется лишь в половине седьмого и даже учитывая, что подойти надо заранее, это означало, что у него даже остается немного времени, чтобы со всеми попрощаться, и срываться с места не стоит. К тому же, надо поговорить поводу своей доли оплаты ужина с господином Мергольтом.

Собственно, об этом стоило поговорить в первую очередь. Ивик осторожно встал, стараясь случайно не разбудить эльфийку, заснувшую с полчаса назад и направился к господину Мергольту, сидевшему на другом конце стола.

— Гос… Хен, можно вас на минутку?

— Конечно Ивик, — повернулся к нему господин Мергольт, — что у тебя? Верно уходить собрался?

— Да, — не стал спорить Ивик, и поэтому я хотел поговорить с вами по поводу оплаты своей доли…

— И думать забудь об этом Ивик, можешь не верить, но ведь и я в свое время был лаборантом и знаю, что с деньгами у вас не густо.

— Но ведь вы не собираетесь платить за всех, — для приличия возразил Ивик, хотя про себя уже радовался, что ему не придется расставаться с дестью, а то и дюжиной перье, ведь погуляли они здесь неплохо.

— Ты забываешь о том, что я уже давно не лаборант Ивик, так что не стоит беспокоиться. К тому же, деньги за спиртное я стрясу с твоей начальницы, ведь половину она же и выхлебала. Надеюсь, она тебя не слишком утомила?

— Нет, что вы Хен, все равно я так и не понял, о чем она.

— Тебе же лучше, Ивик. Алли вечно разболтает что-нибудь не то, когда выпьет, а потом душу вытрясет из несчастного, которого она заставила слушать. Говорят, что пару человек она заставила подписать Магический контракт, скрепленный кровью. Впрочем, не верю я в это, зная ее отношение к колдовству, но все же не напоминай ей о том, что говорила она именно с тобой.

— Буду нем как могила, — пообещал Ивик.

— Правильно, — одобрил господин Мергольт, — а то в нее и отправишься.

— Ну, — Ивик покосился на Алиетту, — не думаю, что все так уж страшно.

— Кто знает, — неопределенно ответил Хенекус, — да ты не убегай. Хочу тебя попросить кое о чем.

— О чем же, Хен? — осторожно спросил Ивик, и в правду уже третий раз бросив взгляд на часы.

— Присмотри за Каспом. Не думаю, что сейчас самое удачное время для того, чтобы искать нового главного техника.

— Вы имеете в виду, что мама девчонки порвет его, если он по…

— Да, именно это я имею в виду, — прервал Ивика Хенекус. — Лучше не рисковать, тем более, в такое время. Так что проводи их.

— А вы не преувеличиваете? Не накинется же он на нее сразу, как выйдет из трактира.

— Понятно, что не накинется, а вот пригласить домой вполне может, на что она может и согласиться, в коне концов у нее папа умер. Девочки в этом возрасте склонны к ошибкам и не обдуманным действиям. Конечно, если не хочешь этим заниматься, я и сам могу последить за ними. Не думаю, что Касп будет возражать, если я предложу составить им компанию.

— Да, вы правы Хен, схватился за возможность отделаться от этого нудного и так не вовремя подвернувшегося дела, Ивик.

— Но в этом случае доставкой Алли в ее кровать займешься ты, а уж ты вряд ли сможешь отвертеться от нее, в таком-то состоянии.

— На что это вы намекаете, господин Хенекус?

— На могилу, Ивик, неужели ты мог подумать о чем-то еще. Не забывай, что она не то что тебе, мне в бабушки годится.

— Лучше я Каспа провожу, Хен, — обреченно согласился Ивик.

— Мудрое решение Ивик.

К счастью, долго уговаривать девушку отправиться домой Ивику на пришлось, стоило только обратить ее внимание на часы, как она тут же забеспокоилась, что ее заругает мама. Что же касается Каспа, то Сивикус и вовсе надеялся, что тот не заметит их ухода, а когда спохватится, будет уже поздно, то есть Ивик уже посадит девушку в коляску. Для такого случая он даже не поскупится нанять последнюю и отправит ее в направлении, указанным девушкой, но его надеждам не суждено было оправдаться.

— Моя дорогая госпожа, вы уже собрались уходить? — поймал девушку под локоток Каспогониус.

— Мне уже давно пора быть дома, господин Лаварт, — скромно ответила девушка, однако как заметил Ивик, отстраниться не попыталась. — Маменька меня заругает, ведь я обещала, что буду дома не позже трех, а сейчас… посмотрите на часы, Каспагониус.

— Но ведь вы поминали своего отца, моя юная госпожа. Ваша мама должна понять.

— Боюсь, что нет, господин Лаварт, вы ведь знаете, что у них были не самые лучшие отношения.

«Дело плохо… — подумал про себя Ивик, — так и в правду до родительского гнева дойти может. Конечно, в гроб он не попадет, хотя если у нее еще и отчим есть… а отчимы ведь разные бывают…»

— Не бойтесь, госпожа, я готов все объяснить вашей маменьке.

Решив, что времени для дальнейших раздумий у него нет, Ивик, так же как с минуту назад Касп, поймал свою юную жертву, подхватив ее под локоть и потащил к выходу, чуть ли не силой вырвав из рук соблазнителя.

— Больше медлить нельзя, госпожа, а то ваша маменька решит, что вы сбросились от горя в Лен или вас сбил какой-то лихач на коне. Вы ведь не хотите заставлять ее плакать.

Девушка лишь успела проронить «да», как уже оказалась уже оказалась на улице.

— Так где, вы говорите, живете? — нетерпеливо спросил Ивик, не уменьшая шага, несмотря на то, что дождь бил в его лицо. Он даже не позаботился о том, что бы раскрыть зонтик.

— Улица Рубетты-Отважной, ближе к площади Бурунгуна, но я не понимаю, к чему такая спешка…

— Ведь ваша мама будет ругать вас, — торопливо ответил Ивик. — О, вот оно!

Ивик заметил коляску, неторопливо шлепающую по лужам в его сторону, и с криками: «Остановись, возничий!», кинулся к ней.

Несмотря на погоду, клиента возничий терять не захотел и остановился. Дав короткие объяснения, Ивик посадил девушку в повозку, невзирая на ее пассивное сопротивление и, заплатив вознице раза в полтора больше положенного, отправил по указанному адресу. Когда Каспогониус прибежал, было уже поздно что-либо делать. Во всяком случае, догнать повозку было делом, быть может, не гиблым, но более чем проблематичным. Вместо попыток поставить рекорд погони за колясками с юными барышнями, Касп обратил все свои силы на Ивика:

— Ну, и какого пса морского ты это сделал?!

— Сделал это я для твоего же блага, — как ни в чем ни бывало ответил Ивик, раскрывая над головой зонтик Кристиллы.

— Для моего же блага утащил из-под носа девушку? — уже спокойнее спросил Каспагониус.

— Да, и именно потому, что ты к ней так относишься.

— Не изображай из себя борца за нравственность, — уже спокойно, хоть и слегка обиженно произнес Каспагониус. — Скажи, тебя ведь господин Хенекус подговорил?

— Да, — не стал спорить Ивик.

— Старый хрыч, — выругался Касп, — неужели не может лезть не в свои дела?

— Это уж ты у него спрашивай. И он просил меня проводить вас, но боюсь, у меня нет на это времени.

— Нет времени? Это куда же ты можешь торопиться вечером Толто? Нормальные люди в это время ходят на свидания или же торопятся к жене. Не хочешь же ты сказать, что у тебя появилась девушка или воз стронулся с места, и ты пригласил свою ненаглядную Кри на свидания? Впрочем, погодку мог бы выбрать и получше.

— Сколько раз тебе говорить, что мы просто друзья, — с ноткой угрозы в голосе ответил Ивик.

— Ха, так значит я угадал?

— Она просто пригласила меня в театр, — старясь говорить бесстрастно, ответил Ивик, — точнее не пригласила, а позвала, потому что ее подруга заболела или что-то в этом роде.

— О, ужас, — театрально воскликнул Каспогониус. Девушка так долго терпела, что решила взять дело в свои руки. Она и в правду упорна.

— Не говори ерунды. Говорю же, что у нее подруга заболела.

— Ну да, знаем мы таких подруг, — Касп по-братски приобнял Ивика за плечо, нависнув над ним. Для чего технарю пришлось привстать на носочки, ведь он был почти на полголовы ниже Ивика. Что ж, раз ты уволок мою девушку и сорвал вечер, то я отправлюсь с тобой.

— Что?! Да как можно, ведь мы вдвоем идем, и потом… — замялся Ивик, подыскивая пристойную и убедительную причину, почему Каспу с ним нельзя, — и потом лишних балетов нет, на гастроли самого «Шара», наверняка куча народу наберется.

— Все это бесполезные отговорки, билеты всегда найдутся.

— Но…

— Но она ведь всего лишь твоя подруга, так какая разница, если с тобой придет еще кто-то.

— Ты хоть знаешь что мне грозило, если бы я не согласился проводить вас? Господин Мергольт сам бы занялся вами, мне же пришлось бы отвозить домой Алли, а ведь ты знаешь, какова она, когда выпьет.

— О-о, это уже твои проблемы, друг мой, ты ведь мог просто отпустить меня и Камми.

Поняв, что аргументов у него не осталось, Ивику пришлось смириться с неизбежным. Вздохнув Сивикус, постаравшись придать своему голосу побольше твердости, произнес:

— Только попробуй выкинуть что-нибудь из своего обычного репертуара.

— Но какая тебе-то разница, ведь она всего лишь твоя подруга, — поддел Касп.

— Вот именно потому, что она моя подруга, я и против того, чтобы ты к ней приставал.

Они немного помолчали. Наконец Каспогониус решил совершить попытку увести разговор с этого скользкого пути на путь более безопасный:

— А с каких это пор ты стал носить фиолетовые зонты, Ив?

— Это не мой. Кристилла дала.

— А-а, вот оно как.

Добравшись до Северного проспекта, Ивик остановил Гордижанс, которые, к счастью, ходили до полуночи и, расплатившись, втиснулся между каким-то пьянчужкой, похоже, уже заснувшим, и дамой в плате горожанки, которую поначалу Ивик принял за тролля, а то и компактного великана. Впрочем, объем плоти, упакованной в ткань на груди, не оставляя сомнений в том, что это великанша. Каспогониус сидел напротив.

* * *

Ивик остановил Гордижанс у самого моста Дураков, от которого до Колодезной было рукой подать. Театр находился и в Керлендере, пользовавшимся не лучшей славой в городе. Если Подниверский район можно было сравнить с принцем крови, а Северный с бароном или маркизом, а Рельнеский просто лавочником средней руки, то Керлендерский на этом фоне не мог рассчитывать на большее, чем главарь разбойничьей шайки, коих в здесь было великое множество. Однако в части, находящейся ближе к Старому городу, даже все лампы с ДЖИНами, были включены. Конечно, здесь они располагались на обыкновенных фонарных столбах, а не висели в воздухе, как в Поднивере, однако и это было многое. По настоящему опасные улочки начинались несколько дальше, а именно за площадью Мелфара I, сходясь концентрическими кругами к Лисьей площади, или, как ее иногда называли — рынку плутов.

Но на Колодезной было довольно оживленно и светло, а чем ближе они подходили к театру, располагавшемуся под самой башней, тем больше становилось народу. У самого входа образовалась бурлящая масса из человеческих тел, что и не удивительно, ведь сам «Шар» снизошел до своих континентальных соседей. Не успел Ивик задуматься о том, как же будет искать Киристиллу среди всех этих зонтиков и плащей, как кто-то ущипнул его за бок, что само по себе было довольно странно, учитывая, что до этого бока еще добраться надо. Щипок был озвучен радостным возгласом:

— Попался!

Обернувшись, Ивик обнаружил Кри. Она расхаживала все в том же берете и пальто, что были на ней утром. Над ее головой висело голубое облачко щита, образующего что-то вроде обрезанной сферы. Все-таки в некоторых случаях магом быть много лучше, чем не магом.

— Не против, если зонтик я тебе верну несколько позже?

— Я так понимаю, что не раньше, чем пойдет снег и он тебе станет не нужен. Потому как если у тебя и есть свой, ты все равно будешь постоянно забывать о том, что надо кое-что вернуть.

— Что ты, если хочешь, я его тебе хоть завтра занесу.

— Не стоит, я не против, если ты немного походишь с моим зонтом. К тому же так проще узнать, — девушка хихикнула, — или ты не заметил, какого он цвета?

— Ну, фиолетовый, не так уж страшно.

— Для меня-то да, а вот ты… Но мне нравится.

— О-о, не пытайся объяснить столь тонкие вещи этому типу, — не выдержал Касп, все это время стоявший в сторонке, оставаясь не узнанным, — наш общий друг столь увлечен интегралами, что на такие вещи как девушки, одежда, да и прочие, окружающие его вещи, у него попросту не остается времени.

— А он то откуда здесь взялся? — обратилась напрямую к Ивику студентка.

— Не обращай внимания. Мы поминали господина Краавтиса, и почему-то этот тип решил, что должен ехать со мной.

— Не почему-то, а потому, что ты увел девушку, которую, я между прочим, для себя приготовил.

Волшебница недоуменно переводила взгляд с одного на другого. От удивления даже щит у нее над головой покрылся рябью и померк.

— Не слушай этого дурака. Все равно его ведь не пустят в театр без билета.

— Нет уж, ты все-таки потрудись объяснить, что это… хотя нет, не мое это дело, — остановила сама себя Кристилла, после непродолжительной, но напряженной паузы, прибавила, — пошли.

— Нет, постой. Ты все не так… — бросился Ивик за Кристиллой, — то есть, я хочу сказать, что просто господин Мергольт попросил последить за Каспом и дочкой господина Краавтиса, чтобы он не наделал глупостей, а у меня времени на это не было, и поэтому я ее просто запихал в коляску и отправил домой.

— А просто отказаться ты не мог? — все еще недовольно спросила Кристилла.

— Конечно же, не мог, ведь меня не кто-то, а сам господин Мергольт попросил. Разве можно его ослушаться, вот Касп подтвердит… Кстати, где он?

Каспониус Лаварт каким-то образом умудрился раствориться в толпе, как будто бы дождем его в канализацию смыло. Впрочем, бросаться искать приятеля Ивик не стал, вместо этого радуясь, его исчезновению. «Приятель» и так успел подгадить и разозлить Кри.

Театр на Колодезной представлял из себя новенькое трехэтажное кирпичное здание, вплотную прилегающие к стене старого города. Когда Ивик ходил в школу, почти на этом же месте находился классический круглый театр с непокрытым крышей партером, фахверковыми стенами и соломенной крышей. Собственно, именно в нем он впервые и увидел, что такое спектакль. Что удивительно, старое здание театра не согрело. Его просто пришлось закрыть. Дело в том, что в 1174 году открылся новый театр, «Большие маленькие истории» и хотя чтобы до него добраться, приходилось перебираться на другой берег Лена, да еще и добираться до самого края Нового района, большинство предпочитало сидеть в тепле под крышей, а не стоять под зонтиком по щиколотку в грязи. Да и сидячие места в ложе пусть и находились под крышей, все равно в них было холодно и в них попадал косой дождь. Зимой же театр вплотную встал перед опасностью банкротства. Почему-то публика, которая раньше спокойно выносила минусовые температуры и снегопад, с появлением альтернативы стала много разборчивее. Было принято решение о найме мага, которому следовало держать щит над пространством перед сценой во время неблагоприятных погодных условий. И хотя театр продержался до лета, услуги мага оказались для него слишком дороги. Тем более, что маги менялись через декаду, не выдерживая нагрузки.

Почти все, а в первую очередь газетчики, были уверены, что лето 1175 года — последнее для тетра, что имело большой общественный резонанс. Не обошлось даже и без фонда помощи театру, организатор которого таинственным образом исчез в середине лета. Исчезла и касса фонда. По разным слухам то ли с сотней, то ли с семью сотнями лендальских крон. Однако совершенно внезапно, в конце года, театр заявил о реконструкции здания. Оставалось только гадать, откуда же у него появились деньги, при том, что и до краха 1174 года, «Театр на Колодезной» нельзя было назвать богатым. Строились версии, начиная от находки клада в подвале театра, до помощи «Серых драконов». За последнее говорило некоторое обновление репертуара вновь открытого театра, а так же то, что среди его актрис появилась пара Цан-Цанских мордашек.

Многие выступали против перестройки тетра, и говорят о старых добрых традициях до сих пор, особенно когда вспоминают, что в старый театр вход был дешевле. Дождь же называют незначительной проблемой, когда речь заходит об искусстве. Однако, по скромному мнению Ивика, в новом театре было много уютнее, теплее и суше, что если и не помогало, то, по крайней мере, не мешало воспринимать искусство.

Как оказалось, их места находились в одной из лож, что делало билеты еще дороже, а ведь ему придется отдавать эти деньги… Значит, от мяса на ужин продется отказаться до самого нового года.

От невеселых размышлений Ивика отвлек голос Кристиллы:

— Держи, — девушка протянула Ивику тоненькую книжицу с нарисованным на обложке гномом, опирающимся на топор и держащим в одной из рук череп. По всей видимости, другого гнома. Ниже следовала надпись:

«А'млет, сын короля под горой»

Вильяма из Стратфорда

— Зачем это? — Ивик удивленно перевел взгляд с книжицы на Кристиллу.

— А ты Энгельский знаешь? — вопросом на вопрос ответила девушка.

— Но ведь… да, понятно…

— Знаешь? Но откуда?

— А, нет, совсем не знаю, — спохватился Ивик, — просто понял, зачем нужны эти книжки.

— Быстро ты.

Ивик только теперь сообразил, что пьесу будут играть не на всем понятном человеческом языке, а на языке оригинала, раз к ним в Лендал приехал тот самый «Шар». Конечно, они могли бы и выучить перевод, но надежды на это было мало.

Свет потух, оставаясь лишь на сцене, все еще закрытой занавесом. Шум разговоров, передвигаемой мебели и шагов опоздавших становился все реже и тише, преображаясь из общего гула в отдельные всплески, да и тем оставалось жить недолго. Все шло к началу представления.

Кто-то сзади толкнул стул Ивика, заставив его подвинуться к Кри. Не то, чтобы он был против, ведь Кристилла, конечно же, была его подругой, но… Но ведь если он сейчас же не подвинется обратно, она наверняка будет негодовать, а если даже и не будет, то… Словом, жаться к друзьям неправильно.

Однако она почему-то не отодвинулась. Даже, как показалось Ивику, наоборот, подалась к нему. Впрочем, скорее всего ему показалось. Можно, конечно, попробовать положить руку на ее плечо, но ведь тогда точно не отвертеться от объяснений, а попробуй что-то объяснить, когда и сам с собой объясниться не можешь.

Над занавесом появились почти белые, лишь слегка подкрашенные золотым слова, вроде той надписи, что заменяла меню у Альбальта, хотя были и не столь вычурны:

«А'млет, сын короля под горой»

Исчезнув, они сменились на:

Вильяма из Стратфорда

Похоже, что те, кто задумал это, рассудили, что вряд ли кому-то понравится представление, если никто ничего не поймет. Читать же текст в книжечке было не только неудобно, но попросту невозможно, если ты не кошка или сова. С другой стороны, это не оставляло надежды на то, что островитяне потрудились выучить язык местных аборигенов.

«И все таки… может попробовать? — размышлял Ивик, — может Касп прав… Но быть такого не может… Но может…».

Занавес поднялся.

На сцене стояла пара мужчин, одетых в тяжелые на вид пластинчатые кольчуги и столь же тяжелые шлемы. В руках у каждого было по двуручному гномьему топору, а большая часть лица прикрыта бородами.

Стояли они перед входом в пещеру, закрытом массивными каменными воротами, с слегка светящимися руническими надписями. Занавес же изображал неплохо нарисованные горы, с покрытыми снежными шапками пиками.

Словом, декорации были на высоте. Еще в детстве Ивика многие спектакли обходились и вовсе без декораций, костюмы же ограничивались картонной короной, да кафтаном с пятном от курицы.

Все бы хорошо, если бы не рост «гномов», который по самым скромным оценкам Ивика был никак не ниже 170 сантиметров, что для гномов, даже в сапогах на высокой подошве, было недостижимым.

Пока Ивик восхищался костюмами, актеры начали что-то говорить, как Ивик и ожидал, на Энгельском, так что понять их являлось для Ивика задачей непосильной.

Переведя взор наверх, он удостоверился в том, что там и в правду с пунктуальностью, достойной Рицендальтца, возникает перевод:

Филди.

И где же призрак, друг мой Илди?

Илди.

Не видел я его сегодня.

Однако, клянусь брадой своей дочурки,

Что выйдет ровно в полночь он,

Как враг богов первейший из тумана,

Локки — шпик трусов-великанов.

Филди.

Молись богам, что то не мед в главу твою ударил.

Невелика мне радость нос морозить,

Когда б я мог бы пить и мед хмельной, и пиво,

Пока король, принц Амлет и прочие пируют.

Коль не появиться твой дух,

В ночную вахту будешь ты стоять на страже,

Пока лед шлем к власам твоим не прикует.

Илди.

Ну как же можно, господин.

Еще минуты три аль пять и явится злой дух.

Филди.

Последняя попытка.

Уверен ль ты, что браги лишку ты не выпил, брат?

Илди.

Смотрите, офицер!

Зачитавшись, Ивик совсем забыл про сцену, а ведь на ней и в правду происходило нечто интересное.

Из дальнего угла выплыло нечто, крайне похожее на призрака. Вместо обычных в таких случаях пододеяльников с намалеванными глазами, в полуметре над сценой плыло облачко, похожее больше всего на призрака, по крайней мере, как его представлял Ивик. Несколько человек в переднем ряду партера вскрикнули, а откуда-то сзади раздался крик:

— Три тысячи чертей! Это же тот самый… господин Аренье де Сарон де Бискв! Но… но откуда… — крик прервался резко и внезапно, как будто бы того, кто кричал огрели по голове чем-то тяжелым, а то и вовсе застрелили, дабы не мешал смотреть спектакль. К слову, голос показался Ивику смутно знакомым, но времени, да и желания вспоминать, кому же он принадлежит, у него не было.

Призрак же, вместо того чтобы предпринять какие-либо активные действия, просто пофланировал по сцене, исчезнув за противоположной кулисой. Один же из «гномов» все это время удерживал второго, который несколько раз порывался броситься на призрака с топором наперевес.

Илди.

Опомнись, брат.

Что можешь ты поделать с этим наважденьем?

Филди.

Отступи в сторонку, брат мой Илди,

А то понатыкаю я тебе по первое число,

Что будешь ты кричать, как человеческая самка

В свой первый раз.

Или ты запамятовал, кто тут командир?!

Илди.

Не трогай духа, командир.

Ты лучше в лик его взгляни,

А уж потом подумай, можно ль на него

Топор поднять.

Филди.

Что говоришь ты, Илди? Какой там лик,

Туман один нечеткий.

Илди.

А ты взгляни внимательней,

Мой командир.

Призрак вновь поплыл, почему- то с той же стороны, что и в первый раз, хотя, по идее, должен был возвращаться обратно. Разве что он успел облететь всю гору. Впрочем, кто разберет этих призраков.

Илди

Смотри.

Филди.

На что же…

Но боги,

Это ж наш покойный государь.

Пусть бороду мне сбреют эльфиянки,

Срам свой непрекрывши,

Заставив после танцы танцевать

В одном исподнем,

Коль это не король подгорный.

Илди.

Все так, мой брат.

Король покойный наш.

Филди.

Но как случилось так,

Что духом неприкаянным он ходит

В то время, как в чертогах златых,

Он должен бы мед с брагою небесно пить?

От чтения Ивика отвлекло странное и внезапное, но, несомненно, приятное чувство. Как будто бы в плечо ему уткнулось что-то теплое… и…

Повернув голову, Ивик обнаружил, что Кристилла, уткнула голову в его плечо и тихо смеется.

Уткнула голову в его плечо… Так значит…

Сивикус осторожно, старясь ее не побеспокоить, завел руку назад и положил ее на плечо своей подруги, ожидая взрыва.

Но взрыва не последовало, волшебница даже не попыталась отстраниться.

«Неужели Касп был…»

— Вижу, неплохо вы тут вдвоем устроились, — раздался знакомый голос над ухом.

Реакция Ивика и Кристиллы была молниеносной и единогласной. Оба отпрянули в разные стороны, что не могло не породить несчастного случая. Локоть лаборанта-математика столкнулся со лбом студентки-ведьмочки, однако ни один не обратил на это внимания и уже через пару мгновений они сидели, как ни в чем не бывало. Ивик даже удержал себя от того, чтобы потереть ушибленный локоть, который уже начинал болеть, хотя и ударился всего лишь о девичий лоб, оказавшийся много прочнее хрусталя и куда тверже лебединого пуха.

— Касп?! Что ты… как ты вообще здесь оказался? — повернулся Ивик к сослуживцу, видеть которого вновь был ни в коей мере не рад.

— О-о, это долгая и более чем захватывающая история, достойная пьесы, — пафосно ответил тот, — если же опустить ненужные детали, то у меня в среде работников театра есть м-м… неплохой друг, который пропустил меня и провел к вам.

— А под другом следует понимать очередную девчонку, — скорее отметил, чем спросил Сивикус.

— Я же сказал, что ненужных деталей раскрывать не собираюсь.

— И зачем же ты сюда… — Ивик замолчал, стараясь подобрать слово, одновременно отражающее все его чувства, но при этом допустимое в театральной ложе. Дело в том, что по его глубокому убеждению, жаргон Керлендерских переулков употреблять в театральной ложе было непозволительно, — вломился, Касп?

— Ну мне ведь тоже интересно посмотреть на творение великого Вильяма из Стратфорда, сыгранное, к тому же не кем-то, а труппой того самого тетра, где играл сам Вильям. — С этими словами приятель совершенно бесцеремонно влез между Кристиллой и Сивикусом, положив руки на плечи обоим, как будто бы сидели они в кабаке, а не в театре.

В ответ на наглость друга Ивик прореагировал молчанием. Не потому, что ему нечего было сказать, а потому, что ссориться с ним не хотел. Тем более, что понимал, что тому есть за что ему мстить. И если уж рассуждать о том, кто же все-таки виноват в произошедшем, то единственным виновным был господин Мергольт, но отыгрываться на старом профессоре ни сам он, ни Каспогониус не могли, так что у последнего не оставалось иного выбора, кроме как испортить его… Да, собственно, и портить ведь нечего. Ведь он пошел с подругой на спектакль, а не на… Он пришел смотреть пьесу.

На сцене же за время выяснения отношений многое поменялось.

Прежде всего, сменились декорации. Занавес с горными хребтами сменился на пиршественный зал гномов, по крайней мере, таким его представлял себе художник, с высокими сводами и резными колоннами, вырубленными прямо из скал. На сцене стоял большой стол с разнообразными блюдами, бывшими на вид, по крайней мере, отсюда, достаточно аппетитным. Хотя некоторые яства были откровенно несъедобными. Если жареную крысу, облитую какой-то массой черного цвета, больше всего смахивающую на деготь, чисто теоретически еще можно было съесть, то расположенную на почетном месте посреди стола увесистую лепешку серого цвета, съесть было никак нельзя. Может, Ивик и ошибался, но больше всего она походила на булыжник, а если точнее, на застывшую лепешку цемента.

Вокруг стола сидели «гномы», одетые в доспехи, несколько отличающиеся от доспехов тех стражников в первой сцене. Их изготовители, принеся в жертву надежность, практически целиком сделали их из золота. Хотя, количество золото варьировалось от одних «гоном» к другим. Во главе стола сидел, по всей видимости, король. Вывод этот Ивик сделал прежде всего потому, что на его голове была корона, а доспехи состояли почти из чистого золота. Рядом сидел еще один гном такой же бородатый и также в доспехах. Но почему-то его борода была заплетена ленточкой, вроде тех, что девушки заплетают в косы.

Говорил в данный момент гном, стоящий напротив стола, обращаясь, по всей видимости, к королю. В отличие от других «гномов», этот был несколько ниже ростом и, как показалось Ивику, какой-то щуплый. Конечно, ни один из актеров не тянул на габариты ширококостных и мускулистых гномов, но даже на их фоне этот казался скорее смахивающим на эльфа. Да и голос его был слишком высок. Одет же он был, в отличие от остальных, не в доспехи, а в черный костюм с плащом. Из доспехов на нем была лишь простая кольчуга. Борода, понятное дело, присутствовала.

Оторвав взгляд от сцены, Ивик поднял его наверх, где исправно появлялся перевод:

…чертог загробный.

И не пристало наследнику короны

И славы королей подгорных

Печаль и грусть на родичей и поданных своих

Своим печальным ликом наводить.

Соправитель

Послушай короля, о кровь моя от крови.

Останься здесь, не покидай свой отчий дом.

Амлет.

Во всем покорен вам я буду, кровь моя от крови.

Король.

Похвален твой ответ.

Вот любящий и милый нам ответ

Будь здесь, как мы. Идем мой, венценосный брат.

По случаю сему сегодня ж в полдень.

Приказ подпишем мы о том, что

Забой наш новый, что к жиле, мифрила полной

Металла, что народ наш превыше злата ставит,

Мы назовем Амлетовым чертогом,

Дабы отметить сей прекрасный день.

Идем же.

После этих слов все встали из-за стола и ушли со сцены. Даже стражники, которые вроде как должны были стоять на страже, ушли, оставив принца одного на сцене.

Сделав пару шагов, и оказавшись на авансцене, принц начал читать свой монолог:

…мяса

Развеялся, как дым, иль завалило б меня камнями.

Иль великаны совершили б нападенье на наш чертог.

Или дракон, что злато любит, явился бы сюда.

Позволив с честью мне главу сложить.

Но боги, мир померк, оставив краски в прошлом.

Чертоги эти, в которых детство протекало,

Теперь мне клеткой кажутся чужой

И даже блеск каменьев драгоценных…

Мерзость! Мерзость!

О, почему не треснул череп мой…

— Ив, это же девка, — толкнул друга под локоть Касп.

— Да нет… А как же борода, — попытался не согласится Ивик, хотя его самого грызли схожие подозрения.

— Ты только прислушайся к ней.

…

Как мог он, кровь моя от крови

Пойти в подстилки этого козла,

Чье имя без содроганья произнести не в силах я

….

— Но зачем? — изумился Ивик, — ведь это принц. И имя мужское.

— Да кто разберет этих Энгельцев, — в тон Ивику ответил Касп.

— Просто вы оба не только не удосужились почитать ничего о пьесе, но хоть что-то о гномах узнать не удосужились, — произнесла девушка со своего места.

— В таком случае просвети, нас, необразованных, благородная госпожа чародейка, — не стал оспаривать собственное невежество глава инженерного отдела Лаборатории N 27.

— Дело в том, что гномы игнорируют разницу между мужчинами и женщинами, — лаконично ответила Кри.

— Но даже столь несведущему в подобных делах парню как я, эта разница очевидна, — заметил Касп.

— Физиологическая разница, — пропустила мимо ушей саркастичные нотки в голосе Каспагониуса Кри, — конечно же есть, но только не в правовом смысле, ее нет даже в стиле одежды и именах. То есть Гном может быть как мужского, так и женского пола, отличить же одного от другого довольно сложно. Они даже избегают слов женского рода применительно к другим гномам. А принц Амлет был женского пола.

— Да не уж то.

— Ну-у, засомневалась девушка, — так в программке спектакля написано.

— То есть получается — соправитель — на самом деле королева? — уточнил Ивик.

— Она может быть как мужского, так и женского пола. Король же, понятное дело, пола противоположного.

— Должно быть, скучно гномом быть… — протянул Касп.

— А тебе лишь бы о юбках думать, — поддел Ивик.

— И о них тоже, — не стал спорить Каспогониус, — вот ты лучше ответь, хотел бы ты быть гномом…

— Ну… эм… пожалуй, будь я гномом, я бы думал по-другому, — наконец выдал Ивик.

— То-то и оно.

За время этнографического экскурса, действие вновь вернулось к воротам пещеры. Однако теперь здесь, кроме пары стражников, стоявших в кучке с еще парой гномов в углу сцены, были еще и Амелт с призраком, которые и вели между собой диалог:

Призрак короля.

Убийство, убийство гнусное.

Гнусно убийство родичей по сути,

Однако это превзошло другие.

Амлет.

Убийство?!

Но скажи скорее, кто же это?

Молю тебя, кровь моя от крови,

Скажи, кто кровь пролил твою.

Призрак Короля.

Считают все, что умер я

Скоропостижно, но естественно, в саду камней,

Любуясь красотой нетленной.

Но то — лишь происки коварного злодея.

На самом деле, был поражен в зерцала я.

Враг коварный запасся ядом, подлый.

И в тот момент, когда я задремал

Подсунул капли мне глазные.

Не те, что капаю обычно я, ведь знаешь ты

От пыли горной глаза мои слезиться стали в старости,

А с ядом полную бутыль,

Совсем как та, в которой капли были.

Амлет.

Но кто же тот злодей?

Скажи скорее!

Призрак короля.

То двоюродный твой дед.

Амлет.

О боги, и этот нечестивец…

Призрак Короля.

Но слушай дальше, принц.

Ведь знаешь ты, что я лишь семя дал

На свет же породил тебя брат Трури.

Амлет.

Да, кровь моя от крови.

Но к чему ты клонишь?

Призрак Короля.

К тому, что дед твой -

Из части рода гномьего,

Что новых гномов порождает,

Чертоги наши наполняя.

Но скоро солнце уж взойдет

И должен удалиться я туда,

Где обитает

Дух мой неприкаянный.

Амлет.

Когда бы небо, иль лучше недра гор разверзлись

Пустив на волю жар земли

И поглотили б наше королевство,

Чем боги допустили сей позор.

О кровь моя от крови, как ты мог

Пойти на этот страшный грех?!

— Однако забавно, — заметил Касп, — получается, что Король и соправитель — тоже девки, только постарше и поэтому это не так очевидно.

— Но разве Кри не говорила, что гномы вступают эм, в брак, предварительно удостоверившись в том, что они разных полов?

— В этом и состоит великий грех матери принца, — вновь приняла на себя роль лектора студентка. — По гномьим законам соправитель должен занять место правителя, взяв себе нового соправителя, либо отречься от власти, но никак не становиться соправителем нового короля. И в одном этот заключается ее вина. Но дед Амлета, то есть его бабка, скрыла свой пол, и, сговорившись с матерью принца, вступила с ней в брак. Хотя, когда речь идет о гномах, браком их союз называть нельзя.

Ивик, уже собиравшийся вернутся к просмотру спектакля, бросил взгляд немного дальше головы Кристиллы и увидел руку Каспа, бессовестно двигающуюся к плечу девушки. Несмотря на то, что оно то и дело вскальзывало и, как показалось Ивику, прижало один из пальцев к спинке, рука с завидным упорством стремилась к цели.

Дальнейшие действия Ивика были стремительны и необдуманны. Потрудись он хоть немного поразмыслить, Ивик наверняка бы не сделал того, что совершил. Но времени на раздумья он себе не дал.

Схватив под локоть коллегу с такой силой, что чуть ли не поднял его над полом, Ивик выдернул его со стула и выволок из ложи в коридор. После чего, приперев к стенке, тихо, но голосом, полным угрозы, произнес:

— Ты что делаешь, песий ты сын, — были у него слова и покрепче, но даже сейчас он не мог произнести их в театре.

— Ты же увел мою девушку, — ничуть не испугавшись, ответил Каспогониус, — вот я и пытаюсь получить новую. И потом, согласись, твоя подружка много лучше той малявки. Да и господин Мергольт, думаю, не будет против.

— Не смей, — с еще большей, чуть ли не с животной угрозой, запретил Сивикус.

— Мудрейшая Бригитта, ты ревнуешь!

— Нет, просто… — несмотря на гнев, воспламенивший Ивика, он засомневался в определении своих чувств, — просто забочусь о подруге.

— О, так о друзьях не заботятся. Поверь моему опыту. Тебя сейчас можно и на сцену выпускать. Не осрамишься.

— Мы с ней просто друзья… Не спорю. Хорошие, но не более. Но это не значит, что ты клеиться к нем можешь.

— Какая жалость, — вздохнул Касп. — А я-то думал, что хоть так ты признаешься в своих чувствах.

— Иди ты… к темным богам, — огрызнулся Ивик.

— Так значит, я могу сесть обратно, — как бы невзначай уточнил Каспогониус.

— Нет, — отчеканил Ивик.

— Ладно, ладно понял. Она — твоя подруга и ты блюдешь ее честь. Не кипятись ты так, — поднял руки в знак своей сдачи инженер. — Так может, пойдем спектакль досмотрим.

— Пошли…

По правде, Ивику уже было неловко за свое поведение. В конце концов…

Решив подумать обо всем этом как-нибудь потом, Ивик вместе с Каспом вернулся в зал. Как и договорились, местами они поменялись, так что дотянуться до студентки этот охотник до женских сердец мог, разве что разлегшись на коленях Ивика. Тот же никак не мог допустить подобного. Однако, он решил не расслабляться до конца спектакля. Так что за сюжетом следил уже не так внимательно.

Когда Сивикус вернулся к просмотру спектакля, декорации успели поменяться, как и «гномы» на сцене. Один из них был явно в летах, лет под четыреста, а то и все пятьсот, с седой бородой и бровями. Доспехи на нем были легкие. Как понял Ивик, он был кем-то вроде первого министра, или просто одним из советников короля. Второй — молодой воин, все еще безбородый.

Как оказалось принц, то есть принцесса Амлет еще до смерти отца делала тонкие и осторожные намеки касательно его пола. Выяснив, что Грорин, а именно так звали юношу, принадлежит не к той части гномов, что порождает, а к противоположной, Амлет поухаживала за молодым гномом. Тот же не знал, что делать, ведь это не кто-то, а принц. И пусть брак для гномов — не столь важное дело, как у людей, все равно он имеет некоторое значение, особенно когда речь заходит о принцах. Отец же, возможно это была и мать, что не уточнялось, советовал юному гному не торопиться.

Затем сюжет закрутился в столь скрученную спираль, что будь она стальной, давно лопнула бы, но слова иногда много прочнее стали и способны выдерживать нагрузки, какие кузнецам и не снились. Принцесса, видимо с горя, возомнила себя лесной феей, что впрочем, позволяло ей почти в лоб обзывать короля убийцей, при этом не вызывая у него подорезрений, чем повергла своих родственников в отчаянье. У отца Грорина, и короля зародилась идея о том, как вывести «принца» из депрессии, попытавшись свести ее с Грорином. Это показалось Ивику несколько сомнительным ходом, учитывая отношение гномов к межполовым отношениям, но, в конце концов, пьесу-то человек писал. Однако толку от этого оказалось немного.

При всем при этом то и дело появлялись группа скальдов, если верить пьесе — что-то вроде актеров у гномов Цергенланда, хотя в актеров — гномов верилось еще меньше, чем в гномов, потерявших от любви голову вместе со шлемом. Так или иначе, они спели перед королем песнь об одном коварном убийце древности, что заставило короля понервничать.

Результатом же интриги Астата стало то, что принцесса случайно зарубила его топором во время разговора с матерью, после чего утащила тело, волоча его за ногу, с топором в другой руке, по всей видимости, разрубать на более мелкие части. Однако король об этом узнал, ведь случилось-то все на глазах его соправителя — матери принцессы и вместо того, чтобы приговорить Амлета к смерти, его, точнее ее, отправляет то ли на Энгельские, то ли Тролгерские острова, подарив на дорожку зачарованный шлем, который должен был раздавить голову принцессы. Та, однако, прознает о колдовстве и передаривает шлем капитану корабля. Тот умирает.

Амлет возвращается обратно во дворец, где Грорин, решивший, что его отца убил король, поднимает восстание. Однако, правда открывается, и тогда Грорин вызывает принцессу на дуэль. Та, не долго думая, согласилась. Дуэль происходит прямо в тронном зале на глазах короля, соправителя и прочих гномов. В результате дуэли Амлет погибает, но перед смертью успевает не только обвинить, но и привести доказательства того, что ее дед, то есть бабка убила ее отца. Мать верит своей дочери и, не в силах справиться с потерей, убивает короля.

Что же касается Грорина, то убив принцессу — убийцу его отца, он понимает, что убил единственного гнома, которого когда-либо любил и бросается на топор, что вообще-то довольно сложно, но ему таки удалось вогнать топор себе в лоб. Соправитель двух королей признается в своем позоре, но совершить самоубийство не смогла из-за слабоволия и отправляется в изгнание. Занавес, аплодисменты.

* * *

Как это не удивительно, но дождь закончился, впервые за последние… Задумавшись, Сивикус так и не смог вспомнить, за сколько дней. Впрочем, луж было более чем достаточно. Они начинали подмерзать, однако хорошо это или плохо Ивик не смог для себя решить. Конечно, лед много лучше холодной воды, но, с другой стороны, когда вся мостовая покрывается ледяным панцирем, это не так уж и здорово, тем более ночью.

С Каспом они расстались у самого выхода, что и понятно, ведь тому нужно было вернуться аж к самому Лену. Жил он на набережной Лена, носившей загадочное и довольно длинное название: «Набережная трех герцогов, пяти графов и одного святого отца», у самого моста на «Дроздов остров» через который можно было уже добраться на северный берег реки. Когда они только ехали в театр, Ивик даже надеялся, что Касп там и выйдет, но его надежды не оправдались.

— Может. тебя все-таки проводить? — спросил Ивик уже после того, как они успели распрощаться.

— Неужели ты отпустишь свою подругу одну бродить по этому темному городу или заставишь топать до самого моего дома, а потом обратно, по такой то стуже.

— Ну… — неуверенно ответил Ивик, который как-то не подумал об этом, — все-таки это ведь Керлендер, а сейчас уже совсем темно.

— Вот, вот, и ты заставишь девушку из хорошей семьи бродить по нему, — поддел Каспогониус.

— Уж если на то пошло, то если кто вас и защитит от грабителей, так это я, — заметила Кристилла. — В конце концов, магия много эффективней кулаков. Да и не такие уж они у вас большие.

— Моя дорогая Кристи, я и не думаю сомневаться в твоих способностях. Боевая магия, огненные шары и все такое…

— Да, именно о них я и говорю, — подтвердила волшебница.

— Но ведь это — обязанность мужчины защищать даму своего сердца, — галантно ответил механик. — И потом, я слышал, что боевую магию запрещено использовать в городе…

— В таком случае можешь не беспокоиться, — холодно ответила девушка, я не дама твоего сердца, — а о том, что я магию применяла, узнают лишь, если об этом кто-то расскажет. А ведь никто ничего не скажет.

— И не подумаю, — злорадно подтвердил Ивик.

— Ну, нельзя же так с друзьями, — ни капельки не обижено ответил Касп, — в таком случае, до Мины.

— Не наделай глупостей за выходные, — попросил Ивик.

— Ты про ту девчонку? Не беспокойся, о ней я забыл уже.

Касп уже отошел, но сделав с десяток шагов повернулся. Ему даже пришлось повысить голос, чтобы его услышали. Шаги-то оказались не маленькие для его невысокого роста:

— Что бы ты ни говорил, Ив, но смотритесь вы, как будто бы уже женаты!

— Ты… — ничего более информативного сказать Ивик не смог. Когда же слова нашлись, Касп уже был слишком далеко, чтобы его можно было догнать и… и что бы он дальше сделал, Ивик не знал.

До самого университета они шли молча, стараясь даже не смотреть друг на друга.

Уже у самого восточного входа Кристилла, даром что волшебница, поскользнулась на замерзшем камне, и не упала только благодаря тому, что ухватилась за локоть друга. Впрочем, тот остался на ногах не многим дольше, волшебница оказалась много тяжелее, чем принято думать о них. Собственно, Ивик даже не успел понять, что произошло. В тот самый момент, когда произошло падение, он пребывал в раздумьях. То есть нельзя сказать, что он думал о чем-то конкретном, но на действительность, особенно ту ее часть, что находилась под ногами, особого внимания он не обращал.

Когда же он к ней, то есть действительности, вернулся, то оказалось, что под его спиной — холодные и твердые камни мостовой, один из которых так неудачно попал по краю лопатки. Сверху же была Кристилла. К счастью, не столь твердая, но тем не менее холодная. По крайней мере рука, упирающаяся в шею, была ледяной.

Рука…

Быть может, произойди это где-нибудь в лютиковом поле летом, ну или хотя бы в теплой комнате, все закончилось бы иначе. Но как бы люди друг к другу не относились, и что бы ни чувствовали, а городская мостовая часов в одиннадцать, когда шкала термометра предательски скачет вокруг нуля, никоим образом не располагает для того, чтобы поваляться на ней подольше.

— Прости… это я… — начала было Кристилла.

— Нет, я сам виноват. Надо было поймать…

— Что ты, это мне надо было под ноги смотреть. Ты не ушибся?

— Ничего страшного, просто…

Ивик хотел отряхнуть рукав, но подняв руку, аж скривился от боли.

— Дай посмотрю.

— Да правда, ничего страшного. Просто лопаткой ударился.

— И все равно, это может быть опасно. Ты ведь мог сломать ее.

— О чем ты говоришь.

Ивик вновь поднял руку, на этот раз было легче. По крайней мере, сохранить улыбку на лице ему удалось.

— Просто камень…

И только теперь он понял, что в его руках нет Кристиллиного зонтика, который он все это время нес. Неприятное сомнение закралось в его голову. Так и есть. На камнях лежал зонтик с погнутой ручкой.

— Вот ведь пес морской, — выругался лаборант, подняв зонтик. — Кри, ты не беспокойся, я тебе деньги верну…

— Дурак! — воскликнула девушка — извиняться должна я, а ты еще деньги возвращать собираешься.

— Но я ведь сломал, — попытался возразить Ивик.

— Если бы я тебе его не дала, ты бы не ударился! А может, ты еще и лопатку сломал.

— Но ведь не сломал. Но раз уж так получилось, то провожать тебя до твоего корпуса не буду. Мне ведь прямо, а тебе направо.

— Еще чего. Брошу я тебя. А если ты и в правду сломал что-нибудь. Пошли.

Подперев друга под плечо, и изображая из себя одну из дочерей Гвавронии, монашеского ордена, не только открывающего лечебницы, но и помогающего раненым во время войны, не обращая внимания на то, на чей стороне они воюют, Кристилла потащила Ивика в сторону его дома. Конечно, потащила — это сказано громко. Идти он и сам мог, да и знахарка из нее та еще была. Если бы, к примеру, Ивику ногу оторвало или просто он получил бы заряд из жезла, вряд ли она его сдвинула бы с места. Ну, при условии, если бы она забыла, как левитировать предметы, что, в общем-то, было маловероятно.

Так или иначе, но до парадной дома Ивика они добрались где-то через полчаса. Когда девушка ниже тебя сантиметров на двадцать, и при этом пытается подпирать тебе плечо, а фонарей не так уж много, а мостовая превратилась в каток… В общем, все это не способствует высокой скорости передвижения.

— Я, правда, сам смогу подняться к себе, — в который раз заверил девушку Ивик. — Ты и так меня до дома проводила, а ведь все наоборот должно было быть.

— Наоборот? — удивленно переспросила девушка. — С чего вдруг? Я-то не сломала ничего.

— Ну… то есть я хотел сказать… — в очередной раз за день замялся Ивик. — Если хочешь, можешь зайти, погреться… Тебе ведь до дома столько добираться еще.

— Правда? Ты хочешь…

— Ну, я бы, — Ивик оборвал себя, осознав тот прискорбный факт, что у него даже чай заварить негде.

— Я правда не могу. После выходных у меня ведь первый экзамен… мне готовиться надо.

— Вот оно как… — сам не зная почему, погрустнел Ивик. Удачи тогда.

— Тебе тоже… И все-таки сходи в Лазарет завтра же, как проснешься.

— Хочешь, чтобы я к госпоже Карсыксе пошел? — с почти непритворным ужасом воскликнул Ивик, — неужели я тебе так надоел!

— Не так уж она и ужасна, как принято думать, — серьезно произнесла Кристилла.

— Да неужели?

— Но ведь никто не умирал, — отметила ведьма.

— Просто об этом никто ничего не знает.

— И все-таки сходи. Если ты лопатку сломал и она неправильно срастется, тебе ведь все равно у нее лечиться придется.

— Как скажешь, — повесил голову Сивикус.

Уже собравшаяся уходить Кристилла обернулась и тихо произнесла:

— Спасибо тебе за… за то, что пересел.

— Да не за что, — поспешил ответить Ивик. — Любой другой друг сделал бы то же самое на моем месте.

— Вот как…

Больше ничего не сказав, девушка развернулась и пошла к выходу, оставив Ивика думать над тем, что же именно не так он сказал. Или он все-таки сказал все правильно?

* * *

Несмотря на вселившую в Ивика надежду ночь, утром вновь накрапывал дождик, а температура поднялась градусов до пяти. Вчерашний лед превратился в новые лужи. Одно радовало. Наконец господин Гаргуриус решил истопить печь и теперь в квартире у Ивика было почти тепло.

Поев, Ивик все-таки отправился показаться доктору, но не госпоже Карсыксе, а соседу с первого этажа. Тот сказал, что ничего страшного в синяке нет и вообще он ерундой занимается, а вот купить новый зонтик взамен сломанного ему стоит. Однако до магазина Ивик так и не добрался. Собственно, в течении Нертыи Катинывсе его перемещения сводились к походу до «Дятла» и обратно. Остальное же время Ивик посвятил паре безуспешных попыток разобраться в «стене», чтению и сну. К слову, на последнее он тратил много больше времени, чем на что-либо еще. Сказывался то ли недосып последней пары декад, то ли погода, то ли желание приблизить Мину.

В лабораторию Ивик отправился еще до восхода Эриданы, забыв даже про завтрак. Конечно, когда до последнего дня года остается всего-то тринадцать дней, солнце встает не так уж рано, но и люди, особенно со столь свободным графиком, как сотрудники Лаборатории, склонны спать дольше. Так что он рассчитывал, что когда он придет в лабораторию, будет первым.

Дело в том. что уже перед самым сном Ивика осенила одна великолепная идея. От того, чтобы тут же ринуться в Лабораторию Сивикуса удержал лишь усилившийся ледяной дождь, да желание спать, которое способно побороть даже самого самоотверженного сумасшедшего ученого. Однако, когда он попросил у смотрителя Лабораторного корпуса ключ, то его не оказалось. Конечно же, это могло значить, что тот, кто последним уходил из лаборатории, просто утащил ключ с собой. Или что кто-то все же пришел раньше него. Или что в выходные кто-то пробрался в Лабораторный корпус, чтобы выкрыть ключ. Но первый вариант был все же наиболее вероятным.

Напротив входа за своим столом сидела глава программного отдела госпожа Алли Брудершавская, несколько растрепанная и несомненно страдающая похмельем. Конечно многие чистокровные люди, из тех, кто младше ее лет на шестьдесят-семьдесят, благодарили бы богов каждый день, выглядя также как Алиетта сейчас, но для эльфийки, пусть даже и не чистокровной, выглядела госпожа начальник отвратно.

Зная же по опыту, что и настроение в такие моменты у полудревней не лучшее, да еще и памятуя о разговоре с господином Мергольтом, Ивик хотел было предпринять тактическое отступление, но к несчастью, глава отдела и его непосредственный начальник, заметила Ивика.

Подняв голову, эльфийка взглянула на лаборанта сквозь свисающие над лицо волосы ненавидящем взглядом. На секунду Ивик заподозрил, что госпожа Алиетта все помнит, ну или по крайней мере что-то из того, что рассказывала ему два дня назад, но опасения Ивика оказались беспочвенными. Это была лишь ненависть к непохмельному, со всех сторон здоровому человеку.

— Проходи, что встал как истукан.

— Хорошо, как скажете, — быстро отвел взгляд Ивик.

Сев за стол, Ивик вытащил тетрадку с записями из своей сумки, а за ней и инструкцию господина Краавтиса и только теперь сообразил:

— Госпожа Алиетта, — осторожно начал Ивик, — ведь господина Краавтиса мы поминали в Толто, два дня назад.

В ответ Алиетта лишь еще раз зыркнула на Ивика, после чего уткнулась в головой в стол.

«Разговаривать с Алли в подобном состоянии было бы бесполезно, — размышлял Ивик, перелистывая свои старые записи, — конечно же, если все правильно обставить, госпожа начальник даст добро лишь бы я отстал, но ведь мне же потом перед ней же держать ответ. Так что лучше подождать господина Мергольта. На худой конец и господин Женкин сойдет, но все же лучше иметь в рукаве такой козырь, как добро от господина Мергольта, чем не иметь его».

С такими мыслями Ивик неторопливо перелистывал листы своей тетради, а за ним и руководства, в ожидании, когда же придет кто-нибудь. Даже если бы он пришел первым, Ивик не собирался реализовывать свою идею ни с кем не советуясь. Он лишь хотел все подготовить. И потом, ему не терпелось разобраться в записях господина Краавтиса, но ни того, ни другого сделать в присутствии госпожи Алиетты он не мог, пусть даже она и заснула.

«Хотя записи, может быть…»

Не успел Ивик подумать об этом всерьез, как внезапно раздался чуть приглушенный голос:

— Что ты там задумал, хуо?

— Думал в записи господина Краавтиса заглянуть.

— Надеялся стащить что-нибудь, пока никого нет?

— Что вы, как можно, — тут же запротестовал Ивик.

Он ведь не собирался ничего красть, только позаимствовать кое-что на время. Никто бы ничего даже не заметил.

— Врешь, — сказала, как отрезала глава отдела.

— А вы здесь давно? — попытался перевести разговор на другую тему Ивик.

С вечера, — безразлично ответила полуэльфийка.

— Вот значит как, — Ивик невольно огляделся, в поисках бутылки или еще чего-то в этом роде.

— Ты что меня за конченую алкоголичку считаешь? — все тем же перманентно ненавидящим все живое голосом спросила начальник Ивика. — Я не пью на работе!

— Простите.

Повисла гнетущая тишина. Ивик раздумывал над тем, как бы поудобнее завести речь о своем предложении, раз уж госпожа Алиетта все-таки разговорилась. Последняя же шептала что-то вроде того, почему папа не мог ограничить свои поиски супруги лишь среди людей.

— Госпожа начальник, — не совсем складно начал Ивик, — я тут подумал… насчет тех деревьев на тропинке. Вы ведь смотрели… Может, раз такое дело, нам переустановить сервер Мы ведь делали копию декады три назад.

— Говоришь так, как будто нашел решение проблемы.

— Но ведь другого способа нет. Я все испробовал, а ведь вы сами сказали разобраться с этим.

— И лучшее, что ты придумал — избавиться от всей проделанной работы?

— Но если лучшего решение нет. Я ведь правда все испробовал, госпожа.

— Поговори с Филли, — отмахнулась Алиетта. — Если скажет, что и в правду выхода нет — действуй, раз уж так неймется. Вот только восстанавливать все сам будешь.

— Но… — сразу не нашелся, что сказать Ивик, — но ведь не в первый раз… И нормально ведь это. Ошибки ведь все время случаются.

— Да, — не стала спорить глава отдела, — но в этот раз работу я тебе доверила.

Продолжать спорить с госпожой начальником Ивик не стал. Если подумать, то вообще зря он завел этот разговор. За год, проведенный в лаборатории, он неплохо узнал своего начальника. В частности, и об этой части ее натуры. Ведь нельзя ее прозвали Брудершавтской.

Хотя говорили, что в этом ее вины нет. Все это эльфийская наследственность с ее неуправляемой тягой к наслаждениям. Впрочем, благодаря ей же она не превращалась в алкоголика. Но если уж начинала пить, то не останавливалась до тех пор, пока не расправится со всем спиртным в радиусе досягаемости. Благо чем больше она пила, тем уже становился этот радиус.

— Если хочешь, можешь порыться в столе Крава, — вырвала Алиетта Ивика из размышлений, — но все-таки не стоит ничего уносить.

— Спасибо, — искренне поблагодарил эльфийку Ивик.

Следующие часа три прошли без видимых изменений. Разве что господин Колинбургс заскочил буквально минут на пять, покормить хомячков — по-прежнему главную энергетическую мощность лаборатории. Нет ничего, что могло бы заменить портативный генератор постоянного тока на хомяковой тяге. Присланный из Волфорда, старейшего университета Энгельской империи.

Генератор представлял из себя медную клетку с восемью колесами, в каждом из которых бегал хомячок. Если быть точнее, то Энгэльские хомячки бегали лишь в семи колесах, восьмой умер через пару декад после прибытия. Его место заняла мышь, выпрошенная у какого-то профессора из магического корпуса, увлекающегося разведением ядовитых змей. Как слышал Ивик, у него еще и крылатая химера на основе черного кота была. Так что уж кого-кого, а мышей у него было в избытке. Колеса были подведены к медной же коробке, из которой тянулась пара шнуров. Каждый из этих шнуров следовало вставлять в соответствующие отверстия в «Машины-02». Собственно, на этом знания Ивика о принципе работы генератора и ограничивались. Разве что еще то, что для того, чтобы генератор работал, хомячкам следует регулярно менять бутылочки с водой и досыпать зерен. Если же этих операций не производить, то через какое-то время понадобится замена некоторых деталей.

Часам к двенадцати появился господин Фил Вергюс, мужчина лет сорока пяти. Геомастер. Кто именно придумал это название, Сивикус не знал, на момент его прихода оно уже закрепилось за ним. На деле же это значило, что именно он занимается всеми камнями, горами, деревьями и полями игры.

— Доброе утро господин Вергюс, — поздоровался Ивик.

— Вы уже здесь? — удивленно спросил Филлионел, поправляя очки, — И даже госпожа Алиетта.

— Не думаю, что ее стоит беспокоить, — заметил Ивик, — она… ну вы ведь понимаете.

— Вот оно как… — протянул геомастер, приглядываясь к главе отдела, заснувшей на стопке каких-то бумаг. — Так значит, все выходные…

— Похоже, что так и есть, — подтвердил Ивик.

— По правде говоря, я думал, что здесь так рано никого не будет, господин Раальх.

— О, я… — замялся Ивик. Общение с этим парнем вообще несколько выбивало его из колеи. Главным образом, потому что это был чуть ли не единственный из знакомых Ивика, обращающийся к нему на «вы», впрочем, как и ко всем остальным. — Я подумал, что могу немного разобрать записи господина Краавтиса.

— Знаете, я подумал о том же, но раз уж вы уже занимаетесь этим, то полагаю, нет необходимости в моем участии, — вновь поправил очки Фил.

— Что вы. Я уже вконец запутался, — искренне пожаловался Ивик.

— В таком случае я бы мог оказать вам помощь, господин Раальх, я бы мог предложить свои скромные услуги.

Спорить с таким человеком как господин Филлионел Вергюс, Ивик никак не мог, и если уж на то пошло, то он ведь не столько разбирался в записях, сколько еще больше запутывал их, заглядывая то в одну тетрадку, то в другую.

— Господин Вергюс, — спустя несколько минут, обратился к коллеге Ивик, — у меня к вам одно дело…

— Я слушаю, — тот тут же поднял глаза на Ивика.

— Помните, я говорил о той небольшой неполадке с деревьями.

— Вы о полях с 4-28-1584-С по 4-28-1588-Б?

— Да, — согласился Ивик, который понятия не имел, какие именно поля у той несчастной тропинки, но был уверен в том, что уж кто-кто, а этот парень помнит каждое из них.

— Вам не удалось решить проблему с ними?

— Боюсь, что нет, господин Вергюс.

— Вам не за что себя винить, господин Раальх. Должно быть, ошибка возникла в результате приступа господина Краавтиса.

— Я подумал, что проще всего будет удалить информацию с пятого сервера и загрузить из архива.

— Да. Как я и предлагал пять дней назад. Но госпожа Алиетта поручила вам разобраться.

— Ага, сказала, что это будет для меня неплохой практикой, — невесело ухмыльнулся Ивик.

— И было бы, не будь ты таким тупицей, — раздался голос главы отдела.

– Вы проснулись, госпожа Алиетта, — озвучил очевидное геомастер.

– — Разговаривай вы еще чуть громче, я бы проснулась даже в своей постели, — огрызнулась полуэльфийка.

— Доброго вам утра, госпожа Алиетта, — ничуть не изменившись в лице, произнес Фил.

– Так значит вы дали добро, на переустановку.

— Но не смей ему помогать, Фил. Пусть хоть это он сам сделает.

— Как скажете. Если вы позволите мне высказать свое мнение, — в этом месте геомастер сделал остановку на пару секунд, дабы дать своему начальнику не позволить ему высказывать свое мнение, но так как запрета не последовало, он продолжил, — то я полностью согласен с вашим желанием дать господину Раальху больше практики.

— Ты даже не представляешь, как я благодарна, что ты поддерживаешь меня.

— Благодарю вас, госпожа, — даже глазом не моргнув, ответил Фил, несмотря на стратегические запасы сарказма, содержащиеся в этой фразе.

— Вы позволите занять место оператора?

— Делай что хочешь, путаин го'лем.

Пока эти двое обменивались любезностями, Ивик занялся распутыванием проводов и ремней «Машины-02».

Наконец Фил перестал мучить все еще больную голову начальника, и отправился к машине. Он закрепил все ремни на Ивике так, что никто другой лучше бы сделать этого не мог. Иногда Ивик всерьез задумывался, не скрывается ли под кожей этого типа глиняное тело голема.

Ивик уже закрыл глаза, готовясь к погружению в реальность «Машины-02», но тут он услышал, как за его спиной открылась дверь. Кто-то вошел в комнату и заговорил голосом Хенеуса Мергольта:

— Не самые лучшие у меня новости. Фили, можешь не торопиться. Ивику тоже неплохо послушать.

Сивикус открыл глаза, что позволило ему лицезреть, как Хен садится на один из стульев.

— Что там у тебя? — нетерпеливо спросила Алиетта.

— Я только что от Чистиленса, — многозначительно произнес господин Мергольт.

— Этот циркуль в очках опять сокращает наш бюджет? — предположила эльфийка, ничуть не стесняясь присутствия Фила, как раз поправлявшего свои очки.

— Боюсь, что все несколько хуже, — ответил Хенекус.

— Лишает финансирования?!

— Он сказал мне, что закрывает проект, в связи его не научностью и потребовал освободить помещение за три дня, включая сегодняшний.

— Закрывает. Но ведь мы почти закончили…

— И сделал бы это раньше, если бы не Крав. По правде говоря, все держалось лишь на его авторитете. А раз…

— Да как он смеет, каланча наглая, — зло произнесла глава отдела программирования. — Почему он вообще вызывает тебя, а не меня. Ведь после Крава я старшая.

— Знаешь же, что не любит он таких, как ты.

— Видист!

— Думаю, дело тут не в этом.

— Что ты сказал?!

— Ничего, — солгал профессор Мергольт, даже не покраснев.

— Не важно. Я иду к нему.

— Не думаю, что это лучшая идея. Он не поменяет своего решения.

— По крайней мере, выскажу все, что думаю об этом заукнафт, — уже вскочила на ноги эльфийка.

— Тебе стоит сеть и успокоиться Алли, а потом подумать, стоит ли он того, чтобы создавать себе проблемы, — осадил главу отдела Хен.

— Нет, — раздался голос Ивика, — нельзя так просто отступать. Ведь мы и правда почти закончили. Надо попросить его хотя бы дать нам больше времени.

— Ив прав, — подержала своего младшего коллегу, Алиетта, — нельзя сдаваться. Это было бы предательством по отношению к Краву. Меньшее, что мы можем, так это закончить то, что он начал!

Алиетта решительно встала.

— Идешь со мной, — произнесла она, обратив свой грозный взгляд на Ивика. Стоит отметить, что в нем не осталось и следа от алкогольных паров, скапливавшихся в голове госпожи главы программного отдела в течение последних трех дней.

Ивик, все еще сидевший на одном из стульев «машины», прикусил себе язык, таким образом наказывая за то, что то мелет, что ни попадя в самый неподходящий момент. В надежде на спасение он взглянул на свого бывшего учителя. В ответ господин Мергольт лишь пожал плечами. Мол, выкручивайся сам, если молчать не умеешь.

Конечно, можно было просто остаться на месте, благо разгневанная старушка уже просвистела мимо него, но во-первых, рано или поздно она заметит, что его нет, что может повлечь дополнительные проблемы и обвинения в трусости, а во-вторых, если бы не его фраза, Алли может и не пошла бы, а ведь у нее и вправду могут быть неприятности.

И потом, в самом деле, не боится же он директора. В конце концов, отчислить-то его уже не могут, да и вообще что-нибудь ему сделать.

Проговорив про себя все это, Ивик отстегнул последний ремень и поспешил за начальницей, уже скрывшейся за дверью.

Хотя лабораторный корпус был просторен много позже основной части Технического факультета, который строился далеко не сразу, они были соединены переходом на втором этаже. А оттуда до кабинета директора было рукой подать, разумеется по меркам Лендальского университета, все здание которого, состоящее Технического и Магического корпусов, было не только самым большим зданием в Лендале, но и одним из крупнейших зданий мира. Даже многим королям приходилось ютиться во дворцах много меньших Лендальского университета, который, кроме всего прочего, был оборудован лифтами. А об этом короли могли только мечтать. Разве что во дворце Келхарского халифа они вроде бы были, а также в гномьих королевствах.

Просвистев мимо одного из них, Алиетта чуть ли не взлетела по лестнице на три этажа вверх. Ивику приходило прилагать существенные усилия, чтобы не отстать, при этом из них двоих, бежал лишь Ивик. Полуэльфийка же, казалось, лишь слегка прибавила шаг, не более того.

Глава программного отдела Лаборатории N27 и ее самопровозглашенный глава, не стучась, распахнула дверь секретаря директора, промчалась мимо секретарского стола, даже и не подумав обратить внимание на того, кто там сидел. Однако толчок в дверь не сработал. Также, как и не сработали второй и третий.

— Господин Глосс в данный момент отсутствует на рабочем месте, — ледяным тоном произнесла секретарша, не отрываясь от печатной машинки, — он обедает. Вы можете оставить мне сообщение для директора или подождать его здесь.

Секретарша указала на диван напротив ее стола. Понимая, что уговорить Алиетту уйти у него не получится, Ивик послушно сел на диван. Его начальница, вместо того, чтобы внять доброму совету, ходила из стороны в сторону, ругаясь в полголоса. К счастью, по большей части на иностранных языках, так что священные стены кабинета секретаря директора технического корпуса не были осквернены ругательствами, понятными им. Если, конечно, их клали не эмигранты из Зафалкилья. Ждать пришлось достаточно долго, настолько, что желудок Ивика начал всерьез напоминать о том, что его обладатель последний раз ел вчера вечером. Безделье же в передней кабинета директора лишь разжигало аппетит. Ивик уже всерьез обдумывал, как бы предложить своему начальнику зайти чуть позже, когда дверь, наконец, открылась, и на пороге возник никто иной, как Чистеленс Глосс в пальто и с черным зонтиком-тростью в руках. Из-под пальто проглядывал войлочный костюм, насколько мог судить Ивик — тот же самый, что был на нем, когда Ивик только поступал в университет.

— Вальха, — обратился директор к секретарше, подойдя к ее столу, — кто-нибудь ко мне подходил?

— Господин Сулькинс с ведомостью успеваемости, которую вы от него просили, — подняв глаза на начальника, сообщила секретарша, протянув директору какую-то папку. Для разговора с начальством она даже оторвалась от печатной машинки.

Тот достал из кармана очки без дужек, держащиеся лишь на носу, открыл папку и пробежался глазами по первой странице. Только после этого секретарша продолжила.

— Господа Гергольц и Фаркинс, студенты 3 ступени. Обещали зайти позже, у них проблемы со сдачей экзаменов за прошлое полугодие. А так же господин Вулхи просил передать вам вот это заявление.

— Благодарю, что-то еще?

— Лишь двое посетителей, госпожа… — тут секретарша зашелестела бумагами по- видимому в поиске списка преподавателей

— Алли Брудершавская, — не выдержала эльфийка, все это время прожигающая спину директора ледяным взглядом, однако ни Чистиленс, ни его помощница внимания на это не обратили.

— Госпожа Алиетта Брундершавтская, глава кафедры Аналитических вычислений, из Факультета точных наук и какой-то студент.

В отличие от главы программного отдела, Ивик решил, что будет невежливо поправлять секретаршу и говорить, что он уже полтора года как не студент, а лаборант.

— Это все? — уточнил директор.

— Да, господин Глосс.

— Ведомость я посмотрю позже, студентов гони в шею, что же касается этого гнома… задержи его, скажи, что я занимаюсь рассмотрением его дела. Главное, не допускай его до Эсиланса. Скажи, что у ректора и так забот достаточно. Посетителям же скажи подождать.

— Ну уж нет, господин директор, — проскрипела зубами Алиетта, — я и так жду здесь уже больше часа!

Эльфийка решительно преградила Чистиленсу дорогу в его кабинет.

— У вас что-то срочное? — снизошел до того, чтобы обратить внимание на посетителей директор технического корпуса.

— По вашей милости — да.

Повисла секундная пауза. По-видимому, директор размышлял, стоит ли нарушать церемониал приема посетителей или все же не стоит.

— Прошу в кабинет, — наконец произнес он, после чего прибавил, — оба.

А Ивик то уже успел понадеяться, что про него так и не вспомнят. Конечно, по большому счету ему уже нечего было терять в Университете, коль лабораторию закрывают, но все же, портить отношения с заместителем ректора не хотелось. Особенно учитывая, что господин Чистиленс отличался хорошей памятью на лица и имена.

Пропустив посетителей вперед, директор прикрыл за собой дверь, прошел к окну, и лишь после этого обернулся и заговорил:

— Что у вас, госпожа Брундершавтская?

— Вы не имеете права закрывать нашу лабораторию, господин директор. Мы почти закончили работу над нашим проектом и вы просто не можете так с нами поступить.

— Вы говорите о проекте господина Зеланского? «Машина-02», если я не ошибаюсь.

Алиетта гневно кивнула.

— Боюсь, я ничего не могу поделать. Этот проект был признан антинаучным и бесперспективным.

— Бесперспективным?! Вы хоть знаете, о чем речь?

— Я видел бумаги, госпожа Алиетта. И если по правде, — директор вздохнул, снял очки и начал протирать их, насколько можно было судить, идеально квадратной тряпочкой, — господин Краавтис заигрался. Вы должны понимать, что я не закрывал его лабораторию лишь из-за уважения к его заслугам. Вы ведь должны знать, что в последние два года он бросил преподавательскую деятельность и занимался лишь этой игрушкой.

— Игрушкой? — Алиетта сделала шаг в сторону директора, — возможно, это величайший прорыв науки. Вы только подумайте. Реальность, созданная лишь силами вычислений и механики. Никакой магии. Даже волшебники на такое не способны.

— Вы стоите слишком близко, госпожа Алиетта. Прошу вас, отойдите, — несмотря на то, что голос директора оставался холодным, его губы на мгновение скривились в презрительной гримасе. При этом, несмотря на свой, более чем внушительный рост, смотреть на полуэльфийку ему приходилось снизу вверх.

— Кроме того, — продолжил он, возвращая очки на переносицу, — некоторые специалисты склонны считать, что машина опасна для здоровья. Вызывает патологические нарушения в мозге.

— Не говорите ерунды, Крав умер от инсульта, — хотя отступать Алиетта и не собиралась, в ее голосе прозвучала нотка сомнения.

— Быть может для вас это и не опасно, госпожа, но в отличие от вас, люди гораздо более хрупкие существа, — холодно произнес директор.

— Апшом, — сорвалась эльфийка, — ты мне еще будешь говорить про человечность. Я на благо этого города трудилась, когда ты еще под стол пешком ходил.

— В этом-то и дело, Древняя, — не побоялся ответить наступавшей на него Алиетте, Чистиленс.

— Может, еще на осине вздернете, чтобы колодцы травить неповадно было?!

Воздух между директором и профессором, казалось, дрожал от напряжения. Лицо человека скривилось в едва заметной, но крайне неприязненной гримасе. Эльфийка же, судя по всему, готова была наброситься на это ничтожество, скажи он еще хоть слово.

— Давайте забудем об этом, госпожа Алиетта, — как ни в чем не бывало, предложил директор.

Ивик, метущийся между желанием броситься за помощью, а то и вовсе спрятаться под стол, и долгом спасти свого наставника от нее же самой, никак не ожидал, что Чистиленс отступит.

— Мы можем продолжить работу? — все еще не отступив от директора, спросила Алиетта.

— Займитесь своими прямыми обязанностями, госпожа Алиетта. У вас экзамены. Не повторяйте ошибки господина Зеланского.

Эльфийка скрежетнула зубами.

— Вы не измените своего решения, господин директор?

— Через два дня, лаборатория N27 должна быть пуста.

— Ясно, — профессор высших математических наук отступила назад, — в таком случае ищите себе нового аналитика.

— Значит, таково ваше решение.

— Касательно моих текущих обязанностей не беспокойтесь, экзамены приняты. Ведомости получите завтра. Прощайте господин Чистиленс. Надеюсь, воздух в этой комнате отравлен не смертельно от дыхания такой полукровки как я.

Сказав это, Эльфийка развернулась на месте да так, что директору пришлось отшатнуться, чтобы его не задели ее волосы, и всего через пару широких шагов оказавшись у двери, вышла, хлопнув так, что картина с каким-то бородатым господином покосилась, едва не свалившись на пол.

— Прошу вас остаться, господин, — остановил Ивика, уже собравшегося последовать за своим начальником, директор.

— Да, господин директор? — обернулся лаборант к Чистиленсу. — Вы что-то от меня хотите?

— Вы ведь господин Раальх?

Ивик подтвердил предположение директора кивком.

— Я помню вас, пару лет назад для вас не нашлось места на одной из кафедр. Вы ведь хотели продолжить обучение по специальности.

— Да хотел, — все еще не уверенный к чему клонит директор, ответил Ивик.

— Думаю, я бы мог найти для вас место.

— Я его уже нашел, господин Чистиленс, — как можно вежливее ответил Сивикус, — вы же меня его лишаете.

— Признаю, что иногда мы ошибаемся. Господин Краавтис и в правду был превосходным специалистом и если он принял вас, значит, у вас есть способности, хотя закончили вы не со столь превосходными результатами, как должно. Кроме того, Хен отзывался о вас как о способном молодом человеке.

«Значит господин Мергольт…»

— Благодарю вас за предложение, господин директор, — тщательно подбирая слова начал Ивик, — но, как вы сами сказали, господин Краавтис был выдающимся человеком и я не могу не закончить дело, которое он начал.

— Так я и думал, — спокойно ответил директор. — В таком случае, не позднее, чем через 3 дня после закрытия лаборатории вы обязаны освободить комнату, господин Раальх. То бишь в два часа дня Энкуа ваша комната должна быть пуста. До свидания, господин Раальх.

— Прощайте, господин директор, — в том же тоне ответил Ивик.

— Прошу простите меня, господин Раальх, не через три дня в Нелда — чуть холоднее, чем раньше произнес директор.

На этот раз Ивик не осмелился прощаться и, поклонившись, вышел из кабинета директора.

«Во имя стальных яиц Бурунгуна, — это что, за то, что я попрощался с ним?!» — вертелось в голове Ивика, пока он спускался по лестнице.

* * *

К своему удивлению, Ивик обнаружил, что дверь в лабораторию закрыта. Напротив нее стоял Фил.

— Полагаю, что заходить в лабораторию в данный момент не стоит, господин Раальх. После того, как госпожа Алиетта вернулась, господин Мергольт попросил меня выйти и проследить, чтобы никто не заходил внутрь.

— Во имя всех богов, да что там такое может быть? — высказал свое искреннее недоумение Ивик.

Он уже положил руку на дверную ручку, чтобы открыть дверь, но в последний момент что-то услышал.

Он вполне был готов к потокам ругательств на различных иностранных языках. Вполне возможно, даже на родном всем понятном человеческом языке, но никак не то, что достигло его ушей. Без всяких сомнений, это были всхлипы, причем достаточно громкие, чтобы их можно было услышать из-за двери.

За год работы в лаборатории Ивик успел увидеть разгневанную Алиетту, Алиетту сосредоточенную, недовольную, огорченную, пьяную до чуть ли не обморочного состояния. Даже Алиетту пьяную и пристающую к мужчинам, в том числе и к нему самому. Но вот Алиетту рыдающую Ивик не видел. И расширять свой кругозор не спешил.

— Ну, раз нельзя, то нельзя, — скорее сам себе, чем Филлионелу сказал Ивик, — тогда… пойду поем.

— Мудрое решение, господин Раальх.

— Может, тоже поешь? — несколько сбитый с толку всем происходящим забыл о вежливости Ивик.

— Благодарю за предложение, господин Раальх, но здесь я нужнее.

— Да. Вдруг кто-то еще придет. Нельзя, чтобы кто-то еще узнал…

Обедать Ивик отправился в «Карпа с циркулем». Конечно, это было несколько дороже, чем в «Трезвом дятле», а с деньгами в ближайшее время у него будет, похоже, еще хуже обычного, но идти на другой конец университета, пусть даже львиную долю пути можно проделать, не выходя на улицу, Ивику не хотелось.

«Карп с циркулем» находился буквально в двух минутах ходьбы от лабораторного корпуса, почти у самого западного входа в Университет. Основу меню «Карпа», как не трудно догадаться, составляли различные изделия из рыбы, начиная от ухи и заканчивая рыбой вяленой. Другое дело, что далеко не все у них получалось одинаково хорошо, но Ивик не привык быть разборчивым в еде. И все равно, она была получше той, что готовил Альбальт, а ведь его стряпню Ивик ел каждый день. Народу в трактире было немного. Лишь группа студентов, похоже, отмечающая удачную сдачу экзамена.

Лаборант, точнее, теперь уже бывший лаборант, заказал себе уху, самую дешевую из всех, что нашел в меню и половинку буханки хлеба с рыбьим маслом, штукой довольно подозрительной хотя бы потому, что будь то, из чего его делали хорошей рыбой, ее бы не превращали в порошок и не смешивали с маслом, сдабривая все это немалым количеством хрена, но довольно вкусной. Ивик сел за стол в противоположном углу от того, в котором пировали студенты. Не то, чтобы он был против веселых компаний, но когда это чужая веселая компания, в ней уже не так весело. Да если бы и была своя…

«Дырявая ратуша, что же теперь делать?» — тоскливо подумал Сивикус, тыкая ложкой в плавник рыбы неопределимого вида. — «Громкие речи — это, конечно, хорошо, красиво… Но ведь у нас нет ни денег, ни помещения, куда перебраться. На квартире с такой штукой, как «Машина» работать нельзя, да и потом, кто пустит нас на квартиру. И если об этом подумать… Мне ведь даже ночевать негде…»

От подобных рассуждений у Ивика напрочь отбило аппетит. Однако пренебрегать ухой, пусть от рыбы в ней были только плавники да хвосты, в его положении было нельзя. Так что доел он ее очень быстро. Буханку и горшочек с рыбьим маслом отнес обратно к барной стойке, попросив приглядеть за ними, пока он выйдет на улицу покурить. С чем, кстати, тоже придется завязать, если он не сможет решить проблему с деньгами и жильем.

Конечно, всегда можно было пойти обратно к директору, прищемив при этом гордость и забросив память о господине Краавтисе подальше в Лен. Но думать об этом Ивик не хотел. Как минимум, у него еще есть два дня для того, чтобы что-то сделать.

Встав на пороге, Ивик достал сигарету, но не успел он даже раскурить ее толком, как его глаза встретились со знакомыми голубыми глазами.

— Кри? А что ты тут делаешь? — удивленно спросил Ивик.

— То же самое хотела у тебя спросить, — ответила девушка, почти машинально махнув рукой, снимая магический щит с головы.

— Курю, как видишь.

— А-а поняла. Ты здесь от дождя прячешься!

— Ну почему же. Просто я уже поел.

— Неужели? — искренне удивилась девушка. — Бутерброд с маслом и хлебом?

— Не только.

— Так значит, ты внял моим мольбам и решил есть в приличных местах?

— И не надейся, — зловредно ответил Ивик. — Просто до «Дятла» слишком далеко.

— Понятно… — разочаровано протянула девушка, — как спина?

— Ты о че… а-а спина, да я и забыл уже о ней, — сделал попытку рассмеяться Ивик, что получилось у него, однако, не очень. — Так все-таки, зачем ты здесь? Не похоже, чтобы ты искала меня…

— Еще чего! — воскликнула волшебница. — Делать мне больше нечего, кроме как искать тебя. Просто мы с ребятами договорились встретиться здесь после экзамена.

— И как?

— Сдала, понятное дело. В конце концов, Теория Истиной магии — полнейшая ерунда. По правде говоря, не понимаю, почему ей целых полгода посвящают, учитывая, что о ней ничего определенно сказать нельзя, да еще и ведет ее сам директор.

— Правда, что ли? — недоверчиво переспросил Ивик, имевший удовольствие разговаривать с одним директором меньше получаса назад.

— Не суди о господине Сэйлэнаре по своему циркулю в очках. Конечно же, все боялись экзамена у директора, но оказалось, что это даже проще ускоренного курса Травоведенья в первый год обучения.

— Ну, если ты так говоришь… — Ивик даже спорить не стал. Защищать честь родного или уже не родного корпуса не хотелось. Тем более, что касательно господина Чистиленса у него на языке вертелись слова покрепче тех, что уместны в разговоре приличной девушкой.

— А как у тебя в твоей лаборатории?

— Нас закрыли, — просто ответил Ивик.

— То есть как? Закрыли, ты не шутишь?

— Нисколько. Господин директор сказал, что наш проект антинаучен и бесперспективен.

— Может, я помочь чем могу?

— Разве что заколдовать директора, чтобы он передумал, — грустно ухмыльнулся Ивик.

Пока они разговаривали, сигарета успела почти целиком сгореть и опасть пеплом на пол.

— Тогда… пойду я, пожалуй. Наверное, в лабораторию можно уже. Заберу только свой бутерброд с маслом.

Ивик уже собрался осуществить свой замысел, даже прошел полпути до барной стойки, но его остановили.

— Останься, — произнесла Кристилла.

Все бы ничего, если бы она своими руками его за руки не хватала. Сообразив, что именно она сделала, волшебница отдернула руку, спрятав ее на всякий случай за спину.

— Я хочу сказать, оставайся и хоть поешь нормально, а хлеб на ужин оставь. Не убежит же работа от тебя.

— Уж теперь точно… — согласился Ивик.

— Не все так ужасно! Ваша машина получше любой магии. Наверняка, найдется кто-то, кто захочет вас поддержать. Так что… так что отметь сдачу моих экзаменов! — выдохлась девушка.

— Ладно… как скажешь, — удивленно согласился Ивик.

Сдачу экзаменов, а как оказалось у их группы этот был последним, отмечали долго и со вкусом. Правда наесться толком не удалось, а напиваться Ивик не хотел, но выйдя из трактира через пару часов, Ивик осознал, что провел их не зря. Теперь он знал, что следует делать.

* * *

Путь ему предстоял не то, чтобы далекий. В хорошую погоду можно было неплохо пройтись. Когда они с Кристиллой шли из театра, то прошли большую часть этой дороги, особенно если забыть о территории университета, которую, по большому счету, так запросто отбрасывать нельзя. Однако на улице было неуютно, даже несмотря на то, что дождь прекратился. Тем не менее, ждать гордижанса Ивик не стал. В конце концов, даже если у него все получится, не стоит так запросто разбрасываться деньгами. Путь его лежал в Старый город, на Корабельную площадь, бывшую городскую пристань, в главное здание торговой гильдии «Красный гусь» той самой, благодаря которой Ивик хоть чего-то достиг в жизни. Хотя гильдия уже, наверное, списала его со счетов, но быть может, этот утенок еще сможет превратиться в гуся, приносящего гильдии золотые яйца.

Перебравшись на другую сторону Лаурки, Ивик свернул на Колодезную и пройдя мимо тетра, на стенах которого все еще висели афиши театра «Шар», он свернул на Жабью улицу, проложенную на месте старого крепостного рва, которая до сих пор была довольно низким местом вследствие чего едва ли не половина улицы была залита водой. По ней он вышел на Финогна и вошел в ворота «Старого города». Оттуда до гильдии было рукой падать.

На первом этаже гильдии было на удивление пусто, хотя вроде бы пред новым годом все, наоборот, должны были удвоить свои попытки заработать, но, вероятно, всех распугал плохая погода. Лишь около камина сидела группка незнакомых Ивику купцов, вероятно членов гильдии, однако его цель находилась несколько выше на четвертом этаже, подниматься на который пришлось пешком. Не то, чтобы это было так уж ужасно, но проводя большую часть времени в Университете как то привыкаешь к лифтам, даже если зачастую и пренебрегаешь ими. Не то чтобы «Гусь» не мог себе позволить такой роскоши, просто здание было уже старым, построенным в те времена, когда о таких вещах как лифты не то, чтобы не знали, но как-то не задумывались.

— Доброго вам дня, господа, — поздоровался Ивик, открывая одну из дверей уже почти чердачного четвертого этажа. Во всяком случае, потолки в комнатах здесь были срезаны, хоть и не сильно, повторяя форму крыши.

— Чем могу быть вам полезен… — начал было мужчина, на вид лет на пять старше Ивика, и чуть ли не на две головы выше разжалованного лаборанта, со светлыми волосами, собранными в хвост и в пусть немного потрепанном, но все еще вполне приличном камзоле, — Ив?

— Ну а кто же еще! — постаравшись улыбнуться пошире, воскликнул Ивик.

— Темные боги, а я то думал, что ты совсем пропал со всеми своими опытами, в университете.

Мужчина встал из-за стола, отложив перо с чернилами в сторону и подойдя к Ивику, прижал его к себе, так что у того кости затрещали. Последнему оставалось лишь молиться, что старый друг отпусти его раньше, чем задушит. У него даже не было возможности постучать по его спине, обратив на себя внимание. Руки Ивика были плотно прижаты к телу и трещали заодно с ребрами.

— Прости, я и в правду немного закопался в работе, — наконец получив свободу, извинился Ивик.

— Да ничего, сам знаю, что такое в работе закопаться, — отозвался клерк. — Выйдем, ты ведь не просто так пришел проведать меня.

— Да, Сели, — не стал спорить с догадливым другом с другом Ивик.

— В таком случае, пошли вниз. Помнишь ведь, что Учитель говорил.

— Что все по-настоящему важные дела нужно обсуждать за кружкой доброго пива и ножкой барашка, — изобразив на лице выражение, какое должно не сходить с лица каждого круглого отличника — первоклашки, серьезно ответил Ивик.

Рассмеявшись, Арселлинкс похлопал Ивика по спине, так что тот едва не просел и чуть ли не силой потащил за собой вниз.

Все-таки за полгода, что Ивик не виделся с другом детства, он несколько отвык от его ласк, хотя теоретически и помнил, что его ожидает что-то в этом роде.

Ивик знал Сели не меньше, чем знал самого себя, что и понятно. Сели, также как и он сам, был Раальхом. Это вовсе не значило, что они были кровными братьями, а лишь то, что в «Гадкого утенка» попали при жизни одного и того же главы гильдии.

— Давно мы так с тобой не сидели, — заметил Арселлинкс, отрезая себе очередной ломоть кровяной колбасы. Бараньей ножки после обеда в общем зале гильдии, к сожалению, не нашлось. Сидели они на первом этаже в общем зале, являющимся по совместительству и трапезной, за одним из длинных столов

— Да… — задумчиво протянул Ивик, — последний раз, когда я из гильдии уходил.

— Случаем, не вернуться на думал? — поинтересовался друг, отпивая из большой пивной кружки, — если что, я словечко замолвлю за тебя.

— Нет. Не совсем, — уклончиво ответил Ивик.

— Рассказывай уж, что там у тебя, вижу же, что всего распирает, а молчишь лишь из вежливости.

— Так значит говоришь что уважил?

— Ну-у, будь ты Эшским купцом, вряд ли смог бы отделаться парой анекдотов, да парой кружек, да и то за счет гильдии, — прищурился здоровяк, — но… в порядке исключения, по дружбе сойдет.

— Вот как. В таком случае, слушай.

Промочив горло, Ивик в довольно сжатой форме, выкинув не относящиеся к делу подробности, рассказал о событиях последних нескольких дней.

— Хм… так значит через два дня вы останетесь на улице. А раз уж ты пришел в гильдию, значит ты либо надеешься воспользоваться ее влиянием, чтобы нажать на университет, что, даже если и сможешь уговорить кого надо, все равно вряд ли возможно, либо просить кредит на льготных условиях, либо помощи.

— Не помощи, — поправил Сивикус, — взаимовыгодную сделку. Ведь «Машина» почти готова, а столь крупная гильдия, как «Красный гусь» наверняка сможет найти, кому его продать.

— Вот значит как. А ты не позабыл всего, чему нас учили, — рассмеялся Сели, — а ведь ты мог и без моей помощи обойтись.

— Не мог же я о старом друге забыть. Надеюсь, и гильдия тебя не забудет, когда обогатится на пару-другую сундучков с золотом, — ухмыльнулся Ивик в манере своего наставника. Ну, насколько смог ее воспроизвести. Все-таки особых талантов к ведению дел у него никогда не было, как и желания их развивать. Но все же кое-чему научиться он и вправду успел.

— А если и забудет, то я напомню, — Сели сделал последний глоток, опустошив кружку, в которой оставалось не меньше половины и с треском опустил ее на стол, — медлить нам нельзя, так что, пусть это и против правил, но короткую встречу постараюсь организовать тебе прямо сейчас. Ну а уж что дальше, это уже от тебя зависит, мой друг.

— Прямо сейчас с самим господином Вилминсом? Но разве так можно?

— Нет, все-таки без меня обойтись ты бы не смог, — глубоко вздохнул клерк. — Пойди ты к господину Президенту, тебя бы вытолкали, даже не дослушав. Пошли, отведу тебя к господину Аилсирифилсу, — хлопнул друга по плечу Сели.

— А кто это? — удивленно спросил, Ивик. — Я его что-то не помню…

— Тот человек, который тебе нужен, — кратко ответил здоровяк, после чего большими шагами отправился обратно к лестнице.

У Ивика не оставалось иного выбора, кроме как последовать за этой горой. Подумать только, а ведь когда им было лет по десять, он не только был выше друга, но даже защищал его в драках.

На сей раз подниматься пришлось всего лишь на второй этаж. А это говорило о том, что пусть этот Аилсирифилсу и не Призедент, но все равно — не последний человек в гильдии. А уж если окажется, что окна его кабинета выходят на Лен… Но Ивик старался не тешить себя иллюзиями, тем более, что он все увидит уже с минуты на минуту, а вот что говорить человеку, от которого, похоже, зависила его судьба и жизнь «Машины-02», он так и не придумал.

Постучавшись, Сели приоткрыл тяжелую резную дверь из мореного дуба и заглянул в кабинет, для чего ему пришлось войти в него чуть ли не целиком. Что-то пробасив, вылез обратно, бросил: «подожди здесь» и скрылся за дверью целиком.

Если подумать, это было неплохо. В конце концов, у Ивика появились лишние минут пять для обдумывания того, что именно надо говорить, заключая первую в жизни сделку. Времени, однако, у него оказалось не так много, как он рассчитывал. Собственно, все что он успел, так это опереться о стенку, и Арселлинкс уже выглянул, приглашая его зайти.

В последней попытке привести себя в порядок, Ивик провел рукой по волосам, поправил растянутый лишь с одной стороны свитер и расправил воротник куртки в надежде, что не походит на нищего из ближайшей подворотни. И еще хорошо, если из ближайшей, поскольку старый город по богатству бездомных уступал лишь Подниверу, так что даже нищие здесь были достаточно приличными.

— Добро пожаловать, господин Сивикус, — поприветствовал гостя хозяин кабинета, окна которого и в правду выходили на Лен.

— Прошу прощения за то что отрываю вас от дел, господин… — запнулся Ивик, тут же принявшись лихорадочно вспоминать имя, названное Сели…

«Имя, имя какого-то бога… точно!»

— Господин Гурдилинкс.

Хозяин кабинета мягко улыбнулся.

— Боюсь, что до бога-лиса мне далеко, дорогой господин Ивик, по воле родителей моей покровительницей является его сестра, Аилсирия.

— Простите…

— Ничего, садитесь, — Аилсирифилс показал ладонью на старинный стул около своего стола.

Сам же при этом он стоял у окна, заложив руки назад, чем неприятно напоминал директора. Имелись также очки — узкие прямоугольники, поверх которых так удобно смотреть. Впрочем, на этом сходство ограничивалось. Одет он был в темно-зеленый камзол с медными пуговицами, длиной чуть выше колена, и штаны того же цвета.

Спорить с хозяином Ивик не стал, сев на предложенный стул, хотя это было не очень удобно, учитывая, что господин Аилсирифилс и не подумал садиться.

— Сели рассказал о вашем положении, господин Сивикус, так что можете не утруждать себя рассказом о директоре Чистиленсе. Лучше расскажите о вашем приборе.

— Как скажете господин…

— Можно просто Аилси.

— В таком случае называйте меня Ивиком, — решил проявить ответную любезность начинающий предприниматель.

— Так что же на счет вашего устройства, господин Ивик? — Аилсирифилс бросил на Ивика взгляд поверх очков.

— О-о это… — вновь запнулся Ивик, — этот машина, то есть прибор, способный помещать сознание человека в заранее придуманный, то есть смоделированный мир. Человек, использующий «Машину» способен двигаться, говорить и ощущать в том мире. При этом, что бы с ним не случилось там, реально ему ничего не грозит. Сейчас на базе «Машины» существует лишь один мир. Такое моделирование — довольно трудоемкий процесс, но мы совершенствуемся.

— И что же это за мир?

— Это игра, господин Аилси. Ее целью является, победив многочисленных монстров и разгадав непростые загадки спасти королевство от злого тирана.

Не выдержав, Ивик поднялся со стула и начал ходить по кабинету, размахивая руками. Хозяин кабинета лишь слегка улыбнулся.

— В игре одновременно может участвовать пять человек, играющих за пять разных существ — принца-мага, воина-варвара, гнома, девушку-целителя и эльфа. Мы еще думали о персонаже нармии, но у нас возникли некоторые проблемы с контролем хвоста, так что нам пришлось отказаться от этого. Все они должны пройти через всю карту, побеждая различных противников. Разумеется, если кого-то убьют, можно переиграть и самому игроку ничего не сделается, а…

— Достаточно, господин Ивик, — поднял руку Аилси, — я все понял.

Ивик замолчал на полуслове, боясь проронить хоть еще одно, понимая, что с точки зрения ведения переговоров, как выпускник «Гадкого утенка», он провалился. Все-таки и вправду не получился бы из него купец.

— Ваша проблема на данный момент ведь в отсутствии помещения?

— Д-да… — голос Ивика чуть ли не срывался от напряжения.

— В таком случае… у нас есть пустующий склад на Обмылкинской набережной, — медленно произнес Аилси. — Конечно, я понимаю, что место не лучшее, но полагаю, на первое время подойдет. Вас там никто не побеспокоит.

Аилсирифилс подошел к сейфу, стоящему в углу о окна, снял с шеи ключ, отпер сейф и достал пять мешочков, каждый из которых выглядел довольно увесистым и положил на стол перед Ивиком.

— Здесь 50 Лендальских крон в рубленых перье, прокомментировал он, — по сотне рубленых перье в каждом. На первое время вам должно хватить. Разуметься, все расходы, связанные с содержанием помещения, а также переездом гильдия берет на себя. Так когда вам будет удобнее переехать?

— Господин, у меня нет слов… — только и смог произнести Ивик.

— Не волнуйтесь, — вновь улыбнулся своей слегка заметной полуулыбкой Аилсирифилс, — я ведь тоже Раальх. И потом гильдия, надеюсь, не останется в убытке.

— Я, мы приложим все свои силы, господин Аилси!

— Конечно, приложите, — сверкнул очками представитель гильдии. — Так когда вы намерены переезжать?

— Завтра, — выпалил Ивик, — надо же… то есть… нам ведь надо собрать все.

— В Нелда, — подытожил хозяин кабинета.

— Конечно, благодарю вас господин Аилси, до свидания.

Ивик уже дошел до двери, как его окликнул Аилсирифилс:

— Господин Ивик?

— Да? — обернулся тот, втайне опасавшийся, что все это было сном или наглым розыгрышам.

— Вы забыли деньги.

— И правда…

Наконец, распихав мешочки по карманам, и в очередной раз поблагодарив хозяина кабинета, Ивик вышел в коридор, а спустя пару минут к нему присоединился Сели.

— Знаешь, — произнес старый друг, выйдя из кабинета и хлопнув Ивика по плечу даже сильнее чем обычно, вероятно от полноты чувств, — рассказывал ты из рук вон плохо.

— Но ведь все поучилось, — неуверенно ответил Ивик.

— И все же, ты был похож на увлеченного ученного, но никак не на коммерсанта.

— Может, это-то и нужно было…

— Пожалуй, ты прав, — сквозь смех согласился клерк.

Они спустились обратно в общий зал отметить удачу.

Как оказалось, господин Аилсирифилс поручил Сели заниматься этим дело и быть официальным представителем гильдии при «Лаборатории», что не могло не радовать клерка. Ведь это дело могло стать началом его карьеры. Насколько же она будет успешной, напрямую зависело от того, будет ли продаваться «Машина». Что же касается самого господина благодетеля, то он оказался главным распорядителем дел «Гуся» в Лендале. Иными словами, все предприятия и лавки гильдии в городе подчинялись ему. Что касается переезда, то договорились они на вечер Нелда.

Наконец, распрощавшись с уже, похоже, бывшим клерком, объевшийся Сивикус отправился обратно в Университет сообщать радостную весть. Идти было несколько тяжело, ведь еще до того, как отправиться в гильдию, он перекусил с согрупниками Кристиллы, а отказаться от обеда с Сели он никак не мог. Ивик в кои-то веки нанял извозчика от ратуши до самых ворот университета, опасаясь, что кто-нибудь его ограбит, если он пойдет пешком.

Дверь лаборатории была приоткрыта. Внутри каждый занимался своим делом: Филионел Вергюс продолжал рассортировывать бумаги на столе Краавтиса, мастер НИП — не игровые персонажи, Дролингус Хловкус, мужчина лет сорока с поседевшими висками и уже проклюнувшейся лысиной, чесал затылок, подняв очки на лоб, над каким-то листочком, испещренном цифрами и значками, несмотря на то, что не мог не знать о том, что лабораторию закрывают. Госпожа начальник сидела вместе со своим заместителем и тихо потягивала что-то из чашки. Рядом с ней стояла бутылка зеленого цвета с этикеткой на иностранном языке.

Ивик размеренным шагом подошел к столу своего начальника и задал вопрос, на который в другое время вряд ли бы осмелился, но с его-то новостями и пятью сотнями серебряников в кармане ему и море было по колено, не то, что гнев полуэльфийки.

— Вы ведь говорили, что не пьете на работе, — заметил он.

— Я не на работе, — угрюмо откликнулась она, — хоть напьюсь напоследок.

— Ты так говоришь, Алли, как будто бы раньше на напивалась в университете.

— О, вспомнил, когда это было.

— Года три назад, когда…

— Молчи лучше, а не то в окошко полетишь, мой дорогой Хенни.

— Что это, Ив? — проигнорировав угрозу Алиетты, спросил господин Мергольт, воззрившись на мешочки, выстроившиеся в ряд перед госпожой бывшей главой программного отдела.

— Пять сотен рубленых крон, — лаконично ответил Ивик.

— И что же ты предлагаешь с ними делать? — продолжал расспросы первый помощник главы программного отдела. — Подкупить директора?

— Нет, как вы могли подумать обо мне так плохо, господин Хен, — искренне оскорбился Ивик. Мы, хвала Аилсирии, переезжаем. Это же — «расходы на первое время», как сказал господин Аилси.

— Переезжаем? — удивленно переспросили за спиной Ивика. — Куда? И с чего это вдруг мы должны вообще куда-то переезжать, а Ив?

— А ты не знал? Директор выкинул нас из университета и к тому же уволил госпожу Алли-и-и… — почувствовав на своей спине взгляд пары эльфийских глаз, владелица которых наверняка готова загнать по самое оперенье эльфискую стрелу ему в спину, Ивик исправился, — я хотел сказать, что госпожа Алиетта кинула в морду этого циркуля свой договор, предварительно разорвав.

— А-а… вот оно как, а я-то еще удивился, почему это у госпожи Алиетты глаза на мокром… впрочем неважно. Так куда мы переезжаем?

— Не уверен, — но главное, что бесплатно. Кроме того, я раздобыл 50 крон для покрытия расходов. И это только на первое время.

— Ты?! — недоверчиво воскликнул Каспониус. — И каким же это образом? Нашел золотой песок в Лаурке или просил милостыню? С твоим-то растянутым свитером тебя вполне могли принять за нищего.

— Не говори ерунды, — даже несколько обиделся Ивик. — Я заключил взаимовыгодную сделку с «Красным гусем».

— Точно, как я и говорил, — вздохнул глава Инженерного отдела, — просил милостыню.

— Говорю же тебе, что нет. Я…

— Мальчики, давайте не будем пока что сориться, — раздался из-за спины Ивика голос профессора Мергольта, — а подождем, пока соберутся все остальные и обсудим сложившуюся ситуацию. Не пересказывать же Ивику эту историю еще раз десять.

— Пять раз, господин Мергольт, — поправил профессора Дролингус.

— Пять? Почему именно пять, Дронги? — поинтересовался Хенеус.

— В этой комнате отсутствуют господа Гарац, Чагал, Вилкинсейский, Господин Хловкус слишком глубоко погружен в работу, кроме того, мы сами еще не слышали этой истории, а лишь разрозненные факты, выводы из которых могут быть ошибочными.

— Ты как всегда последователен и точен, Дронги.

— Благодарю вас, господин Мергольт.

— Что ж, а пока что, раз уж все улажено и у Лаборатории есть бедующее, предлагаю заняться делом, — подытожил Хенекус. — Ивик, ты насколько я понимаю, хотел что-то сделать внутри?

— Да, конечно, — несколько растерялся Ивик.

— Я посижу у пульта, вызвался добровольцем Касп.

— Лучше я посижу, возразил профессор углубленного изучения практических вычислений, — а вы двое пойдете внутрь. Все-таки удаление сегмента — это штука тонкая.

— Внутрь-то зачем? Можно ведь и так…

— Так проще, — возразил Хенекус.

— Ну, кому как… — протянул глава инженерного отдела, однако возражать не стал, отправившись к машине.

* * *

Опять это неприятное чувство уходящей куда-то реальности, и опять это ощущение чьего-то постороннего присутствия, но вот уж едва заметная точка разрастается в новый, сотворенный руками человеческими мир, пусть и состоящий из деревьев трех видов по 45 230, 55 230 и 65 101 листьев соответственно. Есть еще кустарники, елки в темном лесу и мертвые деревья в мертвой долине, но и они все слеплены по определенному канону, отступать от которого они не могут. Впрочем, как и расти.

— Попалась! — Ивик почувствовал, что чьи-то руки, больше смахивающие на пару совковых лопат, легли на его грудь.

Грудь?! Да точно, ведь он выбрал Рубетиксу.

Вначале они думали назвать ее в честь охтавейны Рубетты — покровительницы лучников, но кто-то вспомнил об эльфах и о том, что уж кого точно должен быть лук, так это у эльфа, два же лучника — это несколько чересчур…

Впрочем, сейчас не до того. Руки… Должно быть это…

— Касп, убери руки! — несколько раздраженно произнес Ивик

— Как можно? Рубетта ведь такая милашка.

— Ты и так лапаешь каждую девушку. Потерпи хотя бы здесь.

— Но ведь в мире я не могу хватать девушек прямо посреди улицы.

— Но ведь я не девушка.

— Но выглядишь-то как девушка.

— Отпусти!

— Попроси как человек, моя дорогая Рубетта.

Так как аргументов у Ивика не осталось, единственное, что он еще мог сделать — это оказать сопротивление, наступив наглецу на ногу. Толку от этого оказалось немного. Касп лишь подхватил Рубетиксу, словно суженную.

— Во имя всех темных богов, в следующий раз, когда пойду с тобой, буду гномом!

— То же самое ты говорила в прошлый раз, моя милая Рубетта.

— Поставь меня на землю. Мы сюда не развлекаться пришли.

«Вот-вот, все это, конечно, мило но пообжиматься вы и снаружи можете, если уж вам так хочется, но нельзя этим в рабочее время заниматься» — появилась надпись на черном прямоугольнике в пространстве.

— И зачем только я приладил этот ТВ-шар — огорченно вздохнул Касп, ставя девушку на землю.

— Чтобы хоть кто-то мог следить за тобой, — поправляя немногочисленную одежду жрицы, ответил Ивик.

— Заходил бы кем-нибудь другим, хоть тем же Легулусом, если уж у тебя такая тяга к смазливым личикам.

— Знаешь же, что дело не во внешности.

— Ну да, — недоверчиво протянул Касп.

— Лучше скажи, почему ты всегда выбираешь внешность варвара.

— Естественно, потому что каждый коротышка мечтает быть таким вот высоком мускулистым парнем. А от чего тебя так тянет к этой аппетитной груди? Хотя я и сам понимаю, но все же лучше трогать их у кого-нибудь…

— Пошли уже, — оборвал словоизлияния приятеля Ивик.

Идти было довольно близко. Появились они на краю деревни, около дома старосты, для того же, чтобы удалить и после восстановить сегмент игры, удобнее всего было перейти в тот самый сегмент, который собираешься удалить. По большому, счету сделать это можно было откуда угодно и даже снаружи, но так было проще всего. Сделав пару десятков шагов, Ивик оказался за переделами деревни. Ивик позвал Абу, так прозвали джина из лампы по той причине, что надо же его как-то называть.

— Требую вызова диспетчера серверов, — произнес он

В до сих пор пустовавшем прямоугольничке рядом с Абу появился список серверов с первого по двенадцатый.

— А собственно, зачем я тебе понадобился? — спросил прислонившийся рядом к дереву варвар.

— Да я сам не уверен… — протянул Ивик.

— А зачем тогда позвал, если даже обниматься не хочешь?

— Открыть пятый сервер… прости что?

— Неважно. Заканчивай уже и пошли. У нас ведь немало работы снаружи, раз уж мы переезжаем, как ты говоришь

— Я и закончу побыстрее, если отвлекать не будешь.

— Хорошо, хорошо.

— Открыть пятый сервер «Светлый лес — руины Древних».

— Очистить пятый сервер.

Окружающий их мир подернула рябь, а спустя несколько секунд он и вовсе растаял в белом тумане. Теперь до горизонта их окружал белый туман, похожий на молоко, будь оно паром, а не жидкостью, или очень густой туман. Причем, под ногами был тот же туман только он был твердым. Лишь за спиной маячили ворота деревни, стоявшие все в том же тумане.

— Так у кого ты выклянчил какой-то сарай и 500 рубленых перье?

— И вовсе не сарай. Это склад «Красного гуся» на Обмылкинской набережной.

— О-о… — разочарованно протянул Каспогониус, — а я-то уже имел глупость поверить, что ты умеешь вести дела.

— Не вороти нос. Как будто бы сам в Керлендере не живешь.

— Жить-то я в нем живу, но во-первых, не у Лисьей площади, а во-вторых, одно дело снимать небольшую квартирку, где своего — пара сменного белья, да несколько серебряников, а совсем другое — использовать уникальный прибор, в состав деталей которого, между прочим, входит золото.

— Думаешь, кто-то вломится к нам воровать золото из твоей «Машины»? — недоверчиво поинтересовался уволенный лаборант

— Он мой столько же, сколько и твой, Ив.

— Хвати болтать уже, — на найдя что ответить сказал Сивикус, — так я и правда никогда не закончу.

— Давай, давай…

— Запустить операцию восстановления из архива от 593 дня с начала го…

— Ив, смотри!

— Что еще? — устало спросил Ивик, оборачиваясь к варвару.

— Там кто-то есть! — тыча пальцем в туман, заявил Касп.

— Тебе померещилось. Сам же знаешь, что после удаления…

— Сам знаю, но Альгой тебе клянусь, что там что-то появилось.

— Не поминай имя создателя по пустякам, — повторил заученную с детства фразу Ивик, — и успокойся.

Касп посмотрел на девушку, как на сумасшедшую, вернее как сумасшедший смотрит на всех окружающих, которые не видят того, что видит он, но к конце концов согласился:

— Да, наверное, показалось.

— Ну вот и хорошо, а теперь отпусти руку, мне не сосредоточиться

— Вот значит оно как. Значит, вы не можете сосредоточиться, когда ощущаете тепло моего тела, дражайшая госпожа Рубетта.

— Иди к темным богам, дай закончить.

— Ну хорошо, хорошо, госпожа. Колдуйте.

В ответ Ивик лишь пробубнил что-то под нос.

— Запустить операцию восстановления из архива от 593 дня с начала года: «Светлый лес — руины Древних».

На этот раз все происходило медленнее. Вначале лес появился лишь в виде нечеткого контура, подрагивающего марева, постепенно становясь все материальнее. Сопровождалось это мерным гулом, который, как в свое время объяснил Касп, производят работающие кристаллы. Обычно, когда находишься в игре, этот гул, как и прочие звуки снаружи, не слышен, однако в момент восстановления он пропарывается сквозь барьеры.

И вот, наконец, лес вернулся на место, не претерпев никаких видимых изменений. Хотя нет, здесь вроде бы было поваленное дерево. И ведь точно, ведь мусором вроде пней и поваленных деревьев они занимались уже после….

— А собственно, что там у тебя за ошибка-то? — поинтересовался Касп.

— Несколько деревьев загораживали проход к развалинам, надо пойти проверить.

— Да брось ты.

— И все-таки, лучше проверить.

В ответ Каспониус лишь развел лопатами Вонана.

— Госпожа, быть может вы не откажетесь проехаться на моей спине? — обратился к заметно отставшей Рубетиксе, Касп.

— Ага надеешься еще полапать?

— Чем это я буду лапать, вас если вы будете сидеть на моей спине?

— Ей и будешь.

— Так что скажете? — не унимался Варвар.

— Неужели тебе настоящих девушек не хватает? — перевел разговор на другую тему Ивик.

— Мы повторяемся.

— Да какая, к псам морским, разница?!

— Люди же смотрят.

Ивик невольно поднял глаза к небу, хотя и сам знал, что если господин Мергольт или кто-то еще смотрит на них через ТВ-шар, то смотрит он с высоты метра три с половиной справа сзади, точнее сзади справа, а никак не с неба.

— И все же, ответь.

— Хм… дай-ка подумать, — наморщил лоб Вонан. — Все дело в том, что ты так забавно злишься по этому поводу!

Поняв, что продолжение будет только хуже, Ивик заткнулся, тем более, что до места оставалось совсем недалеко.

— Ну вот, нет твоих деревьев, — произнес Касп, когда они добрались до развилки.

— Может, все же дойдем до развалин?

— Да это-то тебе зачем? С ними-то что случиться могло?

— Не знаю… просто мне кажется, что надо сходить туда.

— Похоже, внешность блондинки плохо сказывается на твоих умственных способностях, Ив. Кажется. Ну как такому специалисту, как ты может что-то казаться. Может еще скажешь, что в развалинах призраки, которых мы должны зарисовать?

— Сам ведь говорил, что тебе что-то привиделось.

— Ну во-первых, мне это не кажется, а я точно что-то видел, а во-вторых, я же не спорю, что показалось.

— Так значит, тебе все же кажется.

— А вот и не кажется.

— Ладно. Пошли, — внезапно сдался Ивик.

— Передумал? Так просто?

Вместо ответа Ивик кивнул за спину Вонана. Там красовался новый прямоугольник рядом с парящим в воздухе джином:

«Если тебе кажется, то проверишь после, сейчас же выходите. Все уже собрались и жаждут твоего рассказа, Ив».

* * *

Собрались и вправду все, что случалось нечасто. Ивик уже и забыл, как здесь тесно когда соберутся все члены лаборатории. Хотя в прошлый раз их было на одного больше…

На время заняв место Краавтиса Ивик поведал о решении директора, в крайне сжатой форме. Все же пересказывать диалог Алиетты и Чистиленса в ее присутствии Ивик не посмел. Затем он рассказал о своих переговорах с Аилсирифилсом Раальхом, главным распорядителем дел «Красного гуся» в Лендале.

— А теперь всем нам надо решить, что каждый из нас будет делать, — вздохнув, подытожил Хенекус.

— Что ты имеешь ввиду, Хен, — удивленно посмотрела на первого помощника глава программного отдела, — собираемся и переезжаем на этот склад гильдии.

— Ну ты-то, Алли уже сделала свой выбор в кабинете Чистиленса, но кто-то может не захотеть порывать с университетом.

— Да за такие деньги, какие платит «Гусь» хоть в Цан-Цан! — воскликнул Колли.

— А жена не заругает? — поинтересовался Дронги.

— Не говори мне об этой Рицендальке. От нее я бы и в новый свет рад сбежать.

— Прошу простить меня, госпожа Алиетта, господин Хен и ты Касп, но я не могу этого сделать. Директор обещал дать мне кафедру в новом году, как только господин Альсельмкинс на пенсию уйдет, — произнес Барек.

— Фили, ты ведь тоже останешься в университете? — спросил профессор Мергольт.

— Вы, как всегда, правы, господин Мергольт. В данный момент для меня приоритетнее написание докторской диссертации. К тому же, основная часть задачи, возложенной на меня господином Зеланским уже выполнена. Разумеется, я помогу со сбором вещей и систематизацией записей.

— Все остальные остаются? — на всякий случай спросил Хен.

В ответ ему раздался нестройный хор голосов.

— Что ж, в таком случае медлить больше нельзя. Итак уже обед давно прошел, а через два дня нас выгонят.

Остаток дня они провели, пытаясь привести хоть в какой-то порядок многочисленные записи и расчеты, коих хватило бы если не на заполнение большой библиотеки, то стеллажи пары-тройки сельских храмовых вполне могли быть укомплектованы. Правда, Алиетта ушла чуть больше, чем через час после начала сборов. Ощутимой эту потерю можно было назвать с трудом. Пусть алкоголь, перемешанный с отчаянием, напрочь выветрился из головы исполняющей обязанности главы лаборатории, к сортировке документов она оказалась не способна. Много большей потерей оказался ее заместитель, собственно и занимавшейся сортировкой ее записей, так что до возвращения господина Мергольта стол наследницы Древних превратился в заповедную зону. Ушли они собирать вещи полуэльфийки. Ведь она жила на квартире, предоставленной Университетом уже без малого полвека, но несмотря на это, вместе с должностью профессор высших математических наук лишалась и квартиры.

Остальные разошлись между пятью и шестью. В лаборатории остался лишь Филионел, по всей видимости решивший разобраться со всеми делами за этот вечер.

Добравшись до дома Ивик, пусть и с запозданием, последовал примеру начальства. Впрочем, вещей у него было не так уж и много: Несколько все еще уцелевших конспектов с полезными записями, пара учебников по вычислениям, которые все равно придется отдать в университетскую библиотеку, старая форма студента технического корпуса Лендальского универститета, камзол для торжественных случаев, с прилагающимися к нему штанами, не то чтобы такой уж дорогой, но чистый и нерастянутый, прочие тряпки и в общем-то все. Не так уж просто обзавестись хозяйством на жалованье лаборанта.

Было, правда, еще кое-что — старый ящик с его «сокровищами», накапливаемыми еще со времен «Утенка», но это в последнюю очередь. Да и собирать-то там нечего, просто взять с собой. Ведь оттуда ничего никогда не вынималось, да и добавлялось не так уж часто. Последним, что Ивик в него положил, был первый перье, заработанный в гильдии.

Следующий день прошел схожим образом, разве что к сборам они приступили с утра. По крайней мере, Ивик и Касп, остальные же собирались постепенно. Алли с Хенни появились, например, уже далеко за полдень. Господин же Вергюс зашел лишь для того, чтобы попрощаться. Как и ожидалось, свои вещи, а также записи Краавтиса он собрал прошлым вечером.

И лишь часам к четырем вечера в голову Каспа забрела мысль, которая должна была посетить голову каждого много раньше: «Как вытащить мою дорогую «Машину»?».

Ее ведь собирали прямо в этой комнате и последнее, о чем думали, был вопрос о ее транспортировке. Иными словами, не то что перенести, шансов на то, что ее можно поднять почти не было. А даже если бы это удалось, все равно, оставалось неясным, что делать дальше, учитывая, что она была на полметра выше и значительно шире дверного проема, да и окно в их комнате было не таким уж большим.

Идей выдвигалось много и разных, однако они делились на невозможные и столь трудоемкие, что за неполные два дня осуществить их было невозможно. Конечно же, разобрать часть стены и установить блочный лифт у внешней стены вполне возможно, вот только вряд ли директор Чистиленс согласится на это. Скорее, он просто разгонит всех, оставив машину, как часть интерьера комнаты. В конце концов, собиралась она на деньги Технического корпуса, вот и оставаться должна в лаборатории, ему принадлежащей.

Так ничего и не придумав, члены лаборатории разошлись по домам, понадеявшись, что за ночь случится чудо или явления какого-нибудь доброго божества, готового снизойти до проблем бедных изобретателей.

Утро Сивикуса началось так же, как начиналось уже больше года. Впрочем, это утро было последним. Ведь завтра эта комната будет уже не его, а чья-то еще. Скорее всего, ничья, но зная повадки Чистеленса, тот наверняка проконтролирует, чтобы Ивика в ней не было. В названный им час.

Одевшись и покурив, Ивик отправился в «Трезвого дятла, также, вероятно, в последний раз. Надо хоть с Альбальтом попрощаться. Да и еда там была вполне приличной, хотя теперь у него, вероятно, будет хвать денег на заведения получше.

— Ого, рубленый перье, прокомментировал Альбальт, — нечасто мне серебро доводится видеть. Тем более, от тебя, Ив. Что, нашел кошелек на улице?

— Нет Альби, просто нашел тех, кто платит получше, чем господин Чиситиленс, — многозначительно ответил Ивик.

— Так вот оно как. Значит, порываешь с университетом? — уточнил трактирщик.

— Не совсем, это университет решил порвать с нами. Но как оказалось, «Красный гусь» не против помочь нам, — ухмыльнувшись, ответил Ивик.

— Ого, — лишь смог ответить Альбальт.

Получив ломоть свинины вместе с картошкой под каким-то соусом, состав которого Альбат раскрывать отказался, так как тот, по его же словам, был его личной тайной, которую ему под большим секретом передал Учитель, Ивик направился к своему любимому столику, однако на полпути его позвали:

— Не соблаговолите ли разделить свой завтрак с дамой, благородный господин? — раздался голос Кристиллы.

— Откуда ты здесь? — вместо приветствия спросил Ивик, садясь напротив студентки.

— Тебя искала, но как видно, зря — тут же перешла с дружелюбного на ядовитый тон девушка.

— Эм… я хотел сказать, что не ожидал тебя здесь увидеть. Что, неужели твоя подруга опять заболела? — искренне посочувствовал Сивикус.

— Нет, — кратко ответила студентка. — Знаешь, я ведь и вчера заходила вечером, а тебя не было.

— Что-то случилось?

— Нет, — чувствовалось, что волшебница злится все больше и больше, — просто ты убежал так ничего и не объяснив толком. Ты ведь сказал, что вас выгоняют. А потом взял и ушел.

— О-о, об этом можно не беспокоиться, — довольно ответил выпускник «Гадкого утенка». В конце концов, в том, что все уладилось была прежде всего его заслуга. — Кстати, спасибо за то приглашение.

— Что и вправду нашелся кто-то?

— Вот именно. Гильдия «Красный гусь». Директор же нас выгоняет. Собственно, сегодня мы уже должны переехать.

— Вот как… — погрустнела девушка, — значит уходишь из университета.

— Мне и самому не хотелось, но нам ведь не оставили выбора.

— Вот как — вновь повторила студентка, — может я помочь чем могу. Знаешь, я могла бы поговорить… У меня одна родственница есть, учится на второй ступени, тоже маг. Она вроде бы неплохо ладит… с профессором Фамбером и даже самим директором… Или еще чем. В конце концов, экзамены я сдала, а домой возвращаться… ты ведь знаешь. Я конечно, захожу иногда но…

— Да… знаю, — протянул Ивик. Спустя пару секунд в его голову пришла еще одна гениальная мысль. И почему они вчера, раздумывая о том, как вытащить «Машину» не подумали о магии? — А ведь ты можешь! Пошли.

— Картошку-то свою доешь. Не зря ведь ты за нее перье отдал.

— Три рубленых перье, да еще и сдачу получил… Но ты права.

Настолько быстро, насколько это было возможно, Ивик расправился со своей свининой и картошкой, даже толком не разобравшись во вкусе секретного соуса Альбальта. Чуть ли не силком он потащил Кристиллу за собой. Та только и успела накинуть на голову щит от дождя, растянув его и на Ивика.

— Я придумал, как вытащить «Машину»! — распахнув дверь в Лабораторию, воскликнул Ивик.

Ответом на это восклицание послужила тишина. Что и понятно, ведь народу в лаборатории было немного, если конечно одного Каспа можно назвать «немного». Впрочем, он был на удивление тих и вокруг него не вились девушки. По большому, счету его заметить можно было, лишь вглядевшись в «Машину-002», детали которой были аккуратно разложены вокруг нее.

— Что ты делаешь, Касп? — осторожно уточнил Ивик.

— Не видишь разве, — раздраженно ответил тот, — вынимаю из Машины все, что можно вынуть.

— Зачем? — спросил так ничего и не понявший Ивик.

— Мы ведь так и не придумали, как вытащить ее, — похлопав свою единственную настоящую любовь по корпусу ответил Каспониус, — и не придумаем. А раз так, то все что можно, надо забрать. Собрать корпус я смогу и в новом месте.

— Собирай все обратно. Я придумал, что делать! — возбужденно заявил Ивик.

— И что же? — поинтересовался Касп.

— Вот! — показав рукой на Криситллу ответил Ивик.

— Она?!

— Я?

Чуть ли не в одни голос спросили оба.

— Кри, ты ведь сможешь вынести на улицу «Машину»

— Ты про нее? — уточнила волшебница, показывая на «Машину-002». Получив в качестве ответа кивок Ивика, ответила: — Не думаю, что это будет сложно.

— Ты что мухоморов объелся, Ив?! Она ведь волшебница. Ты знаешь, что происходит с кристаллами, когда они попадают в мощное маннодное поле?

— Свободные электроны вытесняются маннодами, которые в свою очередь без должного закрепелния рассеиваются в течение пары дней, — ответил Ивик.

— А что в этом случае будет?

— Все информация с кристаллов исчезнет. В лучшем случае, их можно будет использовать вновь, если они не поменяют структуру под действием маннодов.

— А кто, по-твоему, твоя подруга?!

— Студентка Магического корпуса? — предположил Ивик.

— Неправильный ответ! — сказал, как отрезал Касп, — мощнейший генератор Маннодного поля. Она ведь не просто человек с магическими способностями. У Алли они тоже, наверняка, есть и побольше, чем у Кристи, но ведь, в отличие от последней, она не занимается магией. Была бы она хотя бы знахарем или поваром, это еще можно было бы пережить, но ведь она — студентка Факультета практического использования магии, а они только тем и занимаются, что качают свою маннодовосприимчивость и маннодопроизводительность!

— Но… а как же те четыре студента, что тестировали «Машину» декад пять назад? Они ведь вроде бы все тоже с Факультета практического использования магии были, — отступая под напором главы инженерного отдела, неуверенно спросил Ивик.

— Как же, вспомнил, — саркастично отвели Касп. — А знаешь, сколько я после этого вычищал Машину? Да будь я тогда в лаборатории, я бы их даже на порог не пустил, как и тебя. И о чем только Крав с Хеном думали?!

— Эм… прости, я забыл, — только и смог ответить Ивик.

— Но если вытащить кристаллы и унести их метров за двадцать от источника маннодов, с ними ничего ведь не случится, так? — втиснувшись между поверженным Ивиком и пышущим праведным гневом Каспом, спросила волшебница.

— Так, — ответил Касп.

— Тогда надо просто вынуть все кристаллы, — объяснила девушка.

— … и все равно надо дождаться, пока придут Алли и Хен, прежде чем решать, — не пожелал сдаваться Каспониус.

— Ну вот и прекрасно, подождем, а ты пока что собери «Машину» — воспользовавшись замешательством друга, вернул себе инициативу Ивик.

— ….Ладно — помедлив согласился Касп, — только выйдете за дверь. Оба.

— Как скажешь, — не стал спорить Ивик.

— Чего это с ним? — спросила Кристилла, устроившись на подоконнике, настолько удобно, насколько он это позволял, — обычно ведь он совсем не такой. Пристает ко всем девушкам, каких только видит поблизости, но в остальном дружелюбен.

— Просто ты ни разу не видела его за работой, — пояснил Ивик. — Иногда мне кажется, что пусть он и изменяет ей направо и налево, но единственная его любовь — это «Машина».

На этот раз Алиетта появилась одна, без эскорта в виде своего первого помощника, зато с парой чемоданов, в каждый из которых, если хорошо постараться можно было умесить Кристиллу, а если распилить на более мелкие фрагменты, то и Ивика, а то и саму полуэльфийку. И как только она, на вид, конечно, не хрупкая, но все же ни в коем разе не мускулистая женщина, могла их тащить? Впрочем, если это были все вещи, нажитые уволенным профессором за последние полвека, она была экономнее даже самого Ивика, у которого скопилось немногим меньше за пять с половиной лет.

— Ив, почему ты сидишь снаружи, и кто эта ведьма? — с ощутимым сотрясением пола поставив чемоданы на пол, спросила глава программного отдела, подтверждая предположение Каспа о ее потенциальных магических способностях. Ведь на Кристилле не было никаких видимых знаков, указывающих на ее призвание.

— Касп собирает «Машину». Кристилла же — решение нашей проблемы с ее транспортировкой, — лаконично ответил Ивик.

— Доброго вам дня, госпожа, — поздоровалась «решение проблемы».

То ли удовлетворившись этим ответом, то ли решив получить объяснение из более надежного источника, Алиетта направилась к двери в Лабораторию N27.

— Касп сказал, что туда нельзя, — не подумав, ляпнула Кристилла.

— Ну, меня-то он пустит, — без тени сомнения заявила она. После чего вошла в лабораторию. Как и предполагалось, восклицание: «Я же сказал, никому не…» приказало долго жить, когда Касп осознал, кто именно нарушил их с «Машиной» уединение.

— Эльфийка? — шепотом уточнила Кристилла, — неужели это та самая…

— Полуэльфийка, — уточнил Ивик также шепотом, — и никогда не называй ее так в ее присутствии. Древней тоже не следует. И да, это та самая.

После короткого разъяснения позиций сторон, Алли Брудершавская приняла окончательное решение обжалованью и обсуждению не подлежащее: Позволить «ведьме» сделать свое дело, но только после того, как прибудут обещанные гильдией повозки. Кристаллы вынуть и унести в безопасное место. Пока же заняться сборами, пристроив к этому делу еще и «ведьму». Все равно последней, по ее же собственным словам, делать нечего.

Спустя часа три сборов раздался стук в дверь. Не дожидаясь разрешения, которого пришлось бы ждать довольно долго, при том, что находившиеся в комнате были слишком увлечены, чтобы отвлекаться всего лишь на стук, дверь открылась. На пороге, закрывая чуть ли не весь дверной проем, стояла гигантская фигура Сели.

— Господин Сивикус ведь здесь работает? — на всякий случай уточнил он.

— Я здесь, Сели, — отозвался Ивик, направившись к двери — думал вы позже будете.

— Так вот где вы ютились, — оглядевшись протянул клерк, — тебе давно надо было обратиться к гильдии.

— Ты прав, — не стал спорить Ивик, у которого, впрочем было несколько другое мнение, — так что повозки уже здесь?

— Все как договаривались, Ив, — отозвался Арселлинкс, — четыре повозки уже стоят внизу, а люди готовы помочь вам с погрузкой. Так значит, это и есть: «Машина?».

— Да, — поспешил на защиту своей малютки Касп, а вы, как я понимаю, представитель гильдии?

— Прошу прощения, что не представился, — извинился Сели, — Арселлинкс Раальх, представитель гильдии «Красный гусь» при вашей лаборатории, разумеется, если вы не против, — протянув руку, представился он.

– , глава инженерного отдела, — поздоровался Касп.

— Весьма признателен богам, что свели наши пути, господин Каспогонус. Ив объяснил мне ситуацию, да и сам я ведь учился вместе с ним и кое-что знаю о господине директоре. И так как мы здесь без позволения начальства университета, перейдем сразу к делу. Вы уже придумали, как вытащить вашу «Машину»? Ведь, как я вижу, через дверь ее не пронести, — работник гильдии в мгновение ока увидел проблему, на которую члены лаборатории не обращали внимания больше суток.

— Да.

— Нет.

В один голос ответили Ивик и Касп, однако встретившись со взглядом Алиетты последний отступил, лишь пробурчав что-то вроде: «ладно, гробте, раз уж так хочется».

— Я этим займусь, — решила внести ясность в ситуацию, Кристилла, стоявшая в сторонке.

Сели одарил Ивика вопросительным взглядом.

— Она волшебница, — кратко объяснил Ивик.

— Прошу просить меня за то, что не узнал вас, госпожа волшебница.

— Вы и не обязаны, — отозвалась та, — так где стоят ваши повозки?

— Напротив входа, госпожа, почти под этим окном.

Студентка подошла к окну, выглянула в него, после чего обратилась к Селу.

— Скажите своим людям отогнать повозки подальше из-под окна, — распорядилась она, как будто бы и правда была «госпожой волшебницей», а не студенткой много младшей даже Ивика, не говоря уже об остальных. Однако спорить с ней никто не стал и представитель гильдии, также подойдя к окну, крикнул людям внизу, чтобы те отъехали.

Дождавшись, пока внизу никого не останется, Кри распорядилась:

— Отойдите все от стены, за мою спину.

Встав на стол Алиетты, на котором уже ничего не осталось, стоящий как раз напротив окна, студентка приняла стойку вроде той, что принимают дуэлянты перед боем. Выставив одну ногу вперед, Кри вытянула одну из рук перед собой, в то же время опустив другую к полу.

— Постой, Кри! — прозрел Ивик, — ты не должна… у тебя будут пробле…

— Беру все ответственность на себя, — ухмыльнувшись, произнесла полуэльфийка, — мне нравится эта ведьма. Продолжай.

— Но… — начал было Сивикус.

— Не беспокойся, — положил свою пудовую ладонь на плечо друга Сели, — гильдия возьмет на себя расходы за беспокойство. Это ведь особый случай.

Тем временем Кристилла уже начала колдовать. Закрыв глаза, она начала что-то шептать, вокруг нее закружился маленький вихрь голубых частичек, вначале едва заметных, но с каждым мгновением становящихся все заметнее. Они стекались к опущенной вниз руке с побелевшими костяшками пальцев, вливаясь в расставленную ладонь. Спустя несколько мгновений с другой стороны, между почти сомкнутыми в кулак пальцами вытянутой в направлении окна руки, начала образовываться сфера. Вначале того же голубого, но быстро темнеющего цвета. При этом она почти не разрасталась. Когда цвет достиг темно-фиолетового, Кристилла распахнула глаза, потянула руку на себя, после чего резко толкнула ее вперед.

Сфера сорвалась с ее руки и медленно поплыла вперед. Ивик, уже приготовившийся к ужасающим последствиям использования магии в закрытых помещениях, расслабился, завороженно следя за сферой чистой магической энергии. И зря. Достигнув стекла, сфера… вероятно она взорвалась, разбрасывая энергию во всех направлениях, причем с такой силой, что наверняка сломала бы Ивику пару костей, стукнув его о стену, а то и выбила бы всю это стену, но не тут-то было. Рука Кри теперь была выставлена вперед. Поток энергии врезался в доселе незамеченный Ивиком щит, растянутый от ладони Кристиллы до стены в виде широкого конусу. Оттолкнувшись от щита, энергия взрыва с новой силой устремилась к окну и кирпичам, его окружавшим.

Когда взрыв угас, а пыль улеглась, находившиеся в комнате смогли лицезреть на месте оконного проема дыру почти правильной формы с рваными краями и выстой от пола до потолка.

Ивик смог лишь охнуть. Конечно он знал, что Кристилла обладала немалыми магическими способностями, раз уж училась на факультете практического использования магии, да и в семье ее магия была наследственным занятием, но глядя на, в сущности, хрупкую девушку, как-то не ожидаешь, что она так запросто может проломить метровую кирпичную кладку. Во всяком случае раньше в присутствии Ивика ничем, сложнее щита от дождя, Кри не пользовалась. Обернувшись, девушка взглянула на «Машину», что-то обдумывая и ничем не намекая, что собирается делать что-то необдуманное, но внезапно развернувшись, совершила длинный прыжок прямо в дыру.

Не успел Ивик даже подумать о том, что Кристилла сломала ногу, ударившись о мостовую, ведь дырки в стенах на третьем этаже ни слишком хорошо подходят для того, чтобы выпрыгивать из них, как она уже вновь появилась в проеме, зависнув посреди локального смерча из водяных брызг, причем, насколько мог судить Ивик, сами капли дождя волшебницу не задевали.

— Ра…сь! — крикнула она, — от…е … на.

То ли из-за дождя, который вроде как не должен был заглушать речь на таком расстоянии, то ли из-за потоков воздуха, кружащих вокруг Кристиллы, слышно ее было очень плохо. Впрочем, вскоре все стало и так ясно. За спиной раздался какой-то скрежет, после глухой удар. Обернувшись, начинающий коммерсант увидел, что «Машина» как раз уткнулась в потолок, сдирая с него побелку. Даже Ивик прикрыл глаза. Страшно подумать что стряслось бы с Каспом, если бы он это увидел. Благо последний ушел еще до начала всего этого безобразия, унося кристаллы в «безопасное место», подальше от генератора маннодов, что было довольно сложно, когда находишься в Лендальском Университете, пусть лаборатории магов и находились в соседнем здании.

Заметив свою ошибку Кристилла взяла слегка вниз, так что теперь неподъемная на вид «Машина» висела где-то сантиметрах в десяти от пола, проплывая между столами и коробками с бумагами. Так продолжалось до тех пор, пока «Машина» не достигла стола Алиетты, по прежнему стоявшого напротив окна. Слегка помедлив, она поднялась, попытавшись проплыть над ним, но это не смогла. Верхушка «Машины» вновь уткнулась в потолок. Обогнуть стол также было невозможно. «Машина — 02» опустилась, неуверенно ткнувшись в столешницу. Затем еще раз, сдвинув стол к окну.

— Может мне попросить Кри остановиться, госпожа… — начал было Ивик.

— Не стоит, — прервала его Алиетта.

— Но ваш стол…

— Не мой, а университета, — злорадно ответила она. Оставалось лишь радоваться тому, что полуэльфийка пренебрегла своими магическими способностями. До обыкновенного ломания мебели опуститься она не могла, но посодействовать порче имущества, судя по всему, была готова.

Тем временем стол, подталкиваемый «Машиной», медленно, но верно, оставляя глубокие борозды в крашеных досках пола, двигался к дыре. Наконец он сорвался с обрыва навстречу своей гибели и дальнейшему перерождению в качестве растопки для костра нищих, а то и печей одного из жилых корпусов университета.

«Машина» же плавно выплыла наружу.

Все присутствующие в комнате подались к бывшему оконному проему, наблюдая за тем, как «Машина» торжественно плывет к одной из повозок. Кри все это время оставалась на одном месте, лишь поворачиваясь к машине.

И тут, когда операция по переносу была почти завершена Сели произнес:

— Господа, а это случаем не…

— Директор! — воскликнул Ивик.

— И Хенни, — прибавила профессор, — о чем только он говорит с этой стомпф компасс?

Профессор Чистиленс с ужасом на лице рассматривал произведенные разрушения. Касательно стены еще могли быть разночтения, но падение стола, несомненно, произошло в его присутствии. Касательно же его голоса, то тот едва не дрожал от холодного гнева, излучаемого директором подобно тому, как недавно Кристилла излучала столь губительные для кристаллов манноды. Господин Мергольт кружил вокруг директора, по всей видимости, стараясь успокоить и объяснить, что все далеко не так, как кажется. Ничего не замечающая Кристилла опустилась на землю рядом с одной из повозок. Понятное дело, что директор тут же направился к ней. Очевидно было, что виновницей произошедшего была именно она. Заведующий факультета точных наук, похоже, не стремился ее защитить. При выборе между незнакомой волшебницей и своей родной лабораторией он, понятное дело, сделает выбор в пользу последней.

— Пожалуй, мне стоит уладить это дело, — первым сориентировался Сели и, не тратя времени на объяснения, устремился к двери. Следовать примеру волшебницы и прыгать с третьего этажа не рискнул даже столь крупный парень как он.

Пока Арселлинкс Раальх, офицальный представитель гильдии «Красный гусь» при лаборатории и защитник ее интересов, объяснялся с заместителем ректора Лендальского университета, члены лаборатории, а к ним успели присоединиться еще Колли и господни Желкинс, а также работники гильдии, переносили собранные вещи и бумаги. Последними на повозку погрузили чемоданы госпожи Алиетты. Только после этого Ивик вспомнил, что его собственные вещи, собранные еще вчера, так и лежат в его комнате, которая вскоре уже перестанет быть его. Объяснив это работникам гильдии, он сказал, что догонит их через Восточные ворота, в то время как повозки поедут в объезд через Западные. Договорившись встретиться на площади Деда Морко, находящейся перед самым мостом Дураков, после чего он опрометью бросился за своими вещами. Благо большую часть пути можно было проделать через Технический, а за ним Магический корпуса Университета, что было лучше, чем бежать по мокрым камням мостовой, огибая лужи с холодной дождевой водой самого конца осени.

Ворвавшись в комнату, Ивик в последний раз окинул ее взглядом. Задержись он здесь еще немного, в груди у него, наверняка что-нибудь защемило бы. В конце концов, здесь он провел один из лучших периодов своей жизни, но времени на это у него не было. Схватив пару чемоданов, много меньших, чем у отставной профессорши, но все же довольно тяжелых, Сивикус выскочил из комнаты, не забыв, однако, заглянуть в квартиру господина Гаргуриуса, коменданта тринадцатого жилого корпуса и отдать ему ключ от своей комнаты. Со встреченным же на крыльце соседом — магом Ивик просто попрощался, ничего не объясняя, оставив последнего недоумевать, куда это он так бежит, словно чемоданы набиты у него не старыми тряпками да тетрадями, а золотыми из городской казны.

Как это ни было печально, над Дубовой улицей не только не было крыши, у домов, стоящих на ней, не было даже галерей для торговли. Так что бежать пришлось под дождем. Капюшон куртки мало чем мог помочь. Дождь, как назло, мало того, что усилился, он, к тому же, еще и бил прямо в лицо.

Добежав до площади, Ивик никаких повозок там не обнаружил. Если подумать, то оно было и понятно. В конце концов, он сильно срезал путь, двигаясь через университет, а повозкам, двигающимся много медленнее бегущего Ивика, пришлось объехать центр Подниверского района, въезд в который большим повозкам был разрешен лишь по специальным пропускам. Конечно, столь большой гильдии, каковой был «Красный гусь» заполучить их не было проблемой, но вряд ли бы кто-то стал стараться в этом случае. В конце концов, они ведь никуда не торопились, а путь их вел на самые окраины Керлендерского района.

Отдышавшись и подумав, что не будет никакого прока, если он и дальше будет мокнуть под дождем, Ивик решил зайти в храм, посвященный Морко, в честь которого площадь и была названа. Это было приземистое здание из уже потемневшего тесанного дерева, с деревянной же крышей, выстроенное в форме молота и башней у стены, обращенной к лесу, подходившему здесь к городу вплотную.

Ивика нельзя было назвать особо религиозным человеком, благо господствующий в Лендале культ Альги, творца мира с многочисленными сыновьями дочерьми, внуками и внучками, не был слишком требователен к своим приверженцам. В общем-то все сводилось к наставлению: «делай то, что делаешь и верь, в кого хочешь, не мешая жить другим». Он даже принял в большую семью богов Альги Двуликого бога, что порождало еще большую ненависть к нему со стороны церкви последнего. Впрочем, их длинные руки до Лендала дотянуться не могли. По крайней мере, теперь. После падения королевств Сапхонских равнин под напором Халифата, церковь Двуликого бога так и не смогла оправиться в полной мере.

В храме было тепло и темно. Конечно, здесь было много просторнее и светлее, чем в берлоге хозяина леса, кою это место и должно было напоминать, но с непривычки первые несколько секунд Ивик совсем ничего не видел. Привыкнув к здешнему освещению, Ивик осмотрелся внимательнее. Раньше ему как-то не доводилось заходить в это святилище. Он не так уж часто их посещал, когда же посещал, перед особо трудными экзаменами например, его выбор падал на божеств, чья сфера интересов лежала ближе к жизни Ивика. Простить же у хозяина леса Ивику было попросту нечего

Вдоль стен стояли лавки, потолок же был так низок, что его без труда можно было достать руками. Пройдя вперед, ближе к жертвеннику, Ивик с удивлением обнаружил полное отсутствие статуи хозяина храма, какие обычно ставят на самом почетном месте. Вместо этого за жертвенником была лишь какая-то комната, задернутая темно-зеленой тканью. На алтаре стояла лишь банка с малиновым вареньем, судя по бумажке, прилепленной к ней, 1184 года закатки и горшочек меда, уже полупустой.

— Спасаешься от дождя, да? — раздался чуть дребезжащий голос под низкими сводами святилища.

Обернувшись, Ивик обнаружил старичка, как будто бы специально сделанного для храма Морко. Если бы Ивику сказали, что храмы этого бога поставляются вместе с прилагающимися к ним старичками, он едва ли удивился бы. Последний в точности подходил под описание одного из обличий, в коем хозяин леса является счастливцам, удостоившимся лицезреть его. Обычно в этих историях лесорубу или просто путнику, заблудившемуся в лесу, является горбатый, бородатый и лысеющий древний старик и просит о какой-нибудь услуге. Обычно, если испытуемый выполняет все, как его просили, бог дарит ему что-нибудь полезное. В противном же случае превращается в медведя и задирает. Хотя было множество вариаций. Впрочем, Ивик никогда этим вопросом особо не интересовался.

— Да, — не стал врать он. На человека, пришедшего попросить милости у хозяина леса, горожанин до корней волос Сивикус Раальх похож не был, — я договорился встретиться с друзьями на площади.

— Да, да… многие заходят сюда, чтобы укрыться и лишь немногие помнят о том, что следует расплатиться за гостеприимство.

От столь прямолинейного вымогательства пожертвования Ивик несколько оторопел. Конечно, служители культа никогда не против пожертвований на «подновить крышу», да чтобы словечко лишнее замолвить перед соответствующим богом, но обычно они действуют много тоньше. Однако спорить Ивик не стал и уже сунул руку в карман за кошелем. Он позволил себе одолжить несколько серебряников из гильдийских денег. Но старичок остановил его.

— Оставь. Зачем в лесу деньги? Хозяин леса любит мед, ягоды да фрукты. Конечно, от доброго вина он тоже не откажется, как и от лепешек с мясом. Но эти блестяшки… Сорок разве что приманивать. Да только сколько мяса-то на сороке, так, на один укус, — с полным знанием дела произнес дед.

— Я… я могу сбегать за чем-нибудь, — внезапно даже для самого себя предложил Ивик. По правде, он тут же пожалел об этом и понадеялся, что дед откажется. Кому охота лезть обратно под дождь, когда и так весь промок, но надежды бывшего лаборанта оказались тщетны.

— А и правда, сбегай. Не одним же медом жить.

В результате Ивик отправился в ближайший трактир с целым списком продуктов. Не то, чтобы ему и правда было так уж тяжело. Просто Ивик не привык к благотворительности подобного рода. Попроси его об этом кто-нибудь еще декаду назад, просьба старика могла бы стать проблемой. Ведь кроме упомянутых лепешек с мясом в список входили сыр, колбаса, вяленая свинина, сладкая булка с маком и вино, к слову, не из дешевых. Кас-Де-Рарское Монастырское, а именно так называлось вино, судя по заверением трактирщика, привезенное из самого солнечного Кастрагона, обошлось в три перье с четвертью. По представлением Ивика — цифра немыслимая, если речь идет о бутылке, в которую входит не больше двух литров жидкости. Да и мясо с колбасой не входили в его ежедневный рацион. Конечно, если дела пойдут хорошо и дальше, это могло и измениться, но привычки меняются не так быстро, как средства человека.

— Что стоишь-то? Садись уж, — указав напротив себя, сказал дед. В качестве обеденного стола старик не побоялся использовать Алтарь. Судя по всему, в качестве жертвенника собственного желудка старик использовал его нередко. Присутствие стула можно было еще оправдать особо тяжелыми многочасовыми молитвами, но нож, деревянную ложку и плошку, спрятанные в незаметном ящичке алтаря, оправдать никак было нельзя.

Поколебавшись еще несколько секунд, Ивик, с утра успевший проголодаться, сдался. Конечно, была опасность навлечь на себя гнев Морко, но если не заходить в лес, ничего страшного с ним точно не случится.

Итак, подтащив одну из скамей, стоявших у стенки, Ивик устроился напротив старика и принялся за обед. У того оказалась и пара кубков, судя по непонятным символам, из входивших в список утвари для церемоний. Вино из далекого Катрагона и в правду оказалось весьма неплохим. Хотя свих денег, по мнению Ивика, все же не оправдывало.

— Ну, спасибо тебе, уважил. Не часто мне здесь с хорошим человеком поесть удается, — произнес дед, отправив в свое, весьма объемное брюхо, очередную порцию вина, — а мед- то ты ешь, не отвлекайся, сам ведь собирал.

— Шпа-шибо, вкуш-но, — с набитым ртом ответил Ивик.

— Вот смотрю я на тебя, — неторопливо начал старик, — бросил бы ты дело, занят которым. Не доведет оно тебя до добра.

Ивик, не слишком внимательно вслушивающийся в то, что говорил старик, удивленно поднял на него взгляд. Светло-голубые глаза Ивика встретились с глубоко посаженными темно-коричневыми глазами старика, ясными и пронзительными, какие бывают только у диких зверей. При этом они светились совсем человеческой теплотой. Чего же в них точно не было, так это намеков на возраст старика, ни блеклости, ни усталости от жизни, только странная грусть.

— Что вы хотите сказать?

— Вот только не послушаешь ты меня, — вздохнул он, — беги. Друзья уже ждут тебя.

— И правда… — промелькнуло в голове Ивика, он ведь уже давно сидит здесь, наверняка повозки, какими медленными они бы ни были, обогнули Площадь Всемогущей Алхеры.

— В таком случае, я побежал, спасибо за обед и кров — поблагодарил деда Ивик.

— Беги, беги — не стал спорить старик. Когда Ивик уже добрался до свих вещей, он сказал, — когда совсем худо будет, постарайся не забывать, кто ты. Может, тогда все и образуется.

«Может, это… — промелькнула воистину сумасшедшая мысль в голове Ивика, но не успела она даже сформироваться, как он наступил ей на голо, — да быть того не может». В конце концов он ведь был человеком прагматичным, выпускником «Гадкого утенка», и, что еще важнее, ученым. И уж точно не ему видеть в каждой девушке, собирающей цветы у реки, дриаду и верить в лошадей, превращающихся все в тех же дев, дабы скрасить ночь своего хозяина. Кончено, чем только боги, а тем более маги, не шутят. Но скорее всего лошадь, превращенная в человека, первым делом потребует плату у своего хозяина за работу и положенных законом трех выходных в декаду. А при таком раскладе пусть лошади так и остаются лошадьми, в мире и так слишком много существе, порожденных больным воображением волшебников.

— Никогда не замечала тебе склонности к почитанию богов, — заметила Кристилла, к которой подсел Ивик.

В отличие от остальных, повозка с «Машиной», в которой сидела волшебница, была накрыта щитом от дождя. По всеобщему решению, так было лучше всего. Даже Касп поддержал инициативу студентки. Правда, сам он вместе с кристаллами устроился на самой дальней от «маннодно генератора» повозке. Остальных же изгнала Алиетта. Так что здесь, кроме самой волшебницы, сидели полуэльфийка, возница, да сам Ивик. Против него обладательница заостренных ушей ничего возразить не могла. В конце концов, он ведь был другом генератора щита и она присутствовала здесь лишь по просьбе Ивика.

— Просто зашел от дождя спрятаться, — ответил последний.

— Обычно люди в таких случаях заходят в трактир, а не в святилище, — заметила Кристилла.

— Если вы позволите мне сказать, господин Сивикус, — подал голос возница, в том, чтобы поклониться богам перед началом нового дела, нет ничего зазорного. Правда, в вашем случае правильнее было бы отправиться к жертвеннику Уругура или Бригитты. Ну и конечно же, нельзя забывать о Аилсирии. Ведь вы начинаете дело, а она лучшая покровительница в подобных случаях. Если, конечно, вы не намереваетесь надуть кого-нибудь. В этом же случае без помощи Гурдилинкса вам не обойтись.

— Эм… — только и смог ответить Ивик на столь подробную и обстоятельную справку. Вообще-то, купеческую братию, к коей принадлежал и этот знаток, пусть он был всего лишь гильдийским возницей, нельзя было назвать искренне верующей. Но они и не упускали любого шанса приманить удачу, схватить ее за пушистый хвост и не отпускать, пока не вытрясут все до последней полушки.

Спустя еще четверть часа или около того они добрались до цели. В столь дождливую погоду дороги были на редкость пусты, не случилось затора даже на мосте Дураков, единственной переправе между Подниверским и Крелдендерским районами, через, в сущности, мелкую канавку, особенно по сравнению с Леном. В более благоприятную погоду в это время суток проехать по нему нельзя было минут десять, а то и все полчаса. О строительстве нового моста, если не в районе все еще обнесенного стеной Старого города, то хотя бы где-нибудь на самом краю города, говорилось давно, но всегда находились какие-то еще дела, на которые нужны деньги.

* * *

Когда они увидели здание, выделенное под лабораторию, как несколькими днями ранее выразился господин Аилсирифилсу «склад», то первым, что произнес Ивик было: «Ого» и после довольно продолжительной паузы: «Так что, это все нам?»

— Можете даже не сомневаться, господин, Сивикус. Вы ведь не думали, что гильдия «Красный Гусь», говоря, что выделит вам склад, имеет в виду жалки сарай? — спросил один из работников.

— Нет, конечно, но все же… по правде говоря, когда я услышал об Обмылкинской набережной, я и не расcчитывал на такое…

Если судить по вздохам восхищения, исходившим от Ивика, можно было сделать вывод, что им дарят если не дворец, то, как минимум, небольшой особняк, достойный быть городской резиденцией какого-нибудь мелкого барона, а то и графа не из богатых. Реальность же была не столь радужной. По гильдийским ведомостям это здание, скорее всего, проходило как склад, но когда главный распорядитель дел гильдии так и назвал его, он несколько погрешил протии истины. На деле же новая квартира «Лаборатории N27» являлась трехэтажной фахверковой водяной мельницей с красной черепичной крышей, из которой торчала пара труб, а на коньке, жалобно поскрипывая, крутился старый флюгер в виде петуха.

Почти весь первый этаж занимало помещение, которое вполне можно было использовать как склад. Собственно, здесь до сих пор у одной из стен оставались какие-то коробки. На втором этаже находилось несколько комнат, которые можно было вполне обустроить как кабинеты, кухня и помещение для управления механизмом мельницы. Собственно, сам жернов находился этажом ниже, но вращающий его механизм был именно тут. На третьем этаже обнаружилась пара спален, одна из которых вполне могла решить, хотя бы на какое-то время, проблему Ивика с крышей над головой.

Конечно, Обмылкинская набережная, находящаяся на самом краю города, была не самым престижным местом. Да и уходящие на север от реки улочки были как раз теми, по которым не рекомендовалась прогуливаться в темное время суток, если дорожишь целостностью кошелька и тела. Но все же, это было много лучше, чем то, на что вышвырнутые из университета ученые могли рассчитывать, будь у них чуть меньше удачи.

Пока Ивик, помощь которого, как оказалась, была никому не нужна, а если проще, он попросту мешался под ногами у людей, сведущих в переноске тяжестей много больше него, обследовал мельницу, люди, сведущие в переноски тяжестей, эти самые тяжести переносили.

Роль Кристиллы в этом тяжком труде сводилась лишь к переносу «Машины — 02» на новое место — небольшое помещение, располагающееся за складом, собственно — место нахождения жернова. После непродолжительной дискуссии пришли к выводу, что оставить машину в зале склада нельзя. Там и сейчас было уже довольно холодно и зябко, что и не удивительно, учитывая большие двустворчатые ворота, через которые без затруднений смогла проехать повозка, запряженная парой лошадей. Скоро же, когда выпадет снег, будет и того хуже. Однако, поднимать «Машину» на второй этаж не стоит. По заверениям волшебницы, в этом не было никаких проблем, но прочность перекрытий вызывала серьезные опасения. Не то, чтобы они были такие уж хлипкие, но и перегружать их сверх меры также не стоило. Так что выбор остановили на этом помещении, через дверь которого «Машина», пусть с трудом, но все проходила. Коробки с документами, а так же мелочами, каковые заботливый господин Аилси посчитал необходимыми, переносили работники гильдии. Так что вскоре волшебница также осталась в не у дел.

— Симпатичная комнатка, — заметила студента, заглянув в одну из спален третьего этажа.

— Ты так думаешь? — обернувшись от окна, уточнил Ивик.

— Что ты там высматриваешь? — вместо ответа на поставленный вопрос поинтересовалась Кристилла.

— Да так, ничего. Смотрю на землю обетованную, из которой был изгнан, — витиевато поясни Ивик. И правда, из этого окна виднелись смутные силуэты башен университета, едва различимые из-за усилившегося дождя

— Это ты про университет? Но ведь здесь, пожалуй, получше чем там. Места уж точно больше.

— Да… — не стал спорить Ивик, — но все же ученые должны работать в университете. Разве не так?

— В мире полно ученных, работающих где угодно, только не в университете, — чуть недовольным тоном заметила Кристилла, усаживаясь на кровать.

— Прости, что причинил тебе столько неудобств, — после непродолжительной, но грозящей превратиться в гнетуще-долгую, паузы извинился Ивик. — Не думал, что все так получится.

— Ты про Чистиленса? — несколько пренебрежительно произнесла Кри. — Не думаю, что у меня из-за этого будут какие-то проблемы. Скорее Сэйлэнар вызовет меня к себе, чтобы поздравить с успехом. И твой друг ведь сказал, что твоя гильдия возьмет все расходы на себя.

— Но все же. Даже если проблем и не будет…я подумал. Ведь без тебя нам и вправду пришлось бы собирать новую «Машину»…

Видно было, что Ивик явно мнется, не зная как перейти к главному. Кристилла взглянула ему в глаза, словно говоря: «ну давай же». Наконец выдохнув, Сивикус произнес:

— Сотни рубленых перье тебе хватит?

— Что? — не поверив, переспросила волшебница.

— Сто пятьдесят… или даже двести? — продолжал расспрашивать Ивик.

— Ты что, хочешь со мной деньгами расплатиться?

— Но ведь, если бы не ты…

— Ты ведь мой друг. Как я могла… Пес морской, какой же ты…

Не успела представительница потомственной семьи волшебников осквернить свой ротик каким-нибудь грязным ругательством, как в дверном проеме появился один из работников.

— Господин Сивикус, вы здесь. Наконец-то я вас нашел. Господин Арселлинкс пришел и хочет видеть вас.

Ивик поспешил воспользоваться этим шансом и сбежать от разгневанной волшебницы. В конце концов, она ведь и вправду была могущественной волшебницей. Быть может, по их колдовским меркам в продемонстрированных ею сегодня чудесах не было ничего невероятного, но Ивику их вполне хватило, чтобы вспомнить, что магам лучше лишний раз под руку не попадаться.

Сели и все члены лаборатории были на кухне. Здесь оказался даже господин Мергольт, по-видимому приехавший вместе с Арселлинксом. Как оказалось, кухня являлась чуть ли не единственным помещением, не затронутом хлопотами переезда. О продовольствии для членов лаборатории «Красный гусь» забыл. К тому же, хотя здесь и не было намного теплее, чем в других местах, ведь печи на мельнице уже давно не топили, но, по крайней мере не дуло, в отличие от склада, да и стол был достаточно большой, чтобы за ним смогли все разместиться.

— О, Ив, наконец-то тебя нашли, — поприветствовал друга Арселлинкс, — садись.

Великан указал на стул напротив себя, во главе стола, где, по-хорошему должна была сидеть глава программного отдела лаборатории. Но Алиетта, вместо того, чтобы сидеть за столом, стояла, оперившись на плиту и сложив руки на груди. Несколько помявшись Ивик сел на предложенное место.

— Итак, объявляю первое собрание открытым, — откашлявшись, провозгласил Сели. Ему не хватало только молоточка, чтобы стукнуть по столу, обращая внимание на значимость момента. — Да, я забыл спросить, а вы как-нибудь называетесь?

Свой вопрос он опять же адресовал Ивику, как будто бы он здесь был главным. Тот однако, внятного ответа дать не мог. Все, на что его хватило, было пожатие плечами и переадресовка вопроса остальным членам лаборатории.

— Мы как-нибудь называемся?

— Лаборатория N27, — первым среагировал Каспониус.

— Пусть будет так, — не стал спорить Сели. Сомкнув руки в неплотный замок и положив их на стол перед собой, он продолжил — Итак. Полагаю, вам всем интересно узнать, чем закончились мои переговоры с директором Чистиенсом. Директор был крайне недоволен всеми членами лаборатории N27, хотя скорее всего, его гнев пал бы, в первую очередь, на уважаемую госпожу волшебницу, которая, к сожалению…

— Я здесь, — донеслось от дверного косяка. Похоже, любопытство оказалось сильнее обиды на Ивика.

— Отлично. Считаю своим долгом уверить вас, что гильдия «Гуся» берет на себя все расходы по восстановлению поврежденного имущества и ни к одному из вас нет никаких претензий. Касательно же вас, госпожа волшебница… впрочем, полагаю с этого места лучше пусть продолжит господин Хенекус.

— Я уговорил директора не писать на тебя жалобу Сэйлэнару, — просто сообщил профессор Мергольт, сидящий по левую руку от официального представителя гильдии. — Впрочем, в первую очередь я заботился об интересах своего корпуса, моя дорогая ведьма. Господин Сэйлэнар в подобных случаях обычно обещает устроить для нарушителя соответствующее наказание, которое ограничивается вызовом в кабинет, где ваш директор грозит нарушителю пальцем. Еще одна дрязга в присутствии ректора вряд принесет пользу хоть кому-то. Но все же тебе лучше в ближайшие дни в университете не показываться. У тебя уже закончились экзамены?

— Да, господин профессор — ответила волшебница.

— Ну вот и хорошо, — вздохнул заведующий факультетом точных наук, — тогда поживи дома. Когда каникулы кончатся, вряд ли Чистиленс вспомнит о тебе. Все-таки не стоит директора делать своим врагом, пусть серьезно навредить он тебе вряд ли сможет.

— Хорошо. Конечно вы правы, господин профессор, — не стала спорить Кристилла.

— Ну вот и хорошо, — повторил Хенекус — и не стой на сквозняке, садись лучше.

При этих словах господин Мергольт сам освободил свое место за столом.

— Не стоит, правда. Сидите. Вы ведь…

— Неужели я кажусь настолько старым, что не могу уступить место девушке? — ухмыльнулся господин Мергольт.

— Я не это хотела… — запуталась Кристилла. То есть, я ведь волшебница…

— И это значит, что ты не можешь простудиться? — удивленно поднял бровь Хенекус. — Но на самом деле я уже ухожу.

— Уходите? — удивленно посмотрел на первого помощника главы программного отдела лаборатории господин Дролингус.

— Я ведь приехал только для того, чтобы поговорить с волшебницей. Сели даже попросил возницу подождать меня. Неудобно заставлять человека ждать.

— Так значит, вы все-таки не сможете остаться в лаборатории, — первым прозрел Касп.

— Боюсь, что нет, — не стал спорить профессор Мергольт. Боюсь, что с университетом меня слишком многое связывает. По большей части, обязанности. Да и не в том я возрасте, чтобы разбрасываться местом главы факультета.

При этих словах полуэльфийка презрительно хмыкнула.

— Не хмурься Алли. Ты ведь сама согласилась, что так будет лучше.

— Не желаю это больше обсуждать, господин — очень — занятый — вылизыванием костлявой — тэллэ — зазнайки — циркуля, — вложив в голос смертельную дозу учтивости, ответила бывший профессор Алиетта Брундершавтская.

— Ну, в любом случае, скоро ведь каникулы, так что не выбрасывайте мою чашку, — с этими словами бывший первый помощник покинул кухню.

— Что ж… полагаю вам все же стоит присесть, госпожа волшебница, — нарушил уже начавшую конденсироваться мокрыми пятнами в углах тишину, произнес Сели. Дождавшись пока волшебница сядет на освободившийся табурет, он продолжил, — следующим, что я должен вам сообщить, являются некоторые требования гильдии.

Сделанная им пауза была явной ошибкой. Когда вам говорят, что от вас что-то требуют, вряд ли вы будете аплодировать, но в данном случае и так подпорченное пусть и ожидаемым, но все же столь внезапным уходом Хенекуса настроение членов лаборатории опустилось до той точки, когда тишина становится гробовой. То, что у работодателя, да еще платящего столь щедро, будут какие-то требования, было вполне ожидаемо, но человек склонен надеяться, что как-нибудь пронесет.

— В вашу работу «Гусь» лезть не собирается — поспешил прояснить ситуацию официальный представитель гильдии, — как и устанавливать сроки. Все, что мы просим, так это назначить Сивикуса Раальха главой лаборатории N 27.

— Меня?! — воскликнул Ивик, вскочив с табурета, — но так ведь нельзя! Госпожа Алиетта должна быть главной, ну или господин Мерго… да хоть Касп, он и то лучше подходит.

— Почему это даже? — обиженно произнес глава инженерного отдела, — из меня мог бы получиться неплохой начальник. Можешь мне поверить, пили и ели бы мы много больше. Да и хорошеньких девушек стало бы больше в нашем суровом мужском коллективе.

— Могу себе представить, — кисло отозвался Ивик. — Но все равно…я ведь всего лишь лаборант. Если это братская услуга Аилси то передай ему, что…

— Успокойся Ив, — прервал поток слов друга Сели, — это не услуга. Гильдии будет удобнее работать именно с тобой. Ведь мы тебя знаем. И ведь именно ты заключил сделку, пусть пока что еще лишь на словах, с гильдией «Гуся».

— Но… госпожа Алиетта… — Ивик обратил взор, полный отчаянной надежды на главу программного отдела.

— Если ты будешь разбираться со всеми этими бумажками из гильдии, я буду только рада, — ответила Алиетта, — в ведении же дел у меня никогда не было больших успехов. А у тебя оно неплохо получается.

— Совсем и не неплохо, — сам понимая, что споры ни к чему не приведут, все же продолжал сопротивляться Ивик.

— Но ведь ты смог уломать крупнейшую в Лендале торговую гильдию на помощь всего-то за пару часов, — безжалостно добила новоиспеченного главу лаборатории полуэльфийка.

— Но ведь это лишь потому, что у меня там пара знакомых есть…

— Не прибедняйся Ив, в нашем деле «пара знакомых» — две трети успеха, — ухмыльнулся Сели.

— Ладно, — вымученно улыбнулся в ответ Ивик.

— Второе, — видно решив, что с кандидатурой главы лаборатории вопрос улажен, произнес Арселлинкс — Гильдия готова выделить по 120 лендалских крон в декаду на довольствие членов лаборатории. Кроме того, еще 15 крон на мелкие расходы, вроде бумаги и чернил. Конечно, если возникнут какие-то непредвиденные потребности, говорите. Гильдия предоставит вам деньги.

— Ого, — присвистнул Касп, — получается, по 20 крон в декаду каждому.

— Гильдия «Гуся» не привыкла экономить на вложениях, готовых окупиться сторицей, — вновь улыбнувшись, — ответил Сели.

— С чего вдруг такая щедрость, господин Арселлинкс, — подал голос до того молчавший господин Желкинс Гарац, — мы ведь даже не показали «Машину» никому из ваших людей. Вы уже столько сделали и столько обещаете в будущем.

— О-о Ивик столь вдохновенно рассказывал о вашей «Машине», что господин Аилси просто не мог не поверить ему.

— Поверить то он мог, — подхватил Касп, — но это еще не значит, что он должен был бросаться помогать нам.

— Вы правы. Гильдия «Гуся» не привыкла иметь дело с научными разработками. Мы ведь всего лишь торговая гильдия. Но господин Вилминс, президент гильдии, последние полгода только тем и занимается, что локти себе кусает, жалея о том, что мы отказали лаборатории «Персангуса», разработчика ТВ-шаров. Они ведь вначале обратились к нам, а уже потом к гильдии «Зеленой банки» или как ее еще называют «Кофейной гильдии». По слухам, уже подписан договор о поставке ТВ-Шаров всей городской милиции и готовиться запуск продаж шаров, хотя у них и возникли некоторые затруднения. Прибыли обещают быть феноменальными.

— А тут пришел Ив, и предлагает еще какое-то непонятное изобретение из университета, а вы тут же думаете, что уж тут-то не можете потерять свой шанс, — предположил Касп.

— Примерно так, но сейчас все же стоит вернуться к делам, — Сели подарил главе инженерного отдела очередную деловую улыбку, на которые в этот день был щедр, как погода последних дней на простуды. — Ив, в чем предпочитаешь получать деньги? Боюсь, что кронами платить мы не сможем, во всяком случае, не всегда, но…

— Полагаю, подобные мелочи можно оставить на будущее, — прервала Сели Алиетта, — вы ведь согласны со мной, господин начальник?

Интонация, с которой полуэльфийка произнесла последнюю фразу, не оставляла сомнений в том, кто же все-таки «господин начальник» лаборатории.

— Да, — не стал спорить Ивик, уже предвкушая долгие вечера с другом детства и вовсе не с кружкой пива и бараньей ножкой, а со стопкой бумаг и чернильницей.

— Что ж раз так-то следующее. Я выбран как посредник между гильдией и лабораторией. Это значит, что значительную часть времени я буду проводить здесь, остальную же тратить на поездки в «Большой дом». По большей части бюрократией и выбиванием средств буду занимается я. Так что тебе не стоит так киснуть, Ив. Возражений нет?

Возражений не последовало, но видя, что Сели ждет его решения, Ивик утвердительно кивнул.

— Буду рад вновь работать с тобой, — тут же отреагировал на кивок новоиспеченного главы лаборатории Сели. — Последнее, что я хотел обсудить, это зачисление новых сотрудников. Прошу простить меня за казенный язык, но работая в такой большой организации как гильдия «Гуся» сложно от него уберечься. Ведь вам теперь не хватает людей, господин глава Лаборатории?

— Не все выбрали лабораторию, — уклончиво ответил Ивик.

— Хитришь, Ив — ухмыльнулся Сели. — Но не беспокойся, гильдия не пошлет плохих людей. Вам ведь нужны люди, умеющие хорошо складывать и умножать?

— Неплохо было бы, если бы они еще и делить умели, — подала голос Алиетта.

— Они даже знают кое-что о высших математических науках, госпожа Алиетта.

— Что ж, пусть приходят, — вздохнул Ивик, понявший, что если глава лаборатории будет просто молчать, заседание на кухне затеняется очень надолго. Кстати, сколько их?

— Пока что господин Аилси готов выделить троих, но со временем эта цифра может и вырасти, если это будет вам нужно.

— Это значит, по 13 перье и две двойные двушки в декаду? — уточнил Касп.

— Совсем нет. Жалованье они будут получать свое, — возразил Сели. Чуть помолчав, давая время на новые вопросы, он продолжил. — Раз все дела улажены, то предлагаю отметить этот день, когда Лаборатория N27 обрела новую жизнь.

С этими словами он достал откуда-то из-под стола новенькую темно-красную бутыль «Багровой удачи» — вина Лендальского производства, насколько Ивик знал — традиционного для «Гуся» напитка в случае заключения значимых сделок. Вино было не из дешевых, но и не из тех, что могут себе позволить лишь аристократы да главы городских советов. Его цена обеспечивалась не только за счет его качества, выдерживалось оно всего несколько месяцев, но зато в специальных бочках, с наложенными на них заклинаниями. Считалось, что это вино и в правду добавляет удачи, в чем Ивик сомневался. Но уж что точно делало волшебство, так это придавало ему довольно специфический, но более чем приятный вкус.

Откупорив бутыль Арселлинкс разлил его по добытым оттуда же, откуда появилась и бутылка, деревянным кружкам, еще одной гильдийской традиции. Кружек оказалось восемь, по числу сидящих за столом. После того как все сидящие разобрали кружки, Сели встал, держа свою кружку в руках.

— По традиции, каждый раз, когда кто-то из членов «Красного гуся» заключает сделку, обещающую большую прибыль он, в какие бы дальние страны его не занесло, открывает бутылку «Багровой Удачи» и выпивает ее с новыми компаньонами, — начал Сели своим звучным голосом. — Делается это с тех пор, как достопочтенный Калсманс Воричинкс нашел в лесу к северу от города склад контрабандистов, откуда смог перетаскать достаточно «Богровой удачи», чтобы, продав ее, купить небольшую лавку, которую он назвал «Красным гусем». Тем самым гусем, поймавшем рыбу с золотой чешуей, что ныне красуется на гербе гильдии. Так пусть же хитрец — рыжий плут позволит вытрясти из своего хвоста достаточно золотых, а его сестра строптивая Аилсирия не спрячет свой лик от нас. Выпьем же за это. И пусть ни одна капля вина не останется на дне!

С этими словами Сели опустошил одним глотком свою кружку. Остальные последовали его примеру. Даже Кристилла, которая, в принципе, оказалась здесь чуть ли не случайно, последовала примеру остальных.

Когда все поставили кружки на стол, представитель гильдии заговорил вновь:

— Теперь, боюсь, мне придется оставить вас и отправиться в «Большой дом». Но часам к шести-семи я вернусь. Нужно будет уладить некоторые формальности, подписать договор, договориться о форме оплаты и прочее.

— Хочешь сказать, что будешь терзать меня до утренних колоколов? — уточнил глава лаборатории.

— Надеюсь, мы справимся быстрее, если, конечно, ты не разучился читать и писать, пока работал в университете.

— И не надейся, — улыбнувшись, отозвался Ивик.

— Да, чуть не забыл, — уже встав из-за стола произнес Сели, посмотрев на сидевшую все это время рядом с ним волшебницу, — считается очень дурным знаком, если при заключении договора перед богами удачи пьет кто-то третий.

Сказав это Сели делая большие шаги, вышел за дверь.

— Разрешите разойтись, достопочтенный господин глава лаборатории? — откровенно издеваясь и встав по стойке смирно, спросил Касп.

— Мы не в армии, глава инженерного отдела лаборатории, Каспониус Лаварт, — в том же тоне ответил Ивик. — А будешь насмехаться над главой лаборатории, отправишься вычищать паутину в подвале.

— В этом здании нет подвала, мой командор, — не унимался Касп.

— В таком случае будешь очищать паутину во всех подвалах левого берега Лена, — не растерялся Ивик.

— Как прикажете, мой командор.

Закончив собрание на этой оптимистичной ноте, члены лаборатории разошлись заниматься своими делами. В первую очередь осматривать свои новые комнаты. На всех кабинетов вряд ли хватит, тем более, если к ним присоединятся еще трое, но все же надо было как-то обустраиваться. На кухне остались лишь Ивик и Кри. Не то, чтобы новоиспеченный глава лаборатории просил волшебницу об этом. Более того, нельзя было сказать, что он был рад этому. Ведь Кристилла…

— Ты знал! — воскликнула она, после того, как удостоверилась, что никого на кухне не осталось.

— Ты о чем? — недоуменно спросил Ивик. Он-то думал, что подруга осталась для того, чтобы продолжить разговор, на котором их прервали.

— Об этом вашем гильдийском обычае.

Сивикус продолжал непонимающе смотреть на студентку.

— О том, что при заключении договора в «Красном гусе» пьют «Багровую удачу» и пить ее должны лишь те, кто заключает договор.

— А вот о чем ты. Знал, то есть слышал, но не подумал… — тут Ивик наконец стал прозревать, — так ты волнуешься из-за несоблюдения этого ерундового обычая?

— Мне виднее, ерундовый обычай или нет, — хмуро возразила волшебница, — даже если в него никто всерьез не верит, все равно он имеет силу, если и в правду блюдется гильдией уже лет сто.

— Почти двести, — поправил Ивик. — «Красного гуся» основали в 989 году.

— Тем более. Если уже двести лет, как блюдут этот обычай, он не мог не приобрести некоторой силы. Тем более, что пить принято не что-нибудь, а «Багровую удачу». И потом твой друг помянул имена двух богов.

— С каких это пор маги стали в богов верить? — искренне удивился Ивик.

— Мы не верим, — возразила Кристилла, — а знаем что они есть. По крайней мере, некоторые и ссориться с ними не стоит.

— Их и так поминают по сотне раз на дню, — возразил Ивик, — далеко не все уважительно.

— Не учи мага влиянию ритуалов, приносящих удачу, на вероятности будущего, — уже сердито ответила студентка последнего года обучения факультета практического использования магии. — Не хочу, чтобы ты потом винил меня, если у вас ничего не получится.

— Да не буду я тебя ни в чем винить, — искренне пообещал Ивик, — даже если…

— Зато я буду… И-и за… замолчи Ив, мне надо собраться с духом.

Ивик послушно замолчал, гадая к чему же готовится подруга.

За те несколько секунд, а то и полминуты, в течении которых они молчали, Ивик успел перебрать несколько вариантов того, что же собирается делать Кристилла. Он решил, что наиболее вероятным было применение какого-нибудь колдовства, снимающего негативное влияние нарушения ритуала, но к следующей фразе он никак не был готов.

— Господин глава лаборатории N 27 прошу вас принять меня на работу в лабораторию!

— На рабо… прости, я не ослышался?! — на всякий случай уточнил Ивик.

— Нет, это единственный способ не нарушить ритуал.

— Но…ты наверное не любишь считать?

— Почему это?! Неужели ты полагаешь, что все маги ничего не смыслят во всех этих уравнениях? — возмутилась Кристилла. Впрочем, после паузы прибавила, — но если у тебя найдется какая-нибудь не очень важная должность… Ну например, я могу отдраить полы и избавить дом от паутины за четверть часа.

— Да Касп меня убьет, если я только заикнусь об этом. И потом, кристаллы ведь и вправду уязвимы к воздействию маннодов.

— Ну наверняка найдется что-то. И ведь это не навсегда. Потом ты сможешь меня уволить или сократить или еще что-то, — продолжала уламывать неприступного главу лаборатории Кри, — ты ведь слышал, что сказал тот пожилой профессор.

— Вот, вот. Если Чистиленс узнает…

— Подрабатывать на каникулах студентам можно — парировала волшебница.

— Но ведь после каникул ты все равно не сможешь появляться здесь часто.

— Вот как каникулы закончатся, так ты меня и уволишь.

У Ивика начали закрадываться мысли, что это лишь предлог для того, чтобы Кри могла проводить с ним побольше времени, но это ведь… Попытавшись незаметно тряхнуть головой, Ивик применил последний нашедшийся у него аргумент.

— Но у нас правда нет никакой подходящей должности для мага, да еще широкого профиля. Как я буду объяснять гильдии твое назначение. Ведь тогда придется просить дополнительные деньги для твоего жалованья.

— Твой друг наверняка что-нибудь придумает. В конце концов, он ведь все это и заварил, — отпарировала студентка.

— Ладно, — сдался неприступный глава лаборатории.

— Вы не пожалеете о своем решении, — заверила Ивика новый сотрудник лаборатории, — так кем я буду работать?

— Я еще не придумал, — отозвался Ивик.

«Нет на до мной решительно все издеваются! — воскликнул его внутренний карьерист, — не то, чтобы я сам воспринимал всерьез свою должность, но такое легкое отношение к ней… С этим надо что-то делать».

— Пока же я не придумал, что станет твоим основным занятием в лаборатории, сходи за какой-нибудь едой. Все-таки это кухня и будет много удобнее, если есть мы будем прямо здесь, а не искать трактир.

— Но там ведь все еще дождь, — возмутилась студентка.

— Но ведь ты можешь накрыться щитом.

— Я и так колдую похлеще, чем на экзамене углубленного изучения боевой магии, — а госпожа Каруна…

— Но ты ведь сможешь, — скорее сообщил, чем спросил глава лаборатории, — в помощь возьми кого-нибудь из тех ребят, что носят коробки. Скажи, что это приказ главы лаборатории.

— Как прикажете, господин Сивикус, — официально ответила Кристилла.

Уже у двери юная ведьма пробурчала что-то вроде: «Между прочим, для тебя стараюсь», но в открытую конфликтовать с начальство спустя пару минут после приема на работу не стала.

Оставшись на кухне один Ивик, подтащил к себе бутылку «Багровой удачи», так и оставшуюся на столе, и удостоверившись, что она и в правду пуста, поставил обратно. Еще немного посидев, почти невидящим взором осматривая кухню, он сунул руку в карман рубашки под своим растянутым чуть ли не вдвое свитером, в поисках сигарет. Как ни странно, пачку сигарет он и в правду нашел.

Теперь спички. На кухне определенно должны быть спички. Где-то рядом с плитой…

Непродолжительные поиски закончились разгромной победой логики над силами кухонного хаоса и энтропии. Вот только… достав из пачки последнюю сигарету, Ивик обнаружил, что та промокла, как говорят, до нитки. В принципе, если ее выжать, воды могло хватить на рюмку. Вот только такого надругательства над табаком Ивик совершить никак не мог.

«Конечно, не отправь я Кристаллу за продуктами, можно было бы попросить высушить… Может можно еще догнать? Но во имя всех богов, нельзя же так. Хорошо все-таки быть волшебником. Пес морской!».

Кроме Ивика из членов лаборатории курили только господин Мергольт, предпочитавший трубку. Да и кури он сигареты, все равно, он уже наверняка в университете….Еще был Колинбургс Чагал., который курил как раз сигареты. Вот его-то, наверное, и следует разыскать.

В поисках собрата-курильщика Ивик обошел чуть ли не всю мельницу, не поднявшись разве что на третий этаж. В конце концов, уж кто-кто, а штатный «смотритель хомячков» никак не мог претендовать на одну из комнат наверху. Он ведь был человеком семейным, с женой, парой девочек и тещей в Рицендальте… Или это была тетка жены. Попутно Ивик убедился, что его начальственная помощь нигде не требуется. Конечно, попадись он на глаза Алиетты, та бы наверняка прибавила его к паре носильщиков, уже попавших в ее временное рабство, но главе лаборатории удалось незаметно проскользнуть за спиной главы программного отдела, несмотря на ее чуткие к шорохам заостренные ушки древней. Что же касается господ Жеклкинса и Дроингуса, то они заняли самую большую комнату на втором этаже и справлялись сами.

Колли нашелся в том помещении за складом, где установили «Машину». Единенным источником дневного света здесь, кроме дверного проема, было маленькое окошко под самым потолком, затянутое чем-то подозрительно похожим на бычий пузырь. Но сюда уже успели притащить аж три лампы на Демонах Жидких Искрящих Нагревающихся. Конечно, они работали на магии. Точнее на заклинании, сдерживающем Демона внутри стеклянного шара, не позволяя ему ни вырваться на свободу, ни вернуться в свой мир. Еще оно прикрывало демона чем-то вроде занавеса, когда светить было не нужно. Но похоже, Касп счел, что маннодное поле, изучаемое ими, не повредит кристаллам. Во всяком случае, альтернативой были либо свечи, либо дырка в стене.

— Касп, прости, но ты не будешь против, если я на пять минут украду у тебя господина Колинбургса?

— Только если на пять минут, Ив, — отозвался глава инженерного отдела откуда-то из глубин Машины. — Колли дай зажим пятый. Да нет, пятый же!

Отыскав на столе из грубо обтесанных досок требуемую железяку, Колли передал ее своему начальнику и вышел к Ивику.

— Пойдем, покурим, — без обиняков предложил Ивик.

— У тебя кончились? Может я тебе просто…

— Промокли, — объяснил глава лаборатории, — но ты не беспокойся. Касп и без тебя пять минут обойдется.

— Как скажешь, — не стал больше спорить Колинбургс.

Устроившись у косяка ворот склада, Ивик раскурил тоже чуть подмокшую сигарету Колли. Тот стоял рядом, как всегда сутулясь. Со стороны можно было решить, что из них двоих Ивик выше, но на самом деле Колли просто постоянно сутулился, как будто бы с детства носил, как минимум, мешки с песком.

— Как тебе это все? — неловко начав разговор, спросил Ивик.

— Ты про гильдию, это здание и наши новые зарплаты? Ты молодец, господин начальник.

«И этот туда же…» — промелькнуло в голове Ивика. Но как ни странно, в последней фразе Колли не было и тени насмешки. Лишь его вечная усталая улыбка.

— Я не про то. То есть и про то тоже. Но мы ведь все-таки ушли из университета.

— Ты правда молодец, что нашел выход. А что я? Главное, чтобы жалованье платили.

— Ну да, у тебя ведь семья… Жена, поди рада.

— Не говорил я ей еще ничего, — внезапно разоткровенничался смотритель хомячков, — не знаю, чего и ждать от нее. Нет она радо будет, тем более теперь, но… не торопись с женитьбой. Как другу говорю.

Они немного помолчали. Ивик просто не знал, что сказать. Во всяком случае, лезть в чужие семейные дела он точно не хотел. Наконец, выдохнув очередной клуб дыма, попытался перевести разговор на другую тему.

— Ты ведь около Круглой площади живешь?

— Да, Штуредельская улица.

— Я к тому, что до дома дальше добираться теперь.

— Ну почему. Даже поближе будет.

— Не напрямик же, тем более зимой, — всерьез поразился Ивик.

— Не так уж страшно по Керлендеру ходить. А ограбить и в Поднивере могут, вновь улыбнулся своей усталой улыбкой Колли.

— Могут, но… ты хоть вместе с Каспом ходи. Он ведь почти там же живет.

— Не волнуйся ты так. А даже если что и случится, наверняка найдется кто-то еще, кто будет за хомячками смотреть.

И тут в голову Ивика пришла великолепная идей.

— Слушай, Колли, а тебе случайно помощник не нужен?

— Помощник? — удивился тот. — Чтобы кормить Бурунгуна, Жанну, Эльзару, Эфиналиксу…

— Да, да и для этого тоже. Просто понимаешь… Так получилось. В общем, мне надо взять Кристиллу, ну ту студентку — мага, что помогла нам, на работу на некоторое время. Разумеется, она будет тебе подчиняться. Ну, в смысле, можешь приказывать ей, что хочешь.

— Что, приказывать милашке Кри? — раздался из склада голос Каспа.

— Нехорошо подслушивать разговоры своего начальства, — обернувшись, заявил Ивик.

— Должен же я быть в курсе того, кого ты в мой отдел зачисляешь, — ничуть не смутился Каспогониус. — И потом, такие вопросы ты должен со мной обсуждать. Может, я и не соглашусь.

— С чего это вдруг?

— А ты уже забыл, что она бомба, которая может взорваться в любой момент, разбрызгивая во все стороны пучки маннодов?

— Не сгущай краски, — отмахнулся Ивик.

— Ладно, может я и погорячился, но все же. Что это за обстоятельства такие?

— Долго объяснять, и вообще, я не с тобой разговариваю, — попытался закрыть эту тему Ивик. В конце концов, он сам не очень-то хорошо понимал, зачем поддался на уговоры Кристиллы.

— Решил держать ее при себе, чтобы не нашла себе кого-то еще, пока ты сам набираешься смелости? — не отступал Каспониус.

— Если так интересно, сам спрашивай, — уже начиная раздражаться, предложил Ивик.

— Не скажешь — не приму.

— Знаешь что…! — начал было Ивик, но осознав, что его провоцируют, взял себя в руки, последний раз затянулся и, затушив окурок о косяк ворот, ответил, — да магическое у нее что-то. Она сказала, что если пила со всеми, то должна работать с нами, иначе может навлечь на лабораторию гнев Богов. Ты же помнишь, что Сели говорил.

— А, вот оно в чем дело. Так значит, это не ты ее при себе держать хочешь, а она — отпускать, — многозначительно покивав, как будто бы теперь для него абсолютно все стало ясно, произнес Каспониус. — Ладно, так и быть, беру. Но не жалуйся, когда она в меня по уши влюбится.

— Уволю, — с каменным лицом пригрозил глава лаборатории.

— Обещаю, что даже не притронусь к ней, мой командир, — торжественно поклялся Касп. Если же будет висеть на шее, клещами отдирать буду. Но ты уж не обессудь. Вряд ли я смогу что-то поделать, если меня обездвижат какой-нибудь магией или околдуют приворотным зельем.

— Уволю, — повторил Ивик.

— Понял, понял, о мой злой повелитель.

Разобравшись таким образом с первой проблемой, возникшей на первом в жизни Ивика начальственном посту, он отправился разгребать остальные.

Проблема была, по большому счету, одна. Хотя, если взглянуть под другим углом, то бесчисленное число маленьких. Если же говорить более точно, то речь шла о его новом кабинете, в который, как оказалось, кроме пары чемоданов с его же вещами и ящиков с надписью «Сивикус Раальх» (при сборе вещей в гениальную голову Филионела, вообще склонную к подобным вещам, пришла идея о том, что будет много удобнее, если все коробки, в которые складывали бумаги и прочие мелочи вроде ручек и зубочисток, будут подписаны), стояли еще и ящики с надписью «Глава Лаборатории» и «Общее».

В первую категорию попали личные вещи и записи Кравтиса. Написать его имя никто не решился, ведь эти вещи уже не предназначались для человека которому принадлежали, так что и написали нейтральное «Глава лаборатории». «Общими» же назвали всякий хлам, который вроде как оставлять жалко, но при этом никому и он не нужен. Причем, как оказалось, в эту категорию попала добрая половина всех вещей из лаборатории N27. А эта половина представляла из себя более чем обильное скопление коробок. Оставалось только удивляться, как успело столько всего скопиться при том, что они ведь всего лишь работали в той комнате, да и то не целыми днями.

Ивику оставалось лишь порадоваться тому, что сюда не стащили вещи господина Мергольта, Вергюса, и Барека, да пожалеть, что в то время, когда остальные разбирали комнаты и говорили гильдийским работникам, куда что нести, он развлекался, исследуя мельницу и разговаривая с Кри. Вздохнув и пожалев о том, что не попросил у Колли еще сигарету, Ивик приступил к приведению кабинета хоть в какой-то порядок. Благо здесь были только что собранный шкаф, да пара стеллажей для бумаг. Они даже подвесили под потолком люстру с тремя небольшими шарами. Все-таки гильдия «Гуся» умела быстро организовать дела, если ей это и в правду было нужно.

С ящиками Ивик развлекался следующие часа два или что-то вроде того. За это время он успел лишь расчистить прямой путь к столу, да навести на последнем порядок: поставить настольную лампу, найденную в одном из шкафов. По всей видимости, лампу принесли работники гильдии, а чтобы не болталась под ногами, запихали в шкаф. По большому счету глава лаборатории N27 так и продолжал бы заниматься этим нехитрым делом до ночи, ну или до тех пор, пока муки голода стали бы нестерпимы, но его прервали:

— Во имя всех темных богов, и как тебя угораздило в самой дальней комнате устроится? — с порога спросила Ивика новый самый младший член лаборатории.

— Зато здесь камин есть, — тут же нашел, что ответить волшебнице Ивик.

— У древ… — начала было Кри, но тут же оборвала себя, вспомнив, что ей не далее чем этим же утром говорил первый в ее жизни начальник, — то есть Алиетты тоже есть, а ты ведь вроде самый главный начальник.

— А ты долго, — заметил Ивик бросив взгляд на часы чуть ли не в человеческий рост, стоящие как раз напротив его стола.

— Ну, я еще в университет сбегала, взяла кое-какие вещи, а потом домой. Ну, чтобы сказать, что какое-то время дома поживу.

— И все это с работником гильдии? — на всякий случай уточнил Ивик.

— Двумя, — поправила Ивика потомственная волшебница. — Не бросать же их было посреди улицы. Что ты так смотришь на меня. Сам же сказал, взять кого-нибудь.

Ивику оставалось лишь вздохнуть. Все-таки они из совсем разных миров. Самому Ивику никогда бы не пришло в голову так запросто распоряжаться парой челоек, как своими лакеями. Кристилла же делала это, похоже, даже не задумываясь, что и понятно. Ведь она была из семьи потомственных волшебников, городской элиты, ровне, к примеру, семье Грумма Зоха — бессменного Лена Лендала уже на протяжении четырнадцати лет. Конечно аристократы из соседних государств ни во что, по крайней мере на словах, не ставили, как они выражались, банкиров и лавочников из Лендала. Но для Кри распоряжаться слугами — в порядке вещей.

— О чем это ты задумался? — уже заволновалась из-за всерьез затянувшегося молчания Кри.

— Ни о чем… Да, ты про мое задание не забыла?

— За кого ты меня принимаешь. В холодильный шкаф едва влезло все.

— Эм, молодец. Да по поводу того, чем ты заниматься будешь…

— Касп уже мне сказал. Кормить и поить Бурунгуна, Жанну, Эльзару, Эфиналиксу, Рубетту, Зенату, Милли и Двуликого. И табличку на двери повесил, что с магией к нему не входить. Кстати, а почему хомяков так зовут? Конечно, я не думаю, что богам есть до этого дело. Называют же в их честь всякие улицы, а родители детей, но все же…

— Ну… просто мы довольно долго думали, как их назвать. Идея пришла к Каспу, так что если именно он так их назвал, то расспрашивай лучше его. И Двуликий — это мышь, а не хомяк.

— Страшно даже подумать, что святейший патриарх сделал бы с вами за такое богохульство, — пожурила Ивика Кри.

— Хорошо, что он вместе со своими судами и кострами далеко. Кстати, ведьм они ведь жгут просто за то, что они ведьмы.

Вместо ответа ведьма сладко зевнула. Повторную попытку зевка она умудрилась побороть. Наконец расправившись с желанием спать, спросила:

— Тебе чем-нибудь помочь? А то с хомяками я уже разобралась, а домой идти рано.

— Если хочешь, присоединяйся неопределенно поведя рукой вокруг себя, предложил Ивик. Ты ведь понимаешь, что кабинет главы лаборатории должен выглядеть по другому.

— Догадываюсь. Если хочешь, могу все здесь испепелить.

— Вместе с домом? — невинно поинтересовался Ивик

— Нет, конечно же, — похоже всерьез обиделась волшебница. — За кого ты меня принимаешь? Конечно же я не буду раскидываться огненными шарами во все стороны. Так мне испепелить?

— Нет, нет, — поспешил остановить подругу Ивик — все, ну или почти все здесь нужно. По крайней мере, может когда-нибудь пригодиться. Надо все это рассортировать, ну или хотя бы разложить по шкафам.

— Вот как, — похоже огорчилась Кристилла, уже вошедшая в роль профессиональной волшебницы, без чьей магической помощи никак не обойтись.

Помогать Ивику с бумагами студентка все же начала. В коне концов, в этом деле, раз уж доучилась аж до пятого курса, она преуспела ничуть не меньше, чем в магии. Однако уже через полчаса Ивику все-таки пришлось ее отпустить. Нет, домой Кристилла не отправилась, вместо этого она поднявшись наверх в комнату Ивика немного поспать. Все-таки, похоже, она несколько переоценила свои силы, раскидываясь заклинаниями во все стороны. Так что последующие часы Ивику пришлось продолжать в городом одиночестве. Когда же минутной стрелке часов с боем, стоящих напротив его стола, неумолимо подбиравшейся к двенадцати, оставалось до цели меньше четверти круга, в то время как часовая грозила пересечь рубеж цифры восемь, в дверь его кабинета постучали.

— Входите, — пробормотал Ивик, не отвлекаясь от складывания в последовательную стопку листов какой-то тетрадки Краавтиса, почему-то без переплета, благо у покойного главы лаборатории была привычка нумеровать листы.

— Ты все еще в делах, — скорее констатировал факт, чем спросил своим громоподобным голосом, Арселинскс.

— Как видишь, — наконец обернулся Ивик.

— Начальник обязан подавать своим подчиненным пример трудолюбия, но не стоит так усердствовать, когда никого нет, — наставительно заметил великан.

— Никого нет?

— За исключением госпожи Алиетты. Она, впрочем, читает в своем кабинете с бокалом шнапса.

— Бокалом? — недоверчиво переспросил Ивик.

— Если тебя так интересуют фаты, то с кружкой и бутылкой, но можешь не сомневаться, что держит она все это со всей элегантностью, присущей ее народу.

— Не советую тебе повторять это при ней. И раз уж все разошлись, разве ты сам домой не торопишься?

— Подумал, что если тебе не прервать, ты так и будешь заниматься делом, пока не упадешь посреди кабинета, утомленный бессонницей и голодом.

— Ты преувеличиваешь.

— Нисколько. Подобное не раз бывало, когда мы учились.

Спорить с другом детства Ивик не рискнул. Конечно, дело было не в более чем внушительной фигуре Сели. Просто в мастерстве владения языком он преуспел много больше Ивика, в то время как последнему больше давались числа. Так что шансов его переспорить у главы лаборатории было немного.

Как оказалось, продуктов Кристилла купила более чем достаточно. Оставалось только гадать, как всего лишь два человека смогли донести все эти колбасы, сыры, килограмм двадцать картошки, чуть л не десяток жестянок с кофе и чаем и пару вяленых свиных окороков. Это если не считать разнообразные хлебобулочные изделия, да алкогольные напитки. А Сели, похоже всерьез решивший, что его друга ждет голодная смерть, привез кастрюлю с каким-то супом и наполовину съеденную жаренную курицу.

— Не думал, что в твои обязанности входит еще и простака провианта в лабораторию.

— Ну откуда ж я знать мог, что ты догадаешься послать за продуктами свою подружку, — ухмыльнулся Сели.

— Не подружка она мне.

— О, так значит, ты все-таки признался?

Ивик лишь натянуто улыбнулся. Оставалось лишь гадать, когда это Касп успел подкупить Сели.

Расправившись подогретым на плите гороховым супом, благо «Гусь» не поскупился поделиться парой мешков м-угля, так что разжечь огонь проблем не составляло, и остатками курицы, Ивик спросил представителя гильдии.

— Ты ведь не просто так приехал сюда.

— Ты недооцениваешь важность миссии спасения главы лаборатории от голодной смерти, но ты прав, это не единственная причина.

— Ты ведь что-то говорил по поводу кучи бумаг, с которыми мне придется разбираться вечером.

— Ты прав. Впрочем, это всего лишь договор между лабораторией N27 и гильдией «Красный гусь» на ближайший квартал, ну и кое-какие мелочи.

— Квартал? Так мало.

— Таковы порядки гильдии, — пожал плечами здоровяк. — По истечении срока договор будет продлен на более длинный срок. Но это не так плохо, как кажется. Ведь это значит, что через пол года ваше жалованье существенно возрастет.

— Иными словами, пока не пройдут эти полгода, мы никак не сможем его повысить.

— Все-таки кое-что ты соображаешь, хотя делами толком не занимался.

— Давай уже свой договор, — поторопил друга Ивик, решивший побыстрее разобраться со всеми этими делами. День и так получился до неприличия длинный.

— Не забудь только договор прочитать, — напомнил Сели, передавая Ивику свернутый в трубочку пергамент.

Пусть последний уже почти вышел из употребления, но все же по традиции, для столь серьезных вещей, как договоры, пакты, указы да буллы, продолжали использовать пергамент, если могли себе это позволить..

— Хочешь сказать, что мне не стоит доверять тебе?

— Хочу сказать, что если ты выпускник «Утенка», ты не можешь поступать иначе, не уронив честь этого заведения и фамилии господина Эрленсиикса.

— Хорошо, хорошо, не уроню.

«Договор»

Повествовала первая строчка, написанная большими старинными буквами. Далее следовало:

«Именем Гурдилинкса и достопочтенного основателя гильдии «Красного гуся» Калсманса Воричинкса, сей договор заключается между Гильдией «Красного гуся» и Сивикусом Раалхом»

— А почему между мной и гильдией, а не напрямую лабораторией? — оторвав глаза от договора, спросил Ивик.

— Дело в том, что «Лаборатория» не является организацией, — поспешил объяснить Сели, — это значит, что по букве закона вас попросту не существует. Оформить лабораторию, как организацию, в конце концов придется, но это создаст множество сложностей, без которых пока что лучше обойтись.

— И дополнительных расходов, — заметил Ивик.

— Не без этого, — не стал спорить Сели, — и платить вам бы пришлось из своего кармана, то есть пришлось бы брать деньги в долг, скорее всего у нас же. А через полгода вы сможете скопить достаточно средств, чтобы самостоятельно внести налоги и платить аренду, точнее налоги с нее. Господин Аилси рассудил, что так будет проще и вам и нам.

— Как добор наш благодетель, сын богини удачи, — ухмыльнулся Ивик, прекрасно понимавший, что дело это не совсем законно. Впрочем «Гусь», чей герб, в числе четырех других, красовался на гербе города, над крышей ратуши, мог позволить тебе некоторые вольности с законом.

Дальнейшее чтение не раскрыло перед главой лаборатории никаких новых тайн. Договор чуть ли не дословно следовал всему тому, что несколькими часами ранее говорил Сели, сидя рядом с ними. Поражали разве что цифры, фигурирующие в договоре. 1800 крон жалованья и 225 «на прочие расходы». Разумеется, если разделить на декады и людей получались те же самые 20 крон и 15 на расходы, но все же, когда подписываешь бумагу, где фигурирует сумма, достаточная для покупки квартиры где-нибудь в северном районе, а если очень повезет, может даже и в Поднивере, невольно чувствуешь легкий мандраж.

— Кстати, открыть свое дело сейчас обойдется в 40 больших, — заметил Сели.

— Хочешь сказать, что гильдия и за это тоже заплатит?

— Что ты, конечно же нет. Впрочем, можешь не беспокоиться о том, что закончатся чернила. Будем считать, что в этом здании обнаружился неиссякаемый фонтан разнообразной канцелярии. В том же случае, если он все же иссякнет, или вам понадобятся какая-нибудь новая деталь или же артефакт древних, то требуемая сумма будет высчитана из твоих доходов от будущих продаж.

— 24 % чистой прибыли? — прочел вслух Ивик.

— Именно так, — подтвердил Сели.

….

— Знаешь, я начинаю опасаться, что здесь какой-то подвох. Все слишком уж хорошо, — заключил Ивик, дочитав договор.

Поскольку Ивик был даже не какой-то мелкой лавкой, а просто физическим лицом, существование проекта всецело зависело от доброй воли гильдии. При желании они могли заставить Ивика до конца своих дней выплачивать долги за аренду, переезд, проблемы с университетом и прочее или попросту выкупить его долю от продаж. И даже при этом договор все равно оставался вполне приемлемым. На всякий случай перечитав договор еще пару раз, для того, чтобы удостовериться, что в нем нет никаких двусмысленностей, Ивик наконец произнес.

— Ты ведь захватил с собой ручку или мне пойти поискать?

— Она тебе не понадобится, Ив, — как-то странно улыбнувшись, произнес Арселлинкс.

С этими словами он достал из внутреннего кармана своего новенького камзола, в котором щеголял с утра, длинную серебряную иглу. По мере отдаления от острия, она плавно увеличивалась в диаметре, пока не достигала толщины карандаша. На ее конце красовался позолоченный шарик, вся поверхность иглы была украшена узорчатой гравировкой.

— Это игла Кольхо, — в ответ на непонимающий взгляд друга произнес представитель гильдии «Гуся». Однако видя, что это ровным счетом ничего не объяснило собеседнику, продолжил. — Игла Кольхо впитывает кровь. Нужно уколоть ей палец, после чего ее можно использовать, как обыкновенную ручку, только вместо чернил — кровь.

— Конечно, — совладав с удивлением, перемешанным с подозрением и страхом, проговорил Ивик, — я догадываюсь, что такая игрушка стоит немало, и это довольно… интересный способ использования крови. Думаю, Упризамская знать только такими и пользуется, но все же лучше я за ручкой схожу.

— Это магический договор. Это неприятно, но их положено подписывать кровью.

— Магический, — эхом повторил Ивик.

Он не первый раз слышал о подобном. Магические договоры нельзя было назвать распространенным явлением, но и совсем неизвестным — тоже. Во многих деревнях людей пугали торговцами, покупающими души несчастных простаков, но обычному торговцу подобное было не по карману. А вот столь крупной Гильдии… А он то все голову ломал, в чем же подвох.

— И в кого же я превращусь? — выдавив из себя улыбку и стараясь говорить беззаботно поинтересовался Ивик.

— Бараномамонта, — уже не улыбаясь ответил Сели. — Живут они почти столько же, сколько и люди. А его шкура, шерсть и мясо всегда ценятся.

— Надо же. Так значит мне светит попасть на кухню какого-нибудь трактира. Всегда мечтал об этом, — с сарказмом произнес глава лаборатории.

— Это традиционно для гильдии «Гуся», — словно бы оправдываясь, просветил друга Сели.

— Да что там. Я все понимаю. Вы ведь должны держать меня на коротком поводке, чтобы в голову не пришло никаких глупостей Давай свою иглу.

Чуть ли не выхватив из рук друга детства магический артефакт, Ивик, не долго думая, уколол указательный палец левой руки.

— Постой, не убирай сразу, — спохватился Сели, — игла должна напитаться кровью.

Подождав с полминуты, пока палец окончательно не одервенел, новый глава лаборатории оторвал иглу о пальца.

— Писать целиком? — уточнил он.

— Да, — просто ответил здоровяк.

«Сивикус Раальх, 24 года,

1185 год эры людей Осень 15 декада 643 д.с.н.г. Нелда»

Вывел своим несколько торопливым и размашистым, но при этом аккуратным почерком Ивик.

— Число мог и чернилами написать, — заметил Сели.

— Все равно кровь назад уже не вернуть.

— Давай-ка сюда.

К полнейшему удивлению Ивика, забрав у него иглу Кольхо, представитель гильдии повторил ровно те же действия, что и он сам только что, присовокупив к его имени еще и свое.

— Господин Аилси счел, что поводок будет много крепче, если кроме твоей собственной жизни в договоре будет заключена еще и моя, — в ответ на очередной недоуменный взгляд Ивика, улыбнулся Сели. — Ведь даже зная, что снять проклятие магического договора невозможно, ты все равно можешь понадеяться найти какого-нибудь колдуна, который все же сможет это сделать, но в этом случае в уплату понесенных убытков пойдет моя шкура.

— И что же теперь? — спросил глава лаборатории N27.

— Теперь я с тобой выпью пару кружек вина и отвезу договор в гильдию, где, надеюсь, он спокойно пролежит, пока не истечет его срок.

— Да, я тоже надеюсь, — вздохнул Ивик, — кстати, а что будет если гильдия все же решит, что я не исполняю договор?

— Интересуешься, как приводят договор в действие? — уточнил Арселлинкс и получив утвердительный кивок Ивика продолжил, — сам я не видел, но говорят, что наш главный гильдейский маг сжигает договор. Таким образом проклятие ступает в силу и настегает всех, подписавшихся кровью.

— То есть, если договор сожгут, ты тоже превратишься…

— Именно поэтому я сделаю все от меня зависящее, чтобы гильдия не посчитала тебя нарушителем.

— Да… ты прав, нам и вправду стоит выпить.

Достав одну из бутылок, купленных самым младшим сотрудником, и пару кружек, Ивик начал уже разливать, но его оборвал голос, раздавшийся от входа.

— Неужели вам делать нечего, кроме как пить, господин представитель гильдии, — заспанным голосом спросила волшебница.

— О, госпожа Кристилла, — даже привстал, приветствуя студентку, Сели, — присоединяйся к нам.

— И не стыдно же тебе предлагать мне пить с тобой, после использования столь грязных трюков, — отозвалась Кри, все же садясь на табурет рядом с Ивиком, — не зря вам, торгашам, покровительствует этот плут.

В ответ человек-гора лишь улыбнулся.

— Выспалась? — осторожно осведомился Ивик. Он слышал, что волшебники чувствуют, когда рядом с ними кто-то производит магические действие. Ему же совсем не хотелось, чтобы кто-то еще узнал, какой именно договор он заключил с гильдией «Гуся».

— Как же. Это полуэльфийка разбудила меня, сказав, что если уж я так хочу спать, то должна делать это не в ее постели.

— Ее? — удивленно переспросил Ивик.

— Ну да, — раздраженно ответила Кри. — Там ведь две комнаты. Я выбрала ту, что побольше, с двуспальной кроватью и ванной. Ты ведь начальник, значит и комната твоя должна быть большой.

— Наш общий друг всегда пропускал лучше куски мимо себя, еще с тех самых пор, как был еще совсем маленьким, — отпивая из кружки, просветил Сели.

— Однако в этот раз я все же смог ухватить самый большой кусок, — возразил Ивик.

— Это да, вот только пользоваться своим положением все равно не умеешь, — ответила волшебница, которая, похоже, была и вправду сильно раздосадована тем, что ее разбудили. — Ладно, пойду я. Дома досплю.

— Постой. Уже ведь совсем темно.

— Хочешь проводить меня? — догадалась Кристилла. — Не глупи я ведь волшебница, хоть еще и недоучившаяся. Мне же тебя обратно провожать придется. Ведь чем позднее, тем опаснее становятся улицы Керлендера.

— И так и будете ходить туда-сюда, — усмехнулся Сели. Госпожа, вы не против, если я окажу эту дружескую услугу. Вы ведь живете в Новом районе?

— Может, еще и адрес скажете?

— Насколько мне известно, дом ваших родителей находится на площади Ральги-Яйки Ульринса.

— Как ответственно вы относитесь к подбору новых людей для Ивика, — саркастически заметила Кри. — И раз уж вы так хотите, то проводите, только ради того, чтобы Ивик не волновался о моей безопасности.

— С превеликим удовольствием, уважаемая госпожа чародейка. Надеюсь вас не затруднит, если мы завернем в Старый город. Мне надо занести некоторые бумаги в Большой дом.

— Только ради тебя, Ив, — обернулась к главе лаборатории Кри.

— Не забудь завтра на работу прийти.

— Будь уверен. Как я могу забыть покормить Бурунгуна, Жанну, Эльзару, Эфиналиксу, Рубетту, Зенату, Милли и Двуликого?

— Это клички хомяков, — в ответ на удивленный взгляд Сели, сказал Ивик.

— …?

— Они вырабатывают ток для Машины.

— …??

— В клетке. Ее прислали из Волфорда.

— …???

— Идите уже. Если так интересно, расспроси Кри. Касп наверняка уже все ей рассказал, а если не он, то Колли. Уж он то в них души не чает.

— Как скажешь. Пошли, госпожа Кристилла.

— Хотя постой… Сел! — позвал друга, уже вышедшего из кухни, Ивик.

— Я про что-то забыл?

— Просто хотел спросить. Неужели вся бумажная рутина, о которой ты говорил, ограничилась той бумажкой? — стараясь говорить о договоре как можно более пренебрежительно, Спросил Ивик.

— И не надейся. Завтра мы продолжим, — обрадовал друг детства главу лаборатории, но увидев какую мину состроил Ивик при этих словах, поспешил его успокоить, — но это и правда, всего лишь рутина. Никаких договоров кровью.

Ивик едва на закричал, чтобы Сели ни в коем случае не проболтался, но тот лишь широко улыбнулся, давая понять, что это была всего лишь шутка.

Допив из своей кружки, Ивик стукнул по бугорку на верхушке лампы, стоящей посреди стола. Как оказалось, именно так данный вид Л-ДЖИНов выключался. Как ему показалось, в течение секунды, а то и меньше, он видел демона, сидящего в шаре, скрестив ноги. После чего отнес кружку в рукомойник и отправился наверх.

Через чуть приоткрытую дверь в комнату справа от лестницы пробивался тусклый свет. Судя по всему, Алиетта еще не спала, но поразмыслив пару минут Ивик все же решил не беспокоить ее такими глупостями, как пожелание спокойной ночи, вместо этого он сразу же отправившись в комнату, которую, похоже, скоро он будет называть своей.

Это была та самая, из которой он несколькими часами ранее пытался разглядеть университетские башни. В принципе, нельзя сказать, что она была много хуже комнаты в университетском общежитии. Главным ее минусом было то, что в ней не было ни туалета, ни тем более, ванны, что, в принципе, не удивительно.

Похоже, что мельница строилась еще в те времена, когда город не доходил до этих мест. Быть может, даже в те времена, когда не были разобраны городские стены. А они находились больше чем в километре от Обмылкинской набережной. И не то, чтобы чудо водопровода в те далекие времена было совсем уж неизвестно в Лендале, но вряд ли можно было надеться на его наличие на водяной мельнице в сельской местности. Да и сейчас на подобное надеться было неосмотрительно.

В очередной раз убедившись, что от промокших под холодным осенним дождем сигарет нет никакого толка, Ивик, который все еще не хотел спать, отправился посмотреть в окошко просто так, без табака. Однако как оказалось, без сигареты это не очень веселое занятие, даже несмотря на то, что дождь уже закончился, позволив разглядывать промокший город, освещенный многими сотнями лампочек. Ивик осознал, что долго так не выдержит, а заснуть, когда еще и девяти нет, у него вряд ли получится. Однако возвращаться к работе у него не было никакого желания. Так что единственным решением было раздобыть какую-нибудь интересную книжку.

Окинув быстрым взглядом комнату, ничего подходящего Ивик не нашел. Исследование тумбочки у стола обнаружило лишь стопку чистых, но уже давно пожелтевших листов, да учебник простого счета. Ивик любил свою работу, но все же не настолько, чтобы получать удовольствие от чтения задач типа:

«Войско короля Цвергенланда идет с севера на юг со скоростью 3 километра в час по двенадцать часов в день, а войско герцога Рицендальта с юга на север со скоростью 5 киллометров в час по 8 часов в день. Они следуют к столице Эбертауны, г. Лукенвалю. Первому войску до Лукенваля 343 километра, а второму 380 киллометров.

Кто первый возьмет Лукенваль?»

Конечно, можно было порассуждать о преимуществах гномьей пехоты с над Рицендальтской конницей и поспорить о том, насколько эффективны Рицендалтские отряды линейной пехоты и будет ли от них толк, когда их противники не люди, а гномы, в которых мало того, что попасть проблематично, так еще и на каждом втором доспехи с таким количеством различных амулетов и зачарованных драгоценных камней, что заряды гладкоствольных жезлов скорее полетят в обратную сторону, чем перебьют гномов. А уж если последние доберутся до стрелков, на которых из доспехов разве что кираса, последним не позавидуешь, но у Ивика, который не был большим любителем разговоров о войне и политике, не было никакого настроения размышлять об этом, тем более, что подобные разговоры можно вести разве что вдвоем. Так что единственное, что он мог, так это поскрестись в дверь своей соседки.

— Госпожа Алиетта, вы не спите? — осторожно постучавшись, спросил Ивик.

За дверью что-то зашуршало, скрипнула засохшая древесина то ли стула, то ли еще какой-то расшатавшейся мебели и только после этого прозвучало короткое:

— Входи.

Да, определенно, наследница крови древних выбрала лучшее помещение из всех, что были на мельнице. Вот касательно кабинетов можно было поспорить. Кабинет главы программного отдела лаборатории по форме был ближе к квадрату, в то время как кабинет Ивика был более вытянутым, площадь же их была почти одинаковой. Но что касается спален, то здесь глава лаборатории проигрывал с разгромным счетом. Во-первых, в эту комнату влезло бы две с половиной комнаты Ивика. Кроме того, в комнате профессора высших математических наук был, пусть уже сильно потрепанный, но ковер с длинный ворсом, в который при желании можно было зарыться ногами, сидя за письменным столом. На стенах, кроме круглого зеркала, красовалось несколько пожелтевших от времени гравюр в деревянных рамках, а на стене около окна висело круглое зеркало. Около трубы расположилось главное достоинство комнаты — медная ванна, рядом с которой стояла небольшая чугунная печка с чугунным же баком на нем и краном, направленным прямо в ванну. Конечно, воду сюда придется носить, черпая из той же Лаурки, тремя этажами ниже, но все же это было много лучше, чем вообще отсутствие ванны. И конечно же, здесь была большая двуспальная кровать с пологом. Похоже, в то время, когда мельница работала, эта комната была хозяйской, комната же, в которой поселился Ивик, предназначалась то ли ребенку, то ли слуге, работнику на мельнице.

— Ты что-то хотел? — раздался голос Алиетты.

Ивик перевел взгляд на своего бывшего, столь еще недавнего начальника. Полуэльфийка даже не подняла на Ивика взгяд Она лежала посреди своей большой кровати, подложив подушку себе под грудь, упираясь при этом в нее локтями и положив книжку перед собой. Лампочку она пристроила на проволоке, подвесив вверху полога. Похоже, бывшие хозяева мельницы не отличались тягой к чтению, по крайней мере, в кровати.

— А ну… я хотел попросить… — замялся Ивик. — У вас есть что-нибудь почитать?

— В шкафу справа от тебя, — все так же не разворачиваясь к своему бывшему лаборанту, просветила Алиетта. Впрочем, она все же снизошла до того, чтобы вытащить руку из-под одеяла и показать куда-то за спину.

Рука была голой. Отогнав от себя ненужные мысли, Ивик обернулся в указанном направлении. Там и вправду у самой двери стоял створчатый шкаф. Приоткрыв одну из створок, он обнаружил библиотеку. Ну конечно не настоящую библиотеку, но все же некоторый выбор здесь был. С пару дюжин наименований.

«Неужели все их Алли привезла с собой?» — промелькнуло в голове Ивика.

И ведь книги здесь были не из легких. В числе них был даже какой-то древний фолиант, из тех, что читают на пюпитрах, с кожаной обложкой, обитой по краям медью и размером раза в два больше обычной книги. Надпись на обложке сразу же говорила о том, что Ивик вряд ли когда-нибудь прочтет эту книгу. Буквы смутно напоминали эльфийские, хотя Ивик и не был уверен, что это именно они. Что же касается оставшихся книг, то не считая еще пары на Айзтриском или еще каком-то языке из тех, что используют в Зафалкилье, то выбор был довольно обширный: «Магунса и Гальфрам», «Жизнеописание Графа Де Сильжера — Стальная рука или История Контарьеров», «Хождение Купца Ильменя Сухарева в страну Мурайского княжеча»…

Ивику показалось, что за его спиной раздался какой-то шорох, но он лишь на секунду отвлекся, даже не повернув головы.

«Правдивая история жизни и смерти Великана Гаргантю и его сына Пантагрю, — прочел Ивик очередной корешок.

— Тебе помочь? — раздалось совсем близко с ухом Ивика. Он даже почувствовал щекотку от дыхания на своем ухе.

— Что-о-а?! — от неожиданности он отшатнулся, едва не свернув шкаф, хотя тот и был более чем увесистым.

Алиетта стояла не больше, чем в двадцати сантиметрах от Ивика. Одета она была в халат, не доходивший даже до ее колен. Халат был сделан из плотной и похоже довольно дорогой ткани. Вполне может быть даже из настоящего шелка, но те изгибы, что просматривались под халатом… Даже несмотря на то, что с тех пор, как появилось это тел, о прошло сто, а то и все сто пятьдесят лет, а может даже и именно поэтому, оно сохранило вполне привлекательный вид. Даже более чем.

Полуэльфийка приблизилась к человеку еще чуть ближе, так что для того, чтобы достать до нее, Ивку нужно было лишь отлипнуть от шкафа. Заостренные уши Алиетты приобрели розовый цвет, то из-за лампы, горящей над кроватью, то ли еще почему.

— Тебе ведь не спится. Могу помочь тебе провести этот вечер, — прошептала на ухо своего нового начальника глава программного отдела.

Ивик сглотнул.

— Вы, ты, вы. Хочешь сказать, что поможешь мне книжку выбрать? — чуть ли не пропищал он.

Алиетта отстранилась.

— Да, если ты так хочешь, — произнесла она, — советую Магунсу и Гальфрама. Это как раз для тебя.

— А… Ага. Схаваив книжку, Ивик чуть ли не ползком воль стеки выскользнул за дверь. Уже после того, как он закрыл дверь, он расслышал:

— Миостивая Афрея, что же за молодежь пошла!

И лишь только после того, как Ивик оказался в своей комнате, прикрыв дверь, он начал думать.

Вот только думать у него не получалось. Понимать-то, что произошло, он понимал, но вот что теперь делать и правильно он поступил…

В конце концов Алиетта, хоть и недолго, всего лишь пару декад, замещая заболевшего профессора Сульханса, была его преподавателем. Но ладно бы это. Она ведь была еще и его начальником, до сегодняшнего дня, теперь же, наоборот, стала подчиненной, но и то, и то считается не очень правильным, если речь не идет о прислуге в домах богатых господ. И в конце концов, она родилась много раньше не то что его неведомых родителей, много раньше его загадочных бабушек да прадедушек.

Но с другой стороны, она ведь полуэльфийка, и способна прожить еще лет сто пятьдесят, а выглядит не больше чем на сорок, а то и тридцать. И потом…. и можно не сомневаться, что за этим нет никакой задней мысли. Пусть крови древних в ней то ли одна четверть, то ли восьмая часть, но в ее характере поярче, чем у некоторых чистокровных древних отразилась безудержная тяга к удовольствиям. И ночь, проведенная с эльфийкой…

Но господин Мергольт. По университету ходили упорные слухи, что в свое время, лет сорок назад у них был роман… и как после…

И потом Кри.

«Пес морской, Кри-то здесь причем?!» — в сердцах выругался Ивик. К счастью, ему хватило самообладания не произносить это вслух Стены здесь тонкие и надежды на то, что его не услышат, не было никакой.

Отбросив все эти мысли, Ивик полез в карман за сигаретами. На месте их не оказалось, но только после того, как он перерыл едва не все карманы, он вспомнил, что выбросил пачку после того, как отчаялся их раскурить.

Стараясь отогнать мысли, он взял книжку.

«Магнусса и Гальфрам»

Роман в стихах Прочел он на обложке.

Ладно, пусть будет Гальфрам.

Рассказ из уст моих

И стих чудесный

Послушай друг,

Коль ты в пургу

Аль дождь, ненастье

Забрел под кров таверны этой придорожной.

Рассказ пойдет о двух влюбленных голубках

Гальфраме, что в окруженье разных ссуд

И долговых расписок рос.

Ростовщиком и грязным скрягой, чьим именем пугали

Детей своих родители всеместно

Отец его являлся.

И Магнуссе, рыцаревой дочке…

— Темные боги! — воскликнул глава лаборатории.

Ивик едва не выбросил книгу в окно, но все же сдержался, вместо этого положив ее на кровать.

«Может…пойти и вернуть книгу? — промелькнуло в голове Ивика и может тогда можно будет… нет поздно ведь…»

Тут в голову Ивика пришла другая мысль. На столе лежало его спасение: Учебник начального счета Альфарда Корнильса. Вскочив, он кинулся к столу и, открыв учебник на случайной странице, принялся читать.

— Один кожевенник изготавливает за день 14 дубленых шкур. На каждую шкуру требуется пять литров воды, и политра лошадиной мочи.

Какое количество ингредиентов понадобится шести кожевенникам, если они будут работать пять дне…

— Монах!

Сразу же за восклицанием, лишь чуть приглушенным перегородкой, последовал удар чего-то тяжелого о стенку. Та содрогнулась. В паре мест с нее осыпалась штукатурка, а с потолка повалились засохшие трупики пауков и их мумифицированных жертв.

— Пять дней. Одному кожевеннику понадобится 70 литров воды и семь мочи, значит шести кожевенникам нужно 420 и 42 литра соответственно. И ответ 2 тонны 100 литров и 210 литров!

Сколько задач Ивик решил до того, как заснул, он не помнил. Сбился он где-то на сороковой. Впрочем, вслух читать он бросил после третьей, поскольку каждый раз стена получала еще по одному удару, и получи она еще с десяток, вполне возможно, просто обвалилась бы.

* * *

Проснулся Ивик от крика какого-то больного петуха, непонятно откуда взявшегося под окнами. Конечно, это была городская окраина, но до ближайшей деревни отсюда было едва ли не дальше, чем до университета, да и до рынка прилично.

Спал он на столе, уткнувшись щекой в учебник, и у него страшно затекла и болела спиной. Оставалось лишь удивляться, как он умудрился не упасть при том, что спал даже не на стуле, а табурете.

Тут Ивик понял, что никакой возможности и дальше сидеть в своей комнате у него нет. И если подумать, глава лаборатории довольно смутно представлял, где путь к заветному чуланчику. Видел его еще при въезде на телеге вчера, но не более.

Стараясь сильно не шуметь, он прошел мимо двери Алиетты, даже не обратив внимания на то, что в чуть приоткрытое окно бьет солнечный свет. Удивительным было не то, что солнце давно встало, а наличие солнечных зайчиков на полу, чуда, о котором жители затянутого облаками Лендала, забыли уже декады две назад. И это при том, что на протяжении предыдущих четырех они вспоминали об этом природном явлении с тоской на сердце. Но настроение Ивика было столь мрачным, что он просто не мог обращать внимания на столь радостные вещи.

Чуть ли не опрометью скатившись на первый этаж, так никого и не встретив, Ивик уже наделся, что так и проскользнет, но на складе его остановило заграждение, именующееся Каспониусом Лавартом. Он был до неприличия доволен жизнью и на нем красовался новенький камзол с манжетами, которому позавидовал бы и дворянин.

— Наконец-то! — вскликнул Касп, — мой сир, вы проснулись.

— Иди ты к темным богам, я тороплюсь, — даже не останавливаясь, поздоровался глава лаборатории.

— О да, поведение истинного повелителя. Но все равно, я рад видеть вас в полном здравии. А то я уже начал думать, что Алли задушила вас подушкой. Как раз шел попросить твою ведьму погадать на эту…

— Что?! — резко повернувшись на месте, воскликнул Ивик.

— Ха?! Так значит и вправду едав не задушила. И скажи, как?

— Никак, — огрызнулся Ивик.

— Неужели? И что же ты так дергаешься?

— Я…

— Предупреждаю, у меня есть и другие источники информации, — нагло ухмыляясь, заявил этот рыжий гад, — если сам все не расскажешь, то в моем штате есть волшебница, а ведь всех их учат ясновиденью.

— Хорошо. Все объясню, но… мне правда надо. Пять минут.

— А-а вот оно как. Ну беги, беги.

От того, чтобы и вправду броситься бегом, удержало Ивика разве что то, что Касп предложил ему поступить именно так. Дело было не в том, что ему так уж не терпелось, но если он задержится слишком долго, этот рыжий негодяй может все разболтать.

Требуемое строение располагалось сразу за углом.

Ивик, почти не выбиравшийся за пределы города, не привык к подобному. Пусть больших, да хоть каких-то денег у него никогда не было, все же доступ к таким благам цивилизации как канализация и санитарная техника, к ней прилагающаяся, у него всегда был. Впрочем, нельзя сказать, что его так уж шокировала покосившаяся будочка, притулившаяся под стеной мельницы. Однако каково же было его удивление, когда внутри будочки за чуть покосившейся дверью вместо предполагаемой дырки в полу, или даже дырки в классическом приподнятом пьедестале, он обнаружил новенький, даже чуть поблескивающий в солнечном свете унитаз со сливным бочком сверху. Здесь даже оказалась небольшая раковина с холодной водой. Ивик даже не сразу сообразил, что нужно зажечь свет. Понятное дело, что лампочка здесь тоже имелась.

— Свет, — наконец, произнес глава лаборатории. Полог, прикрывающий ДЖИНа послушно сполз.

Несмотря на надежды Ивика, рыжий гад поджидал его прямо за поворотом и не дав своему новому начальнику времени убежать, повис на его шее, положив руку на плечо, вынудив таким образом господина главу лаборатории согнуться чуть ли не вдвое, утаскивая его дальше за угол, только на этот раз в сторону реки.

— Ну так что там у тебя с Алли получилось? — отойдя от мельницы на безопасное расстояние спросил он.

— Да ничего же, правда — совершил последнюю попытку отделаться от настырного приятеля Ивик, но попытка оказалось тщетной, тот лишь наклонил его еще ниже. — Отпусти уже. Ты уверен, что в твоих предках не затесалось гномов?

— Знаешь же, что не бывает детей от людей и гномов.

— Браков не бывает, но оно и не удивительно с их отношением к ним, а дети, может, и могут быть, — попытался увести разговор в другую сторону глава лаборатории.

— Не пытайся заговорить мне зубы. Да и гномы выше 130 сантиметров не бывают.

— Ну а я слышал…

— Рассказывай, — оборвал Ивика Касп. Но все же отпустил.

— Да не было ничего, — вновь повторил Ивик, — ну, то есть просто я вчера вечером думал, что почитать, у себя ничего не нашел и попросил у госпожи Алиетты книжку. Ну и взял.

— Точно ничего больше? — подозрительно прищурившись, спросил Каспониус.

— Пусть Еганла под зад своей ногой мед…

— Молчи, а то и правда придет. Врешь же, — вновь перебил Ивика глава инженерного отдела. У Ивика промелькнула мысль, что из этого бедствия вышел бы отличный полицейский или инквизитор.

— Ну… госпожа Алиетта, когда я выбирал книжку, подошла ко мне в одном халатике еще ближе, чем ты сейчас стоишь… Но я взял книжку и пошел читать. Но в общем, я полночи решал задачки из учебника «Начального счета».

— Дурак, — подытожил Касп, — нет, какой же ты дурак. И почему на твоем месте не было меня?

Представив на секунду эту сцену, Ивик невольно ухмыльнулся.

«И как интересно он бы ее обнимал? Разве что на стул забравшись. Ведь полуэльфийка была даже выше него, что уж тут говорить, о Каспе», — подумал он.

— Э-э, что ты лыбишься, Ив, ты подумай! Тебе ведь уже 24 года, а ты отказал Алли?!

— Но ведь она моя начальница, ну то есть теперь подчиненная, — попытался оправдать свой поступок Ивик, — и потом, она старше.

— Когда речь идет о веках, это уже не имеет значения, — сказал с полным знанием дела Касп. — Она ведь древняя. Ты только подумай об этом.

— Думал но… ты ведь не скажешь ничего Кристилле?

— Было бы что говорить, — огорченно ответил Касп, — слушай, а ты уверен, что тебе в детстве ничего там ни прищемили? Может ты не знаешь, но у нормальных мужчин есть така…

— Я в полнее здоров, — оборвал этого специалиста в делах любовных Ивик, — и ты не ответил.

— Не буду я ничего твоей чародейке рассказывать, если просишь. Хотя она должна только радоваться, что у нее столь верный балбес.

— И совсем не…

— Пошли уж. Я обещал, что когда ты соизволишь прийти, то организую ей прогулку по «Королевству».

— Ты ведь был против, — схватился Ивик за этот шанс покончить с допросом

— Она обещала не пытаться колдовать внутри. Я объяснил, что у нее не получится, а если она колдовать не будет, проблем не возникнет. А небольшое повышение маннодного поля кристаллы переживут.

— Зачем же ты тогда истерику закатывал, когда переезжали? — искренне удивился Ивик.

— Ну ты сравнил. Одно дело — повышение маннодного поля на пару деценнод и совсем другое — выбросы заклинаний, крошащих стены в порошок.

Кристилла уже сидела в комнате, где установили машину. Она сидела на жернове, высотой чуть ли не выше колена Ивика, прислонившись к столбу передачи, идущем от колеса на втором этаже, соединенного, в свою очередь, с водяным колесом. На том же мельничном колесе стоял и генератор тока из Волфрда.

— Надеюсь, Сели довел тебя до самого порога? — решил перехватить инициативу Ивик, надеясь таким образом отвлечь Кристиллу от того, что ей уже успел наговорить Касп.

— Он был столь любезен, что объяснил маме, что всего лишь провожает меня с работы, и у нас с ним нет никаких близких отношений, — ответила студентка.

— Как же все-таки обидно, что твои строгие родители — волшебники, — протянул глава инженерного отдела. Волшебница же однако просто проигнорировала Каспогониуса, вместо этого вновь обратившись к Ивику:

— Он, — начала она, пренебрежительно тыкая пальцем в своего начальника, обещал, что когда ты появишься, то вы покажете мне это ваше «Королевство».

— Мы покажем, — все-таки вставил свое слово Касп. — Колли, посидишь на пульте?

— Как скажешь, — отозвался Колинбургс Чагал, что-то считавший, сидя за столом в дальнем конце комнаты.

— О-о Колли, прости я тебя не заметил, — несколько сконфузился Ивик, — ты… как спалось?

— Не беспокой об этом, Ив, ты ведь теперь большой начальник. Ни днем, ни ночью времени на сон нет.

— Т…! — Едва не воскликнул Ивик, но все же сдержался.

«Нет все они, решительно все, издеваются над ним! И…чего же им порассказала госпожа Алиетта?»

— Ив, ты ведь не против, если как всегда будешь девочкой? — оторвал Ивика от размышлений Касп.

— Да… — рассеянно ответил Ивик, но когда до него дошла вся двусмысленность этой фразы воскликнул, — что?!

— Просто я как рассуждаю, — ничуть не смутившись, продолжил Касп, — Кристи никак нельзя быть ни Принцем, ни Рубетиксой, пусть и случайно, но она может начать колдовать. Ванан — мой, а гномом она не хочет, так что единственное, что остается — Легулус. Но без целителя победить мы втроем вряд ли сможем, ты ведь не хочешь, чтобы твоя подруга проиграла в первый же раз? Так Кристи может и расхотеть работать с нами, если «Королевство» покажется ей слишком сложной игрой.

— Да, ты прав, — согласился глава лаборатории.

После того как Касп в очередной раз проинструктировал своего младшего сотрудника, запретив ей даже думать о магии и та побожилась чуть ли не всеми богами, каких только упомнила, упомянув даже двуликого, хотя, по мнению приверженцев его культа, никаких других богов, кроме самого Единого Всемогущего и Всеведующего Двуликого быть не может. Для порядка даже Ивик пожурил ее, но особо не усердствовал. Много больше его голова была занята тем, куда лучше стукнуть этого нахального варвара, то есть карлика, то есть наглого рыжего козла, чтобы он сразу же отстал от Рубетиксы и не позорил его, Ивика, перед подругой.

* * *

Знакомая непроглядная темнота.

«И почему ее так и не удалось извести, как только они в свое время не старались. Даже господин Краавтис говорил, что так и не понял, откуда это состояние сознания при котором кажется, что ничего вокруг нет. И тебя самого тоже нет. Но нет, есть что-то еще… И раньше ведь этого не было.

Наверное все из-за того, что он уже слишком много раз попадал в игру. Интересно, а у других тоже есть это чувство, что рядом есть что-то еще… Не что-то, а кто-то…

* * *

Бросившиеся в глаза цветные пятна сбили Ивика с мысли. Проморгавшись, Ивик обнаружил, что тело его блондинки в зеленом лежит, точнее уже почти сидит посреди небольшой полянки, а в паре метров от нее, примерно в том же положении, что и она, находится человек-гора, много больший даже Сели, одетый в кожаный ремень, набедренную повязку из шкуры какого-то довольно волосатого зверька, сапоги, да меч, больше похожий на опору моста. Другой одежды варвару-горцу не требовалось, вероятно по той причине, что в горах три четверти года лежит снег. Рядом имелся эльф со светлыми волосами до плеч, заостренными ушами, в традиционной походной эльфийской одежде и с луком. Эльф, похоже, был в несколько затруднительном положении. В то время, как варвар-разрушитель уже стоял на ногах, да и сама целительница тоже, эльф шарил по земле, как будто бы потерял очки или монетку.

— Расфокусировка глаз, — тоном, совсем не подходящим таким громилам с мечами, предположил Вонан голосом главы инженерного отдела. — Ив, это ты ведь Кристи подключал.

— Нормально я ее подключил, — возразила блондинка, — а поддержание Машины в должном состоянии входит в твои обязанности.

— Воистину, работать в этом месте стало много хуже с тех пор, как здесь поменялось начальство, — страдальчески вознеся руки к небу, воскликнул варвар. — Как вы могли допустить, чтобы ваше место занял этот узурпатор, господин Краавтис, пусть Егандал будет вам теплым домом.

Пока Касп ломал комедию, Ивик направил стопы Рубетиксы к Легулусу, все еще шарящему по земле. Целительница присела на корточки перед эльфом, не долго думая взяла его за обе щеки и развернула лицом к себе. Конечно, будь это его руки и щеки Кри, он бы вряд ли позволил себе нечто подобное, но ведь это было «Королевство», руки принадлежали жрице — целительнице, а холодные щеки — древнему.

— Слышишь меня? — спросил Ивик.

Эльф кивнул.

— Видишь?

— Пъ-тна с…та, — раздался голос Кристиллы.

— Вот значит как, — раздался сзади ехидный голос Каспа, — значит дело не в том, что программа ее не распознала.

Ивик предпочел не отвечать, вместо этого он вновь обратился к Кристилле.

— Сейчас будет немного неприятно, но потерпи. Все закончится быстро.

Блондинка встала, обошла эльфа так, что оказалась за его спиной, вздохнула и опустила руку в деревянную табличку, растущую прямо из головы эльфа. Несмотря на все законы здравого смысла, рука спокойно ушла в табличку. Конечно, и в обычном мире такое было вполне возможно, если, к примеру, табличка была бы иллюзией или Ивик попросту был бы волшебником, но никаких колдовских способностей у него не было, да на иллюзию табличка не походила. Но ведь это место было не в мире. Вынув руку из таблички, Ивик достал чистый листок бумаги и карандаш.

Дело в том, что систему внутриигрового программирования ИП и НИП создали много раньше до появления Ивика в лаборатории. Конечно, переделать можно было и систему программирования ИП и НИП, но рассудив, что постороннего игрока она все равно не касается, переделывать ее не зачем. Хотя отдавать голосовые команды было бы несколько проще, чем писать карандашом на куске бумаги, которой зачем-то еще и придали свойства бумаги. Она не рвалась, но гнулась и писать на весу было не очень удобно.

Все же, выведя несколько необходимых команд, Ивик повторил свои действия, вложив свернутую бумажку обратно в табличку. На какое-то мгновение тело эльфа зарябило, как будто бы было всего лишь миражем или точнее маревом над раскаленной в жаркий летний день дорогой.

— Все же это была не моя ошибка, моя госпожа — подытожил Касп.

Ответом Каспу было лишь молчание. Ивик решил, что если просто не будет реагировать, то этому наглому варвару, то есть главе инженерного отдела, быстро надоест.

Впрочем, его расчет был ошибочным.

— Неужели вам нечего мне сказать, моя юная госпожа? Вас так смущают допущенные вами ошибки?

«Терпение, просто не обращать внимания» — повторял про себя Ивик.

— А быть может, вы просто стесняетесь признать мою правоту? Или вы хотите этого?

Не успели Ивик даже подумать, что подразумевает его подчиненный под «этим», как варвар уже оказался за спиной блондинки, обхватил ее своими огромными лапами, прижав к груди, впрочем скорее к животу, поскольку затылок блондинки-целительницы оказался как раз на уровне пупка варвара. И тут взгляд Ивика пересекся со взглядом эльфа.

В них застыло недоумение, хотя это было и невозможно. Конечно, они довольно долго работали над мимикой лиц, но эта работа ограничивалась сокращением лицевых мышц, глаза же всегда оставались одинаково неживыми.

— А-а… это не то, что ты подумала! — наконец пришел в себя Ивик, тут же принявшись вырываться из цепких лап Вонана.

Касп же как будто бы нарочно сжал блондинку еще крепче.

— То есть… Да опусти же!

Реакция эльфа была вдвойне обидной. Он залился звонким девчачьим смехом, не прекращающимся как минимум двадцать секунд, а то и все тридцать пять.

— Из тебя получилась бы хорошая девушка, Ив, — чуть успокоившись наконец, произнесла она.

— Вот, вот и я про то же, — наставительно произнес Касп. — Ив, обещай, что если в следующей жизни будешь девушкой, то будешь моей.

— Даже если я через декаду помру, к тому времени, когда она сможет быть чьей то девушкой, ты уже будешь разбитым маразмом стариком, так что и не надейся, — сердито откликнулся Ивик, — и отпусти ты уже меня, невежественный варвар, нам еще злого волшебника победить надо.

— Слушаюсь и повинуюсь, о моя повелительница.

С первым отрядом бандитов они расправились довольно быстро, также и со вторым, и третьим. Кристилла довольно быстро освоилась с управлением своим эльфом. Конечно, это было совсем не то, что стрелять из лука в жизни. Хотя целиться все же приходилось, но не возникало никаких проблем с натяжением тетивы лука, чья убойная сила позволяла пробить щит и кольчугу бандита. Каспогониус размашистыми движениями орудовал своей орясиной, раскидывая врагов во все стороны. Хотя каждый раз, когда он играл, он выбирал именно этого персонажа, судя по всему, ему ни капельки не надоело. Что же касается Сивикуса, то у его блондинки была, в сущности, довольно скучная роль: стоять в сторонке, за спинами товарищей, да лечить их, когда уровень здоровья опускался слишком низко.

Расправившись с парой великанов уже в самом конце поля и забрав у них три амулета, необходимые для того, чтобы пересечь поле без потерь, небольшой отряд из двух людей и эльфа отправился на плато черепахи, в стремительно наступающую ночь.

— Да, Ивик, а почему твою блондинку так необычно зовут? — спросила Кристилла, когда они прошли добрую половину пути до деревни.

— Тогда меня не было в лаборатории, но говорят, что поначалу ее хотели назвать Рубеттой, в честь отважной Рубетты — покровительницы лучников. Но потом… — Ивик замолчал на полуслове, застыв как вкопанный. В поле пшеницы стояла чья-то фигура. Несомненно, это была фигура человека и хоть из-за темноты нельзя было разглядеть его лица, Ивик был уверен, что…

— Но потом Алли, я хотел сказать, госпожа Алиетта сдалась и согласилась на наличие в игре древнего, — продолжил за своего нового начальника Касп, — не знаю, в чем именно дело, но ты наверно заметила, что у нее довольно сложные взаимоотношения с собственной ушастостью.

Это был мужчина. Он просто стоял в поле, ничего не делая, и вроде бы в этом не было ничего удивительного, но ведь его не могло быть здесь. Его здесь просто не было, никого похожего на него…

— Так значит, вы решили, что будет неправильно назвать персонажа в честь покровительницы лучников, если он лучником не будет? — предположила Кристилла.

— Именно так, мой маленький ушастый друг, — подтвердил Касп.

Но в то же время он не был похож на человека. Фигура словно бы излучала темноту, еще темнее, чем темнота ночи вокруг него.

— Так почему тогда вы не назвали ее как-нибудь по другому?

Единственное, на что была похоже эта темнота, на темноту ТАМ. Темноту между тем и этим.

— Дело в том, что господа из программного отдела не нашли ничего умнее, как назвать персонажей сокращенными именами из пяти букв. То есть в коде все, что касается этой блондинки, начинается на Рубет, так что чтобы не пу…

Ивик закрыл глаза.

— …таться, пришлось придуматься продолжение ее имени.

На долю секунду Ивик испугался, что когда он откроет глаза, вокруг не будет ничего, только тьма.

— Кстати, а где Ивик? — наконец спохватился Касп, — не мог же он забыть об амулете?

Ивик постарался отчетливо представить дорогу в поле, раскинувшемся на плато черепахи. Ведь это был тот самый способ, который позволял выйти из игры в любой момент. Представить мир, в которой он должен вернуться. Но Ивик боялся возвращаться. Ведь ему придется оказаться в темноте.

— …тобой все впорядке?

Пред своим лицом Ивик обнаружил топорно сработанное лицо варвара.

— Да, в-все нормально, — облегченно выдохнул он.

— Похоже, внешность блондинки и вправду ударила в твою бедную голову — вернувшись на высоту своего чуть ли не недосягаемого роста, произнес Вонан.

— Пошли отсюда.

— Неужели ты испугался призрака загрызенного волками крестьянина? — в след быстро уходящей вперед девушки, спросил Касп.

— А что, здесь и такие есть? — поинтересовалась Кристилла.

— Не слушай его, он тебе и не такое расскажет, — разражено ответил Ивик.

До деревни они дошли молча. К старосте решили не заглядывать, пропустив поход в пещеру минотавра. В конце концов, не обязательно ведь показывать их новому младшему сотруднику все сразу. И когда их отряд уже собирался покинуть деревню, вместе с утренними петухами перед ними появился джин. Там, где появляться по сюжету он был не должен. А это значило, что кто-то снаружи хочет что-то сказать.

«Не хочу отвлекать вас, но пришел господин Арселлинкс из гильдии и говорит, что ему нужен глава лаборатории», — появилась надпись в черном прямоугольнике над головой джина.

Ивик мог лишь печально вздохнуть. Судя по всему, Сели все же привез какие-то бумаги, которыми грозил. Хотя какие могут быть бумаги, если он же сам говорил, что пока что на бумаге никакой «лаборатории» не существует?

— Позови кого-нибудь на замену, — попросил Касп уже собравшегося выйти Ивика, — Алли, к примеру, вряд ли она сейчас занята.

— Эм… хорошо, — ответил Ивик, понимавший, что если он хотя бы не попытается поговорить с госпожой главой программного отдела, от подколок Каспа не отделаться и до следующего года.

Закрыв глаза, Ивик представил темноту того места, между тем и этим, одновременно припоминая обстановку их нового кабинета. На секунду в его голове промелькнул образ старого кабинета в университете, но отогнав о себя эти мысли, Ивик сосредоточился на большом каменном жернове.

* * *

— Где Сели? — спросил Ивик, стягивая с головы кожаный шлем с торчащими из него проводками.

— Твой друг из гильдии сказал, что подождет тебя в кабинете, — ответил Колинбургс.

— Хорошо, спасибо что написал.

— Не за что, это ведь моя работа, — улыбнувшись своей вечно усталой улыбкой, произнес Колли.

— Я кого-нибудь пришлю, Колли. Ну в смысле, мне на замену, — уже на выходе сообщил глава лаборатории. Ответа Колли он не услышал, уже выйдя на склад.

Поднимаясь на лестницы, Ивик размышлял, что же он скажет Алиетте, из-за чего его подъем несколько затянулся. Впрочем, отсрочка в несколько секунд все равно не помогла, ведь подняться требовалось лишь на один этаж, да и потолки здесь были не такие высокие, как в университете. В то же время у полуэльфики был слишком непредсказуемый характер, чтобы Ивик мог представить, как же она прореагирует на его морду после сегодняшней ночи.

Он осторожно постучал в дверь кабинета полуэльфийки, после чего, так и не дождавшись ответа, заглянул внутрь. Однако внутри никого не оказалось. На всякий случай глава лаборатории даже зашел в кабинет, чтобы проверить, не спряталась ли глава программного отдела к каком-нибудь углу, или, к примеру, за шкафом. Однако единственным разумным выводом было предположение, что в кабинете ее нет. Обследование кухни дало схожий результат, как и осмотр комнаты напротив, приготовленной для еще не появившихся людей гильдии, которые должны будут помогать лаборатории. Оставались только его собственный кабинет, кабинет господина Дронгилуса и Желкинса, да спальня главы программного одела. После некоторых размышлений Ивик решил начать с кабинета Дронги и Желкинса, по той простой причине, что до него было ближе всего.

Искомая особа оказалась именно здесь, как, впрочем и хозяева кабинета, а также представитель гильдии «Гуся». Все они сгрудились вокруг одного из трех столов в кабинете, того, что стоял в некотором углублении, так что они могли запросто не заметить, что кто-то вошел в кабинет. У всех четверых были предельно серьезные лица, и все они были столь сосредоточены, что даже и не подумали замечать начальство.

Будь Ивик капитаном пиратского корабля, он мог бы запросто заподозрить, что эти четверо готовят бунт, однако он был всего лишь главой исследовательской лаборатории, так что ответ был очевиден.

— В карты играете, — скорее констатировал, чем спросил Ивик.

— Не мешай, — только и бросила через плечо Алиетта.

И ее вполне можно было понять. На столе перед игравшими скопилась довольно внушительная кучка денег, среди которых даже поблескивала своим золотистым боком рубленая крона.

Будь на месте Ивика кто-нибудь другой, он наверняка разогнал бы своих подчиненных по рабочим местам, но так получилось, что главой лаборатории стал Сивикус Раальх, не видевший никакого толка в том, чтобы мешать своим подчиненным играть в азартные игры на рабочем месте. Тем более, что судя по всему, до завершения оставалось совсем немного.

В тягостном молчании прошло еще секунд десять. Наконец Сели выдавил из себя вымученную улыбку и произнес:

— Пасую.

— Пасую, — тут же раздался облегченный голос Дронги.

— Гарем, — положив на стол свои семь карт, на четырех из которых были нарисованы благородные дамы в платьях различных народов, произнес господин Гарац.

— Госпожа Алиетта, можем ли мы узнать, что у вас? — спросил Арселинск.

Вместо ответа наследница древней крови бросила кары на стол.

— Два башни, — бросив взгляд на ее карты озвучил то, что и все так видели, Сели.

— Прошу прощения, — извинился Желкинс, сгребая свой выигрыш.

Хоть акцента он на этом и не делал, извинялся он в первую очередь перед Алиеттой, которая несмотря на свой более чем внушительный срок жизни, в некоторых вопросах вела себя чуть ли не по-детски.

— Мне правда неловко нарушать ваши посиделки, но я обещал нашей новой сотруднице, что покажу ей «Королевство», а дела отрывают меня. Конечно, с ней есть господин Каспониус, но нужен кто-то третий.

— И бегал ты, как всегда, за Рубетту? — уточнил Колли.

Ивик лишь натянуто улыбнулся.

— В таком случае я пас.

Похоже этому уже начавшему лысеть господину в очках просто нравилось произносить это слово.

— Я пойду, — решительно встав заявила Алиетта после чего ту же вышла из кабинета.

Оставалось лишь посочувствовать Кри и Каспу. Теперь над ними нависла серьезная опасность проигрыша, ведь в таком состоянии Алиетта запросто могла броситься колотить врагов маленькими кулачками целительницы, несмотря на то, что никакого толка от этого не было. В то же время ее саму могли запросто зарубить или закусать.

— Полагаю, будет удобнее в твоем кабинете, — ненавязчиво напомнил о себе Сели.

Ивику оставалось лишь тихо вздохнуть.

Одно дело те люди, которые сами берут на себя обязанность начальника, человека разбирающегося со всеми этими бумажками, но совсем другое, когда ты этого никогда не хотел и не стремился к этому. Однако суровая правда жизни была такова, что на пути в канцелярский ад он оказался в тот момент, когда принял решение обратиться за помощью в гильдию. Ведь кто другой может быть начальником, кроме человека, убедившего гильдию дать ему деньги.

Как оказалось, всеми теми многочисленными бумажками, которые ему пришлось разбирать, были бумаги по съему им, Ивиком Раальхом склада, договоры о передаче денег, о передаче их третьим лицам, то бишь сотрудникам лаборатории и многое другое. В сущности ничего нового, что бы разнилось с тем самым договором, что он подписал прошлым вечером и от которого у Ивика все еще пробегал мороз по коже, не было. Более того, во всех этих бумагах, подготовленных гильдийскими бюрократами довольно редко фигурировало само название гильдии «Красного гуся». И не будь здесь Сели, Ивик просто подписал бы все их не глядя, но этот садист заставлял его прочитать каждый лист от начала и до конца, удостовериться, что в нем нет никаких двусмысленностей и только после этого подписывать.

— Кстати, в очередной раз поставив свою закорючку внизу очередного листа, — произнес глава лаборатории N 27, — с каких это пор ты стал играть в азартные игры? И уж если на то пошло, столь наиграно сдаваться, когда на руках вроде как совсем неплохие карты.

— Ты заметил, — даже несколько удивился Сели. — А я то наделся, что и в правду смог изобразить на лице убедительное разочарование.

— Изобразить значит, — подтолкнул к дальнейшему объяснения Ивик.

— Ну по правде, перебить «Гарем» у меня бы не пучилось, но я и не пытался выиграть. Просто подумал, что проигранная рубленая крона стоит того, чтобы наладить с твоими подчиненными более тесные отношения. Я ведь, знаешь ли, собираюсь задержаться у вас надолго.

— И что каждый мой день будешь превращать в подобны ад?

— Хо-хо, знал бы ты, сколько бумаг просматривает и подписывает тот же господин Аилси.

— Примерно представляю, потому и ушел из гильдии пока не поздно.

— И в результате в нее же вернулся, — вновь рассмеявшись, заметил Сели.

— Воистину фамилия Раальх — это проклятие навеки приковавшее меня к «Красному гусю».

— Тут ты не прав, — возразил великан. — Фамилия Раальх, так же как и Ваярс, у нынешних обитателей «Гусенка» это дар богов, получше чем фамилия какого-нибудь Сакроского аристократишки. Ведь окажись ты даже под судом Энгельской империи по обвинению в пиратстве, даже тогда гильдии приложила все разумные усилия для того, чтобы спасти тебя.

— Если, конечно, это принесет прибыль, — уточнил Ивик.

— Не без того, — не стал спорить Сели.

С работой они покончили только часа через два если не больше, после чего Сели, распрощавшись с другом, отправился в «Большой дом» припрятывать копии бумаг. Ужасным было еще и то, что все, что пришлось подписывать Ивику, имелось трех экземплярах, и лишь один из них хранился в его кабинете, в то время как остальные два будут припрятаны где-то в подвалах «Гуся».

«Должно быть, уже время обедать, — задумчиво подумал Ивик, — а ведь я даже не завтракал… Покурить бы».

Ближайшим источником сигарет по прежнему оставался Колли. Конечно, можно было сходить на улицу и разыскать, где тут ближайшая табачная лавка, но при взгляде за окно выходить ему сразу же расхотелось. Утреннее солнце было лишь краткосрочной победой сил света над силами сырости и холода и последние уже всецело вернули контроль в свои руки.

Очередной раз вздохнув и пожалев о том, что нигде не продаются магические зонтики, а его собственный, вернее одолженный зонтик Кри по прежнему сломан, глава лаборатории вышел из кабинета, чтобы вновь клянчить сигареты у подчиненных, но уже у самой лестницы с пути к поставленной цели его сбил запах из кухни.

Нельзя сказать, что это был запах привлекательный, но не было никаких сомнений, что кто-то что то готовит. И у этого кого-то что-то сгорело.

Заглянув на кухню, Ивик к своему удивлением обнаружил, что там собрался весь женский коллектив лаборатории, представляющий из себя более чем внушительное зрелище, пусть и состоял из двух персон.

Как раз в тот самый момент, когда глава лаборатории заглянул внутрь, студентка магического корпуса обрушила на плиту и стоящую на ней сковородку водяной шар размером с голову человека, тут же прикрывшись от брызг щитом. Полуэльфийка же при этом невозмутимо сидела на табурете с другой стороны стола, на столе же лежали плачевные останки лука, картошки и кровавые ошметки какого-то зверька. П всему был видно, что научная работа идет полным ходом. Вот только куда?

— Эм, — осторожно начал Ивик, — а чем это вы тут заняты?

По-хорошему ему следовало прибавить: «В рабочее время», но у нового главы лаборатории язык не поворачивался на то, чтобы произнеси подобное.

— Я попросила нашего нового младшего сотрудника что-нибудь приготовить, но как оказалось, ничего сложнее бутерброда готовить ей не приходилось, так что я взяла на себя ответственность заполнить эту прореху в ее знаниях, господин глава лаборатории, — как ни в чем не бывало, даже не повернув головы в сторону Ивика, объяснила глава программного отдела.

— А-а, вот оно в чем дело, — многозначительно ответил глава лаборатории, — и как продвигается ваша, э-э воспитательная работа, госпожа Алиетта?

— Не как безнадежно, как могло бы показаться, — лаконично ответила Алиетта.

Подойдя поближе, Ивик содрогнулся при мысли что же, по мнению его подчиненной, было бы безнадежно. Во всяком случае, плавающие по поверхности затянутой маслом воды обгоревшие куски непонятной природы не вселяли желания их съесть. Сама же Кристилла отошла от плиты к печке, потупив очи к долу, всем видом показывая, что осознает свою вину.

— Что ж, — наконец оторвав взгляд от последствий готовки, произнес Ивик, — сообщите, когда ваша работа подойдет к концу.

— Вам требуется письменный отчет, господин Сивикус? — уточнила Алиетта.

«Все-таки не воспринимают меня в серьез… — мысленно вздохнул Ивик, но раз так…»

— Да, — постаравшись привнести в свой глосс хоть крупицу стали, произнес он — и прошу также образец, который вы получите по завершении.

Самый древний член лаборатории уже собралась ответить своему новому начальнику, но тут в лабораторию ворвалась нечто неуправляемое и рыжее.

— Ульхаилова мать, какого пса морского здесь происходит?! Святейшего патриарха мне в штаны, вы мне всю машину спалить хотите?!

По какой-то неведомой причине вся полнота пламенного гнева главы инженерного отдела обрушилась на Ивика, который, по большому счету, просто мимо проходил. Однако и указать на Кри он никак не мог, хотя было и очевидно, что это она.

— Я ведь уже говорил тебе, Ив, — продолжал негодовать Касп, прижав приятеля к столу, — никакой магии, никаких маннодов! Проще будет ее сразу в Лене утопить!

Оправившись от первого шока, Ивик взял себя в руки, однако вместо того, чтобы ответить Каспу тирадой с применением таких выражений как: «Жена псового морского дракона и дом темного повелителя тыпырлыков», глава лаборатории, взяв под локоток Каспа, выволок его из кухни. Все же иногда их разница в росте была несомненным плюсом.

— Успокойся, — остановившись только этажом ниже, произнес Ивик, — это была случайность.

— Какая, к темным богам разница, случайность, — все еще возмущено, но все же много спокойнее произнес Касп, — если кристаллы сгорят…

— Знаю, но они не сгорят от такой ерунды, к тому же так далеко.

— Могут и сгореть, — продолжал гнуть свое Касп. — И даже без этого, я ведь не просто так прибежал. Сам бы побежал, если бы тебя так шибануло.

— Я поговорю с ней.

— Ладно, — сдался глава инженерного отдела, — но до завтра считай, что «машины» нет.

— Понял, — вздохнул Ивик. — Ты не знаешь, у Колли сигарет не осталось?

— Не интересуюсь я этим вашим заморским зельем, — отозвался Каспогониус. — Кстати, знаешь в «Вечернем гордижансе» читал, что один профессор, вроде бы Энгельский, установил, что табак вызывает воспалении одной штуки, не помню как она называлась в газете, но как я понял, речь шла о…

— Знаешь, все эти Энгельские ученые со своими сенсациями…, — не слишком вежливо перебил коллегу Ивик. — Иногда мне кажется, что в своем Волфорде они только тем и занимаются, что придумывают газетные сенсации. Взять хотя бы наш генератор.

— Но ведь он работает, — заметил Касп.

— Работает конечно, но неужели нельзя было придумать что-нибудь понадежнее хомяков?

— Кстати, насчет этого, — вспомнил Касп, — я тут подумал. Как со всем разберемся, думаю, можно будет приспособить механизм мельницы. Я посмотрел, вроде бы он в порядке, так что думаю смогу приладить к нему генератор.

Ивик все же добыл сигареты. Колинбургс пожертвовал ему почти целую пачку. Затем Ивик отправился в свой кабинет, где продолжил занятия по разбору сваленных там вещей. Конечно, много лучше было бы привлечь к работе и Кристиллу, но она по-прежнему была занята готовкой, судя по доносящимся из кухни коротким приказам Алиетты и тонкому запаху горелого мяса.

Собственно, единственным достойным упоминания происшествием было обнаружение Ивиком тетрадки ежедневных записей главы лаборатории. Тетрадка была только начата и исписано в ней было не больше пары десятков страниц. Ивик никогда не подозревал о том, что господин Зеланский вел дневник. Однако времени на то, чтобы читать его у Ивика не было, так что «тетрадь ежедневных записей главы лаборатории N27» Ивик бросил в ящик своего стола.

Вернее, времени у него было сколько угодно, но покончить с разбором вещей в своем кабинете Ивик решил во что бы то ни стало сегодня. Возможно, если бы его не прервали, он бы так и не закончил, пока часы не пробили бы восемь или девять раз. Даже несмотря на голод, который начал его беспокоить, но к перенесению которого Ивик был вполне привычен. Не из-за сиротского детства в «Гусенке», кормили в котором вполне неплохо и регулярно, а из-за работы в университете. Однако не успела еще часовая стрелка добраться даже до пяти, как в его дверь постучались. К немалому удивлению Ивика, в этот самый момент пытавшегося запихать в шкаф очередную коробку с надписью «общее», интересоваться содержимым которой у него не было уже никаких сил, постучалась никто иная, как Алиетта Брундершавская.

— Боюсь, что на письменный отчет у меня не хватило времени, но если ты соблаговолишь сходить на кухню, быть сможет ты сможешь насладиться плодами моих усилий педагога, мой командир.

— И вы тоже… — почти жалобно произнес Ивик.

— Не понимаю, что тебе не нравится в столь почтительном обращении, — сделала невинное лицо, которое больше пошло бы шестнадцатилетней девочке, эта столетняя полуэльфийка.

— Передай, — подавив в себе желание добавить «-те» попросил Ивик, — Каспу, что если не прекратит распускать порочащую меня пропаганду, урежу ему жалованье.

— Если хочешь, сам можешь передать, как и попробовать шедевр твоей подопечной.

Наконец запихнув ящик, Ивик сообразил, что речь идет о кулинарных опытах его подруги, а ведь он совсем забыл об этом.

«Странно однако, что она совсем не умеет готовить, — подумал Ивик, уже отправившись вслед за главой программного отдела на кухню, — хотя верно ей никогда не приходилось, ни в университете, ни тем более, дома…»

Ничего больше подумать он не успел по той простой причине, что путь его был не столь уж далеким. Как оказалось, за большим кухонным столом собрались все члены лаборатории, за исключением разве что Сели, так и не появлявшегося с тех пор, как уехал в «Большой дом» с подписанными бумагами.

Почти посреди стола рядом с лапой ДЖИНа стояла сковорода, прикрытая крышкой, вполне способная сойти за щит если не для человека, то легко экипированного гнома. Младшей же сотрудник лаборатории стояла чуть в отдалении, одетая поверх свей обычной одежды в халат, судя по нескольким прожженным пятнам и общей потертости, доставшийся от прежних хозяев мельницы. У дальнего от двери края стола было оставлено место, похоже специально для главы лаборатории. Был даже откуда-то притащен деревянный стул с резной спинкой выше головы. Однако усевшись на него, Ивик убедился в том, что опираться на нее было более чем неудобно. Ему оставалось лишь надеяться, что в скором будущем гильдия либо полностью разочаруется в нем, как в большом начальнике, либо его подчиненным, а если еще точнее Каспу надоест всяческим образом измываться над положением Ивика.

— Все началось с того, что я захотела выпить, — торжественно начала Алиетта, сидевшая напротив Ивика, — и тут ко мне в голову пришла мысль, что мы так и не отпраздновали наш переезд. И тогда я попросила эту девочку приготовить праздничный обед. Но, как оказалось, готовить ее никто не учил, поэтому мне пришлось, вооружившись моим, пожалуй излишне большим жизненным опытом, взять на себя роль ее учителя. Угощайтесь, коллеги.

По все видимости, это было сигналом. «Помощник смотрителя хомячков» подошла к столу, пододвинув к себе сковороду. Однако вместо того, чтобы взять сковороду и обнести стол, Кристилла решила в очередной раз блеснуть своими талантами к левитации.

Одна за одной тарелки поднялись вверх и направились к ней. Переместив часть содержимого сковороды в тарелку, волшебница отправляла ее в обратный полет. И хотя каждую из тарелок глава инженерного отдела провожал хмурым взглядом, говорить ничего не стал. Похоже Алиетта заранее поговорила с ним, добившись согласия на некоторое нарушение техники безопасности.

Разослав все тарелки к своим обладателям, Кристилла осторожно отошла в сторону, отнеся сковороду в таз для грязной посуды рядом с выходом. Взглянув в содержимое своей тарелки, Ивик обнаружил в ней самое незамысловатое блюдо из тех, что требуется жарить на сковороде.

На вид глазунья была вполне съедобна. Во всяком случае, Ивик не представлял, каким образом можно испортить ее, кроме как спалить. Притрагиваться к еде, однако, он не спешил. Лицезрение одного из эпизодов готовки вселяло в него не то, чтобы страх, скорее деликатную осторожность. Осторожничали и все прочие. Даже Алиетта, вроде как следившая за всем процессом готовки не спешила отведать этот шедевр кулинарного искусства. Похоже свидетелем мучений студентки магического корпуса был не один Ивик.

Тут взгляд главы лаборатории скрестился со взглядом смотрящей на него Кристиллы, делающей вид, что она старательно отскребает сковороду. Хоть она сразу же и опустила взгляд, принявшись тереть с удвоенной силой, Ивик успел заметить в ее глазах мольбу, граничащую с отчаяньем.

А ведь и правда, если он промедлит еще немного, то возможно Кристилла больше никогда не решится готовить. А ведь это может стать серьезным препятствием в ее будущей жизни. Пусть даже ее родители и богаты, но иногда случается так, что поблизости нет ни одно приличного трактира или постоялого двора. Взяв себя в руки, Ивик подавил все сомнения, решительно взял в руки нож и вилку и отрезал от яичницы небольшой кусок. По мельнице раскатился жалобный стон тарелки. Видно, надавил он слишком сильно. Где-то снаружи закричал кот, похоже принявший звук за крик своего собрата. Тут же пара собак подхватила этот возглас и по Керлендеру концентрическими кругами раскатилась волна лая.

Ивик поднес вилку ко рту. Все затаили дыхание. Вилка чуть дрожала. Глава лаборатории N27 с каждой секундой волновался все больше, ведь на нем лежала такая ответственность, да и на него было обращено шесть пар пожирающих его глаз.

На вкус глазунья оказалась обычной. Ее даже не забыли посолить, и при этом не перестарались. Свикус Раальх проглотил первый кусок.

Над столом прокатился вздох облегчения.

После того как Ивик расправился с доброй половиной главного угощения к трапезе приступил даже Касп, который, похоже, опасался заразиться от стряпни волшебницы магией. Впрочем, все его взрывы негодования по поводу использования магии в опасной близости от «машины», никоим образом не мешали ему продолжать приставать к своей подчиненной.

К счастью, кроме яичницы на столе имелось немало другой еды, в приготовлении не нуждающейся: вяленое мясо, сыр, колбаса, рыба, хлеб, как горький черный так и пшеничный, овощи, да несколько видов алкоголя разной крепости. Уже после того, как от яичницы не осталось и следа, Ивик почувствовал легкий толчок под локоть.

— Ну как? — шепотом спросила Кристилла, которая, разобравшись со сковородкой, села на оставленное ей место по правую руку от Ивика.

— Хорошо, — ответил Ивик, однако увидев полные сомнения глаза подруги прибавил, — совсем неплохо для первого раза.

— Спасибо, — взволнованно прошептала она, — я ведь, правда, никогда не готовила. Ну то есть я пробовала, но мама сказала, что руки представителей фамилии Макисэй не должны прикасаться к готовке.

Кри случайно коснулась пальцем руки Ивика, тот вздрогну, но руку не убрал, наоборот положил ладонь поверх ее. Она подняла глаза, но тут раздался голос Каспа:

— Думаю и мне стоит кое-что сказать, — встав со своего места начал он, — мы уже помянули господина Кравтиса и пожалуй слишком много говорили о нашем новом господине и повелителе благородном Сивикусе, но еще ничего не было сказано о моей новой подчиненной. Конечно, я не раз ругался на нее за прошедшие дни, но все же она оправдала возложенное на нее доверие, так что я повышаю ее до помощника смотрителя хомячков! И не смотрит ты так на меня Колли, — Кап сделал трагическую паузу, — придется сделать тебя моим первым помощником.

Тут же раздались поздравления. Кружки в очередной раз столкнулись, плеская на стол разнообразные жидкости. На жалованье все эти должности никоим образом не сказывались, пока что Ивик решил, что будет правильнее всего поделить его между всеми членами лаборатории поровну. В конце концов, каждый ее член был незаменим и не ему решать, кто достоин получать на пару крон больше других. Все равно жалованье, выплачиваемое «Гусем», было до неприличия большим.

Застолье кончилось лишь часам к восьми Домой, однако, разбежались все быстро. Проводить Кристиллу — человека номер один этого вечера, вызвались едва ли не все, однако наиболее настойчивым оказался Касп. И если бы вместе с ними не было еще и Колли, Ивик наверняка сам бы взялся провожать ее, но рыжий глава инженерного одела клятвенно заверил, что проводит ее не дальше, чем до коляски или гордижанса, следующего в Новый район. Алиетта довольно проворно ускользнула в свою комнату, даже не удосужившись сослаться на какие-нибудь дела, оставив Ивику право самому прибирать за подчиненными. Добросовестно помыв тарелки, разбираться с которыми в противном случае пришлось бы Кристилле, а случись такое, это бы грозило нервным срывом для Каспа, ведь волшебница наверняка придумает какой-нибудь остроумный способ отделаться от грязи при помощи магии, Ивик, выплеснул мыльную воду в окошко и оправился в свою комнату.

Чтобы не повторять ошибку вчерашней ночи, он последовал примеру владелицы соседней комнаты, пристроив лампу рядом со своей кроватью. Однако учебник начального счета Альфарда Корнильса уже не обладал вчерашней притягательностью, так что разобравшись с пятой по счету задачей, Ивик все же сдался и во второй раз за два дня открыл «Магунсу и Гальфрама». Несмотря на то, что стихи были не так ужасны, как можно было подумать, судя по выбранным именам, хоть Ивик не был ценителем, сдался он, не добравшись и до середины, остановившись на строчках:

 

* * *

То ли петуха кто-то милостиво прирезал, то ли еще по какой причине, но проснулся Ивик вполне самостоятельно. Книжка лежала на стуле рядом с головой, да и вообще жизнь наконец-то входила в нормальное русло. Понять же, сколько сейчас времени было проблематично. Одно можно было сказать точно, солнце встало. Вчерашнего солнечного чуда не произошло, от окна прямо над его кроватью тянул холодом. Если так пойдет и дальше, придется перетаскивать кровать поближе к печке и надеяться, что это поможет. В конце концов здесь никто не жил уже очень давно, а ретивые работники гильдии об окнах, к сожалению, не подумали.

Одевшись, Ивик спустился вниз, надеясь раздобыть чего-нибудь на кухне, однако та вновь была оккупирована полуэльфийкой и недипломированной волшебницей. Оставалось только удивляться, когда Алиетта намеренная заниматься своими основными обязанностями. Если разобраться, Ивик по большому счету и не представлял, какие же у нее обязанности. То есть иногда, довольно часто, ему приходилось выполнять всяческие мелкие поручения и рутинные подсчеты, однако какие именно задания ей давал господин Краавтис, Ивик представления не имел. А ведь рано или поздно ему придется давать ей какие-то задания.

— А-а-э-м… вы заняты?

— Вы сегодня рано, господин Ивик, — поздоровалась глава программного отдела.

— Да, вот так… — подавив приступ зевоты, произнес Ивик, — надеюсь, я вам не мешал?

— Хвала богам, сегодня обошлось без задач, но храпите вы довольно громко.

— Простите, — только и смог ответить Ивик, усевшись на ближайший табурет.

— Добро утро Ивик, — наконец нашла возможность вставить слово Кристилла.

— А-а я, собственно, хотел… — начал было Ивик, но Алли его перебила.

— Завтрак будет через час.

«Почему так долго?» — чуть не сорвалось с языка Ивика, но к счастью он успел вовремя остановиться. «В конце концов, у госпожи Алиетты должны быть свои методы обучения, а жизненного опыта ей не занимать. Уж наверняка Кри, не первая, кого ей приходится учить готовить».

— Тогда зайду через час, — наконец произнес он.

— Хорошо, господин Ивик, — чуть насмешливо произнесла полуэльфийка.

Ее же ученица лишь бросила на Ивика быстрый взгляд, полный сожаления, пополам с мольбой и крупицей надежды на спасения. Однако ее надежды не оправдались. Еще раз пообещав заглянуть через час, глава лаборатории вышел в коридор.

Спустившись еще на этаж глава лаборатории обнаружил, что сильно похолодало, так что рубашка, штаны да свитер уже не могли стать достойной преградой для морозного осеннего воздуха, пусть даже и под крышей. А ведь ему надо было еще и на улицу сбегать…

Вернувшись, Ивик направился в комнату «Машины». Он рассудил, что пусть все он конечно и не сделает, но все же когда-то ведь надо браться за работу. А ведь на нем все еще висели все те пеньки да коряги, что были уничтожены вместе с ошибкой пятого сервера. Тот факт, что с тех пор, как Ивик получил это задание от Алиетты, он стал ее начальником, мало что менял. Конечно, можно было переложить это дело на кого-то еще, но Ивику казалось, что это как-то неправильно. Тем более, что ему уже порядком надоело разбирать все эти бумажки в своем кабинете.

В комнатке оказался лишь Колли. Ответить на вопрос, куда делся Касп, он не смог. По словам нового первого помощника главы инженерного отдела выходило, что со своим начальником он расстался вчера, причем уже после того, как они посадили Крисиллу в коляску, что в свою очередь значило, что его никак не могли испепелить родители волшебницы или сама Кри. Так что либо он нашел приключений на свою шею в своей собственной квартире, либо проспал. Надо сказать, что в это время от времени случалось с Каспониусом, и почти всегда имело под собой более чем веские и вполне определенные причины, однако когда он успел найти эту причину, опять же оставалось загадкой. Не пошел же он кого-то искать ночью под холодным осенним дождем.

Впрочем, нельзя сказать, что этот вопрос сильно заботил главу лаборатории. А через пару минут и вовсе вылетел из головы, вытесненный проблемами «Королевства».

* * *

Как уже было сказано, никаких особо выдающихся сверхзадач перед ним не стояло. Стороннему наблюдателю, разуметься, находящемуся в игре, и вовсе могло показаться, что он, то бишь Рубетикса, занимается чем-то непонятным и довольно скучным. Всего лишь стоит на зеленой опушке, да произносит мужским голосом разнообразные непонятные формулы вроде: «поместить объект 00648 «Трухлявое бревно 02» в поле 4-28-0476-А». Иногда блондинка переходила в новое место, но в целом это мало что меняло.

Здесь стоит кое-что пояснить. Пусть Сивикус и был способен без труда решать задачи много сложнее тех, что были представлены в учебнике Начального счета Альфарда Корнильса, но запомнить названия всех полей Королевства он был не способен, но это было и не нужно. Произнеся пару команд, Ивик еще перед началом работы включил режим, в котором видел название каждой клетки, а также предметов, в них находящихся, что значительно облегчало работу, но все равно не избавляло от накапливающийся усталости от ее монотонности. Не стоило забывать еще и том, что хоть он этого и не чувствовал, но его тело все равно уставало о нахождения в одном и том же положении. Впрочем, об этом беспокоиться и в правду не стоило. Ведь его позовут через час, когда Кристилла наконец-то совладает со сложной наукой приготовления завтрака.

Нельзя сказать, что совсем ничего не случилось. Как раз тогда, когда он восстанавливал пень на развилке на том месте, где появились злополучные деревья, закрывшие проход к «развалинам древних», Ивик увидел чью-то фигуру, уже в самом конце тропинки, там где она делала резкий поворот, скрываясь за деревьями. И пусть он и видел ее всего лишь секунду, Ивик мог поклясться, что это та самая фигура из черноты, что он видел в поле. Что удивительно, он почти забыл о вчерашнем случае. Вернее, не то, чтобы забыл, просто не было времени на то, чтобы вспомнить про него.

Мужчина просто стоял и смотрел в его сторону, после чего исчез за поворотом. Ивик уже был готов броситься за ним, но перед целительницей появился Джин с черным прямоугольником:

«Немедленно выходи, Ивик! Это приказ».

Если бы фраза была чуть мягче, Ивик, не задумываясь, прошел бы прямо сквозь нее, но, столь жесткая форма заставила его хотя бы остановиться. И обдумать свои действия.

Ивик помотал головой девушки, стараясь отогнать наваждение.

«Что я делаю? Со мной и вправду что-то не так. Гоняюсь за призраками… вызванными переутомлением… ведь господин Зеланский писал, что если слишком много времени проводить в игре, возможны галлюцинации, вызванные…

Тем временем прямоугольник выдал новую фразу.

«Ты совсем дурак?! Неужели ты не понимаешь, что если ты прямо сейчас не выйдешь, я сама выдерну тебя из этого собачьего…»

— Госпожа Алиетта? — вымолвил Ивик.

«Без сомнения, никто другой не мог это написать, но что могло заставить ее оторваться от дел и спуститься сюда? Неужели уже час прошел?»

Однако следующее сообщение было уже явно не от нее:

«Ивик, сосредоточья и постарайся выйти. Если не можешь, то просто расслабься и приготовься».

«Приготовиться? Но к чему… Неужели они всерьез думают о принудительном изъятии?»

Собственно, ничего сложного в этом не было. Достаточно было просто обесточить Машину или отсоединить провода от головы. Конечно, и то, и другое грозило парой часов головной боли, а при плохом развитии событий — обмороком и кровотечением из носа. Теоретически возможна была потеря памяти. Частичная, а то и полная, но ничего подобного никогда не случалось, так что возможность этого была не больше, чем падения кирпича на голову. Вздохнув, Ивик отложил решение проблемы с этим странным видением на будущее и закрыл глаза, готовясь к выходу.

* * *

В ТОМ месте между игрой и реальностью никого не было. Ивик даже успел удивиться тому, что исчезло ощущение чьего-то присутствия, преследующее его уже несколько декад. Да и вообще, пробыл ТАМ Ивик, как ему показалось, меньше обычного. Игра как будто бы желала поскорее избавиться от него.

* * *

Открыв глаза, Ивик с удивление обнаружил, что в маленькую комнатку набились чуть ли не все члены лаборатории. Ближе всего оказалась полуэльфика, похоже уже собравшаяся привести в исполнение свою угрозу. Однако это вряд ли бы удивило Ивика. Что и в правду удивляло, так это решимость пополам с беспокойством, застывшая в ее глазах.

— Что-то случилось? — наконец вымолвил глава лаборатории, удивленно переводя взгляд с одного испуганного лица на другое.

— Я ведь говорил, что с ним ничего не может случиться! — воскликнул Касп, стоявший позади главы программного отдела. — Так, все расходимся. Здесь и так места мало.

Хотя никто и не послушался Каспониуса, все присутствующие вздохнули с облегчением.

— Ранда у хандассе онод! Ивик, конечно, я говорила тебе, что ты должен восстановить все сам, но это никоим образом не означало, что ты должен восстановиться все за один раз, забыв обо всем, wilvarin car вилварир кар!

— Я что, пробыл в игре дольше положенного? Но разве вы не должны были меня разбудить, когда Кри приготовит завтрак?

— Не обязана я ходить за тобой, да звать есть — огрызнулась полуэльфийка, — но все же где-то через час после того, как ты не появился, я заглянула в твой кабинет.

— Так значит всего-то два часа, но ведь это…

— Ха, если бы два часа, — вклинился в разговор Касп, я пришел сюда уже в первом часу, а ты все также сидел.

— Так значит…

— Сейчас пять, Ивик, — пресекая дальнейшие догадки, сообщил Желкинс Гарац.

— Пять? — беспомощно переспросил Ивик.

Конечно, в этом не было ничего катастрофичного, если ни считать того, что его тело ныло, ноги и руки затекли, а желудок был разве что немного полнее кошеля нищего бродяги. Столь долгое непрерывное нахождение в игре никогда не рекомендовалось. Но ведь оператор должен был его вытащить.

— Колли пытался сказать тебе, чтобы ты вышел, — опередив вопрос Ивика, сказал Касп, — но ты каждый раз отвечал, что все в порядке и тебе надо еще немного времени.

— Отвечал? — тупо повторил Ивик.

А отвечал ли он? Ивик не мог вспомнить, чтобы отвечал на какие-то сообщения из Мира, но он и не мог поручиться, что не отвечал. Воспоминания о часах, проведенных в «Королевстве» сливались в одну неопределенную серую массу. Когда же глава лаборатории пытался выделить отдельные события, они выскальзывали у него из рук, словно рыбки в мутной воде.

— Когда ты перестал отвечать, Колли побежал ко мне, — продолжала Алиетта, главы его отдела почему-то не оказалось на месте.

— Я помогал нашей младшей сотруднице с тем бесчеловечным поручением, что вы ей дали, госпожа Алиетта.

— Никакой необходимости в этом не было. В конце концов, она может не то что пару сумок, «Машину» поднять.

— Магия…. — как будто бы говорил о чем-то неприличном, протянул Касп.

— Да, именно она, — подтвердила полуэльфика.

— Так или иначе, но когда мы вернулись, все остальные уже собрались вокруг тебя, пытаясь придумать способ, как тебя можно вытащить — вернул Касп тему разговора в прежнее русло, опасаясь, что если продолжит этот спор, это не кончится ничем хорошим. — Но как и следовало ожидать, без главы инженерного отдела придумаь у них ничего не получилось.

— С ним тоже, — заметила полуэльфика.

— Но все же у меня была пара разумных рабочих схем решения, — попытался защитить свою профессиональную честь Касп.

— Которые даже и не подумали сработать, — безжалостно добила Алиетта.

— Как ты уже верно понял, Ивик, ни одна из идей не сработала, решил взять на себя функцию рассказчика господин Гарац, — мы уже и в правду были готовы просто вырвать тебя, но тут ты вышел.

— Понятно… — несколько отстраненно, как будто бы весь переполох поднялся не из него, а из за какого-то другого малознакомого человека, произнес Ивик.

— Так может, ты все-таки объяснишь, что, во имя всех темных богов, это было?! — воскликнул Касп.

— Ну… эм… думаю, я просто немного увлекся, — Ивик попытался выдавить из себя улыбку, но та отозвалась болью в шее и затылке, заставив скривить лицо в какой-то жуткой гримасе.

— Увлекся, значит, — тоном матери, делающей выговор напроказившему отпрыску, повторила Алиетта, — в таком случае даже не думай о том, чтобы вернуться к «Машине» как минимум, в течение следующих трех дней.

— Трех дней?! — наконец-то пришел в себя Ивик, — но я всего-то… Пес морской, я глава лаборатории или яблоко в сметане?!

— Можешь считать себя кем угодно, Ив, но к машине ты не подойдешь, — повторила еще строже Алиетта.

— Госпожа Алиетта права, — заметил господин Гарац, — мы уже потеряли одного главу лаборатории. Будет неправильно терять еще одного.

В ответ Ивик мог лишь вздохнуть и принять это как данность. Настоять на своем он теперь конечно мог, но ведь если подумать, они были правы.

— Касп, Колли проверьте на всякий случай систему отправки сообщений. Может, там какой-то сбой по вашей части, — наконец нашел, что сказать Ивик, — я же… поднимусь в кабинет и… Впрочем нет. Колли, у тебя не найдутся сигареты и спички?

Раздобыв свои курительные палочки, глава лаборатории чуть ли не опрометью бросился к воротам мельницы.

Добравшись наконец до требуемого излишне комфортного деревянного домика и сантехнического керамического изделия, Ивик зажег сигарету.

У складских ворот Ивика поджидала Кристилла.

— Хорошо, что с тобой все в порядке, — разговаривая, по всей видимости, с коленками Ивика, произнесла студентка.

— Да, неплохо, — не стал спорить Ивик. — Но мне ведь и не грозила никакая опасность.

Последнее Ивик вымолвил, пожалуй, слишком быстро, оставалось лишь гадать, кого же он убеждает, ее или себя.

— Правда? Просто… все так волновались и… меня не пустили. То есть я не жалуюсь, я ведь и правда ничего не понимаю, и манноды и вправду вредят кристаллам и нарушают ток электричества…

— Кри, скажи, после твоих с госпожой Алиеттой занятий на кухне сталось что-нибудь съедобное, — прервал нестройный поток путанных слов глава лаборатории, — я порядком проголодался. Ведь последний раз я ел… часов двадцать назад.

— Да есть, — наконец подняла глаза на Ивика Кристилла, — испортить всю еду даже у меня не получилось бы.

— Ну почему испортить! — горячо возразил Ивик, — вчерашняя яичница была и вправду хороша.

— Не смейся надо мной, — серьезным тоном отозвалась волшебница, — я знаю, что сложно придумать что-то проще яичницы.

— Но для госпожи вроде тебя, никогда ничего не готовившей, для которой все это в новинку…

— Не госпожа я… — уже похоже всерьез обиделась Крисилла.

— Ну прости, но ты ведь не будешь спорить, что в общество, в котором вращаются твои родители, мне путь заказан.

— Ты глава партнера Гильдии «Гуся», — напомнила Ивику его младший сотрудник и если все пойдет хорошо, ты не только будешь туда вхож, но и обойдешь всех этих «господ».

Ивик лишь улыбнулся в ответ.

Сивикус Раальх об этом еще не думал, но если им и вправду удастся наладить производство «Машин»… А надо сказать, что это не так уж сложно, ведь информацию с одного кристалла на другой можно переносить и копировать. Красному же Гусю, с помощью своих обширных связей удастся найти покупателей. Тогда он и вправду сможет стать большим человеком. Осуществит тем самым золотую мечту каждого мальчишки, нашедшего кров под крылом гильдии. А ведь удается это лишь единицам, к которым себя Ивик никогда не относил.

Однако эти сладкие грезы прорастили зерна сомнения и стыда. Ведь он для создания «Машины» приложил меньшего всего усилий. Да и в гильдию пошел лишь из-за того, что их выгнали. То есть получается, что своим уже почти ощутимым успехом он обязан смерти господина Краавтиса и доброте господина Аилси. Иными совами, сам он не приложил почти никаких усилий для ее осуществления.

Впрочем, тут же на помощь в борьбе с совестью пришло напоминание о цене, которую ему пришлось заплатить гильдии ради «Машины-02».

— Тебе картошку подогреть? — вырвал Ивика из размышлений голос Кристиллы.

— Э-э… ну, если тебе не сложно.

— Жарить овощи на сковороде госпожа Алиетта меня обучила, — заявила Кристилла.

— Раз так, то подогрей.

Глава программного отдела научила Кристиллу не только жарить овощи, но и варить их перед этим. Как результат в холодильной камере обнаружилась кастрюля с варенной и уже остывшей картошкой. Кроме нее на ужин, а если считать, что первый прием пищи за день следует называть завтраком, то это был именно он, Ивик получил яичницу, а также все, что смог сам добыть — остатки сыра и мяса, хлеб и уже слегка потекший помидор.

Когда Ивик набил свой желудок, залив все это парой чашек кофе, оказалось, что безжалостная стрелка часов уже добралась до половины седьмого, а это значило, что Кристилле, как и всем остальным членам лаборатории пора домой. Похоже, задержаться она была не против, но насколько смог понять Ивик, родители ее не слишком-то одобряли, что она пошла работать в какую-то сомнительную организацию, пусть даже и на каникулы. По той причине, что все остальные члены лаборатории разбежались по домам, Ивик смог уговорить Алиетту доверить ему довести Кри если не до дома, то по крайней мере, до Кузнецкой площади, где уже можно было поймать коляску.

— И все-таки это совсем не обязательно, — в который раз произнесла волшебница, выходя вслед за Ивиком на улицу.

— И я подвергаюсь гораздо большей опасности, чем ты, — продолжил за Кристиллу Ивик, — и все же мне будет спокойнее, если я посажу тебя на коляску.

— Мог бы и о моих чувствах подумать, — поджав губки, произнесла Кристилла. — Или думаешь, я не буду волноваться о тебе, отправившемуся по этой темной набережной, где половина фонарей разбито или украдено?

— Да брось. Здесь ведь ходу минут пять не больше.

— Тогда и меня одну мог бы отпустить.

Ивик, сам загнавший себя в ловушку, не знал, что ответить. Наконец, спустя пару секунд, вымученно улыбнувшись, произнес, чуть сдвигая руку с зонтиком в сторону своего самого младшего сотрудника так, чтобы полностью прикрыть ее от холодной пакости, падающей с темного неба, — по крайней, мере я могу хоть ненадолго избавить тебя от необходимости держать щит от дождя.

— Госпожа Алиетта и так запрещает мне пользоваться магией, так еще и ты будешь?! — вспыхнула волшебница, — все-таки, как же тяжело вам.

— Как-то справляемся, — усмехнулся Ивик, про себя отмечая, как же все-таки потомственные волшебники зависимы от своей силы.

Несколько минут они шли молча. Кристилла жалась к Ивику, старясь держаться под зонтиком и чуть придерживаясь за его локоть. Позволить Ивику взять себя под локоть она не могла, пусть был уже и вечер, а на ней было пальто. Но все же подобное предполагало более чем определенные отношения, на которые она быть может и надеялась, но Ивик ведь просто был ее другом и она боялась, что он может ее неправильно понять.

Тишину Ивик нарушил лишь после того, как они преодолели добрую половину пути до площади.

— Знаешь, забавный случай со мной на днях случился, — начал Ивик. — Ты же помнишь, что на площади Морко я заходил в храм?

— Да, — без промедления ответила Кристилла, — ты сказал, что прятался от дождя.

— Я и вправду зашел в него ради крыши и тепла. Но там обнаружился один забавный старичок. Судя по всему, настоятель храма.

— Было бы странно, если бы там никого не было, — заметила Кристилла.

— Я сам поначалу удивился. Кроме него самого, там никого не было. Но самое удивительное, что он послал меня за продуктами, выдав внушительный список.

— И ты пошел?

— Будто бы у меня был выбор. Когда же я вернулся, он предложил мне разделить с ним трапезу, да еще прямо на алтаре. Когда я уходил, он сказал мне что-то странное, вроде того, что это дело, которым я занимаюсь опасно и для меня было бы лучше, если бы я бросил его.

— И что же, ты сомневаешься, что же тебе делать и решил спросить у меня, стоит ли доверять советам настоятелей храмов? — уточнила студентка.

— Что ты. Нет конечно. Просто странный случай.

— А зря. Разве ты никогда не слышал истории о том, как боги принимают обличие смертных дают им дары и советы. Твоя история вполне может сойти за одну из таких.

— Но он совсем не походил, — попытался возразить Ивик.

— Но ты ведь выполнил его поручение, и он тебе дал совет. И ели вы на жертвеннике бога.

— И что же мне теперь делать? Бросить все?

— Даже если это и был какой-то дух, это еще не значит, что он тебе не соврал. И потом, если такое и случается, то не очень часто, — успокоила Ивика Кри.

— Значит я могу не волноваться. Это обнадеживает.

— О-о, вот и коляска! — воскликнула Кристилла.

Ивик и не заметил, как они успели добраться до площади.

— Ты ведь придешь завтра? — на всякий случай уточнил он, а то мне может понадобиться твоя помощь.

— Конечно приду, — удивленно взглянув на Ивика, ответила волшебница. — Почему это ты спрашиваешь?

— Да так просто. Раз уж Алли запретила мне работать на «Машине», пока что разберусь с этой кучей в моем кабинете.

— Смотри, как бы госпожа Алиетта тебя не услышала, ведь у нее уши длинные и чуткие, — пошутила Кристилла.

— Сама бы помолчала о ее ушах, — в тон ей ответил Ивик.

Распрощавшись с Кристиллой Ивик, сделал круг по площади и все же обнаружил все еще не закрывшуюся бакалейную лавку, где купил пять пачек сигарет. Не то, чтобы он так много корил, но кто знает, когда еще он доберется до магазина по такой-то погоде и при том, что место работы у него на дому. Вернее, место проживания у него на работе.

Расплатившись, Ивик отправился в обратный путь. Про себя он отметил, что молва все же несколько преувеличивает дурную славу Крелендера. Увидев серебро торговец, вернее мальчишка не больше пятнадцати лет от роду, по всей видимости подмастерье или сын владельца, и не подумал накидываться на него с удавкой и тесаком. Но быть может, если бы Ивик расплатился за сигареты большой лендальской кроной и перед ним стоял бы не мальчишка, а взрослый мужчина, все бы повернулось и по-другому. Впрочем, и в любом другом месте, торговец бы не обрадовался, плати он золотом за такую мелкую покупку. И наверняка он бы удостоился пары злобных мыслей по поводу наглости богатеев, да улыбки сквозь сжатые зубы.

Однако надо сказать, что чем дальше он шел по набережной Лаурки, тем неуютнее ему становилось. В сущности, что он сможет противопоставить паре громил, вооруженных простыми дубинами. А до милиции, как и до освещенных улиц здесь ой далеко. Холодные же воды Ларуки, без сомнения, приняли в свои темные воды уже не один десяток храбрецов, решивших прогуляться осенним вечером по набережной. А о нем ведь даже в газетах вряд ли напишут. Уже у самой мельницы Ивику даже показалось, что он увидел какую-то тень, скользнувшую из-за угла, что заставило его еще больше ускорить шаг. Успокоился он лишь прикрыв ворота мельницы большим деревянным засовом. Судя по свету, проникавшему из-под двери спальни главы программного отдела, та еще не спала, что успокаивало. Но все же полностью расслабился Ивик лишь когда забрался под одеяло, вооружившись книжкой, решив за сегодня покончить с Магунсой и Гальфрамом. В конце концов, книжка была не такой уж толстой, особенно учитывая, что добрая половина текста была в стихах, но, как оказалось, в тексте присутствовали прозаические вставки, по большому счету растолковывающие читателю, что же именно произошло, на тот случай, если они не поняли это из стихов. Сон, однако, нанес своей коварный удар, когда Ивик и половины страницы прочесть не успел. Все, что он узнал, так это то, что Магнусса, миновавшая лапы человеко-быков и зубы различных хищников, набрела на какую-то покосившуюся избушку.

* * *

Первой мыслью Ивика, когда он проснулся, была та, что ему что-то точно снилось. Первые несколько секунд. Ивик даже помнил сон, и довольно хорошо, вот только чем дальше, тем больше он стирался он из памяти, пока наконец у него осталось лишь воспоминание о том, что ему что-то снилось, оставившее по себе лишь какой-то густой маслянистый и неприятный осадок. Словно бы всю ночь ему пришлось выбираться из какой-то трясины, утягивающей в мрачную темноту.

Картина за окном даже и не думала о том, чтобы меняться. Разве что стало чуть холоднее. Но может дело было в том, что с тех пор, как Ивик поселился на мельнице, он ни разу не топил в своей комнате, по той простой причине, что не привык к этому. Ведь в общежитии университета и раньше, в Гусенке, была обустроена централизованная система отопления. Здесь же, на старой сельской мельнице топить приходилось самому, иначе рано или поздно температура в помещении сравнится с температурой на улице. До сих пор Ивика спасало то, что его соседка, в отличие от него, не пренебрегала топкой, да то что его печка была приделана к трубе кухни. И если Ивик не хотел вечером прийти в насквозь промерзшую комнату, протопить ему следовало прямо сейчас, благо около печки даже новенький мешок угля со штампом гильдии «Гуся» стоял, но делать это глава лаборатории этого не стал. Для начала нужно было хотя бы спуститься на этаж вниз умыться, покурить и что-нибудь съесть. Точнее вначале поесть, а уже после покурить.

Расписав план на ближайшие пару часов, Ивик приступил к его выполнению.

Как оказалось встал он как обычно, то есть часов в восемь, а не как вчера. Что же касается госпожи главы программного отдела, то та, судя по всему, все еще спала. Во всяком случае ни на кухне, ни в ее кабинете Алиетты не обнаружилось. Что же до еды, то ее запасы удивительным образом подходили к концу, хоть и казалось, что Кри перестаралась и вряд ли удастся управиться со всем, прежде чем оно начнет тухнуть. Впрочем для неприхотливого желудка воспитанника «Гадкого утенка» остатки все равно были пиром.

Разобравшись с завтраком, глава лаборатории приступил к осуществлению второй части плана, для чего ему пришлось спуститься еще на этаж, не забыв при этом прихватить с собой спички. Распахнув одну из створок ворот, Ивик привалился к косяку ворот, с таким видом, будто бы делает это уже не первый год, устремив свой взор во двор мельницы, точнее на лужу, больше похожую на прудик, образовавшуюся как раз на его середине.

«Стоит попросить Сели что-нибудь сделать с лужей» — подумал Ивик, делая последнюю затяжку. Прикончив и вторую сигарету, и так и не дождавшись никого из своих подчиненных, Ивик отправился наверх. На секунду, он задержался на первой ступеньке лестницы, борясь с желанием покончить со своей работой в игре.

Ведь на самом деле никаких проблем с тем, чтобы работать на «Машине» без оператора не было. Последний нужен был исключительно для подстраховки, да для напоминания игроку о времени, которое так быстро бежало внутри. От соблазна его удержало лишь осознание того, какими словами его обложит Алли, если он это все же сделает.

Понимание же того, что она, по большому счету, права тоже присутствовало, но само по себе вряд ли бы оно ему помешало, будь глава программного отдела на другом конце города. Так что единственное, чем мог заняться Ивик, так это подняться в свой кабинет и приступить к разбору ящиков в одиночку. Он мог бы дождаться Кристиллы, но с этим делом Ивик хотел покончить побыстрее. Что-то подсказывало ему, что вскоре ему будет не до того.

Самим по себе разбором Ивик занимался совсем недолго. Его внимание привлекла «Тетрадь ежедневных записей главы лаборатории N27» принадлежавшая Краавтису, убранная нынешним главой в ящик стола два дня назад. Ивик уже успел забыть о ней, но это вовсе не значило, что он утратил к ней интерес.

Если задуматься, то пожалуй в чтении дневника столь недавно упокоившегося начальника было что-то неправильное, но с другой стороны, он ведь тоже имел на нее право. На тетрадке было написано, что она принадлежит главе лаборатории, а не Краавтису Зелански. Сейчас же главой лаборатории был никто иной, как он, Сивикус Раальх.

Решив, что это вполне достойное оправдание, Ивик поудобнее устроился на своем стуле глава лаборатории и приступил к чтению.

«Полагаю, что стоит объяснить причины, по которым я начал вести эти записи. В обычной ситуации я бы не стал делать записи, не относящиеся напрямую к моей работе, из чего вытекает, что сложившуюся ситуацию нельзя назвать вполне обычной.

Началось все еще несколько декад назад. Вспомнить, когда точно, я не могу. Возможно, оно было и с самого начала, пусть и не столь сильно ощущалось. Однако в последние дни это чувство многократно усилилось. Я говорю об ощущении чьего-то присутствия внутри машины. Поначалу это чувство преследовало меня лишь в момент перехода. В Том месте, но теперь оно не оставляет меня и в самом «Королевстве».

— Интересно. Так значит у господина Краавтиса тоже, — невольно произнес Ивик.

«Полагаю, это все усиливающееся ощущение является неким побочным эффектом «Машины» ведь даже я до конца не разобрался с некоторыми особенностями процессов, происходящих в мозге при работе с «Машиной».

1185 год н. э. Осень, 13 декада 625 д.с.н.г. Лемпа

Последние несколько дней ничего существенного не приходило, однако сегодня, на территории «Разваины Древних», мне показалось, что я видел какую-то тень в тени стены. Наиболее вероятным объяснением является переутомление от работы. Ведь и раньше наблюдались различные галлюцинации у людей, находящихся в «Машине»

1185 год н. э. Осень, 14 декада 627 д.с.н.г. Отса.»

Только теперь Ивик осознал это, еще раз перечитал даты, даже поморгал для верности, однако ошибки быть не могло. Получалось, что дневник господин Краавтис начал вести всего за несколько дней до своей смерти… а это означало…

Что именно это означало Ивик осознать так и не успел. В дверь кто-то постучал и спустя пару секунд она открылось. Ивику как раз хватило времени для того, чтобы кинуть тетрадку в ящик, захлопнуть его и сделать вид, что он занят изучением каких-то бумаг из коробки с надписью «общее». Если бы кто-нибудь спросил у него, зачем он прячет дневник Краавтиса, вряд ли бы Ивик смог дать вразумительный ответ, но никто этот вопрос задавать не собирался. Если кто-то и собирался, то уж точно это была не особа, вошедшая в команату.

— Госпожа Алиетта сказала, что ты уже здесь, — произнесла Кристилла уже избавившаяся от верхней одежды.

— О-о как раз тебя-то я и жду! — вскочив из-за стола, воскликнул Ивик.

— Вообще-то люди обычно здороваются, — заметила студента. — Даже если они начальники.

— Да, точно, — не стал спорить Ивик, — начать, думаю, стоит вот с того угла.

— Неужели это так важно? Я хочу сказать, что… ты сегодня нормально спал?

— Спал? — удивленно переспросил Ивик, уже обошедший стол и подошедший к подруге, — да вроде как всегда. А в чем дело?

— Ведешь ты себя, как будто бы на железный репей сел.

— Просто хочу поскорее со всем этим расправиться.

— Ну, если ты так говоришь… — недоверчиво произнесла Кристилла.

— О-о, давай этот ящик, что на нем написано?

Вплоть до обеда Ивик и Кри занимались разбором бардака в кабинете, и как это не прискорбно, работа продвигалась не так быстро, как надеялся Ивик. Собирать вещи оказалось намного проще, чем разбирать. Возможно виной всему было то, что Ивик пытался еще и как-то систематизировать записи, раскладывая их в шкафу по категориям, датам и авторству. Складывали же их как попало, хорошо что хоть не комом. И просматривать каждую бумажку Ивику приходилось самостоятельно, ведь как ни крути, а Кри слишком недавно в лаборатории, чтобы помогать ему в этом. Конечно, можно было бы попросить о помощи, но подступать к подчиненным госпожи Алиетты, как и к ней самой, Ивик несколько опасался, Касп же был занят, причем по его же, Ивика начальственному распоряжению.

О дневнике глава лаборатории N27 не вспоминал даже когда Кристилла выходила покормить «Генератор». Забыл о нем, словно вместе с тетрадкой в ящик Сивикус выбросил и воспоминания о ней.

***

Обед оказался великолепным, даже несмотря на то, что их запасы провизии подходили к концу. Оставалось только гадать, когда полуэльфийка работает. Ведь в последнее время она то в карты играла, то обучала благородных девиц искусству готовки, то делала двусмысленные предложения своему начальству. Что она делала в своем кабинете, оставалось загадкой, раскрыть которую Ивик опасался. Все же человек не так часто оказывается в ситуации, подобной его, так что даже совета толкового спросить не у кого.

Разумеется случаи, когда в подчинении у молодого, подающего надежды человека оказываются люди, которые превосходят его как знаниями, так и опытом встречаются сплошь и рядом. Но почти всегда это люди новые, которых новый начальник никогда до этого момента не знал, и у него есть шанс добиться дисциплины и послушания. Однако задача превращается в тупиковую, когда лаборант растет до главы лаборатории, благодаря стечению ряда обстоятельств.

По этой причине, а также по той, что госпожа Алиетта была старше его раза в четыре и являлась потомком Древних, напрямую спросить, почему она готовит в рабочее время и собственно, чем именно в рабочее время должен заниматься глава программного отдела, Ивик не мог. И потом, этот пирог со свининой и яйцом был на редкость вкусным.

Домой Кристилла засобиралась уже в пять, сказав что-то неопределенное насчет недовольства своих родителей. Провожать ее до коляски согласился господин Желкинс. Доверять эту ответственную миссию Каспу Ивик не хотел, да и сама волшебница, похоже, вздохнула с облегчением, узнав что ее рыжий ухажер все еще занят копанием во внутренностях машины, которая была его верной любовницей уже на протяжении двух лет. Насколько знал Ивик, остальные его романы длились не дольше шести декад, большая же часть укладывалась в две.

Когда Ивик остался в своем кабинете в одиночестве, и так порядком ослабшая тяга к работе у него и вовсе угасла. Так что чуть поразмыслив, глава лаборатории поднялся наверх и взял «Мугнусу и Гальфрама», коих решил во что бы то ни стало сегодня дочитать. Ивику просто стыдно было мучиться уже четвертый со столь тонкой книжонкой. И ему уже стало интересно, чем закончится эта история.

«Конечно, скорее всего они поженятся», — рассуждал глава лаборатории, разводя огонь в плите, чтобы погреть себе чай. Благо самый младший сотрудник лаборатории без особых проблем смогла поднять на второй этаж пятидесятилитровый чан с водой, так что проблем у членов лаборатории с этим не возникало. Даже Касп, узнав что противном случае ему самому, равно как и его помощнику, придется носить воду на второй этаж согласился, что ничего страшного не произойдет, если Кри пролеветирует бак на место.

«Это ведь веселый рассказ для пира. Такие вещи не должны кончаться плохо. Если бы это была история о каком-нибудь головорезе, сражающимся с драконом или великаном, быть может, он бы и погиб после того, как вырвал сердце врага. Но ведь это не такая история».

Размышляя об окончании истории, Ивик извлек из холодильного шкафа сыр и хлеб. И только залив кипяток в чайник для заварки, уселся с книжкой.

К его удивлению, в лесу девушка встретила колдунью, которая предложила сбежавшей дворянке место своей ученицы. С предыдущей случилось какое-то «несчастье». То ли старая бабка ее извела на ингредиенты для зелий, то ли та попалась в лапы «миноавра, похотью объятого» и девушка не захотела уходить или не смогла. Второе вероятнее.

Как слышал Ивик, минотавры были безмозглыми существами, пусть и не столь огромными, каким создали заколдованного принца в «Королевстве». Вернее, мозг у них был, но бычий.

Однако в ученицы к ведьме идти героиня не захотела. Вместо этого она пожаловалась на свою несчастную любовь. Колдунья согласилась помочь девушке, но в обмен потребовала, чтобы спустя пять лет после их с Гальфрамом супружеской жизни девушка ушла в ученицы ведьмы, если у нее не родится ребенок. Магнуса согласилась. Впрочем, для ведьмы все закончилось самым плачевным образом. Гальфрам изжарил ее в печи. Что же касается судьбы голубков, то они жили счастливо, по крайней мере, несколько абзацев до конца романа. А вот стоила ли их любовь всех тягот, каковые они ради нее понесли, в романе не уточнялось, из чего следовал печальный вывод, что этим вовсе не стоит заниматься, в чем, впрочем, Ивик и так был уверен.

— Тебе не кажется что после столь тяжкого трудового дня стоит выпить что-нибудь покрепче чая? — раздался знакомый голос из-за спины Ивика как только он успел положить книжку на стол.

— А-э-м… Госпожа Алиетта?! — попытавшись развернуться в кресле, воскликнул Ивик.

— Незачем так дергаться. Не съем же я тебя, — хитро оскалившись, произнесла полуэльфийка, усаживаясь по правую руку от своего начальника и поставив перед ним пару кружек да бутылку с чем-то темным, отливающим золотом в свете ДЖИНа.

— Вы ведь не пьете на работе, — заметил Ивик.

— Но ведь это не моя работа. Это моя кухня, да и время сейчас никак не рабочее. Даже Касп домой ушел. И теперь мы здесь совсем одни, — при последней фразе Алиетта, одетая в свою обычную одежду, подалась к Ивику через стол, положив свою руку на его, но не успел Ивик хоть как-то прореагировать, как сама отдернула ее, — так что мы вполне можем с тобой выпить, — закончила глава программного отдела.

Чем возразить, Сивикус Раальх не нашел, так что, дабы не уронить честь гильдии «Гуся», пришлось взять уже наполненную кружку. Напиток оказался довольно крепким, но при этом вкусным, отдающий фруктовым привкусом и чем-то вроде…

— Я так понимаю, что со своей ведьмой ты даже не целовался до сих пор?

— Пха?! … кха… Ч-что-о, простите? — вытаращив глаза от жара пошедшего не в то горло алкоголя воскликнул Ивик

— Да, Касп определенно прав, — покачав головой с выражением полного отчаяния произнесла полуэльфийка.

— Насчет чего? — восстановив дыхание, уточнил Ивик.

— Насчет твоей безмозглости, клютель фильхте.

–. . эм ну. О чем вы?

Глава программного отдела уронила лицо в подставленную ладонь, посидела так пару секунд и, опорожнив кружку, продолжила.

— Слушай, принуждать тебя я ни к чему не собираюсь, но ведь смотреть противно, как ты и твоя ведьма мнетесь вокруг друг друга, каждый думая, что другой считает его лишь другом и не признаетесь себе в своих желаниях.

— Да и признаваться ведь не в чем…

— Неужели? — подняв бровь, уточнила Алиетта, — тогда, может, поднимемся наверх в мою комнату?

— Нет.

— Как ты нетерпелив, — Алиетта встала и опершись на стол, нависла над Ивиком, — тогда можем прямо здесь. Этот стол достаточно крепок.

Остроухая наследница крови древних, поднесла руку к щеке Ивика, однако тот отбил руку, как только подушечки пальцев коснулись кожи. Та же и не подумала обижаться, вместо этого села на стол. Ее лицо озарилось довольной улыбкой, от которой Ивика почему-то бросило в дрожь.

— Из твоей реакции можно сделать вывод, что либо ты дал обет безбрачия во имя Двуликого, либо твое сердце уже занято, тебе есть кому изменять и тебя это пугает.

— А-а но…

— Так ты уверен, что не принадлежишь к братству синих капюшонов?

— Уверен…

— Тогда, быть может, я для тебя слишком стара?

— Вы хорошо сохранились, госпожа Алиетта.

Алиетта, довольно кивнула и, опорожнив очередную кружку, добила.

— А кто, кроме твоей ведьмы может еще занимать твое сердце?

Вместо ответа Ивик опорожнил свой стакан, каким-то чудом вновь полный.

— Итак, слушай меня внимательно, — склонившись к главе лаборатории начала полуэльфика, — у тебя, начиная с завтрашнего вечера, есть 4 дня, в течении которых ты должен набраться смелости признаться своей ведьме.

— А что потом? — уточнил, вжавшийся в свое колючее кресло Ивик.

— По истечении срока… Я уведу твою девушку.

— Ч-что?!

— Ну, раз уж ты так неприступен, то я займусь ей, — объяснила, как будто это было что-то само собой разумеющееся полуэльфика, — неужели ты думаешь, что за сотню лет я ограничивала себя лишь самцами?

— Как-то не думал об этом, — едва не поперхнувшись, прохрипел Ивик.

— И все-таки ты монах.

Полуэльфика соскочила со стола и направилась двери. Уже на пороге напомнила.

— Четыре дня, Ив, четыре дня.

Ивик допил уже четвертую или все-таки третью кружку, поболтал остатки жидкости в бутылке, раздумывая допить или поставить в шкаф, но тут его взгляд упал на книгу.

— Госпожа Алиетта! — вскочив с места, бросился он вдогонку за своей соседкой.

— Неужели ты передумал? — обернулась на последней ступеньке полуэльфийка.

— Нет я… я книжку забыл вам отдать

— Все же дочитал, — забав книгу, Алли подошла к своей двери, но уже взявшись за ручку обернулась. — Чуть не забыла, с завтрашнего дня можете пользоваться моей постелью. Ведь у тебя она такая узкая.

После чего исчезла за своей дверью, оставив Ивика наедине с его мыслями.

Однако размышлять об это разговоре и выводах, следующих из него, у Ивика не было никакого желания. А единственным средством от подобных мыслей, из тех, что у главы лаборатории N27 были под рукой, являлся Учебник начального счета Альфарда Корнильса.

«Один Кастрагонский галеон способен поднять 220 тонн груза, карака же всего лишь 120. В затерянном городе Ккухк Харогрвылхруг обнаружился клад общим весом в 845 тонн.

Сколько кораблей понадобится для перевозки груза, если учитывать, что на каждый галеон должно быть загружено 20 тонн провизии, а на караку 13 тонн. И 583 тонны пушек и сопутствующего оборудования на все корабли в целом.

Галеонов не может быть больше половины всех кораблей».

* * *

Сон…

Да определенно это был сон. Странным было то, что Ивик сознавал, что он спит, и при этом мог мыслить без риска проснуться. Неприятным было то, что сон был крайне необычным. Говорят, что некоторым людям снится, как они работают, хотя Сивикус и не входил в их число, но о снах, в которых ты просто лежишь в той самой постели, в которой заснул, он никогда не слышал. Неприятным же в первую очередь было то, что больше ничего не происходило. Он не мог пошевелить пальцем на ноге и даже перевести взгляд.

Взгляд же его был обращен на чайник, пусть закоптившийся, но все же отражающий свет Проксимы, пробивающийся из-за окна. Вначале это лишь раздражало, но секунды все шли, причем казалось, что между ними пролегает мгновение длиной в несколько дней. Но чем больше уходило секунд, тем дальше отступала злость, уступая место страху.

Спустя еще несколько секунд, пять или шесть не больше, в неясных глубинах чайника появилось еще что-то. Нечто темное. Темнее копоти в трубе. Оно сгущалось, пока не стало фигурой. И только теперь Ивик понял, что фигура на самом деле есть, и она стоит перед окном, ведь как еще она бы могла закрыть свет из окна.

И его пугало, что он не может ее увидеть. Даже взглянуть на нее.

Чудовищным усилием Ивик заставил себя отвести глаза…

* * *

Как бы это ни было неожиданно и прискорбно, но разбудил Ивика крик петуха, и похоже того же самого, что и в первую его ночь в этой комнате. В течение нескольких секунд Ивик смотрел на окно, сам не понимая, куда смотрит и почему. Ему казалось, что ему что-то снилось ночью, но он не помнил, что имнно. Ивик перевел взгляд на чайник, стоящий на плите печи, напротив его кровати.

Тот, также как и вчера, и в первый день, был старым и закопченным, ничуть не изменившись с тех пор. Что-то толкало его взглянуть на него, но желание это было глупым и бредовым.

Отогнав от себя полночный бред, глава лаборатории потянулся, и только теперь заметил, что учебник начального счета упал на пол.

«Неужели я умудрился заснуть за ним? Впрочем, он ведь так расслабляет».

Одевшись, Ивик спустился вниз. Так уже хозяйничала Алиетта, разогревая что-то на плите.

— Доброе утро, госпожа Алиетта, а Кри еще не… — и лишь теперь вспомнив их вчерашний разговор, Ивик осекся.

— Она не появлялась, — не оборачиваясь, ответила глава программного отдела, помешивая что-то в кастрюле.

Казалось, что полуэльфийка ничего не заметила, но кто знает, что творится в этой голове?

— Вот как. Ну, тогда я буду в своем кабинете. Если что.

— Есть не будешь?

— Есть… нет попозже. Я бумагами займусь.

Вышмыгнув из кухни, Ивик направился в свой кабинет. В конце концов, ящики просматривать он мог и в одиночестве. Для этого помощь не была необходима. Просто с Кри было много быстрее и приятнее.

Начать он решил с чего попроще, так что слегка порывшись, выкопал очередной ящик с надписью «Фил» на крышке. Геомастер оказался единственным из челнов лаборатории, кто систематизировал свои записи. Даже вел оглавления и картотеку. Так что все, что от Ивика требовалось — это просмотреть оглавление каждой тетрадки, найти ее в общем списке и поставить на соответствующее место на полке.

Отдельные места Ивик все же прочитывал, хотя интересные найти было труднее, чем драконий череп на полюсе. И потом, его мысли намного больше занимал дневник Краавтиса. Нынешний глава лаборатории даже поймал себя на том, что то и дело тянет руку к ящику стола, в котором лежала тетрадка. Но ведь если он будет постоянно отвлекаться, эта куча меньше не станет.

Наконец сдавшись Ивик вытащил дневник, но не успел он его открыть, как в дверь кто-то требовательно постучался. Причем это никак не могла быть Кристилла. Казалось, что человек за дверью выбьет дверь, если будет стучать еще чуть сильнее. Конечно у Ивика, после недавней демонстрации магической силы его подруги, не оставалось иллюзий по поводу ее возможностей, но будь это что-то и в правду важное, она бы вошла без стука. Тоже самое касалось и Каспа. Тот бы не стал случаться в любом случае.

Решив, что много проще будет увидеть собственными глазами, чем гадать Ивик, предварительно спрятав дневник подальше в ящик стола, прошествовал к двери и открыл ее.

Кулак Сели замер в паре сантиметров от носа главы лаборатории.

— Так это ты, — почти не удивившись, произнес Ивик, — что случилось? Что, Большой дом сгорел?

— Если бы! Все много хуже. Аилси едет, — ворвавшись в кабинет, воскликнул представитель гильдии «Гуся» при лаборатории N27.

— Кто, почему хуже, ты про что вообще!?

— Почему хуже, спрашиваешь? Ты видел свой кабинет? А себя в зеркало видел?! Как может глава ведущей лаборатории гильдии «Красного гуся» ходить в растянутом свитере! И ты что забыл, с какой стороны у бритвы лезвие?

Ивик невольно поднял руку к щеке. И в правду, об этом он как-то забыл, да и повода вспоминать не было, ведь единственное зеркало в комнате Алиетты, да и то маленькое.

— Так, бери это и иди переоденься, я же пока что приберусь тут, а как переоденешься, собирай всех на кухне!

Сунув в руки Ивика раздутый мешок, Сели вытолкал друга из его собственного кабинета, захлопнув дверь за его же спиной.

Пара попыток открыть дверь ни к чему не привела. Пожав плечами, Ивик отправился в свою комнату, решив пока что плыть по течению. Ведь какова бы ни была истина, сошел ли его друг с ума, или и в правду случилось что-то ужасное, много удобнее будет узнать все от него, когда все соберутся на кухне. Ведь в крайнем случае, если он и вправду сошел с ума, схватить и обезвредить его будет много проще вместе. В одиночку же против Сели у Ивика не было ни единого шанса.

В мешке обнаружился новенький бордовый камзол до колен с большими пуговицами и карманами, широкими загнутыми рукавами и каемкой из медной нити, белой жилеткой, рубашка также с каемкой, под жилетку с жабо, зеленые бриджи, чулки, кожаные башмаки с большой пряжкой.

«И все-таки он сошел с ума…»

Нельзя сказать, что эта одежда была необычной, скорее наоборот, она была вполне обычной, даже более чем, если ты занимаешься торговлей на бирже, например, или заседаешь в парламенте или городском совете, но Ивик-то не заседал ни в каком парламенте.

И тут глава лаборатории N27 осекся в своих рассуждениях. Точно. Ведь он — глава лаборатории…

Вывернув мешок на предмет поисков парика, если тот, сохрани от этого боги, завалялся в глубине. Парика там не оказалось. Впрочем, одевать его Ивик все равно бы не стал.

«Но чулки… Но ведь приедет господин Аилсирифилсу, главный распорядитель дел «Красного гуся» в городе. Но ведь это чулки…»

Минут через пятнадцать Ивик спустился вниз, искренне радуясь, что на мельнице есть лишь одно недоступное ему зеркало, да и то крошечное, так что со стороны он себя видеть не может. Хотя кабинет Алиетты был ближайшим, ее он решил оставить напоследок, для начала решив проверить, что там с его кабинетом, однако дверь все еще была замурована. А раз уж он оказался в этом конце коридора, то глава лаборатории заглянул в кабинет Дролингуса и Желкинса и, сказав им явиться на кухню через пять минут, тут же исчез за дверью, пока они не обратили внимание на некоторые перемены во внешнем виде своего нового начальника. После чего направился на первый этаж, к Каспу, рассудив, что уж после его насмешек ему будет море по колено.

Оказалось, что спуститься не так уж просто. При попытке сбежать с лестницы, один из башмаков слетел с ноги. Несмотря на все попытки потуже затянуть пряжку, плотно закрепить башмаки размера на два больше положенного — практически невыполнимая задача. Последствия этой катастрофы оказались ничтожны, никаких падений или чего-то подобного. Он, правда, испачкал подол камзола, но это было скорее следствием непривычки Ивика к подобной одежде, а не самой потери. Глава лаборатории надел башмак тут же, сев на ступеньку.

И вновь «Машина-02» была разобрана. Судя по количеству деталей, разложенных на мельничном колесе, столе и просто на полу — полностью. Иногда Ивику казалось, что глава Инженерного отдела получает от копошения во внутренностях той, которой он был всегда верен, некое извращенное удовольствие.

— 1Нет, сегодня никого из вас я к ней не подпущу, — донеслось из «Машины», не успел еще Ивик рта раскрыть.

— Что, и вправду что-то не так? — уточнил Ивик.

— Да в том-то и дело, что все так. Я понять не могу почему связь с Ивиком не работала. И еще… дай отвертку… Все в порядке, но при этом она, когда включена, то и дело выдает показатели, как будто бы к ней кто-то подключен. Так, где моя отвертка?!

Так и не дождавшись требуемого инструмента, Каспониус наконец-то вылез из машины, уже готовясь задать трепу любому, кто не выполнил его приказ, будь это хоть келхарский халиф. Ивик же даже и не пытался найти отвертку, да и вообще входить в комнату, опасаясь на что-нибудь ненароком наступить. Гнева же приятеля он не опасался, надеясь на эффект, произведенный костюмом. Эффект превзошел все его ожидания. Из руки главы инженерного отдела выпала зажатая там тряпка.

— С отверткой я тебе вряд ли смогу помочь. Про свою же проблему расскажешь позже. Через пять минут жду всех на кухне, — сказав это, Ивик вышел из поле зрения Каспа, так и не удостоившись ни одной насмешки. Произведенный эффект превзошел все его ожидания. Оставалась лишь госпожа Алиетта. Оставался, конечно, еще Колли, которого Ивик в комнате «Машины» не обнаружил, и Кристилла, но последняя похоже еще не пришла, первого же помощника главы инженерного отдела известить о назначенном собрании может и сам Каспониус.

На всякий случай для начала заглянув на кухню, глава лаборатории вернулся к двери главы программного отдела. Постучавшись, он заглянул в кабинет. Алиетта, то ли вняв безмолвным мольбам Ивика, то ли просто для разнообразия решила поработать, ну или заняться чем-то очень похожим на работу. Во всяком случае, она сидела за своим рабочим столом, склонившись над каким-то листком, в котором что-то писала.

— Госпожа Алиетта, прошу вас явиться на общее собрание на кухне через… прямо сейчас, — официально произнес Ивик. Все же сейчас он к ней обращается не как Ивик, а как глава лаборатории N27.

Полуэльфийка подняла на него взгляд. Как показалось Ивику, на ее лице промелькнула едва заметная улыбка, однако Ивик был готов к подобной реакции, улыбка однако тут же ушла. Сменившись на серьезное лицо ответственного работника.

— Будет исполнено, господин Сивикус, — после секундного молчания ответила она, — могу я попросить вас об отсрочке в пару минут, господин Сивикус?

— Да… эм, конечно, — ответил, несколько сбитый с толку подобным обращением, Ивик.

«Теперь бы Сели из моего кабинет выта…»

Однако не успел Ивик, отправившийся к своему кабинету даже додумать эту мысль, как друг детства перехватил его, потащив на кухню.

Первым появился Касп. Похоже оправившись от шока, он тут же бросился наверх, дабы удостовериться, что его разум не помутился. Однако, оказавшись на кухне вновь засомневался в его целостности. Все, что он смог из себя выдавить, так это, «Доброе утро, господин начальник». Однако это не тянуло на насмешку, скорее оно прозвучало искренне. После чего, воспользовавшись предложением представителя гильдии «Гуся», уселся на один из стульев.

Следующей была Алиетта, которая никоим образом не прокомментировала увиденную ею картину, вместо этого просто усевшись рядом с Каспом.

Что же касается ее подчиненных, явившихся последними, то господин Желкинс наградил Ивика неодобрительным взглядом, впрочем ничего не сказав, а Дролингуса, казалось, вовсе ничего не заметил.

Ситуация, без сомнения, была неловкой. Причем наибольшую неловкость ощущал сам глава лаборатории, знавший о причине этого утреннего собрания немногим больше всех остальных. Однако сказать даже то немногое, что он знал, он не осмелился. Не многие осмелятся говорить, когда к горлу приставлено острейшее лезвие, способное в мгновение ока перерезать это горло. А ведь в этих руках хватило бы силы и для того, чтобы полностью отрезать голову Сивикуса, путь в них была зажата всего лишь бритва.

— Я, конечно, понимаю, что ты стал большим начальником Ивик, — наконец заговорил Каспониус, — и если ты так этого хочешь, готов при каждой встрече обращаться к тебе «господин Сивикус», но тебе не кажется, что присутствие на твоем бритье — это несколько слишком? То есть понимаешь, что я хочу сказать. Обычно подобным занимаются разные лорды.

— Да, может мы пойдем работать? — поддержал главу инженерного отдела господин первый помощник главы программного отдела.

— Есть… одно дело, — выдавил из себя Ивик, старавшийся не коситься на бритву, скользящую по его скуле.

Брился Ивик всегда самостоятельно. На цирюльников денег у него до недавнего времени не было, а как оказалось, его еще и немало беспокоило, когда бритва находится в чьих-то чужих руках.

— Дело в том, уважаемые господа, — не прекращая работать бритвой начал Сели, — что господин Аилси, распорядитель делами гильдии в городе, собирается приехать сюда. Не подумайте, что это какая-нибудь инспекция. Это всего лишь неформальный визит. Сам я узнал об этом не более часа назад и тут же отправился сюда. Прибудет господин Аилси в два часа по полудни и за оставшееся время нам всем необходимо подготовиться.

— Тоже одеть костюмчики вроде того, что на господине Сивикусе? — уточнил Касп.

— Это незачем. Просто я подумал, что одежда, к которой привык Ивик — не совсем то, что должен носить глава лаборатории.

— И чем тебе свитер мой так не угодил?! — даже забыв от возмущения о бритве, воскликнул Ивик.

— Сиди смирно. Никому ведь не нужен глава лаборатории без уха.

— Как именно нам готовиться? — поинтересовалась Алиетта. — Вы говорите, что это всего лишь неофициальный визит, но похоже, это все же не совсем так. Чего вы ждете от нас?

— Было бы лучше, если бы в кабинетах было чисто и в них не было пустых бутылок, а также разбросанных документов. Конечно, это не повлияет на условия уже заключенного договора, но может создать неблагоприятное впечатление. Конечно в первую очередь надо заняться кабинетом Ивика, но лучше перестраховаться. И разумеется, нам необходимо показать господину Алиси «Машину»…

— Не могу! Даже и не подумаю подпускать кого-либо к ней сегодня. Я еще не разобрался с той ошибкой.

— Боюсь, что у тебя нет выбора Касп, — пересек словоизлияния приятеля Ивик, постепенно начинавший входить в роль большого начальника. Все же приличный костюм и полдюжины подчиненных, перед которыми тебя бреют, придают некоторую уверенность в себе.

— Если это все же возможно, лучше справиться с проблемой до приезда господина Аилси.

— Значит выбор у меня все-таки есть.

— Но поймите неправильно, господин Каспониус, на вас никто не давит. Если это и вправду невозможно, то ничего не поделаешь. Но у господина Аилси крайне плотный график, посмотреть же на Машину он хотел давно, но никак не мог найти времени.

— Госпожа Алиетта, — стирая мыльную пену из-за ушей тряпкой, прикрывавшей его роскошный камзол от пены, обратился к главе программного отдела Ивик, — я понимаю, что это не ваше дело, но не могли бы вы что-нибудь приготовить? Ведь наш неофициальный гость приедет как раз на обед.

— Как скажете, господин Сивикус.

Ничего больше в голову Ивика не приходило. То бишь господа Желкинс и Дронилнгус оставались в общем-то без дела и подмести и вправду стоило, но попросить их об этом Ивик все же не мог. Все-таки приказ поработать метлой мог бы обидеть любого из них. Впрочем, если они сами додумаются до этого, Ивик был бы совсем не против. Ведь в противном случае ему самому придется взять в руки метлу.

— Разрешите идти, мой командир? — уже встав со стула спросил Касп.

— Да. В случае чего, я знаю, где найти тебя.

За Касполм споро рассосались и остальные члены лаборатории. На кухне остались лишь глава лаборатории, да глава программного отдела, которая, впрочем не спешила приступать к порученной ей миссии. Ивик же просто не знал, куда податься. Метлу Желкинс все же забрал, уверенности в том, что он сможет попасть в свой кабинет у Ивика не было. Погода для прогулок была не лучшая, да и в любом случае он должен был оставаться на мельнице. Не хватало еще, чтобы его ограбили как раз в тот день, когда их решил посетить столь важный гость. Вероятность же ограбления возросла на пару порядков. Ведь наверняка у человека, способного так одеться и денег найдется немало.

— Значит решил приодеться для своей ведьмы? — спросила полуэльфика, так и не вставшая со своего места. — Тебе следует быть осторожнее, ведь она из всех выбрала именно тебя в твоем старом свитере. Твой новый вид может не понравиться твоей ведьме.

— Не в этом дело! — бросился защищаться Ивик, — это все Сели. То есть я хочу сказать, что эту одежду он принес для Аилси.

— Подумала, что неплохо напомнить тебе о нашем договоре.

— Договоре? Но я ни о чем с вами не договаривался.

— Тебе ли не знать, что не все договоры выгодны обеим сторонам, — коварно улыбнувшись, произнесла полуэльфика.

— Я пожалуй, пойду. Посмотрю, что там с моим кабинетом.

— Ваши мысли столь мудры, господин Сивикус, что за каждую из них можно было бы купить королевство, если бы мысли было возможно обратить в деньги.

На этот раз дверь в его кабинет была открыта. Перемены, произведенные Сели за время отсутствия хозяина, были видны с первого взгляда. Хотя единственной существенной переменой стало то, что коробки, раньше рассосредоточенные равномерно по всей комнате, теперь были собранны в кучу у стенки, смежной с кабинетом начальника программного отдела. В данный момент представитель глильдии был занят делом уж точно не коим образом не входящим в круг его обязанностей. Арселинкс Раальх красил камин, доселе серый, но бывший в далеком прошлом белым, бордовой краской. На полу под камином было разложенное несколько страниц «Лендалького вестника». Одним богам было ведомо, где Арселинкс достал его. Не сам же он читает этих скандалистов. Скорее всего он взял его специально в качестве предохранителя пола от пятен.

— Ты уверен, что это и вправду нужно? — осторожно спросил Ивик.

Пошатнувшиеся было подозрения в душевной болезни друга стали вновь набирать силу.

— Дело в том, что господин Аилси подарил тебе два кресла.

— Неужели? — на всякий случай Ивик еще раз пробежался взглядом по комнате, но ничего похожего на кресла так и не нашел.

— Они прибудут вместе с ним. Думаю, что он захочет посидеть вместе с тобой. И да, нужно обязательно принести сюда дрова. Можешь этим заняться. Только постарайся не запачкать костюм.

— С каких это пор я стал твоим сыном?

— С тех пор, как я принял ответственность за тебя и лабораторию перед гильдией, — ничуть не смутившись, ответил Сели.

Спорить Ивик не стал. Все равно делами заняться он никак не мог, но и сидеть без дела, когда все остальные члены лаборатории так заняты, он тоже не мог. Так что глава лаборатории принес дрова и сложил их около камина, с той стороны, что уже была покрашена. После чего занялся лихорадочным распихиванием бумаг по шкафам, уже без разбора. Когда место в его кабинете закончилось, глава лаборатории собрал оставшиеся в коробки и добавил к уже образовавшейся куче. Пустые же принялся носить на этаж выше, в чердачное помещение. Вскоре к этому делу он подключил Дронги.

Следующие часы проскользнули до безобразия стремительно, не оставив времени для решения многих необходимых задач. Впрочем, наиболее животрепещущие все же были решены. Во всяком случае, камин был покрашен и даже начал подсыхать. Краска Сели была специально обработана магией для повышения скорости высыхания и отсутствия запаха, что несомненно сказалось на ее цене. Но представитель гильдии взял ее на складе своей же гильдии, для ее же нужд.

Дела Каспа продвигались ничуть не хуже. С работой он справился уже около часа назад. Оставшееся время он проверял работу «Машины», использую в качестве подопытного кролика своего первого помощника. Колли пришел как раз к тому времени, когда его начальник закончил собирать машину, и хоть в причину своей задержки он не вдавался, Ивик готов был поставить тельца против яйца, что связано это с проблемами с его дражайшей супруги.

Праздничный обед также был готов. Оставалось лишь разогреть его, когда господин распорядитель дел «Гильдии» в Ландале пожелает пообедать, если он этого пожелает.

Так что к моменту, когда в ворота мельницы постучали, все было готово, если не считать того, что в кабинете Ивика все еще оставалась куча коробок приличных размеров, прикрытая мешковиной, полы были подметены не более чем в половине помещений, а Касп так и не разобрался в сущности проблемы «невидимого игрока» как он уже успел окрестить эту ошибку. Впрочем, на работе «Машины» это никак не сказывалось, так что Касп хоть и скрепя сердцем, все же согласился на демонстрацию для высокого начальства.

— Стой же ты, Ив, — в очередной раз удержал друга Сели, — не должен глава лаборатории открывать ворота.

— Но ведь… — уже в третий раз попытался возразить Сивикус.

— Нет. Эх была бы здесь пара работников. Или эта милая студентка.

— Даже и не думай! Применять магию так близко от кристаллов ни в коем случае нельзя.

— Успокойся ты, Касп. Кри все равно здесь нет, и лучше бы ты снял свой дурацкий плакат со стены.

— Ты еще скажи, что он вообще не нужен!

Очередной удар дверного молотка в дверь.

— Зачем вообще надо было ее закрывать? — спросила полуэльфика.

— Так надо.

Новый удар.

— Все, хватит, — твердо произнес Ивик, — нельзя заставлять их так долго ждать. Коли, Дронги, откройте уже эти собачьи ворота.

— Слышали? Светлейший господин Сивикус вам приказал, — донеслось из-за левого плеча Ивика.

— Постарайся умерить свое веселье по поводу моего назначения хотя бы в ближайшие часа два, — отозвался глава лаборатории.

— Но ведь это и правда довольно забавно, — заметила полуэльфика, стоявшая по его правую руку.

Ивик едва удержался от того, чтобы закрыть лицо руками и взвыть. Да и то лишь потому, что ворота уже начали раскрываться. Вместо этого он постарался вытянуться, заложив руки за спину, чтобы не стоять по стойке смирно. Складывать же их на груди было бы слишком вызывающе. К удивлению членов лаборатории на площадку для разгрузки перед воротами въехала не карета или хотя бы коляска, а крытая повозка, вроде тех, на которых ездят бродячие циркачи. Конечно, она была оснащена новомодными рессорами, на которые бедные циркачи надеяться не могли, но все же это была всего лишь телега. Причем, въехала она задом наперед, словно бы запоздала на пару десятков лет и приехала покупать муку.

Арселникс Раальх подошел к повозке, чуть склонив голову в приветствии. В ответ из повозки раздался уже слышанный Ивиком голос, после чего из нее довольно ловко выпрыгнул распорядитель дел «Красного гуся». На этот раз он был одет в цвета гильдии: Красный, золотой и салатный, что делало его костюм несколько пестрым, но в конце концов не он ведь раскрашивал герб, а появляться на подобных встречах в цветах гильдии было конечно же не обязательным, но считалось хорошим тоном.

— Доброго вам дня, господа, — произнес он.

— Добро пожаловать, господин Аилси, — постаравшись говорить естественно, ответил Ивик.

— А у вас тут уютно. Я думал, что здесь все несколько хуже и уже раздумывал о новом месте для вас.

— Можете не беспокоиться об этом, господин Аилси. Сели хорошо потрудился над этим местом. И потом, если что-то взорвется, будет лучше, если это произойдет на строй мельнице, чем в центре города.

Аилсирифилсу Раальх в ответ вежливо улыбнулся, и как показалось Ивику, глаза господина распорядителя, смотревшие поверх очков, если и не улыбались, то изливали скорее тепло, чем холод. А это позволяло надеяться, что господину «большому начальнику» пока что все, происходящее здесь, нравится. Впрочем Ивик знал, что чтение в человеческих сердцах не относится к его сильным сторонам. Это, собственно, и было одной из причин, по которым он решил порвать с гильдией. Ведь без этого таланта нельзя надеяться хоть на какие-то успехи в деле торговли.

— Господа, — нарушил чуть затянувшуюся паузу Сели, — думаю я, на правах достаточно хорошо знакомого с всеми, должен представить всех друг другу.

— Да, если тебя это не затруднит, — кивнул ему Аилси.

— Господина Ивика, моего старого друга и воспитанника «Утенка», вы знаете, — начал Сели, — госпожа же справа от него, его первый заместитель и глава программного отдела, Алиетта Брундершавская.

— Рада стать членом столь известной гильдии, как гильдия «Гуся», — одарив распорядителя чарующей улыбкой, поздоровалась она.

— Что такое наша гильдия для той, что застала ее зарождение.

— Боюсь вас разочаровать, но я не столь стара, как вы считаете. Хотя и признаю, что во времена моего детства у вашей гильдии еще не было представительства на моей родине, — Алиетта смогла удержать улыбку на своем лице, не подав своим видом ни единого намека на то, что она не рада тому, что первым, на что обращают внимание при знакомстве с ней, так это ее остроухость.

— Слева же вы можете видеть господина Каспониуса Лаварта, второго заместителя главы лаборатории и главу инженерного отдела, — решил Сели прервать этот обмен любезностями, грозящий перейти в перепалку. Он уже был знаком с отношением Алли к своему народу, точнее к особому отношению всех прочих к нему.

— Можете не спрашивать, я не застал появление «Гуся», никогда не трудился в шахтах и не носил бороды, — на всякий случай предупредил Касп, опережая любые инсинуации по поводу его видовой принадлежности.

— Без сомнения это так, господин Лаварт, — согласился Аилси.

После того как Сели представил оставшихся троих, Аилси спросил.

— А где же та волшебница, так насолившая господину Глоссу?

— К сожалению сегодня она не появится из-за дел, связанных с ее семьей, — без зазрения совести соврал Сели, не знавший ровно ничего о причинах отсутствия Кри. Во всяком случае Ивику хотелось думать, что Сели ничего об этом не знает.

— Это печально, а ведь я наделся на знакомство с госпожой Кристиллой.

— Вы ведь не злитесь на нее? — задал Ивик уже давно мучавший его вопрос. Ведь в конце концов она стала причиной крупных расходов и некоторых проблем с университетом.

— Если вы про то гневное письмо, что я получил от уважаемого господина Глосса, то можете не беспокоиться. Ведь иного выбора не было, а ваш проект и в правду крайне важен для нас. И я ведь тоже не так давно был студентом, господин Ивик, — сверкнув очками, произнес Аилсирифилсу.

— Полагаю, вы бы хотели увидеть «Машину-02», господин Аилси.

— За этим я и приехал.

— Прошу за мной.

Когда в комнате собрались все челны лаборатории, кое-как рассредоточившись в небольшом помещении, глава лаборатории начал свой рассказ.

— Эм-м… собственно — это «Машина-02». На вид она может показаться несколько неприглядной, но это ведь опытный образец… Более подробные объяснения, если вы, господин Аилси не возражаете, я предоставляю Каспу.

Тот одарил своего начальника выразительным взглядом, но все же начал:

— Как, вероятно, уже говорил вам глава нашей лаборатории, принцип работы «Машины-02» основан на законе Горгиникса — знахаря, того самого, который открыл электричество…. Ну то, из чего состоят молнии, а также «Закона о кристаллах». Дело в том, что большинство кристаллов способно накапливать и сохранять в себе как электроны, так и манноды. Драгоценные камни, алмазы, изумруды и им подобные восприимчивы к маннодам и даже имеют свойство накопления маннодов, рассеянных в окружающей среде. То же касается кристалла Харлемия, как раз и применяемого в машине. Быть может, вы сталкивались с ним при делах с гномами. Они применяют этот кристалл для телескопов и микроскопов. Но нас интересует совсем не эти его свойства. Дело в том, что эти кристаллы под воздействием электричества способны изменяться определенным образом, так что сохраняют в себе информацию даже после того, как воздействие электричества прекращается. Древние… Господин Краавтис как раз из эльфийских трактатов и почерпнул свои знания. Древние использовали Кремний, а не Харлемий, но в чистом виде он не встречается, а как выделять его из песка, узнать не удалось.

— Так значит «Каменные книги» Древней империи состоят из кремния? — уточнил главный распорядитель дел гильдии в городе.

— Да, по большей части, насколько мне известно. Касательно же «Машины», то если рассказывать кратко, то постоянный ток, вырабатываемый генератором, пропускается через Харлемий, определенным образом и в определенном порядке, так что отдельные участки кристаллов меняют структуру, запоминая записанную на них информацию на сколь угодно долгий срок. Единственное, что может ее уничтожить — это мощные магнитное или же маннодное поле. Как известно, манноды вытесняют электроны. Сохраняться же в Харлемии надолго они не могут, в результате чего структура его нарушается.

— Скажите, господин Каспониус. Возможно ли создание аналога «Каменных книг», древних на основе Машины?

Она ими и является, по большому счету. Ведь в нее вполне возможно вносить и тексты. Если же вас интересует возможность расшифровки самих книг, то думаю, это возможно.

— Вы ведь сюда приехали не только посмотреть на нее, господин Аилси? — задал вопрос Ивик. — Вы бы хотели попробовать ее? Я имею в виду испытать.

— Почему бы и нет, господин Ивик, почему бы и нет.

Ивик поймал себя на том, что нервно перебирает пальцами по спинке одного из стульев около машины и тут же убрал руку за спину. Однако сути проблемы это не решило. Волнение никуда не исчезло. Даже более того — усилилось. Стуча пальцами по дереву, глава лаборатории хоть как-то мог сбрасывать напряжение. Лишив себя этой возможности, Сивикус Раальх закрыл единственный канал выхода волнения. А волноваться было о чем. Ведь если господину Аилси не понравится «Королевство», он может и порвать договор. Или и того хуже. Заставить сделать что-нибудь совсем другое. Ведь сделать это довольно просто, учитывая какого именно вида договор он подписал.

Кроме самого главы лаборатории и его высокого гостя на прогулку по придуманному и сконструированному при помощи сухих цифр, формул и команд миру, отправился официальный представитель гильдии, также как и его начальник ни разу не бывавший в королевстве, госпожа глава программного отдела и господин заместитель главы инженерного отдела для массовости. Каспа же Ивик предпочел оставить снаружи. Не хватало еще, чтобы он начал приставать к нему, то бишь Рубетиксе, при господине Аилси. И потом, кто-то ведь должен был следить за тем, чтобы с машиной ничего не случилось.

Аккуратно закрепив ремни на конечностях и теле господина главного распорядителя делами гильдии в городе Сивикус Раальх сам уселся на последнее свободное кресло, позволив Каспу проделать с ним то же самое.

— Забросить нас сразу к мосту, — в полголоса попросил Ивик. — Не думаю, что у него есть время на весь путь.

— Хорошо, — не стал спорить Каспониус, — а тебя — как всегда?

— Ну не Алли же.

— Как скажете, мой повелитель.

— Постарайся, чтобы все было в порядке.

— Ты тоже.

Продолжать этот разговор Ивик не мог, так что пришлось оставить последнее слово за этим рыжим негодяем, закрыть глаза и попытаться хоть немного расслабиться.

* * *

Ивик даже не заметил мгновение между тем и этим. Промелькнуло оно быстро, даже слишком быстро, что было не совсем привычно и несколько пугало. Ведь эти долгие мгновения, которых вроде как и не должно было быть уже стали нормой, а уж чего ему точно не хотелось, так это нарушения нормального течения вещей.

Впрочем, чтобы еще больше не усугублять ситуацию, ему следовало срочно заняться делом.

Когда глаза пришли в норму, Ивик осмотрелся.

Как он и просил, команда вечно борющихся со злобным узурпатором приключенцев оказалась на дальнем краю «Мертвтого поля», перед самым мостом через лавовую реку. Воины-скелеты стояли в некотором отдалении, словно бы не решаясь наброситься на ошарашенных внезапным появлением игроков, а по небу плыли рваные черные облака, сквозь которые проглядывало тусклое солнце.

— Господин, Аилси, — осторожно обратился ко всем Ивик.

«Пес морской, — выругался про себя глава лаборатории N27, — надо ведь было еще и его пристроить поприличнее, но что уж теперь».

Гадая, в кого же Касп запихал господина Аилси, Ивик настороженно осматривал приходящих в себя товарищей.

Сам он оправился на удивление быстро. Видно, частые посещения этого места привили его телу привычку адаптироваться к условиям пребывания в реальности «Машины». Первым встал принц, а это означало, что это скорее всего кто-то из его коллег. Новички приходили в себя всегда медленнее. Вторым на ноги поднялся Вонан.

Получается, кто-то из этих двух — Алли. Ну хорошо что хоть она — не эльф. Магов, впрочем, она вроде тоже не шибко жаловала, хотя, например, к Кри вполне нормально отнеслась. Последними же пришла в себя пара нелюдей.

«Так значит…»

— Господин Аилси, — вновь повторил Ивик, обратив взор нежных глаз целительницы к эльфу.

— Я здесь, господи Ивик, — раздался голос гостя лаборатории откуда-то снизу.

«Псова кладка…» — только и смог подумать Ивик.

Ведь учитывая рост целительницы, единственным, кто был ее ниже являлся гном. То есть этот заяц вшивый сделал их дражайшего гостя гномом. Оставалось надеяться, что у того нет никаких комплексов по поводу народа гор. Взяться то им, на первый взгляд, не откуда, но быть может, именно гномы были теми, кто отобрал его семью, заодно убив и собаку.

— Так вот значит как здесь все выглядит, — тем временем продолжал гном.

— Сели ведь рассказывал об игре? — спросил Ивик, припоминавший, что его друг при их прошлой встрече взял краткую инструкцию по прохождению.

— Я читал инструкцию, но по правде не предполагал, что все будет столь… реалистично.

Если бы Ивик был чуть менее сдержан, он бы тут же бросился бегать кругами, сняв штаны и задрав блузку, но ему хватило самообладания, чтобы не делать этого. Впрочем, ничего снимать или задрать он все равно бы не смог. Снимать одежду в «Королевсве» было невозможно. Покупать кое-какие мелочи, в том числе и менять одежду было вполне возможно, но при покупке новой экипировки она просто менялась на теле персонажа.

— Рад, что вам понравилось, — вполне искренне улыбнувшись, произнес Ивик, — и раз уж вы все знаете, мы можем начинать. Следует лишь разобраться с тем, кто что делает и кто есть кто. Итак: Колли?

— Я здесь, — поднял руку принц. Как оказалась, интуиция главу лаборатории не обманула и первым в себя пришел один из его коллег, бывавший в Королевстве немногим реже, а то и чаще его самого. Ведь довольно часто его работой являлась работа подопытного хомячка. Быть может, если бы это было возможно, для этого использовали бы самих хомячков, но они нужны били в генераторе, да и оборудования для подключения мелких грызунов к «Машине» в лаборатории не было.

— Сели.

Насчет него Ивик почти не сомневался, но все же стоило проверить. Конечно же Каспониус мог пошутить, сделав здоровяка гномом, но тело гнома уже было занято, так что оставался лишь варвар — разрушитель. Но это значит, что глава программного отдела оказалась в шкуре…

— Госпожа Алиетта, — уже не спрашивая, обратился глава лаборатории к лучнику народа великого леса. Та лишь недовольно кивнула.

«Да уж, она еще припомнит это Каспу. Уж лучше бы гном…»

— Итак, — выгоняя из головы лишние мысли, — начал Ивик, — я, как глава лаборатории, и один из опытнейших игроков мира, возьму на себя роль главы отряда. Я попросил Каспа пропустить начало, поместив нас сразу сюда. Наша текущая задача — отбить атаку воинов-скелетов, затем — победить короля — Лича. На этом наша миссия закончится, ведь насколько я понимаю, при вашем сжатом графике вы не можете позволить себе задержаться здесь слишком надолго, господин Аилси?

— Боюсь, что это так — ответил гном.

— Так вот. Как я уже сказал сейчас нашей задачей является победа над армией скелетов. Так получилось, что оба бойца нападения у нас новички, но полагаю, мы справимся. Господин Аилси, Сели, ваша задача стоять впереди и отбивать атаки противника. Можете не особо прицеливаться. Разбить скелетов как мечем, так и топором довольно просто, но все же старайтесь, чтобы вас не ранили. Госпожа Алиетта и Колли прикроют вас. Если же вас все же ранят, то я залечу ваши раны. Главное, не давайте окружить себя и не уходите в глубь врагов. Приготовились.

Ивик уже собрался махнуть рукой, дав таким образом сигнал Каспу включать режим атаки, но не успела еще Рубетикса даже поднять руку, как один из скелетов сорвался с места, опустив челюсть в безмолвном крике. И быть может, они бы с самого начала не досчитались главной разрушительной силы отряда — варвара из далеких северных гор, еще не полностью сориентировавшегося, что нужно делать и даже не доставшего из-за спины свой меч, больше похожий на заготовку опоры моста, но положение спасла молниеносная реакция Алиетты, выпустившей стелу в череп и меньше чем через секунду — в центр грудной клетки скелета. Тут же к ним бросилась еще пара скелетов, с которыми уже разобрался Колинбругс.

— В атаку! — скомандовала миниатюрная блондинка.

Однако на Ивика уже никто не обратил внимания. Господин распорядитель делами «Гуся» в Лендале уже сообразил, что следует делать с топором в его руках, отрубив очередному скелету ноги. Сели же, так и не нашедший свое оружие, огрел воина без плоти пудовым кулаком. Никому другому, кроме настоящего великана, привыкшего к подобной силе, не пришла бы в голову такая мысль. Не пришла она и создателям королевства. Так что скелет, просто обязанный рассыпаться от подобного удара в пыль, лишь проскользнул по земле назад. Ударь варвар скелет также, но вооружившись мечем, тот бы получил серьезный урон, а то и в правду рассыпался бы, в зависимости от того, что бы выпало в формуле случайного урона, но пока персонаж не был в режиме «Атака» никакого вреда противникам нанести он не мог. Скелет же нанести его мог, чем и воспользовался, полоснув варвара своим ржавым мечем по животу. Конечно же, в следующее мгновение он уже был уничтожен двойной атакой эльфа и волшебника, но было уже поздно. Несмотря на то, что работу индикаторов здоровья отрегулировать руки так и не дошли, Ивик знал, что подобный удар игрока в режиме «Путешествие» отнимает до 80 % жизни. И тут уж никак не обойтись без его помощи.

Целительница бросилась к варвару, крича при этом что-то о мече, который тот должен достать. Сели услышал крики друга, и обернулся, чтобы спросить в чем, собственно, дело. И это стало его роковой ошибкой. Очередной скелет всадил ржавые вилы в спину противника, при этом все лучники, уже появившиеся на поле, начали стрелять в могучую спину горца, всадив в него не меньше десятка своих ржавых стрел. Дело в том, что в их программе был установлен приоритет на атаку в спину игроков, дабы вынудить игроков действовать вместе, прикрывая друг друга. Могучее тело Вонана безжизненно упало на землю.

Конечно, воскресить мечника для жрицы не составило бы особого труда, если бы в образовавшуюся брешь не бросилась одержимая нежить. От гибели Ивика спасла лишь собственная стремительная реакция да несколько неожиданная помощь гнома.

«Пес морской, — выругался про себя Ивик, оказавшись на безопасном расстоянии, — неужели этот селф врубил режим выживания?»

Времени на раздумья было немного. Очередная стрела угодила в плечо Рубетиксы и хотя Ивик ощутил лишь небольшое покалывание, на нее никак нельзя было не обращать внимания.

Ивик быстро излечил себя, при этом стрела просто растворилась в пространстве. Затем он бросился лечить оставшихся товарищей. Надежды пробиться к телу варвара уже не было. Орды нежити уже оттеснили гнома от тела, даже несмотря на то, что эльф Алиетты перешел с лука на пару изящных кинжалов.

За последние декады была несколько пересмотрена концепция способностей Рубетиксы. Члены лаборатории, тогда еще во главе с Краавтисом, пришли к выводу, что играть за нее довольно скучно, и хотя атаковать она по прежнему не могла, по крайней мере до тех пор, пока не найдет лук в дальней комнате пещеры минотавра или же не купит другой в лавке замка, к ее основным обязанностям по излечению членов команды добавилась еще «Благословение Гавронии», дающее любому из членов команды повышенное здоровье и силу ударов и физический щит, защищающий от слабых атак, вроде хаотичной стрельбы. Кроме того, именно она должна победить короля — Лича. Конечно, его можно и убить, что сделать крайне сложно, а также спихнуть в лавовую реку, пожертвовав таким образом одним из членов команды, но использовав на нем заклятие «Лечение» жрица экономила силы, а то и жизни команды. Весь фокус был в том, чтобы понять, что именно надо делать, да еще и подобраться королю так, чтобы он не убил блондинку.

В общем, главе лаборатории и предводительнице отряда, почтенному господину Сивикусу Раальху было, чем заняться. Более того, он настолько увлекся помощью своим товарищам, что не обратил внимания, как за спиной блондинки из-под земли возникла черная фигура. Заметил ее Ивик лишь после того, как костлявая рука проткнула тельце жрицы, вырвав из ее груди сердце. Разуметься, никакого сердца у Рубетты не было. Но все же это было довольно неприятно. Ивик даже не успел колдонуть магию лечения на короля — Лича как оказался в темноте между этим и тем.

* * *

Время тянулось до безобразия медленно. Ивик даже знал почему: машина не отпускала его в надежде на то, что его излечат. Ведь с недавних пор даже смерть Рубетиксы не означала почти верный проигрыш для отряда. В деревне можно было купить пару бутылок воскрешающего зелья, если ни на что больше не тратиться. Но ведь никакого исцеляющего зелья ни у кого из приключенцев не было, да если даже было бы, им сейчас было не до того. И испытывай глава инженерного отдела хоть чуть больше уважения к Ивику, если ни как к своему начальнику, то хотя бы как к человеку, он бы, разуметься, отключил бы его, но делать этого он, похоже, не собирался. Мгновения тянулись столь долго, что Ивик даже подумывал о том, чтобы напрячься и самостоятельно выйти. Но сделать это из этого подвешенного состояния было даже сложнее, чем из самого «Королевства». В причинах этого до конца так и не удалось разобраться. От нечего делать Ивик вновь стал размышлять обо всех этих вопросах, порожденных переходом из мира в «Королевство» и обратно. И тут Ивик вспомнил об этом чувстве чьего-то присутствия, в очередной раз убедившись, что оно ушло. Более того, чувство отсутствия кого и чего-либо, в том числе и го самого себя лишь усилилось, по сравнению с тем, что было раньше. Но немного поразмыслив, Ивик успокоил себя тем, что это наверняка из-за того, что он уже успел привыкнуть к чужому присутствию.

«Интересно, а у господина Краавтиса тоже исчезло со временем это ощущение?», — подумал Ивик

Хотя с таким же успехом он мог и сказать это. Вряд ли бы что-то изменилось от этого. Ведь ЗДЕСЬ не было голоса. Иногда Ивик даже удивлялся наличию мысли в этом месте, как и ощущению времени.

«Надо будет почитать об этом».

Какая-то частица разума Ивика то и дело твердила ему, что эта перемена не сулит ничего хорошего, но чем дальше, тем меньше глава лаборатории прислушивался к этой частице.

Вглядываясь в черноту, темнее самой безлунной ночи, чернее даже темноты под опущенными веками в эту самую безлунную ночь, Ивик увидел или ему показалось, что он увидел, какие-то белые точки, не одну, как всегда, а много. Все больше и больше.

Чем больше он вглядывался, тем ярче они становились. Но он понятия не имел, что это за точки.

Не смотри!

Ивик повернул голову.

* * *

Жернов все так же стоял на месте, а Касп все так же сидел за пультом.

Сели же уже сидел на жернове, заглядывая за спину главы инженерного отдела, следя за ходом битвы.

— Почему так долго? — недовольно произнес Ивик.

— Долго? — не поднимая головы переспросил Касп, — А-а, ты про короля? Можно было выпустить его и раньше, но я подумал, что это будет для вас слишком.

— Зачем так долго держал меня после смерти? — сформулировал вопрос точнее Ивик, уже отцепляя ремень с одной из рук, для чего нужен был немалый опыт обращения с «Машиной». Ведь сделаны они были так, чтобы самостоятельно снять их было бы невозможно.

— Долго? — Каспониус наконец обернулся в сторону начальника. — И минуты не прошло с тех пор, как один из скелетов проткнул тебя.

— Меньше минуты? А мне показалось… — начал было Ивик, но осознав до конца слова приятеля вскликнул, — Постой, ты сказал скелет?!

— Ну да.

— Мне показалось, что это король был. Такой высокий и черный…

— Нет, нет, я своими глазами видел, — заверил начальника Каспониус, — сам посмотри.

Ивик, наконец окончательно освободившийся от ремней, — обошел пульт и подошел к главе инженерного отдела со спины. Тот передвинул пару рычажков на пульте, рядом с вмонтированным в него ТВ-шаром, несколько сместил камеру с общего вида уже подходящей к концу битвы на распростертое на земле тельце жрицы. У той и в правду прямо из спины торчал меч, а неподалеку лежала кучка костей.

— Но может, это какой-то другой… — сделал отчаянную попытку отстоять свою правоту глава лаборатории. Оно и понятно. Кому хочется признавать тот факт, что видишь то, чего нет.

— Говорю же тебе, я своими глазами это видел.

— Может, ты отвлекся…

— Я только на тебя и смотрел, — пресек возможность дальнейших возражений Каспониус.

— Но… постой, что ты сказал? Только на меня?! С какой это стати.

— Просто ты — моя Рубеттосочка так мила, командуя отрядом смелых воинов, противостоящих армии нежити, — бархатным голосом произнес Касп.

— К темным богам, в гнездо морского пса иди, — огрызнулся Ивик.

— Он прав, Ив, — внезапно подал голос официальный представитель гильдии, — это и правда был скелет. И по правде, я был несколько удивлен, увидев тебя в теле девушки.

— Да какая, к темным псам, разница девушка она или нет. Просто я привык играть за целителя и потом руководить битвой так много удобнее!

— Признай, что ты просто жалеешь, что не родился какой-нибудь милашкой.

Его второго зама просто разрывало от ехидства и фонтан этот заткнуть не представлялось возможным. И Ивик принял решение, такое же как обычно. Просто замолчал, и уставился в изогнутую сферу Шара.

Впрочем смотреть там было не на что. Так или иначе победивший Король — Лич, отбив атаку принца, расправился с ним всего лишь одной контратакой, победив его магией. Так что в бою оставались лишь нелюди. Алиетта, игравшая в общем-то не так уж часто, сражалась с поистине эльфийской грацией. Берцовые кости, черепа и фрагменты скелетов и ребер так и разлетались в разные стороны, однако жизни у эльфа было не очень много, а в окружении врагов, не щадящих своей жизни, которой впрочем у них и не было, никакая грация не поможет. Последним на поле боя остался гном. И надо сказать, что продержался господин Аилсирифилсу Раальх на удивление долго, для человека впервые оказавшегося в «Королевстве», да и еще в виде гнома. Но все же мгновения и его жизни неуклонно исчезали.

— Что скажете, господин Аилси? — не сдержавшись, все же задал так волнующий его вопрос Ивик, помогая своему благодетелю освободиться от ремней.

— Брось ты эти условности — внезапно прейдя на ты, произнес главный распорядитель всех дел гильдии в Лендале, — неужели людям, прошедшим вместе через битву, стоит обращаться друг к другу столь формально?

Ивик выдохнул с нескрываемым облегчением:

— Так вам понравилось?!

— Пройдем в твой кабинет, — вместо ответа, предложил господин Аилси.

— Эм. Хорошо. То есть конечно…. Прошу за мной.

Всеми силами стараясь справиться с охватившим его волнением, и все же справляясь с этой трудной задачей не лучшим образом, Ивик несколько торопливо направился к двери. Его рука то и дело ныряла в карман в поисках сигарет, которых, понятное дело, там не было.

Поднявшись на второй этаж Ивик все же дождался, пока за ним поднимется его партнер. Если быть точнее, представитель его партнера, ведь его истинным партнерам была гильдия «Красного гуся», и если говорить о физическом ее выражении, то ее нынешний президент. С нам, однако, встретиться ему позволят на раньше, чем против каждого золотого, потраченного на «лабораторию», появится пять других. Ведь гильдия заключала сотни сделок чуть ли не по всему миру, президент же обращал внимание лишь на самые крупные, договор же с Ивиком никак нельзя было назвать «крупной сделкой». Впрочем, с другой стороны, господин Аилси — не последний человек в гильдии, счел возможным для себя лично посетить лабораторию.

С подобными мыслями в голове Ивик топтался у входа в свой кабинет, в ожидании этого самого «не последнего в гильдии человека». Сам он от возбуждения чуть не пробежался по коридору. Господин же Аилси наоборот, с непривычки после «Машины» двигался медленно и неуверенно. Вполне возможно, что при неудачном стечении обстоятельств он даже умудрился бы сломать себе шею, скатившись с лестницы, от подобного его подстраховывал Сели. Выглядел, однако, господин Аилси внушительно и представительно даже придерживаясь за стеночку. Впрочем в одно из кресел, уже поставленное напротив камина, он уселся с видимым облегчением. Сообразив, что это его собственный кабинет, и предлагать садиться ему никто не станет, Сивикус Раальх сам уселся во второе кресло.

Господин Аилси молчал. Всполохи огня в камине играли отражениями в его очках. Ивик также не решался раскрыть рот. Ведь последний вопрос задал он, а торопить господина Аилси с ответом он не хотел. То есть узнать его ответ ему конечно же хотелось, и то как он играл, несомненно, было хорошим знаком, и все же Ивик порядком нервничал.

Через пару минут молчания дверь кабинета открылась и в нее вошел Сели с табуретом, парой деревянных кружек и с бутылкой какого-то вина, вазочкой с отливающими багровым яблоками и парей ножей, по всей видимости предназначенных для яблок. Наполнив обе кружки, и не проронив ни слова, он удалился.

— У вас тут уютно, — не отрывая взора от огня произнес Аилси.

— Ну… еще вчера вечером все было не так. Сели утром приехал, напялил на меня этот костюм, прибрался. Даже камин покрасил, — на одном дыхании выпалил Ивик. В принципе, рассказывать обо всем этом не входило в его планы деловых переговоров. Как-то само вылетело.

— Я не про кабинет, господин Ивик. Я про твоих людей. Хорошие люди.

— Спасибо, господин… — несколько потеряно отозвался Ивик. Уж как точно он не рассматривал членов лаборатории, так как «своих людей». Звучало так, как будто бы он глава какой-то разбойничьей шайки, а ведь он и главой-то лаборатории стал по чистой случайности.

Стараясь скрыть смущение, он залпом опустошил чуть ли не все кружку.

Аилсирифилсу оторвал взор от огня и сверкнув очками — прямоугольниками, обратил взор к Ивику.

— Не стоит так волноваться, Ивик. Мне правда понравились твои люди. И ваша «Машина».

— Это хорошо.

Ивик опустошил и второй бокал.

— Я дам обещанных людей и еще троих для охраны, если уж ты не хочешь отсюда переезжать.

— Так много?

— Дам и больше, когда потребуется.

— Как скажешь, но я правда не думаю, что это нужно. Ведь ценностей-то у нас нет почти.

— Это место ведет слишком оживленную жизнь, чтобы обойтись без охраны, — возразил господин Аилси. Брать-то здесь и вправду нечего, но незачем вводить людей в искушение.

— Ты… вы ты правы, — не стал больше спорить Ивик.

— Да, как ты думаешь продавать их? — после небольшой паузы внезапно спросил Аилси.

— Продавать? Но я думал, что гильдия «Гуся»…

— Конечно, и все же мне интересно, какие мысли есть у тебя.

— Ну, можно продавать кому-нибудь. Наверняка ведь найдутся люди, которым это интересно, — вяло ответил Ивик.

— И полагаю много больше, чем ты можешь предположить, но тут есть одна загвоздка. Ничего подобного, сколько я знаю, никогда раньше не было. Никто не слышал о таких штуках. Новые товары способны принести колоссальные доходы, но в них скрыто немало рисков. Возможно, этот товар никому не нужен. Но есть опасность, что люди даже не поймут, что это такое, а значит и не поймут, зачем им этот товар. К примеру, в одной варварской стране на севере пару десятков лет назад пытались развести картофель. Картофель там прижился и рос хорошо, но крестьяне вместо самого картофеля стали собирать маленькие плодики сверху. А они же ядовиты. Последовавшие после это смерти привели к бунту и погрому квартала купцов. Даже у нас, в Лендале в свое время возникали некоторыми проблемы с кофе.

— Я понимаю, к чему ты клонишь, — протянул Ивик, — но ведь тебе наверняка лучше знать, что делают в таких случаях, господин Аилси.

— Но ты тоже Раальх, как и я, — парировал Аилсирифилсу. На его лице играла веселая, почти мальчишечья улыбка. Смотря на него, сейчас трудно было поверить, что этот человек, по большому счету, является главой местного отделения гильдии.

— Во время праздников некоторые лотки с едой и трактиры иногда устраивают скидки или даже бесплатные раздачи, чтобы привлечь внимание к себе. Помню, как то к детстве нам с Сели повезло попробовать мороженого на Улице Элинаса. Сели тогда еще заболел. Правда мы его утащили со столика. Пробовать давали лишь прилично одетым господам, а не таким оборванцам как мы. Но… мы ведь не можем устроить бесплатную раздачу «Машин». Ведь так будет слишком дорого, да и вряд ли кто-то захочет за бесплатно брать такое большое непонятно что.

— Но раздавать и не требуется, господин Ивик. Продавать можно не только товары, но и услуги.

— Как, например, билеты в театр? — подхватил мысль Ивик. — То есть, вы хотите сказать, что раздавать надо не машины, а прогулки по «Королевству». Но ведь тогда потом их же можно будет и продавать?

— Да, — согласился господин Аилси. — Я думал об этом и полагаю, начать нужно будет именно так, изготовив две-три «Машины», что не составит для вас особого труда. Я ведь прав?

— Да, как только мы закончим работу над «Машиной-02», сделать ее копии будет несложно, — пожалуй слишком поспешно выпалил Ивик.

Конечно, копировать информацию с одного кристалла на другой и вправду просто, но вот что касается сбора «Машины». В конце концов ее собирали в течении нескольких лет, а в ее устройстве понимает, по большому счету, лишь один человек.

Спустя еще несколько долгих секунд господин Аилси встал.

— Что ж, боюсь мне придется покинуть тебя, господин Ивик, хоть и это уютное место.

— Уже?! — воскликнул Ивик, вскочив на ноги вслед за господином распорядителем, — но ведь вы толком ничего не видели и мы приготовили такой обед для вас.

— Боюсь, что я и так потратил несколько больше времени, чем мог себя позволить, — пресек любые возможные возражение Аилси, — пообедаю я как-нибудь в следующий раз, впрочем, в качестве компенсации возьму пожалуй это. Ты не против?

С этими словами он наклонился и взял одно из яблок.

Попросив не собирать всю лабораторию, Аилси спустился вниз, сел в повозку и уехал, пообещав, однако, заглянуть в следующем году. Сели уехал вместе с ним. Похоже, что лабораторияN27 перенесла его на качественно новый уровень в запутанной иерархии такого запутанного механизма, как торговая гильдия «Красного гуся».

* * *

«Так, определенно, мне необходима сигарета. Лучше две. И спички» — подумал Ивик, провожая взглядом хлюпающую по лужам телегу.

В очередной раз без толку похлопав себя по карманам, Ивик пошел в единственное место, где точно мог отыскать сигареты. Комната «Машины», где скорее всего обреталось бренное тело Колинбургса Чагала.

Его тело, да и все остальные составляющие его личности и вправду находились там, прогибаясь под начальственным гнетом. Впрочем, точнее было бы сказать, что находится оно под гнетом пульта и начальник разделил этот гнет со своим заместителем. Вникать в причины, побудившие их к подобному действию Ивик не стал. Вместо этого с порога задал и вправду интересующий его вопрос:

— Колли, где сигареты?

— В кармане, Ив я сейчас…

— И не подумай! — остановил подчиненного Касп, — или ты решил мне на ногу его поставить?

— Подожди пару минут Ив, предпочел согласиться с начальством Колли.

— Кстати, Кристи заходила, — обронил Каспониус, — но ждать, пока тебя выбросит, не стала, вместо этого оставила записку.

— Заходила? почему тогда ты не…

— Ну не мог же я отвлекать тебя от столь важного дела, как развлечение гостей. Кстати, как оно прошло?

— Прошло? Господин Аилси обещал заехать еще как-нибудь.

— Надеюсь, ты попросил у него повышение жалованья?

— Где записка? — игнорируя очередной вопрос главы инженерного отдела, наконец поставившего на пол пульт, спросил Ивик.

— Записка? Я тебе о важных вещах, между прочим, говорю, а ты о записках от девушек волнуешься.

— Где она? — повторил свой вопрос глава лаборатории.

— На столе. Я ее даже не читал.

— Но думал об этом? — уточнил Ивик.

— Просто не успел, как ни в чем не бывало пояснил Касп.

Письмом эту бумажку назвать, конечно, было нельзя, но все же он был свернут, а на лицевой стороне торопливым, но при этом достаточно аккуратным почерком студента была написано: «Для Ивика», внутри же обнаружилось следующее:

«Прости, но я не могу сдержать свое обещание. Не ждите меня. На мельнице я больше не появлюсь.»

Повертев записку в руках, чтобы удостовериться, что нигде больше ничего нет, Ивик обратился к своим подчиненным:

— Она давно ушла?

— Да уж с час.

— Понятно… — повесив нос, произнес Ивик, будто бы узнай, что она ушла четверть часа назад, это что-то изменило бы.

Она ведь даже не захотела дождаться его и сказать лично. Объяснить, а значит здесь нечего объяснять.

Так ничего больше ничего не спросив, Ивик поплелся к выходу, когда же Каспониус в третий раз спросил про содержимое записки, он вместо ответа отдал ее, после чего вышел наружу, так и не взяв сигареты.

Все так же медленно он поднялся в свой кабинет и рухнул в кресло, недавно занимаемое господином Аилси. Даже не задумываясь, что он делает, взял яблоко в руки, повертел, уже собираясь съесть, но вместо этого со всей силы запустил в стенку камина. Оставив мокрый след на прокопченной стене яблоко свалилось на остывающие угли.

«Ослиный хвост, почему она сказать хотя бы не могла?! Да что вообще случилось, все ведь было так…. Может, это из-за. Точно, ведь эта псова…. эта…. госпожа Ал…. она. Нет, вот пса мне в штаны, древняя вшивая!».

Придя к очевидному и, несомненно, единственно верному выводу, Ивик, сорвавшись с места, понесся в кабинет главы программного отдела. Не стучась, чуть ли не ногой, распахнув дверь, Ивик ворвался в кабинет, переполняемый праведным гневом, однако там никого не оказалось. Вторым местом, где могла скрываться эта подлая женщина, была кухня, ведь ей никто не говорил, что господин Аилси уехал. Однако ее не оказалось и там, а это значило, что если она до сих пор оставалась на мельнице, то скрывалась в своей комнате.

Распахнув со стуком уже третью дверь, Ивик решительно воскликнул:

— Какого пса морского вы в рабочее время в своей комнате прохлаждаетесь?!

Алиетта, сидевшая с книжкой на своей кровати, отперевшись на ее спинку, удивленно подняла взгляд на Ивика. Тем временем ее начальник продолжал негодовать.

— И почему вы не готовите обед для нашего гостя?!

— Потому что он уехал, — только и смогла вымолвить полуэльфика.

— И по какому праву, вы вступали в… в. Во внеслужебные отношения с моими подчиненными!

— Прости? — несмотря на более чем богатый жизненный опыт Алиетты, даже она несколько растерялась в сложившейся ситуации.

— А как вы, как ты объяснишь вот это? — Ивик начал судорожно рыться в карманах, напрочь забыв что отдал записку Кристиллы Каспу.

— Что, это?

— То, что Кри сказала, что больше не придет! — выпалили Ивик.

— Так ты думаешь, что это потому, что я ее соблазняла? — выражение лица госпожи Алли Брудершавской стремиетльно преображалось из маски недоумения в гримасу истинного веселья.

— Хочешь сказать, что ничего такого не было?

— Нет, конечно, — едва сдерживаясь от смеха, заверила своего начальника древняя.

— Точно?

— Если бы я ею занялась, то поверь мне, она бы и не подумала сбегать, но мы ведь договорились.

— Но… если не вы, тогда почему? — уже не столь агрессивным голосом спросил Ивик.

— А что она сказала?

— Не сказала, а написала, что сюда больше не придет.

— Тебе стоит поговорить с ней.

— Но ведь…

— Существует множество причин, по которым она могла написать эту записку. Уж что точно тебе не стоит делать, так это так просто сдаваться. Быть может, это я подговорила твою ведьму проверить тебя?

— А вы подговорили?

— А кто меня знает? — чуть наклонив голову, ответила вопросом на вопрос Алиетта.

— Так или иначе, но я должен отнести ей зарплату.

— Определенно, как господин начальник лаборатории ты обязан отнести ей ее жалованье.

Ивик не сомневался, что над ним смеются, но ему было все равно. И ведь ему и в правду стоило отнести заработанные Кристиллой деньги. И поговорить тоже было надо.

— Скажите всем, что я скоро вернусь.

— Конечно, господин Ивик, — отозвалась глава программного отдела, после чего вернулась к чтению, похоже даже и не думая кому-либо что-либо сообщать.

Взяв из своего кабинета лишь кошелек, в котором должно было хватить денег на причитающееся студентке жалованье за те несколько дней, что она проработала в лаборатории, Ивик отправился в путь, даже не захватив с собой зонтик, отыскать который он не смог. Вместо него он прихватил с собой высокую шляпу с загнутыми по бокам полями. Впрочем, дождя на улице не было, но при этом температура воздуха пугающе близко подошла к температуру замерзания воды. Руки, нос, даже мочки ушей мерзли, но Ивика это особенно не волновало. У него не было времени на то, чтобы возвращаться за одеждой по сезону. У него даже не было времени на поиск извозчика, и на круги по приличным улицам. Вместо этого он устремился в глубины дворов Керлендерера, двигаясь практически напрямик и к колючему мосту, прозванному так из-за остроконечных крыш многочисленных домов, по большей части лавок да трактиров, разместившихся на нем.

Застроен мост был еще во времена короля, практически сразу же после его возведения, в результате коррупционной сделки с тогдашним городским архитектором. И хотя архитектор был уволен, что-либо поделать с несколькими десятками владельцев моста ничего не смогли. Однако Ивик даже и не думал о том, чтобы смотреть на витрины магазинов, вместо этого он пронесся по мосту, и перебежав Дроздов остров, а за ним и Аркольский мост, оказался на правом берегу Лена, откуда до дома Кри было рукой подать.

Однако чем ближе он подходил к площади Ральги-Яйги Ульринса, где и находился дом родителей Кри, тем больше его грызли сомнения. Ведь, в конце концов, это не университет, где сословные различия почти стираются и все становятся студентами, профессорами, лаборантами, технарями, магами. Кем угодно, но ни в коем случае не кем-то, чье положение определяется родителями и богатством. Не зря ведь все студенты были обязаны ходить в форме. У лаборантов и слушателей пусть и не было какой-либо определенной формы, но все равно одеваться следовало более-менее опрятно, но ни в коем случае не в дорогие шелка, расшитые злотом, пусть даже они у тебя есть. Но здесь все было по другому. Семья Макисейских была семьей потомственных волшебников, но что важнее, они были уважаемыми людьми с определенным общественным положением, жившими в большем доме и вхожими в высшие эшелоны городской и государственной власти.

Дом и вправду оказался большим, даже больше, чем он думал Его фасад занимал все пространство между парой улиц, уходящих расширяющимся клином вдоль его фасадов. Это был даже не дом, а небольшой дворец, вроде тех, что в королевствах имеет знать.

Лишь теперь, с тех пор как они познакомились, Сивикус Раальх всецело осознал, какая громадная пропасть разделяет его и Кристиллу. Однако собравшись с духом, он все же перешел площадь и несколько раз ударил в дверь дверным молотком в виде головы грифона, держащего в клюве увесистое кольцо.

Несмотря на опасения Ивика, долго ждать не пришлось. Собственно, дверь открылась практически тут же. С другой стороны от порога обнаружился немолодой человек с широкой, но ровно уложенной бородой в костюме, почти таком же как его, разве что несколько дороже.

— Чем могу помочь вам, господин? — спросил мужчина.

— Эм-м, — замялся Ивик, — я к Кри, то есть госпоже Кристилле.

Разговаривать с людьми, бывшими чьими-то слугами, Ивик никогда не умел. То есть разговаривать как с человеком своего круга он мог, а вот обращаться к слуге, как человек круга его господина, это уже совсем другое. Что же касается этого типа, то с ним необходимо было держаться тактично, достаточно холодно, но при этом учтиво-повелительно. Ведь с одной стороны, если он будет лебезить, его прогонят как недостойного входа в подобный дом, но при этом и хамить нельзя. Ведь подобное поведение непозволительно приличному человеку. На человека же настолько важного, что он привык хамить слугам, Ивик никак не походил. Впрочем, все эти размышления в голове главы лаборатории были крайне сумбурными и нечеткими, так что и изобразить хоть что-то он был не в силах.

Человек в дверях смерил это вымокшее и несколько неряшливо, но при этом все же достаточно прилично одетое существо, мнущееся на пороге, оценивающим взглядом. И хоть и с неохотой, он произнес:

— Входите, господин.

Оказавшись внутри, Ивик не смог скрыть своего восхищения. Конечно, он раньше видел большие залы с каменными лестницами. Собственно, в университете подобных лестниц было немало, но все же то был университет, а это — частный дом. Дом, в котором выросла Кри.

— Прошу подождите здесь, господин, — произнес привратник, придверник или как там называлась должность этого человека, пока Ивик рассматривал местный красоты.

Выслушав от главы лаборатории N27 нечто неопределенное, вроде «да, да, конечно», он, поднявшись по лестнице, исчез где-то в глубинах второго этажа.

Посмотреть здесь было на что. Стены, украшенные лепным белым, а много где и золотым вьющимся узором и затянутые дорогой тканью. С потолка свисает огромная золоченая чаша, с лежащей в ней ДЖИН-Лампой, не меньше чем метрового диаметра, а над первой площадкой лестницы, от которой, раздваиваясь, уходила наверх, расположился чей-то портрет в полный рост.

К удивлению Сивикуса, готового увидеть там скорее хозяина дома, на картине была изображена молодая женщина, показавшаяся ему смутно знакомой, с гордо поднятым подбородком и ледяной стужей в глазах.

Спустя минут десять, судя паре часов, стоявших по обе стороны от входной двери, раздались чьи-то шаги, и Ивик уже был готов поприветствовать хозяев или того господина, что впустил его, но вместо этого появился какой-то молодой парнишка, попросивший Ивика следовать за ним. Причин спорить у него не было. Если принимать его хотят не в коридоре, то пожалуйста. Снять обувь, или хотя бы стереть с туфель воду ему никто не предложил, так что пришлось топтать лестницу, сделанную, похоже, из мрамора, грязной обовью, а ведь на втором этаже начался паркет. Проведя его по небольшому коридору и паре смежных комнат, его оставили в какой-то небольшой пустой комнатушке.

То есть вещей-то там было в избытке. Столик, несколько кресел, пара картин, коллекция гладкоствольных жезлов зеленого огня на стене, камин с часами и парой статуй, держащих в руках лампы, даже раковина с горячей водой, но вот никого, похожего на хозяина или того, кто с ним решил встретиться здесь не было. Но прогонять его не спешили и, судя по всему, прихода его ждали. Ведь не устраивают же экскурсию по всему дому первому встречному, а поняли его всего-то по паре слов. Если, конечно, не перепутали с кем-то.

Наконец открылась очередная дверь. Никого, кто бы мог ее открыть, здесь не наблюдалось, как и кого-то, кто бы приглашал его зайти. А это давало надежду на то, что уж теперь то он встретится с тем, к кому его вели.

Следующая комната оказалась немногим больше предыдущей, и в целом обставлена была также роскошно, но и рассматривать все эти красоты у Ивика не было времени. Его взгляд приковала кушетка, а точнее женщина, сидевшая на ней. Та самая, что была изображена на картине, с теми же холодными глазами и знакомыми чертами лица. Вживую она выглядела даже моложе, чем на картине. На вид он мог дать ей не больше 30, а то и 25. В сущности, ее запросто можно было принять за его ровесницу, но что-то говорило ему, что она старше, хотя это определенно были не эльфийские уши.

Одета она была в приталенный пиджак с блузкой под ним и обтягивающие штаны. Конечно, те времена, когда женщина в штанах вызывала желание обвинить ее в сделке с нечистой силой давно прошли, по крайней мере Лендале. Одни Цан-Цанки, разгуливающие в своих широких штанах, чего стоят. Но все же это было несколько необычно, особенно в подобном месте. Волосы подстрижены достаточно коротко, даже не доставали до плеч. Стоило также обратить внимание, что на ее руки были одеты белые шелковые перчатки, при этом на ногах — всего лишь домашние тапочки. Почему-то именно это несоответствие особенно бросилось в глаза главе лаборатории.

— Что вы стоите в дверях, мой дорогой господин Сивикус, проходите, присаживайтесь, — с этими словами женщина указала рукой на кресло напротив ее кушетки.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Не могу ведь я не знать имен друзей своей дочери? — вопросом на вопрос ответила женщина.

— Своей дочери? Так вы…

— Присаживайтесь господин Сивикус Раальх, оставьте вопросы на потом.

Причин спорить у Ивика не было.

— Рада наконец познакомиться с вами лично, господин Раальх.

— Кри, то есть Кристилла рассказывала обо мне? — искренне удивился Ивик.

— Боюсь, что нет, господин Раальх. Кристи в последнее время совсем не говорит со мной, как раньше. Об этом я и хотела поговорить с вами.

— О том, что она не разговаривает с вами? — непонимание Ивика становилось все больше.

— И об этом тоже, господин Раальх, — согласилась эта госпожа. Ивику приходилось делать некоторые усилия, чтобы не думать о ней, как о девушке, которой она быть никак не могла, но ее лицо говорило об обратном. — Скажите, вы работаете в университете?

— Работал, до недавнего времени, но нам пришлось уйти из университета. Но мои друзья из гильдии «Гуся» смогли помочь нам, — этой фразой Ивик откровенно гордился, ведь еще проходя по всем этим многочисленным богато обставленным комнатам он думал, о том, что стоит упомянуть о своих связях с гильдией. И как ему показалось, здесь она пришлась весьма кстати.

— Да, до меня дошли слухи, и вы, господин Ивик, вовлекли Кристи в одну неприятную историю. Мне даже пришло одно письмо от заместителя ректора.

— Я… я не ожидал этого, — растерялся Ивик. — То есть я хочу сказать, что был удивлен и потом гильдия ведь возместила все…

— Разумеется, вы не просили мою девочку ни о чем подобном, быть может, просто невольно подтолкнули. Понимаете, девочки в ее возрасте могут совершать множество необдуманных поступков.

— Но ей уже больше 20… — попытался возразить Ивик, однако госпожа Макисейская, своего имени она так и не назвала, уже начла новую стремительную атаку, своим приятным и столь юным голосом:

— Вы ведь не очень богаты, господин Раальх, а помощь торговой гильдии никак не может быть бесплатной.

Тут Ивика пробрал смех. Он смеялся не так уж часто. Жизнь его учила сдерживать свои чувства, да и то, чему его учили в гильдии все же оставило на нем некоторый след, пусть его успехи там были не велики, когда речь уходила от колонок цифр. Но сейчас, поняв, к чему клонит эта, несомненно крайне влиятельная в городе госпожа, он не мог удержаться. Рассмеялся в голос прямо перед ее удивленным, искаженным какой-то неприятной гримасой, милым лицом.

— Вы пытаетесь меня подкупить, — отсмеявшись констатировал Ивик, — подкупить, чтобы я больше не общался с Кри. Простите, но боюсь, что у вас ничего не выйдет. Условия договора с гильдией меня вполне устраивают, а серебряных магистратов у меня больше, чем было за всю мою предыдущую жизнь.

Ивик встал, решив, что беседа закончена, но тут сообразил, что вряд ли найдет дорогу к комнате, или, скорее, комнатам Кри, без помощи.

— Простите, но вы не могли бы кого-нибудь позвать. А то я, пожалуй, потеряюсь в вашем дворце.

— Я с вами еще не закончила, — холодно, уже без всякой учтивости, произнесла хозяйка этого дома. Ивик почувствовал неодолимое желание сесть. Вернее даже было сказать, что его ноги сами подгибались, пока не усадили его обратно.

— И что же вы мне сделаете? — ничуть не испугавшись, спросил Ивик. Конечно, он не был настолько глуп, чтобы забыть, что перед ним волшебница, но перед ним была не просто волшебница, а человек имеющий, вес в обществе, и старательно его поддерживающий. Так что никакого вреда причинить ему она не сможет. К счастью, те времена, когда богатый человек мог без всякого вреда для своей репутации избавиться от человека маленького давно прошли. И потом, он ведь не был маленьким человеком, за ним стояла гильдия, кровно заинтересованная в его здоровье.

Все это время волшебница прожигала его взглядом. Ивика же это крайне развеселило, вместо того, чтобы испугать. Наверное, главной причиной этого было то, что теперь стала понята причина ухода Кри. И раз причина в матери, решить это можно. Ну а потом, его веселило, что эта важная госпожа может сколько угодно злиться от одной мысли, что она разговаривает с кем-то вроде него, но при этом поделать ничего не может. Так что на ее пронзительный взгляд он ответил своим.

Это стало последний каплей.

Волшебница сорвалась с места, удивительно проворно двигаясь в своих домашних тапочках. Одновременно с этим Ивик почувствовал многократно возросшее давление, причем по большей части оно возросло на его шее.

— Ты что возомнил о себе, ублюдок?! — голосом, в котором не осталось ни грамма той вежливости, с которой началась их беседа, воскликнула хозяйка дома, нависнув на Сивикусом, — думаешь, если помылся и нацепил на себя драный камзольчик из драного магазина уже смеешь говорить с приличными людьми? Не забывай о своем месте.

— Лендал — республика, — чуть хрипя, сдавленным голосом ответил Ивик.

— Шлюшьих выродков нигде не любят, крыса циркульная. Не смей приближаться к моей дочери.

— А что, если посмею? — страх уже начал ползти по его хребту, но этот вопрос, мог отрезвить волшебницу.

— В порошок сотру тебя и твою мельницу. Пожары в Керлендере так часто случаются. Никто не удивится, если сгорит эта развалина.

— Хватит, Меркенса, — раздался знакомый голос из-за спины Ивика.

Ивик попытался обернуться, совсем позабыв, о навалившийся на него силе, но добился лишь того, что горло сжалось еще сильнее.

— Как ты смеешь так разговаривать с матерью? — вспыхнула этот пыточных дел мастер — любитель.

— Отпусти его.

— Если ты пообещаешь, что…

— Отпусти его, иначе я обрушу стены, — повторила Кристилла. Голос ее был на удивление спокойным. Настолько спокойным, что не оставалось сомнений в том, что она не только на это способна, но и способна на это.

Поняв это, Ивик попытался сказать, что он того не стоит, и вообще, все не так уж страшно. И что если она разрушит стены, то они, эти две волшебницы, может и выберутся, а вот у него шансов никаких, а умирать, когда все так хорошо идет ему совсем не хочется. Но сказать этого он не смог. Похоже, от нервного напряжения Меркенса, вроде бы именно так назвала свою мать Кри, усилила давление на него, перекрыв всякую возможность говорить, как, впрочем, и дышать.

Похоже, Макисейская-старшая, также как и сам Ивик, прекрасно поняла, что ее дочь готова похоронить их троих, а также неопределенное число слуг, о которых ни одна из этих двух чародеек даже не задумывалась, под грудой кирпичей, лишь бы отстоять свою правоту. Давление с Ивика резко спало, как будто бы его и не было. Глава лаборатории пригнулся вдвое, выхаркивая из себя кашель, пыль и сухой воздух.

— Мы уходим.

— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь. Незачем было закатывать весь этот спектакль, ты должна понимать, что я никогда бы…

— Мы уходим. Я и Ивик. Совсем.

Чья-то рука, грубо и с удивительной силой для своих размеров выдернула Ивика из кресла и потащила куда-то из комнаты. Ногами он передвигал разве что для приличия.

Мать Кристиллы что-то кричала сзади голосом, столь похожим на голос девушки, поддерживающей его за плечо. Но у Ивика не было даже сил на то, чтобы вникнуть в то, что именно она говорит. Его шляпа где-то потерялась. Должно быть, он оставил ее в той комнате, ведь вроде бы он ее снимал.

Когда он пришел в себя, то уже сидел в коляске, несшейся куда-то сквозь морозный, зимний воздух последних осенних дней.

Ивик имел довольно смутное представление о произошедшем и решил спросить:

— Что произошло?

— Я ушла из дома, — просто ответила Кри, откуда-то сверху.

Почему, собственно, сверху? Сложив в своем затуманенным недостатком кислорода, усугубленным многократно возросшим относительно нормального маннодным полем, два и два, глава лаборатории N27 пришел к выводу, что его голова покоится на коленях волшебницы. Конечно, он понимал, что это не совсем правильно, но даже попытка пошевелить головой привела к приступу боли. О том же, чтобы поднять ее не было и речи.

— То есть как это, ушла?

— Ушла, совсем. Меркенса сказала, что лишит меня всех прав на наследство.

— Но, может, не стоило, попытался возразить Ивик, — опыт которого в решении семейных проблем стремился к нулю. Впрочем иногда, слушая жалобы по этому поводу, приходил к выводу, что оно и к лучшему, что он этого никогда не знал.

Поднапрягшись Ивик все-таки сел. Мир качнулся в другую сторону, едва не завалившись на другой бок, куда-то на дно коляски, но все же удержался. Точнее, его удержали.

— Эм, и где думаешь жить? То есть, конечно, у тебя есть ведь комната в общежитии, и если ты расскажешь своем положении, думаю ваш директор назначит тебе содержание. Но если, вдруг что-то случится… Я хочу сказать, что думаю, на мельнице найдется место. Если госпожа Алли разрешит, то можешь устроиться ее комнате…

— Посмотрим, — кратко ответила Кри, — не хочу думать об этом сейчас, лучше скажи, как твоя голова.

— Голова нормально, вроде… — соврал Ивик, к горлу которого как раз подкатил завтрак, — у тебя проблемы ведь из-за меня. Прости, я приходить не…

— Дурак, — надув губы, прервала Сивикуса волшебница, — я ведь сказала, что не хочу говорить об этом.

Ивик огляделся вокруг, пытаясь придумать, о чем же поговорить, если не о недавнем происшествии. С одной стороны возвышалась стена старого города, с другой — уже покосившиеся домики еще королевской застройки. Их возница зачем-то свернул на Жабью улицу, что делало их путь несколько длиннее.

— Прохладно сегодня, — не придумал ничего лучше Ивик.

— Разве? — откликнулась девушка. Похоже, о погоде говорить она тоже не хотела.

— Слушай, я все спросить хотел. Почему твоя мать, во всяком случае, назвалась она именно так, выглядит чуть ли как твоя ровесница? Ну может, старше лет на пять, но не больше.

— Это все магия, — ответила Кристилла, и хоть в ее голосе не чувствовалось энтузиазма, она все же продолжила, — она пьет массу зелий, делает маски, амулеты и прочее. Не думаю, что кто-то кроме нее знает, как она выглядит на самом деле. Ты ведь заметил перчатки на ее руках?

— Как раз хотел спросить про них, — ухватился за тему для разговора Ивик, тем более, что ему и в правду было интересно.

— С руками у нее ничего не получается. Даже хуже. Чем больше она делает усилий по спасению своего лица и тела, тем больше морщин появляется на ее руках. Поэтому она перчатки и носит.

— Это все из за магии?

— Это не правило, но не стоит пытаться обмануть природу. Люди не созданы для вечности.

— Но как же директор вашего корпуса, — возразил Ивик. — Ведь, насколько я знаю, он директор магического корпуса уже больше ста лет.

— А с чего это ты решил, что он человек? — вопросом на вопрос ответила волшебница.

Спустя еще каких-нибудь пять минут коляска подкатила ко входу на мельничный двор. К своему удивлению Ивик обнаружил, что на мельнице уже совсем никого нет, хотя еще и пяти не было. Похоже, в отсутствие начальства все сотрудники лаборатории разбежались. Даже Алиетты не нашлось в кабинете. Впрочем, она не работала и в присутствии Ивика. Было бы странно, если бы она соизволила спустится после ухода начальства.

— Есть будешь?

— Я… нет, — отозвалась Кри, — я… по правде… Там ведь осталось что-то из выпивки? Вроде я не мало брала, но мы столько раз праздновали.

— Вроде бы что-то было, — с этими словами Ивик полез в буфет в нижних ящиках которого и были отставлены бутылки. Нераскрытой осталась лишь одна бутылка. Брать же наполовину пустую Ивик не хотел. Для такого случая бутылка должна была быть полной.

Если бы его в тот момент спросили, для какого именно случая, он вряд ли бы ответил, разве что: «Это тот самый случай, для которого нужна непочатая бутылка».

Вино оказалось белым, почти прозрачным, сладковатым, но довольно крепким, сразу бьющим в голову.

Первая кружка была выпита просто так. Вторая тоже. Обоим нужно было успокоиться после произошедшего. Теперь можно успокоиться, ведь ничего плохого теперь с ними двоими случиться не могло. Такого просто не могло быть, потому что так быть не должно. И Кри была так близко, надо было только протянуть руку…

— Ты… надо выпить…, — выгнал Ивик из своей головы глупые мысли и ненужные чувства.

— А что мы с тобой делаем?

— Нет, я хочу сказать, выпить за то, что ты здесь и…

— Дурак. Просто заткнись и поцелуй.

— Что ты хочешь….

Ивик не до конца понял, как так получилось, что Кри оказалась в его руках, а потом разбираться уже не было времени, ведь она была так близко. Такая теплая. Родная.

Потом кому-то из них в голову пришла мысль, что здесь, на столе слишком твердо, а если они продолжат в том же духе, как начали, то есть будут стаскивать друг с друга тряпку за тряпкой, станет еще и холодно, этажом же выше есть такая тепла и большая кровать.

Ивик попытался возразить, что кровать не его, но сам скоро понял, что это неважно.

В чуть приоткрытую дверь направо они ввалились даже не подумав отрываться друг от друга Ни один из них не обратил внимания на приколотую к двери комнаты Ивика записку:

«Если вам больше нравятся узкие лежанки, можете идти дальше, но все же я советую вам воспользоваться моей, раз уж я сегодня столь добра, что очистила лабораторию от посторонних до Мины. Развлекайтесь».

* * *

Когда Ивик проснулся, было еще темно. Комнату освещал лишь призрачный, кроваво-красный свет Просимы, перемешанный с еще более нечетким светом холодных зимних звезд. Проснулся Ивик по причине вполне материальной. Ведь вина вчера было выпито немало. Впрочем, несмотря на это, вчерашний день он помнил вполне четко. До самого конца. Он даже не удивился ощущению девичьей руки на груди и головы на плече.

Осторожно выбравшись из постели и поеживаясь, Ивик отправился разыскивать хоть что-то, что можно было бы накинуть на себя на пути на улицу. Так и не обнаружив ничего лучше, ему пришлось закутаться в какую-то тряпку, брошенную под кроватью. Что представляет из себя эта тряпка, разбираться у Ивика желания не было. Соорудив что-то вроде хламиды, какие принято носить в халифате, Ивик наконец отправился к выходу.

За дверью он обнаружил ТЬМУ.

ТЬМУ темнее беззвездной ночи, столь черную, что она излучала некую противоположность света, нечто по ту сторону отсутствия света. Нечто столь редкое, что слов, описывающих ЭТО сколько-нибудь адекватно просто не существовало в человеческом языке за их ненадобностью. ТЬМУ, в лицо которой он смотрел не в первый раз.

И Ивик знал, что это именно лицо.

— Профессор.

Ивик протянул руку, желая коснуться его, но тьма отшатнулась, словно бы боялась прикосновения Ивика, приобретя при этом человеческие очертания. Лишь силуэт, но силуэт несомненно знакомый. Он сделал шаг, ТЬМА отошла еще дальше, стремясь к лестнице. Он звал его. Он для того и оставил дневник перед своим уходом. Ивик его не прочел, но это было неважно. Ведь он сам пришел за ним.

Еще шаг, еще и еще, Ивик почти побежал по лестнице, в погоне за ТЬМОЙ, все быстрее…

* * *

— ик…. ви-и-ик….

— Ивик!

Чьи то руки крепко оплели его, а к оголившейся спине прижалась чужая плоть. В ухо кричали.

Кричала…

— Профессор….

— Сивикус!

— Кри, в чем дело?

— В чем дело?! — воскликнула волшебница, еще крепче вцепившись в Ивика. — Это я у тебя спрашивать должна! Ты, ты…

— Я просто… — попытался глава лаборатории ухватить исчезающие воспоминания, — а где профессор?

— Профессор? О чем ты говоришь, какой профессор?

— Я… я просто в туалет шел… Наверное, мне сон приснился.

— Сон?! — воскликнула Кристилла. — Люди не ходят во сне.

— Да говорю же, что не спал, просто… — вконец запутался Ивик, он был уверен, что не спал и просто шел в туалет, однако при этом последние несколько минут были какими-то расплывчатыми и сумрачными. Впрочем, ничего настораживающего он так и не вспомнил.

— Просто в туалет, да? — в голосе Кри все еще чувствовалось беспокойство, но ее руки ослабили хватку.

— Конечно, — Ивик подумал, что будет лучше обернуться лицом к своей волшебнице. — Я ведь столько выпил вчера. То есть обычно я не бегаю ночью, но и не пью столько.

— Ты бы прикрылся, — чуть скосив взгляд в сторону, попросила наследница благородного фамилии магов Макисейских.

— Ты про… я… это все вино! Я скоро. Ты возвращайся.

Не обращая внимания на хихикнувшую в кулачок Кристиллу, Ивик поднял со ступенек одеяло и понесся в уборную, прыгая по камням, жгущи холодом пятки, о башмаках или хотя бы тапках, которых у него и не было, глава лаборатории N27 забыл, еще не привыкнув к тому, что до туалета следует брести заплетающимися ногами через комнату и бежать на улицу.

Во двор Ивик так и не решился выходить, ведь в это время суток здесь все равно никого не было. Во время решения своих проблем у чуть приоткрытых ворот, глава лаборатории размышлял о том, что скоро ведь станет совсем холодно и что с этим надо что-то делать. И придя к выводу, что надо поговорить с Сели на эту тему, отправился обратно.

Кри сидела в изголовье, обхватив ноги и накинув одеяло на плечи. Лампа, прикрученная хозяйкой комнаты над кроватью, горела ровным желтым теплым светом.

— Боюсь, что это все проделки Меркенсы, — обратив свой взгляд куда-то в темноту за печной трубой, хмуро произнесла студентка.

— Ты про то, что мне на улицу пришлось сходить? Уверен, что этому найдутся более разумные объяснения, — стараясь говорить беззаботно, возразил Ивик.

— Не говори так, как будто бы ничего не было, — лишь сильнее насупилась волшебница. — Ты не видел себя, а я видела. И то, что ты уже начал забывать, что с тобой что-то случилось, говорит лишь о том, что ты попал под чье-то магическое воздействие.

— Ну даже если ты и права, то она разве что простудить меня хотела, а от простуды, хвала богам, сейчас редко кто умирает.

— А ведь и правда, тебя ведь надо согреть, — Кри наконец оторвала взгляд от противоположной стенки, взглянув на Ивика. Улыбнулась, приподняла одеяло.

— Ты теплая.

— Чего нельзя сказать о тебе. Интересно, ты везде замерз?

* * *

Утро встретило главу лаборатории бодрящим, но столь неуютным холодом. Обычно в подобных ситуациях стараются натянуть одеяло на голову, при этом спрятав и пятки от обжигающе холодного воздуха в тепле одеяла, и в результате всех этих манипуляций сжимаются в комочек, но в том то была и беда, что натягивать на голову Ивику было нечего, ровно как и ноги прятать не под что. Некоторые счастливцы, одаренные длинным и пушистым хвостом, могли хоть частично решить это проблему, зарывшись носом в его кончик, но у главы лаборатории N27 на хвост и намека не было. Так что у него не оставалось иного выбора, кроме как открыть глаза. Кристиллы, ровно как и одеяла, нигде не было, за окном же было светло, даже слишком светло на вкус Ивика.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что за окном идет снег. Нельзя сказать, что густой, но пожухлая трава уже скрылась под слоем снега, оставив лишь торчащие вверх травины потолще. Крыши деревни в полукилометре от города, названия которой Ивик так и не вспомнил даже после двадцатисекундного сверления их взглядом, едва виднелись сквозь хлопья снега. Стекло у рамы покрылось тоненькой корочкой льда. Уж с чем, с чем, а с этим точно надо было что-то срочно делать. Вернее, что делать, понятно: вставить вторую раму, если она есть. Не быть ее, однако, никак не может, ведь как-то жили ведь здесь раньше.

Но для этого надо было одеться. Холодный воздух, сползающий от окон на пол и растекающийся все дальше, не оставлял Ивику иного выбора, если он не хотел разделить судьбу трехголовых драконов древности.

Собрав те части своего гардероба, что оказались в комнате, а надо отметить, что почти все они были здесь и почти все собраны на стуле, Ивик, решил сходить за своим старым свитером.

Спустившись на этаж ниже, своей волшебницы, стоящей у плиты и готовящей завтрак, Ивик не нашел. Вместо нее на столе шалашиком стояла записка следующего содержания:

«Вчера мы не только все выпили, но и все съели, хоть я этого и не помню. Или это все козни Меркенсы… Ушла за продуктами, скоро буду».

— Вот значит, как, — сам не зная кому, сказал Ивик.

По идее, это время могло как раз подойти для поиска рам, но ничего искать Ивику не хотелось. Разве что что-нибудь съедобное, но ему ведь уже было сказано, что ничего нет.

И потом его голову не оставляла одна мысль. У него ведь осталось одно дело, до которого он так и не смог добраться со всеми этими переездами, праздниками, договорами, разговорами, походами в театр. Словом, всем тем, что происходило с ним в последние дни. Он так и не решил проблему с лесом. Той самой группой деревьев на полях с 4-28-1584-С по 4-28-1588-Б. Тех самых полях, что должны были быть дорожкой. Но теперь он знал, что все совсем просто. Все, что нужно, это пройти сквозь них. Это так быстро, что ему совсем никто не понадобится в помощники. Да и помощник ведь есть. Стоит прямо здесь.

— Профессор.

«Лишь пройти сквозь дверь во тьме».

Спуститься по лестнице, сесть на один из стульев, пока профессор включает машину, надеть шлем, прочие ремни не требуются, ведь надо всего лишь закрыть глаза.

* * *

ТЬМА, но на этот раз ОНА была другой, не такой как всегда. Такой, как в прошлый раз, но то было лишь подготовкой, теперь же все было по-настоящему. ЗДЕСЬ были сотни, тысячи, в сотни раз больше звезд, видимых и невидимых. Больше даже чем бесконечность миров, существующих и когда-либо бывших. Ведь это были двери, за каждой из которых скрывалась бесконечность.

Ему следовало бы испугаться, но причин для этого не было, ведь здесь был еще один, тот, что укажет путь.

«Кри…»

Миры тускнеют, что-то идет не так.

«Что будет с тобой?»

Второй беспокоится. И первый тоже беспокоится. У его беспокойства есть имя.

«Кри»

Второй бояться, он уходит. Покидает первого.

Теперь он один и беспокоится о Кри. Но как вернуться к Кри?

Надо открыть одну из дверей, но их много и ни одна не зовет. Или зовут все, но ни одна не громче другой.

Это место исчезает.

Или его никогда не было, а ведь так все говорили, что этого места нет и никогда нигде не может быть, но тогда что будет, если задержаться там, чего нет? Что будет с Кри. Двери зовут. Ждать нельзя.

Лишь открыть дверь во тьме.

* * *

— Ты еще спишь? Подумать только, я бегаю по всему городу в поисках… Ивик, тебя нет?

Шорох шагов. Скрип половиц.

— Ивик!

Еще несколько шагов. Скрип старой лестницы. Шаги по коридору. Открывается дверь в самом конце коридора, потом все двери, что есть в коридоре, одна за другой.

Топот ног по лестнице все быстрее.

Распахивается еще одна дверь, чуть приоткрытая, но тут же захлопывается. Скрип половых досок, потом шуршание пыли на камнях. Скрип снега.

— Ивик! Сивикус, Сивикус Раальх!

1185год.н. э. Осень 15 декада 648 д.с.н.г. Толто

3:27.31.10.2012

7 по счету день декады, первый из трех общепринятый выходной, хотя во многих организациях выходные распределяются по-другому.

Всемогущая Гаврония — богиня, покровительница знахарей (магов).

Маннод — элементарная частица магии, Маннододизированный, т. е. облученный магическим полем.

Перье — серебреная монета равна 25 медякам или же 1/5 Лендальской кроны.

Мина — первый день декады.

Нерта — 9 день декады

Катина — последней день декады и последний же выходной.

Эридана — солнеце мира, желтый карлик, есть так же Проксима но она значитально мельче и красного цвета

Видизм — то же самое что и расизм только между разными видами. (сперто у прачета)

Энкуа — 6 день недели

Рубленый перье — серебряная монета номиналом вдове меньше перье, равная 12.5 медяков или 1/10 Лендальской кроны.

Больших — Большая лендальская крона, Равна 5 Лендальским кронам.

Задача N28 из 7 главы Учебика Начального счета Альфарда Корнильса

ИП — Игровой Персонаж. т. е. один из героев за которых можно играть.

НИП — Не Игровой Персонаж. т. е. все существа с которыми могут контактировать игроки.

Охтавейны — воины-девы (ohtar wen.(квенья.) Свита Бурунгуна, бога войны, девы покровительницы различных родов войск.

Марк-гравсво Сакросия — государство расположившееся на Юго-западном берегу Латоринового моря. Одно из многочисленных королевств «Третьей империи» и глава политического союза «Земли приморского договора» одной из трех основных сил борющихся за главенство в «Империи».

Циркульная крыса — так студенты магического корпуса Лендальского университета прозвали студентов технического из-за серого цвета их формы.