Жиган знал, где искать Пантелея. Он уверенно шагал по центральной улице, направляясь к кафе, которое всегда служило своеобразной штаб-квартирой местного авторитета.

Но здесь его ждало разочарование. Большие стеклянные окна кафе оказались замазанными краской, на двери висел огромный амбарный замок и табличка: «Ремонт».

«…Твою мать, – выругался про себя Жиган, – где же теперь Пантелея найдешь?»

Он бесцельно поплелся дальше, и тут его внимание привлекла вывеска на противоположной стороне улицы: «Кооперативный ресторан „Луна“».

Раньше здесь на первом этаже пятиэтажного здания размещалась диетическая столовая, в которой обычно обедали работники исполкома и окрестных контор. Теперь окна столовой были затянуты тяжелыми бархатными портьерами, на двери висел большой фонарь, за стеклом красовалась табличка со стихотворным текстом.

Подойдя поближе, Жиган прочитал:

Чуть подальше, заехав передними колесами на тротуар, возле ресторана стояла подержанная, но еще вполне приличная иномарка. Все надписи и значки на ней были ободраны, похоже, местными ребятишками.

Судя по низкому приземистому силуэту, это была спортивная модель. Жиган решил, что машина пpинадлежит владельцу ресторана.

«Богато живут кооператоры», – подумал он.

Он пошарил по карманам и смог обнаружить только мелочь. Двадцать три копейки – негусто. Цены тут наверняка не те, что в диетической столовой. Черт, а ведь дома есть деньги. Только возвращаться неохота.

Подкидывая на руке монетки, он стоял у двери и никак не решался войти. Мимо ресторана прошла особа неопределенного возраста в толстом габардиновом пальто с авоськой в руках.

Остановившись неподалеку от Жигана и с завистью посмотрев на бархатные портьеры за окнами, она зло сплюнула и громко матернулась.

– Мать вашу, растак-разэдак, кооператоры поганые, нэпманы хреновы, жируют, а нам на колбасу не хватает.

Услышав эту злобную тираду, Жиган понял, что просто обязан попасть внутрь этого дивного заведения. Надо же, в конце концов, проверить, как жируют кооператоры и нэпманы.

Он потянул на себя начищенную до блеска медную ручку. Дверь оказалась тяжелой, обшитой с обратной стороны стальным листом.

Учитывая общий настрой сограждан, которые враждебно относились ко всем проявлениям богатства, такая мера предосторожности вовсе не выглядела лишней.

На пути у Жигана вырос швейцар – здоровенный детина лет сорока с чисто выбритой, хотя и гpубой физиономией, напоминавшей лицо боpца.

Жиган мог поклясться, что никогда в жизни прежде не видел этого бугая, хотя прожил здесь с некоторыми перерывами больше двадцати лет.

«Этот не пропустит, пока ему на лапу не дашь. А у меня денег только на стакан воды с сиропом», – мелькнула мысль.

Но, к удивлению Жигана, детина, одетый в чистый и не слишком поношенный костюм, спросил:

– Раздеться не желаете?

Увидев, как у швейцара во рту блеснули несколько золотых зубов, Жиган сразу понял, как следует себя вести.

– Все ништяк, братан, я так перекантуюсь, – сказал он, покровительственно похлопав швейцара по плечу.

Тот улыбнулся еще шире, сообразив, что перед ним человек порядочный, а не фраер, и тут же наклонил голову.

– Нормалек, проходи.

Жиган шагнул в распахнутую дверь, которая вела в зал ресторана. Судя по количеству посетителей, отнюдь не многим захотелось забыть про дела, пообедать и выпить вина. А между прочим, дело шло к вечеру.

Усевшись за столик в середине зала, Жиган скинул куртку и повесил ее рядом с собой на стул. Потом осмотрелся.

В ресторане было всего пятеро клиентов: двое за одним столиком, трое за другим. Более многочисленная компания состояла из двух женщин почти бальзаковского возраста и кавказца, который ощупывал их плотоядными взглядами.

Клиенток Жиган узнал сразу. Это были две известные на всю округу профуры, которые с давних пор промышляли съемом мужиков.

Места за дальним угловым столиком занимали двое молодых людей в модных кожаных куртках с одинаковыми короткими стрижками «бобриком».

Развалясь на стуле, они лениво покуривали и попивали недавно появившееся баночное пиво. Их внешность сразу не понравилась Жигану.

Молоко еще на губах не обсохло, а в глазах пустота и холод.

За столом кавказца хлопнула пробка от шампанского. Профуры захихикали и радостно захлопали в ладоши.

Если не обращать внимания на посетителей, зал был вполне приличный. Хозяева ресторана вдвое увеличили площадь зала за счет бывших подсобных помещений. Они убрали стены, сделали ремонт, ухлопав наверняка немалое количество денег и стpойматеpиалов.

Кухня, прежде располагавшаяся прямо в зале столовой, теперь была перенесена за боковую стену. Оттуда из-за открытой двери доносились ароматы жареного мяса и грибов.

Ближе ко входу у боковой стенки за высокой стойкой жонглировал высокими стаканами бармен.

Минут через пять, когда Жиган от скуки закуривал вторую сигарету, в зале наконец появилась официантка. Это была молодая девчонка в ослепительно белой блузке и черной юбке, не доходившей до колен.

Ее симпатичное открытое лицо лишь чуть-чуть портил вздернутый нос. Кокетливо повиливая бедрами, она подошла к столику, за которым сидел Жиган, поправила чуть-чуть измявшуюся на уголке белую скатерть и вытащила из нагрудного кармана блузки ручку и маленький блокнотик.

– Что будем заказывать? – певуче спросила она.

Жиган стряхнул пепел с сигареты в небольшую глиняную пепельницу, стоявшую на столе, и, вспомнив о двадцати трех копейках, широко улыбнулся.

– Вы в долг обслуживаете?

Девушка опустила блокнот и посмотрела на Жигана, словно перед ней сидел инопланетянин.

– В долг? – недоуменно переспросила она.

– Например, ваших постоянных клиентов.

– Я вас здесь никогда не видела.

– Клянусь, я буду приходить сюда каждый день.

Официантка пребывала в растерянности. Едва ли ей приходилось сталкиваться с такими посетителями.

Впрочем, сам Жиган понимал, что шутка зашла слишком далеко.

– Сколько стоит стакан чаю? – спросил он, переходя на более серьезный тон.

Она пожала плечами.

– Двадцать копеек.

– Годится. Только, пожалуйста, заварите покрепче.

Официантка, недовольно скривив губы, удалилась.

Вернулась она через пару минут, держа перед собой поднос с одиноким стаканом крепко заваренного чая и двумя кусочками сахара в зеленой бумажной упаковке.

Жиган заметил, как из подсобного помещения, откуда вышла официантка, выглянули две толстухи в белых халатах и поварских колпаках. Жигану стало не по себе, его так и подмывало состроить страшную рожу или показать поварихам козу.

Чего повылазили, спрашивается? Или сюда одни миллионеры ходят?

Нахмурившись, он тут же вынул из кармана мелочь и расплатился. Когда официантка ушла, Жиган придвинул к себе стакан и осторожно пригубил горячий напиток. Не чифирь, конечно, но пить можно.

Тем временем бармен включил маленькую магнитолу, стоявшую у него за спиной. Зазвучала негромкая приятная музыка.

Жиган и сам толком не знал, зачем он зашел в этот ресторанчик с пошловатым названием. Наверное, где-то в глубине души он все-таки надеялся увидеть здесь Пантелея или хотя бы кого-нибудь из его кентовки.

Но ни одной знакомой физиономии увидеть пока не удалось. И все-таки Жиган продолжал сидеть, неторопливо попивая чаек и покуривая.

Ресторан стал постепенно наполняться посетителями. Сначала пришли какие-то девчонки – молодые, симпатичные, в коротких юбчонках, едва прикрывавших бедра, с вызывающе накрашенными лицами.

Кавказец, угощавший шампанским и фруктами потертых профур, стал похотливо зыркать в сторону девчонок. Те сели за столик рядом с Жиганом, заказали коктейли, вытащили по сигарете из ярко-красной пачки «Мальборо».

К ним тут же подсели коротко стриженные юнцы из-за дальнего столика.

– Привет, борухи! – пробасил один из парней. – Ну че, гульнем?

– Санек, вы же на работе, – кокетливо проговорила девица в белой блузке, под которой вздымалась высокая юная грудь.

– Ничего, работа подождет.

Юнец обернулся и щелкнул пальцами, обращаясь к бармену.

– Эй, Афоня, две банки шампуня сюда.

«Засранцы, – подумал Жиган, скользнув взглядом по столику, над которым тонкой струйкой поднимался сизый дым. – Вас бы на зоне каждый парашник гонял…»

Чай кончился, и Жиган решил, что пора уходить. Забрав куртку, он встал из-за стола и направился к выходу из зала.

Чуть ли не в дверях он столкнулся с Терентием. Тот дружески разговаривал с громилой-швейцаром, хлопая его по плечу. Судя по небритой измятой физиономии, Терентию за прошедшие сутки пришлось мало отдыхать.

– Кого я вижу! – радостно воскликнул он. – Жиган, ты какими судьбами здесь оказался?

– Да так, шел по улице, дай, думаю, зайду.

– Лось, познакомься, – Терентий снова хлопнул по плечу вышибалу, – это мой корешок, Жиган.

Жиган пожал широкую, как лопата, ладонь Лося и стал надевать куртку.

– Ладно, Терентий, мне пора.

– Ты куда? Не, Жиган, я тебя так просто не отпущу. Поворачивай оглобли.

Жиган попытался что-то возразить, но Терентий замахал руками.

– Ты чего, в натуре, за падлу меня держишь? Это же наша точка, обслужит по лучшему разряду.

Он буквально затолкал Жигана назад в ресторанный зал, усадил за стол, а сам направился к стойке бара.

– Афоня, нам с братаном «Северное сияние» и свистни на кухню, чтобы для меня все путем сделали.

Бармен быстро выполнил заказ, и к столу Терентий вернулся, держа в руках два высоких стакана.

Жиган сделал пару глотков, потом спросил:

– А что значит – ваша точка?

– Я же в кооперативе сейчас работаю. Шеф у нас – мужик оборотистый, сначала маленький цех открыл, расчески там, всякую пластмассовую фигню шлепает. Потом вот ресторан решил открыть. А че, дело прибыльное. Сейчас народу навалит, не протолкнешься. Хозяин бабки косит будь здоров.

Слово «хозяин» неприятно резануло слух Жигана. Почему-то сразу представился грузный красноносый полковник Жуликов с неизменной папиросой в зубах.

– Говори лучше «шеф».

– Чего? – Терентий недоуменно сдвинул брови. – А, понял, братан. Про зону не хочешь вспоминать.

– У тебя приятная память о зоне осталась?

– А че, там все путем было. Менты, конечно, суки, кровь попили, но братва была что надо.

Терентий опустошил стакан и махнул рукой бармену.

– Афоня, еще два сюда.

– Ты про шефа своего говорил, – напомнил ему Жиган.

– Чего? А, да. Хороший мужик. Правда, не местный. Отставной военный. Отслужил положенный четвертак и вышел на пенсию.

– Что же ему на офицерскую пенсию не жилось?

– Так молодой еще, полтинника нет.

Бармен принес из-за стойки стаканы с коктейлем, убрал пустую посуду.

– А где Люська? – недовольно спросил Терентий. – Что за гнилые дела? Хавать охота.

– Сейчас узнаю.

Бармен скрылся за дверью кухни, хотя возле стойки толпилось несколько клиентов, страстно желавших залить «горящие трубы».

Терентий глотнул коктейля и недовольно огляделся вокруг.

– Если захочу, передо мною весь кабак на цирлах бегать будет.

– Что это ты так разошелся? – с легкой насмешкой спросил Жиган.

– А мы с шефом закорешились. Он мне котлы со своей клешни подарил. Во, смотри. – Терентий с гордостью продемонстрировал висевшие на запястье часы с металлическим браслетом. – Настоящее рыжье. Шеф меня вообще ценит. Я скоро у него вроде смотрящего буду.

Все та же молоденькая официантка принесла поднос, уставленный тарелками. Здесь были овощные салаты, аппетитно пахнущее мясное ассорти, ароматный грибной жюльен и вдобавок ко всему запотевший графин с холодной водкой.

Разобрав посуду и пожелав приятного аппетита, официантка удалилась.

– Вот это другое дело.

Терентий тут же разлил водку по рюмкам.

– Люблю чистую беленькую. Давай, Жиган, за то, чтоб не последняя.

Выпили, с аппетитом закусили.

– Жаль, соленых огурчиков нет, – сказал Терентий. – Вчера последняя бочка кончилась. Шеф уже послал людей по деревням. Он у нас все домашнее любит.

– Чем ты у него занимаешься?

Терентий отодвинул от себя опустевшую тарелку и неопределенно повертел в воздухе пальцами.

– Так, в общем, ничем. В охране состою. Даром, что ли, в секцию карате ходил? Слушай, Жиган, а давай ко мне. Вместе веселей будет. Андрею Ивановичу такие люди, как мы, позарез нужны. У него бизнес серьезный, и платят хорошо.

В подтверждение своих слов Терентий не спеша вытащил из кармана несколько измятых фиолетовых купюр.

– Во, сегодня премию получил. Две сотни. А зарплата еще больше.

– Надо подумать.

– А что тут думать? Работенка не пыльная, бабки хорошие – одним словом, наливай и пей.

Он налил еще по пятьдесят граммов и поднял стопарик.

– Давай, Жиган, выпьем за дружбу.

Опрокинув рюмку, Терентий закурил и тут же окосел.

– Слышь, Ж-жиган, а че ты упираешься?

– Не хочу работать на дядю.

– Х-херня.

– Почему же херня?

– Потому что лучше на этого д-дядю, чем на государство.

– Я же не вор в законе, мне на государство работать не запрещено.

– А ч-че ты получишь? Будешь с утра до в-вечера рогом упираться, а п-получать сто пятьдесят рваных и п-потом п-палец сосать?

– Ладно, меня сейчас не это волнует. Ты не знаешь, где найти Пантелея?

– Н-на хрена тебе Пантелей?

– Дело есть.

– Я его давно н-не видел. Говорят, он в последнее время с-связался с этими, – Терентий кивнул в сторону кавказца, кутившего с профурами за столиком напротив.

– С лаврушниками, что ли?

– С азерами.

– Откуда они здесь?

– П-понаехало… В-весь рынок оккупировали. А еще я с-слышал, что они наркотой торгуют.

Из-за столика, за которым сидели красивые девчонки с коротко стриженными парнями, донесся взрыв смеха.

– А это кто такие? – спросил Жиган, взглядом показав на парней.

Терентий обернулся, глянул в сторону соседнего столика, потом махнул рукой.

– А, говнюки. «Ракетчиками» себя называют. Рэ… Рэ… Рэкетиры. Спортсмены недоученные.

– Чем занимаются?

– Бабки выбивают. К нам тоже приходили, но я их быстро отшил. Хотели, чтобы мы им каждый месяц отстегивали.

– Кто – вот эти?

– Я же говорю – говнюки. Пендаля под зад получили, теперь сидят ти-тихонько. А че, шеф и так в общак отстегивает.

– Кому?

– П-Пантелею, кому же еще.

– Ты же говорил, что давно не видел его.

– А он с-сам этим и не занимается. Н-на хрена ему? Хыз с Борисиком приезжают. П-помнишь таких?

Жиган кивнул. Конечно, он помнил пантелеевских быков.

– Они все здесь?

– К-куда же им деться? Борисик пару лет отсидел, но еще в прошлом году откинулся. Теперь вот снова у Пантелея.

– Ты бы тоже мог к нему пойти.

– Я? – Терентий ударил себя кулаком в грудь. – Да ни в жисть! Падлой буду.

– Что так?

– Чтобы я к лаврушникам в «шестерки» пошел? От них и т-так житья нет. Наверное, всех баб п-перетрахали, лавья моpе, и все им мало.

Один из «ракетчиков» встал из-за стола и преувеличенно небрежной походкой направился к стойке бара. Бросив бармену несколько бумажек, он стал что-то заказывать.

Бармен в ответ отрицательно покачал головой. Стриженый крепыш тут же схватил его за форменную рубашку и через стойку подтянул к себе.

Сквозь шум, стоявший в зале, Жиган хорошо услышал грубый выкрик:

– Ты чего, козел? Mне пузырь с собой нужен.

– Я не могу, – перепуганно промямлил бармен, – у нас только на месте. Порядок такой.

– Да мне насрать на ваш порядок!

Услышав шум, Терентий возбужденно вскочил из-за стола и бросился к стойке.

– Ах ты, щень дешевая! А ну отвали от Афони!

Крепыш отпустил бармена и холодными пустыми глазами посмотрел на Терентия.

– Мужик, дерни отсюда.

– Я тебе не мужик, понял?

Назревала драка. На подмогу коротко стриженному юнцу встали из-за стола двое его друзей – крепких и сильных молодых парней в таких же кожаных куртках.

Если бы Терентий не был пьян, ему бы не составило труда разобраться с этой детворой. Но сейчас он получил удар коленом ниже пояса, даже не успев поднять руку.

Жиган прыгнул из-за стола, преграждая путь «ракетчикам». Блокировав первый размашистый удар, он правым прямым в грудь свалил первого противника. Раздался грохот, звон бьющейся посуды, женский визг.

Второй юнец оказался порезвее. Он прыгнул ножницами, угодив Жигану ногой в грудь. Как видно, подвальные школы карате, несмотря на запреты, продолжали исправно действовать и клепать уличных бойцов.

Жиган не удержал равновесия и рухнул на стойку рядом с Терентием, которого охаживал по плечам другой «ракетчик».

– Ну, держись, щенок!

Жиган не собирался бросаться на более молодого соперника сломя голову. В невыгодном положении лучше обороняться, ожидая удобного момента для атаки.

– Лучше сразу сдавайся, дед, – засмеялся юнец.

Он тоже не собирался нападать, танцуя вокруг Жигана, как Брюс Ли.

– А-а, – пьяно заревел Терентий, сбрасывая насевшего на него противника. – Всех покромсаю, щенки!

Торопливо застегивая на ходу ширинку, в зал ресторана влетел вышибала. Драка началась в тот момент, когда он, похоже, был в туалете.

Первым же ударом Лось уложил обидчика Терентия и ринулся на помощь Жигану. Но тот рукой остановил его.

– Подожди, я сам.

Двое стриженых, едва успев встать с пола, пулей выскочили из зала. Каратист быстро сообразил, что при всех выдающихся спортивных качествах с крепкими, хотя и подвыпившими мужиками, а также здоровенным вышибалой ему не справиться.

Неожиданно он выхватил из-за пазухи пистолет и, передернув затвор, заорал:

– С дороги!

Лось, вскидывая громадные кулачищи, попытался преградить ему путь, и юнец без раздумья выстрелил.

Сухой треск выстрела утонул в женском визге и грохоте падающих стульев и столов. Клиенты ресторана в страхе дружно посыпались под столы. К общему шуму и суматохе добавился звон разбитой посуды.

Пуля просвистела над головой Жигана и вдребезги разнесла зеркало за спиной бармена. Жиган даже не успел испугаться, настолько быстро все произошло.

Воспользовавшись всеобщей неразберихой, юнец выскочил из зала. Лось кинулся за ним, но тщетно. Поймать «ракетчика» ему не удалось.

– Ну, дела, – утирая с лица пот, проговорил Терентий. – Отморозки совсем обшустрились.

Они вернулись за столик, разлили остатки водки из графина по стопарикам и молча выпили.

– Жиган, теперь ты понял, с кем приходится иметь дело?

Работники ресторана собирали разбитую посуду, успокаивали клиентов. Вечер был безнадежно испорчен.

Посидев еще немного, Жиган ушел. Терентий остался за столиком один, и Жиган не сомневался в том, что его друг сегодня надерется до поросячьего визга.