«Жизне деятельназть Дмитрея Ивановича Менделеева»

Кагда Иван Павлович Менделееф женился, то первым делам скозал своей жене Марии Дмитравне таг:

– А роди-ка ты, Маша, мне Дмитрия Ивановича Менделеева.

Мария Дмитровна зодумалазь и спросила:

– А как я узнаю, што эта именна Дмитрий Иванович уже радилса?

– А ты мне ево пакожи – я ево сразу ш и узнаю.

И стала она рожать ему детей разныг.

Как родит, сразу ш тащит Ивану Павловичу и спрашивает:

– А ну глянь, Ваня, эта ни Дмитрий Иванович Менделеев у нас радился?

А Иван Павлович возмёд млоденца, повертит его так и сяг, вернёд жене и скажет: «Нет, ещё рожай». Или повертид, повертид и скажед: «Да ты што, Маша, да эта ш девачка у нас радилазь!»

И вот када уже Мария Дмитриевна показывала ему шестнацатага млоденца, а Иван Павлович скозал, что эта не Дмитрий Иванович Менделееф – иди рожай ещё, то она скозала:

– Всё, это будет последний раз. На что нам этот Дмитрий Иванович Менделееф? Абойдёмся и без нево!

И вот рождаеца семнадцатый млоденец, Мария Дмитровна несед его Ивану Павловичу и он радостно хлопает в лодоши и взкрикиваед:

– О, ну наконезта. Здравствуйте, Дмитрий Иванович Менделееф. Мы вас туд заждализь.

И действительна неабхадимазть паяввления именно Дмитрия Ивановича Менделеева была настоятельнай и павсемеснай в Рассии.

Хотя в децтве он агорчал сваиг радителей плахой учобой в гимназие. Адин раз его даже и выгнали бы уже еслиб ни ево атецс Иван Павлович, каторый был директорам этай гимназеи.

А Мария Дмитравна сматрела на этава сваево последнева ребёнка и думала: «Вот и што может выйти из токова лентяя и лодыря? Токо – ничево!»

Но вскоре у этава мальчига абноружилось паложительная наклонность: он стал в доме все разбросанные вещи раскладывадь по местам. Бросит ктонибуть што нибуть где попало, а мальчиг Дмитрий Иванович хвать и на?место несет – в шкафчег или ящичег.

«Ну слава Богу, – думала Мария Дмитровна, – устроим ево на кокой нибуть слад, будед слодским работнегам».

А у Дмитрия Ивановича это качество всё упорядачевадь стало развевацца.

Тагкаг народу и детей в доме было много, то вещи некуда было девать и они волялизь.

Вот он и стал деладь чемоданы штоп вещи и другое всё в ниг складывать.

Для таково палезнава дела семья выделила Дмитрию Ивановичу сорайчег.

А Мария Дмитравна ещё падумала себе: «Чемоданы ж и продавадь можно».

Целыми днями Дмитрий Иванович Менделееф в сорайчиге чемоданы мастерил. Всё в доме было уже по чемоданам разложено: адежда, ложки, башмоки. И он чательна следил, штоп все раскладывали всё на места.

Нопример за обедом Мария Дмитравна поезт суп и паложед ложку на стол.

А Дмитрей Иванович как закречид: «Мама, положите ложку на место в чемоданчиг для ложек!»

«Так я ш ещё второе езть буду», – начнёд противится Мария Дмитриевна.

«Ну вот када принесуд второе, тогда и возьмёте её из чемодана!» – скажид ей сын.

Очень он всем уже дома надоел. Асобенна братьям и сёзстрам. И тогда сестра Ольга зодумала ево женидь, штоп избавицца от нево. Выбрала из сваих подруг адну, на каторой никто ни зател женицца, патамушто у неё имя было Феозва и она уже хоть за ково нибуть замуж хатела.

«Что от неё с токим именем можно ожидадь?» – думали женихи и не женилизь.

А Ольга проявила хитразть: Дмитрию Ивановичу скозала што Феозва чемоданами очень интересуеца. А Феозве скозала, что Дмитрий Иванович в сваём сорайчиге фокусы паказываед, тагкаг он уже тогда стал зонимацца химией с помощью колбачег, пробирог и разныг веществ, каторые тут же в сорайчиге и размещализь.

Таг они и поженилизь незаметна для Дмитрия Ивановича Менделеева.

Феозва собрала все ево вещи в чемаданы и увезла Дмитрия Ивановича в деревню, штоп там жить семейнай жызнью. А в деревне када он стал просидь себе сорайчег для занятий химией и чемоданами, аткозала ему в этай просьбе, хатя в деревне сорайчегов зовализь.

Дмитрий Иванович расплаколса от такой несправедливой жизни.

Феозва сжалилазь над ним и всёж токи выделила малюсенький сорайчег.

Но потом и сама не рада была: он всё время сидел там и дверь зокрывал изнутри штоп она ни приставала целыми днями к нему с адним и тем же вапросам: «А ты меня любижь?»

Феозва всё время думала, как ево аттудава выкурить.

Первый раз развела в баночке кусучиг носекомыг и выпустила иг в сорайчег. Они и искусали быстренько всево Дмитрия Ивановича Менделеева с ног до головы. А он устроил кокую-та реакцию в пробиркаг и все до адного носекомые сдохли.

Так по случаю он изабрёл дихлофоз.

Второй раз она развела крыз и выпустела иг на ночь в сорайчег.

Они за эту одну ночь изгрызли сваими острыми зубами все чемоданы Дмитрия Ивановича. Он утром приходит, видит крысы погрызли чемоданы и ещё спадь на ниг увалились от усталости.

Дмитрий Иванович тут же и изобрёл яд крысин.

А с Феозвой развёлся, пока она не придумала ещё чего-нибудь.

И женился на хорошей девушке и женщине Анне Григорьевне.

Анна Григорьевна навела чистоту в сорайчиге и даже на каждый чемодан постелила кружевную солфетачку. От такой щасливой жизни Дмитрий Иванович Менделеев стал разные ноучные открытия и хозяйственные достижения делать на благо своей страны России.

Выйдед бывало на её просторы посмотрид и обязательно улучшид чтонибуть.

Вот нопример один раз идет смотред люди идуд друк за дружкой и каждый на коромысле по два ведра несёд. Увидели его, остановилизь и говоряд: «Здравствуйте Дмитрий Иванович Менделееф!»

«Здравствуйте, – говорит он им, – а что это вы такое несёте?»

«Да вот нефть переносим с юга на север», – отвечают люди с вёдрами.

Зодумался Дмитрий Иванович, потом достал из кормана бумагу и корандаж и быстренька набросал схему нефтепровода. И отдал им штоп передали самому главному своему.

Так в России появились нефтепроводы.

А вот в следующий раз идёд смотред целая толпа людей с ваздушными шариками.

Дмитрий Иванович подумал што это демонстрация трудящихся.

А люди остановилизь и говоряд: «Здраствуйте Дмитрий Иванович Менделееф!»

«Здраствуйте, – говорит он им, – а что это вы с шариками тут ходите?»

«Да вот природный газ переносим с севера на юг», – отвечают люди с шариками.

Зодумался Дмитрий Иванович, потом достал из кормана бумагу и корандаж и быстренька набросал схему газопровода. И отдал им штоп передали самому главному своему.

Так в России появились газопроводы.

А один раз министр транспорта Витте спрашиваед:

– Дмитрий Иванович, а почему в России мало всякого транспорта? Токо одно название што я министр транспорта.

А Дмитрий Иванович отвечаед:

– Так ты дороги построй – Россию спасут дороги! И тебя тож.

– А какие дороги? – не отставал Витте.

– Та разные, – говорид Дмитрий Иванович, – и простые, и железные.

– Ну простые то я знаю как прокладывадь: найти две колеи поглубже и поставить столбик с тобличкай «это дорога», а вот как железную проложить?

Тогда Дмитрий Иванович достал из кормана бумагу и корандаш и нарисовал с десяток короткиг вертикальных палочег, а поперёк зачеркнул их все двумя горизонтальными линиями, отдал Витте и скозал:

– Вот это железная дорога.

Витте и применил эту схему в жизнь.

Так в России появилизь железные дороги.

За это царь сделал Витте претцедателем всег министроф в России.

Хотел Витте это дело отметить. Да не нашёл чем.

Позвал он к себе Дмитрия Ивановича Менделеева и говорид:

– Скожи мне Дмитрий Иванович коким мне градусом эту свою особенную радазть отметидь?

Взял тогда Менделееф салфедку со стола и набросал на ней своим корандажиком пару формул.

Подал салфедку Витте и скозал:

– Это водка – сорог градусоф кокраз для тваей радости.

Витте кликнул человека, а когда тот пришёл, подал ему салфетку с формулами и скозал:

– Человег, водки! Вот формулы.

Пока человег бегал за водкой, Витте связался с всемирным патентным бюро и быстренька запатентовал это изобретение под нозванием «Московская особенная».

Так в России появилазь водка.

А один раз Дмитрий Иванович идет, смотред много людей ружьями стреляюд. И дым токой стоит прям коромыслом. Им даже не видна куда это они стреляюд.

Увидели они Менделеева и говоряд:

– Здравствуйте, Дмитрий Иванович Менделееф!

А он у ниг спрашиваед:

– Чё это у вас тут дыма так много? Фу, даже дышадь нечем!

А они ему и отвечаюд:

– Так порох же дымный токо езть.

Тогда Дмитрий Иванович достал из кормана бумагу и корандаш набросал на ней пару формул и отдал стреляющим людям. «Вот вам, – говорит, – бездымный порох».

Так в Америке появился бездымный порох. Потомушто никто из тег стреляющиг ни знал номера телефона всемирного патентного бюра.

И так Дмитрий Иванович Менделееф наловчился упорядочевадь всё, што один раз даже взял да и разложил все природные элементы в тоблицу – как в свои чемоданы всё раскладывал.

Мария Дмитравна в старасти сматрела на всё эта и думала: «Прав был покойник Иван Павлович, царство небесное, не обошлизь бы мы без Дмитрия Ивановича Менделеева. Не обошлизь».

•