Старалась идти спокойнее, но вот из самого здания вылетела пулей, не обернувшись на Лерин оклик.

И только одно горячее желание - идти, куда глаза глядят, заклеить рот и заткнуть уши, я никого не хочу видеть, слышать и уж тем более говорить с кем бы то ни было. Шла быстро, не разбирая дороги, не оглядываясь через гущу леса, оказалась возле золотистого холма с красными цветами, обошла его, и, не замедляя хода, пошла дальше. Потом набрела на синюю, даже ультрафиолетовую степь, расстилающуюся до самого горизонта, насколько глаз хватало. Вокруг ни души, тишина. Стена плотно растущих растений была выше моего роста, я снова свернула, через час где-то вышла к пустынной 'резервации' Ямении и остановилась.

Вот так же обуглено, со страшными красными рытвинами, выглядит моя душа - подумала я и села. Не концентрируя взгляда, смотрю вдаль, ничего перед собой не замечая и не разглядывая. Сколько прошло времени после моего бегства, я не знала, опять захотелось тихо плакать. Странное состояние, и еще более странное ощущение, ведь я не имею права, я просто не имею права…я ему никто, он мне никем не приходится, это все Элек, но мне так обидно и горько…

Прозрачная слеза медленно потекла по нежной щеке девушки, оставляя мокрый след.

Зорс напрягся, заметив это, но себя так и не выдал. И, несмотря на развод, он все еще был к ней привязан обязанностью, должен следить, оберегать. Правда, после первой и последней ночи некоторые его планы изменились, но об этом ей он еще не сообщил.

Лера передала, что видела ее выбегающей из нового лечебного корпуса, чем-то расстроенной.

Он тут же оказался рядом, возник возле нее невидимый для глаз, и все время тихо следовал по пятам. Определив, где она и он вместе с ней могут очутиться, учитывая ее скорость передвижения и нерациональный выбор пути, дал распоряжение в этом квадрате никому не появляться. Она остановилась лишь у начала владений Ямении, опустилась на все еще зеленую траву.

Подтянув согнутые ноги, девушка неотрывно смотрит невидящим взглядом вдаль, в пустыню. Лицо-маска, такой ее видеть ему еще не доводилось. Всегда радостная, энергичная и пусть не улыбалась, глядя на него, ее глаза сияли независимо от погоды и от обстоятельств. А вот сейчас они блестят из-за еле сдерживаемых слез, которые редко стекают по щекам.

Тонкие черты лица, огромные влажные глаза, черные мокрые ресницы с капельками слез. Он смотрел завороженно, опустившись в нескольких метрах от нее, не шевелился, стараясь не выдать своего присутствия. Она постепенно пришла в себя, осмысленно взглянув на мир. Только для него, наблюдавшего со стороны, этот взгляд значил больше.