- Ай,- вскрикнула я от боли, слеза медленно потекла по щеке.

- Крепись, терпи и не двигай рукой. - Женщина аккуратно отвернула мою голову в сторону от руки. - Мне нельзя давать тебе обезболивающее средство, иначе… - Она замолчала, подбирая слова, в помощь себе рукой, как бы в воздухе выбирая их из словаря, - иначе сказать мы добьемся не тех успехов, к которым стремимся.

Я посмотрела на нее внимательнее сквозь пелену слез. Она выглядит и ведет себя моложе своих лет - решила я.

Волосы седые, и кажется, что натуральным является зеленый, как весенняя трава. Глаза большие зеленые, они окружены маленькими сеточками морщинок, исключительно украшающих их обладательницу. Глаза очень выразительные и именно по выражению, иногда мелькающему в них, я предположила, что она гораздо старше.

- Но выглядеть молодо в ее силах, ведь именно ее прародительница век назад нашла состав омоложения. Над твоей рукой колдует сама Великолепная Эмма-Манриэтта Де ла Круш Виллиаргон. - Высказалась память.

По моим щекам теперь текло два ручья слез, я старалась не всхлипывать, но с болью мне было не справиться.

- Еще минуту, деточка, и все пройдет. - Запричитала она, отходя в сторону к столику, который был заставлен скляночками и пробирками.

Миг, о котором Эмма-Манриэтта говорила, не заставил себя ждать, глаза как-то сами закрылись и меня понесло…

Я помню - как просыпалась от прикосновения ко лбу, кто-то легко касался моего лица, и я как сквозь паутину вырывалась наружу к этому прикосновению. Через минуту я понимала, что рядом никого нет и наконец открывала глаза, в комнату входила Эмма-Манриэтта. Всегда добрая и внимательная ко мне, она осматривала руку, давала некие указания слуге и я снова засыпала. Как долго длилось это, мне было неизвестно.

Мне грезилось, что мама и папа были тут, что заходил брат и что-то веселое рассказывал, я отчетливо помню его смех, его ужимки. И обещание привезти мне гоночный автодрайвер синего цвета. Непрошеные слезы потекли ручьем, я снова что-то упустила и я не помню - что?