Солнце ярко светило на горизонте, придавая изумрудный блеск океану. При каждом вдохе легкие наполнялись морской свежестью. Загорелые жители, приветливо улыбаясь, ехали на велосипедах по своим делам, создавая свой колорит в южной стране. Автомобили на улицах также встречались, однако не так часто, как в промерзлом Нью Йорке. Вокруг все дышало солнцем и океаном.

В ту ночь, Авалса с Гансом в спешке покидали город. Скрываясь от невидимой угрозы, они ехали по менее загруженным шоссе, с наименьшим количеством камер наблюдения. Авалса петляла по городу, словно лисица, зная «слепые зоны». Ганс молча следовал за ней, полностью доверяя. Кларк отдал им в распоряжение мотоциклы трезво полагая, что на двух колесах скрыться можно куда быстрее.

Сперва Авалса чувствовала себя неуверенно за рулем японской техники, срывающейся с места с визжащей быстротой. Она с завистью смотрела на Ганса, оседлавшего чоппер, словно он был продолжением его самого. Однако, привыкнув немного, она стала уезжать вперед все чаще, разведывая обстановку. Большая скорость оказалась по душе Лазутчице.

Подстегиваемые скрытой угрозой, они проехали в «седлах» всю ночь и большую часть утра. С непривычки, Авалсу измотала бесконечная полоса дороги. Поэтому позавтракав в придорожном кафе, они нашли заброшенный амбар, в котором проспали до первых сумерек. Вечером, Авалса села за руль уже с меньшим азартом.

На удивление, Ганс всю дорогу был немногословен. Она замечала, как он изредка озирается назад, размышляя о чем-то. при попытках выведать что-то, Ганс каждый раз уходил от ответа. Терпение Авалсы было на пределе. Она даже хотела поднять тот разговор в кабинете Кларка. Профессионализм не давал себя раскрыть, поэтому она, закусив губу, продолжала гадать о его мыслях.

По прибытии на Кубу, тиски мыслей ослабили свой хват, позволяя насладиться местным пейзажем. Авалса с удовольствием подставляла лицо теплому солнцу. После Нью Йорка, Куба оказалась передышкой для обоих. Ганс тоже повеселел и освежился.

Мотоциклы они оставили в пригороде, решив не привлекать лишнего внимания. С рюкзаком Ганса они больше походили на туристов. Авалса даже переоделась соответствующим образом.

Получив одобрение отправиться на пляж, Авалса расспрашивала местных о подходящем, пока Ганс у одной старушенции выбивал комнату для двоих. Номер в отеле заказывать не стали, оба знали о правилах скрытности.

— Не думала, что ты одобришь поход на пляж, — сказала Авалса, переворачиваясь на другой бок. Солнечные ванны доставляли ей огромное удовольствие. — Мы сейчас похожи на белых альбиносов, — глядя на воду, начал Ганс, — слишком выделяемся среди местных. — Правильно, потому что мы, туристы. Или тебя эта легенда уже не устраивает? Ничего не ответив, Ганс также растянулся на белом песке.

Через некоторое время, одолеваемый необходимостью поделиться наблюдениями, Ганс обратился к Лазутчице, — Когда мы завтракали в кафе, я услышал разговор двух перепуганных женщин, — дождавшись, когда Авалса их вспомнит, он продолжил, — они говорили о прибережном городке, в нескольких километрах к северу, где за одну ночь пропали все жители. По сведениям не похоже, чтобы они решили все разом уехать. Вещи, транспорт, остались нетронуты. В некоторых домах даже остались не убраны постели.

Дослушав, Авалса спросила, — Ты хочешь проверить? Ганс незамедлительно кивнул. Она закатила глаза к небу. — Нас разыскивают, ты забыл? Пусть я даже не знаю кто, но тебе должно быть понятно, что пропажа жителей привлекает власти. Мне кажется, что они уже оцепили тот район на километры. Ганс молчал, терпеливо выслушивая возмущения. — Кларк поручил мне охранять тебя, сделать незаметным. Вместо этого, ты хочешь отправиться в само «жерло вулкана», и заявить о себе.

— Местным властям нет дела до рыбацких городков, — игнорируя гневный взгляд Авалсы, начал Ганс, — им даже легче станет, если вдруг, какая-то деревенька пропадет, смоется наводнением. Депопуляция населения для страны не такая уж и новость. Тем более, в захолустье. Ты права, народу туда наехало для разбирательств достаточно. Те, кто дежурил ночью, также бесследно исчезли в тот день.

— Да кто ты такой вообще?! — Авалса не выдержала, привлекая внимание отдыхающих пляжа, — слушая тебя, я уже битый час пытаюсь рассмотреть хотя бы намек на шрам от нанесенных ранений тем духом. Я уже не говорю о том, что случилось в подворотне, когда задвигались стены, повторяя движения твоих рук. Кларк ни с кем не общался на равных, пока ты не явился в Гильдию. Стоит ли подымать еще вопрос: «кто тебя ищет»? И почему Кларк, рискуя своими людьми, пытается тебя укрыть?

Ганс не отвечал, выжидая, пока Авалса остынет. — Я борюсь со злом, присутствующим в виде духовных созданий в этом мире. — Это я уже знаю, — перебила она, — расскажи, почему на твоем теле ни следа от ран. — У меня ускоренная регенерация. — Ты человек? — Да, я человек. В мире очень много того, чего человек не понимает, еще больше он старается отвергнуть. Я могу рассказать все, что тебя интересует, но услышь одно: ты относишься к совсем другому миру. Так хронологически сложилось. Чтобы понять, ты должна отказаться от всего, что кажется тебе привычным. Я не собираюсь углубляться дальше. Просто прими услышанное, как вынужденное откровение. Немного пожевав губу, Авалса все же кивнула. — Значит, рыбацкий городок.

За неделю пребывания на Кубе, они успели хорошо загореть. Шрамы на спине Авалсы, служили белесым контрастом, но местные хотя бы перестали тыкать пальцами, говоря за спиной «туристы».

На удивление Авалсы, город оказался пуст. По указаниям Ганса, они выдвинулись, когда только поднималась с морского горизонта полная луна. Она не одобряла желания разведать обстановку, но бросить его одного также не могла. Поэтому вооружившись снаряжением Гильдии, Авалса стала прокладывать менее заметный маршрут. Ганс против этого не возражал.

Большую часть пути приходилось пробираться через густые джунгли, с раскидистыми лианами, папоротниками и прочими дикорастущими растениями. Благодаря своей комплекции, Авалса разминалась и обходила каждый куст, уходя далеко вперед. Гансу приходилось включать в работу меч, срезая листья растений, поспевая за спутницей. Авалса некоторое время терпела шум секущих веток, но не выдержав, вспылила, — Мы будем менее заметны, если ты перестанешь оставлять такую просеку. — Но в округе, кроме насекомых, никого нет. — Поверь, западня приходит внезапно, когда ее совсем не ждешь.

Постоянно ожидая нападения, оно так и не наступило, поэтому Авалса привела их в нужное место к середине ночи. Каково было удивление, не встретить охраняемое кольцо военных, либо полицейских. Вокруг царила тишина морской бухты.

Городок располагался в ложбине, с одной стороны омываемый океаном. Были видны множество лодок, пришвартованных у небольшой верфи. С двух других сторон, город огражден отвесными скалами, формировавшими бухту. Подход к морю, кроме океана, обеспечивался с джунглей, между деревьями которых петляла дорога.

Авалса вышла неуверенным шагом. Она огляделась по сторонам, тщетно пытаясь кого-нибудь увидеть. Лишь непонятное чувство давило на виски. Прислушавшись к себе, она ощутила страх, подобный тому, в особняке с огненной лошадью. Жужжащее чувство паники, нарастающее по мере приближения к городу. Было видно, что Ганс также что-то почувствовал, поэтому развернул сверток с мечом, закрепляя ножны на спине. — Как только станет страшно, скажи, — в его тоне не было насмешки, поэтому Авалса кивнула, пропуская Ганса вперед.

Городок находился в руинах. Словно море, выйдя из берегов, слизало крыши построек, вместе с заборами и ограждениями. Осколки камней затрудняли движение по улице, пустые глазницы домов сопровождали не званных гостей опасливыми взглядами.

Давящая тишина в центре стала невыносимой, тогда Авалса едва заметно тронула Ганса за рукав. Не говоря ни слова, он нарисовал что-то на ладони, и коснулся указательным пальцем лба. Как и в прошлые разы, подобный прием подействовал успокаивающе. — Это тоже магия? — Скорее природный катализатор. Я усиливаю твою естественную сопротивляемость. С расспросами Авалса приставать не стала, так ка вдалеке послышалось завывание гиены.

— Гиен в этой местности не существует, — не веря своим ушам, проговорила Авалса. В опровержение заявления, завывание повторилось. — Вой идет где-то из-под земли, — задумчиво проговорил он, уже что-то подозревая.

Ганс направился к колодцу в центре города. О его прошлых размерах говорили груды камней, разбросанных по земле. Авалса бесшумно встала за спиной. Не успела она задать вопрос, как из колодца, с многочисленным эхом, вырвалось это знакомое завывание.

Ганс повернулся к Авалсе, бросая рюкзак. — Пойдешь со мной, или останешься здесь? — Ты хочешь спуститься туда? — Ганс лишь пожал плечами в ответ. Авалса собралась с мыслями. Конечно, она не хотела показаться трусихой перед Гансом, но и дожидаться возвращения в этом жутком городе, где за ночь пропали все жители, тоже не хотелось. Она молча достала трос с маленькими роликами и когтистым креплением на конце, и протянула Гансу. Он посмотрел, как Авалса закрепляет на поясе такое же приспособление, и повторил ее действия.

Спуск оказался недолгим, однако Авалсу заинтересовали когтистые следы, на кирпичной кладке колодца. Борозды были достаточно глубокими, поэтому она с опаской представляла, что ждет их в конце спуска.

Проплыв небольшое углубление, они оказались в небольшой пещере, созданной бесконечными приливами океана. В отличие от Ганса, Авалсе был необходим свет, чтобы видеть. Она размяла фосфорную палочку и бросила на землю. Палочка, разгораясь, давала мягкий зеленый свет небольшого радиуса. Его как раз хватило, чтобы увидеть собаку, или что-то на нее похожее.

Увидев, что Авалса пытается рассмотреть ее, Ганс пояснил, — Это гончая преисподней. Она очень ослаблена, однако не менее опасна. Он изъял из ножен за спиной клинок, руны которого озаряли пульсирующим светом пространство вокруг. Почувствовав оружие, собака вышла на свет, оскалившись. Из пасти выходил едва тлеющий дым, встречаемый также на холке животного. Продолговатая зубатая морда не имела глаз. Лишь пустые глазницы с тлеющими угольками пламени.

Авалса ощущала зуд в висках, когда она посмотрела на нее. Внезапно, гончая атаковала. Гансу хватило одного движения кистью, чтобы снести голову мечом. Не успев понервничать как следует, Авалса вздохнула с облегчением.

— Что это было? — Авалса ощутила, что виски, после убийства создания, отпустило и вернулось трезвое мышление. — Ослабленная гончая преисподней, — терпеливо повторил Ганс. — Адская гончая?! Ганс некоторое время размышлял, но все же ответил, — это название слишком художественное, но можно и так понимать.

Авалса даже не знала, как реагировать. Она еще с трудом верила в существование темных сил и духов, а уже стала свидетелем появления создания из Ада.

Ганс начал спокойным голосом, расхаживая по пещере, успокаивать Авалсу, — В этом мире добровольное их существование невозможно. Другими словами, при обычном положении вещей, появление созданий преисподней исключено. Авалса оторвалась от созерцания быстро разлагающегося тела, и спросила, возвращая голосу прежнюю уверенность, — А что тогда произошло необычного, раз он. оно. появилось? — Его призвали, — ответил Ганс, обратив внимание на пол пещеры.

Из-за скудного света фосфорной палочки, Авалса не сразу заметила выдолбленную в камне полосу. Взяв палочку, она последовала за изгибами линий, формирующими круг. Внутри круга оказался нарисован квадрат, своими вершинами касающийся краев круга. По спине Авалсы пробежали мурашки. То, чем пугают детей взрослые, о чем трубят второсортные пошлые СМИ, сейчас находилось у нее под ногами.

— Это круг призыва? Ганс коротко кивнул. Авалса хотела спросить еще что то, но он перебил, — Этот круг, как ты видишь, двухуровневый, поэтому никого крупнее гончей преисподней, через него призвать нельзя. Однако количество гончих позволило утащить с собой всех жителей этого городка. — Утащить? Ты хочешь сказать, что людей забрали в Ад? — А ты встретила останки людей на улицах? — вопросом на вопрос ответил Ганс. Она не стала дальше расспрашивать, доверившись его знаниям, а поинтересовалась следующим, — Но кому могло понадобиться такое?

Вместо ответа, Ганс подозвал к себе, садясь на корточки. — Если кто-то из нас нарисует аналогичный круг, произнесет необходимые слова, притопнет ногой для пущего эффекта, то ничего, кроме улыбок окружающих, мы не вызовем. Самое главное — это ключ, — Ганс указал на углубление в центре нарисованного круга. Авалса ощупала выемку и не могла даже представить, что туда могло поместиться. Туда даже палец не помещался. Не произнося больше ни слова, Ганс направился к выходу из пещеры, давая понять, что откровения окончены.

Уже покидая город, Ганс нарушил молчание, — Мы должны знать, где будет следующий раз. Сейчас не нужно задавать вопросов, скажу лишь, что те, кто меня ищут, и те, кто нарисовал этот круг, одни и те же люди. Если они задумали, что я думаю, то будут еще призывы. Нужно только понять, по какому принципу выбираются места. Повторюсь: многое, что я тебе не рассказываю, делается для того, чтобы не дать твоему миру в голове рухнуть. Но запретить тебе пытаться понять самостоятельно, я не в силах.

Авалса ничего не ответила, хотя в голове роилось множество вопросов. Одни и те же люди? Да кто они такие, если с легкостью открывают врата в Ад, разоряя целые поселения? Для чего им это нужно? Как понять, где будет очередное открытие врат? Эти вопросы нанизывались вокруг одного — кто такой Ганс? Авалсе казалось, знай она ответ хотя бы на него, уже смогла бы понять многое.

Ей остается полагаться на всю свою дисциплину и проявить терпение. Авалса знала, если продолжить путешествие, она обязательно получит ответы. И пусть история с гончими из Ада ее пугает больше, чем злые духи, но любопытство превозмогает. Авалса ничего поделать с этим не могла, и на объяснения Ганса, лишь ответила, — Хорошо.

На Кубе наступило утро.