В лесу — несколько вызывающе — красивых шатров. В центре — шатер Хусейна. Хусейн вальяжен, сидит полулежа на атласных подушках, рядом с ним Тимур. На дастархане яства. Мужчины вдвоем.

— Давай–ка поговорим по душам.

— Насколько помню, мы с тобой говорили только о насущном.

— Мне нравится твоя искренность… Я давно хотел сказать что мне опротивели и Кеш, и Самарканд…

— ?!

— Здесь мы все — да! да! — мы все подобны «газели», той самой, которой была предназначена стрела. Не понимаю отца: он просто бредит… Самаркандом! Мечтает перенести столицу из Кеша в Самарканд! Уговаривает деда.

— Разве, плохо?

— Как! — едва ли не подскакивает с подушек Хусейн, — разве не ясно, что это не понравится многим…

— Кому?

— Прежде всего — буду откровенен с тобой — твоему дяде, его дружкам — сулдусцам, южанам… барласовцам — тебе это не о чем не говорит?

— Я барласовец — и я буду с тобой откровенен: Кеш — родной город, а Самарканд я люблю больше…

— Но что об этом скажут монголы… этот Туглук Тимур… Боюсь, что это ему на руку!

Тимур молчит.

— Тебе сказать нечего? Почему не спрашиваешь, что мне по душе?

— Спрашиваю — что?

— Есть места покойнее Кеша и Самарканда… Кабул, Кундуз…Балх… Попрошусь у деда — надеюсь, не откажет… Однако довольно! — Хусейн хлопает в ладоши.

Выбегают из–за ширмы девушки, убирают достархан, исчезают. А затем Хусейн говорит, переходя от одной темы к другой, словно перепрыгивая через пропасть:

— Охоту ты любишь — это я видел, а вот как обстоит с женщинами?

Хусейн дает команду, хлопая в ладоши. В шатер выплывает группа из трех — девушек–танцовщиц. Девушки танцуют.

Хусейн не скрывает своего удовлетворения.

— Ну, как?

Тимур молчит.

Девушки продолжают танец, который содержит немало эротических элементов.

— Ну, как? — снова интересуется Хусейн.

И снова Тимур молчит. Улыбается Хусейн, подмигивая лукаво Тимуру.

В голове у Тимура — недавняя панорама охотников. Искренне дружелюбные лица. И тут — взгляд Саллеха…

— Саллех!

— Ты вспомнил Саллеха — отчего? — Хусейн с недоумением взглянул на Тимура, — Оставим в покое этого… Саллеха. Поговорим о приятном…