В романе Владимира Успенского «Тайный советник вождя» главный герой Николай Алексеевич Лукашов, как военспец, с некоторой объективностью пытается определить роль Михаила Николаевича Тухачевского в Гражданской войне, давая оценку его полководческому таланту Сын дворянина и крестьянки из Смоленской губернии, Тухачевский германскую войну 1914 года встретил подпоручиком царской армии, попал в плен, но бежал.
В апреле 1918-го вступил в РКП (б), трудился в военном отделе ВЦИКа, а в двадцать пять лет стал командовать армией.
Успешные его действия на всех направлениях не раз отмечались в приказах главнокомандования. Что касается периода послевоенной жизни Михаила Николаевича, здесь автор, в интересах и в угоду вождю, кое-что пытается смазать.
Как известно, после окончания Гражданской войны Тухачевский отдаёт все силы формированию и укреплению Красной армии — командует войсками ряда военных округов, занимает должность заместителя, а после и начальника штаба РККА, с последующим назначением первым заместителем наркома обороны СССР.
Строки из книги «Тайный советник вождя»: «Самым молодым, самым энергичным и перспективным среди маршалов был Михаил Николаевич Тухачевский. Оригинальное мышление, умение быстро анализировать обстановку, принимать верные решения и настойчиво добиваться их осуществления — вот что отличало этого воспитанного, вежливого человека. А ещё — очень быстро улавливал, схватывал всё новое, что появлялось в военной науке, в военной технике. Это он вместе с Кировым добивался создания у нас первой антидесантной бригады. Ведая вопросами вооружения, Михаил Николаевич много сил отдал развитию бронетанковых войск, авиации, радиосвязи. Особенно заботился о противотанковой артиллерии, которая и создалась-то у нас благодаря его стараниям. А ведь к этому он — практик — был с изрядным опытом (фронтами командовал), и важнейшие теоретические проблемы разрабатывал, особенно по использованию новых родов войск».
А вот что писал бездарный малограмотный маршал Кулик, драпавший с поля боя в начале войны в сорок первом: «Разоблачённый враг Тухачевский насаждал в нашей армии чужие нравы, развивал артиллерию противотанковую. Какие-то пукалки: ни грохота, ни воронки, ни стрельбы на дальние расстояния. Ослабить хотел нас Тухачевский-то…»
Кулик и «наворотил» столько, что едва разобрались потом. Почти полностью прекратил выпуск противотанковых орудий, заменяя их привычными полевыми орудиями. Расформировал многие противотанковые артиллерийские части.
Вот и вели мы сражение с бронированными армадами гитлеровцев, почти не имея противотанковой артиллерии. Её пришлось срочно, с огромными трудностями воссоздавать в ходе войны.
В ходе чистки армия и флот лишились примерно 43 тысяч командиров, арестованных или уволенных со службы по политическим мотивам.
А ведь Тухачевский предупреждал и старался донести до Сталина, что старые методы развёртывания войск и приграничные сражения, которых придерживались нарком обороны Ворошилов и кавалерист Будённый, сегодня не годятся. Он утверждал, что современное техническое оснащение и средства поражения, которыми обладают силы наших противников, дадут возможность врагу при внезапном ударе по нашим рубежам быстро продвинуться на всю глубину расположения наших войск.
Если вы, Николай Алексеевич, военспец с образованием, полученным в Академии Генерального штаба, то почему, как советник вождя, не поддержали маршала Тухачевского, не дали должной оценки его начинаниям, в особенности в деле усиления авиации, танков, дальнобойной артиллерии, умножения автоматического оружия?
А ведь Тухачевского поддержали Якир и Уборевич и уже вместе убеждали в том генералитет Красной армии. Но вы промолчали и когда Ворошилов и Будённый во всех тяжких обвиняли Тухачевского, Якира и Уборевича, которые, мол, с вредительской целью настаивают на создании крупных танковых соединений, за счёт сокращения численности расходов на лошадей.
Много ли ума надо иметь, чтобы оценить доводы обеих сторон? Но вы, пренебрегая элементарной скромностью, продолжали хвастаться, что «у Сталина не было такого надёжного, абсолютно доверенного советника, такого специалиста, каким был я в военных делах».
Замечу, хвастуны не внушают доверия.
К тяжёлой участи Михаила Тухачевского, наряду со Сталиным, причастен и Гитлер. Австриец Адольф Шикльгрубер в конце 1916-го добровольно поступил на службу в пехотный полк Баварской дивизии, дислоцированный на востоке Франции, где и подхватил сифилис от проституток, отиравшихся в местах расположения войск. По болезни из армии его уволили. Потому и не имел детей, а не из-за ранения в мошонку. Вы же знаете, что фюрер до конца дней своих наслаждался с красавицей Евой Браун.
Бездельник Джугашвили с юных лет привык шастать по духанам в поисках съестного и недопитого спиртного. Адольф Шикльгрубер также был завсегдатаем пивных. И не только пристрастился к пиву, но и прислушивался к спорам и беседам немецких политиков. А примкнув к членам партии фашистов, сумел прийти к власти.
Адольф такой же недоучка, обитатель ночлежек, как и Джугашвили, но только, в отличие от него, воровством и разбоем не занимался.
Интересуясь биографией Гитлера, Сталин заметил, что между ним и бывшим ефрейтором Гитлером много общего.
В этом отношении ваш патрон, Николай Алексеевич, абсолютно прав. Оба сомнительного происхождения, смолоду склонные к безделью, лени и бродяжничеству, но пронырливые авантюристы, не лишённые воли лидерствующих, убеждённые макиавеллисты, не имевшие элементарного понятия о чести, совести, справедливости, сторонники абсолютизма в правлении.
Оба, дорвавшись до власти, за неё держались цепкими руками, по локоть в крови, шагали до конца дней в окровавленных сапогах.
Но в отличие от узурпатора Сталина, властвовавшего в стране независимо и самодержавно, Гитлер, в силу капиталистического общественного строя, с выраженной политикой милитаризма, был зависим, а следовательно, ограничен в какой-то степени и в правах.
Но в том, что оба они явились в XX веке наказанием Божьим для многих народов мира, сомнений нет.
Фашизм — наиболее реакционное из шовинистических течений — утвердился впервые в Италии в 1922 году, затем лёг в основу расистского учения Гитлера, злодея XX века.
Коммунизм — общественно-экономическая формация, берущая начало от первобытно-общинного строя, — нашедший своё воплощение в общине первых христиан, затем взятый на вооружение философами марксизма, тоже был утверждён в 1922 году в России, но начиная со своей первой стадии, социализма, искажён Сталиным до жесточайших форм порабощения народов, насилия и геноцида.
Сионизм — общественное течение евреев-наций, возник из разноплемённых народов, объединённых единой верой. Возник сионизм, вероятно, в Сионе — столице древнего Иудейского царства. А в Базеле (Швейцария) в конце XIX века сионизм сложился в единую партию мыслителей вечно гонимого народа, называемого «безродным». Цель — поиск места обитания для создания государства.
Идеи сионизма лишены фанатизма расистов, но, тем не менее, могут представлять угрозу со стороны мировой сионистской организации, возглавляемой магнатами еврейской буржуазии, не столько жаждущих жизни на Земле обетованной, сколько заботящихся о приумножении своих капиталов с достижением мирового господства.
Сионистские организации действуют более чем в шестидесяти странах. Ведущая Всемирная сионистская организация имеет свои штаб-квартиры в Израиле, где сионизм является государственной доктриной, и в США.
Сионисты в нашей стране появились в двадцатых годах и представляют одну из сект пятидесятников. Проповедуют скорый «конец света» и блаженство тем, кто встретит его на горе (холме) Сион.
Но вернёмся к Тухачевскому. Вы, Николай Алексеевич, пытаетесь уверить читателя в том, что Сталин относился к Тухачевскому уважительно. «Ценил его ум, практическую хватку, стремление к новому». Но вот Ворошилов, Будённый, Щаденко были его ярыми противниками и ядовито злословили в его адрес: «прожектёр», «чистоплюй», «на скрипочке играет», «с иностранцами знается», «нет ему полной веры».
Эти слова действовали на Сталина не сразу, постепенно, как ржавчина разъедает железо. Но вы забыли, Николай Алексеевич, о том, что взаимоотношения Сталина и Тухачевского были испорчены ещё в начале двадцатых годов на Юго-Западном и Западном фронтах.
В майский вечер 1937-го вам позвонил Сталин и велел срочно явиться к нему. Когда вы пришли, Сталин достал из сейфа папку и протянул вам.
— За эти бумаги Ежов заплатил три миллиона рублей. Посмотрите, стоят ли они такой суммы? — сказал Сталин и вышел.
Вы открыли папку, в ней было «страниц 15,20 бумаг, с обозначениями абвера, германской разведки: «Конфиденциально», «Совершенно секретно».
Вы начали читать и глазам своим не поверили. Это было письмо Тухачевского к единомышленникам-военачальникам о необходимости избавить страну от гражданских руководителей и взять государственную власть в свои руки.
Подпись хорошо знакомая — Тухачевский.
Остальные документы были на немецком языке.
На одном из донесений абвера резолюция Адольфа Гитлера с приказанием — организовать слежку за генералами вермахта, которые по долгу службы встречались с Тухачевским и могли быть связаны с ним.
Вы спросили Сталина:
— Как попало к нам это досье?
Сталин ответил:
— Документы были выкрадены во время пожара в здании абвера. Их пересняли. Фотокопии оказались у главы чехословацкого правительства господина Бенеша, он и передал их нам.
Вы сказали, что это — фальсификация!
— Но кому и зачем нужна такая фальсификация? — возразил Сталин.
Вы ответили, во что трудно поверить:
— Нашим противникам, которые намереваются воевать с нами. Этим досье они ставят под удар наших крупнейших военачальников.
Сталин согласился, но добавил:
— Позавчера и вчера следователь Радзивиловский допрашивал бывшего начальника управления штаба РККА Медведева, и тот сообщил о существовании заговора военных и назвал фамилии руководителей: Тухачевский, Якир, Пуша, Примаков.
Оказывается, Медведев, четыре года тому назад уволенный из армии, знал об этом ещё в 1931 году.
Известный биограф Троцкого Исаак Дойчер в своей книге «Пророк в изгнании» писал: «Согласно различным антисталинским источникам, Тухачевский, встревоженный террором, разрушающим обороноспособность страны и подрывающим моральный дух нации, готовил переворот с целью свержения Сталина и власти ГПУ, но не входил при этом в контакты ни с Троцким, ни тем более с Гитлером или какой-либо иной державой».
Но ведь вам, Николай Алексеевич, известно, что в 1931 году нашу обороноспособность никто не разрушал. Её начал рушить Сталин, в основном после ареста Тухачевского. Не олицетворял же собой Троцкий, размахивавший в тылах войск пистолетом, военную мощь молодой Советской республики.
Но дело даже не в Троцком. В тридцатом году в Академии имени Фрунзе состоялась дискуссия по истории Гражданской войны и неудаче под Варшавой. Невзирая на достоверные факты, ставшие причиной неудач, Тухачевскому, как командующему Западным фронтом, были приписаны причины поражения.
Возмущённый Михаил Николаевич написал письмо Сталину, как участнику тех событий и виновнику неудач в действиях Юго-Западного и Западного фронтов. Ответа не последовало.
А чуть позже, по указанию Сталина, были арестованы ведущие профессора-военспецы академии: Свечин, Снесарев, Верховский. Разве не так?
Было сфабриковано новое дело — «Антисоветская троцкистская военная организация в Красной армии».
10 июня 1937 года состоялось предварительное заседание Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, вынесшего определение об утверждении обвинительного заключения, составленного небезызвестным Вышинским, о предании суду М. Н. Тухачевского, В. М. Примакова, И. Э. Якира, И. П. Уборевича, А. И. Коржа, Б.М. Фельдмана и В. К. Путны — за измену родине, шпионаж и террор.
В состав Специального судебного присутствия Верховного суда СССР вошли: председатель Военной коллегии Верховного суда СССР Ульрих, замнаркома обороны Алкенис, командующий Дальневосточной армией Блюхер, командующий Московским военным округом Будённый, начальник Генштаба РККА Шапошников, командующий Белорусским военным округом Белов, командующий Ленинградским военным округом Дыбенко, командующий Северо-Кавказским военным округом Каширин.
Инициатором создания Специального военного суда из маршалов и командармов был Сталин — это точно! И не случайно все они были участниками Военного совета при наркоме обороны и выступили на заседании совета с резкой критикой в адрес Тухачевского и остальных, в присутствии Сталина. Кроме того, этим составом Сталин создавал авторитетность суда с убеждением справедливости приговора.
Но самое страшное коварство и подлость верховного правителя таились в том, что его послушные опричники требовали и выбивали у подследственных мучительными пытками показания на военачальников, входящих в состав военного суда.
Так, например, следователь Леплевский, вызвав на допрос Примакова, вручил ему список от имени Ежова и предложил дать компромат на командармов Дыбенко, Шапошникова, Каширина и Гамарника.
Г.М. Леплевский до начала суда ещё раз указал следователям, чтобы они «убедили» подследственных подтвердить свои «показания» на суде.
Вы, Николай Алексеевич, поверхностно описав дело военных заговорщиков, шпионов и диверсантов, почему-то обошли молчанием один важный факт. Не может быть, чтобы он не был известен вам. Я имею в виду документ, подброшенный Гитлером — этим вторым политическим злодеем, потрясшим XX век.
В истории гражданских, религиозных и военных правлений известны случаи анонимных доносов, клеветы, фабрикации обвинений с одной целью — опорочить, выставить в неблаговидном свете, а то и прямо противопоставить власти своих противников, в особенности превосходящих умом и преуспевающих в делах.
Это особенно опасно для целого народа, если подобными подлыми деяниями не пренебрегает глава государства.
Бредовыми мечтами завоевать мир не гнушались ни Гитлер, ни Сталин.
Фюрер понимал, что начинать надо с похода на Восток и в первую очередь сокрушить могущественное государство — Советский Союз.
Глава фашистской партии, испытавший на себе и своём правительстве в 1916 году силу и талант русского народа, отнесённого германскими националистами к низшей расе, сознавал, что не только голыми руками, но и самой совершенной военной техникой СССР не возьмёшь. Как знал и о том, что генералитет Красной армии составляют умудрённые знаниями, закалённые в боях, высококвалифицированные специалисты, согласно сведениям разведки, не отстающие от него в деле возрождения разрушенных, усиления старых и создания новейших военных структур.
Гитлер понимал, как важно лишить вооружённые силы страны мозгового центра. Знал, с кого начать.
В 1935 году руководитель германской службы безопасности Гейдрих явился к начальнику фашистской разведки Канарису и сказал, что хочет иметь в своём распоряжении одного или двух специалистов-графологов, которые смогли бы подделать подпись Маршала Советского Союза Тухачевского. При этом объяснил, что это необходимо ему для проведения секретной операции, доверенной ему самим фюрером.
Графолога подобрали. Переписка Тухачевского, который не раз посещал Берлин и переписывался с некоторыми представителями германских вооружённых сил, была представлена специалисту.
Около двух лет понадобилось ему для того, чтобы не только с микроскопической точностью скопировать подпись Тухачевского, но и безукоризненно отобразить почерк с характерным стилем русского маршала.
Ну а что касается выдумок, вымыслов, клеветы, для этого большого ума не требовалось — придумай, напиши, подскажи, проштампуй весомыми знаками — «абвер», «совершенно секретно», «конфиденциально» — и пойдёт, тем более с подлинной резолюцией Гитлера.
Так и было сделано.
В середине тридцать седьмого Тухачевский получил приказ о назначении командующим Приволжским военным округом.
Это понижение в должности обеспокоило Михаила Николаевича и его близких, давно почувствовавших, что с ним и вокруг него творится неладное. Но он старался держать себя, не чувствуя за собой вины.
В Куйбышев Тухачевский выехал с женой Ниной Евгеньевной. Вскоре состоялось совещание политработников Приволжского военного округа, на котором, естественно, присутствовал командующий М.Н. Тухачевский. Были на том совещании и вездесущие тайные агенты НКВД из числа политработников. Так вот, один из них с наглостью и самоуверенностью, свойственной всем продажным людям, без всякого к тому повода обратился к сидящему в президиуме Тухачевскому с вопросом:
— Скажите, а за что вас сняли с должности заместителя наркома обороны?
Тухачевский промолчал. По рядам пронёсся ропот.
С этого совещания Тухачевский домой не вернулся.
Обеспокоенная жена ждала его долго. Поздно ночью к ней явился взволнованный Дыбенко и сообщил об аресте Михаила Николаевича.
Нина Евгеньевна поспешила в Москву. Но здесь её постигла та же участь. Арестовали мать маршала, братьев Николая и Александра, сестёр.
Всех членов семьи Тухачевского, за исключением сестёр и дочери, расстреляли. Малолетнюю дочь поместили в детский дом, а по достижении совершеннолетия судили и сослали на край света.
После объявления в печати об аресте маршала Тухачевского были взяты под стражу командующие военными округами Уборевич и Якир.
Затем заместитель командующего военным округом Примаков, начальник Военной академии Корк, начальник военного управления кадров Фельдман, командиры корпусов Эйдеман и Путна.
Я.Б. Гамарник, отстранённый от поста начальника Политуправления Красной армии, застрелился, поняв неизбежность ареста сразу после того, как взяли Уборевича. Все остальные, перечисленные выше, после сфабрикованных дел признавшие обвинения в состоянии умопомрачения после применённых чудовищных пыток, закрытым судебным заседанием были приговорены к высшей мере с немедленным приведением приговора в исполнение.
Сталин, сидя в своём кабинете у аппарата, постоянно слушая, следил за ходом судебного процесса и, видимо, испытывал удовольствие как тиран, избавляющийся от очередных «врагов».
Касаясь этого вопроса, не хотелось обойти молчанием письмо Якира, написанное в камере предварительного заключения и адресованное Сталину. Известный командарм заверял «любимого отца народов» в своей верности коммунистической партии и лично ему — гениальному вождю и учителю и т. д. и т. п. Но обезумевший окончательно от головокружительных успехов в делах государственных и в то же время одолеваемый психозом шпиономании, страхом заговоров и подозрительности генсек расценил послание по-своему и начертал на нём: «Хитрит! Нас вокруг пальца не обведёшь, подлец и проститутка!» Климент Ворошилов счёл необходимым добавить: «Совершенно точное определение!» Рядом приложил свою подпись Молотов. Ну а Каганович уподобился сортирным хулиганам, начертал: «Предателю, сволочи и бл…ди одна кара — смерть!»
Как же вы, Николай Алексеевич, зная всё это и скопировав эти опусы для воспоминаний о жизни вождя и его подлого окружения, продолжали служить Али-бабе и его сорока разбойникам?
Видимо, властолюбие тоже болезнь, подобная наркомании. И отираться возле властвующего тирана не должна была позволить вам гордость русского дворянина и совесть гражданина.