Когда мать вошла в комнату, Дедра склонилась над старой дурацкой картинкой-мозаикой, за которую ее усадил дядя Милтон. Девочка старалась не смотреть на Лолу, но сквозь опущенные ресницы она заметила, что в руках у матери ничего нет.

Значит, про платье она все-таки забыла. Дедра так и знала. Она переломила пополам деталь мозаики, потом еще одну, еще и еще. Когда дядя Милтон обнаружит это — а он обязательно обнаружит, — то непременно накажет ее. Милтон — единственный человек, которого девочка боялась, но она ни за что не призналась бы ему в этом. Он слишком обрадуется, потому что у них с дядей — взаимная нелюбовь. Слишком уж Дедра активная, а он вечно сидит в своем кресле и следит полными ненависти глазами, как ее худое быстрое тельце перемещается куда хочет. Однажды он так взбесился, что даже привстал и чуть было не погнался за ней, но услышал шаги Мэри и сел обратно.

Погнаться он, конечно, не погнался бы, потому что не мог, но ярость подняла его на ноги. Мама говорит, что надо жалеть его, но как можно жалеть того, кто тебе совсем не нравится? Маме он тоже не нравится, и Ба его не любит. А Мэри просто боится. Так что всем только лучше, когда он в больницу ложится.

— Ну-у-у, — протянула Лола. — Все в сборе. Как мило, просто семейная идиллия. — Потом заметила Дедру и воскликнула: — О, милая моя, извини меня. Совсем времени не было платье купить. Но это может подождать, к тому же у тебя скоро день рождения. Ты не слишком расстроилась?

— Нет. — Дедра даже не подняла головы.

— Лола, она так этого ждала, — мягко упрекнула ее Мэри. — Ну как ты могла забыть?

— Говорю тебе, у меня просто времени не было, — огрызнулась Лола. — Хорошо вам, сидите целыми днями дома. Понятия не имеете, в каком аду я варюсь.

Она упала в кресло, вытянув вперед длинные стройные ноги. Милтон молча смерил ее взглядом.

— И вообще, куда ей его носить? — продолжила Лола. — В гости она не ходит. Старые джинсы ей больше по душе, правда ведь, сладкая моя?

Миссис Моффат оторвалась от своей работы — замысловатой вещицы нежных тонов.

— У девочки обязательно должно быть много красивых платьев. Они наверняка пришлись бы Дедре по душе, стоит только немного поддержать ее морально. Правда ведь, милая?

— Нет. — Дедра сломала еще одну деталь мозаики.

— Ладно, хватит на меня нападать, — отмахнулась Лола. — Когда-нибудь у нее шкафы от этого барахла ломиться будут. И у ее несчастной, надрывающейся на работе матери тоже. Может, даже раньше, чем мы думаем. У меня новости от…

Милтон заерзал в кресле, и Лола вовремя остановилась.

— Дедра, сладкая моя, тебе пора в кровать.

Дедра молча собрала все детали мозаики в кучу.

— Ты ведь покормила ее ужином, мама?

— Да, дорогая.

Морщинистое лицо миссис Моффат было такого цвета, будто она годами на солнце жарилась, в карих водянистых глазах-щелках — тревога. Она походила на ящерицу, которая все видит, все замечает. Вокруг тоненькой шейки — несколько ниток разноцветных бус.

— Она яйцо съела, кашу и фрукты. Когда пришла, вот когда.

— Полагаю, опять около Феронов околачивалась.

— Ну… не знаю, где-то болталась.

— Надо же где-то находиться, — буркнула Дедра себе под нос.

— Тебе ведь нравится Эбби, милая? — выпрямилась Лола.

— Она ничего.

— Ты ей, между прочим, нравишься. Она даже предложила забирать тебя из школы, когда больше некому. Ты ведь рада, правда?

— Очень мило с ее стороны, — вмешалась миссис Моффат. — Похоже, она добрая крошка.

— Безвредная, — вставила Мэри.

— И очень привлекательная, — честно признала Лола. — На английский манер, конечно. Посмотрим, во что превратится ее нежная кожа, когда под нашим солнцем как следует пожарится.

— Не стоит слишком сильно сближаться с ней, — внезапно заявил Милтон. — Я вас с самого начала предупреждал.

— Я с тобой не согласна, — возразила Лола. — Уж лучше знакомый черт…

— За ней можно и издали наблюдать! — рявкнул Милтон.

— Люк счастлив? — тихо спросила Мэри.

— Счастлив ли он? Ну, не знаю. — Лола обернулась на девочку. — Дедра, я же велела тебе спать идти!

Дедра неспешно поднялась, рубашка выскочила из брюк. Под глазами — еле заметные круги от усталости, личико заострилось.

— Если хочешь знать, — с вызовом бросила она, — я сегодня отдала Эбби одну из твоих помад.

В комнате повисла мертвая тишина. Все уставились на девочку.

«Где ты ее взяла? Украла? Зачем ты ее украла? Зачем отдала ее Эбби Ферон?» — наверняка хотелось спросить домочадцам.

И девочка ответила на последний не заданный вслух вопрос:

— Я подарила ей помаду, потому что она мне нравится. Она — мой единственный друг, между прочим.

Тишину нарушила мать девочки, но обратилась она не к ребенку.

— Надо что-то делать.

— Отошли ее в кровать, — отрезал Милтон.

Дедра уставилась в его холодные серые глаза навыкате, похожие на бабушкины бусы, но быстро отвела взгляд. Милтон пугал ее.

— Да, немедленно отправляйся спать, — приказала Лола. — И на будущее: из дома теперь — ни ногой. Эбби не нравится, что ты все время ошиваешься около ее дома. Быстро наверх! И в кровать! Нечего сидеть сычом у окна.

Дедра неохотно поплелась на второй этаж. Добравшись до своей комнаты, девочка действительно подошла к окну и долгое время глядела в ночь. Вдруг шторы в доме у реки еще не задернули? Тогда она сможет понаблюдать, как Люк с Эбби ужинают.

Но шторы были задернуты, в доме — темно, и только лодка освещена. Дедра увидела, как на крохотную палубу вышел худосочный мужчина, выбросил что-то из ведра за борт да так и остался стоять. Бледный овал лица повернут в сторону холма.

Через некоторое время он помахал кому-то рукой. Дедра чуть из окна не вывалилась, пытаясь разглядеть адресата. Но на веранде только ее мать стояла, и она махала в ответ. Почему она отвечает этому грязнуле? Дедра и боялась, и ненавидела его.

Послышался чистый и громкий голос Милтона.

— Как можно быть до такой степени небрежной со своими вещами? Прямо галка, а не ребенок. Везде свой нос любопытный сует, — раздраженно пробрюзжал он.

— Знаю, знаю. Это настолько серьезно?

— Конечно, серьезно, — сказал Милтон и добавил спустя некоторое время: — Из ребенка ворье растет.

— Жаль, что она не слишком меркантильная, — задумчиво проговорила Лола. — Но с другой стороны — если мы пойдем на это, наверняка потеряем Люка.

— Я об этом с самого начала твержу. Вы, девчонки, все одинаковые, на красивую мордашку покупаетесь.

— Мы не можем потерять Люка! — гнула свое Лола.

— Там посмотрим. Ладно, расскажи, как все сегодня прошло?

— Отлично… Никаких проблем…

Голоса стихли. Дедра разочарованно вздохнула: больше про себя ничего услышать не удастся. Заняться было нечем, и девочка отправилась в кровать. Она надеялась, что быстро заснет и ничто не разбудит ее этой ночью.

Но некоторое время спустя она услышала шаги. Последнее время она нечасто их слышала, но именно из-за этих шагов ребенку так не хотелось ложиться спать.

Эти шаги пугали Дедру. Один, два, три, четыре, пять, шесть — в одну сторону, затем шесть в другую. Размеренные, словно тиканье огромных часов.

Сама не зная почему, Дедра думала, что это тот человек с лодки разгуливает ночами по их дому. Она никогда никому не рассказывала ни об этих шагах, ни о своих страхах. Когда-нибудь она наберется смелости, прокрадется к лестнице, посмотрит вниз и узнает, кто же там ходит. Девочка надеялась, что он не заметит ее. У Дедры было такое ощущение, что с ней обязательно случится нечто ужасное, если он посмотрит на нее.

Она знала, что шаги мужские, потому что Мэри и Лола всегда резво цокали своими каблучками, а Ба шаркала тапками. Милтон вообще ходит не может. Так что если это не тот ужасный человек с лодки, то кто тогда? Временами ее посещала сумасбродная мысль — а что, если это ее отец…