Почему, ну почему? Ну почему я? Cон это, сон. Я сплю. В гостинице. Нет, в Казани, дома, на Фукса. Хороший новый дом, хорошая квартира, только что после ремонта, еще не обставленная. Светка рядом. Нет, не надо Светки. Просто - один. И кошмар снится. Сейчас открыть глаза - и будет подушка, и тонкий луч сквозь гардины, а за ними - Казанка, и свежесть, и ветерок.
Денис открыл глаза. Перед глазами была взрытая подушка палой листвы вперемешку с рыхлой лесной землей. Она должна была пахнуть сыро и тревожно. Но не пахла - хотя насморка не было - напротив, воздух входил в легкие споро и мощно.
Совсем нюх потерял, подумал Денис и заплакал. Он не должен был видеть жухлые барханчики бурой листвы, потому что была глухая ночь, и сидел он где-то в густом лесу. Но видел - не сами предметы, а их подсвеченные невесть чем контуры. Наверное, это и был не то ультрафиолетовый, не то инфракрасный спектр, доступный теперь глазам Дениса. Которые, очевидно, были уже не глазами Дениса.
Цигун успокоить не мог - похоже, ци исчезла вместе с запахами.
Дениса затрясло. Холод пер из паха через пищевод и вымораживал до онемения горло и язык. Денис вытер слезы, помял живот, пошевелил челюстью, разминая. Вроде стало легче. Он сел, как для медитации в цзочань, протяжно выдохнул, протяжно вдохнул и отчетливо сказал:
– Отче наш, иже еси на небеси. Как там дальше-то, господи… Да святится имя твое, да придет царствие твое. Во имя Отца, и Сына, и Святаго духа. Аминь.
Денис подумал и перекрестился, надеясь, что не перепутал, с какого плеча начинать. Помолчал, прислушиваясь к себе. И продолжил:
– Ну пожалуйста. Господи, ну пожалуйста. Помоги мне. Избавь меня. Что я плохого сделал? Я не грешил, я не злодей. Я тебе пригожусь. Всем пригожусь. Святой буду просто, черт, ну пожалуйста, ну зачем я тебе такой? Как чертила, блин! Ну помоги мне, Господи!
Немного подышал, приходя в себя, снова вытер слезы и стал читать, старательно следя за произношением:
– Bismillax ir-rahman ir-rahim. Ну как же это… Ну!
Он ударил себя кулаком в лоб, застыл на секунду и с облегчением продолжил:
– Aw-zu billahi min-a s-saytan ir-racim. Allahu aqbar.
И неуверенно омыл лицо ладонями так, как это делала дауаника, мать отца, когда приезжала к Сайфиевым в гости. Она и научила Дениса паре аятов, она же вечно доставала его призывами: "Денис, всегда говори "Слава Богу". По-татарски не знаешь - по-русски говори. Он один, он услышит".
Денис не знал, услышали ли его. Он впал в какое-то совсем глухое отчаяние - так и сидел, будто в цзочань, уронив кисти ладонями вверх. Потом вдруг медленно поднял руки и еще раз провел пальцами по щекам. Поставил ладони перед глазами и принялся рассматривать их. Вскочил. Дико заозирался. Задрал голову, шаря глазами по небу. И хрипло засмеялся.
– Вот ведь клоуны, блин, - бормотал он сквозь хохот. - А я повелся, как лох, блин, последний.
Ладони и пальцы у Дениса выглядели совершенно чистыми и здоровыми. Раздражение на запястьях было просто раздражением, экземой, запущенным расчесом - но никак не чешуей. Сумерки казались прозрачными из-за полнолуния - луна была огромной, будто спешила на помощь Денису и уже преодолела половину дистанции. Прочие мелочи наверняка имели примитивное объяснение. Нюха не было - так и нечего было особо нюхать-то.
Необъяснимым следовало считать только поведение Насырова с присными. Чего ради было устраивать масштабную мистификацию с маскарадом, пугать федерального инспектора до пурпурного поноса и выкидывать на помойку почти неизбежный, притом оглушительный, карьерный скачок? Ответа не было. Да искать его Денис и не собирался. Он собирался отправиться домой. Прямо сейчас, не возвращаясь в гостиницу и вообще в это долбаное Аждахаево, где свихнулось все население, начиная с главы и заканчивая младенцами и собачками. Бумажник и документы с собой, а без портфеля, бритвы, зубной щетки и спортивных штанов он как-нибудь проживет.
Денис повертелся, ориентируясь, сообразил, что шоссе справа, откуда доносился неровный шум (нарастает-угасает) и побежал. Бежать было нетрудно - луна подсказывала, куда лучше не ставить ногу и от каких веток лучше уворачиваться
– и недолго. Через десяток минут Денис уже стоял в придорожном кювете. Он отдышался, отряхнулся, вышел на обочину и огляделся, пытаясь сообразить, в каком направлении лежит Казань. Пробормотал "солнце там - значит, Ашхабад там", пошел вдоль дороги налево - как он полагал, подальше от Аждахаева, наткнулся на километровый столб, убедился, что угадал - идет в сторону Казани. И приготовился голосовать.
Странно было только, что за десяток минут, что он вышагивал по обочине, мимо не ширкнула ни одна зараза. Видно, не сезон. Но Денис не сомневался, что своего счастья не упустит. Трасса явно была не федеральной, участок Оренбург-Казань вроде лежал в нескольких десятках километров восточнее. Но и эта дорога выглядела приличной и должна была использоваться - хотя бы жителями окрестных районов. Не Сибирь же, в конце концов, и не Якутия. Хоть трактор, хоть мотоцикл да проедет.
Первым пролетел угловатый внедорожник Mercedes, а то и Brabus. Оглушил ревом сигнала, ослепил галогеновым полыханием. Денис еле отскочить успел, отобрав вытянутую руку - и то чуть воздушным потоком в кювет не смахнуло. Следующим был вонючий "Москвич-Орбита". Вонь доказывала, что серьезные запахи Денис различает. "Москвич" коварно сбавил скорость, завидев голосующего Дениса, а когда тот обрадованно побежал к пассажирской двери, вильнул и удрал. Денис даже материться не стал. Запомнил на всякий случай номера - вдруг приведется случай наказать остроумца, - пробормотал что-то про уродов и спросил себя: а стал бы он в два ночи тормозить на глухой дороге перед высоким парнем в офисном костюме? Он прошел еще несколько десятков метров до удобного места - там дорога шла на подъем, и водителю труднее было бы набрать скорость - и ответил: ну, я - это я. А может, и тормознул бы. Людям-то помогать надо, констатировал Денис и решил, что следующая машина от него не уйдет.
Следующая машина ушла - и еще одна тоже. Не в ту сторону ехали. Денис терпеливо переминался на гравии. Наконец воздух над далеким холмом посветлел, вспыхнул и сгорел в двух столбах света, которые медленно повернулись и превратились в фары легковушки. Кажется, "девятки". Денис поморщился и приготовился. Водителей "девяток" он любил немногим больше, чем водителей "Газелей" и "КамАЗов". Но было уже не до привередничания. Водитель принялся подгазовывать уже на спуске, бодро влетел на подъем, но все-таки начал терять скорость. Денис вышел на асфальт и вытянул руку.
"Девятка" - точно она - страшно заревела и приняла влево. Денис сделал шаг и другой к середине дороги и раскинул обе руки пошире. Он вспомнил Вицына из "Кавказской пленницы", нервно хихикнул и торопливо принялся соображать, куда прыгать, если этот урод все-таки не остановится. Ничего не придумал и в итоге отшагнул влево, когда водитель утопил педаль газа, решив проскочить по обочине.
Тормоза "девятки" закричали на весь район. Машину слегка повело юзом - задние колеса сыграли на гравии обочины. К счастью, не в сторону кювета, а к дороге. И к счастью, юз не дошел до Дениса. Машина качнулась из стороны в сторону и замерла. Денис, так и не успевший перепугаться, вплотную подошел к переднему бамперу, опустил руки и, прищурившись, пытался рассмотреть водителя. Тот решил пойти навстречу электорату: распахнул дверь, выкрикнул что-то невнятное и завозился в прокуренном нутре машины.
Тут Дениса накрыло. Он опять оказался на середине дороги, "девятка" опять мчалась к нему, рыскала в сторону кювета, тормозила, разворачивалась, как грабли под ногой - и била кормой в пояс Денису. Жесть, прикрывавшая стойки и ребра жесткости, мялась, и неровный стальной угол разом входил на полметра, вышибая все тазовые сочленения Дениса, кроша в мелкие острые осколки кости и раздирая, как промокашку, мышцы, печень с почками и аорты. Из горла в рот хлынула горячая медь.
Денис моргнул, повел головой и увидел водителя. Это был невысокий, но здоровый, почти квадратный лысоватый мужик. Он уже выволок из-под сиденья бейсбольную биту, черную и остро блестящую, и кинулся на Дениса. Денис почему-то понял, что надо не дергаться, а спокойно наблюдать и запоминать, что будет. Он спокойно наблюдал, как лысый подскакивает к нему - не торопясь, чтобы Денис все запомнил, на ходу уводит руки с битой влево и назад - левша, значит, - бьет горизонтально, как по мячу - но не по мячу, а Денису в голову.
Именно не по голове, а в голову. Бита проламывает височную кость, сдвигает скулу и смахивает Дениса наземь. Сломанная челюсть надрывает язык, небо немеет, рот опять заполнился горячей медью. Дальше мужик замахивается уже через верх… Остальное Дениса не интересовало. Он моргнул и обнаружил, что мужик только успел вырасти из-за дверцы, начал замах и застыл. Рефлексы, вбитые в Дениса на тренировках, выли, что надо рвать дистанцию, бить двойку в солнечное и в челюсть, приседать под удар и добивать в затылок. Но медь во рту давила на мозг и давала понять, что надо делать все не так. Надо кричать. Денис закричал. Так как медь велела. Удовлетворенно увидел, что мужик, так и не разморозившись, принялся мучительно медленно закатывать глаза и оседать на сгибающихся ногах. Теперь надо прыгать вперед и коротко, когтем, бить под горло. Денис прыгнул - это оказалось легко и мягко, - ударил, коготь пошел вниз и вниз - убирать его пришлось из грудины. Теперь надо второй рукой вынимать живот. Денис не поверил себе, но левая рука уже пошла вперед, и тут медь утекла изо рта, быстро, как капля с утюга, и Денис успел сомкнуть раскрывшуюся было розу когтей - поэтому получился толчок. Денис моргнул, мужик нелепо взмахнул руками и быстро, будто дернутый лебедкой с промчавшегося джипа, улетел назад. Распахнутая дверь не успела захлопнуться, поэтому сорвалась с петель и загремела по асфальту. Водитель валялся рядом с нею скомканным ковром. Под запрокинутой головой у него клокотало. Денис сел на асфальт и поднес руки к глазам. Руки были обычные, гладкие, пальцы с коротко стриженными ногтями. Указательный и средний пальцы правой руки были облиты темной водой. Денис понюхал ее, перекосился и поспешно обтер об асфальт. Задрал голову и закричал. Крика не получилось - какое-то сипение.
У мужика мучительно вытянулись носки, и сразу он попытался подтянуть колени к животу. Денис как-то понял - не ушами и даже не головой - что по всей округе мелкое зверье брызнуло в разные стороны, а дурачок Мамай, стелившийся по какому-то закоулку, упал в траву и снова принялся зарываться куда получится. Денис поднялся, пошел к мужику и некоторое время рассматривал. Темная футболка на груди у водителя намокла и переливалась. Денис не сомневался, что любой хирург установит - удар нанесен не слишком острым, но прочным оружием вроде тонкого стального крюка. Денис вытащил сотовый телефон, посмотрел на него, спрятал обратно, снял мобильный с пояса водителя, рассмотрел его и сунул обратно. По-любому выходило, что скорая приедет к моменту клинической смерти.
Что дальше - удастся спасти или нет, - он уже разглядеть не мог. Денис развернулся к машине, внимательно осмотрел ее и кивнул. На машине они подъезжали к районной БСМП за двадцать минут до кончины невежливого водителя, и ни на одном КПМ "девятку" с оторванной водительской дверью остановить не должны были.
Денис открыл заднюю дверь, легко поднял мужика с асфальта, загрузил его на нечистый диван, сел за руль и мягко тронул с места.
Полномочный представитель президента
– Что-то я не понял, - сказал полпред и даже развел руками, демонстрируя, как сильно он удивлен. - Вы же мне все уши прокричали: Насыров! Насыров! Ждет!
Готов служить, аж писк стоит! А теперь он болен вдруг. Как сильно болен? У него СПИД? Рак? Множественный перелом голеней?
– Андрей Николаевич, да что вы сразу кипятитесь, - засмеялся Шайхельисламов. -
Лихорадка у него какая-то, чуть ли не ящур, слишком активно животноводство поднимал. Невыездной пока. Но вы же сами говорили, что предпочитаете смотреть человека в деле и на фоне дел. А езды тут - тьфу, три часа на машине или сорок минут на самолете-вертолете.
– Ренат Асрарович, вы прямо скажите. Оно того стоит?
– Стоит, Андрей Николаевич, - твердо сказал ГФИ. - Вы если не возражаете, я сейчас Дениса приглашу, это фединспектор. Я думаю, вам его послушать надо.
– Зачем?
– Ну, во-первых, он в этом районе несколько раз был, все там изучил, сильные стороны, слабые. Досконально знает. Я последний раз с ним ездил - убедился.
– А во-вторых?
– А во-вторых, я же уже говорил вам, Андрей Николаевич, - надо к нему присмотреться. Очень перспективный парень. Если бы не молодость, ей-богу, первым его бы рекомендовал, а не Насырова.
– А чего не себя? - поинтересовался полпред.
Шайхельисламов хмыкнул.
– Да ну, себя… Я и непроходной, с моим-то прошлым. Сейчас мои погоны не модные. Да и старый уже. На пенсию пора, а не в публичные администраторы. А Дениска - у него, во-первых, изрядная школа: юрфак, аспирантура, кириенковские курсы. К ним как ни относись, а свою роль они сыграли.
– Ну да, - нейтрально отозвался полпред.
– Потом, опыт работы с партиями и общественными организациями - пару сам создал, и вполне состоятельных. Ну, умница, само собой. Инициативен. Проницателен, главное. В общем, хороший резерв, натуральный человек будущего.
– Вы, Ренат Асрарович, такое ощущение, от растущего конкурента избавляетесь, - сказал полпред.
Шайхельисламов пожал плечами и спросил:
– Так пригласить?
Полпред согласился, дождался Дениса, вежливо с ним поздоровался, вспомнив, что видел парня раз или два и ничем особенным его в памяти не маркировал. Задал несколько вопросов - вообще, потом про Насырова, потом про район. Парень отвечал хорошо, уверенно и спокойно. И одет был строго - в костюм, из-под рукавов которого манжеты выглядывали как полагается, на полтора сантиметра. Впрочем, этому его мог Шайхельисламов научить, в одежде и манерах которого торжествовал стиль топ-менеджера. Даже воду Сайфиев пил аккуратно и с достоинством. Много, кстати, пил, заразительно. Полпред тоже плеснул себе из кулера, удивился и добавил.
– Аждахаевская, кстати, - заметил Денис.
– Та самая? Совсем неплохо. Вы говорили, они разливать будут - а поставлять по каким регионам?
– В конце года намерены сразу на все Поволжье выйти. Но в Нижний, конечно, можем пораньше поставки начать, - сказал Шайхельисламов.
– А что сразу не в Москву?
– Так это никуда не уйдет, если качество настоящее покажем, - рассмеялся главный федеральный инспектор. - И в Москву, и в Кремль. Тут же главное распробовать. И сразу лобби хорошее получаем. А, Андрей Николаевич?
– Ну, это решим. Так, Денис, вы, значит, советуете в Аждахаево ехать?
– Безусловно. И кандидат верный, и природа там - чудо. Не пожалеете, Андрей Николаевич.
– Мальчик, даже хорошим людям нельзя продаваться вместе с чешуей, - назидательно сказал полпред.
Мальчик хмыкнул и ответил:
– Чешуя - дело наживное. Андрей Николаевич, у меня опыт, наверно, небольшой, но аждахаевский глава - лучшее в моем опыте. И сам поселок тоже. Природа там действительно обалденная, охота круче юаровского сафари, а девочек таких уже нигде и не делают. Змеи-искусительницы.
– Змеи, говоришь, - протянул полпред. - Эх, молодежь…
Денис улыбнулся.
– Денис, мне ваш начальник про вас массу интересного рассказал. И все, понимаете, в превосходной степени.
Денис повернулся к Шайхельисламову и сказал спасибо. Шайхельисламов добродушно кивнул. Полпред с одобрением изучил мизансцену и продолжил:
– И Ренат Асрарович, знаете ли, рекомендует вас к повышению. То есть сначала, возможно, стажировка у нас, в аппарате полпредства. Изучим друг друга. Потом, может, подумаем о новом назначении. Как вы на это смотрите?
– С удовольствием, - спокойно сказал Денис.
Полпред кивнул и сказал:
– Вот и ладушки. В этом вашем Аждаеве все и обсудим. Через часок выедем тогда. Реально?
– Вполне, - откликнулся Шайхельисламов.
Полпред встал, кивнул обоим, пожал руку Шайхельисламову, пожал руку Сайфиеву, задержал его ладонь и сказал:
– Денис, Ренат Асрарович особо расхваливал вашу проницательность. Что она вам подсказывает, Денис, получится у нас с вами?
Денис некоторое время внимательно рассматривал полпреда, потом серьезно кивнул и сказал:
– Да, Андрей Николаевич. Все у нас получится.
Полпред улыбнулся, склонил голову набок и слегка прикусил губу. Денис услышал, как завозился за спиной Шайхельисламов, но оборачиваться не стал - внутри все распахнулось, стало чистым и ясным до рези, и в этой свежей пустоте короткими, но невозможно яркими вспышками возникло: "Эх, хвост, чешуя. Поаккуратнее надо, пацан. И не зазнаваться. Меньше выпендрежу, больше пиетету. Понял, нет, стег?".
Денис дернулся всем телом, но не рукой - руку будто заклинило пучком склещившихся арматурин. Сайфиев попытался посмотреть на этот пучок сквозь марево, растекшееся по сетчатке, и едва удержался на ногах: голова ухнула к полу, а пол поехал вбок - в его, Дениса, бок. Инспектор поспешно шагнул, сам не зная куда, и плюхнулся во второе гостевое кресло - в первом медленно приходил в себя еще не привыкший к ультразвуку ГФИ.
Полпред уже удобно растекся за хозяйским столом и, благожелательно улыбаясь, говорил в телефон:
– Здоров, Дмитрий Сергеич. Короче, с меня Blue Label. Ну, не знаю куда. Не мои проблемы. Наше дело левое: проиграл - плати. Ну да, по тому поводу. Мегаисточник, просто под конвейер. Да вообще без мумие. И даже никаких углеводородов, как ты и говорил - просто вода, и, по ходу, без суспензирования. Ну. Да хоть залейся. И действие чуть не мгновенное. Я серьезно. Так что все, место под партшколу есть. Ага. Ну, пока только травоядные, типа стегов. Ну, не всем же рексами. А это, ваше благородие, уже называется головокружение от успехов. Потом, пусть партайгеноссен уж лучше травоядными будут. Наррмальна. Дмитрий Сергеич, при таком идейном руководстве, как у тебя, никакого естественного отбора уже… Ну да. Ну да. Да хоть сейчас.
Райцентр, если я правильно понимаю, готов и морально, и физически. Да само собой: уже едем. Погляжу, с коллегами обсудим, - он подмигнул закостеневшим подчиненным, легко поправил чуть съехавшее лицо и продолжил: - Пансионат там какой-нибудь есть, это уж в обязательном порядке, для первой стадии, ха, учебы, пойдет, а ясельки за пару месяцев и без молдаван построим. Но уже можно докладывать, я думаю. Ага. Да, вечером. Что? Не понял. Дима, я умоляю - цифра наш уровень не держит, говори по-старому. Вот и ладушки. Жму руку.
Полпред положил трубку на стол, улыбнулся и приобнял ГФИ и Дениса за плечи.
Как он оказался между креслами, не заметил даже Денис - хотя и попытался успеть.
– Ну, товарищи татары, поехали смотреть счастливого преемника и партийную столицу, - ласково сказал он и легко поднял обоих подчиненных на ноги.
– Андрей Николаевич, - с трудом сказал Денис.
– Конечно, давно. Детали узнаете, но главное - не зря так совпало, что эра
Водолея, третье тысячелетие и Россия. А, вы не об этом… Да зря беспокоитесь, Денис Маратович, у нас способ питания и метрические характеристики никаких преференций не дают. Хорошо. Если по существу, трансформ обычно одношаговый и без альтернативы - в кого-то переходишь, и привет. Травояд в хищного не разовьется, и наоборот. Хотя, говорят, исключения тоже были. Если постараться, то все возможно.
– Я постараюсь, - беззвучно сказал Денис и первым вышел из кабинета.
Октябрь-декабрь 2005
This file was created
with BookDesigner program
23.07.2010