Большевики смогли не только победить в войне и удержать власть в своих руках, но и начали строить новое государство, новые вооруженные силы, новые промышленность и сельское хозяйство. Вся история русского государства, начиная с времен Киевской Руси, есть история лишь правящего государством меньшинства. История же второй части населения – «большого народа» начинается с Октябрьского переворота 1917 года. После победы патриархального большинства и прихода к власти большевиков начинается новая жизнь российского «организма», начинается самостоятельная жизнь молодого народа. Народу, находящемуся на патриархальном, добуржуазном уровне развития, с неразвитым собственническим миросозерцанием были чужды либерализм, парламентаризм и демократия. Победившее большинство не могло сформировать гражданское общество и не имело потребности в демократических институтах. Это явилось главной причиной установления в России тоталитарного режима. Молодое государство неизбежно должно было пройти через принудительные, административно-командные формы управления. Большевики легко ликвидировали зачатки российской демократии (гласный суд, независимую прессу, политические партии, свободные профессиональные союзы и др.), и первой послереволюционной формой политического строя стала тирания.

В результате революции власть перешла к народу не в том смысле, что после революции восторжествовала демократия. Демократией в советской России даже «не пахло». Власть перешла к народу в том смысле, что веками порабощенная и опекаемая часть населения страны, наконец, завоевала независимость, уничтожила чуждую ей государственность и создала свое государство, организованное в соответствии с нравственными, культурными и правовыми ценностями подавляющего большинства. Советская Россия стала продолжательницей и наследницей Московского государства, так как под покровительством социалистических догм возобладали главные черты Московии: произвол власти, господство государственной собственности, небуржуазный способ жизни, изоляционизм. А социалистические идеи и лозунги служили только ширмой, независимо от того сознавали это руководители нового государства и его граждане или нет. В условиях советской диктатуры, в битве за власть неизбежно должны были проиграть и уйти с исторической арены все те, кто на деле, а не на словах, стоял на позициях социализма, все кто отстаивал какие-либо принципы. К власти пришли самые бесчеловечные, самые-самые из «бесов», которых так гениально описал в своем романе Достоевский. Такими «бесами» были Сталин и его окружение.

По мере укрепления своей власти, усиливается давление большевиками на все оппозиционные политические силы. В 1920–1921 годах меньшевики выводятся на вспомогательные должности в провинцию. Во второй половине 1922 года проходит новая волна арестов меньшевиков. И это совсем не случайно, ведь подавляющее большинство меньшевиков, в отличие от большевиков, можно отнести к европеизированной части России. Как пишет академик Ю.С. Пивоваров, если для большевиков были характерны самоуверенность, напористость и неразборчивость в выборе средств, то меньшевиков отличала нравственная щепетильность. Большевики относились отрицательно к плюрализму внутри партии. Меньшевики же, напротив, допускали свободу мнений и возможность различного толкования марксистской теории. Среди них традиционно существовало несколько течений. Как политическая партия, меньшевики фактически прекращают своё существование в Советской России. В начале 1923 года и остатки партии эсеров объявили о своём самороспуске. В июне-августе 1922 года был организован показательный процесс Верховного трибунала над эсеровскими лидерами. 12 человек были приговорены к расстрелу. Однако, исполнение или неисполнение приговора зависело от того, будет ли их партия продолжать вооружённую борьбу против Советской власти. В конечном счете, все смертные приговоры были заменены пятилетним заключением и ссылкой. Таким образом, после победы в Гражданской войне большевистский режим окончательно оформился в однопартийную тоталитарную систему.

Расправившись сначала с оппозицией несоциалистических партий, а потом и с оппозицией социалистических партий, включая меньшевиков и эсеров, большевики перешли к новому этапу в своей истории. Начинается этап внутрипартийной борьбы большевистских лидеров и большевистских фракций между собой. По своей жестокости и беспринципности внутрипартийная борьба пожалуй не уступала борьбе с оппозиционными партиями. Сначала была идейно разгромлена внутрипартийная «рабочая оппозиция», возникшая в результате острой дискуссия о допустимой степени огосударствления экономики. Вслед за этим под предлогом борьбы за единство партии начались репрессии против всех, кто был не согласен с возглавляемой Лениным правящей группировкой. Была запрещена фракционная деятельность, для чего Ленин инициировал резолюцию «О единстве партии» и приложил все усилия для ее принятия.

Присмотревшись внимательно, и во внутрипартийной борьбе большевиков можно увидеть продолжение все той же войны культур. Внутри большевистской партии и нового бюрократического аппарата уничтожаются остававшиеся элементы европейской культуры и изгоняются люди с европейским мышлением и психологией. Это был завершающий этап борьбы с остатками европеизированного меньшинства, имеющимися в некотором количестве даже в рядах большевиков. Таковыми были, например, Троцкий и его сторонники, которых в какой-то степени можно считать европеизированным крылом партии и некоторые другие фракции и группы. В результате развязанного после гражданской войны террора были физически уничтожены оставшиеся в стране представители чуждой культуры, в том числе и большевики, и мыслящие по-европейски крестьяне и рабочие.

Опасаясь конкуренции таких влиятельных членов Политбюро, как Троцкий, Зиновьев, Каменев и др., в апреле 1922 года Ленин создал должность Генерального секретаря ЦК РКП(б), на которую был назначен И.В. Сталин – его протеже и наиболее верный, как казалось Ленину, сторонник. Генеральный секретарь ЦК РКП(б) был наделен большими полномочиями, что значительно усиливало ленинскую группировку внутри партии. Возглавив партийный аппарат, Сталин сумел использовать его в борьбе за свою личную власть. После первого инсульта Ленина в мае 1922 года, когда большевистские лидеры начали борьбу за первое место в партии, эта должность оказалась Сталину очень кстати. Первоначально Сталин, Зиновьев и Каменев объединили усилия в борьбе с самым популярным после Ленина и наиболее талантливым лидером большевиков, образовав в Политбюро «тройку», полностью нейтрализовавшую влияние Троцкого. После второго инсульта Ленина в марте 1923 года, когда он уже окончательно не был способен вести активную деятельность, борьба за власть внутри ВКП(б) стала еще более ожесточенной.

Силы, вызвавшие революцию, продолжали еще несколько десятилетий свою страшную работу, которая не могла завершиться в короткий срок. Уничтожение (выкорчевывание) сохранившихся материальных и духовных ценностей русско-европейской культуры продолжалось еще достаточно долго. В 1937–1938 годах была уничтожена вся старая гвардия большевиков, а также последние, еще оставшиеся в живых бывшие меньшевики и эсеры, бывшие офицеры царской армии, представители дореволюционной науки, медицины и культуры. Это было заключительное звено в страшном процессе избавления от русско-европейского меньшинства. Тем самым жестокий сталинский режим обеспечил невозможность реставрации чуждой культуры и невозможность возвращения господства ее представителей. Большевики могли позволить себе править деспотично и жестоко, так как опирались на понимание и поддержку большинства патриархального населения страны. Поддержка этого большинства, а также террор и насилие были главными факторами, обеспечившими режиму существование в течение семидесяти лет.

Только начав самостоятельную жизнь, пусть даже ценой временного погружения в мрак, бесправие, разрушение материальных и духовных ценностей, народ начинает строить свою «улицу», делает ошибки, сам за них и отвечает, набирая тем самым, наконец, свой опыт, не по чужим учебникам познает, – что хорошо, а что плохо. Какой бы трагической ни была история России после революции, творцом этой истории является освободившийся от чуждой опеки народ. Остается вслед за М. Гершензоном повторить: «Мы не судим прошлое, потому что нам ясна его историческая неизбежность…».

Когда под ударами германских племен пала Римская империя, Западная Европа была ввергнута в дикость и варварство. Казалось бы, великая цивилизация и великая культура были уничтожены навсегда. Однако вслед за мрачными столетиями средневековья явилась еще более великая, чем римская, западноевропейская цивилизация. Точно также, возможно, следствием гибели русско-европейской части народа и его культуры от «нашествия внутренних варваров» явится рождение новой, более эффективной и гуманной культуры. Эта же вера не покидала и С.Л. Франка, который следующим образом оценивал последствия победы революционных масс рабочих и солдат: «Нашествие варваров на культуру есть поэтому одновременно распространение культуры на мир варваров: победа варваров над культурой есть, в конечном счете, все же победа сохранившихся от катастрофы остатков этой культуры над варварами».[45]

После революции в советской России сложилось относительно однородное по своему культурному и нравственному уровню общество. Если сравнить советского крестьянина, рабочего, учителя, продавца, парикмахера с советским министром, высоким партийным начальником, профессором, дипломатом, то, за редким исключением, этих людей уже не разделяла пропасть – все они были представителями одной культуры. В СССР была создана новая, другая интеллигенция, которая уже не была «отщеплена» от народа. Это и есть главный результат революции.

Освободившийся от опеки европеизированного меньшинства народ создал новую российскую государственность – СССР. Это новое государство-империя смогло защитить и сохранить огромные территории, где главенствовали и развивались русский народ и уникальная русская культура-цивилизация. Главным итогом советского периода следует считать вторую модернизацию России (к первой модернизации относятся реформы Петра Первого и превращение Московского царства в Российскую империю). Эта вторая модернизация включала индустриализацию страны, всеобщую грамотность населения, уничтожение знаменитой русской общины и превращение России из преимущественно крестьянской и сельскохозяйственной страны в развитое промышленное государство с преобладающим городским населением. Победа во Второй Мировой войне, превращение России в сверхдержаву, конкурирующую по своей военной мощи с США, значительные успехи в науке, космонавтике, музыке, балете, спорте и других областях – это результат второй российской модернизации и все это можно считать достижениями молодого народа, вышедшего на историческую сцену в бурном 1917 году.

В конце 80-х годов двадцатого века Перестройка и Гласность привели к массовому прозрению советских людей. Это был важный шаг вперед. Многие люди узнали правду о революции, о гражданской войне, о коллективизации, о советском режиме, о сталинизме, о массовых репрессиях и миллионах жертв. Сотни тысяч, наконец, открыли глаза и ужаснулись деяниям своим отцов и дедов, их жестокости, тем разрушениям и преступлениям, которые сопутствовали революционным и послереволюционным победам. Значит русско-европейская культура и, прежде всего, русская дореволюционная литература «распространились на мир варваров» и сохранившиеся от катастрофы остатки этой культуры дали «плоды».

Парад Победы на Красной площади. 1945 г.

Советская ядерная баллистическая ракета Р-12 на военном параде на Красной площади. 1950-е гг.

Однако, в начале 90-х годов подавляющее большинство российского населения не приняло эволюционный путь развития. Идеи медленного реформирования были очень непопулярны и вызывали раздражение. Поддержку у большинства получали только авантюристические программы, такие как программа перехода к капитализму за 500 дней. Не понимая истинного состояния общества, многие советские люди (в том числе профессора, писатели, журналисты и др.) требовали радикальных и быстрых шагов по переводу российской экономики на капиталистические рельсы. Это были иллюзии. Талантливый философ А.А. Зиновьев предупреждал, что Россия сильно отличается от Запада по своей глубинной сущности, и стремление навязать ей в кратчайшие сроки западноевропейские институты и капиталистические отношения приведет к контрперестройке.

Михаил Горбачев был прав, сопротивляясь давлению либерально-демократических сил и настаивая на более медленном эволюционно-поступательном пути. Но, в 90-е годы, как и в 1917-м, россияне вместо постепенного улучшения общества и человека решили совершить новую – на этот раз капиталистическую – революцию. Действовавший осторожно Горбачев попал в немилость к российским массам и потерял власть. Его власть провалилась в «пропасть» между двумя большими частями российского населения: одна, возглавляемая «витающей в облаках» и совершенно непонимающей реального состояния советского общества московской интеллигенцией, требовала немедленных радикальных демократических и капиталистических перемен. А вторая, возглавляемая номенклатурой партийного и государственного аппарата – не желала никаких перемен вообще.

Постепенных эволюционных перемен в России почти никто не принимал, так как не понимали, что никакие самые передовые конституции и декларации сами по себе не могут быстро перевести в качественно другое состояние огромную страну, в которой нет ни независимых политических партий, ни свободных предпринимателей, ни новых экономических и общественных структур, способных обеспечить функционирование экономики западного образца, ни, самое главное, достаточного количества деловых, ответственных, честных, трудолюбивых людей. Все это создается постепенно, вырастает по ходу эволюционных изменений, происходящих во всем общественном организме. Без соответствующего культурного, политического и нравственного уровня общества не работают ни демократические институты, ни принятые новые экономические законы. Еще раз подтвердилась старая истина, что систему невозможно поменять быстро. Система не сочиняется и не надевается как костюм, а изменяется постепенно со всем обществом. Все общество должно созреть для перехода к новой системе. Тем более, невозможно быстро перейти к западной системе российскому обществу и российскому человеку, которые принадлежат к другой, очень молодой незападной цивилизации.

Стремление навязать в кратчайшие сроки парламентаризм и капиталистические рыночные отношения приносило только вред. Пришедший к власти союз радикальных реформаторов и бывшей номенклатуры разрушил существовавшую – пусть и неэффективную – старую систему управления. И чем же ее заменили? Ведь жизнь десятков миллионов реальных людей не останавливается. Вот и пришлось срочно лепить какую-либо замену старой системе. Понятно, что лепилось «как попало», выходило «и вкривь и вкось», так как необходимых новых структур, механизмов, людей не было. И откуда всему этому вдруг появиться в добуржуазном обществе, не имеющем навыков гражданской самоорганизации и самоуправления? Вот и оказались очень кстати под рукой у новой власти такие, как Гайдар, Чубайс и другие.

При отсутствии необходимых условий Гайдар и его команда по заданию Ельцина начали «шоковую терапию» – операцию по переводу российской экономики на капиталистические рельсы в кратчайшие сроки. Эти радикальные реформы дали плачевные результаты. За два-три года экономика была почти полностью разрушена, особенно пострадала промышленность. Многие предприятия фактически перестали функционировать. Такого падения уровня производства не было даже в период Второй мировой войны. Огромная инфляция обесценила многолетние сбережения миллионов простых граждан. Срочно провели грабительскую приватизацию-ваучеризацию, оправдывая ее тем, что иначе нечем будет платить зарплату. По сути, страна оказалась на грани экономического краха. В результате начатой Ельциным и продолженной Путиным экономической политики в РФ сформировалась уродливая, очень коррумпированная и монополизированная экономика. Переход к настоящим рыночным отношениям не был завершен. В условиях очень высокой коррупции и отсутствия реальной конкуренции, экономика является крайне неэффективной и держится главным образом на высоких ценах на сырьевые товары на внешнем рынке.

Постперестроечное российское общество не было готово ни к демократии, ни к рыночной экономике. Поэтому навязанный капитализм принял самые уродливые формы. Это привело к дискредитации не только либерализма и либеральных партий, но и к дискредитации демократии вообще. Россия вернулась на свою старую колею к авторитарной системе правления. Прежде всего, вернулась монополия власти на главные сферы деятельности общества. Согласно ельцинской конституции Президент определял направления внутренней и внешней политики. Власть президента, как ранее власть Политбюро ЦК КПСС, фактически опять стала бесконтрольной и неограниченной какими-либо другими общественными структурами. После прихода к власти Ельцина началось медленное отступление и от гласности, и от свобод, и от демократии. Именно Ельцин заложил основы критикуемого теперь российскими демократами и западными странами путинского режима, включая новую форму псевдовыборов и псевдодемократии.

Массовая демонстрация в Москве

После горбачевской Перестройки прошло более четверти века. С одной стороны за эти годы, казалось бы, многое изменилось, и, прежде всего, ушли в прошлое господство социалистической идеологии и тоталитарное правление коммунистической партии. Однако распространенные в начале 90-х годов надежды на быстрое превращение России в демократическое европейское государство не оправдались. До настоящей демократии и правового государства в России еще очень далеко. В современной России нет ни разделения властей, ни независимого суда, ни настоящих свободных выборов.

Трудности перехода к развитым капиталистическим отношениям, отсутствие до сих пор гражданского общества и возврат к авторитарной системе правления – все это подтверждает изложенную выше гипотезу о добуржуазном состоянии послереволюционного российского общества. Пожалуй можно согласиться с некоторыми социологами и политологами, которые считают, что в СССР была определенная форма рабовладельческого общества, теперь установилось общество подобное феодальному, а буржуазная революция в России еще только впереди. Неслучайно многие черты сложившейся в современной России системы отношений носят феодальный характер. Например, за верность и службу центральной власти и лично Президенту Путину чиновнику позволяется «кормиться» с подвластной ему территории (ведомства). Чеченская Республика наилучшим образом демонстрирует сложившиеся в современной России феодальные отношения сюзеренитета – вассалитета. В установившейся «феодальной лестнице» у Рамзана Кадырова, думается, имеется статус аналогичный статусу крупного феодального правителя. Такая система действительно представляет собой особую форму феодальных отношений.

Ничего не поделаешь, на пути от тоталитарной системы к демократии, очевидно, необходим переходный период и переходный авторитарный режим, в недрах которого должны формироваться демократические институты и механизмы, воспитываться новые отношения и свободные, ответственные, честные, трудолюбивые люди. Этот путь не может быть ни простым, ни быстрым, так как из добуржуазного состояния нельзя быстро перейти к европейским формам жизни. Предстоит долгая, трудная, созидательная и творческая работа по переходу постсоветского общества в новое, цивилизованное состояние.