Как же это так получилось, что в послереволюционной России строили самое передовое социалистическое общество, а оказались на добуржуазной стадии развития? Почему российское общество начала двадцатого века «провалилось» в такое архаической состояние и кто в этом виноват? Прежде всего, нужно сказать, что виноваты в этом слишком многие. Добуржуазное общество не образуется по воле и желанию (по вине) отдельных людей, групп или партий. Можно было бы, как это делают многие, обвинить во всем Сталина или всех большевиков во главе с Лениным. А прежде большевиков можно обвинять Временное правительство, и еще раньше – царя и его министров. Но ранее и более всех виноват во всем народ. Ведь в такие периоды в конечном счете все определяет культурный, нравственный и политический уровень народа. Установившийся в России после революции режим не мог бы существовать так долго, если бы у него не было исторического, культурного и экономического фундамента. Чтобы стать таким неограниченным диктатором, как Сталин, недостаточно хотеть этого, – надо опереться на общественную потребность в Хозяине. Для этого должен быть целый комплекс экономических и социальных предпосылок, должны быть понимание и поддержка миллионов.

Чтобы правильно понять происходящее в 1917–1922 годах, воспользуемся мыслью известного российского историка В. О. Ключевского, которую он высказал при анализе событий времен Екатерины II: «Впереди шла идея, заимствованная со стороны, чуждая русскому обществу, но привлекательная для его верхов, а под покровительством этой идеи развивался и закреплялся старый, очень старый факт нашей истории, не имевший с этими идеями ничего общего» [4]. Вот и в начале двадцатого века впереди действительно шла «идея, заимствованная со стороны», чуждая большинству российского общества – впереди шла социалистическая идея. Но объективных экономических и политических предпосылок для социалистической революции и построения социалистического общества в России не было. Известный марксист Г.В. Плеханов, вся жизнь которого была отдана рабочему классу, считал 24 октября 1917 года самым трагическим днем своей жизни, так как «нет еще той муки, из которой может быть испечен российский социалистический пирог». «Нельзя лезть в воду, не умея плавать: это приведет к дискредитации социалистической идеи», – писал Плеханов. Поэтому очень многие предрекали скорую гибель революции, провозглашенной социалистической.

Будь эта революция действительно социалистической, она скоро погибла бы. Но этой революцией решалась совершенно другая задача. Лозунги большевистского правительства, идеи и догмы марксизма-ленинизма были, по образному выражению замечательного русского философа С.Л. Франка, быстро выкипевшей пеной и накипью. Реальные же силы революции в иной, часто противоречившей социалистическим представлениям, форме продолжали действовать после Октябрьского переворота и обеспечили ему победу и продолжение.

Это величайшее и роковое в истории России явление необъяснимо никакими частными причинами сколь бы значительны они ни были: ни поражением России в мировой войне; ни недостатками царя Николая II; ни ошибками политиков и министров Временного правительства; ни пропагандой социалистических и марксистских идей; ни существованием малочисленной большевистской партии. Все указанные факторы лишь способствовали развитию грозных событий. Подоплекой крушения такой огромной страны не могло быть случайное стечение обстоятельств или воля нескольких «гениев зла». Истинные причины этой катастрофы лежат в глубоком духовном и культурном процессе, совершавшемся уже давно в общественном организме России.

Обычно эту революцию-катастрофу рассматривают как явление политическое, социальное, правовое – и мало кто акцентирует внимание на том факте, что это был, прежде всего, конфликт культур. С. Л. Франк писал, что безумие саморазрушения имеет всегда свою органическую внутреннюю причину, обусловленную всегда перенапряжением и болезненным раздражением подземных творческих сил, не находящих себе выхода в нормальном, здоровом развитии, и всякая историческая болезнь идет изнутри, определена историческими процессами и силами.

Какая же задача – если можно так сказать об историческом явлении, – решалась этой революцией на самом деле; какие силы ее породили; какой же «старый, очень старый факт» русской истории, не имевший с социалистическими идеями ничего общего, развивался и закреплялся под покровительством этих принесенных с Запада идей? Этот факт, по-нашему мнению, является самым главным фактом истории России. Ибо силы, выброшенные на авансцену первой частью революции и породившие вторую, самую страшную ее часть, возникли не в начале XX века, и даже не в XIX веке. Однако, чтобы все понять нужно обратиться к российской истории.