Паоло решительно сказал: "Следующей была Кузница. Ты ведь помогал разрабатывать ее, не так ли?"

"Я бы не стал заходить так далеко. Я играл второстепенную роль".

Паоло усмехнулся. "У успеха тысяча родителей — неудача всегда сирота".

Ятима посмотрел прямо в глаза. "Кузница не провал. Но трансмутеры не хотят слышать о моем высоком вкладе в аналитические методы моделирования релятивистских электронов плазмы".

"Нет? Хорошо, я никогда не сплетничал и все что мы расскажем им будешь говорить ты."

Ятима подумал. "Я знал, двух людей, которым это действительно важно." Он улыбнулся. "Можно сказать, что это история любви"

"Бланка и Габриэль?"

Наверное, мне следовало бы сказать "треугольник".

Паоло был сбит с толку. "Кто еще?"

"Я никогда не встречал ее. Но я думаю, вы догадываетесь о ком я говорю."

 

7

Наследство Кожуха

Полис Картера-Циммермана, Земля

24 667 274 153 236 CST

10 Декабря 3015, 3:49:10.390 UT

Габриэль попросил библиотеку Картера-Циммерман, показать ему каждую схему на записи для строительства проходимой червоточины. Проблема была изучена задолго до получения необходимой технологии, как упражнение в теоретической физике и как попытка наметить возможные пути для будущих цивилизаций. Казалось, как акт неблагодарности, а также нерационального использования ресурсов, отказаться от плодов всего этого древнего труда и начать все заново с нуля, так Габриэль вызвался перебрать все методы и с помощью машин выбрать десять наиболее перспективных кандидатов для детального технико-экономического обоснования.

Библиотека оперативно построила индексное пространство с 3017 различными схемами, составляющие концептуальное эволюционное дерево, которое тянулось через пространство в пустоте в течение сотен килодельта. Габриэль опешил на мгновение, он знал о порядке чисел, но видимая история вопроса все еще пугала его взгляд. Люди думали о путешествиях через червоточины почти тысячелетие и больше, считая ранние конструкции на основе классической общей теории относительности, но с появлением теории Кожуха, дерево по-настоящему расцвело.

В Кожух теории червоточины были повсюду. Даже вакуум был пеной из короткоживущих червоточин, если рассматривать его на планковско-уиллеровском расстоянии в десять-в-минус-тридцать-пятой-степени метра. Еще в 1955 году Джон Уилер предположил, что очевидно гладкое пространство-время общей теории относительности может оказаться запутанным лабиринтом квантовых червоточин в этом масштабе, следующая идея Уиллера, успешно и впечатляюще реализованная Ренатой Кожух сто лет спустя, была превратить этот любопытный физический курьез в доступные для обнаружения структуры. Сами элементарные частицы были вратами червоточин. Электроны, кварки, нейтрино, фотоны, W-Z бозоны, гравитоны, и глюоны являлись долгоживущими версиями входа в эти мимолетные вакуумные червоточины.

Кожух более двадцати лет трудилась, совершенствуя эту гипотезу, мучительно соединяла частичные результаты из множества смежных дисциплин, используя все, от спиновых сетей Пенроуза до компактифицированных дополнительных измерений теории струн. Включением шести суб-микроскопических измерений наряду с обычными пространственно-временными четырьмя она продемонстрировала каким образом червоточины различной топологии объясняют свойства всех известных элементарных частиц. Хотя никто не наблюдал непосредственно червоточину Кожух-Уиллера, но после тысячелетия экспериментальных испытаний модель получила широкое признание. Не как лучший инструмент для большинства практических расчетов, а в качестве окончательного выражения основы физического мира.

Габриэль изучил Кожух-теорию еще находясь в матке, и эта теория всегда казалась ему наиболее ясной и глубокой картиной доступной действительности. Масса частицы порождалась нарушением, вызванным определенным классом вакуумной червоточины — с виртуальными гравитонами на обоих ее концах. Нарушение обычного порядка связей между ними искривляло пространство-время так, как изменение в плетении корзины вынуждает ее поверхность изогнуться. Такое нарушение создавало и несколько свободных нитей — другие червоточины, выдавленные "тесным плетением" из вакуума везде, где пространство-время было искривлено. Оно же давало начало излучению Хокинга от черных дыр, и слабому излучению Унру-эффекта от обычных объектов.

Заряд, "цвет", и "аромат" частиц порождались подобными эффектами, но с виртуальными фотонами, глюонами, и W-Z бозонами в качестве входов в вакуумные червоточины, и шесть свернутых измерений, для которых гравитоны были непроницаемы, теперь играли важную роль. Спин частиц был обусловлен присутствием определенного вида завихрения в дополнительных измерениях на концах червоточины; каждое полузавихрение определяло половину единицы спина. У фермионов, таких как электрон с нечетным числом полузавихрений частиц, были червоточины, которые могли самостоятельно скручиваться как ленты; и если электрон повернуть на 360 градусов, то его червоточина получила или потеряла бы определенное завихрение с измеримыми последствиями. Бозоны, такие как фотон частицы, имеющие целые полные завихрения на концах червоточины, поворот на 360 градусов оставил бы неизменными, поскольку петли их червоточин уравновешивали бы себя. Одиночный бозон может быть самосвязан, единственный вход в червоточину образует петлю на себя, либо один вход в червоточину разделяет любое количество идентичных бозонов. Фермионы всегда соединены в четном количестве, например, пара частица-античастица на концах червоточины в самом простом случае.

Под воздействием экстремальной кривизны пространства-времени ранней вселенной, бесчисленные вакуумные червоточины были "выдавлены из ткани вселенной" и обеспечили ее существованию материальность. Большинство из них сформировало пары частица-античастица как электроны и позитроны, реже они породили менее симметричные комбинации, такие как электрон с одной стороны червоточины и тройным разветвлением в составляющий протон триплет кварков на другом конце.

Это положило начало всей материи. По чистой случайности, прежде чем расшириться и охладиться до состояния, когда рождение частиц прекратилась, вакуум породил чуть больше электронно-протонных червоточин, чем их эквивалента из антивещества — позитронов с антипротонами. Без этого порожденного случаем крошечного избытка вся материя до последнего электрона и протона была бы уничтожена в аннигиляции с соответствующими античастицами, и во Вселенной не осталось бы ничего кроме реликтового излучения в пустом пространстве.

В 2059 году сама Кожух указала, что если ее космологическая версия Большого взрыва была справедлива, то это означало бы, что каждый выживший электрон был связан с каким-нибудь удаленным от него протоном. Новые червоточины с известными конечными точками могут быть изготовлены произвольно, просто созданием пар электронов и позитронов, но уже существующие червоточины пересекают все межзвездное пространство. Множество оторванных одна от другой частиц, дрейфуя двадцать миллиардов лет сквозь эволюционирующую и расширяющуюся вселенную, оказались бы за тысячи световых лет друг от друга. Шансы были — каждая песчинка, каждая капля воды на Земле, содержали в себе врата к каждой из сотен из миллиардов звезд в галактике, а некоторые и намного дальше.

Трудность заключалась в том, что ничто во вселенной не могло бы пройти через вход в червоточину в элементарной частице. У всех известных частиц площадь поверхности равна квантовой единице, и вероятность того, что какая-нибудь из них сможет пройти сквозь червоточину другой была абсолютно нулевой.

Эта трудность была преодолима. Сталкиваясь, электрон и позитрон сращивают конец к концу свои червоточины и оба входа в них исчезают, при этом производятся два фотона гамма-излучения. Но если соединять червоточины не конец электрона к концу позитрона, а конец электрона к концу электрона, то энергия, обычно рассеиваемая гамма-излучением, будет поймана в ловушку и затрачена на создание новой объединенной и расширенной червоточины.

Чтобы получить такое соединение необходима концентрация достаточно скромного количества энергии — двух гигаджоулей, этого хватит, чтобы растопить шеститонный брусок льда — в объеме, настолько меньшем этой ледяной глыбы, насколько атом меньше наблюдаемой Вселенной. Произведенная таким электрон-электронным сращиванием червоточина будет проходимой только для элементарных частиц, но соединение нескольких миллиардов из них будет способствовать дальнейшему расширению червоточины, а не удлинению его, что позволит в результате обеспечить проход для наномашин умеренной сложности.

До Габриэля доходили слухи, что глейснеры уже рассматривали вариант использования червоточин, но решили отложить его в сторону на несколько тысячелетий. Строительство обычных межзвездных космических аппаратов, должно быть, казалось тривиальным по сравнению с технологией позволяющей раскрыть межзведные порталы и шагать от звезды к звезде. Однако, из 3017 проектов на выбор, должен быть один, который позволит полису Картер-Циммерман довести его до конца даже если это займет тысячу лет. Габриэль не был испуган масштабом времени, он уже давно надеялся на подобный грандиозный план, чтобы сделать его смыслом своего долголетия. Без охватывающей века цели он мог лишь дрейфовать между интересами и эстетикой, друзьями и любовниками, триумфами и разочарованиями. Он мог жить новой жизнью каждый Гигатау или два, лишь до тех пор, пока не исчезало различие между его дальнейшим существованием и заменой его кем-нибудь новым.

Полный надежд, он устремился через пространство в сторону первой точки.

 

8

Сокращения

Полис Картера-Циммермана, Земля

51 479 998 754 659 CST

7 Августа 3865, 14:52:31.813 UT

Бланка проплывал(а) сквозь последний мир, который он(а) вырастил(а) из нового класса симметрии и горстки рекурсивных формул. Гигантские перевернутые пирамиды плыли над ней/ним, обрастая люминесцентными отростками, которые делали их похожими на люстры рококо. Перистые плоские кристаллы кружились и росли вокруг нее/него, затем начали сталкиваться и сливаться в новые странные объекты, будто случайные оригами из алмазной и изумрудной пленки. Под ней/ним обширный ландшафт гор и каньонов подвергался быстрой эррозии, кромсаемый снежной бурей диффузионных законов в блестящие зеленые и синие столовые горы, невозможные выступы, высокие стратифицированные скульптуры, испещренные прожилками неизвестных химии минералов.

В Кониши он(а), наверное, называл(а) бы это "математикой". В К-Ц это следовало бы звать "искусство", т. к. ничего другого виртуальная вселенная не могла противопоставить реальной.

Бланка был(а) встревожен(а) тем, что после первоначального шока остальные полисы скатывались назад в самодовольство и успокоенность, но ее(его) все еще смущал рост ортодоксального фанатизма полиса К-Ц, провозгласившего исследования любых систем, не имеющих отношение к физике реальности пагубным солипсизмом. Красота физического мира не имела никакого отношения к его разрушительной мощи, это было лишь мертвой статичной догмой в другом облике, все для того, чтобы сделать его законы простыми и последовательными. Бланка не был(а) в восторге от требования, чтобы физики и инженеры К-Ц работали исключительно на защиту Коалиции от следующего опасного космического сюрприза. Элегантность Кожух-теории и великолепие Кузницы, вот что заставляло их продолжать, и если бы руководящие принципы или сам проект были бы хоть на йоту менее красивы, они бы давно уже свернули его.

Габриэль появился рядом с ней/ним, и его мех мгновенно был усеян мельчайшими кристаллами. Бланка протянул(а) руку и ласково отряхнула его плечи, он в ответ сжал рукой тьму в ее/его груди, вызывая нежное тепло повсюду внутри пространства, в которое он вторгся. Те места, где изображение Бланки, казалось, потеряло свои материальные границы, были безусловно самыми чувствительными; они были доступны для прикосновений во всех трех измерениях.

"У нас получилась нейтрализация в одном кольце". Габриэль выглядел довольным, хотя ничто в его голосе и облике не выдавало того факта, что вся группа Кузницы трудилась целых восемь столетий, чтобы этот момент настал. Бланка слегка кивнул(а), и этот жест был наполнен теплом, которое смог бы распознать только ее/его возлюбленный.

Габриэль сказал: "Будете ли вы замедляться со мной? До подтверждения"? Он как будто чувствовал себя слегка виновной, спрашивая.

Новость, что позитрон в одном из колец магнитных накопителей Кузницы потерял свой заряд и был схвачен лазерной ловушкой 65 часов назад, сейчас бы только достигла Земли. Но потребовалось бы еще почти три часа — десять Мегатау — для решающего сравнения результата со вторым кольцом в противоположном конце ускорителя, куда он должен прибыть. Габриэль до сих пор переживал каждую подобную задержку тау-за-тау, терпеливо принимая ледяную медлительность управления материей в масштабах сотни тераметров, однако Бланка никогда серьезно не относилась(-лся) к этому, как к моральному подвигу.

— Почему нет?

Они держались за руки в кобальтово-синем сугробе, пока их экзо-Я были синхронизированы и замедлены; ландшафт был синхронизирован прямо в разум Бланки, так что никакого изменения темпа не ощущалось.

Он(а) наблюдал(а) за лицом Габриэля, пока они ждали, обманывая время простым делителем на миллион вместо того, чтобы преодолеть этот промежуток одним связанным прыжком. Даже если бы это не было моральной проблемой, была бы необходима тонкая балансировка относительно физического мира. Должны ли вы прыгать от одного значительного события к другому, лишая жизнь всего остального? Вероятно нет. Но сколько именно своего субъективного времени отчаянного ожидания в промежутке между такими моментами вы должны стойко выносить? Габриэль провел это время по стандартной норме Коалиции, главным образом погружая себя в сложные схемы развертывания червоточин, изредка контактируя с машинерией Кузницы, как это было сконструировано и проверено. Но он уже практически исчерпал свое будущее для планирования; последнее, что Бланка услышал(а), он планировал детальную стратегию (не экспоненциально, осторожно) для всей вселенной. Локальные червоточины вероятно вели далеко не повсюду, так как, возможно, их входы путешествовали лишь на некоторое расстояние с того времени, как они были сформированы, но окончательно недоступная вселенная должна начинаться не ближе, чем за сотни миллионов световых лет, а там, в других галактиках, имелись бы червоточины которые позволили бы снова продвигаться дальше.

Слегка озабоченное выражение Габриэля изменилось на удовлетворенное, но без драматизма.

"Другое кольцо подтвердило. Мы захватили оба конца".

Бланка взмахнул(а) рукой, сбивая шквал синих кристаллов с его меха. "Поздравляю".

Если второй нейтрализованный позитрон ускользнул бы в космос, найти его было бы невозможно. Если повезет, они скоро подтвердят, что фотоны смогут проходить сквозь червоточину, но бомбардировка любого из крошечных входов в червоточину приведет лишь к слабому ручейку из другого.

Габриэль подумала: "Я все думаю, если мы облажались. Я имею в виду… мы сделали несколько ошибок в проекте, которые мы обнаружили только спустя века. И мы попали в череду этих хаотических режимов в электронных пучках, где моделирование не работало, поэтому нам пришлось на карте все пространство пройти эмпирически и найти путь методом проб и ошибок. Мы сделали сотни тысяч мелких вещей неправильно, тратия время, делая это тяжелее. Но можем ли мы когда-либо сказать что не смогли полностью, без возможности что-то исправить?

"Разве этот вопрос не несколько преждевременен? Бланка склонила голову скептически. "Считая, это не ложная тревога, вы только что связали два конца Кузницы. Это начало, но вы не совсем проложили туннель к Проциону.

Габриэль воздушно улыбнулся. "Мы показали, основной принцип, а остальное только вопрос времени До нейтрализации этих позитронов, Кожух-Уилер червоточины, возможно, оказалось всего ничего, кроме полезной фикцией: просто еще одна метафора, которая дает право на прогнозы при низких энергиях, но развалился под более пристальном внимании". Он остановился на мгновение, глядя на слегка шокированных его собственными словами, был риск того, что группа Кузницы редко упоминается. "Но теперь мы показали, что они реальны, и что мы понимаем, как манипулировать ими. Так что может пойти не так в дальнейшем?"

"Я не знаю. Когда речь идет о межзвездной червоточине, это может занять больше времени, чем вы думаете, чтобы найти одну, которая не ведет прямо в сердце звезды, или вглубь ядра планеты".

"Это правда. Но определенное количество вещества есть в каждой системе, хотя бы в виде небольших астероидов, или межпланетной пыли и мы можем создать червоточину. И даже если наши оценки неправильны, есть тысячи факторов, и лишь целый год или два, чтобы найти и увеличить каждой новую полезную червоточину. Ты бы назвал, провалом? Когда глейснеры изучают новую систему каждое столетие и называвают это успехом? "

"Нет."

Бланка попробовал(а) сложнее.

"Хорошо, как насчет этого? Вы только что доказали, что можете соединить две идентичные электрон-позитронные червоточины вместе на их концах с электронных сторон. А что, если это не сработает при замене протоном одного из позитронов?"

Только первичные электронно-протонные червоточины дают шанс мгновенного прыжка к звездам; текущий эксперимент использовал вновь созданные пары электрон-позитрон просто ради наличия обоих концов каждой из доступных червоточин. Работа исключительно с электронно-протонными червоточинами должна быть проще в теории, однако вновь созданные червоточины под воздействием чего-либо меньшего чем условия Большого взрыва с известными конечными точками не могут быть нам полезными. Габриэль колебался с ответом, и Бланка на мгновение задумалась, не принял ли он такой сценарий слишком близко к сердцу.

"Это было бы неудачей," согласился он. "Но Кожух-теория недвусмысленно предсказывает, что когда вы соударяете электрон связанный с протоном с другим электроном, связанным с позитроном, протон распадется на нейтрон, позитрон будет нейтрализован… и окончательная червоточина будет еще шире, чем та, которую мы только что создали. Здесь не остается места для досужих рассуждений об ошибочности Кожух-теории. Таким образом — ". Он коснулся своим носом ее(его), а затем перескочил в ландшафт Кузницы.

Бланка последовала. Схема перед ними показала, тонкий цилиндрический провод; толщина была отдаленно не в масштабе, но длина была правильно изображена, простираясь более чем в десять раз дальше, чем орбита Плутона. Все орбиты планет были нарисованы, но внутренние четыре, от Меркурия до Марса, были потеряны в блеске крошечного солнца

Кузница была гигантским ускорителем частиц, состоящем более чем из четырнадцати триллионов свободно летающих компонентов. Каждый компонент использовал маленький световой парус, чтобы сбалансировать небольшое гравитационное притяжение Солнца и держать себя на жестком расстоянии в 140 миллиардов километров. Паруса отправляли пучки лучей наружу, от вращающихся вокруг Солнца компонентов ближе, чем Меркурий и они также выделяют энергию, необходимую для питания ускорителя

Большинство компонентов отдельных подразделений PASER, выстроились один за другим с интервалом в десять метров. Они переориентировали электронные пучки, увелив энергию каждой частицы, проходящие через них до 140 микроджоулей. Это не было так много, но для одного электрона, было эквивалентно 900 триллионам вольт. PASERы использовали эффект Шачтера подходящий материал была залита светом лазера, повышая энергию ее атомов до высокоэнергетических состояний, и, когда заряженная частица прошла по узкому каналу просверлено материала, его электрическое поле срабатывает окружающими атомами в отказе от энергии. Как будто лазерные загрунтовать бесчисленных крошечных электронных катапульты, а затем частицы пришел и возникла их всех, одного за другим, получая небольшой удар вперед по сравнению с каждой из них.

Плотность энергии поддерживаемая в пределах каждого PASER была огромна, и Бланка видела записи ранних моделей разрыва от радиационного давления. Там не было много взрывов, хотя; PASERы были крошечными гранат-как кристаллы, каждый из которых массой был менее грамма. Важные астероиды, сотни метров в ширину, были заминированы для образования десятков миллионов тонн сырья, необходимого, чтобы сделать Кузницу, но даже в Картер-Циммермане наиболее фанатичный из астрофизических инженеров наложил бы вето на любой проект, который требуется потрошения Церера или Весты или Паллады.

Бланка прыгнула к одному концу Кузницы, где пейзаж показывал "живой" образ реального окружения, хотя и с задержкой на 65 часов, которое потребовалось для сигнала, чтобы достигнуть Земли. На обоих концах линейного ускорителя, электрон-позитронных пар были созданы в небольших циклотронах; позитронов были сохранены в накопителях, в то время как электроны попадают прямо в основной ускоритель. Встречные пучков встретились в центре Кузницы, и если два электрона столкнулись лоб в лоб, достаточно быстро, чтобы преодолеть электростатическое отталкивание, теория Кожуха предсказывает, что они бы привели к сращиванию червоточин. Электроны сами исчезнут без следа локально нарушая сохранение и заряда и энергии, но отрицательный заряд потерял бы уравновешена нейтрализации позитронов на дальних концах новых червоточин, и энергия отсутствует электронов будет проявляться как масса двух нейтральных частиц, которые стали позитронами, получившая название "фемтоустья" или "ФМ" теоретиками группы Кузницы, поскольку их размер как ожидается, составит около фемтометра в ширину.

Бланка была осторожна и скептична, но казалось, что предсказанная последовательность событий, наконец, произошла. Инструменты не показывали исчезновения в центре Кузницы; отслеживая поток электронов и ищет один прекрасный столкновения среди всех промахов было бы невозможно. Но нейтральные частицы с массой, тяжелые, как пылинки, но меньше, чем атомные ядра, были пойманы в лазерных ловушках окружающие как накопители ровно в то же время.

Габриэль следовал за ней, и теперь они двигались вместе через корпус установки накопителя и зависли над лазерной ловушкой. Пространство объединено камерами основе зрения оборудования со схемой полученные от приборов, большинство нереально, они могли видеть предполагаемого FM-черная точка излучает самомнением теги самочувствия осторожно перемешиваются через ловушку смещение градиентов светимости, рассеяние УФ фотонов достаточно, чтобы лазеры подтолкнуть его вместе

Было бы взять на час для ФМ, чтобы спастись от ловушки, на следующем этапе. Они бросились, хотя и не так быстро, как раньше.

"Остальная часть группы Кузницы просмотрела это?" Они вошли в пространство в частном порядке, невидимые и слепые к любым другим пользователям; Габриэль изменила адрес таким образом.

"Возможно".

"Разве вы не хотите быть с ними в момент доказательства?"

"Очевидно, нет." Габриэль нажал ему руками снова, на этот раз сильнее и глубже и импульсы тепла распространялись от центра его туловища. Бланка повернулась к нему и погладила его по спине, протягивая руку к месту, где мех стал, если бы захотел, почти невыносимо чувствительным. В КЦ культуре были свои проблемы, но в Кониши просто обменяться удовольствием сформулированым таким образом, было бы немыслимо. Два из них были не рабски воплощенных; вред остался невозможно, принуждения оставались невозможными. Но Кониши освятил автономию в той же абсурдной части образа, как статики освятил свои тела.

Фемтоустье прибыло в гамма-камеру, подвергшись ряду начавшихся интенсивных импульсных бомбардировк. Гамма-кванты были длиной около десяти в минус пятнадцатой степени метров, примерно такой же, как диаметр Фемтоустья. Длина волны фотона не имеет ничего общего с размером его устья червоточины, но это было оценить, как именно вы бы могли ограничить его расположения и наведите его на выбранной цели

Бланка протестовала, полусерьезно: "Почему ты не мог расположить кузницу, что бы временные лаги были равны? Гамма-лучи должны были мгновенно возникающих из других точек червоточины, но дальний конец ускорителя был на три миллиарда километров дальше от Земли, чем ближе к концу, так что пройдет еще три часа, прежде чем они бы узнали, что там произошло, на 68 часов раньше.

Габриэль защищался почти рассеянно "Это был компромисс. Кометы, чтобы избежать, гравитационные эффекты, чтобы сбалансировать…" Бланка проследил за его взглядом в мерцающий гамма-свечение, и сразу же понял, о чем он думал. То, что они были свидетелями здесь открыли несколько очень странных возможностей. В соответствии с гипотетическим наблюдателем летающих вдоль оси Forge к дальнему концу, эти фотоны, транспортируются быстрее, чем свет, был бы выходят из червоточины, прежде чем они вошли Это своеобразный порядок событий был в значительной степени учебно-путешественник wouldn 'даже не знаю об этом, пока фотоны с обоих концов имел времени, чтобы достичь версии, но если ве также оказалось проведение червоточину устье отношению к себе, связаны с одним в руках соучастником второй космический аппарат следующих сзади, тогда какпутешественник пролетел мимо дальнего конца Forge ве может свидетельствовать соучастником уничтожения источника гамма-излучения в этих целях… прежде, чем фотоны ve'd только что видели, возникающие никогда не был отправлен.

Как только они второй червоточину, группа Forge смогут сделать этого древнего мысленный эксперимент реальностью. Скорее всего, решение парадокса участвуют виртуальные частицы-устьях вакуум-червоточины путешествия в цикл, который включает как червоточина Forge и корабельных один. Виртуальные частицы постоянно потоковое вдоль каждой доступный путь через пространство-время, и, хотя пересечения обычном пространстве между устьями двух червоточины бы взять их определенное количество времени, перемещаясь по корабельной червоточина будет нести их обратно в прошлое, сокращение общего времени, необходимого, чтобы пойти вокруг петли. Как два корабля приблизились к точке, где передача сигналов из будущего в прошлое стало возможным, транзитное время на цикл будет стремиться к нулю, а каждая виртуальная частица нашли бы экспоненциально растущей армии двойников жесткий на пятки: будущие версии самой, которая уже сделал поездку. Как они проскользнул в идеальной фазе друг с другом, их быстро растет плотность энергии сделает червоточину взрывать уст в крошечные черные дыры, которые затем исчезают в клубах излучение Хокинга.

Кроме того, что исключает путешествия во времени, это будет иметь серьезные практические последствия: как только галактики, будут исперещены червоточинами, не возникло бы бы петли потоков виртуальных частиц, и при любой неосторожной манипуляции это бы могло уничтожить всю сеть.

Габриэль сказал: "Это займет чуть-чуть времени. Будем…?"

Они вскочили на дальнем конце Кузницы, где пейзаж показывал самые последние имеющиеся данные: еще оставалось несколько минут до начала обстрела гамма-лучами. Второй FM сидел в камере наблюдения, контролируя цилиндрический массив гамма-детекторов, помогая иногда УФ лазерами держать совершенно по центру. Слабый разброс от лазеров был всего лишь признаком того, что вещь действительно существует; без электрического заряда или магнитного момента, была гораздо более неуловимым объектом, чем один атом.

"Не думаю, что мы должны быть с другими?" Бланка прожила с далеких обещаний Кузницы так долго, что теперь трудно было перенести на этой первой, микроскопической намек на то, что впереди. Но если они действительно были на пороге глобальных изменений, которые будут определять историю Коалиции на ближайшие десять тысяч лет, казалось бы, что есть справедливый повод для общественного праздника.

"Я думал, вы были бы довольны." Габриэль засмеялся коротко, обижаясь. "В конце концов мы были вместе восемь веков. Не означает ли это что-нибудь для вас?"

Бланка погладила его ссадину на ноге от удара. "Я глубоко тронута. А вы не думаете, что вы оставите своим коллегам-"

Он отсоединился от нее сердито. "Все правильно. Пусть будет ваш путь. Мы присоединимся к толпе."

Он прыгнул. Бланка последовала за ним. Когда вернулись в общественный режим все казалось, значительно расширилось; половине Картер-Циммерман была парящей в пространстве над точкой наблюдения камеры, а образ был вновь отмасштабирован в соответствии с их положениями.

Люди признали Габриэль и сразу собрались вокруг, чтобы поздравить его. Бланка отошла в сторону и слушала возбужденных доброжелателей.

"Вот оно! Можете себе представить реакцию глейснеров, когда они прибудут к следующей звезде и обнаружат, что мы были там до них?" Иконка гражданина была в форме обезьяны в клетке полной крошечных постоянно кружащихся желтых птиц.

Габриэль ответил дипломатично, "Мы будем избегать их целей. Это всегда было в плане."

"Я не хочу сказать, мы должны изучать систему в конкуренции с ними. Просто оставьте правильный однозначный символ". Бланка рассматривая внутрь, что первые несколько тысяч червоточин они расширили бы свое присутствие скорее всего, не включая любые из миров зоны влияния глейснеров, но затем передумала.

В прыжках по пространству, они были синхронизированы по умолчанию с остальными жителями, чтобы средняя скорость его жителей была около ста тысяч. Он колебался, хотя, некоторые люди испытывали растущее нетерпение, тогда как другие пытались продлить период напряжения. Бланка пусть дрейфовала вместе со средней, наслаждаясь том смысле, что толкали через время по прихоти толпы. Она бродила по пейзажу, обмениваясь любезностями с незнакомыми людьми, им трудно принять огромный механизм наблюдения камеры серьезно так скоро после знакомства все это в масштабе, где бы были едва комнате распространяться по отношению оружия. Он пятнистый Ятима на расстоянии, глубоко в разговоре с другими членами группы Кузницы, и чувствовал, забавные волну квази-родительской гордости, даже если большая часть навыков учил сирот было бы больше пользы Кониши Miner чем физик КЦ.

Как момент подошел, люди начали скандировать обратный отсчет. Бланка искала Габриэль, он был окружен демонстративно не знакомыми, но когда он увидел ее приближающеюся он вырвался.

"Пять!"

Габриэль принял его руку. "Мне очень жаль."

"Четыре!"

Он сказал: "Я не хочу быть с другими. Я не хочу быть ни с кем, кроме тебя."

"Три!"

Страх мелькнул в его глазах. "Моя оболочка запрограммирована так, чтобы смягчить потрясения для меня, но я не знаю, как я восприму это."

"Два!"

"Одна проходимая червоточина, а затем остальные потоком. Я сделал это всей моей жизнью. Я сделал это целью моей жизни".

"ОДИН!"

"Я перекрою, найду другую цель, выберу другую цель, то кем я буду?"

Бланка протянула руку и коснулась его щеки, не зная, что сказать. Ее собственное мировоззрение было гораздо меньше сосредоточено; она никогда не сталкивались с таким резким переходом и это ей не нравилось.

"НОЛЬ!"

Толпа замолчала. Бланка ждала шума, возгласов, криков торжества. Ничего. Габриэль посмотрел вниз и Бланка тоже. Фемтоотверстие рассеивало ультрафиолетовые лучи лазеров, как всегда, но гамма-лучи не появлялись.

Бланка сказала: "другое устье д должно было отдрейфовать от точки фокуса."

Габриэль нервно засмеялся. "Но этого не произошло. Мы были там, и машины все помалкивали." Люди вокруг них шептали свои собственные теории незаметно, но их настроение казалось было скорее терпимое, чем насмешливое. После восьми веков неудачи, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой, если Кузница бы вынесла окончательное доказательство его успеха при первой же возможности.

"Тогда должна быть ошибка калибровки. Если вход дрейфовал, но машины считали, что все еще в фокусе, то вся система должна быть откалибрована.

Да. Габриэль провел рукой по меху на его лице, и они засмеялись.

— Здесь я ожидаю упасть с края мира, и еще одна вещь пойдет не так, чтобы спасти меня. "

"Последний виток до плавного перехода. Чего еще можно еще желать?"

"Да".

"И что тогда?

Он пожал плечами, вдруг смутившись вопросу. "Вы сказали, что сами:.. Связи Кузницы это только начало Мы не завернули вселенную в червоточины с такой скоростью, то будет он винт окна, чтобы сгладить переход еще на восемь сотен лет."

Бланка провела половину гигатау, изучая его новый воображаемый мир, делая тонкую настройку параметров и начиная снова и снова тысячи раз, но никогда не вмешиваясь, и не ваяя пейзаж напрямую. Это был злой, он сделал ее менее хитрая, и многое другое макет физико-но никто не должен был знать. Хотя он открыл ее для общественности, люди будут удивляться ее идеальному сочетанию последовательности и спонтанности.

Она сидела на краю глубокого каньона, наблюдая круговерть листьев в зеленых облака пыли вокруг потока в нем, как яркие, но эфирные водопады, когда Габриэль явилась. Бланка провела некоторое время в беспокойстве о проблемах с Кузницей, но в течение первых мегатау она избавилась от этих мыслей полностью. Она знала, что они разберутся, как они разбирались со всеми другими препятствиями. Это как всегда, был всего лишь вопрос терпения.

Габриэль спокойно сказал: "Гамма-лучи сейчас проходят на сквозь в дальнем конце".

"Это замечательно! В чем была проблема? Неправильно был настроен лазер? "

"Да не было проблем. Мы не ремонтировали, мы не меняли ничего."

"Что, просто отнесло фокус назад в центр? Или она колеблется взад и вперед в ловушке?"

Габриэль опустил руки в зеленый поток. Он всегда сидит на Локусе, замечательно расположен. "Гамма-лучи вы видите сейчас те, которые прошли в самом начале. Мы закодировали все импульсы вмесите с отметками времени, помните? Ну, первые импульсы которые появились были отправлены пять с половиной дней назад. Ровно, вплоть до пикосекунды. Червоточина является проходимой, но это не короткий путь. Это путь в сто сорок миллиардов километров длиной. "

Бланка переваривала это молча. Спрашивая, если он не был уверен, что это хорошая идея; группу Кузницы она бы провела последние несколько мегатау в поиске более приятного вывода.

Наконец, он сказал: "Почему? Есть ли у вас другие идеи?

Он пожал плечами. "Единственное, что мы можем придумать, что какой-то смысл заключается в следующем: полная энергия червоточины почти полностью зависит от размера и формы входа. Входы которые взаимодействуют с виртуальными гравитонами; червоточину туннель может быть до тех пор. или короткие, как вам нравится, и входы по-прежнему будут иметь точно такую же массу. "

"Да, но это не повод для туннеля расти больше, просто потому, что раздвигается во внешнем пространстве."

"Подождите. Там крошечные поправки к полной энергии, что делает зависимость от расстояния. Если червоточины короче, чем путь через внешнее пространство, то энергия виртуальных частиц, проходящих через нее будет немного выше, чем нормальная энергии вакуума. Так если червоточину можно свободно регулировать по длине чтобы свести к минимуму, то энергия, внутреннее расстояние между устьями в конечном итоге такое же, как и внешнее расстояние".

"Но червоточина не может делать это! Теория Кожуха не позволяет ей расти больше, чем 10 в минус 35 степени метров, в шести дополнительных измерениях, вся вселенная не шире, чем она!"

Габриэль сухо сказал:

— Кажется, у теории Кожуха есть несколько проблем. Во — первых Лацерта, до сих пор необъяснимая.

Теперь это". Глеснеры отправили зонды-автоматы на орбиту вокруг черной дыры Лацерты, но они ничего не рассказали, о причинах столкновения нейтронных звезд".

Они сидели в тишине некоторое время, ноги нависали над краем каньона, наблюдая зеленый туман, сбегающий вниз. С точки зрения чисто интеллектуального вызова, Габриэль не мог бы надеяться на большее: теория Кожуха должна быть полностью переоценена, или даже заменена.

Это был только короткий путь к звездам, так что Кузница оказалась пустой тратой времени.

Бланка сказала: "Ты помог нам приблизиться к истине. Это никогда было и не будет поражением."

Габриэль горько усмехнулся. "Нет? Там уже говорят о клонировании тысяч экземпляров Картер-Циммерман и отправке их всех в разные стороны, чтобы помочь нам догнать глейснеров. Если червоточины были мгновенно проходимы они связали бы целую галактику вместе? мы могли бы переходить от звезды к звезде так же легко, как мы переходим из пространства в пространство. Но теперь мы, предназначенны для дробления. Несколько клонов КЦ будут улетать к звездам, Пройдут века… и к тому времени какие-либо новости возвращается других полисов будет прошлое заботы. Мы все будем отдаляться друг от друга. "Он зачерпнул горсть пыли вперед, ускоряя свое падение в пропасть. "Я собираюсь построить сеть, соединяющую вселенную Вот кто я:.. гражданин, который бы положил все это в ладонь руки. Кто я сейчас?

"Зачинщик следующей научной революции".

"Нет" Он покачал головой. "Я не могу принять это. Я могу жить с неудачей. Я могу жить с унижением. Я могу покорно следовать за глейснерами в космос, медленнее, чем свет, признав, что нет лучшего пути в конце концов. Но не ждите от меня, что возьму вещь, которая отравила мои мечты и принять ее как своего рода торжествующее откровение."

Бланка смотрела на него угрюмо и куда-то вдаль. Он был неправ, ибо во все эти века: изящество теории Кожуха никогда не было достаточно для Габриэля. Так возможность выявить и устранить ее недостатки не утешала его вовсе.

Бланка стояла." Пойдем."

"Что?"

Она протянула руку и взяла его за руку. "Прыгай со мной".

"Куда?"

"Не в другое пространство. Здесь. За край."

Габриэль посмотрел на нее с сомнением, но встал на ноги. "Почему?"

"Ты почувствуешь себя лучше."

"Я сомневаюсь в этом."

"Тогда сделай это для меня."

Он грустно улыбнулся. "Ладно".

Они стояли на краю скалы, чувствуя пыль крутящуюся вихрями вниз вокруг их ног. Габриэль сказал, удивленно: "Это для меня непросто, только зная, что я собираюсь дать отзыв контроль свой значок. Должно быть что-то рудиментарное. Вы знаете, даже у крылатых eэксуберантов были сильные отрицательные реакции на свободное падение? Нырок часто полезный маневр для них, но они сохранили инстинктивное желание положить конец ему как можно скорее".

"Ну, не впадайте в панику и не улетайте, а то я никогда не прощу этого. Готов?

"Нет." Габриэль вытянул шею вперед. "Мне это реально не нравится".

Бланка сжала его руку и шагнула вперед, в законы воображаемого мира и они рухнули вниз.

 

9

Степени свободы

Полис Картера-Циммермана, межзвездное пространство

58 315 855 965 866 CST

21 Марта 4082, 8:06:03.020 UT

Бланка чувствовала себя обязанной посещать Холл по крайней мере один раз в год. Все в Картер-Циммерман знали, что они решили испытать некоторое субъективное время в путешествии к Фомальгауту-несмотря на решение Габриэль оставаться замороженными в течение всего срока и там была действительно только одна приемлемая причина для этого.

"Бланка! Ты проснулась!" Ениф уже разглядывал ее, и он полз к ней на четвереньках через рубец микрометеоритов керамики, неспотыкающийся, как никогда. Алнатх и Мерак следовали на несколько более благоразумной скорости. Большинство Освальдов использовали воплощение программного обеспечения для моделирования гипотетических вакуумно- адаптированных флешеров, в комплекте с герметичной, теплоизоляционной кожей, инфракрасной связью, переменно клей ладонях и подошвах и имитировали ремонт моделирования радиационных повреждений. Дизайн идеально функциональные, но так как каждое пространство текущих клон Картер-Циммерман полис был чуть больше, чем одна из этих звезд Щенки, имеющие реальные вещи в качестве пассажиров было и речи. Холл был только правдоподобные фантастики, синтетический пейзаж слияние реального неба с мнимой сотни космических аппаратов метров, тысячи раз тяжелее, чем полис, то это может быть только реальная, если бы они отложили диаспоре в течение нескольких тысячелетий для изготовления достаточно антиводорода, чтобы питать его.

Ениф почти столкнулся с ней, но он свернул в сторону как раз вовремя, едва сохраняя свою хватку. Он всегда был щеголял ловкостью, но Бланка задавалась вопросом, что другие сделали бы, если бы он ошибся и начал улетать в космос. Будут ли они нарушать тщательно смоделированную физику и магически притянут его обратно? Или они устроили бы миссию спасения?

"Ты проснулась! Ровно через год!"

"Это правда. Я решил стать вашим проводником, держа вас на связи с ритмами родного мира". Бланка не смогла помочь ему; с тех пор как они обнаружили, что аутлук Освальда сделал их любой старый звездный шепот так как если бы он был ослепительно глубоким, он подталкивает окружать в поисках любого рудиментарного чувства иронии может сохранились их идеальное жилье для психического тяготы межзвездных путешествий.

Ениф вздохнул счастливо, Вы будете нашим темным восходом солнца, ностальгическим изображением на сетчатке нашего коллективного"! Другие догнали, и три из них стали всерьез обсуждать важность сохранения в синхронизации с древними циклами Земли. Тот факт, что все они были пятого поколения рожденных в КЦ который бы никогда не было удаленно, пострадавших от сезона, казалось, не скорость упомянуть. Когда полис Картер-Циммерман был клонирован тысячу раз и клоны начали двигаться в тысячах направлений, подавляющее большинство граждан диаспоры посчитало разумным и решило сохранить все свои снимки замороженными, пока они не прибыли, бок о степпинге как скука и риск. Если файл снимка был уничтожен в пути, не проводится с момента клонирования, который представлял бы собой без потерь, смерти нет, вообще. Многие граждане также запрограммировали свои экзоселфы перезапустить их только на целевых системах, которые оказались достаточно интересными, устраняя даже риск разочарования.

С другой стороны, каждому из девяносто двух выбранных граждан пришлось пережить тысячи поездок, и хотя некоторые из них проходили субъективно достаточно быстро. Каждая поездка длилась несколько мегатау, остальные разделяли флешер убеждение, что время было эквивалентно субъективной только "честной" Скорости, с которой можно взаимодействовать с физическим миром. Они были теми, которые нуждаются в наиболее жесткой программедлч экзоселфов что б держать и не сойти с ума

"Итак, что нового? Что я упустила?" Бланка показала ему на корпус, постаревший не более чем на год или два, что позволяло предположить, что Освальд проводил остальное время замороженным. С ним выбрали разбудить всех только на этом, в самом коротким из путешествий, такие разбавленную подход к Опыт диаспоры должны иметь его попутчиков, как последовательное, если не совсем похвально.

Мерак встал на задние лапы, нахмурившись дружелюбно, вены у нее в горле у нее были фиолетовыми еще пульсирующие заметно после ее спринта. "Вы действительно не можете сказать! Процион сместился почти на шесть градусов, с того момента как как вы были здесь в последний раз! И Альфа Центавра сдвинулась более чем на 12 градусов!" Она закрыла глаза, на мгновение слишком счастливая, чтобы продолжить. "Разве вы не чувствуете его, Бланка? Вы должны! Это изысканное чувство параллакса, перемещения через звезды в трех измерениях…"

Бланка была частной назвал граждан, которые использовали этот прогноз, больше всего, но не все из них звезда Щенков-"Освальд", после символа призраков Ибсена, который заканчивает играть повторять бессмысленно, "Солнце. Солнце.".Звезды. Звезды. Когда они не дар речи от радости за сдвигами параллакса, они были загипнотизированы колебания переменных звезд, или медленное орбиты несколько легко решить бинарных файлов. Полис был слишком мал, чтобы быть оборудованы с серьезными астрономических объектов, и в любом случае звезда Щенков застряли рабски ограниченности их, макеты биологических видения. Но они грелись в свете звезд, и наслаждались чистой расстояние и временные масштабы путешествие, потому что они изменили свое мнение, чтобы сделать каждую деталь опыт бесконечно приятно, бесконечно увлекательная и бесконечно значительным.

Бланка пробыла несколько килотау, позволяя Ениф, Алнах и Мерак вести ее полностью вокруг мнимого корабля, указывая, сотни крошечных изменений в небе, и объясняя, что они имели в виду, время от времени останавливаясь, затем, чтобы скрыть ее от их друзей. Когда, наконец, ога намекнула, что по отношению время был чуть ли не до, они взяли ее к носу и смотрели с благоговением к месту назначения. В год, Фомальгаут не прояснилось заметно, и не было никаких близких звезд не видно потокового от него, так что даже Мерак пришлось признать, что не было ничего особенного, чтобы выделить его.

У Бланки не было сердца, чтобы напомнить им, что они сознательно ослепил себя самых зрелищных знак движения полис в: на восемь процентов скорости света, доплеровский сдвиг starbow сосредоточены на Фомальгаут был слишком тонким для них, чтобы обнаружить.

Пейзаж сам была основан на данных из камер с однофотонной чувствительностью и на расстояниях меньше ангстрема, поэтому взгляд был там просят, но идея обмана их воплощения, чтобы поглотить эту информацию непосредственно, или даже просто построения ложно-цвет неба, чтобы преувеличить эффект Доплера на грани видимости, было бы наполнил их ужасом. Они испытывали путешествие по сырой чувств вероятных пространства державы флешеров, любые украшения может только отвлечь от подлинности, и риск приводя их в безумие абстракционизма.

Они простились до следующего раза. Они прыгали вокруг нее, шумно протестуя и умоляли ее остаться, но Бланка знала, что они не отпустят ее очень долго.

Вернувшись в домашнее пространство Бланка дошла до мысли, что она фактически воспользовалась визитом. Краткие дозы неустанного щенячьего энтузиазма всегда помогали ей встряхнуться и посмотреть по новому.

Ее текущее домашнее пространство было трещиноватых, стекловидное равнины под глубоким оранжевого неба. Mercurial серебристых облаков всего лишь несколько дельта с земли поднялся в восходящие потоки, сублимированные в невидимого пара, а затем вновь резко конденсированных и затонул снова. Земли страдали землетрясения индуцированных сил из облаков, которые не имеют аналогов в реальном мире физики; Бланка начал почувствовать закономерности в небо, которое предвещало большие, но точные правила, сложные возникающие свойства ниже на уровне законов детерминированным, оставался неуловимым. Этот мир и сейсмологии были только украшением и утечки, однако. Причина ve'd избран опытом время на путешествие во всех зиг-zagged для kilodelta через отпущения и след отбрасываются диаграммы Kozuch, неудачные попытки решить проблемы Расстояние, вскоре составляют наиболее существенная особенность равнине, из-причислять трещины производства даже самые сильные землетрясения.

Бланка зависла на свежем конце тропы, с запасом по отношению последние мрачные усилий. Она провела последние несколько мегатау пытаясь внести поправки уродливой системы "поправок высшего порядка" на оригинальной модели Кожуха, в бесконечный регресс кротовых нор-в-червоточины которые она надеялся, может сумму сколь угодно большой, но конечной длины, сто миллиардов километров фракталы упакованы в пространство двадцать порядков меньше, чем протонов. До этого она возился с процессом создания вакуума и уничтожения, пытаясь пространства-времени в пространственно-временной туннель, чтобы расширяться и сжиматься по команде, как рты были перемещены. Ни подход работал, и в ретроспективе она был рад, что у них нет; этих специальных модификаций были слишком неуклюжи в заслуживают того, чтобы быть правдой.

После того, используется для создания антиводорода в качестве топлива для диаспоры, Кузница была утилизирована в небольшую группу физики частиц в земной КЦ и не неизлечимо разочарован провал своей первоначальной цели. Их эксперименты теперь исследовали все известные виды частиц до длины Планка-Уилера длину, и пока не проходимой червоточины были произведены результаты оставались вполне согласуется с теорией Кожуха. Для Бланки, это убедительно показывают, что первоначальный идентификационный Кожух в период с частицей типов и червоточины устах было правильно, и все, что еще нужно, чтобы он пересмотрел или выброшены, что основная идея должна оставаться нетронутой, как ядро пересмотренной теории.

На Земле, однако, наблюдается растущий консенсус вокруг модели Кожуха, от которой пришлось отказаться. Шесть дополнительных измерений все, что позволило червоточину устья их разнообразие уже были описаны как "Математические видимость того, что Введенный в заблуждение физиков в течение двух тысяч лет", и теоретики призывают друг друга к принятию более реалистичного подхода со всеми пуританскими силами или бедствия владеющих кающихся.

Бланка признала, что вполне возможно, что все успешные предсказания теории Кожуха были предсказаны ничем, кроме "зеркального отображения" из логической структуры топологии червоточин в другую систему в целом. Движение под действием силы тяжести объекта упала скважины, проходящей через центр астероид послушался существу же математики, как движение объекта привязаны к свободному концу идеализированной якорь весной, но нажатием любой из этих моделей слишком далеко, как метафорадругие порожденных ерунда. Успех модели Kozuch это может быть связано с тем, что это была просто очень хорошая метафора, большую часть времени, для некоторых более глубокий физический процесс, который был на самом деле в отличие от экстра-мерных кротовых нор как весна отличается от астероида.

Беда была, этот вывод установлены преобладающие настроения в К-Ц слишком хорошо: взаимные обвинения по поводу неспособности путешествовать черезь червоточины, негативной реакции на другие полисы "продолжает отступать от физического мира, и все более популярной доктрины, что единственный способ избежать вслед за ними был на якорь К-Ц культуры твердо рок прямых предков опыт, и освобождает все остальное, как метафизическая снисхождения. В этом климате, Кожух шесть дополнительных измерений не может быть больше, чем продукт временного непонимания того, что происходит на самом деле

Бланка изначально планировала потратить не больше, чем двадцать или тридцать мегатау на проблему, потом спать до конца рейса, удовлетворен тем, что он боролся долго и достаточно сильно, чтобы точно понять, как трудно было бы найти решение. Он защищены от инвестирования слишком большие надежды на перспективу помогает Габриэль из его пост-Кузничной депрессии, несмотря на причудливые видения приветствие его, когда он проснулся с новостью, что его душераздирающий "провал" был преобразован в ключ кфизика следующего двух тысяч лет. Но факт остается фактом, что Рената Kozuch придумал Вселенную непревзойденной элегантности, правит набор экономических и гармоничных законов и бюллетени с Земли начали изображать это чудесное творение как какая-то отвратительная ошибка, как катастрофические, как Птолемеев эпициклов, а ошибочной, как флогистон и эфир. Бланка чувствовала, что ве задолженности Kozuch себя энергичную защиту.

Он побежал к аватару Кожух; которая была образом давно умершей Флешер, появившейся в пространстве рядом с ним. Кожух была темноволосая женщина

,с более короткими, чем у большинства волосами, шестидесяти двух лет, когда она опубликовала свою основную работу — аномальный возраст для впечатляющих достижений в области науки, в ту эпоху. Аватар не был живым, не говоря уже о верных воссоздание духа Кожух: она умерла в первые годы Исхода, и никто толком не знал, почему она отказалась сканироваться. Но программное обеспечение имело доступ к ее опубликованным мнениям по широкому кругу вопросов, и оно может читать между строк, в некоторой степени и извлекая ограниченное количество неявной информации. Бланка спросил, на тридцать седьмой раз, "Насколько длинны бывают червоточины?"

"Половина окружности стандартного волокна". аватар, не без оснований, вводит намек нетерпения в голос Кожуха. И хотя это перефразировано изобретательно, ответ был всегда тот же: около пяти в десять минус тридцать пять степени метров.

"Стандартным волокном"?Аватар показал что приближается с раздражением, но Бланка просила настойчиво, "Напомни". Ему пришлось вернуться к основам; надо было пересмотреть основные положения модели и найти способ изменить их, что имело смысл из-за проблемы расстояний, но он оставил фундаментальную симметрию входа кротовой норы нетронутой

Аватар смягчился, в конце концов, всегда сотрудничал, будь Кожух сама бы или нет. "Давайте начнем с двумерных пространственноподобных срезов Минковского и начнем со статических, простых игрушек." Она создала полупрозрачные прямоугольник, в дельту длиной и половину дельты шириной, согнула вокруг так, что две половинки были параллельны, ширина стороны в части, одна над другой. "Кривизна здесь ничего не значит, конечно, это необходимо для того, чтобы построить диаграмму, но физически она не имеет никакого значения вообще." Бланка кивнул, чувствуя, слегка смутившись, это было как спрашивать Карла Фридриха Гаусса читать таблицы умножения.

Аватар вырезал два маленьких диска из диаграммы. один в верхней плоскости, а другая непосредственно под ним. "Если мы хотим связать эти круги с червоточину, Есть два способа сделать это." Он вставил тонкую прямоугольную полосу в диаграмме, присоединившись к небольшой части обода верхнее отверстие на соответствующий сегмент нижней оправы. Потом он продлил этот предварительный мост все наоборот обе дырочки, спиннинг его в полной туннель. Туннель предполагается форму песочных часов, сужающийся к талии, но никогда не щипать закрыты. "Согласно общей теории относительности, это решение казалось бы, отрицательную энергию в некоторых системах отсчета, особенно если она была проходимой. Два рта все еще может иметь положительную массу, хотя, так что я преследовал некоторые предварительные квантовой гравитации версии этого на некоторое время, но в конце концов, я никогда не мог заставить его работать в качестве модели для стабильных частиц".

Он стерт в форме песочных часов тоннеля, оставив два отверстия отключен снова, затем вставить узкой полосе между левой стороны верхней ободом и правой части нижнего края. Как и прежде, он продлил полосы по всему периметру обоих кругов, всегда соединяющий разные стороны из сплавов, создав пару конусов встречи в точке между червоточину рты. "Это решение имеет положительную массу. В самом деле, если GR состоялся верно в таком масштабе, было бы просто пары черных дыр обмена сингулярности. Конечно, даже для самых тяжелых элементарных частиц радиуса Шварцшильда намного меньше, чем Планка Уилер длины, так квантовой неопределенности нарушит любые потенциальные горизонты события, и, возможно, даже сгладить особенность, как хорошо. Но я хотел найти простые, геометрические модели лежащих в основе этой неопределенности".

"Таким образом, вы выразили его, добавив дополнительные измерения. Если уравнения Эйнштейна в четырех измерениях не могут точно определить структуру пространства-времени в самом небольшом масштабе, то каждая "неподвижная точка" в классической модели должна иметь дополнительные степени свободы.

"Точно".Аватар указал на диаграмме, и это было незаметно трансформировалась: полупрозрачных листов стали массу мелких пузырьков, каждый из которых идентичны идеальная сфера. Это было сильно стилизованные зрения, а как рисунок цилиндра, как длинный ряд прилегающих кругах, но Бланка понял конвенции: каждая точка на диаграмме, хотя и зафиксированы в двух измерениях листа, в настоящее время признаны свободными для размещения себя в любом месте на поверхности его собственного крошечные сферы. "Дополнительное пространство, каждая точка может занимать называется «стандартным слоем "модели, это не долго и волокнистые, я знаю, но этот термин наследие математической истории, поэтому мы застряли с ним я начал с. 2-сферы для стандартного волокна;. я только изменил его на 6-сфере, когда стало ясно, что шесть измерений были необходимы для учета всех частиц "

Аватар создан размером с кулак сфере парящие над основной диаграмме, и покрыл его палитра цветов, которые плавно изменять по всей поверхности. "Как давая каждой точке 2-сфере двигаться в обойти особенность? Предположим, мы приближаемся к центру червоточину под определенным углом, и пусть дополнительные измерения изменений, как это."Аватара обратил белую линию вниз сферы от северного полюса к экватору, и цветная линия появилась одновременно на основной диаграмме: путь, ведущий прямо в верхний конус червоточину. Цвета путь пришли из линию, набросал на сфере, они означали значения двух дополнительных измерений назначаются на каждой точке.

Как линии на сфере пересек экватор, пересек путь между двумя конусами. "Это было бы особенности, но в момент, когда я покажу вам, что стало с ней."Аватара расширенной меридиана в сторону южного полюса, и путь, по червоточина продолжались через нижний конус, и вышел в донной области обычном пространстве.

"Хорошо, что это одна геодезическая. И в классической версии, все геодезические из одной червоточины входы, чтобы другим было бы сходятся на сингулярность. Но теперь…" Он обратил второго меридиану на сфере, начиная снова с Северного полюса, но заголовок для точки на экваторе 180 градусов прочь. На этот раз, цветные путь, который появился на червоточину схема подошла верхнего входа от противоположной стороны.

Как и прежде, когда меридиан пересек экватор сферы, путь через червоточину пересек между двумя конусами. С кончиков конусы лишь коснулся в одной точке, второй путь пришлось пройти через ту же точку, как первый, но аватара производится увеличительное стекло и удерживали его до стандартного волокна, которые указывают для Бланка, чтобы видеть. Крошечные сферы было два цветных точек на противоположных сторонах экватора. Два пути, никогда не столкнулись, дополнительные измерения дали им комнату избегать друг друга, даже если они сошлись на той же точке обычном пространстве.

Аватар указал на диаграмму, и вдруг вся поверхность была раскрашена цветами для дополнительных измерений. Вдали от устья червоточины пространство было равномерно белым, что дополнительные измерения были непринужденно, и не было никакой возможности узнать положение любой точки на стандартный слой. В рамках каждого конуса, однако, пространство постепенно взял на определенный цвет-красный в верхнем конусе, фиолетовый в нижнем, а затем, близко к месту встречи, цвет стала меняться разительно с углом подхода: ярко-зеленые на одной стороне верхнего конуса, подметание раунде пурпурным на 180 градусов от-модель, которая появилась перевернутая на конусе ниже, перед слияние гладко в окружающем фиолетовый, который в свою очередь выцветших до белого. Как будто каждый радиальных путь через червоточину были сняты "вверх" из плоскости этого двумерного пространства в несколько иной "высота", как он приблизился, позволяя им все, чтобы "перебраться" в центре, не опасаясь сталкивающихся. Единственное отличие в том, что экстра-мерный эквивалент "высота над плоскостью" должно было произойти в пространстве, петельные назад на себя, так, чтобы линия поворачивается на 360 градусов могут изменить «высота» плавно на всем пути, и до сих пор в конечном итоге именно там, где она началась

Бланка посмотрела на диаграмму, пытаясь рассмотреть ее свежим взглядом, несмотря на ошеломляющий букет концептов. "И в 6 сфере порождается целое семейство частиц, потому что есть способы, избежать сингулярности по-разному. Но вы сказали, что вы начали со 2-сферы. Что вы имеете в виду позже, когда вы работали с трех-мерным пространством? "

"Нет " аватар казалось несколько озадачен вопросом. "Я начал так, как вы видите здесь: с двух-мерном пространстве, и во 2-сфере для стандартного волокна".

"Но почему в 2 мерной сфере?" Бланка дублирует схему, но использует круг, как стандартный слой, вместо сферы. Опять же, нет двух путей через червоточину были одного цвета на перекрестном точки; главное отличие в том, что они взяли на разные цвета прямо из белизны, окружающее пространство, потому что не было "северный и южный полюс" в настоящее время, из которых они могли бы распространяться. "В двумерном пространстве, необходимо только одно дополнительное измерение, чтобы избежать сингулярности".

Это правда", аватар уступил. "Но я использую двумерный стандартный слой, потому что эта червоточина обладает двумя степенями свободы. Одна содержит геодезические от столкновения в центре. Другой держит два рта кротовой норы на части. Если бы я использовал круг, как стандартным слой, то расстояние между устьями было бы равно нулю, которое было бы абсурдным ограничением, и терялся бы весь смысл модели для имитации квантовой неопределенности".

Бланка чувствовала по отношению инфотропу розжига, разочарованы, но когда-либо надежды. Они достигли сердце проблемы расстояния. Преувеличенные размеры конусов в диаграмме вводят в заблуждение; гравитационное искривление пространства вокруг обычных элементарных частиц было незначительно, и способствовало практически ничего, чтобы удлинить червоточину. Это был способ путей через червоточину обмотанный вокруг дополнительные измерения стандартного волокна, что позволило им быть немного дольше, чем они были бы, если два рта были просто склеены, края до края

Или на самом деле, гораздо больше, чем несколько.

"Две степени свободы", Бланка размышляла. "Ширина червоточины и ее длина. Но в вашей модели, каждое измерение этих двух ролей с самого начала, и если они не разделяют их в равной степени она дает бессмысленные результаты." Бланка пыталась искажать стандартным слоем, чтобы обеспечить больше червоточины, но это была катастрофа. Растяжение 6 мерной сферы в 6 мерный эллипсоид астрономических размеров позволило создать червоточину в сто миллиардов километров, гдe был подготовлен, но он также подразумевает существование "электронов" форме веревочки астрономических длины. И изменение топологии стандартный слой, а не только форма ее, уничтожили бы соответствие между червоточину рты и частиц. Аватара ответил, несколько в защищаясь, "Может быть, я мог бы сделать это ваш путь, начиная с круга, чтобы сохранить геодезические друг от друга. Но тогда я должен был бы ввести второй круг, чтобы держать во рту, кроме решений стандартным слоем 2 торе Если бы я принимать такой подход, к тому времени я работал мой путь до соответствующих частиц симметрий, я бы нашел себя неуклюже с двенадцатью размеры:.. шести баллов по каждой цели, которая бы работала так же хорошо, но было бы были в два раза экстравагантно. И после фиаско теории струн, это было достаточно трудно продажи любого на шести

"Я могу себе представить." Бланка ответила автоматически, до полного понимания, того что аватар сказал. Через минуту, она ударила его.

Двенадцать измерений? Он чувствовал себя так осаждают реалист люфт, что он никогда даже не рассматривал больше, чем защита Кожуха шесть от обвинения в абстракционизме. Быть в два раза более экстравагантным? Это, конечно, были бы в двадцать первом веке, когда никто не знал, как долго червоточины действительно существуют.

А теперь?

Бланка закрыла аватара и начала новый набор расчетов. Кожух сама никогда не говорил ничего столь явного о многомерных альтернативах, но обоснованное предположение аватара оказалося совершенно правильно. Так же, как 2-тор был результатом расширения каждой точке круга на еще один круг перпендикулярно к первой, превращая каждую точку в 6-сферы в 6-сферы в своем собственном праве создал 12-тора и 12 тора в качестве стандартного волокна решить все. Симметрии частиц и Planck-Уилера размер их червоточина рты, могла возникнуть от одного комплекта шесть измерений; свободу червоточины взять на астрономическую длину могли бы возникнуть из оставшихся шести.

Если 12 мерный тор было гораздо больше в шесть "длин" размеров, чем в шесть по ширине те, две шкалы стал полностью независимым, две роли совершенно отдельно. На самом деле, самый простой способ представить себе новую модель было разделить целых четыре плюс двенадцать-мерной Вселенной, во многом так же, как десять-мерной Вселенной оригинальные Кожух теории, но с тремя уровнями, вместо двух. Самый маленький шесть измерений сыграл такую??же роль, как и всегда: каждая точка в четырехмерном пространстве-времени получил шесть суб-микроскопических степеней свободы. Но шесть больших размеров больше смысла, если роли были отменены: вместо отдельных шестимерном "макросфере" для каждой точки в четырехмерной Вселенной… там был отдельный четырехмерной Вселенной для каждой точки в одном, обширные, шести-мерном макросфере.

Бланка вернулась в червоточину диаграмме аватара. Это было легче интерпретировать сейчас, если пространство развернулась и в горизонтальном положении, она могла бы рассматриваться как один ломтик через многие малые и, следовательно, примерно на плоской части macrosphere. Один кусочек через стек вселенных. Бланка заменены одним микросфер в центре КН с длинной цепи дуги микросферы из одного рта в другой, связывая виртуальных червоточины из вакуума соседних вселенных. Элементарная частица была бы застряли с постоянной длиной червоточину, фиксируется в момент ее создания, но проходимой червоточины были бы свободны в туннеле свой??путь в объезд произвольного размера. Для femtomouths производится в Forge, вердикт был ясен: они наворовали достаточно вакуума из других вселенных-they'd извивался достаточно далеко в дополнительное макросфере в размерах, чтобы уравнять их длины с внешнего расстояние между их устьями.

Конечно, никто КЦ не поверит словам об этом, это был бунт абстракционизма в перспективе. Эти гипотетические "соседние вселенные", не говоря уже о " макросфере" где они составили в своей совокупности, всегда будет невозможно наблюдать. Даже если червоточины могут быть достаточно широкими для крошечных роботов пролетающих черезних, глядя по сторонам бы выявить лишь искаженный образ робота себя, как свет кружил поперечного сечения сферы червоточину в. других вселенных, как всегда, будет оставаться на 90 градусов от каких-либо направление, в котором можно было посмотреть, или путешествия.

Тем не менее, проблема с расстояниями была решена, с моделью которая просто расширяла работу Ренаты Кожух, ничего не отбрасывая из ее побед. Пусть попробуют улучшенное, на Земле КЦ! Ни она ни Габриэль бежали версии есть-they'd оставил снимки только для запуска в редких случаях, когда весь диаспоры была уничтожена, но Бланка подумал и нехотя отправляется бюллетень домой, суммируя отношению результатов. Это был правильный протокол, в конце концов. Ничего страшного, если работа смеялись и забыл; она можно утверждать случае в Фомальгаут CZ, когда есть кто-то проснулся стоит спорить.

Бланка смотрела на кружение серебристых облаков, не было большого землетрясения в ближайшее время, но она потеряла интерес к сейсмологии. И хотя тысячи вещей еще предстоит изучить в расширенной Кожух модели как четырехмерных вселенных, которые играли "стандартным слоем" в макросфере и определить его собственные странную физику элементарных частиц, для одного- она хотела сохранить кое-что для Габриэль. Они могли отметить на карте, реальные, но недоступные миры вместе, физики и лирики.

Бланка закрыла стеклянную равнину, оранжевое небо, облака. В темноте она построила иерархию светящихся сфер и поставил его рядом с ним. Тогда он поручил его экзоселфу заморозить его до момента их прибытия на Фомальгаут.

Он смотрел на свет, ожидая увидеть выражение лица Габриэль, когда он услышал эту новость.